Незаконнорожденный. Посольство в преисподнюю

– Я рад, что не надо подозревать в предательстве никого из сидящих здесь людей, – удовлетворенно сказал Хутрап, – было бы плохо, если бы хоть один из нас, включая меня, мог оказаться под подозрением…

Во второй половине дня последовала команда на продолжение движения.

31. Сражение у колодца

– Трудно будет в пустыне. Надо запастись водой перед тем, как вступим в пески, – ответил Хутрап Набонасару на вопрос о том, с чем встретится караван в дальнейшем пути, – я проходил все это на пути в Вавилон.

Местность едва заметно повышалась. Сначала под ногами была узкая полоса сухой степи, прорезанная множеством сухих русел.

– Они заполняются водой лишь в сезон дождей, – заметил Хутрап, – а сейчас являются легким дополнительным препятствием для нас…

Степь затем как-то разом перешла в пустыню, которая теперь уже будет тянуться вплоть до предгорий, по большей части песчаная, местами каменистая, с отдельными редко стоящими песчаными холмами.

…Уже третий день караван шел по пустыне. Если взобраться на вершину изредка встречающегося одинокого холма, то далеко впереди над горизонтом можно было различить горные пики, но до них было еще идти и идти. По большей части под ногами был только песок пустыни. Ноги утопали в нем по щиколотку, идти стало несравненно труднее. Изредка встречались бесплодные солончаки и дюнные поля. Редкие каменистые участки отнюдь не облегчали движение. Некогда твердый песчаник изобиловал трещинами, провалами, нагромождениями валунов и каменных россыпей, как правило, делавшими движение через них невозможным. А под камнями таились ядовитые скорпионы и фаланги. Приходилось огибать россыпи, делая большие крюки.

Солнце палило немилосердно, нигде не было ни клочка тени. Однако самую большую тревогу вызывал недостаток воды. Она в кожаных мешках была просто горячей, ее оставалось очень мало, и потребление воды жестко ограничивалось. Люди и животные изнемогали от жажды. Уже начался падеж лошадей. А каравану до сих пор не встретился ни один колодец. Конечно, лучше было бы иметь надежного проводника, знающего тропу через пески, но где ты его возьмешь там, где нет даже намека на жилье? Ни одного человека не встретилось каравану уже с того времени, как он переправился на правый берег Тигра и вступил в полосу сухой степи.

Солнце уже клонилось на закат, когда один из солдат авангарда, идущего впереди в поле зрения, призывно взмахнул рукой. Набонасар дал команду остановить караван и направился к нему. С ним пошел и скандинав. Силы лошадей берегли, на них не ехали, а вели в поводу. На лошадях были только десять человек, составлявших авангард.

– Вон там, на бархане, я только что видел всадника, – доложил солдат, – и похоже, что он смотрел в нашу сторону. Во всяком случае, конь стоял мордой к нам.

– Куда же он девался? – спросил Набонасар, вглядываясь в далекий бархан, расположенный в стороне от маршрута каравана.

– Далеко, – признался солдат, – я случайно взглянул в ту сторону, и он только мелькнул в глазах и тут же исчез.

– Кто-нибудь еще видел его? – спросил Набонасар, оглядывая других солдат.

Больше никто из солдат авангарда в ту сторону не смотрел.

– Возможно, тебе показалось? – спросил Набонасар.

Солдат пожал плечами: – У меня хорошее зрение. А, впрочем, в такую жару глаза могут и обмануть. Но ты сам приказывал докладывать обо всем особенном, что мы увидим на дороге. Вот я и подумал…

– Ты правильно сделал, – вступил в разговор скандинав, – так действуй и впредь. А теперь слезай с коня, я съезжу туда и посмотрю, что там был за всадник.

– Я с тобой, – встрепенулся Набонасар, делая знак слезть с коня другому солдату.

– Как хочешь, – скандинав пожал плечами.

– Никуда не двигайтесь, пока не получите новое указание, – крикнул Набонасар солдатам и направил коня вслед за скандинавом.

Высокий бархан выделялся среди других песчаных холмов, наметенных песком. Он был довольно длинным и с крутыми склонами. Кони, направляемые всадниками, осторожно ступая и проваливаясь в песок, начали обходить бархан у подножья. Это заняло довольно много времени. И на другой, более пологой его стороне сразу же обнаружились следы коня – одни идущие вверх, на его вершину, другие, ведущие вниз. Неизвестный всадник не жалел скакуна – по следам было видно, что тот наметом скакал в обе стороны. Переглянувшись, Набонасар и скандинав отправились по следам, виляющим между песчаными наносами. Через некоторое время под ногами копыт их коней зацокало, а затем открылся каменистый участок, с которого ветер сорвал песчаную подушку. Различить на камнях следы не представлялось возможным.

