Рациональное и идеологическое мышление

Идеологии, сплачивая своих приверженцев, разъединяют людей с идеологическим мышлением по принадлежности к идеологической вере. Одно из самых сильных разъединений на основе идеологической веры, возможно, даже самое сильное – это использование какой-либо идеологии в качестве официальной, которая неизбежно использует государственную власть для утверждения своего влияния и своих интересов в обществе и, соответственно, для ограничения с помощью государственной власти влияния и интересов других идеологий, а также исключительно рационального взгляда на мир.

Вообще невозможны одноидеологическое общество и общество с идеологизацией сознания всех людей. Всегда были, есть и будут люди с разным идеологическим мировоззрением и много людей с исключительно рациональным, неидеологическим взглядом на мир. Поэтому последовательное, бескомпромиссное отделение идеологии от государственной власти – это сегодня одно из самых сильных средств смягчения идеологического противоборства и ослабления влияния на общество и государство идеологических целей и действий.

Идеологические потребности и цели безграничны, в том числе бесконечные, а потому нереалистичные, в отличие от небезграничных исключительно конечных рациональных потребностей и целей. А неизбежная категорическая претензия любых идеологий на собственную непреложную истинность делает их нетерпимыми друг к другу и к исключительно рациональному подходу к реальности. Ведь невозможно даже мысленно изобрести способ совмещения равновеликих идеологий из-за неизбежно содержащихся в них противоположных по содержанию идей об одном и том же (напр., о первичности материи или духа как якобы бесконечной основы мироздания), каждая из которых в своей идеологии категорически императивно признается непреложной истиной.

Однако нередко идеологическими целями, ориентирами, установками, ценностями прикрывали и прикрывают корыстные рациональные интересы. Если бы не было обладателей идеологической веры, то невозможно было бы спекулировать на вере. Ведь сегодня невозможно прикрыть рациональные корыстные интересы древнегреческими мифами о богах, которые многими в Древней Греции мыслились посредством веры как якобы истинное изображение реальности, а сейчас рассматриваются только как вымысел, а в Древней Греции прикрывали. В то же время современные религии потому и дают возможность спекулировать на них в чисто корыстных рациональных интересах, что имеется огромное число их искренних приверженцев.

* * *

Высшая государственная власть весьма притягательна для идеологов разных идеологических взглядов. Чем большим объемом власти обладает высший орган государственного управления, тем энергичнее они предлагают ему свою идеологию как якобы подлинно истинную, противопоставляя ее иным идеологиям и рациональному взгляду на мир. Даже если после выбора правителем конкретной идеологии в качестве своего руководства в управлении государством идеологи объявят его верховным идеологическим жрецом, главным идеологом, творческим преемником основателя вероучения, то идеологическая инициатива все равно будет принадлежать не ему. Ведь даже самая примитивная идеология – это сложнейшая идейная конструкция.

Организационный тип мышления правителя и его фактически полная ориентация на организаторскую деятельность лишают его возможности вникать во все тонкости любой идеологии. Ведь идеология – это то, чем нужно заниматься профессионально. Поэтому при наличии официальной идеологии он как лидер государства помимо своей воли находился бы в категорической идейной зависимости от идеологов. Они в силу самой категорически нормативной природы идеологии, опирающейся на веру, а не на рациональные доказательства, навязывали бы ему в управлении государством в качестве безусловного повеления неосуществимые идеологические цели как якобы непреложные истины признанной им будто бы единственно верной идеологии, которую они же и будут истолковывать в силу своей профессиональной идеологической функции.

Но при наличии официальной идеологии правитель не был бы идеологическим «хозяином положения», даже если бы для него создали новую идеологию, поскольку опять-таки не он был бы ее творцом, а следовательно, обладающим безусловным духовным авторитетом учителем. Ведь все идеологии писаной истории человечества преимущественно персонифицированные, они имеют реальных или вымышленных поименных основателей-учителей и творческих преемников, являющихся для искренних приверженцев высшими духовными авторитетами, к чьим мыслям эти приверженцы апеллируют как к высшей и непреложной для себя истине.

Но даже если бы правитель стал творцом нового официального идеологического вероучения, то и в этом случае он как лидер государства не был бы духовно свободным. Его новая идеологическая вера, если бы она была действительно его искренней верой, категорически побуждала бы его в управлении государством неукоснительно следовать ее основным положениям даже вопреки научным и социально-инженерным доказательствам и здравому смыслу, в противном случае это была бы для него не вера, а искусственная псевдоидеологическая конструкция.

