Покровитель

– Выбор делать всегда очень трудно, но вы нашли в себе такие силы, поэтому мужайтесь, вам и дальше придется нелегко. Но со временем все образуется. Многие будут считать вас предателем и называть так, а может, еще и хуже, но любой нормальный человек, который думает головой, а не чем иным, на вашем месте поступил бы также.

Тайта кивнул головой, но слова наместника его нисколько не успокоили. На Гревтече он потерял веру в человечество, а также свою первую настоящую любовь. Но как бы сильно он не любил Нору Ораниенбаум, идти ради нее против своих убеждений не мог. Все время полета на Старый Мир он вспоминал ее, вспоминал интимные мелочи, ему даже казалось, что он помнит аромат ее тела. А еще он вспоминал два мертвых тела, болтавшихся на металлических трубах, из которых были сварены виселицы. Птицы выклевали глаза доктора и Грегора. Империя не привыкла щадить своих врагов, никогда. Поэтому она и занимала такое громадное количество планет.

Глава 5.

На всем Старом Мире было только два острова, игравших важную роль. Робс-Прайм, резиденция императора и его приближенных и расположенный в паре десятков километров восточнее остров Карандо, где проживали имперские чиновники и бизнесмены. Участок земли на Робс-Прайме стоил баснословных денег, на которые можно было купить целую планету из тех, что открыли совсем недавно.

Если Робс-Прайм населяла аристократия, то на Карандо обитали высокопоставленные бюрокарты и незнатные офицеры, а также крупные бизнесмены. Стиль строений на двух островах тоже значительно разнился. Карандо был плотно застроен огромными жилыми комплексами по тридцать – сорок этажей, Робс – Прайм же сплошь представлял из себя парковую зону с ограниченным количеством построек, хотя некоторые из этих построек, такие, к примеру, как резиденция императора или дворцы семьи представляли тоже немаленькие сооружения. Роскошь этих двух островов приводила туристов в благоговение.

Карандо был полностью открыт для них, а экскурсии по Робс – Прайму ограничивались небольшим участком острова, откуда можно было видеть верхнюю часть императорской резиденции. Воздушное и морское пространство вокруг этих островов охранялось элитными частями нукеров, в распоряжении которых имелся весьма внушительный морской флот в составе сорока ракетных крейсеров и семнадцати авианосцев. Кроме того, на прибрежном шельфе располагались генераторы силового поля, которое блокировали любую орбитальную атаку.

Тайта все же получил диплом социального аналитика, но заочно, так как оставаться в Университете не мог ни под каким предлогом. Как он и опасался, его поступок вызвал немало кривотолков, а в к-сети репортеры за ним прочно укрепилось прозвище "Гревтеческий Иуда". А ведь он никаких наград от Империи не получил, да и не рассчитывал на них. Просто он хотел избежать большого кровопролития. Большого избежал, а вот малого не удалось.

Пока Тайта развлекался с заговорщиками, Джарвис изнурял флот длительными тренировками, участвовал в нескольких военных операциях против сил Альянса, Орда начала поставлять во флот новые улучшенные боевые корабли, преимущественно огромные линкоры, огневая мощь которых превосходила все грани разумного. Но адмирал не был сторонником введения этих кораблей в строй. Огромные линкоры тратили на передвижение столь же огромное количество энергии, легко обнаруживались даже примитивными средствами космического наблюдения и больше подходили для уничтожения планет, нежели для боевых действий в космосе. Он предпочитал этим монстрам тяжелые крейсера, большие скоростные и отлично вооруженные корабли, которые прекрасно показали себя в военных действиях.

