Холодные чувства. Вампирский роман

– Да к чёрту Кадугауна ― он сам туда явился со своим безумным монстром! Кстати, что это за чудовище ― с головой волка, почему ты не говорил, что здесь водятся такие существа?

– Ты не спрашивала…

– Я много чего не спрашивала, потому что и представить не могла, что здесь происходит!

–Это оборотень, Мариан. Я не думал, что тебе придётся увидеть такое. Не общайся с Кэдоганом и его кланом, и тебе не придётся бояться неизведанного.

– Боже мой, да не хотела я с ним общаться! Он сам туда пришёл! Я хотела спасти Лизу, но вы..,― тут уже я не смогла удержаться от рыданий, окончательно осознав весь ужас случившегося.

Борис не стал меня успокаивать. Хотя бы не свёл всё в мелодраму. Он продолжал держать дистанцию.

– Григориус.., ― наконец смогла продолжать я. ― Я не хочу его больше видеть! Он знал, чем это может для неё кончиться, и нарочно притащил её к вам. Я не хочу больше видеть его никогда!

– Хорошо, он больше не придет к тебе. Но ты бы не ссорилась с Григориусом. Он станет сильным вампиром со временем.

– Мне-то что с того. Вряд ли мне придётся это оценить.

Борис бросил на меня внимательный взгляд и сделал шаг ко мне.

– Э, нет! Только не сегодня, ― протестующее подняла я руку. ― Сегодня ты уйдёшь.

– Ты позволишь мне остаться ночью зимой в лесу? ― он приблизился ещё немного, и я поняла, как соскучилась по его необъяснимо притягательному запаху…

– Ничего с тобой не произойдет, мы это знаем. Освежишься, ― я старалась держать себя в руках, понимая, что сдаться будет легко и приятно.

Он подошел совсем близко:

– Ты ведь пожалеешь об этом!..

– Вот именно! ― я буквально вывернулась из-под его руки и отскочила в сторону. ― До свидания, Борис, надеюсь, наша следующая встреча пройдет при более благоприятных обстоятельствах!

Он повернулся и беззвучно вышел из дома. Дверь захлопнулась. Зимняя тишина навалилась на уши. Не скрипнул снег. Он исчез, как будто его и не было.

Глава 9. Занесённые снегом

POV автор

Две недели Марьяна прожила в тягостном ожидании, которое было похоже на паузу ― никто к ней приходил и не звонил. С конторскими она не созванивалась, потому что чувствовала свою вину в том, что произошло с Лизой. А вампиров она выставила за дверь тоже сама. Морозная снежная погода только усиливала ощущение изоляции. К концу второй недели она окончательно примирилась со своим положением, не ожидая уже увидеть Бориса. Когда пару дней спустя после гибели Лизы Марьяна снова обнаружила в себе способность размышлять, она попробовала разобраться в своих переживаниях и, главное, в своих чувствах, которые вызывал у неё Борис. Недавно брошенные слова Григориуса о том, что она Бориса не любит, поразили её тогда своей бесцеремонностью. Но с такой же бесцеремонностью она сама обвиняла Григориуса в беззастенчивом прагматизме и в использовании чувств доверчивой бухгалтерши. Не удивительно, что он ответил ей в той же манере. Но правда ли это? Разве Борис ей был безразличен всё это время? Нет, она знала, что это не так, она привыкла к его присутствию, она желала его, и теперь скучала по его холодным объятиям. Глупо было признаваться в этом теперь, но скучала она по нему так сильно, что бессонными ночами грезила о его возвращении.

К концу второй недели в её окно постучали. Поскольку это случилось солнечным морозным утром, она решила, что это не могут быть вампиры. Беглый взгляд через занавеску подтвердил это предположение ― на порогах стоял Дэн, десятиградусный мороз высеребрил его черные волосы, зато на щеках играл румянец, что придавало ему живой и простецкий вид.

