Длань смерти

– Потому что наша цель здесь, – не оборачиваясь ответил мне Тавиш, громко шлепая по грязи, так что брызги из-под подошвы его сапог долетали и до меня. – И чем быстрее мы покончим с этим делом, тем быстрее уберемся из этого места.

Он был прав. Чем скорее мы разберемся с сетором1, тем быстрее покинем Аверел. Названия и лица сами, словно бы из ниоткуда, всплывали в моей голове.

Аверел был маленьким захудалым городком в претории Азара, и я уже успел возненавидеть его, хотя и пробыл в нем всего лишь пару дней. Но контракт должен быть выполнен. С каждым шагом все больше деталей происходящего всплывало в моей голове.

– Ну вот мы и на месте, – заявил Тавиш, останавливаясь и тем самым выводя меня из задумчивости. – Спрятался словно крыса в норе. Думает, что если отсиживаться в поместье, то его никто не достанет. Ты готов?

Тавиш многозначительно посмотрел на меня. Я ничего не ответил, внимательно разглядывая небольшую площадь, на которую выводила нас улочка. Площадь была единственным местом, вымощенным неровными слоями брусчатки, которая, уже порядком разрушилась, местами сильно вдавившись в землю, а где-то напротив, вздыбившись каменными холмиками. Покрытый бледно-зеленым мхом небольшой каменный фонтан в центре давно уже зачах. Поместье на другой стороне площади выглядело обветшалым и видом практически не отличалось от других городских построек. Разве что размеры поместья да высокий забор с широким одностворчатыми воротами говорили о том, что его занимает не простой житель Аверела. У ворот одиноко стоял скучающий стражник, который с угрюмым и задумчивым видом наблюдал за тем, как стайка воробьев расхаживает по развалившейся брусчатке площади. Нас он похоже не замечал, но Тавиш все равно прислонился к стене одного из домов, давая мне знак сделать тоже самое.

– Так ты готов или нет? – вновь спросил он, окидывая меня недовольным взглядом. – Чего молчишь? Знаешь ты точно сегодня какой-то странный. Соберись Ардос! Это твой шанс. Вспомни из какого дерьма я тебя вытащил. Если бы не я, ты бы больше в жизни не получил ни одного контракта. Докажи им, что ты еще на что-то способен.

О чем это он говорит, тут же подумал я. Он вытащил меня? Возможно, это действительно было правдой, только вот я никак не мог вспомнить в чем она заключалась.

– Я готов, – только и ответил я, потянувшись при этом к своим кинжалам, желая коснуться их рукоятей. Кажется, меня это всегда успокаивало.

Но вместо этого я нащупал эфес короткого меча, одиноко висевшего в потертых кожаных ножнах на моем поясе. Я не помнил, чтобы, покидая постоялый двор я брал его с собой. И почему меч, а не кинжалы, ведь именно они были моим излюбленным оружием. Или нет?

– Ох, что-то мне не очень-то и верится в то, что ты готов, – состряпав кислую мину, покачал головой Тавиш. – Какой-то ты не собранный и постоянно витаешь в своих мыслях.

– Я готов, – снова повторил я уже более уверенным тоном.

Контракт должен был быть выполнен. Мне не хотелось возвращаться к своей прошлой жизни. Вино, женщины и сугар2 занимали все мое время. Я потерял доверие посредников и перестал получать контракты. Если бы не Тавиш, вытащивший меня из этой ямы, я бы давно сдох в какой-нибудь сточной канаве или же собственный орден приговорил меня к смерти за неоправданные надежды и нанесения вреда его репутации.

Я глубоко вдохнул. Мне не хватало воздуха. Воспоминания нахлынули сплошным потоком, но меня почему-то не покидали мысли о том, что это не моя жизнь, а чужая. Может быть из-за того, что я злоупотреблял сугаром? Возможно поэтому мысли в моей голове все время путаются?

– Нужно обойти поместье, – голос Тавиша донесся до меня словно издалека. – Медлить больше нельзя. Идем!

Тавиш бросился вниз по улице, туда откуда мы только что пришли, но уже буквально через десяток шагов свернул в узкий проулок меж домов. Немного пропетляв, мы в конце концов оказались позади поместья сетора. Тавиш негромко постучал в глухие железные врата.

Какое-то время ничего не происходило, но затем мы услышал шаги. Проскрежетал засов и врата слегка приотворились, открывая небольшой проход, в который протиснулась голова стражника в железном коническом шлеме. Он некоторое время настороженно рассматривал нас с Тавишом.