– Давай-ка вернемся на тот бархан, – предложил Набонасар, – он высокий, с него далеко видно.

Они повернули коней и направились обратно по своим следам, тем более, что ехать было недалеко. Кони быстро вынесли их на вершину бархана.

Прямо перед собой они увидели панораму пустыни с темной ниточкой растянувшегося каравана.

– Да, нас, конечно же, видели, – сказал Набонасар, вглядываясь в пустыню, – однако, почему всадник был один, почему не подъехал к нам и почему удрал в противоположную сторону?

– Он не жалея гнал коня, – задумчиво сказал скандинав, – а в жаре тому надо много воды. Похоже, от ее недостатка конь не страдает. Значит, где-то там, куда он направился, должен быть колодец. Надо и нам двигаться в ту же сторону.

– Да, хорошо было бы найти колодец, – задумчиво сказал Набонасар, – верблюды пока еще ничего, однако почти половины коней мы уже лишились. Еще день такой дороги, и вообще останемся без них.

Тем временем скандинав внимательно изучал местность в направлении, по которому ушел загадочный всадник. Его внимание привлекла малозаметная точка на горизонте.

– Там что-то есть, – вытянул он руку вперед, – и будь я проклят, если это не оазис с колодцем. Голову даю на отсечение, что именно к нему направился всадник. Сейчас мы направимся к нему, – повернул скандинав голову к Набонасару, – хотя это и сильно в сторону от нашего маршрута. Но нам нужна вода. И чувствую, что так просто ее мы не достанем.

– Ты думаешь, там враги? – спросил Набонасар, в который раз удивляясь чутью скандинава.

– Иначе бы он подъехал к нам. Но он отправился предупредить их, я уверен в этом, – ответил скандинав, – только мы не знаем, сколько их и когда нападут на нас. Он видел наш караван, его направление и расскажет об этом. Они сделают засаду где-то по предполагаемому пути. И должны прислать тех, кто будет следить за нашим передвижением. Зато и они нас не ждут. Поэтому мы сейчас предпримем вот что…

Они быстро вернулись к каравану, наскоро изложили Хутрапу план скандинава, и вскоре вся поклажа с верблюдов полетела на землю. Сорок верблюдов с солдатами и три десятка всадников на конях направились в сторону замеченного оазиса. Несмотря на сопротивление Хутрапа, скандинав приказал взнуздать также и четырех арабских скакунов. Для себя, Набонасара и обоих молодых жрецов, которых взял с собой.

– Колдуны однозначно бросятся наутек, пока мы будем рубиться с их прикрытием, мы должны догнать и уничтожить их, а без этих скакунов догнать будет невозможно, – ответил скандинав на возражения посла, и тот вынужден был согласиться, хотя и понимал, что потеряет их в качестве подарка.

Тем временем скандинав быстро собирал свой смертоносный длинный лук.

– Должны же они хотя бы кого-нибудь выставить в качестве наблюдателя где-нибудь на бархане, – сказал он в ответ на вопросительный взгляд Набонасара, – иначе они вообще не воины. А нам надо напасть внезапно. Вот тут он и поможет…

Общее руководство набегом и одновременно с этим командование всадниками было у скандинава. Набонасар получил командование над отрядом на верблюдах. Тяжелые бактрианы бежали со скоростью меньшей, чем более легкие дромадеры, но так же, как и они, практически не проваливались в песок. Тонконогим коням здесь было несравненно тяжелее. Однако скандинав не сбавлял темп.

Лавируя между невысокими песчаными холмами, он уверенно вел отряд вперед, изредка поднимаясь на вершину ближайшего бархана и озирая окрестности. В один из моментов он подозвал Набонасара и указал тому на группу всадников, быстро двигавшуюся в их сторону. Их было не больше десятка человек.

– Вот и разведка, – сказал он, – это хорошо. Значит, их основные силы будут ждать известий от разведчиков. А мы не дадим им возможности получить эти сведения. И еще. Хотя бы один нужен мне живым.