Марьяна слишком долго сидела в одиночестве, чтобы прогнать нежданного собеседника сразу. Неожиданно для себя она с живостью выскочила на веранду и распахнула перед Дэном дверь. Он, похоже, тоже не ожидал, что его на этот раз так быстро впустят в дом.

– Привет, ― неуверенно сказал он, шагая внутрь. ― Хорошо, что ты дома.

– Привет, ― ограничилась Марьяна.

– Мне нужно поговорить с тобой.

– А мне не нужно, ― заартачилась внезапно она.

– Ты всё ещё злишься на меня за видео? Ты же уничтожила его, теперь ты свободна от всех наших договорённостей,

Дэн смотрел на Марьяну, как она хмурит светлые брови и кривит губы, обдумывая, что сказать ему в ответ. Она зацепила его летом ― не только своей неожиданной внешностью, но и той исступленностью, с которой она отдавалась своему вампиру. Это было отвратительно, видеть, как властвует вампир над её телом, как грубо комкает её прекрасные пепельные светлые волосы, убранные в косу, запрокидывает голову и почти впивается клыками в беззащитную шею. Эта запись стала проклятием Дэна, он несколько раз пересматривал её, думая о Марьяне, мечтая о ней. То хладнокровие, с которым она порвала с ним отношения, обескураживало. За своим тайным влечением он как-то позабыл, что эта запись была его орудием шантажа. Марьяна продолжала, прищурившись, смотреть на него.

– Может, кофе выпьем, ― предложил он.

Сев напротив Дэна с чашкой кофе в руке, Марьяна попыталась настроиться на конструктив.

– Скажи мне, ―сказала она требовательно. ― Зачем ты ввязался в эту историю с наркотиками? Тебе жить надоело вместе с твоими безмозглыми приятелями?

Дэн потрясённо посмотрел на неё:

– С чего ты взяла? Ты что-то знаешь?

– Да, предостаточно, чтобы понять всю глупость твоих поступков.

Марьяна вкратце пересказала события в доме вампиров и почти безучастно наблюдала за Дэном, переваривающим её рассказ.

– Так эта женщина осталась жива, ты говоришь? ― прежде всего поинтересовался он.

– Возможно. Если только монстр Кадугауна не потрудился догнать её. Зачем ты-то им всё рассказал? Ты уже на три фронта работаешь вместо двух?

Дэн как будто всё-таки испытывал долю смущения.

– У меня ничего не осталось. Это, во-первых. Я надеялся хоть сколько-нибудь получить от них. А эта парочка … они сначала буквально вынудили меня вывести их на вампиров, а потом показать им, где они держат товар.

– Вынудили? Как ты меня?

Дэн осекся.

– Ты глупец, если водишь за нос таких как Кадугаун. Ты, видимо, не видел, кто у них там водится. Нет ни одного шанса пойти против них.

– А ты думаешь, только Кадугаун да ему подобные в лесу ― плохие. А Борис твой цивилизованный и хороший? Марьяна! Они одинаковые! Они ― вампиры! И Борис такой же с другими смертными, но не с тобой ― вот и вся разница!

– Тогда я вообще не понимаю, в чём твоя выгода от связи с ними! Ты ― самоубийца? Ты молод, глуп и красив ― полный набор самовлюблённого болвана!

– Ты жалеешь обо мне, Марьяна?

– Не надейся, ты сам ищешь себе неприятностей. Не думай, что я жажду к тебе присоединиться. Меня вообще всё меньше интересует вся эта вампирская возня.

– Пока ты с Борисом, тебе придётся иметь дело со всей «этой вознёй».

– Да, но не с тобой!

– Хорошо, ―Дэн поднялся. ― Я больше не приду сюда, я уже понял. Мне жаль, что ты мне не доверяешь.

– Да чему доверять, Дэн? ― почти закричала раздосадованная Марьяна. ― Ты делал свои дела, не ставя меня в известность, и сам обозначил наши правила: что делаю для тебя я, и что в ответ делаешь ты. И это ты шантажировал меня! Не говоря уже о том, что ты подсматривал за мной и Борисом! Это в любом случае было аморально. А теперь ты подаешь наши отношения как дружбу?! Не я ли с Борисом спасли тебя и твой дом совсем недавно? А ты навёл на его дом своих подельников ― вот что ты сделал в ответ! Ты и меня бы использовал, если бы в том возникла нужда.