Тайта же не знал, чем заняться, и массу времени проводил на светских приемах и раутах, сдружился с несколькими сыновьями богатых бизнесменов и прожигал жизнь. Ему предлагали работу в нескольких крупных корпорациях, руководители которых надеялись таким образом заручиться поддержкой могущественного лорда. Но Тайта отклонял все эти предложения, посоветовавшись с отчимом, он решил поступить на гражданскую службу, благо бюрократии Империи всегда требовались люди, а если эти люди еще имели и способности, то это было несомненным плюсом. Но и идти рядовым клерком Тайта не желал, а ничего более интересного ему не предлагали. Пока не предлагали…

Он хотел сам найти себе занятие по душе. Знакомился с различными людьми, старался войти к ним в доверие, но ручаться за "Гревтеческого Иуду" желающих пока не было. Кроме того, имперские сановники ожидали реакции императора Джучи на поступок Тайты. Ведь именно благодаря этому, Империя смогла практически бескровно подавить ростки сепаратизма на такой важной планете. Тайта догадывался, почему император медлит с решением. На него оказывала, через супругу, влияние леди Джаннеро, до глубины души ненавидевшая пасынка. Чего только стоило ее заявление по поводу гревтеческих событий: "Волчонок показал свои гнилые зубки."

Но не все общество относилось к Тайте таким же образом. Часть здравомыслящих людей прекрасно понимала моральную проблему, возникшую перед молодым человеком, когда он решился предупредить имперцев о готовящейся акции. Эти люди хоть как – то пытались помочь ему , сочувствовали, но Тайте это было не очень нужно. Он наконец-то решил для себя, что поступил правильно, что никакого иного выхода у него не оставалось.

И еще он понял, что лучше иметь множество врагов и как можно меньше друзей, но друзья должны быть настоящими друзьями, а не лицемерными скотами.

Однажды он получил электронное письмо от молодого человека с фамилией Бромберг, который предлагал встретиться в одном из ресторанов Карандо. Судя по всему, это был сын того самого генерала, который покончил с собой в космической яхте, эвакуировавшей их с Пустынника – 8. Тайта согласился, хотя даже представить не мог о чем станет разговаривать с сыном генерала-самоубийцы.

Ресторан назывался "Орион", здесь обычно собирались молодые бизнесмены и дети аристократии. Обслуживание было идеальным, кухня выше всяких похвал, пища готовилась поварами – людьми и никаких сервомеханизмов. Метрдотель проводил Тайту за столик №8, где его ожидал высокий лейтенант Имперской Армии.

Значит, сын генерала также выбрал себе путь военного.

– Добрый день, господин Бромберг.

– Добрый день, можете звать меня Яном.

– А меня Тайтой.

– Что будете пить? – нервно спросил лейтенант, и Тайта подумал, что, возможно, он зря согласился на встречу. Слишком напряжен и встревожен его собеседник.

– Красное вино, неважно какое, – ответил он.

Бромберг подозвал официанта и сделал заказ.

– Видите ли, Тайта, я несколько месяцев назад закончил военное училище и приступил к службе. Командую ротой разведки, расквартированной на полюсе Старого Мира.

Тайта не понял, зачем лейтенант рассказывает ему о себе, он думал, что парня интересуют факты смерти отца. Хотя люди бывают разные и обычно начинают нужный разговор издалека.

– Я совсем не помню отца. Мы мало с ним виделись, и я был совсем маленьким ребенком, когда он погиб.

– Сочувствую…

– Скажите, а он был храбрым? Только честно…

– Не знаю, – перед Тайтой ясно пронеслась картина, когда генерал прожигает себе дырку во лбу. – Я, правда, не знаю. Я виделся с ним всего несколько часов перед тем, как он… Извините, мне не хотелось бы причинять вам боль.

– О, да. Отец поступил как благородный человек, покончил с собой, после того, как не смог выполнить свои обязанности.

– Благородно? – удивился Тайта вполне искренне. – А что благородного в том, чтобы продырявить себе голову?

Бромберг подскочил как ужаленый:

– Черт побери, что вы можете знать об офицерской чести, да и о чести вообще!

– Присядьте и успокойтесь, – хладнокровно ответил Тайта. – Благородно с его стороны было бы остаться на Пустыннике и попытаться организовать сопротивление мятежникам, а не скрываться с планеты. На мой взгляд, он просто предал свой гарнизон, не выдержал груза моральной и юридической ответственности, поэтому и покончил с собой.