Если правитель государства обладает рациональным мышлением, то исключительно рациональный подход способен дать ему духовную свободу. Наиболее ярко рациональный подход проявляется в здравом смысле, в науке и инженерии. Они оперируют идеями конечных предметов – причин, законов, пространства, времени, сущностей, качеств, ценностей, целей, потребностей, интересов и т. д. – и основаны только на рациональных в конечном счете практических доказательствах, использующих идеи о таких же конечных предметах – причинах, законах, целях, потребностях и т. д.

Рациональные идеи вообще не способны обладать категорическими истинностью и императивностью, и потому они не повелевают непреложно мыслить мир таким, каким он описан в них, и столь же непреложно поступать в соответствии с ними. Рациональные знания содержат в себе сомнение или возможность сомнения, а безгранично идеализированные предметы используются в науке и в социальной инженерии лишь как средства познания и проектирования, изначально мыслимые неосуществимыми и имеющими или могущими иметь в реальности лишь конечные неидеализированные прообразы.

При рациональном подходе правитель государства личностно дистанцирован от знаний, которые предлагают ему здравый смысл, наука и инженерия. Они не принуждают его категорически к рассмотрению мира и к действию в мире сообразно им. Он сам свободно решает, используя свои и чужие знания, опыт, рациональную интуицию, насколько убедительны представленные рационально мыслящими людьми, особенно учеными и социальными инженерами, рациональные доказательства. При этом он свободно принимает решение о том, следовать им или не следовать, руководствуясь не категорическими предписаниями, как в идеологической вере, а рациональными знаниями и свободно избранными в качестве своего руководства рационально обоснованными конечными, а значит, реалистичными ценностными ориентирами, идеалами, целями, потребностями, интересами, нормами. При применении рационального подхода правитель будет духовно свободен принять даже заведомо неверное решение. А для искреннего приверженца конкретной идеологии намеренные действия вопреки ее положениям недопустимы.

Только деидеологизированное государство нуждается в исключительно рациональном, свободном от всякой идеологии государственном управлении и в рациональных правителях государства. Это демократическое государство, которое поддается организации сообразно эффективному достижению доказуемых, проверяемых, измеряемых и осуществимых рациональных целей и обладает функционально подчиненной интересам обеспечения жизнеспособности нации и человечества ограниченной и общественно контролируемой властью. В таком государстве идеология является исключительно личным делом.

В рационально организованном демократическом государстве очень много идеологических претендентов на роль мессий. Ведь в нем законодательно гарантирована идеологическая свобода. Но в нем намного меньше рвущихся именно к государственной власти идеологов-мессий, чем в диктаторском государстве.

Нет «хороших» государственных идеологий. Наука, а также основанная на ней социальная инженерия и идеология – это антагонисты в качестве идейной основы разработки и принятия управленческих решений относительно государства, общества, человечества и их будущего. И если в прошлом все государства были в той или иной степени идеологизированными, а значит, не демократическими, то отчасти потому, что социальная наука и социальная инженерия были тогда неразвиты, а общество еще не созрело для их широкого использования. Только современная постиндустриальная эпоха с ее массовым интеллектуализированным трудом объективно нуждается в полноценном рациональном государстве. В нем нет места идеологической функции, и идейными помощниками государственной власти способны быть рационально мыслящие ученые и опирающиеся на науку социальные инженеры. Социальная инженерия – это создание устройства социальных отношений с заданными свойствами, а также их преобразование в заданном направлении и обеспечение их эффективного функционирования на основе применения специальных социально-инженерных научных знаний.

2008

17. Рационализм и религия

Человек, обладающий сформировавшимся самосознанием, испытывает потребность в мировоззрении, т. е. в образе наиболее существенных черт мироздания (природы, человечества, сознания) и возможностей его познания и практического освоения человеком, с помощью которого он мог бы выявлять и объяснять менее существенные стороны реальности, определять ориентиры, пути, способы, средства практического воплощения своих идей, своей оценки мира, своих потребностей, интересов. Люди с рациональным мышлением нуждаются в рациональном мировоззрении, а люди с идеологическим мышлением – в идеологическом, внерациональном мировоззрении.

Если личность, не обладающая идеологическим мышлением, решила стать адептом основанной на идеологическом мышлении религии, то ей целесообразно задуматься, зачем ей это нужно? Ведь она все равно не сможет обрести идеологическую веру, в том числе религиозную.

