Вектор: Послесловие

Никита Чирков

Вектор: Послесловие

АКТ 1

1

Октавия не просто так находилась в своей небольшой, единственной индивидуальной каюте на базе Улей, руководство которой стало для нее важнейшим событием не только в карьере, но и в жизни. Она села на край одноместной кровати, ее большие глаза смотрели строго вперед из-под пепельно-угольных волос. Достав из нагрудного кармана куртки три фотографии, Октавия позволила себе насладиться в некотором смысле наградой за отсутствие изъянов в ее планах и последствий рискованных действий. Снимки были заламинированы, цветные, размером десять на пятнадцать, с острыми краями. Тишина и мрак позволяли ей поймать нужную гармонию для интимного момента, так как в обычное время человеком она была крайне закрытым и порой чересчур прагматичным. Некоторые не раз думали, что Октавия Сэлдон – больше механизм, лишенный эмпатии, нежели обычный человек с эмоциями, но это всегда был ошибочный вывод. Просто у нее отлично и не без причины получалось скрывать личное от остального мира. И вот, держа в руках фотографии, она в очередной раз рада сохранению этой стороны ее жизни в тайне от всех, потому что это ее жизнь, личная, осквернить которую другим людям не позволено ни при каких условиях.

На одной фотографии запечатлена она с мужем, который каким-то образом, будучи еще тем крупным весельчаком, был единственным, чей юмор задевал в ней нужные струны. Причем, несмотря на крепкий вид, сам он был добрейшим человеком. На другой были ее двое сыновей, куда больше походивших на отца по нраву и внешности, но все же, что им передалось от мамы – так это ум и характер, способный к любым перипетиям. Оба еще не определились со своим будущим, хотя их всегда притягивали звезды: видимо, влияние Октавии сыграло роль. Хотя, если бы они взяли пример с отца и занялись сельским хозяйством, она не была бы против – даже наоборот: приятно знать, что по возвращении домой ее бы встречала вся семья. Третье фото было общее, все улыбались, и казалось, словно оно было сделано только вчера, настолько свежи воспоминания… Она знала каждый миллиметр этих снимков, дарующий ей все те неугасаемые вспоминания и чувства, которых она более нигде не могла получить. Хотелось бы ей выйти с ними на связь и поговорить, поделиться чувствами, узнать об их делах и том, как проходят каникулы у детей на ферме, где отец держит хозяйство. Но работа была секретной и опасной, а объединять одно и другое – не ее привычка.

Как раз в этот самый момент на всей стене включился виртуальный экран, одарив всю каюту бледно-голубым свечением, врезавшись небольшим, практически неощутимым теплом в правую сторону тела Октавии. Она медленно встала, положила фотографии на стол под экраном и, практически смакуя грядущий неприятный диалог, коих в ее карьере было намного больше, нежели в личной жизни, голосовой командой приняла вызов по видеосвязи.

– Я слушаю, – встала она перед экраном на середине комнаты, прекрасно зная наперед все слова и обвинения, как и следующие сразу же за ними, но уже с ее стороны, парирования и аргументы.

– Правильно ли мы понимаем: обратная связь со станцией, как и взятие всех систем под контроль, были налажены без нашего разрешения, как и нашего ведома?

Все тот же давно знакомый ей властный тон, будто бы она человек чуть более низшего сорта, нежели они – люди, находившиеся так далеко, что впору повесить на них ярлык выдумки. Три лица в небольших квадратах на одной линии, слегка затемненные, как владельцы группы компаний по созданию и поддержке подобных Вектору станций, так и практически монополисты в прокладывании человеческого следа все дальше от Земли, все глубже в любой из сторон Вселенной.

– Я ведь здесь за этим. – Октавия чувствовала себя крайне гармонично в этой атмосфере, никогда не боясь гнева кого-то свыше и уж тем более не привыкшая что-то умалчивать или искать более приятные чужому уху формулировки. – Первый и важнейший этап выполнен, было бы неплохо и похвалу услышать.

– Ты должна была дождаться прибытия роботизированной техники, дабы избежать жертв и риска человеческого фактора! – все так же отчитывающе продолжал голос тучного человека из левого окошка.