– А, это вы, – наконец хрипло протянул он, шмыгнув при этом носом, а затем отер его рукавом своего грязного засаленного камзола, поверх которого была надета старая кольчуга и потрепанное алое сюрко с изображением золотого имперского солнца с удлиненным лучом в правой части – знаком претории Азара.

Ворота со скрипом отворились, и стражник отошел в сторону, пропуская нас во двор поместья сетора. Тавиш, проходя мимо нерадивого стража, кинул тому небольшой увесистый мешочек. Стражник, поймав его, тут же довольно ощерился в ответ.

– Сетор в главной зале, – сказал стражник продолжая довольно ухмыляться. – Берет уроки музыки. Так сказать, музицирует мать его. Тупой ублюдок не знает с какой стороны браться за арфу, а все туда же. Но вы то ему покажете. Наконец-то мы избавимся от этого идиота.

– Закрой свой рот, – недовольно осадил стражника Тавиш. – Нечего трепаться своим поганым языком, иначе я отрежу его, а затем заставлю сожрать. Ты нас не видел и ничего не знаешь. А когда мы покончим с сетором, ты сделаешь вид, что поражен произошедшим не меньше остальных. Ты меня понял?

– Эм, да господин. Я больше не пророню ни слова.

Судя по бледному виду стражника, было понятно, что тот сдержит свое обещание.

– Ты уверен, что сетор в главном зале? – грубо уточнил Тавиш.

– Ну, по крайней мере, он был там. Об этом мне сказала Массия – служанка. Это было не так давно. Я встретил ее у входа на кухню и…

Паледо знаком дал понять, чтобы стражник замолчал, а затем, махнув мне, уверенно зашагал по неширокой дорожке, ведущей от задних ворот к дому. Имя Массия пробудило во мне что-то знакомое, но я никак не мог уловить нить, связующую меня с этим чувством. Я молча последовал за Тавишом. В шагах десяти от дома мы остановились чтобы осмотреться. Рядом никого не было, а черный вход в дом никто не охранял.

– Идем, – не оборачиваясь, вполголоса сказал Тавиш и быстро направился ко входу. Оказавшись внутри, мы осторожно двинулись вдоль стены длинного коридора и чуть было не попались на глаза поваренку, выбежавшему из кухни с подносом в руках. Нам повезло что тот не повернул головы, а побежал дальше по своим делам.

С кухни доносился сварливый голос повара, ругавшего своих помощников. Он не скупился на слова, а судя по звукам и на щедрые подзатыльники, которые раздавал всем, кто попадался ему под руку. Из его гневных отповедей мы узнали, что сетор действительно находится в главной зале и ждет, когда ему подадут еще вина и закусок.

Миновав несколько коридоров, мы оказались во внутреннем дворике с небольшим прудом в центре. Женщина в приталенном длиннополом платье из синего атласа сидела на одной из лавочек, расставленных вокруг пруда, и смотрела как в воде плещутся пара белоснежных лебедей.

– Дочь сетора, – прошептал мне на ухо Тавиш. – И, кстати, до сих пор не замужем. Для своих лет она очень даже ничего. Если бы не контракт, я, пожалуй, занялся ей.

Плотоядная ухмылка на лице моего товарища заставила меня раздраженно поморщиться. Я подтолкнул в спину засмотревшегося Тавиша. Тот, стряхивая с себя оцепенения, украдкой двинулся дальше. Вновь оказавшись в доме, мы услышали мелодичные переливы струн арфы. Тавиш молча указал на двустворчатые двери в конце коридора, выполненные в виде полуарки. Мы осторожно двинулись к ним прислушиваясь к любому постороннему звуку. Достигнув дверей, Тавиш осторожно приоткрыл одну из створок, заглядывая в образовавшуюся щель, а затем утвердительно кивнул мне. Я, отодвинув убийцу, сам заглянул в зал, дабы лично оценить обстановку. На невысоком табурете в центре зала сидел молодой мужчина с золотистыми вьющимися волосами, доходившими ему плеч и узким с острыми скулами лицом. В руках он держал арфу, но струн ее не касался. Играл другой человек, сидевший напротив золотоволосого к нам спиной. Широкоплечий, с седеющими волосами мужчина, осторожно касался струн арфы в своих руках. Мелодия получалась неровной и часто обрывалась в самом начале. Это был сетор. Почему-то я был в этом абсолютно уверен.