Отряд разделился. Скандинав увел всадников налево, укрыв их за ближайшим холмом, то же самое сделал Набонасар, уведя своих людей направо. Но два десятка солдат спрятались тут же, между холмами, засыпавшись песком так, что их практически не было видно.

Скандинав отвел в сторону одного из понятливых солдат и что-то втолковал ему. Тот поняв, что от него требуется, вскочил на коня и помчался вперед. Он выехал в поле зрения отряда противника, остановился, словно испугавшись, а когда те с улюлюканьем бросились за ним, развернул коня и бросился наутек, поначалу сдерживая его, давая возможность противнику разгореться погоней и приблизиться, увлекая за собой.

Скоро одинокий всадник, преследуемый десятком человек, выскочил из-за поворота и оказался меж холмов, где затаилась засада. Едва преследователи проскочили спрятавшихся в песке солдат, как с обеих сторон из-за холмов вырвались группы всадников на конях и верблюдах и понеслись им наперерез. Преследователи с криками развернулись, но на их пути уже стояли солдаты с луками наготове…

Схватка была короткой, вернее, ее не было вообще. Восьмерых всадников убили практически сразу. Под двумя оставшимися убили лошадей. Один из них попытался было размахивать мечом. Его немедленно расстреляли из луков. Последний, испугавшись, мелко дрожа, лег на землю лицом вниз. Его подняли и тут же допросили.

– Если ты расскажешь все сам, твоя смерть будет быстрой и безболезненной, – просто и открыто сказал ему скандинав, – если нет…

Пленник все понял и отвечал на ломаной смеси аккадского и шумерского языков.

Сотня всадников сопровождает троих аккадских колдунов. Здесь же находятся послы Аккада и Энпилухана, сбежавшие из Вавилона и направляющиеся в Аншан в сопровождении полусотни всадников. Все они ждут у колодца. Правда, послы должны скоро отъехать. Когда, пленник не знал. Колдуны должны ослепить и оглушить караван, а аккадские солдаты добить всех людей в нем.

– Так и было сказано – всех людей? – переспросил скандинав.

– Я так слышал, – дрожа от страха, стоя на коленях, ответил пленник.

Скандинав поднялся на ноги. Один из солдат, стоявший сбоку от пленника, толкнул его плечо. Пленник приподнял голову и повернул лицо к нему. И в этот момент стоявший с его другого бока солдат взмахнул мечом. Голова мигом слетела с плеч и покатилась, орошая кровью песок.

– Удар милосердия, – сказал скандинав, – он отвлекся и не ожидал. Быстро и безболезненно, как и было обещано.

Набонасар согласно кивнул головой.

В те времена мало заботились о том, чтобы выполнить свои обещания. Особенно в таком деле, как убийство врага. Могли просто перерезать горло и бросить, и это был бы также милосердный вариант. Ведь могли и просто сломать спину и оставить еще живого, но обездвиженного человека как поживу для стервятников…

– Опять колдуны, – вздохнул Набонасар, – когда же это кончится?

– Вот сейчас и попробуем закончить это, – зло ответил скандинав, – я с них живых кожу сдеру! Однако – ты слышал? – он сказал про уничтожение всех людей.

– Это-то и странно, я заметил это, – ответил Набонасар, – они что, своего человека в караване оставлять в живых не собираются? Или его уже нет среди нас?

– Кто его знает, – неопределенно ответил скандинав, – хотел бы я сам знать это…

Еще некоторое время отряд скандинава двигался в быстром темпе, скрываясь за барханами. Наконец он остановил солдат. Вдвоем с Набонасаром, увязая в песке, они поднялись до вершины бархана, легли на живот и осторожно выглянули из-за нее. Впереди, на расстоянии полета стрелы, в песках стояло здание круглой формы с куполообразной крышей, огражденное глинобитным забором высотой немного больше роста человека, местами уже разрушенным ветром и напором песка.

– Купол прикрывает колодец от песка, – тихо сказал скандинав.

Большой двор внутри забора был заполнен людьми.

– А где же их кони? – тихо спросил Набонасар, – что-то их не видно.

Действительно, с полсотни человек во дворе были без лошадей.

– Они там, в другом здании, – ответил скандинав.

Немного сбоку располагалось другое глинобитное, на сей раз прямоугольное большое здание.

– Это конюшня с поилкой для коней. Видимо, они поят их. Но я не вижу никакой охраны…

– Тоже мне, вояки, – фыркнул Набонасар, – ведь действительно охраны нет!