* * *

Различие между основанной на идеологическом мышлении идеологией и основанным на рациональном мышлении рационализмом является существенным и определяется различием устройства идеологической и рациональной логик мышления. Без выявления логических особенностей идеологического и рационального мышления невозможно правильно понять сущность идеологии и рационализма.

С позиции рационально-научного подхода идеология – это ценностный безгранично, в том числе бесконечно, идеализирующий взгляд на мир (абсолютно совершенное общество, мессия, всемудрый правитель, всемогущий бог, бесконечная материя и др.), присущий людям с идеологическим мышлением, однако не рассматриваемый его обладателями как идеализирующий. Идеологический взгляд на мир является категорически императивным для обладателя этого взгляда и опирается на исключающую сомнение идеологическую веру в его якобы абсолютную истинность. С позиции рационального мышления, которое признает возможность осуществимости только конечных неидеализированных предметов и считает конечную практику решающим критерием истины, в идеологических взглядах конечные предметы реальности изображены в неосуществимом безгранично идеализированном виде (напр., абсолютно совершенное общество), а идею бесконечно идеализированных предметов (напр., бесконечные материю, бога) рациональное мышление не способно мыслить содержательно. Однако идеологические идеи, содержания которых являются мысленно сконструированными безгранично идеализированными предметами, в идеологических взглядах рассматриваются не как сконструированные умом их творцов, а как якобы абсолютно истинные образы реальности и абсолютно осуществимые проекты. Поскольку невозможно практически доказать осуществимость безгранично идеализированных предметов, то идеологическая вера является средством категорически императивного признания адептами конкретных идеологий их якобы абсолютной истинности.

Вера адептов идеологий в якобы абсолютную истинность идеи своей идеологии о будто бы существовании бесконечной основы мироздания (бесконечных материи, бога, абсолютной идеи и др.) и в то, что будто бы эта бесконечная основа является первопричиной конечных предметов реальности, превращает этих адептов в средство реализации идеологических идей, а значит, в средство реализации идеологических замыслов творцов этих идей.

Наиболее распространенные, но не единственные разновидности идеологии – это религиозные и философские взгляды. Философия как теоретическая (теоретикоподобная) система идей является самой зрелой и сложной разновидностью идеологии, впервые созданной в 7—6 вв. до н. э., т. е. намного позже зарождения религии. Религия является одной из самых древних, наряду с нерелигиозными мифами о мироздании, или даже самой древней и более примитивной, чем философия, идеологией. После зарождения философии некоторые философские учения (напр., Будды, Конфуция, Лао-цзы, Пифагора) послужили основой отдельных религиозных учений (напр., буддизма, конфуцианства, даосизма, пифагореизма), а также некоторые из философских учений стали использовать и даже стали создавать для обоснования созданных религиозных учений (напр., неотомизм в католицизме).

Поскольку наука рациональна и признает возможность осуществимости только неидеализированных конечных предметов и причин, то идеология, которая признает якобы существование бесконечной основы мира, ненаучна. В науке для исследовательских нужд создаются безгранично идеализированные конечные предметы. Научные безгранично идеализированные конечные предметы (точка, абсолютно черное тело, идеальный газ и др.) рассматриваются в науке как неосуществимые. Однако наука не осмысливает в качестве даже относительно сущностно завершенного познание основы мироздания в силу абсолютной когнитивной неопределенности рационального мышления относительно ее основных черт, хотя и признаваемой рациональным мышлением конечной. Поскольку рациональное мышление не имеет интеллектуальных средств для оперирования идеей якобы существования бесконечного и не способно мыслить ее содержательно, то оно не использует эту идею ввиду ее бесполезности для него. Идеологическое мышление, категорически императивно признающее посредством идеологической веры идею якобы существования бесконечного безусловно истинной, использует ее для объяснения и переустройства конечного мира, а также для управления им.