Переглянувшись с Тавишом, мы одновременно отворили створки и ворвались в зал. Я поймал испуганный взгляд золотоволосого мужчины, но, к моему удивлению, при виде нас с места он не сдвинулся. Впрочем, как и сам сетор, который продолжал играть, не поворачивая к нам головы. И в следующее мгновение я понял почему. Две стрелы с тугим свистом прошили воздух. Одна из них угодила в то место, где только что стоял я, но мне повезло, я вовремя успел отскочить. Тавишу повезло меньше. Стрела прошила ему правую ногу чуть выше колена. Он закричал и стал заваливаться на бок, но я успел схватить его под руки и потащил обратно в коридор. Еще две стрелы просвистели за нашей спиной, и я с силой толкнул Тавиша вперед, заставляя того повалиться на пол, сам же отскочил в сторону. В этот раз стрелы не нашли цели. Не став дожидаться следующего выстрела, я буквально волоком втащил убийцу в спасительную тесноту коридора. Но, как оказалось, и здесь было небезопасно. С другого конца к нам приближалось четверо стражников сетора.

С обнаженными мечами в руках двигались они медленно и с опаской, видимо зная кто мы такие. Шансов против хорошо вооруженных и облаченных в кольчуги бойцов в стесняющем нашу свободу передвижения коридоре не было. К тому же Тавиш был ранен. Я заглянул в зал и увидел, как сетор в сопровождение золотоволосого музыканта поднимается по лестнице на второй этаж. Двое лучников, которые уже стояли не скрываясь, направили луки с наложенными на тетиву стрелами в сторону входа в коридор. Быстро ощупав пояс, я не обнаружил ничего кроме ножен с мечом.

– «Удушающий поцелуй», – прорычал я Тавишу.

– Что!? – шипя от боли, переспросил он.

– Бросай «Удушающий поцелуй».

Мне захотелось ударить его за промедление.

– Я!? – Тавиш удивленно захлопал глазами. – Но ведь это ты должен был взять их с собой! Ты что забыл их на постоялом дворе?

Разразившись проклятиями, я вынул из ножен меч и недолго думая ринулся в зал, не обращая внимания на предостерегающие возгласы Тавиша. Я тут же бросился влево, уходя от стрел лучников, расположившихся на втором этаже, и спрятался за одним из невысоких диванчиков, составлявших интерьер зала.

– Не попортьте мне мебель, – услышал я спокойный голос сетора стоявшего сейчас за спинами своих лучников. – Пришейте ублюдка, когда он высунется.

Недолго думая, я расстегнул шнур на моей шее скрепляющий плащ и быстро свернув его, резко выбросил на середину зала, а сам немедля ринулся к лестнице. Мой замысел удался и стрелы ударил в то место, куда полетел плащ. У меня было совсем мало времени на то, чтобы вбежать по лестнице до того, как лучники будут готовы выстрелить снова. Я буквально в пару шагов преодолел лестничный пролет и тут же растянулся на полу, когда две стрелы прошили надо мной воздух с характерным звуком вонзаясь в деревянные панели стены позади меня. Я тут же вскочил на ноги, не давая лучникам опомниться.

Первого из них мой меч достиг прежде, чем тот успел наложить стрелу. Острием клинка я распорол глотку незадачливому стражнику. Второй вскинул лук, но натянуть тетиву не успел. Голова стрелка покатилась по полу к резным перилам, а затем проскочив между балясин, свалилась на первый этаж. Тело же глухо повалилось на пол. Я заметил убегающего сетора уже достигшего конца уходящего вперед коридора. У стены рядом с невысоким декоративным столиком, на котором стояла причудливая статуэтка диковинного зверя, сидел дрожащий от страха музыкант. Я с досады наотмашь ударил его плоской стороной клинка по голове, и золотоволосый мужчина обмяк.

– Ардос, помоги мне, – раздался снизу голос Тавиша.

«Этот идиот назвал меня по имени. Истинному имени» – тут же промелькнула мысль в моей голове.

Сетор убежал и чем дольше я тянул, тем меньше становились наши шансы на успешное выполнение контракта. Я перевесился через перила и посмотрел вниз. Тавиш стоял, обнажив кинжал, в центре зала. Один из стражников перекрыл ему путь к лестнице, второй в коридор, а двое осторожно приближались к Паледо. Про меня они словно забыли и не пытались броситься вдогонку. Правда тот стражник, что стоял у изножья лестницы, периодически оглядывался себе за спину.