– Ты сам гнусный предатель! – закричал лейтенант. – Ты предал своих товарищей, пошел к папеньке и сдал их всех. А ведь многих казнили!

– Ну и что? Они были готовы на это… Или мне надо было сидеть, сложив руки, чтобы потом еще сын какого – нибудь опростоволосившегося генерала предъявлял мне претензии по поводу того, что я разрушаю радужный миф о его отце?

– Ублюдок, – процедил Бромберг, рывком поднялся из – за стола и покинул зал ресторана, при этом не оплатив счет, который официант услужливо преподнес Тайте.

Молодой человек был расстроен. Он вовсе не это хотел сказать Бромбергу, но когда лейтенант заговорил о благородстве, его просто перевернуло. И потом, человек должен знать правду и о себе, и о своих родственниках. Он понимал, что сегодня нажил себе очень опасного врага, так как люди очень не любят слышать то, чего не хотят услышать, большинство думает только о том, что именно их позиция верна, и что именно их взгляд на жизнь самый правильный.

Тайта спокойно допил вино, расплатился с официантом и покинул ресторан. Он посмотрел на наручные часы – редкий раритет в эпоху встроенных математических процессоров – в его распоряжении оставалось около двух часов перед визитом к леди Джинкай, молоденькой и очень хорошенькой аристократке, чей отец занимал какую – то важную должность в Имперском Суде. Они познакомились на одном светском рауте, вернее полусветском, так как попасть в высшее общество ни ему, ни ей пока не светило.

Адмирал не очень жаловал все эти вечеринки, а леди Джаннеро не имела ни малейшего желания вводить его в общество значительных и благородных людей. Но Тайта пока туда и не стремился. Чтобы чувствовать себе уверенно с такими людьми, нужно самому хоть что – то значить в этой жизни, а он пока был только пасынком адмирала Джарвиса. На этом все его преимущества заканчивались.

Он решил провести два свободных часа за игрой в бильярд в одном офицерском клубе. В Имперской армии бильярд по популярности занимал второе место после интерактивных приключений. Тайта знал из истории, что и на Земле, планете – прародительнице, в национальных войсках, когда на одной планете существовали тысячи этнических групп, ведших меж собой беспрестанные войны, бильярд также процветал.

Тайта играл достаточно хорошо, настолько хорошо, что временами обыгрывал и старых опытных игроков. Тайту в клубе знали, имелся у него и членский билет. Клуб посещал преимущественно младший офицерский состав: чином не выше майора, немногим из них было больше тридцати пяти биологических лет, так что Тайта вполне свободно общался с ними. Служить на Старом Мире оставляли или детей аристократов семей, или просто отличившихся в учебе, а это означало, что темы для беседы во время игры у них всегда находились.

Он встретил двух старших лейтенантов, закадычных друзей и дебоширов – Родригеса и Маркену. Эти два парня всегда были вместе, хотя и служили в разных частях. Он поздоровался с ними, дождался, пока освободится стол и начал игру с Родригесом:

– Знаете такого лейтенанта по фамилии Бромберг?

– Да, знаем, – хмыкнул Маркена, – а я так, очень даже хорошо. Из – за этого чванливого мудака я пять суток провел на гауптвахте.

– А ты как с ним пересекся, парень? Вряд ли вы выпивали вместе. Он себе такого не позволяет. Что за проблемы? – поинтересовался Родригес.

– Пока никаких, просто я сегодня встречался с ним и рассказал правду о его отце.

– Понятно, а откуда ты … Ах да, ты же был на Пустыннике- 8 в те времена… Но про папу этого говнюка ты круто! У него мания по родителю, говорят, в военном училище у него в спальном отделении чуть ли не иконостас был. У этого Бромберга извращенные понятия о чести. Он все сводит к ритуалам и правилам. Подожди-ка, парень, а как он на тебя вышел?

