Мандукья-упанишада и Гаудапада-карики. Ничто никогда не рождалось

Ākāśa – пространство, небо, простор. Сходно с понятием поля в физике (см. Laszlo E. Science and the Akashic Field: An Integral Theory of Everything Paperback. Simon & Schuster, 2007). Веданта принимает обе теории – виварты и паринамы – как объяснение феноменальной вселенной.

Представляется, что Брахман проявляется как вселенная через майю, а затем вселенная следует закону причинности. Сотворение посредством майи – это только объяснение вселенной, когда человек принимает ее за реальность. Это не является истиной. Майя – это всего лишь объяснение мира, который мы воспринимаем в состоянии неведения. С точки зрения реальности ни вселенная, ни майя не существуют. Только Брахман существует.

106

Шанкара комментирует: «Поскольку создание пространства, заключенного в горшке, следует за созданием горшка, и слияние того же пространства в горшке с великим пространством следует за разрушением горшка, таким же образом создание или проявление дживы следует за совокупностью тела, а слияние дживы с Атманом следует за разрушением совокупности тела. Это означает, что ни творение, ни разрушение сами по себе не реальны (с точки зрения Абсолюта)».

107

Шанкара комментирует: «Как пространство из-за наложения невежества (авидьи) рассматривается как загрязненное пылью и дымом, так же и Атман из-за ограничивающего состояния ума, вызванного ошибочным приписыванием авидьи, по-видимому, ассоциируется с загрязнением страданием, счастьем и т. д. И в этом случае идея рабства и освобождения, будучи эмпирической по своей природе, не противоречит (неизменной природе Атмана с точки зрения Истины). Ведь все спорщики признают, что относительный опыт вызван авидьей, и отрицают его существование с точки зрения высшей реальности. Отсюда следует, что предположение логиков о множественности Атмана необоснованно и излишне».

Некоторые ведантисты проводят различие между майей и авидьей. Хотя авидья и майя во многих отношениях синонимичны, их функции различаются. Ниргуна Брахман, отраженный в майе, называется Ишварой, а отражение в авидье – дживой. Обычно люди, поверхностно знакомые с Ведантой, полагают, что майя в адвайта-веданте представляет собой несуществующее. На самом деле майя в адвайта-веданте означает «неописуемую природу феноменального мира». Феноменальный мир не является «несуществующим», он – реальность, то есть он – относительная реальность для того, кто осознал Брахмана, и высшая реальность для того, кто не осознал Брахмана. Он существует и не существует, так змея в веревке, существует и также не существует. Он существует, когда мы думаем, что веревка – это змея, и не существует, когда мы понимаем, что «это веревка, а не змея». Правильное значение майи «относительное» или «неописуемое». Всё во внешнем феноменальном мире зависит друг от друга и, следовательно, «относительно». Обычный человек думает, что феноменальный мир реален и окончен. В этом состоянии он ощущает множественность или двойственность. Но когда он обретает Брахма-видью, он понимает, что феноменальный мир не является абсолютно реальным, но зависит от Брахмана и, следовательно, только относительно реален. Только Брахман в высшей степени реален. Брахман существует независимо. Он самосущий. Итак, для адвайтиста феноменальный мир не «несуществующий», он относительно реален. Если мы говорим, что что-то является лишь «относительно реальным / относительной реальностью», это означает, что эта вещь зависит от другой вещи в своем существовании и поддержании. Таким образом, относительным является тот, существование которого зависит от другого.

Согласно адвайта-веданте, феноменальный мир относительно реален. Все в феноменальном мире зависит друг от друга и, следовательно, лишено сущности и неописуемо, или Майя.

