Холодные чувства. Вампирский роман

– Ты стала много лучше выглядеть!

– «Намного».

Он с не обратил внимания на грамматическую поправку.

–Неужели кровь Бориса настолько могущественна, что одного раза хватило на такие метаморфозы! Или ты пила её неоднократно?

– Мы вроде как не лезем в личное пространство друг друга.

Григориус снова будто не слышал меня:

– Теперь представь, насколько круче будут обстоять дела, когда он тебя обратит!

– С чего ты взял?!

– Это очевидно. Разве я ошибся хоть раз в своих предположениях?

Слова Григориуса меня смутили. Он и раньше своими намёками заставлял задумываться о моём будущем, гадая, какое решение примет Борис, или, что ещё страшнее, примут те, кто стоит над ним. Предположение о том, что меня могут обратить, было неожиданным, слегка утешительным, но в то же самое время оно было ужасным. Потому что обращение означало бы одновременно и смерть, через которую перерождение было возможным. Сама я не могла решить для себя свою же судьбу. Неопределённость продлилась несколько дней.

Я ожидала какого-то особо судьбоносного разговора с Борисом, но он только сказал мне, что уезжает. Один. И напомнил ещё раз о своих предостережениях:

– Ты помнишь, что в моё отсутствие тебе следует доверять только Савве и Григориусу?

Как странно, словно больше нечего сказать мне. Ну, хотя бы в «моё отсутствие». Значит, всё-таки не навсегда?

– Когда ты вернёшься?

– У меня нет ответа на этот вопрос. Тебе не очень приятно это слышать, понимаю. Поверь, всё, что я хотел бы сейчас для себя ― так это взять тебя с собой, но пока это не возможно.

Вот и весь разговор. Я снова не представляла себе свою жизнь, словно время остановилось. Всё изменится, и, значит, моя жизнь тоже должна измениться. Но не было ни планов, и ни малейшего представления, чем я могу заняться. Образовавшаяся внутри пустота только увеличивалась с каждой минутой, порождая панику. Если я попрошу Бориса взять меня с собой, может, он передумает? Это решило бы мои проблемы, я без оглядки могла последовать за ним, слабо представляя себе, как бы это могло выглядеть в реальности. Но он заранее сказал «нет», словно предвидя мою безутешную просьбу. По-видимому, мне оставалось набраться мужества, чтобы пережить это грядущее одиночество.

Дэн как будто почувствовал, как мне тяжело на душе, как будто и вправду стал моим другом ― он приехал без всяких просьб с моей стороны.

Я усадила Дэна за стол и поставила перед ним банку яблочного варенья. Дэн уже смирился с моим кулинарным лаконизмом последних месяцев. Я присела рядом и пока глядела, как он режет хлеб, открывает банку и ложкой накладывает варенье на хлеб, вдруг поняла, что тоже очень хочу есть. Взяла ложку и присоединилась к Дэну.

– Я рад, что он уезжает отсюда, ― Дэн смотрел спокойно и печально.

– Чем же ты будешь меня шантажировать?

– Найдётся что-нибудь ещё, ― печально улыбнулся Дэн.

***

– Мне всё-таки кажется это слишком поспешным, ― ещё раз попыталась я вернуться к беспокоившей меня теме, лёжа в объятиях своего вампира.

– Я бы сказал наоборот, ―мы все здесь задержались из-за идиотской слежки друг за другом. Только сейчас появилась возможность уточнить информацию и передать её куда следует.

Бесстрастное лицо Бориса не дрогнуло под моим взглядом.

– Ненавижу прощаться! ― постаралась я незаметно смахнуть вдруг набежавшую на глаза влагу.

– Тебя никто не заставляет! Считай это моей очередной деловой поездкой. Тебе надо будет беречь себя.

– Как всегда!

Ему вздумалось отправиться в путь, не дожидаясь полного захода солнца. В саду, куда я вышла проводить его, было по-зимнему тихо. Прощаясь, я подумала, что никогда больше его не увижу. Но это уже другая история.

Заходящее солнце мягко выжелтило протаявший наст. Я потянулась и вернулась в дом.