– Прислал электронное письмо и попросил встречи.

– И ты так просто согласился? На кой черт он тебе сдался?

– Ну, я хотел поступить , как лучше…А получилось черт знает что.

– Не надо сожалеть о содеянном, наверняка альтернатива была бы еще хуже.

– Возможно, хотя , к примеру, тот же Гревтеч, -начал Тайта, сам не понимая , что заводит не совсем уместную в данной обстановке тему, но его оборвал Маркена:

– Забудь ты об этом Институте благородных девиц! Они получили свое заслуженно. Я знаю, что такое мятеж на планете, не хуже тебя. После училища я попал в "усмирительную" дивизию, и нас десантировали на Репрату, есть такая вшивая планетенка на границе с Альянсом, ее к Империи присоединили пятьдесят лет назад, выкупив за долги у их же правительства, только вот население об этом предупредить забыли Я там такого насмотрелся… Но и мы, правду сказать, не особенно церемонились с мятежниками.

– Ну а ты почему оказался на гауптвахте из – за Бромберга.

– Мы вместе служили в одной части примерно с месяц, и я попросил его подежурить за себя, он пообещал, а сам не появился, тут, проверка, меня нет, замены нет. Командиру части выговор, а мне "губа". Я у этого сукиного сына потом поинтересовался, почему он не появился, а тот ответил, что был занят "делом чести". Хотя, что могут быть за дела, если ты пообещал товарищу по оружию. Я, понятное дело, головой так понимающе мотнул, а потом спрашиваю его прямо, мол, а разве сдержать обещание для офицера не является делом чести? А он мне в ответ, что-то вроде того, что всякие там увлечения не должны отвлекать офицера от службы. Мол, в бою надо полагаться только на себя. Так что, если у тебя, Тай, возникнут с ним проблемы, вроде вызова на дуэль или просто пьяное мордобитие, ты свяжись с нами, мы поможем.

– Ага, этот перец, кстати, говорят, пользуется покровительством самого лорда Джетсона, но нам на него насрать. И на Бромберга и на Джетсона. Уроды всегда льнут друг к другу.

Тайта удивился:

– А при чем здесь Джетсон? Каким образом он-то связан с Бромбергом.

– Ходит слушок, что когда Джетсон посещал Имперское Военное Училище перед самым выпуском, то Бромберг отличился на стрельбах, и его познакомили с лордом. А тот в нем сразу узнал родственную змеиную душу.

Джетсон был единственным человеком в Империи, кто представлял реальную угрозу адмиралу. Лорд Джетсон, чистокровный ордынец – аристократ в двенадцатом поколении, чей род род был чуть ли не старше императорской фамилии, командовал элитными спецподразделениями императора – нукерами. Эта личная гвардия была вооружена и обучена просто фантастически, у нукеров имелся даже собственный космический флот, меньше, чем Имперский, но очень современный. Нукеры все до одного были ордынцами и проходили многолетнюю подготовку на тренировочных станциях и планетах. Один нукер стоил сотни обычных пехотинцев, а в распоряжении Джетсона имелось десять миллионов таких солдат.

Лорд ненавидел Джарвиса за его независимый и своенравный характер и скорее всего завидовал победам адмирала, который смог добиться своего положения собственными силами, а не благодаря родственным связям. Император, росший вместе с Джетсоном, дорожил его дружбой и поддерживал во всем, кроме давления на адмирала. Джучи, человек отнюдь не глупый, понимал, что однажды и у Джетсона могут возникнуть желания создать собственную династию и свергнуть Валерианов с трона. Поэтому император и поддерживал относительный баланс между тремя силами – нукерами, армией и флотом. Все остальные вооруженные силы, вроде планетарных армий и полицейских спецслужб, реальной силы не представляли.