108

Шанкара комментирует: «Мы находим множество форм, таких как большие, маленькие и т. д., в отношении пространства, заключенного в горшке, чаше для воды и сосуде для масла. Точно так же существуют различные функции (одного и того же пространства), такие как принесение воды, хранение масла и т. д. Наконец, существуют различные названия, например, пространство, заключенное в кувшине (гхана), пространство, заключенное в чашу с водой (карака) и т. д., вызванное различными упадхи (ограничениями). Все эти различные формы, функции и названия являются предметом общего опыта. Это разнообразие переживаний, вызванное различными формами и т. д., неверно с точки зрения высшей реальности. Ведь в действительности пространство не допускает разнообразия. Наша эмпирическая деятельность, основанная на различии пространств, невозможна без вспомогательных ограничений (упадхи). Как показано в этой иллюстрации, воплощенные существа, которых можно сравнить с пространством, заключенным в сосуд, считаются разными, причем это различие вызвано упадхи. Это вывод мудрых».

109

Vikāra [от vik] изменение формы или характера, изменение или отклонение от любого естественного состояния, трансформация, модификация, изменение, преобразование, эволюта.

Шанкара отмечает: «Пространство в кувшине не является ни частью, ни результатом модификации всеобщего пространства, так и джива (воплощенное существо) не является ни следствием, ни частью, ни проявлением Атмана». Пространство – это простое отсутствие сущности.

110

Все зло, ложно приписываемое Атману неразборчивыми людьми, не заставляет его даже в малой степени утерять свою изначальную чистоту.

111

Шанкара комментирует: «Совокупности (тела и т.д.) производятся как будто во сне Атманом, воспринимающим. Они не существуют с точки зрения высшей реальности. Если утверждать, что для установления их реальности существует превосходство (среди сотворенных существ), как в случае совокупностей причин и следствий, составляющих богов, которые превосходят низших существ, таких как птицы и звери, или что существует равенство (всех созданных существ), однако никакая причина не может быть приведена относительно их творения или реальности. Поскольку нет причины, все это происходит из-за авидьи или невежества; у них нет реального существования». Согласно различным индийским философским системам, все во внешнем, эмпирическом мире находится в состоянии изменения. Будда сказал, что «никто не может войти в одну и ту же реку». Таким образом, эмпирический мир приравнивается к бесконечному изменению, и поэтому, если мы будем цепляться за него, думая, что он реальный, это вызовет только скорбь.

112

Шанкара комментирует: «Коши сравниваются с оболочками. Как ножны являются внешними по отношению к мечу, так и коши являются внешними по отношению к Атману, который является самым внутренним „Я“ всего».

Pañcakośā – пять оболочек. Kośā – ножны, покров, оболочка, покрытие; сокровищница; емкость для хранения чего-либо, футляр. Коши сравниваются с оболочками.

Согласно Тайттирия-упанишаде, человеческие существа имеют пять оболочек (панча коша):

аннамайя коша – физическая оболочка, состоящая из пищи;

пранамайя коша – оболочка, состоящая из праны;

маномайя коша – оболочка ума;

виджнянамайя коша – оболочка знания;

анандамайя коша – оболочка, состоящая из блаженства.

113

Глава в Брихадараньяка-упанишаде, описывающая Брахмана как находящегося в телесной (Адхьятма), так и в небесной (Адхидайва) областях. Упомянутый здесь текст Брихадараньяка-упанишады (2.5.1) начинается так: «Эта земля – мед для всех существ, все существа – мед для этой земли. И этот блистающий, бессмертный пуруша, который в этой земле, и этот относящийся к телу блистающий, бессмертный пуруша, который [существует как] тело, – он и есть этот Атман. Это – бессмертный, это – Брахман, это – все» (Сыркин, 1991).

114

Порицается в писаниях.

115

Шанкара комментирует: «Цель писаний – установить тождество (дживы и Брахмана). Принимая во внимание эту идентичность, которая будет установлена позже, тексты лишь повторяют общие концепции множественности. Следовательно, эти тексты носят лишь метафорический характер».

116

Теория о творении по-разному изложена в разных упанишадах. В других местах говорится, что акаша возникла первой; в некоторых говорится, что сначала возник огонь, и еще в другом месте упоминается, что прана возникла первой. Следовательно, из-за противоречивого характера этих теорий их не следует принимать за правду. Они служат другой цели, т. е. установлению единственности Атмана.