Часть 3. Любовь холоднее, чем смерть

Глава 1. В ожидании чуда

－Эй, посторонись! － чьё-то загорелое тело плюхнулось рядом со мной в воду, подняв тучу брызг. Я непроизвольно отпрянула, наблюдая, как ныряльщик вынырнул уже в метрах трёх от меня и, отфыркиваясь, направляется к середине пруда. Вокруг меня на мелководье резвились младшеклассники. Ребята постарше ныряли с запруды, предпочитая более глубокие и уединённые места. В небольшом количестве присутствовали и взрослые: мамы и бабушки с детьми, взрослые компании по два-три человека, молодые ребята и девушки, － все те, кого жара согнала в этот будний день на пруд на западной окраине Бон-Темпс. Их было немного, да и сам пруд не поражал размерами переплыть его ничего не стоило. Они лежали на песке и траве, вяло отмахиваясь от мух и слепней, весело и громко переговариваясь. Мне же не с кем было перекинуться словом － знакомых на берегу в этот раз не было. Я собиралась еще немного побыть в воде, прежде чем отправиться домой. Вечером меня ждал полив огородных грядок － дождей не было давно, а жара между тем стояла несусветная.

Медленно покидая прохладу пруда, я двинулась к берегу, где меня дожидалось полотенце и одежда. Всегда неловко себя чувствуя под взглядами посторонних людей, я постаралась незаметно добраться до своих вещей, поймав по пути пару оценивающих взглядов от мужских зрелых особей и несколько критичных － от подростков. Мысленно послав им протест, я завернулась в полотенце и, присев на траву, посмотрела на купающихся. Налетевший на меня пловец рассекал спокойную гладь пруда, направляясь к берегу. Пока я обсыхала, к пляжу подъехала ещё одна легковая машина, на этот раз новоприбывшими оказались молодые цыгане. Две девчонки и трое молодых парней. Они выгрузили своё пляжное барахло и расположились в метрах двадцати позади от меня. Одна из девочек тут же бросилась к воде, так и оставшись в майке, одетой поверх купальника. Парень из её компании что-то напутственно прокричал, и я инстинктивно обернулась на крик. Меня как током дёрнуло － показалось, что это тот самый парень, который помог мне бежать из дома его родственников, похитивших меня прошлым летом. В одно мгновение в памяти всплыла полуосвещенная комната, в которой я очнулась после похищения. Я снова будто слышала голоса за дверью, спорящие о том, что со мной делать. Хотя он мне и помог тогда бежать, ничто не говорило о том, что мы расстались друзьями. И как там дальше развивались события, что случилось потом после моего побега, мне оставалось только гадать. Если бы меня это интересовало. Не слишком хотелось узнать, что они думают об этой истории сейчас.

Я по возможности спокойно отвернулась от них и постаралась стать ещё незаметнее в косынке и полотенце это было не так уж трудно. Но в этот момент, когда я посмотрела на пруд, мой взгляд уперся в чей-то плотный мокрый торс − передо мной стоял тот самый ныряльщик, весело отряхивающийся от воды.

－ Привет! Извини, что напугал, － бесцеремонно сказал он и так же бесцеремонно плюхнулся рядом на траву. － Меня зовут Виталий!

－ Э-э…, － только и сказала я. － Очень,..э-э …приятно.

－ Ты одна тут что ли? Звать тебя как?

Новое знакомство никак не входило в мои планы. Собеседник казался моим ровесником, а может даже и помоложе, просто плотное телосложение придавало ему солидности. Коротко остриженные волосы прилипли голове, но не скрыли залысин; на ногах и груди поблёскивала на солнце рыжеватая поросль, мокрые коричневые плавки скульптурно облепили член. Он заинтересованно оглядывал меня, но моя поза и полотенце не позволяли ему оценить мой товарный вид:

－ Тебе холодно, что ли? － продолжал он. － Сбрось ты его − согреешься!

－ Успею, осадила его я. － Не беспокойся.

－ Зовут-то как? － не унимался он.

Я стала опасаться, что наша беседа привлечёт чьё-нибудь внимание и сдалась:

－ М..Маша. Послушай…Виталий, я уже пойду сейчас. Мне пора.

－ Не проблема －вместе пойдём.

От него было не просто отделаться. Я с досадой посмотрела вокруг. Почему бы ему не заняться своим делом, не вернуться к своей компании, наконец! Вон же они － его приятели － трое молодых мужичков уже обзаведшихся пивными животами, расположились ближе к воде, периодически поглядывая на нас.

－ Разве ты не с друзьями? － кивнула я в их сторону.

－ Да подождут они меня. С тобой интереснее, － польстил мне мой собеседник.

Мне просто дико захотелось одиночества. К тому же в навязанном присутствии Виталика мне было не переодеться, а идти домой в мокром купальнике я не хотела.