– Или они настолько уверены в своих силах, что не боятся нападения, или уверены в том, что колдуны предупредят их в случае опасности,– рассуждал скандинав, – однако, пока ведут себя совершенно спокойно.

– А где остальные? – забеспокоился Набонасар, – ведь здесь не более, чем полсотни человек, где еще сотня? И не видно ни колдунов, ни послов…

– Небось, прячутся в теньке, – ответил скандинав.

И точно, словно заслышав его слова, из конюшни вышло еще несколько десятков человек и начали устраиваться на песке в тени здания над колодцем.

– Атаковать надо с двух сторон, – у нас не так много человек, – разглядывая врагов, тихо сказал Набонасар.

– Ты прав, – так же тихо ответил скандинав, – я останусь здесь, буду наблюдать за ними, а ты со своими обойди их с другой стороны. Как только будешь готов, видишь бархан на той стороне? Махни оттуда чем-нибудь, но один раз. Я увижу. Отсюда мы обстреляем их из луков. Дистанция позволяет. Они бросятся под защиту стены с твоей стороны. А оттуда ограда частично разрушена. Ты досчитаешь до двадцати, чтобы они успели убежать поближе к тебе, и тогда атакуешь их. За это время они не успеют организоваться, будут в панике только прятаться. Не давай им взять коней, выдели часть людей для атаки конюшни. Аккадцы плохие солдаты в пешем строю, но если доберутся до коней, плохо нам будет. Их же больше… Ну, давай!

Они ужами соскользнули с бархана вниз. Солдат на верблюдах Набонасар по большой дуге увел занимать позицию для атаки, а скандинав собрал оставшихся с ним людей и отдал необходимые для боя распоряжения. Солдаты его группы осторожно выползли поближе к вершине бархана и затаились.

Аккадцы чувствовали себя более чем свободно, смеялись, дурачились, играли в свои непонятные игры. Хотя их было раза в два больше, чем солдат у скандинава и Набонасара вместе взятых, скандинав знал, что если сразу же удастся внести сумятицу в их ряды, лишить единого командования, численное превосходство не будет играть решающего значения.

Набонасару не потребовалось много времени для совершения обходного маневра. В один из моментов над вершиной холма с другой стороны колодца появилась человеческая фигура, махнула рукой над головой и тут же исчезла. Никто из аккадцев не обратил на нее внимания, а если и обратил, то времени для проверки, что это было, у него уже не было.

– Готовимся, – передал скандинав по цепи лежащих за обратным скатом бархана солдат и скомандовал: – давай!

Три десятка находившихся с ним человек разом вскочили, и тридцать смертоносных стрел одновременно сорвались с тетив. Солдаты тут же рванули из колчанов за спиной следующую стрелу, затем еще и еще. Почти все они находили свою цель. Раздались крики раненых аккадцев. Они валились на песок, искали убежище и не могли его найти. Не сразу удалось понять им, откуда несется рой стрел. А когда разобрались и бросились в другую сторону, пытаясь укрыться за глиняной стенкой, что-либо предпринимать было уже поздно. Позади них появились неумолимые всадники на больших верблюдах и с ходу врубились в мечущуюся толпу.

Десяток солдат Набонасар отправил заблокировать выход из конюшни. Там внутри слышались крики и топот копыт. Большие ворота конюшни были распахнуты, и десяток всадников на верблюдах, остановившись в их створке, почти не целясь, метал стрелу за стрелой в мечущиеся в полутьму конюшни тени. Однако неожиданно несколько десятков коней разом устремились в ворота изнутри здания, остановить их было невозможно. Десяток верблюдов они просто смели в сторону. А следом за ними выскочила группа всадников и помчалась прочь. За ними выбежала большая группа аккадцев, но в нее тут же врубились всадники на конях – скандинав уже привел своих солдат на помощь Набонасару. Часть аккадцев сразу же была перебита, часть бросилась обратно в конюшню. Следом за ними, избивая их, ворвались солдаты скандинава. А во дворе и вокруг него Набонасар завершал разгром находящихся там аккадцев. Уже почти сотня человек бездыханно лежала на песке, орошая его кровью. Организованно сопротивлялись еще только десятка полтора аккадцев, засев в дальнем углу конюшни и пуская оттуда стрелы.

К скандинаву подъехал забрызганный кровью Набонасар, на ходу вытирая окровавленный меч. Следом на быстрых арабских скакунах подлетели разгоряченные боем молодые жрецы.