117

Шанкара комментирует: «Эта дисциплина, а также различные ритуалы предписаны в священных текстах, посвященных варнам и ашрамам, из сострадания к низшему и среднему интеллекту, чтобы они, следуя правильным дисциплинам, также могли достичь высшего знания. Это дисциплина не для тех, кто обладает правильным пониманием, то есть, которые уже наделены знанием Атмана, который один и без второго». Те, кто считает вселенную реальной, обладают низшей способностью понимания. Те, кто поклоняется Брахману как причине вселенной, обладают посредственной способностью понимания, потому что они все еще веруют в причинно-следственную связь. Те, кто осознал недвойственный Атман, обладают высшей способностью понимания. Поскольку обладатель знания недвойственного Атмана свободен от всех различий между ашрамами и варнами, ему нет необходимости выполнять какие-либо ведические ритуалы или практиковать какую-либо духовную дисциплину.

118

Недуалист, благодаря своему знанию идентичности со всеми сотворенными существами и мыслями, не испытывает гнева по поводу враждебности своих противников, поскольку он знает, что его так называемые противники – это он сам. Знающий Брахмана осознает весь мир как проекцию мысли. Мысли также идентичны Брахману, поскольку различные объекты сновидений идентичны уму. Следовательно, теории других не противоречат недвойственности, потому что они также идентичны Брахману. В Чхандогья-упанишаде (3.14.1) провозглашается: «sarvaṃ khalvidaṃ brahma – Все это воистину Брахман».

119

В примечаниях к этой карике Анандагири пишет: «Человек воспринимает двойственность благодаря активности ума. Когда ум находится в состоянии покоя, двойственность не воспринимается, как в случае глубокого сна, обморока или самадхи. Следовательно, двойственность – это следствие. Недуалист признает факт двойственности в состоянии невежества. Но он отрицает ее реальность. Следовательно, с точки зрения реальности, недвойственность не противоречит двойственности, поскольку последняя действительно не существует. Писания говорят, что все видоизменения, обозначаемые разными именами, как изделия, сделанные из глины, не обладают самосущей реальностью. Только глина, как причина, реальна. Видоизменения, будучи нереальными, не могут противоречить причине. Следовательно, недвойственность не противоречит двойственности. Здесь слово „бхеда“, означающее видоизменение, не используется как понятие „модификация“ санкхьи».

120

Разрушение является неизбежным следствием всех рождающихся объектов. Рождение означает изменение природы. Сущность не может быть неизменной, порождая другие объекты. Следовательно, теория о том, что Атман каким-то образом превращается во вселенную, ошибочна.

121

Шанкара комментирует: «Как он может утверждать, что сущность имеет бессмертную природу, если допустить, что она рождается? Те, кто считает, что Атман рождается (т. е. претерпевает изменение), не могут говорить об Атмане как о нерожденном».

122

Шанкара пишет: «Творение в любом смысле, кроме иллюзии, нам неизвестно, и, кроме того, признание (акта) творения не служит никакой цели. Все творения, метафорические или актуальные, относятся к кажущемуся творению, вызванному авидьей, но не к творению с точки зрения реальности». Смысл писаний состоит не в том, чтобы установить какой-либо акт творения, действительный или иллюзорный, а в том, чтобы доказать вечную неизменность Брахмана.

123

Текст «Здесь нет множественности» встречается в Брихадаранька-упанишаде 4.4.19; Катха-упанишаде 4.11.

Текст «Индра через майю принимает различные формы» встречается в Риг-веде, 6.47.18; Брихадаранька-упанишаде 2.5.19.

Текст «Он будучи нерожденным, рождается различными путями через силу майи» – в Тайттирия-араньяке 3.13.1.