－ Ладно, － я вскочила на ноги и стянула с себя полотенце. Резкими движениями натянула на себя майку и шагнула в юбку. Виталик с интересом смотрел на процесс. Снять купальник в таких условиях не представлялось возможным. Косынку я оставила на голове, чтобы не дать цыганскому знакомому лишний повод для моей идентификации.

－ Пойдём, проводишь, － бросила я своему новому знакомцу и, схватив сумку, двинулась прочь с пляжа. Виталий немного опешил от моей стремительности и неуверенно пошел следом. Я чувствовала, что он уже сомневается в правильности своего намерения. Я же мечтала только об одном − уйти с пруда незамеченной. С другой стороны, уходя в одиночестве, я привлекла бы больше взглядов. Так мне, во всяком случае, казалось.

Моему активному знакомому казалось, что я не так уж и адекватна.

－ Эй, какая муха тебя укусила? － окликнул он меня, когда мы уже отошли от пруда, где уже начинались первые дома Бон Темпс. － Не хочешь общаться − не надо! － в его голосе звучало разочарование.

－ Извини, － искренне сказала я. － Понимаешь, у меня есть приятель, и я не хочу неприятностей ни для себя, ни для тебя.

－ Ладно, － он уже готов был добродушно простить мне мой демарш. － Иди уже к своему приятелю.

Он отправился обратно на берег. Легко представить, что он узнает обо мне, если пожелает. Я нисколько не сомневалась, что за прошедший год заработала себе не самую благоприятную репутацию. Фёдор, мой троюродный брат, с кем я была ближе всего из родни, несколько раз пытался вразумить меня, чтобы я прекратила встречаться с сомнительными на взгляд окружающих, людьми. Их можно было понять － зловещий вид моих приятелей, черный цвет их одежды и зимой и летом, появления в сумерках или ночью, － всё это не могло не показаться подозрительным. К тому же они и не были людьми. Хотя и знала об этом только я. За эту свою тайну я пока не сильно поплатилась.

После того, как Борис уехал ранней весной, я много раз ожидала, что однажды в сумерках явится кто-нибудь из вампиров, чтобы привести в исполнение окончательный приговор. Но время шло, и никто не появлялся. Даже Григориус исчез и ни разу за более чем три месяца не дал о себе знать. Не было вестей и от Бориса. Я поудивлялась такому положению дел и решила, что обо мне попросту забыли. Что было не так уж плохо, учитывая возможные последствия, которые мне живописал тот же Григориус.

Итак, хотя мои отношения с вампирами закончились, как мне казалось в этот момент, репутация моя вряд ли успела восстановиться. Одинокая, скрытная особа с непонятными источниками дохода, путающаяся с непонятными же неместными мужиками － вот как меня могли описать доброжелатели. Добропорядочных это отпугнёт, а вот таких же порочных, как я, может и притянуть. Пока, правда, мне не докучали ни те, ни другие.

Проводив взглядом Виталика, я зашла за кусты и вышагнула из мокрых трусов. Теперь двадцать минут до дома я могла идти, не отвлекаясь на неприятные ощущения от мокрого купальника. Мелочь, скажет кто-то, но повседневная жизнь на девять десятых состоит из мелочей.

Ещё не сделала и пары шагов, как навстречу из-за поворота выскочил мотоцикл. Я шагнула в сторону от дороги, не доверяя мастерству вождения подростков, гоняющих по Бон-Темпс на скутерах, но как только мотоцикл приблизился, поняла, что это поистине был день встреч. За рулем был Дэн, а сзади, прижимаясь к его торсу, сидела молоденькая девушка лет восемнадцати-двадцати. Поравнявшись со мной, Дэн затормозил. Я с удивлением смотрела на него.

Дэн ведь тоже исчез с горизонта. Хотя мы и возобновили что-то вроде дружбы после отъезда Бориса, но, думаю, мы оба устали от событий и переживаний, которыми одаривала связь с вампирами. Поэтому я не удивилась, когда Дэн всё реже стал заглядывать ко мне на чай. Собственно, с начала лета я вообще не видела его. Теперь вот он сидел на своём драндулете с новой пассией и глядел на меня, как ни в чём не бывало. Мне диспозиция не очень понравилась － я еще влажная после купания, в косынке, солнце жарит в затылок, разве что ветром приятно обдувает.

－ Привет, Марьяна, － поприветствовал он меня первым, － Ты уже уходишь? Может, посидишь на ещё пляже с нами? Это － Дария, － он кивнул на девушку, которая с интересом меня разглядывала.