– Не трудись ― я тебя услышал. Я всё равно помогу тебе, даже если ты считаешь по-другому.

Он вышел. Хлопнула входная дверь. Проскрипели удаляющиеся шаги.

Вечером к ней пришёл Борис, и только тогда она поняла, как успела соскучиться по нему. Может быть, это и есть любовь?

***

Она встретила его, не сдерживая радости, почти исступлённо отвечая на его ласки, и погрузилась в два часа божественного секса. Спорить нечего ― её сексуальные возможности возросли, сексуальный марафон больше не казался ей подвигом. И, возможно, только теперь к её любовному восторгу примешивалось какое-то иное чувство, заставлявшее впиваться глазами в лицо Бориса и упиваться его нечеловеческим превосходством. Раньше удовольствие граничило с ужасом, теперь она полностью плыла в его объятиях, мечтая не размыкать их, раствориться в нём. Когда вампир прильнул губами к внутренней стороне бедра, она только кивнула ему, невольно поджимая губы, а он тут же приник к её бедренной артерии, продолжая свои откровенные ласки. Оторвавшись от неё, он прокусил себе палец и каплей крови смазал места укуса. Марьяна почувствовала щекочущее прикосновение, кровь остановилась, а прокушенная кожа мгновенно затянулась. Он внимательно следил за её действиями, когда она прикоснулась к месту укуса и поднесла руку к глазам, страшась обнаружить на ней кровь, и когда не увидела, уже успокоено посмотрела на вампира.

Любовная идиллия была прервана появлением Саввы. Борис почуял его присутствие раньше, чем тот постучал в дворовое окно, и, быстро встав с ложа, вышел из дома. Марьяна уже поняла, что приход Саввы как обычно не сулит ничего хорошего. Она с сожалением оделась и, выйдя из комнаты, застала поражающую воображение картину: в раскрытой двери, из которой в тепло коридора струился морозный воздух, обнаженный Борис разговаривал с Саввой, и снег мягко ложился на его волосы и торс, разумеется, не тая на его алебастровой вампирской коже. Савва тоже был одет не вполне по сезону, в какую-то неопределённого цвета летнюю куртку и доптопный картуз. Он вообще мало уделял внимания внешнему виду, напоминая пришельца из 50-х годов. Сообщив Борису всё, что хотел, он не исчез по своему обыкновению, а отошёл от двери, явно дожидаясь чего-то ещё.

Борис обернулся к Марьяне, всё ещё не предпринимая попыток одеться. Марьяна предупреждающе подняла руку:

– Я не хочу ничего знать о ваших делах!

–Хорошо. Но я всё-таки должен предупредить тебя: Григориус стал заложником вампиров в лесу. Мне нужно быть там.

– Ну и пожалуйста, я не против.

– Тебе тоже надо сейчас отсюда уехать.

– Зачем?! Почему я не могу остаться здесь?

– Это напрасный риск. Я не уверен, что смогу защитить тебя, если они придут сюда.

– И куда же мне деться?

– Тебе надо отправиться к Дэну ― туда, где тебя не будут искать.

– Вот чёрт, я с Дэном поругалась как раз сегодня!

– Ничего, помиришься, ― и он чуть было не шагнул в темноту двора как был нагишом.

– Может, оденешься?

– Да, конечно, ― он вернулся в комнату, ― Ты тоже одевайся, я отвезу тебя, и у Дэна не возникнет вопросов, зачем ты явилась.

***

Они уже час сидели с Дэном в его в избушке, практически не общаясь. Дэн мужественно воспринял их появление, кто знает, может, он решил, что они появились, чтобы расправиться с ним. Когда Борис оставил их, Марьяна опасалась продолжения утреннего разговора, но Дэн оказался выше этого, предоставив её самой себе. Всё их общение свелось к тому, что он вскипятил чайник и заварил чай.