– Насколько я знаю, конечно, если ничего не изменилось и меня не оповестили, но лишняя неделя, даже лишний день – это роскошь, которой мы лишились не так давно. Если вы со мной не солидарны, то уж станции Малый Горизонт и Луч-2 вряд ли опровергнут мои слова.

– А люди, которых вы отправили на Вектор и которые там погибли, они вас не тревожат? – тихим, но уверенным голосом задал свой вопрос худой человек справа, пока Октавия игнорировала входящий вызов на ее коммуникатор, ныне лежавший на столе, сигнал с которого отдавал вибрацией в правый напульсник на ее руке.

– Это их работа!

– Сэлдон, не подумайте неправильно, мы прекрасно понимаем сложившуюся ситуацию в мире, не просто же так были выделены огромные деньги и ресурсы, чтобы взять станцию под контроль. Но мы должны помнить, что если будем действовать опрометчиво и необдуманно, то вряд ли отличимся от тех людей, что когда-то уничтожили всю жизнь на Векторе. Причем уничтожили тем, чему даже названия официального не дали, – оно ведь так и называлось, просто «Жизнь».

Октавия тяжело вздохнула, желая чуть ли не обронить жалостливо всецелое понимание собственной вины и безудержную страсть, выполняя обещание никогда более не идти наперекор приказу. Но что-то она не вспомнила ни одного случая, когда так делала, так что незачем пытаться реализовать ранее нереализуемое.

– Прямо сейчас все системы Вектора производят диагностику, дабы потом можно было приступить к расконсервированию. Это стало возможным лишь благодаря тому, что те, кого я привела, сделали свою работу. Да, ценою своей жизни, но разве это не риск, на который идти для них – вынужденная мера? Иначе они бы не занимались тем, чем занимаются. Если вы считаете, что я вот так легко пожертвовала людьми вместо того, чтобы подождать еще дней десять, пока придут бездушные машины, – то вы ошибаетесь. Там были люди, которых я отлично знала, и именно поэтому обратилась лишь к ним, понимая прекрасно, насколько важно все сделать быстро. Вектор под моим контролем, что еще надо? Я же не виню вас или ваших предшественников за тот забытый всеми ужас на станции?

– Вы отправили туда пять человек, верно? – явно стараясь сдерживаться, нейтрально произнес самый старший из них, мужчина посередине. На что Октавия лишь кратко кивнула, имея к этой теме личный интерес, который хотелось бы по максимуму скрыть.

– Пять оперативников быстрого реагирования из частной армии, подготовленные и опытные – вам не кажется, что подобные решения выглядят как опрометчивый ход, больше похожий на отправку скота на убой, особенно зная, куда их отправили и с каким противником пришлось им столкнуться? Получить доступ вы могли бы через дронов, которых вы не удосужились дождаться.

– Мы получили не только это, – с трудом выдавила из себя Октавия, не желая раньше времени раскрывать кое-какой козырь. – Но ситуация приобретает не ту форму – есть выжившая. Она подключила удаленный доступ и вернулась на базу. И она… она принесла образцы крови неизвестного нам человека, содержание антител в которой было подтверждено. Результаты отправлю вам сразу же после окончания.

Явно находясь не рядом друг с другом, они, чуть отклонившись и выключив звук, переговаривались по приватной аудиосвязи. А обсудить точно было что: все же случившаяся на Векторе трагедия, унесшая тысячи жизней сотрудников станции, толком не принесла результата, а именно – изучения иноземной биологической Жизни с последующим обузданием всех побочных эффектов для человека при контакте с ней, в основной список которых входит не только полная потеря здравомыслия и рассудка, но и в разных степенях биологическое преображение, превращающее человека или любое животное то в немыслимое и ужасное существо, то в некого рода аномалию, вроде бы неспособную к поддержанию собственной жизнедеятельности, но все же преодолевающую любые трудности ради так называемой эволюции. И вот после того, как Вектор был официально потерян с радаров, а на деле руководство пыталось изучить найденный образец Жизни путем прямых полевых испытаний, станция была забыта. Все же если о случившемся станет известно общественности, то полетевших голов будет слишком много, да и влияние на человечество такого обмана и одобрения жертв будет невообразимо чудовищным. Инсценировка уничтожения Вектора прошла успешно, люди скорбели, но в подавляющем большинстве излишних вопросов не задавали, веря в «официальные» заключения о столкновении станции с далеко планетой, откуда обломки уже были доставлены для опять же «официальной» экспертизы. А так как вся затея принесения тысяч жизней сотрудников станции в угоду спасению миллионов провалилась, люди, стоящие за судьбоносными приказами, видя полную потерю контроля, решили просто забыть Вектор, надеясь, что это был лишь единичный случай. До недавнего времени таковым оно и было.