－ Нет, спасибо, я уже давно должна была уйти, － отказалась я.

－Тебя не было на празднике. Я рассчитывал тебя там встретить, － поразил он меня.

Праздник был недели полторы назад: ярмарка и концерт самодеятельности, которые проходили на большом лугу. Я и правда собиралась туда пойти, но меня обнесло из-за простуды так, что я больше походила на зомби, чем на человека. По этой прозаической причине я отказала и Фёдору и другим родственникам присоединиться к ним на мероприятии. Странно, что я вообще умудрилась простудиться летом, хотя теперь стало заметно, насколько по сравнению с зимой ослаб мой иммунитет. При малейшем сквозняке я начинала кашлять, а в дождь ломило суставы рук. Такая деградация физической формы меня расстраивала, но я надеялась, что за лето всё пройдёт. В этот раз моим лекарством стало то самое вампирское вино, зарекомендовавшее себя прошлым летом, － его еще немного оставалось в бутылке. Другие лекарства мне теперь казались неубедительными.

－ Я была простужена, － ответила я. Что ещё за вопрос: хотел бы меня увидеть － просто зашёл бы домой. Забыть дорогу за два месяца, факт, он не мог.

－ Болела? － удивился Дэн и пристальнее взглянул на меня. － Вроде бы ты нормально выглядишь, － его взгляд скользнул по моей фигуре и задержался на бедрах, вокруг которых ветер облепил еще непросохшую юбку. Отсутствие одного предмета гардероба ясно читалось.

－ По-моему, вам пора ехать, － думаю, он переживет это открытие. Я двинулась своим путём.

－ До встречи, － бросил мне Дэн и укатил со своей подружкой.

Остаток пути я проделала без происшествий.

***

Я ждала Бориса всю весну. Сначала ждала вестей, но ни разу так и не получив ни звонка, ни письма по электронке, я стала ждать его внезапного возвращения: быть может вампиры не поддерживают связь традиционными способами. И понемногу во мне росла уверенность, что всё закончилось. Она подкреплялась и тем, что все вампирские знакомые тоже внезапно исчезли. Ближе к лету мне показалось это наилучшим вариантом. Прошлое начинало представляться странной выдумкой. Жизнь стала скучной, но вполне предсказуемой. Всё оставалось на прежних местах, кроме тех, общение с кем заполняло мою жизнь на протяжении года. Вот почему я не искала встречи с Дэном, поняла я. Теперь его вид взбудоражил успокоившиеся чувства, заставил оглянуться в прошлое, и как будто возмутил осадок, лежащий на самом дне души, от которого во рту вдруг появился странный привкус. Ни вода, ни чай не могли его заглушить.

Я в непонятном для себя беспокойстве металась по дому и саду, тщетно пытаясь успокоиться. Пока не поняла, что страстно желаю увидеть кого-нибудь. Пусть не Бориса, но хотя бы Григориуса, или даже Кадугауна. Не иначе как приступ Танатоса поразил моё воображение. Я бы с радостью увидела бы сейчас даже того же Дэна, который сегодня так бесцеремонно разрушил моё душевное равновесие! Вот почему я так обрадовалась звонку Семёна и на вопрос, не желаю ли я присоединиться к их компании на шашлыки, ответила «да» с большим энтузиазмом.

Семён вместе с моей двоюродной сестрой, мужем которой он являлся, любил устраивать такие пикники по любому поводу, когда бывали деньги. Крайне редко там появлялась я, поскольку не люблю ни шашлыков, ни самих пьянок. Но сегодня я решила: раз уж праздник нашего селения пропустила, － напьюсь теперь и постараюсь придти в психологическую норму. Заглушу алкоголем привкус вампирской крови.

Гулянка на лугу рядом с домом Семёна и Бэллы продолжалась до позднего вечера. Подвыпившие, а кто и перебравшие друзья Семёна поначалу пытались заняться устройством моей личной жизни (почему я и не люблю бывать в таких компаниях), так как я была одна, кроме жены хозяина вечеринки, особа женского пола, да ещё и незамужняя. К тому же они все были постарше меня лет на пять-шесть, а мой субтильный внешний вид заставлял их думать, что я довольно молодая. Это добавляло интереса ко мне. Семён посмеивался, наблюдая их грубоватые подкаты, но не вмешивался. Наверняка он знал обо мне больше, чем я ему когда говорила. Ну, или думал, что знал.