Марьяне быстро надоело прозябать в избушке, никаких известий от вампиров не поступало. Она уже представила себе, как они устроятся на ночлег вдвоём с Дэном в доме, где второе спальное место просто негде разместить, как события вновь вторглись в их напряжённую тишину.

Дверь распахнулась, и в проёме возник рыжеволосый вампир. Мэтт, кажется.

– И ты здесь! ― оскалабился он при виде Марьяны. ― Лучше и быть не может!

Он ввалился в избушку запросто, значит, бывал здесь и раньше. Дэн вскочил. «Самое время ему продемонстрировать, как он защитит меня», ― с неуместным сарказмом подумала Марьяна. Вставать она не стала, не надеясь на крепость ног. «Чем же можно убить вампира?» ― думала она. Почему, ну, почему она раньше не исследовала эту тему?!

Мэтт между тем приступил к расправе над Дэном.

– Пошли, ― коротко сказал он ему. Дэн не противился, но и не торопился, взял куртку и, выходя, посмотрел на Марьяну.

– И ты тоже! ― повернулся к ней Мэтт.

Замерзать Марьяне не хотелось, поэтому она схватила свою куртку и шапку, прежде чем последовать за ними. Снегопад закончился, и там, где на востоке разъяснило, проглядывали колкие звёзды.

– Садись, поедем к нашим, ― кивнул на мотоцикл вампир. Марьяна попыталась оттусоваться в сторону, надеясь неизвестно на что. Её маневр был тут же пресечён:

–Ты тоже садись!

– Втроём? Мы свалимся! ― попробовала она протестовать.

–Садись, дура, вдвоём поедете!

Марьяна понимала, что если она последует приказам рыжего вампира, то Борису придётся вызволять из плена уже не только Григориуса. Однако, выбора как будто не было. Как жаль, что Борис переоценил безопасность этого места. Она уже собиралась сесть на мотоцикл сзади Дэна, как из заснеженной темноты буквально выскочил ещё один вампир. Марьяна со странной смесью тревоги и облегчения увидела Кадугауна. Он тоже сначала взглянул на неё, Марьяну, а уже потом переключился на рыжего вампира, конвоирующего Дэна. Этот мимолётный взгляд внушил ей слабую надежду, что им удастся выпутаться из этой истории. И тут же она опомнилась: она доверяет Кадугауну?! Кадугаун и рыжий Мэтт между тем общались в своей маловразумительной вампирской манере, те новости, которые доставил Кадугаун, вызвали ярость Мэтта. Он выглядел разъярённым и решительным:

– Поедете с ним! ― кинул он Дэну и исчез в мгновение ока.

Кадугаун перевёл взгляд на Дэна:

– Мой молодой друг готов держать ответ за свои странные поступки?

– Да, вполне, ― в Дэне чувствовалась даже какая-то бесшабашная удаль, может быть это он перед нею, Марьяной, почувствовал вдруг прилив бесстрашия.

– Ладно, приятель, ты сейчас довезёшь леди к ней домой, а потом мы разберёмся с тобой, зачем ей отвечать за твои косяки?

Дэн вскинул голову и недоверчиво посмотрел сначала на Кадугауна, а потом на Марьяну ― уже с подозрением. Когда она садилась за ним, пробормотал что-то вроде: «ну, понятно…»

– Что тебе понятно? ― зашипела Марьяна, ― Тебе хотелось бы и меня втянуть? Не завидуй!..

Они понеслись по заснеженной дороге в сторону Бон Темпс.

Они почти обогнули кромку леса и уже повернули на прямой Лесной тракт, как внимание Марьяны привлекло какое-то движение по заснеженной целине. Через пару мгновений уже возможно было различить целую цепочку движущихся теней, как будто играющих в догонялки друг с другом. Дэн, как пораженный каким-то чувством, остановился. Остановился и Кадугаун, выругавшись в пространство.