– Октавия, как вы считаете, на данный момент, разумеется, насколько мы близки к созданию лекарства от Жизни? – Мужчина посередине всерьез проявил интерес, почти начав разговаривать с ней на равных.

– Сложно сказать. Образцов мало, уже вскоре после окончания диагностики станции мы начнем изымать результаты исследований, а заодно и сами объекты жизнедеятельности. У нас еще очень много работы, а станция ой какая немаленькая. Отчего у меня вот какой вопрос: может, я работать пойду?

По руке вновь пробежал входящий вызов, который она вновь проигнорировала.

– Наличие крови с антителами многое меняет, это значит – иммунитет возможен, если только нет ошибки или это не аномалия. Человеческий организм может противостоять этой заразе, и, в свою очередь, мы должны сосредоточиться на этом, поскольку ранее не было подтверждено подобное. Значит, надо многое пересмотреть. Держите нас в курсе всех действий, если что-то будет нужно – мы это дадим. Но впредь информируйте, с нас не убудет, – несколько резко и с ощутимой щепоткой надменности произнес центральный и отключил общую связь, оставив Октавию одну.

Все прошло практически так, как она ожидала, правда, исключение все же есть – антитела. Желания оповестить об этом начальство до уверенных тестов на живом человеке не было, а теперь они все уже строят некие планы и перспективы – а значит, могут куда более активно вмешаться в ее только-только начавшуюся работу. Дополнительное недовольство подчеркивалось тем самым человеком, принесшим образцы крови неизвестно кого. Все же пусть выжившая и обладает высоким авторитетом и крепким досье, да и как-никак смогла выполнить задачу – но слишком уж туманна вся история, поведанная ей о событиях на Векторе, в частности – смерть близкого для Октавии друга, которого она туда отправила для большей уверенности в исполнении изначальной задачи.

Бледно-голубое свечение угасло окончательно, ввергнув ее каюту во власть кромешной тьмы. Но продлилось это ровно до момента, как виртуальный экран, что напротив спальни, медленно по указанию Октавии отобразил изображение с камер наблюдения. Октавия стояла посередине, держа руки в карманах и чуть склонив голову, глядела почти по центру на огромную станцию Вектор. Цилиндр – самое простое описание строения, вокруг которого, словно торчащие вены, выпирали монорельсы для большего удобства перемещения по уровням, сконструированным так, чтобы в случае каких-либо проблем можно было разделить Вектор на части. Благодаря вращению внутри создавалась искусственная гравитация, и даже сейчас этот механизм продолжает исправно работать. Полностью окруженная Сферой, стенки которой находились от станции на расстоянии самое малое в километр, еще и закрепленная восьмью штангами прямо к корпусу, станция Вектор ныне не освещалась. Лишь маяки да редкие иллюминаторы, позволявшие внутреннему освещению подавать признаки жизни, доказывали существование станции внутри непроницаемых стен. Все же они в космосе, а станция немаленькая – риск упустить вырвавшееся существо или же обломок с находящимся на нем вирусом или бактерией слишком велик. Вот и построили своего рода гроб, хотя на деле Сфера – практически пробирка для исследований. Туда был проложен мост для транспортировки людей и оборудования посредством горизонтального лифта, который находился левее Улья, прямо под мостиком. Все остальные выходы заблокированы снаружи, а большинство иллюминаторов уплотнены специальным виртуальным полотном, дабы существа все так же верили в неизменный за пределами их логова мир, откуда не придет ни враг, ни уж тем более конкурент. Станция отсюда была видна далеко не полностью, лишь центральная часть с основными шлюзами. Неподготовленный зритель мог испугаться масштабов, будто бы гигантское сооружение, заслонившее собой вообще все, вот-вот поглотит его, а сам он – лишь крошечный организм перед величественным сооружением.