Недолго думая, я поднял лежавший поблизости лук и забрал пару стрел из колчана мертвого лучника. Быстро наложив стрелу, я натянул тетиву, а затем выстрелил в одного из подступающих к Тавишу стражников. Во время обучения в Убежище нас тренировали стрельбе из лука и арбалета, и, хотя я лично предпочитал арбалет, из лука я стрелял тоже неплохо. Стрела нашла свою цель. Расстояние было совсем небольшим и попасть в ничем незащищенную голову стражника было не сложно. Ему не помог даже остерегающий возглас его соратника, перекрывшего вход в коридор. Стрела угодила тому ровно в глаз, удивив меня тем с какой точностью я попал в цель, хотя и стрелял практически навскидку. Второй стражник развернулся и тут же бросился в коридор, где уже скрылся один из его соратников. Воин у лестницы заметался и это промедление стоило ему жизни. Стрела вонзилась тому в горло, пробив, на таком близком расстояние, кольчужный воротник. Я сбросил лук и колчан со стрелами вниз.

– Держи, – крикнул я Тавишу. – Я за сетором. Поднимайся наверх. И держись, я вернусь за тобой.

– Подожди, Ар.., э-э-э Кавел, – похоже только сейчас Тавиш понял что называет меня по истинному имени. – Подожди меня, я сейчас.

Времени ждать не было. Я вбежал в коридор преследуя скрывшегося сетора. Несколько комнат попавшихся на моем пути проверять я не стал так как видел, что сетор в них не забегал. Оказавшись у двустворчатых дверей в конце коридора, я осторожно отворил их, прижимаясь при этом к стене, чтобы не схлопотать ненароком стрелу. И не прогадал. Арбалетный болт прошив воздух прямо перед моим лицом скрылся в глубине коридора.

Осторожно отойдя от стены, я заглянул за двери. Сетор стоял посреди большой спальни с разряженным арбалетом в руках. Взвести он его не пытался, зная, что сделать этого не успеет. Я ступил в спальню, при этом готовый к внезапному нападению затаившихся там стражников, но кроме сетора никого не обнаружил.

– Кто? – хрипло спросил сетор, отбрасывая арбалет в сторону. – Кто пожелал моей смерти? Ответь мне убийца, прежде чем твой клинок достигнет цели.

Я молча шагнул к сетору и тот невольно попятился.

– Вам нельзя раскрывать имя заказчика. О, я знаю это, но прошу тебя удовлетвори желание человека, которому осталось жить лишь мгновение. Все равно эта тайна умрет вместе со мной.

Я, не желая отвечать, взмахнул мечом собираясь нанести смертельный удар сетору.

– Стой, – мелодичный женский голос позади меня заставил остановить клинок у самого горла побледневшего мужчины. – Стой, иначе мы лишим жизни твоего дружка.

Я тут же оказался за спиной сетора, приставляя лезвие меча еще ближе к его горлу. В дверях стояла женщина, та, что любовалась лебедями во внутреннем дворике поместья. Пятеро стражников сгрудились за ее спиной, двое из них держали коленопреклоненного Тавиша, уперев ему в спину острия своих коротких мечей. Паледо виновато посмотрел на меня, словно бы пытался извиниться за произошедшее.

– Тронешь моего отца, и твой друг умрет, – грозно заявила женщина и слова ее прозвучали довольно убедительно.

– С чего ты взяла что его жизнь для меня что-то значит? – усмехнувшись спросил я. – Мы просто вместе выполняем контракт вот и все.

– Если бы это было действительно так, то мы бы сейчас с тобой не разговаривали, не так ли? Ты довел бы дело до конца и скрылся, бросив своего напарника на произвол судьбы. Но мой отец до сих пор жив, а ты беседуешь со мной, убийца. Значит жизнь твоего дружка тебе на так уж и безразлична. К тому же бежать тебе некуда. Выход мы перекрыли, а если попытаешься скрыться через окно, лучники моего отца начинят тебя стрелами, словно ежа. Так что предлагаю тебе отпустить его и сложить оружие, и тогда, возможно, мы сохраним вам обоим жизнь. Все-таки вы всего лишь исполнители. Правда, вам придется выдать имя заказчика.

Женщина криво усмехнулась, чувствуя свое превосходство. Надо признать смелости дочери сетора было не занимать. Я оказался загнан в ловушку. Я снова не оправдал надежд, мелькнула мысль в моей голове. Этот контракт был последней надеждой доказать, что я чего-то стою, а я позволил себе так глупо провалить его.

– Все кончено убийца! Сдавайся! – похоже, дочь сетора начинала терять терпение.