– Что происходит, ― прошептала Марьяна. Но Кадугаун услышал её:

– Не очень хорошо, миледи. Ваш приятель бежал от нас, и помогла ему в этом его бывшая подружка.

–Драгана?!

– Да, она. И ей придётся за это заплатить. Плохо то, что мы здесь некстати оказались.

Не только Кадугаун так считал. Дэн напрягся, но Марьяна не поручилась бы, что сейчас он думает не только о своей шкуре.

Цепочка беглецов и преследователей двигалась с чудовищной быстротой, и до них она докатилась в считанные секунды. Марьяна увидела Драгану и Григориуса, взвинченных и засыпанных снегом, а позади вся команда «лесных сидельцев», а с ними и Бориса. Драгана и Григориус перескочили дорогу и оказались позади Марьяны и её спутников, как бы заслонившись ими от преследователей.

Все остановились. В итоге диспозиция сложилась не в пользу Марьяны и компании. Они оказались лицом к лицу с десятком разъярённых погоней вампиров. Борис мгновенно переместился на их сторону, заняв место ближе к Григориусу и Драгане. Кадугаун всё ещё задерживался на дороге, стоя радом с Дэном и Марьяной, всё ещё сидящими на мотоцикле. В этом противостоянии вампиров их присутствие было более чем неуместным. Все замерли, было слышно только шуршание легкого ветра и их с Дэном дыхание.

Марьяна не успела осознать, когда и почему всё пришло в движение. Вампиры справа кинулись через дорогу на Григориуса и Драгану, она увидела только, как чьё-то тело, напоминающее снаряд, ринулось в её сторону, и тут же нападавший был откинут Кадугауном. Оказывается, тот продолжал стоять рядом с ними, не предпринимая попытки присоединиться к своим товарищам. Марьяна удивлённо посмотрела на него, но почти тут же её внимание было захвачено событиями, разворачивающимися по левую сторону от дороги на снежной целине, где секунду назад выжидательно стояли Драгана и Григориус с Борисом. Там кипел бой, по-видимому, рукопашный, и он складывался не в пользу тех, то отстаивал беглеца. Марьяна с ужасом следила за тем, как на десяток метров отлетел от этой схватки Борис, и вслед за этим Григориус был схвачен тремя вампирами. Двое других схватили Драгану. По её отчаянному виду было понятно, что ничего хорошего она от своих бывших союзников не ждёт. И точно, приговор был вынесен и исполнен незамедлительно: двое схвативших Драгану вампиров продолжали держать её, а третий ухватился за голову и мощным рывком свернул её, отделив от плечей, двое других такими же бешеными рывками оторвали обе руки, и изуродованный торс рухнул в снег, окрашивая его тёмной вязкой кровью. Григориус оцепенел. То же самое произошло и с Марьяной и Дэном, потрясёнными жестокостью содеянного. Борис уже поднялся со снега, но не успел помешать расправе.

Последовала ещё одна пауза, во время которой двое людей успели мысленно проститься с жизнью. Оцепеневшие вампиры сами, казалось, не знали, что делать дальше. Жестокая казнь одного из них расстроила всех присутствующих. Держащие Григориуса вампиры вдруг отпустили его, и тот чуть не повалился в снег от неожиданности. Вампиры отступали медленно, словно раздумывая, подобрали растерзанное тело одного из своих, которого мгновениями раньше уложил Борис. Когда они пересекали дорогу с оцепеневшими Дэном и Марьяной, пара вампиров отреагировали на них слабым рыком, но Кадугаун сделал протестующий жест, и страшная группа отступила. Последним удалился Кадугаун . Поймав взгляд Марьяны, он ограничился небрежным прощальным жестом.

– Маръанн, ― попрощался он и исчез вслед за остальными.

Они с Дэном остались на заснеженном поле с тремя вампирами. Григориус был рядом с останками Драганы и, как думала Марьяна, предавался тоске, однако, приглядевшись, она увидела, как он соединяет части тела медленно, словно колдуя. Борис безмолвно стоял поодаль. И вот из темно-синего искрящегося снега поднялась Драгана, немного неловко стоящая на ногах, она казалась призраком. Она взяла Григориуса за руку и в одно мгновение они унеслись в ночную даль, поднимая едва заметные под лунным светом снежные вихри.