Запрос на вход к Октавии отдался небольшим сигналом с панели двери, ранее поставленной ею на блокировку. Нажав на сенсор, она вернулась к виртуальному экрану и оперлась спиной на стену сквозь изображение, как раз в момент входа Наваро, решившего остановиться сразу за створками двери. Он был выше ее на половину головы, крепкий мужчина сорока лет с довольно добродушным видом, что особенно ее раздражало. Она повернула голову направо, уловив его заинтересованный взгляд.

– Ты не отвечала на мои вызовы.

– У меня были на это причины, – ответила она коротко и уверенно, с интересом прослеживая реакцию недавно прибывшего начальника службы безопасности.

– Ясно. Не думаю, что должен это уточнять, но все же закреплю: я не твой враг, мы здесь делаем одно дело, и, насколько мне известно, делегирование обязательств – стандартная практика.

Октавия молча ожидала, словно хищник, наблюдающий за жертвой с неподдельным азартом и любопытством.

– Я здесь ради работы, пусть и знаю тут половину твоего персонала, но цель моя – обезопасить всех вас, как и сам проект…

– Мешаю тебе работать?

– Нет.

– Тогда в чем…

– На данный момент. То, ради чего мы здесь, – это не просто изучение или сдерживание, цену наших ошибок ты знаешь. Я здесь и сейчас пытаюсь наладить наше взаимопонимание.

Октавия пыталась увидеть в нем несказанные слова, причем совершенно не скрывая этого процесса.

– Ты отправила команду Пилигримов из трех человек – изволишь ответить, куда и зачем? Буквально сегодня утром они улетели отсюда, причем в журнале даже точка прибытия не указана, а значит, либо они дезертиры, в чем я крайне сомневаюсь, либо им поручили что-то, не должное выходить за рамки круга осведомленных.

Наваро старался выглядеть легкомысленнее, несколько более дружелюбно, но чем больше он общался с Октавией, тем больше понимал: преимущество за ней, чуть-чуть, но все же он ей уступает. Не получив ответа, он стал чуть серьезнее:

– Атия и Горди перераспределят энергию сот для более эффективной защиты Сферы.

Неожиданно Октавия слегка улыбнулась, словно подтвердив свои домыслы:

– Значит, ты все же ставишь меня перед фактом.

Наваро смотрел на нее и всецело понял тупик этой встречи, от которой ему остается лишь угадывать отношение Октавии к его последним словам: то ли она рада, то ли разочарована, то ли подтвердила надобность точить когти, видя в нем противника. Молча развернувшись, он ушел за двери, не увидев, как улыбка с ее лица тотчас же исчезла.

2

Закрывшиеся за спиной Наваро створки неожиданно прозвучали громче обычного, будто то и была точка в невидимом противостоянии с Октавией. Впереди во всей красе перед его взором открывался длинный квадратный коридор. Три сотни метров, соединяющие в единую сеть блоки Улья, как раз находившиеся сейчас по всей левой стороне. Впереди, метрах в пятидесяти от него, поворот налево, так можно попасть к перекрестку центрального коридора сквозь весь Улей. Впереди же, после Т-образного перекрестка, были два шлюза по левой стороне: первый – в лабораторный блок, второй – в медицинский, а в конце был аварийный шлюз для выхода в открытый космос. Освещение теплыми тонами наполняло коридор из угловых встроенных под полом и потолком ламп.

Навстречу уже активно шла Атия, а за ней, немного отставая, двигался Горди. Уверенно подойдя почти вплотную к Наваро, она вынудила его чуть отступить:

– Что она сказала?

Уверенность Атии невозможно было не заметить: взгляд ее больших черных глаз источал силу и непоколебимость, практически черные точки на худеньком, немного бледном лице с узкими губами – и все это с зачесанными назад короткими волосами.

– Можете смело приступать, она согласна с вашим предложением.

– Спасибо.