Она сделала знак одному из стражников за спиной Тавиша и тот носком сапога надавил тому на рану от стрелы. Паледо, заваливаясь на бок, закричал от боли, но стражник поймал его под руку и вернул в обратное положение.

– Кавел, сделай так как она просит, – простонал Тавиш. – Отпусти его. Мы провалили контракт, но все еще можем спасти свои жизни.

– Послушай своего друга, убийца, – дочь сетора криво ухмыльнулась, предвкушая мою сдачу. Но я не спешил с этим, лихорадочно перебирая в голове все возможные варианты. Но как бы я ни старался выхода из этой ситуации я не видел.

– Убей сетора и выполни контракт, – внезапно прозвучал безликий голос в моей голове. – Сохрани свою честь.

Голос словно бы звучал извне, но я был уверен в том, что это именно мои мысли.

– Но тогда мы умрем, – мысленно возразил я себе. – Тавиш вытащил меня из дерьма и теперь я вот так отплачу ему?

– Вы ничто, орден есть все, – произнес голос. – Контракт должен быть выполнен во чтобы то ни стало. Они все равно убьют его, а так вы умрете как достойные члены ордена, сохранив ваше лицо.

– Ну же убийца, – дочь сетора буквально кипела от нетерпения. – Чем дольше ты тянешь, тем сильнее страдает твой друг.

Она сделала знак стражнику и тот снова надавил, уже сильнее, на рану Тавиша. Убийца завыл и повалился навзничь. На этот раз поднимать его никто не стал.

– Прошу тебя Ардос, прошу, – сквозь боль прошептал Тавиш, – отпусти его. Отпусти.

Этот идиот снова назвал меня по имени. Даже под пытками он должен был хранить его в тайне.

– И из-за жизни этого ничтожества ты готов нарушить контракт? – вновь прозвучал голос в моей голове. – Посмотри, как он валяется в их ногах, плачущий и молящий о пощаде. Своим поведением он порочит честь ордена. Ты хочешь уподобиться ему? Выполни контракт или умри бесчестным предателем.

За окном послышался шорох. Нужно было решаться. И я сделал выбор. Лезвие меча легко скользнуло по горлу сетора. Тот дернулся и захрипел, и я тут же оттолкнул его от себя. Женщина вскрикнула и, поймав своего отца, рухнула на колени, не выдержав его веса.

– Убейте их, – заверещала она. – Убейте!

Я не стал дожидаться, когда на меня нападут первыми. Я бросился к Тавишу, но опоздал. Оба стражника обрушили свои мечи на моего друга. Я взревел от охватившего меня отчаяния и злобы. А затем бросился на стражу.

Мой меч легко выписывал смертоносные финты, и первый стражник быстро пал от моей руки. Но их было слишком много и на помощь соратникам прибывали новые люди. Треск ломаемого дерева и звон бьющего стекла возвестили о том, что подмога подоспела и с улицы. Я был обречен. Но тем не менее я продолжал сражаться. Я убил четверых, прежде чем пропустил улар в спину. А дальше клинки врагов довершили свое дело. Умирая, я думал лишь о том, что в этот раз я довел дело до конца.

Глава 2

Путь к свету

Отчаяние сменилось гневом

Холодным, скользким словно лед

Стремился к ней душой и телом

Желал сорвать запретный плод

Да как она вообще посмела

Отвергнуть все его дары

В его мечтах как птичка пела

А в жизни холодней змеи

Неужто глупая не видит

Насколько он в нее влюблен

Ну что же, пусть хоть ненавидит

И к ней шагнул навстречу он.

Лим Холед «Эрида»

– Ардос, милый, просыпайся, – ласковое прикосновение нежных пальцев, пробежавшихся по моим волосам, заставили меня приоткрыть глаза. Шейла, чья голова покоилась на моем плече, ласково улыбнулась мне. Ее пальчики, вновь пробежав по моим волосам, медленно спустились сначало на лицо, а затем переместились на мою грудь. Я поцеловал жену в губы, и она, слегка подаваясь вперед, ответила мне тем же. Луч солнца, пробивающийся сквозь узкий зазор меж занавесок, скрывающих небольшое окно, падал на наши обнаженные тела.

– Дети еще спят, – сказал я с трудом отрываясь от губ жены. – Возможно мы еще успеем насладиться этим утром вдвоем.

Шейла лукаво улыбнулась, сильнее прижимаясь ко мне. Я почувствовал прикосновение к коже ее сосков и по моему телу пробежало легкое возбуждение. Я так любил эту женщину, так желал ее. Она была уже не столь молода как прежде, но все так же прекрасна.