Гена-тракторист － под полтинник, в расстегнутой мятой рубахе, из под которой выглядывала волосатая грудь и незагорелое пивное «пузико», － дольше других добивался моего расположения, постоянно подсаживаясь ко мне и с пьяной улыбочкой всё пытаясь то подержаться мне за колено, то за плечо, или хотя бы ухватиться за косу. Но мне было слишком хорошо, чтобы такие мелочи испортили мне прекрасное настроение. Вечер был тихим и тёплым. Внизу за лугом шелестела маленькая речка, вечерние птицы поскрипывали и посвистывали в буйных прибрежных зарослях; приятный дым от углей смешивался с запахом поджаренного мяса. В небе зажигались первые звёзды. Расслабленная от алкоголя я внимала этому сонму ощущений, изредка сбрасывая с колена влажную горячую руку Гены, а иногда отталкивая её же, тянущуюся к моей груди. Пока не начнёт заваливать, можно не обращать на него внимания. Моё равнодушное спокойствие обидело, наконец, Гену и он, ворча, отсел от меня подальше под сдержанные смешки собутыльников.

Но вот уже стемнело окончательно, жара ушла, разбрелись почти все Семёновы друзья, Гена-тракторист напился в дугу и продолжал что-то путаное рассказывать оставшимся у костра. Я попрощалась с Семёном и Бэллой и с тайным восторгом двинулась в темноту, предвкушая позднюю прогулку по лугу вдоль речки. В это время встретить кого-нибудь на лугу практически невозможно. Только одна ты и почти наступившая ночь. Тем более я удивилась, уже ближе к дому разглядев чей-то темный силуэт на фоне почти погасшего неба. Силуэт показался знакомым. Рядом с ним чернел некий агрегат. Подойдя ближе, я разглядела в нём мотоцикл. Дэн.

－ Что ты здесь делаешь, позволь узнать? － я была раздосадована. Неужели мои старания по подъёму настроения окажутся тщетными? Зачем он явился ко мне теперь?

－Жду тебя.

－ Обязательно ждать меня здесь на дороге? У тебя не хватило времени заехать ко мне с весны.

－Он запретил мне встречаться с тобой.

－ Кто «он»? － похоже, Дэн опять играет в жертву обстоятельств.

－ Небезызвестный тебе «Ка».

－«Ка»?? К..Кадугаун?!

－ Потише, пожалуйста. Поэтому я жду тебя здесь, поэтому хотел встретить на празднике － я не могу явиться к тебе домой.

－ Зачем это ему? Я уже думала, что они уже все исчезли отсюда!

Дэн невесело усмехнулся.

－ Но, правда, я не видела никого из них с марта! Думала, что они или позабыли обо мне, или уехали…

－ Марьяна, они никуда не исчезли, и они никогда не забывают.

－Но причём тут Кадугаун? Ему какое дело? Причём тут ты?

－Думаю, ему есть до тебя дело. Это я и хотел передать тебе. Будь готова. Он не хочет, чтобы ему мешал я.

－Ты же мой друг, вроде как…

И тут я вспомнила, что Кадугаун давал свою кровь Дэну. Не удивительно, что он мог теперь им распоряжаться!

－ Вот и постарайся ему объяснить это при случае, － Дэн оседлал свою машину, завел мотор и укатил в ночную темноту, оставив меня в полном смятении.

Глава 2. Обморожение чувств

Помянутый Дэном Кадугаун к ночи мог нарушить чьё угодно спокойствие. Так у него какие-то планы насчет меня? Вернувшись домой, я не нашла в себе мужества выйти во двор или тем паче в сад. Выглянув пару раз в дворовое окно и не увидев в нём ничего, кроме темноты, я вернулась на веранду и, присев, призадумалась. Мне было страшно − страшно возвращаться в этот вампирский круговорот событий, грозящих всякий раз гибелью или чем-нибудь менее фатальным, но всё же весьма неприятным. За прошедшие насколько месяцев моя психика понемногу вернулась в обычное человеческое состояние, когда серьёзный стресс не может пройти незамеченным. Не имея и тени представления о том, что собираются делать вампиры, и как они намерены поступить со мной, трудно было мыслить прагматически. Впервые я подумала серьёзно о том, чтобы уехать на время из этих мест, например, к подруге в столичный регион, которая давно меня звала пожить у неё. Вот только отложенные мною и оставленные моим вампиром средства понемногу подходили к концу, и мне скоро потребуется позаботиться о хлебе насущном.