Ночь оставалась безмолвной. Марьяна потёрла окоченевшими руками заледеневшие щёки. Дэн, казалось, приходил в себя, покачивая головой и шепча себе под нос какие-то отчаянные слова.

– Ты как? ― решила она спросить его больше для того, чтобы вернуть в реальность, нежели действительно узнать о его состоянии.

– Да, ― ответил он тихим голосом. ― Я здесь.

Борис приблизился к мотоциклу: ―Мы доберёмся до дома, а ты возвращайся. Если не хочешь оставаться один ― поехали с нами. Ты не будешь против, Мариан?

– Да, пожалуйста, Дэн. Не до обид.

–Нет, ― ответил он уже твёрдо. ― Я поеду к себе. Пусть возвращаются, если захотят.

Он решительным жестом завёл мотор, пока Марьяна заняла своё место рядом с Борисом. Снова с ним.

Кого она снова находила рядом с собой? Снова это были вампиры. Жестокий Григориус. Бездушный Савва . Непостижимый Борис. И пугающий непредсказуемый Кадугаун.

Глава 10. Ноль по Цельсию не равен нолю по Фаренгейту

Снег шёл снова и снова, сантиметр за сантиметром засыпая сады и дороги, пуховыми шапками укрывая деревья и крыши. Белая дневная полутьма сменялась белым искрящимся ночным сиянием. В лес было уже не проехать, пока грейдер раз в неделю не прочищал дорогу до кордона. О том же, чтобы въехать на лесную дорогу не могло быть и речи ― слой снега на ней достиг полутора метров. Если бы внимательный наблюдатель всё-таки зашёл в лес, то рядом с Кабаньей балкой мог наткнуться на странные следы, мало похожие на следы животных…

Бон Темпс погрузился в снежное оцепенение. Так мало прохожих ещё не было на улицах, так мало машин ещё не проезжало мимо моего дома. Так мало желаний ещё не было у меня никогда прежде. Пока рядом находился Борис, я и вовсе не думала ни о чём другом. Когда оставалась одна, я старалась не вспоминать последний месяц. К сожалению, это не всегда получалось. В самый неожиданный момент перед глазами вставал объятый пламенем дом, где на полу осталось распластанным тело Лизы, или искры над крышей избушки Дэна. А вот сцена с показательной казнью Драганы не стала кошмаром, как будто я наблюдала её издалека, совершенно в ней не участвуя. Мне не хотелось звонить Дэну или встречаться с ним из-за банального страха наших общих с ним воспоминаний. Сейчас я могла относиться к ним как к непрочной фантазии. Дэн мог заговорить о них и тем самым сделать ужасающей реальностью, совсем недавней к тому же. Других очевидцев не осталось рядом. Григориус исчез. И Борис стал единственным близким в прямом и переносном смысле ..м-м.., не человеком, конечно, но просто «близким», фигура которого могла сойти за спасительную стену, и я за ней укрывалась изо всех сил… Он так редко отлучался из моего дома, что в мою голову начали закрадываться подозрения, уж не прощается ли он, особенно когда он вдруг удивлял меня не совсем вампирскими поступками.

Однажды утром выхожу я во двор и вижу, как Борис вольготно развалился на неубранном снегу и лежит так совершенно без движений. Странное дело.

– Ты собиралась чистить двор, ― говорит мне он. ― Я решил тебя опередить.

– То есть, сам без меня справишься? ― интересуюсь я и осматриваюсь в поисках широкой лопаты, чтобы предоставить её добровольцу.