– Часть их прорвалась, десятка три человек – вытирая лоб, быстро заговорил Бурна, – они разделились на две группы, я видел это точно. В одной были колдуны, двое с нахлобученными на голову лошадиными черепами. Они поскакали налево, остальные направо.

– Получается, направо ушли послы, – подвел итого Набонасар, – ни среди убитых, ни среди тех, кто еще сидит в конюшне, их нет.

Скандинав согласно кивнул и взглянул на Набонасара. Тот без слов понял, что тот хотел ему сказать. Вздохнув, он спрыгнул с коня и, подозвав какого-то солдата, бросил ему поводья своего арабского скакуна.

– Вчетвером все же лучше, чем втроем, – сказал он, и добавил; – оставшихся аккадцев я передавлю и тут же пошлю верблюды к каравану. Мы соберемся здесь, у колодца, и будем ждать тебя.

Скандинав согласно кивнул головой и вскочил на коня. По его сигналу конные солдаты его отряда поскакали за ним. Только теперь не три десятка их было, как перед боем, а только два. Десять солдат остались лежать на песке, порубленные в ожесточенной схватке у колодца.

Впереди отряда скакал Бурна, видевший, куда умчались беглецы.

32. Погоня за колдунами

Широкий след трех десятков лошадей вел прочь от колодца. За ближайшим невысоким барханом он разделялся. Следы показывали, что полтора десятка лошадей ушли налево, а остальные направо. Скандинав разделил свой отряд. Шестнадцать человек во главе с десятником отправились по следам отряда, в котором были послы Энпилухана и Аккада. А сам скандинав отправился по следу уходящих колдунов. В его небольшом отряде было всего четыре человека – он сам, оба молодых жреца и солдат, которому Набонасар отдал своего жеребца, однако у всех четверых под седлом были быстрые арабские кони. И скандинав сразу же взял высокую скорость.

Кони быстро несли всадников, сокращая расстояние до преследуемых. Очевидно, их заметили, потому что два всадника выскочили из-за бархана и устремились на отряд. Не сбавляя скорость, скандинав, слегка отклонившись и пропустив мимо себя меч одного из них, рубящим ударом сзади-сбоку почти до седла раскроил одного из напавших, а второй слетел с коня с кинжалом в глазу, пущенным рукой Шамши. Скандинав не стал оборачиваться. Он увидел главное – кони выскочивших навстречу всадников были заморены, покрыты пеной, следовательно, преследуемым не удастся далеко уйти.

Вскоре еще четверо всадников вынеслись навстречу скандинаву. Они держали луки наготове, и, едва преследователи подъехали к ним на расстояние выстрела из лука, спустили тетивы. Ехавший сбоку солдат поднял своего коня на дыбы – и сразу три стрелы попали в его живот. Конь упал и перевернулся через голову, солдат еле успел спрыгнуть с него, а тем временем скандинав и жрецы из своих луков сбили на песок двоих из напавших и через несколько мгновений скрестили мечи с двумя остальными. Лязг мечей, короткие вскрики, и скандинав, крикнув солдату, чтобы он забрал лошадей убитых аккадцев и возвращался к колодцу, в сопровождении жрецов пустился вслед за беглецами.

Впереди показался высокий песчаный холм, а по его склону вверх карабкались шесть небольших фигурок. Еще три всадника мчались в сторону преследователей. Это громко сказано – мчались. Замотанные, не получившие отдых кони еле передвигали ноги, безжалостно погоняемые сидящими на них людьми. Одна из лошадей упала, двое донесли всадников до преследователей, но изо ртов у них клочьями летела пена, и они упали от первого же столкновения с арабскими скакунами, сбросив седоков. Аккадцы не просили пощады. Один из них успел вскочить на ноги, но при падении выронил меч. Подобрать его ему уже было не суждено. Второму упавший конь навалился на ногу, и он не мог встать. Бурна молча расстрелял его из лука. Третий, чей конь упал раньше, со всех ног бежал к холму, на который поднялись колдуны в сопровождении трех оставшихся солдат. А у подножия холма вдруг стала вырастать темная стена. Она поднялась выше самого холма и двинулась вперед, все быстрее и быстрее.

– Песчаная буря, – ахнул кто-то из молодых жрецов за спиной скандинава.