Не в силах больше выдерживать духоту веранды и свои невесёлые размышления, я порывисто встала и вышла на темную улицу. Здесь было прохладнее. Ночная тьма обступила меня, уличный фонарь не горел последние несколько дней (видимо, перегорела лампочка, а муниципальный электрик еще не добрался до него с заменой), в моем доме свет горел только в коридоре и не проникал на улицу. У соседей светились отдельные окна. В небе разгорались смутно знакомые по школьному курсу астрономии созвездия.

Я вдохнула прохладный воздух и вдруг задышала быстро и прерывисто, сердце ухнуло и забилось подстреленной птицей － мне показалось, что в сгустке деревьев у дороге мелькнула чья-то темная тень. Да, очевидно, я не готова снова встретиться с вампирами. Пожалуйста, пусть они не приходят! Я хотела бы увидеть Бориса, но последние надежды рассыпались в прах за время этого молчания. Я замерла, молча пытаясь бороться с перехватившим горло удушьем, с ужасом ощущая, как ледяные пальцы сдавливают мою шею, наклоняя её в сторону, и острые клыки скользят по коже… На мгновение почти потеряв сознание я шатнулась, и тут поняла, что это было всего лишь наваждение, игра моих слабых нервов. А ведь ещё днём мне хотелось увидеть хоть кого-нибудь из них!

Подавив смешок облегчения, я, подчеркнуто не торопясь, двинулась к веранде, прежде всего стараясь самой себе продемонстрировать беспочвенность своих страхов, ну, и заодно кому-нибудь ещё, кто вдруг за мной тайно наблюдает. Каждый шаг возвращал самообладание. Я поднялась по ступенькам веранды и почти взялась за дверную ручку, когда услышала рядом с собой глухое:

－ Маръанн.

Пол оборота на звук － и передо мной стоял он. Кадугаун.

Звук его голоса, имя, произнесённое на свой особый манер, и, главное － его ужасающие глаза, притягивающие как магнит, － не узнать его было нельзя. В темноте не был виден их красноватый отблеск, но я знала, что он полыхает там. Века практики зачаровывания не прошли даром: я застыла, пытаясь отвести свои глаза от его лица.

－ Маръанн, － опять глухо и тягуче произнес он. － Наконец-то я вижу тебя.

Мне нечего было сказать на это. Пауза в отношениях с ними была не моей инициативой, не стоило меня в этом упрекать. Видя, что я молчу, он усмехнулся:

－ Я дал тебе время забыть Бориса. Смертные быстро всё забывают.

Я продолжала стоять столбом. Сил для дискуссии у меня не нашлось.

－ Пригласи меня, － предложил, нет, приказал он мне.

Наконец я дёрнулась, мгновенно представив себе последствия своего приглашения.

－ Зачем? － нашлась наконец я.

Кадугаун слегка вроде как удивился, что я ещё спрашиваю, а не выполняю немедленно его приказание:

－ Нам будет удобнее дома.

－ Удобнее что? － похолодела я, хотя, куда уже больше!

－ Заняться любовью, конечно, и не только! он, казалось, наслаждается моим замешательством. Или даже ступором.

－ С какой бы стати? － осмелела я. － Мы никогда не были близки. Мы с тобой не в таких отношениях!

－ А теперь будем, － отвечал он тоном, не допускающим возражений.

－ Я с Борисом,－ напомнила я. Это был мой главный аргумент.

－ Борис передал тебя мне, － вдруг неожиданно заявил он.

Постойте, я ослышалась? Как это возможно? Передать меня, будто я какая-нибудь вещь, да ещё и тому, от кого предостерегал и заклинал держаться подальше! Можно ли поверить в такое? Я, разумеется, ни на секунду не поверила.

－ Это невозможно, － заявила я. － Я помню, что говорил мне Борис, и он дал тебе совершенно определённые характеристики.

－ Отлично! － к моему ужасу Кадугаун почти смеялся. Что весёлого он находил в нашей беседе, мне было непонятно. Но главное, я осознала, что он приготовил для меня какую-то нелепую мистификацию, и что я могу не подчиниться его воздействию, так что в дом он не попадёт. По крайней мере, сегодня.

－ Он больше не вернётся сюда, － сообщил он мне, всё так же посмеиваясь и буравя невозможными глазами, － Но я уважаю твою преданность. Тебе всё расскажут те, кому ты доверяешь больше. А потом приду я.

Я промолчала, переваривая услышанное.

－ Маръанн, － он протянул руку и коснулся холодной ладонью моей щеки, почти такой же холодной от переживаний. － Приятных снов!