– Возможно, мы и могли бы немного…

– Мама, мама, – послышался заспанный детский голос из глубины коридора, и мы услышали легкую поступь босых ног, шлепавших по деревянному полу.

– Похоже нам придется повременить с этим, – весело хохотнула Шейла и легко вскочила с кровати.

Подняв с пола длиннополую холщовую рубаху, она быстро накинула ее на себя. Я же просто укрылся одеялом, ожидая, когда в комнату вбежит моя дочь. Тэлелия, маленькая и юркая, ловко взобралась на постель, минуя мать, которую только что звала, и обхватила мою шею своими маленькими ручками. Я прижал к себе дочь и поцеловал ее в щеку.

– Порой, мне кажется, что она любит тебя больше, чем меня, – с наигранной ревностью в голосе заметила Шейла.

– Так оно и есть, – поддразнил я жену, а затем наклонился к уху дочери. – Иди, обними свою маму.

Та, разжав объятия, бросилась к матери. Шейла поймала дочь и крепко обняв, прижала к себе.

– Я так люблю вас, – произнесла она, глядя на меня и в глазах ее блеснули слезы.

– Я тоже люблю тебя мамочка, – прошептала Тэлелия.

Я лишь мягко улыбнулся в ответ, но они и без слов знали, как сильно я их люблю.

– Где твой брат? – спросил я у Тэлелии, как только мать выпустила ее из своих объятий.

– Когда я проснулась, его постель была пуста, – ответила дочь и свесив с кровати ноги, начала болтать ими в воздухе. – Папочка, а мы пойдем сегодня на озеро?

– Конечно, милая, – ласково ответил я ей и, протянув руку, погладил дочь по голове. Та, весело захихикав, соскочила на пол, ускользая из-под мой руки словно маленькая ласка.

– Беги, поиграй немного, а я пока приготовлю завтрак.

Тэлелия скрылась в глубине дома раньше, чем Шейла успела договорить.

– Не валяйся долго в постели, – уходя, велела мне жена. – Ты обещал дочери сводить ее на озеро. И в конце концов, почини кровлю. Ты обещал сделать это еще вчера.

Я лишь улыбнулся в ответ и Шейла, сокрушенно покачав головой, ушла. Я не спеша встал и оделся, а затем сразу направился к выходу нашего маленького, но уютного домика, состоявшего из двух комнат, небольшого коридора и кухни. Шейла разжигала огонь в очаге и лукаво улыбнулась мне, когда я проходил мимо.

Оказавшись на улице, я застал Тэлелию играющей у невысокого заборчика в дальней части небольшого двора. Начинавшийся в шагах десяти за нашим домом лес был тих и спокоен. Погода стояла чудесная и я невольно улыбнулся, глядя на небо и щурясь от слепящих лучей солнца. Ничто не могло испортить этот великолепный день. Я был свободен и окружен любящими меня людьми. Большего для счастья мне было не надо.

– Тэлелия, – позвал я дочь. – Ты, кажется, хотела сходить к озеру. Думаю, сейчас как раз подходящее время для прогулки.

– Но мама будет звать, когда будет готов завтрак и, если мы уйдем, она очень расстроится.

Я видел, что дочери не терпелось отправиться на озеро, но она не хотела огорчать мать.

– Думаю она простит нам нашу маленькую вольность, – ответил я. – А если ты что-нибудь поймаешь, то мы поедим прямо у озера.

– Хорошо папочка, идем, – весело выкрикнула Тэлелия и заботливо усадив соломенную куклу на растущую на грядке тыкву, бросилась к воротцам, за которыми вилась широкая тропа. Я забрал одиноко стаявшую у лавочки удочку и отправился следом за дочерью.

Тропа вилась вдоль невысоких холмов, поросших редкими приземистыми деревьями и мелким кустарником. Тэлелия бежала впереди, то и дело останавливаясь, чтобы дождаться меня, а потом вновь уносилась вперед, движимая неутомимой силой своей юности. Мы прошли не так много, когда нам повстречался Адрис. Мой сын, практически как две капли воды похожий на меня, упрямством пошел в Шейлу. Он размеренным шагом двигался нам навстречу. Тэлелия бросилась к брату и тот, поймав ее свободной рукой, оторвал сестру от земли и крепко прижал к себе.

– Отец, – сказал он мне, когда я подошел ближе, – я наловил рыбы на обед. Сегодня был хороший улов.