Действительно, огромные массы песка пришли в движение и неслись на людей. Однако не это было страшно – в конце концов известно, как пережидать песчаную бурю. А страшно было то, что авангард песчаной стены составляли темные быстро двигающиеся всадники. Завидев их, бежавший к холму аккадец повернулся в обратную сторону и помчался было прочь. Однако стена быстро настигла его, и темные всадники мимоходом, не останавливаясь, разрубив несчастного одними сильным ударом, помчались дальше.

Скандинав и жрецы уложили на песок коней и закрыли им головы тканью, чтобы они не испугались и могли дышать, а сами выстроились клином – спереди скандинав, немного сзади по сторонам Бурна и Шамши. Рев ветра оглушил людей, и следом за первыми песчинками перед ними оказались таинственные темные всадники. Увернувшись от меча одного из них, скандинав рубанул по ногам коня. И конь рассыпался, распался на отдельные песчинки, тут же унесшиеся прочь под напором ветра. Так же распался на песчинки и всадник, которому меч слегка зацепил ногу. Песчаная буря продолжала бесноваться, отправляя в атаку все новых всадников, однако теперь уже люди знали, как с ними бороться. Достаточно было слегка задеть любую часть всадника и лошади, как они распадались на песчинки. Однако нужно было и ускользать от смертельных взмахов мечей песчаных воинов.

Но вот в натиске бури наметился перерыв. Воспользовавшись им, люди подняли коней и очутились в седлах. Они вырвались из песка и помчались к холму, на вершине которого, воздев руки к небу, стояли колдуны. Завидев троих всадников, они с новой силой принялись читать заклинания. На полдороги к холму людей накрыла новая масса песка, снова началась битва с песчаной армией. Молодые жрецы уже были покрыты мелкими ранами, и скандинава тоже несколько раз зацепило мечом. По счастью, разрезы были неглубокими. Буря гнала своих воинов вперед, они не имели возможности остановиться. Так что сделав два-три взмаха мечом, песчаные солдаты уносились вперед, уступая место следующим. Это и облегчало сражение, так как участвовали в рубке только те песчаные солдаты, которые непосредственно были перед людьми, и можно было просто уклониться от схватки, и затрудняло одновременно, так как практически не было передышки в атаках, приходилось непрерывно двигаться, отбивать удары и наносить их самому.

Но вот бег песчаных всадников прекратился и воздух посветлел. И снова люди, быстро подняв коней, во всю прыть пустили их вперед, не ожидая, пока опадут последние песчаные струи. И снова прямо перед ними начала подниматься темная стена. Однако скандинав направил коня прямо на нее и, мгновенно пробив ее, оставил у себя за спиной. Звякнула тетива его огромного лука, и один из колдунов в агонии забился на вершине холма. Три аккадца бросились по склону холма вниз на людей, а двое уцелевших колдунов скрылись из глаз, бросившись вниз по противоположному склону холма.

– Они ваши! – на бегу крикнул молодым жрецам скандинав, и они, бросив коней, устремились наперерез аккадским солдатам.

Судя по всему, эти солдаты входили в отборные части аккадского войска. Во всяком случае, мечами они управлялись ненамного хуже молодых жрецов и думали одержать быструю победу. И вооружены они были бронзовыми мечами, что указывало на их высокий статус. Двое из них схватились со жрецами, а третий помчался было наперехват скандинава, поднимающегося на вершину холма немного сбоку. Однако первые же моменты боя показали, что перед аккадцами не простые солдаты, и они дружно завопили, призывая в помощь третьего, который помчался к ним, оставив скандинава, который без помех быстро влетел на вершину. Оба колдуна, скользя по склону, опускались все ниже и ниже. Но вот один из них перевернулся через голову и забился на песке со стрелой в спине, второй же, скатившийся уже практически до подножия холма, бросился бежать к стоявшим неподалеку нескольким лошадям. Он был уже далеко за пределами досягаемости обычного лука и знал это, поэтому, стремясь добраться до спасительных коней побыстрее, бежал по прямой. На мгновение задержавшись, он повернулся к холму, поднял руки вверх и хотел прокричать проклятие, но стрела пробила ему горло, и он, удивленно выпучив глаза и хрипя, схватился за нее и упал на песок, так до конца и не поняв, откуда взялась эта смертоносная стрела. Тем временем завершился бой и на склоне холма. Несмотря на то, что их было трое, а жрецов двое, численное преимущество не помогло аккадцам, и они обильно полили своей кровью песчаный склон. А молодые жрецы, расправившись с ними, вслед за скандинавом спустились вниз, подозвали лошадей и не спеша отправились в сторону колодца.