Атия пусть и источала холодный расчет, но все же куда больше напоминала простого ответственного человека, нежели расчетливый механизм, которым ее порой представить не так и сложно, в отличие от Горди, пусть и напоминавшего при первом взгляде более мужскую и чуть взрослую версию Атии. Но на самом деле, равно как и с ней, внешность была несколько обманчива: крепкого телосложения, ростом выше ее на голову, его простое и непримечательное лицо, короткая стрижка и небольшая щетина составляли человека спокойного и даже легкого на подъем.

– Мы уже подобное предлагали, но в прошлый раз перераспределение энергии посчитали слишком трудоемким и бессмысленным.

– Что из этого вышло?

– Ничего.

Наваро увидел легкую и уверенную улыбку Горди и медленно зашагал вперед. Атия расположилась слева от него, Горди – справа.

– То были иные случаи и иные цели использования, отчего мы и настаиваем на необходимости подойти к нынешней задаче с индивидуальной основой, – строго отчеканила Атия.

– Почему же этого сразу не сделали?

– А разве была задача? – ответил Горди диаметрально противоположным своей напарнице тоном и подачей. – Такие сферы строят редко, эта вот вторая за всю историю человечества, а служит уже третий срок, отчего и бригада просто подготовила почву, не задавая лишних вопросов, – платят-то им не за это.

– Хотите сказать, сейчас это всего лишь кусок железа?

– Нет. Напряжение есть, и любая попытка коснуться поверхности соты изнутри будет встречена мощным разрядом – тут по-другому никак, система уже работает.

– Только она работает по стандарту, равномерно по всем сотам, а это в нашем случае неправильно! – Атия продолжала давить.

– Хорошо. Сколько вам нужно времени?

– Пару недель. Мы отсоединим наш блок и вернемся после завершения, ну или по надобности, тут уж отказать не сможем, если что.

– Честно скажу, было бы лучше, будь вы здесь, потому что эта махина…

– И что это изменит? Да, нас двое, но тут еще есть Троица – они легко сделают все необходимое для тебя или Октавии, если вдруг нужно. Нам же отвлекаться на мелочи нельзя. Делай мы плохо нашу работу, нас бы тут не было.

– Может, позовете еще кого, есть на примете специалисты?

– Двоим лучше. – Атия явно не собиралась принимать отказ. – Мы знаем систему, нам не нужна помощь лишнего человека, тут нужна точность – а ее не добиться, если будет кто-то еще чужой.

– Не лучше ли дождаться сводки о местоположении скоплений существ на станции? Мало ли откуда, да и какие вообще смогут выбраться, там же целый зоопарк.

– А это не важно. Это биология, ни одна тварь не способна выстоять против заряда сот.

– Ни одна нам известная.

– Как бы то ни было, – Горди решил наконец разбавить прессинг Атии, поглядывая на нее все это время, прекрасно зная всю ее педантичность буквально во всем, – Вектор – это не корзина с жизнью, а огромное сооружение, давно не знакомое с техническим осмотром. Велик шанс повреждения тех или иных систем с последующим взрывом или разгерметизацией – и вот тут уже существует риск попадания в соту не только какого-то создания, а целой вагонетки или куска станции. Хотя те же вагонетки могли бы и отпилить.

Наваро остановился на единственном в коридоре Т-образном перекрестке, они же чуть прошли вперед и развернулись, полностью открытые ему. Одного лишь взгляда в глаза Горди было достаточно для подтверждения всех их слов, ну а взгляд Атии испускал такую уверенность и даже с трудом уловимую нетерпимость, что, даже имей он желание, переубедить их будет невозможно.

– Когда вы хотите начать?

– По команде, начальник! – переглянувшись с Атией и чуть выдав улыбку, произнес легко Горди.

– Я все равно считаю надобным точно знать, где и в каком количестве обитает Жизнь на станции. Мы тут не металлоломом все же занимаемся, да и кто бы что ни говорил, уж чего-чего, а безопасности в нашем положении много не бывает. Тут и так уже есть косяки, но, думаю, вы уже слышали о вылазке на Вектор, из-за чего погибли четыре человека.

– Но это лишние – сколько? – часов десять-двенадцать, пока вся эта махина не будет у нас на блюдечке, все же система и так на ладан дышит.

– Я вроде бы только что сказал о вреде спешки в нашем случае.