–Вовсе нет! ― он взвился вверх с реактивной скоростью, в секунду подскочил ко мне и увлёк в им же поднятую снежную круговерть. И мы падаем в взвихренную снежную тучу, барахтаясь, словно подростки…

***

Итак, зима воцарилась в умах и в природе. Жизнь замерла и время остановилось. Даже родственники не вторгались в моё уединение. Лишь однажды звонок Семёна вклинился в это зимнее безвременье. Семён всего-то поинтересовался, как идут дела, и у меня ли ещё Борис. Вроде как проверил, всё ли в порядке. Но в конце нашей не слишком длинной беседы он вдруг обронил кое-что про Фёдора, что заставила меня насторожиться.

–У Феди новая зазноба появилась, ― вдруг сообщил он без переходов.

–И?

– И ничего пока. Были у нас. Теперь к тебе собираются. Ничего себе бабёнка ― деловая. Федьке такую и нужно.

– И кто же это? ― все жители в Бон Темпс вычислялись с той или иной мерой точности.

– Не местная. С откудова ― не знаю. Городская по всему.

Эти сведения меня удивили. Фёдор предпочитал женихаться с местными девчонками. Кого там ещё принесло в его объятья, надо будет разобраться.

Недолгое время спустя после звонка Семёна пожаловал Фёдор. Один. Заехал проведать и с какими-то своими мыслями. Борис в этот день всё-таки отлучился по своим делам, так что нашей с Фёдором встрече ничто не мешало.

Я усадила его пить кофе. Хотела предложить Фёдору что-нибудь перекусить и заглянула в холодильник. Тут я с удивлением обнаружила, что он практически пустой. Это вызвало небольшое удивление, к тому же я не смогла вспомнить, когда что-нибудь себе готовила. Досадно ― я всегда угощала чем-нибудь съестным своих немногочисленных гостей. Понадеявшись на то, что Фёдор не голоден, я поставила перед ним чашку кофе и блюдце с конфетами, которые мне удалось обнаружить в буфете. Ну не сало же ему предлагать, которое точно имелось в морозилке. Посидев и поболтав о том ― о сём, он подозрительно взглянул мне в лицо и поинтересовался:

– Что-то с тобой не то? Какая-то ты странная..

– Странная?

– Да, какой-то блеск голодный в глазах. И худая. Ты не ешь что ли?

– Почему не ем? Ем. Просто сейчас всё внезапно кончилось.

– Я могу съездить в магазин и купить всё, что тебе нужно. Или если хочешь, можем поехать туда вместе.

–Отлично, ― обрадовалась я. ―привези.

В присутствии гостей скудость моих запасов меня смущала. Он быстро собрался, получил от меня список продуктов и уже на выходе притормозил:

– Ничего, если я заеду не один?

–А с кем? ― поинтересовалась я, уже зная ответ.

– С моей новой знакомой. Хочу, чтобы ты сказала своё мнение о ней.

– С каких пор тебя интересует моё мнение в таких вопросах?

– С таких, ― веско сказал Фёдор. ― Она сама хочет с тобой познакомиться.

Вот те раз! Популярность моей персоны меня всегда беспокоила. Дожидаясь Фёдора из магазина, я на скорую руку изобразила порядок в помещениях, тщательно устраняя следы видимого присутствия Бориса в моём доме. Не иначе как интуиция меня подстегнула.

Часа через полтора они нарисовались.

Пока Фёдор со своей новой пассией входили в дом, отряхивали от снега одежду и снимали куртки, я украдкой пыталась рассмотреть визитёршу. Многое меня удивило. Прежде всего, то, что это была вполне зрелая женщина, а значит, старше Фёдора лет на пять ― шесть. Практически, моя ровесница. А между тем Фёдор никогда не был замечен во влечении к женщинам старше себя. Скорее уж наоборот, он, как и все местные парни и мужики, всегда выискивали себе молоденьких, начисто бракуя даже ровесниц. Дамочка выглядела аппетитно: все формы были тщательно подчёркнуты водолазкой и леггинсами, что стало очевидным, как только она освободилась от дублёной куртки и яркого шарфа. Гости прошли в комнату и расположились за столом. Я выставила на стол только что доставленные Фёдором булочки и принесла чай. Началась вторая серия радушного гостеприимства.