124

Стих из Ишопанишад (12): andhaṁ tamaḥ praviśanti ye ’sambhūtim upāsate| tato bhūya iva te tamo ya u sambhūtyāḿ ratāḥ || – «В непроглядную тьму переходят те, кто предан непроявленному, и в еще большую тьму, попадают те, кто наслаждается явным». Шанкара так комментирует этот стих: ««Saṃbhavanam» означает рождение. То, что рождается и является следствием, – это sambhūti. «Asambhūti’’ – это то, что иное, чем самбхути, то есть пракрити, недифференцированная причина, сущность которой – незнание и которая является источником всякой активности и желаний. Те, кто предается, входят (как и следовало ожидать) во тьму, которая ослепляет по своей природе. Sambhūtyām, то есть феноменальный Брахман, известен как Хираньягарбха. Те, кто наслаждается только им, входят во тьму, которая еще более ослепляющая». (https://www.wisdomlib.org/hinduism/book/ishavasya-upanishad-shankara-bhashya/d/doc143816.html)

125

Шанкара дает следующий комментарий: «Есть те, кто считает, что все сущности нереальны, что несуществующее порождает этот мир. Но производство несуществующим чего-либо нереального или иллюзорного невозможно».

126

Вар. пер.: «Как через майю ум во сне вибрирует, создавая видимость двух (субъекта и объекта), так же через майю ум в бодрствующем состоянии вибрирует, создавая видимость двух». Ābhāsa – великолепие, свет, блеск; отражение; сходство; подобие, фантом; любая нереальная или ошибочная видимость (как в иллюзии); заблуждение, ошибочные рассуждения. Термин «абхаса» Шанкара относит к видимости воображаемых объектов: «anābhāsam na kenacit kalpitena viṣayeṇāvabhāsate». (Māṇḍūkyopaniṣad-bhāṣya 3.4.) Сурешваре приписывают распространение абхаса-вады в Адвайте. Он последовательно использует термин «абхаса» для обозначения сущностей, отличных от чистого сознания. Применение термина «авабхаса» в комментарии Шанкары к Брахмасутре и его интерпретация Вачаспати приближается к пониманию абхасы, в котором термин относится к ложно появляющейся сущности, которая исчезает с ростом истинного знания.

В школе Адвайты Шанкары всякий раз, когда противопоставляются термины «абхаса» и «пратибимба», термин «пратибимба», относящийся к противоположному образу, отождествляется с бимбой (изображением, отражением) и, следовательно, является реальным, тогда как термин «абхаса» описывается как «анирвачания» и сравнивается с субстратом иллюзии и поэтому идентифицируется как «ложный». (См. Śāṅkarādvaitasammata ābhāsavada» by Satyadeva Misra, Ṛtam 1—1 (July, 1969), Lucknow: Akhila Bharatiya Sanskrit Parishad, 29—39).

И сны, и переживания наяву нереальны, и видимость двойственности (двайабхаса) в обоих состояниях просто связаны с иллюзорной активностью ума. (см. Sthaneshwar Timalsina. The Concept of Ābhāsa in the Yogavāsiṣṭha. http://indiafacts.org/the-concept-of-abhasa-in-the-yogavasistha-1/)

127

То, что есть воспринимающий и воспринимаемое в состоянии сна, не существует независимо от ума.

128

Вар.: когда ум перестает быть умом. Основные функции ума – санкальпа (интенциональность) и викальпа (концептуализация, конструирование, воображение). Когда они исчезают, ум становится не-умом (аманаса). Как поясняет Анандагири, это можно назвать самадхи. Но Веданта не предписывает никаких механических методов достижения этого состояния. Ведантический метод контроля над умом – это различение реального и нереального (продолжающееся различение). Шанкара пишет, что эта двойственность, воспринимаемая как таковая воображением ума, в действительности есть не что иное, как ум. Причина такого вывода в том, что двойственность воспринимается, когда ум действует, и исчезает, когда ум перестает действовать; то есть, когда активность (вритти) исчезает благодаря знанию, полученному через различение и отречение. Это подобно исчезновению змеи в веревке или во время глубокого сна. Следовательно, из-за исчезновения двойственности устанавливается, что двойственность нереальна или иллюзорна. Эта карика дополнительно доказывает, что восприятие двойственности происходит из-за действия ума.

129

Шанкара комментирует: «Знание, объектом которого является Брахман, неотлично от (познаваемого) Брахмана, как и тепло от огня. Сущность Я, которая является объектом познания, поистине познает себя посредством нерожденного знания, которое имеет природу Атмана. Брахман, который имеет природу одной однородной массы вечного сознания, не зависит от другого инструмента знаний (для своего освещения), как в случае с солнцем, которое будучи по природе непрерывным светом (не требует какого-либо инструмента для освещения самого себя)».