Каждое идеологическое учение объявляет себя якобы абсолютно истинным, причем единственно истинным относительно других идеологических взглядов и рациональных идей. Целесообразно различать живые и мертвые идеологии. Идеологии, у которых есть или возможны адепты, можно назвать живыми, а идеологии, у которых нет адептов и адепты невозможны, являются мертвыми (напр., многие древние языческие религии, многие древнегреческие философские учения). К идеологиям я отношу (учитывая наличие элемента нестрогости в любой классификации) общемировоззренческие взгляды на мироздание, опирающиеся на идеологическую веру в якобы существование бесконечной основы мира, которыми являются нерелигиозные древние мифы о мироздании, философии с их идеями о якобы существовании бесконечной основы мира, религии с их идеями о будто бы существовании бесконечной божественной и иной целевой основы мироздания, теософские концепции, основанные на эклектичном комбинировании религии, философии и наукообразных идей, основанный на вере в бесконечную основу мироздания оккультизм. В их рамках могут обладать относительной автономией локальные, частные мировоззренческие взгляды на различные локальные стороны мироздания, напр. социальные (коммунистические, анархистские, националистические, религиозно-социальные и др.) с их идеями абсолютных спасителей человечества (мессий, гениев всех времен и народов и т. п.), совершенных человека и общества, якобы существовавших в прошлом, существующих в настоящем или неизбежно осуществимых в будущем, но обязательно опирающиеся на категорическое признание будто бы существования бесконечной основы мира. Поскольку идеи конкретных идеологий имеют для их обладающих идеологическим мышлением приверженцев силу категорического повеления, то идеологии (философские, религиозные и др.) содержат возможность прямого управления сознанием и поведением их приверженцев в желаемом для идеологий и их создателей направлении с помощью идеологической веры приверженцев в якобы существование конкретной бесконечной основы мира и в ее будто бы проявление в конкретных конечных предметах. Основанные на рациональном мышлении наука, социальная инженерия, здравый смысл не обладают для рациональных личностей категорической императивностью, и потому их идеи невозможно использовать для прямого управления сознанием и поведением рационалистов.

Религии посредством веры не только признают якобы существующей будто бы направленную на человека бесконечную целевую основу мира, но и рассматривают ее как первопричину конечных явлений природы, людей, всего человечества. Религии обосновывают идеей якобы существования бесконечной целевой основы мира в качестве будто бы абсолютно правильных принятые ими цели, ценностные ориентиры, нормы поведения, жизнедеятельности и отношений людей. Поскольку каждая религия категорически считает себя и только себя единственно и абсолютно истинной, то в любой из них содержится, хотя не всегда открыто демонстрируется, нетерпимость к иным религиям и к нерелигиозным взглядам (рационализму, панлогизму, панпсихизму, скептицизму, атеизму и др.). Подтвердить практикой религиозную идею о якобы существовании бесконечной основы мира и о ее будто бы проявлении в конечных предметах невозможно с помощью идеологического мышления, а рациональное мышление не способно содержательно мыслить идею бесконечного, и адепты религий признают ее будто бы абсолютно истинной посредством идеологически-религиозной веры, т. е. абсолютной категорически императивной убежденности, исключающей возможность сомнения.

Так называемые истины идеологической веры существенно отличаются от рациональных истин, в том числе от истин науки. Философская, религиозная и иная идеологическая вера несовместима не только с сомнением, но и с возможностью появления в ней сомнения. Обладатель идеологического мышления не способен быть неуверенным в якобы истинности мыслей о существовании бесконечной основы мира, и он не в состоянии частично верить, а частично не верить в ее будто бы существование и проявление в конечном. Приверженец конкретной идеологии в состоянии только верить в истинность идеи о якобы существовании бесконечной основы мира, признанной ею. Идеологическое мышление не в состоянии получить отвечающие требованиям объективного знания отражающие объективную реальность достоверные факты, на основании которых можно было бы создать проверяемые предположения (гипотезы) о том, существует или не существует бесконечная основа мира, сомневаться в том, существует она или не существует, а также не способно обрести достоверное объективное знание о том, существует она или не существует. В отличие от идеологической веры, рационально-научные знания относятся только к конечным предметам и имманентно содержат возможность сомнения.

Кроме подлинной идеологической веры, возможна намеренная игра в идеологическую веру людей с монистичным рациональным мышлением, не способных к идеологической вере, но по разным мотивам действующих подобно подлинно верующему человеку. Таких людей много. Также есть немало людей с монистичным рациональным мышлением, которым кажется, будто они обладают идеологической верой, но в действительности они не обладают ею. Данная их кажимость является квазиверой (псевдоверой). Обладающий монистичным идеологическим мышлением подлинный приверженец идеологической веры полностью подчиняет свои мышление, чувства, волю, поступки, действия, жизнь, судьбу имеющим для него силу категорических императивов идеям своей идеологии. Категорический императив – это закон действия идеологической веры, идеологического мышления и идеологии.