– Наваро, – Атия взяла слово, – не стоит напоминать нам ставки, лучше помоги нам сделать нашу работу.

– Мы можем сделать вот что, – решил вмешаться Горди, видя, как на слова его напарницы пришелся строгий взгляд, явно ожидающий пояснения вышесказанного. – Начнем пока подготовку уже по месту, и как будет сетка всех уровней, сразу подстроимся. Нам все равно еще напрямую подключаться к системе подачи питания, а до него долететь надо.

– У нас есть выживший! – Атия произнесла это так, словно все пытались игнорировать ранее изложенную ею идею.

– И что ты от нее ждешь? – Наваро не скрыл недовольства подобным тоном. – Она не проводила перепись, чем, по-твоему, она может помочь?

– Все же любая информация нам поможет, мало ли на жилых уровнях расплодились… неизвестно кто. О таком стоило бы знать заранее, а на обновление карт обитания уйдут недели. Смею полагать, там и камеры работают далеко не все, не говоря уже об освещении.

Не успел Наваро ответить, как к ним по коридору из глубины Улья уже шли двое мужчин. Уверенным шагом они быстро приближались: тот, что слева, был чуть выше второго – немного длинная козлиная бородка, узкое и крепкое лицо, лысая голова. Он был заметно спокойнее, опытнее и рассудительнее, нежели идущий справа. Тот уже слегка оскалился, позволив улыбке расцвести полностью, как увидел Атию, в свою же очередь, закатывающую глаза от излишнего внимания. Короткая стрижка, чистое простое лицо и струящаяся из него энергия выдавали большую самоуверенность.

Наваро заметил реакцию Атии, что в ответ подметила и она, отчего ответ не заставил себя ждать:

– Нет, мы хотим отстраниться не из-за этого. Это вообще не стоит моего внимания.

– Именно это я и хотел услышать.

Наваро сделал пару шагов вперед, встречая Клима и Хью. Он уже не раз работал с ними, прекрасно знал каждого: оба – отличные оперативники из той же частной армии, где работал и он, и все те, кого Октавия отправила на Вектор. Наваро хотелось бы прислать сюда больше людей, но стоящее выше руководство старается минимизировать людские ресурсы, желая уже в скором времени заменить их роботизированными механизмами, о чем он жалеть не сильно-то и хочет: так больше шансов на сохранение человеческих жизней.

– У нас все готово, оборудование и снаряжение в порядке, – спокойно отрапортовал Клим.

– Рад тебя снова видеть, Атия, – чуть артистично высказался Хью, даже слегка поклонившись, после чего сразу же поздоровался с Горди, ответившим ему дружеским кивком, и, уже обратив внимание на Наваро, сказал вдруг вполне сдержанным и ответственным тоном: – Я так полагаю, мы пока на передовой, больше никого не будет?

– А тебе нужен еще кто-то?

– Вы же нас знаете: и в воду, и в огонь, только скажите. Просто хотелось бы понимать ситуацию, мы здесь явно не для защиты персонала от того же персонала, сколько тут – человек десять, меньше?

– Что такое? Неужели боишься не справиться?

– Дорогая Атия, для тебя справлюсь со всем чем угодно, – кратко улыбнулся Хью и сразу же обратился ко всем: – Но если наши ресурсы распространяются на эту страшную махину, то хотелось бы чуть больше разведданных.

– Ну хоть в чем-то мы согласны, – сказала Атия явно в некий укор Наваро, под легкий смешок не без удовольствия наблюдавшему за романтическими игрищами Горди.

– Пока система перезагружается, у нас даже видео с камер нет, а сканирование станции такого размера – дело не из быстрых, – отчеканил Наваро.

– Ты когда-нибудь будешь такой же открытой, как твой старший брат?

– Во-первых, я старше его, а во-вторых, отвали.

– Как же я рад отрицательному ответу! – произнес Хью, подтолкнув Горди плечом, и не успел даже словить строгий взгляд Наваро, явно уставшего от этих сцен, как Клим сразу же взял слово и обратился к начальнику:

– О каком бы варианте ни шла речь, сейчас все будет в пользу. Нас всего двое, и раз подкрепление не светит, то хотелось бы знать врага, его территорию и условия.