130

Dhīmata – мудрый, разумный, ученый.

131

Человек, просыпаясь от глубокого сна, снова испытывает эти желания. Поэтому считается, что желания остаются в потенциальном состоянии в глубоком сне. Шанкара комментирует: «Когда ум становится свободным от всех представлений о воспринимающем и воспринимаемом, он поистине становится единым с недвойственным Брахманом. Поэтому ум становится свободным от всякого страха; поскольку в этом состоянии отсутствует восприятие двойственности, которое является причиной страха. Брахман – это мир и бесстрашие. Осознав Брахмана, джняни ничего не боятся… Слово „samantata, всесторонний“ в тексте подразумевает, что это знание Брахмана неразделенное и всепроникающее, как эфир».

132

Шанкара комментирует: «Атман обозначается словом самадхи, так как это может быть реализовано только знанием, вытекающим из самой глубокой концентрации, или Атман обозначается самадхи, потому что джива сосредотачивает свой ум на Атмане. Он неподвижен, т. е. не подлежит изменению».

В Теджобинду-упанишаде (1.37) говорится: «nirvikāratayā vṛttyā brahmākāratayā punaḥ | vṛttivismaraṇaṃ samyaksamādhirabhidhīyate || – Забвение всех состояний ума, достигаемое через отсутствие видоизменений состояний ума и отождествление с Брахманом, называется истинным самадхи».

В «Апарокшанубхути» (124) утверждается: «Полное забвение всех мыслей, сначала делая их неизменными, а затем отождествляя их с Брахманом, называется самадхи, также известное как осознание».

133

Знание Брахмана то же, что и Брахман. Шанкара комментирует: «Принятие или отказ от него возможны только там, где есть изменение или возможность изменения. Но оба они несовместимы с Брахманом – поскольку не существует ничего другого, что могло бы вызвать изменение в Брахмане, и, кроме того, потому, что Брахман не имеет частей… Следовательно, смысл в том, что в Брахмане нет возможности ни принять, ни отказаться от чего-либо».

Смысл этой карики заключается в следующем: как может быть какое-либо принятие или отказ там, где нет ума?

134

Шанкара комментирует: «Хотя такова природа познания высшей реальности, тем не менее в Упанишадах это описывается как йога, не имеющая отношения ни к чему; ибо она свободна от всех прикосновений, подразумевающих отношения (с объектами). Йогам, лишенным знаний Веданты, трудно достичь ее. Другими словами, эту истину можно осознать только усилиями, кульминацией которых станет познание Атмана как единственной реальности. Йоги боятся того, кто свободен от всякого страха, ибо они думают, что это йога приводит к уничтожению их собственной личности. Другими словами, йоги, лишенные различения, которые из-за страха осознают разрушение своего „я“, боятся того, что в действительности является бесстрашием».

Анандагири, раскрывая комментарий Шанкары, пишет, что слово «йога», означающее союз, обычно означает контакт между двумя. Но джняна-йога не связана ни с какой идеей или объектом, поскольку не существует ничего, кроме недвойственного Брахмана. Поэтому это называется аспарша-йога, то есть духовная дисциплина, которая не допускает связи или соприкосновения с чем-либо еще. Йоги боятся утерять свое индивидуальное сознание, которое является стержнем наслаждений в мире. Идея индивидуального существования возникает из-за незнания собственной природы. Но Веданта говорит, что мир, как он есть, если рассматривать его в его истинном характере, есть Брахман.

135

Состояние лайи, реализованное йогом в самадхи, неотлично от состояния сушупти или глубокого сна. Оба характеризуются отсутствием субъектно-объектных отношений. И снова в обоих этих состояниях ученик не осознает истинную природу своего «я». Разница между этими двумя состояниями заключается в следующем: йог может вызвать самадхи по своей простой воле, но сушупти для обычного человека не находится под его контролем.