Идеологическая вера – это интимное состояние сознания верующего человека, его чувств и мышления, не нуждающееся в обоснованиях. Она внеопытная, экстрарациональная, и ее невозможно передавать от одного верующего к другому, поскольку она не опирается ни на доказательство посредством практики, ни на внушение. Говоря образно, идеологическая вера не заразная. Если личность не обладает идеологическим мышлением, а значит, не обладает предрасположенностью к идеологической вере, то даже если она долго будет общаться с искренне верующей личностью, она не станет верующей. Но даже обладающую конкретной искренней идеологической верой личность невозможно намеренно сделать приверженцем иной идеологической веры, если она не соответствует идеологическим особенностям сознания этой личности. Источник веры каждого приверженца идеологии в якобы существование бесконечной основы мира находится только в его личном сознании. Поэтому верующая личность признает безусловно истинными и полезными те идеологические идеи о якобы существовании бесконечной основы мира, адептом которых она является. А поскольку идеологическая вера не поддается передаче, то каждая верующая личность реально в состоянии признать идеологические идеи, адептом которых она является, истинными только для себя, но не в состоянии навязать эту якобы истинность другому человеку, хотя идеологические верующие считают идеи своей идеологии якобы объективно истинными и общезначимыми. Признание каждой идеологической личностью своей идеологии якобы единственно истинной и полезной – это исключительно личное действие, вообще не обладающее общезначимостью и объективностью. Это субъективный, а не объективный, как в рациональном научном доказательстве, акт. Потому не только принуждение к идеологической вере, но и попытки приверженцев одной идеологии убедить приверженцев другой идеологии в якобы безусловной истинности и полезности своей идеологии для этих приверженцев противоречат интимной природе идеологической веры.

Люди, врожденно предрасположенные к идеологической вере, не могут не верить в идеи конкретной идеологии. Для них вера в якобы существование бесконечной основы мира имеет силу абсолютной необходимости, сходной по неодолимости побуждения с инстинктом и проявляющейся в ее имеющей силу категорической императивности страстности. Бесстрастной идеологической веры не бывает. В то же время вера в существование бесконечного не способна существовать в свободном от содержания виде. Это всегда вера в будто бы существование конкретной бесконечной основы мира. Однако идея о якобы существовании конкретной бесконечной основы мира не врожденная.

Обретение конкретной идеологической веры людьми с идеологическим мышлением происходит по-разному. Во-первых, для части из них – это свободный выбор ими из существующих взглядов на первоосновы мира одного взгляда как якобы единственно истинного для них. Но этот выбор мыслится ими не как выбор, а как будто бы узнавание единственно истинного взгляда на мир. Во-вторых, для немногих из них – это свободное творческое создание ими идеи конкретной бесконечной основы мира как будто бы единственно истинной с точки зрения их мышления, а значит, это создание ими новой идеологии. Но данное создание мыслится ими не как мысленное конструирование бесконечно идеализированного ими мира, а как якобы обретение ими абсолютной истины об основе мироздания (будто бы путем откровения, сверхрациональной интуиции, выявления «врожденных идей» и др.).

Если бы расположенная к идеологической вере личность была способна пребывать в состоянии своей полной внутренней духовной свободы и имела перед собой все множество созданных и возможных идеологических взглядов на основу мира как якобы бесконечную, то при обретении ею конкретной идеологической веры она сама полностью свободно выбирала бы для себя содержание своей веры в виде конкретного идеологического взгляда на основу мира как будто бы бесконечную (напр., в виде конкретной религии или философии), категорически императивно признавая якобы существующей конкретную бесконечную основу мира, изображенную в выбранном ею для своей веры идеологическом взгляде, и подчиняя своей вере в ее якобы существование свои мысли, чувства, оценки и действия. Если бы склонная к идеологической вере личность обрела конкретную идеологическую веру путем чисто свободного идеологического выбора, то при следовании ей она ради подтверждения для себя своей конкретной веры была бы обречена непрерывно воспроизводить результат своего свободного выбора. Идеологическая вера не способна пребывать в «спящем», неактивном состоянии, в состоянии чистого покоя, только памяти. Идеологическая вера – это состояние непрерывного напряжения, беспокойства, страдания, побуждения сознания верующего, т. е. его чувств и мышления. Вера не позволяет ему забыть о ней даже на мгновение. Верующий обречен непрерывно идентифицировать свое «Я» с содержанием своей веры, решая, подлинная ли его вера, а значит, вера ли она. Для обладающей идеологической верой личности решающий критерий ее подлинности – это чисто свободный выбор ею конкретного содержания веры. Если верующая личность полностью свободно выбирает конкретное содержание своей веры, то это подлинная вера.