Согласно Анандагири, состояние самадхи, вызванное йогой, не следует рассматривать как цель. Несомненно, в таком самадхи человек испытывает своего рода удовольствие из-за отсутствия забот, связанных с отвлечением ума от внешних объектов, но это не означает, что йог осознал Высшую Истину. Стремление к удовольствиям или избегание страданий указывает на истощение пытливого ума. Настоящий искатель Истины не может успокоиться, пока не достигнет ее. Жажда внешних объектов и привязанность к удовольствию, которое человек испытывает в самадхи, одинаково вредны для осознания Истины. Йог может осознать Истину, если он дополняет свой собственный метод ведантическими дисциплинами различения между реальным и нереальным, и размышлением о природе Атмана.

136

Шанкара комментирует: «Как можно контролировать ум? Помните, что вся двойственность обусловлена авидьей. Удержите ум от поиска удовольствий, порождаемых желаниями. Другими словами, отвлеките ум от всех двойственных объектов, внушив ему идею полной непривязанности. Поймите, что все это поистине неизменный Брахман. Тогда вы не увидите ничего противоположного, не увидите двойственности; ибо ее не существует».

137

Шанкара комментирует: «Когда ум погружается в небытие, то есть, в сушупти, следует пробудить его с помощью знания и отрешенности. Иными словами, следует направить ум к проявлению различения, которое ведет к познанию Атмана. Слово „читта“ в тексте имеет то же значение, что и „манас“, или ум. Следует привести ум обратно в состоянии покоя, если он отвлекается на различные объекты желаний. Когда ум постоянной практикой пробуждается от состояния неактивности и также отвращается от всех объектов, но еще не устанавливается в равновесии, то есть когда ум все еще пребывает в промежуточном состоянии, – тогда знайте, что ум обладает привязанностью. Тогда ум содержит в себе семена желаний удовольствий и бездействия. Из этого состояния следует с осторожностью привести ум к равновесию. Как только ум осознает состояние равновесия, то есть когда он находится на пути к реализации этого состояния, не беспокойте его снова. Другими словами, следите, чтобы он не привязывался к внешним объектам».

Sakaṣāya – наполнен страстями, заражен страстями, потенциально наполнен желаниями и т. п.

138

Шанкара комментирует: «Искатель не должен привязываться к тому счастью, которое йоги находят в самадхи. Что же тогда делать ученику? Он не должен быть привязан к такому счастью, приобретая знания через различение, и ему следует понимать, что любое испытанное счастье ложно и вызвано авидьей».

Сури Нагама описывает подход Шанкары к самадхи так: «Шанкара описал шесть видов самадхи в своих работах: „Вивека-чудамани“, „Дриг-дришья-вивека“ и др. Шесть делятся на две основные категории, а именно: савикальпа и нирвикальпа. Первая делится на два вида, а именно: „дришйанувиддха“ и „шабданувиддха“, и эти два вида снова подразделяются на следующие: 1) антар дришйанувиддха савикальпа-самадхи: медитация на собственное Я как на свидетеля желаний и других видимых атрибутов ума; 2) антар шабданувиддха савикальпа-самадхи: знание, что Атман есть асанга (несвязанный), свапракаша (самосветящийся), сат-чит-ананда (бытие-сознание-блаженство) и адвайта (недвойственный); 3) антар нирвикальпа самадхи: возвышенное переживание Высшего Я, полученное в результате наслаждения экстазом двух вышеупомянутых состояний, и отбрасывания их обоих, при этом ум остается неподвижным как немерцающий свет в безветренном месте; 4) бахья дришйанувиддха савикальпа-самадхи: как и в случае с Я, которое находится в сердце, обретение возможности с безразличием отбросить внешние объекты мира, имеющие свои имена и видимые формы, и медитиция на фундаментальную единую реальность; 5) бахья шабданувиддха савикальпа-самадхи: всегда знать и осознавать, что объект, который проявляется как сат-чит-ананда (бытие-сознание-блаженство), является вселенским Брахманом; 6) бахья нирвикальпа-самадхи: обретение опыта двух вышеперечисленных, преодоление всех желаний и пребывание в покое и неподвижности, как океан без волн». (Suri Nagamma. Letters from Sri Ramanasramam. Tiruvannamalai: Sri Ramanasramam, 2006).