Джучи предпочитал большую часть времени проводить в Большом Кочевье, в уютной безопасности космических крепостей и огромных линкоров, но четыре месяца в стандартном году он находился либо на Старом Мире, либо на одной из индустриальных планет вроде Хирохито или Компаундайва. Если рассматривать политическую ситуацию в Империи, то кроме Джучи, бездетного императора, имелись два наследника престола:Великие Ханы Хулагу и Чаготай, двоюродные братья владыки престола. Джучи держал их на расстоянии от двора и старался не давать свободы действий, видя в них реальную угрозу для жизни.

Эта пара никакой силы не имела, они наслаждались прелестями жизни, управляя двумя очень богатыми планетами, население которых было спокойно, сыто и жило в достатке. Супруга императора на людях практически не показывалась, вела очень замкнутый образ жизни, общаясь только с родственниками и двумя – тремя близкими подругами.

Тайта не мог вспомнить ни одного снимка, где они были бы изображены вместе, хотя супруга предыдущего императора Джакарна, наоборот очень часто появлялась на людях и была председателем каких – то фондов милосердия, вносила какие – то законопроекты о социальной помощи и тому подобное. Очень сильно отличался и Джучи от своего отца. Император Джакарно был мягок и склонен к компромиссам, а Джучи отличался твердостью характера, убежденностью в своей правоте и старался довести любое начинание до конца.

За время его пребывания у власти, а это около двадцати восьми стандартных лет, Империя приобрела множество новых планет, утроила численность космического флота и увеличила собираемость налогов в два раза. Однако это вызвало и большое недовольство со стороны новоприобретенных миров, население которых получало на первых порах только частичное имперское гражданство и не могло воспользоваться преимуществами граждан межзвездного государства.

В бизнесе император сделал акцент на укреплении транспланетных корпораций, стараясь, чтобы мелкие планетарные конкуренты не могли соперничать на равных с финансово – промышленными монстрами, владельцами которых преимущественно являлись ордынцы. Джучи стремился аккумулировать власть, но нельзя сказать, что Империя по отношению ко всем своим подданным была монструозно несправедлива или слишком жестока. Нет, более половины миров были весьма благонадежны и вполне довольны существующим положением вещей. Среднее образование и базовые медицинские услуги в Империи были бесплатны, что такое голод не знали уже веков пять-шесть, правосудие для всех граждан было достаточно справедливо. Зарвавшихся наместников могли не только снять с поста, но и довести дело до смертной казни. Институт аристократии нигде кроме Орды не насаждался, хотя в дворяне попадали и особо выдающиеся личности. Ассигнования на науку никогда не были особенно маленькими.

Но кроме сытой и спокойной жизни людям нужна свобода, а с этим в Империи было не так гладко. Цензура существовала и в компьютерных сетях, и на телевидении, и в прессе. Политические преступления карались строже нежели уголовные, смертная казнь в различных вариациях тоже использовалась довольно часто. Коррупция если не процветала, то занимала весьма значительное место в человеческих и деловых отношениях, особенно, чем больше денег было привлечено к какому – либо конкретному решению.

Тайта сделал очень удачный удар и закатил в лузы сразу три шара. Родригес незлобно выругался:

– Тебя в этом Институте Благородных Девиц так играть научили?

– Нет, просто на уроках геометрии я в отличие от тебя думал не о том, как воткнуть между ляжек шлюхе, а внимательно штудировал учебник, – улыбнулся Тайта.

– Какие мы образованные и грамотные.

– Вот именно, не то, что вы, солдафоны.

Родригес расхохотался.

– И почему я прощаю тебе такие наглые высказывания, друг мой, сам не знаю. Другому на твоем месте уже давно бы разбил морду.

– Потому что я говорю правду.

– Вот гад! – Родригес ткнул его кием, Тайта в ответ, Маркена засуетился:

– Ну, вот, началось, опять вы тут дуэль устраиваете. Не портьте кий… А ты, Родригес, вообще отойди от стола. Сейчас я надеру этому зарвавшемуся «пиджаку» задницу.

– Попробуй, – принял вызов Тайта и выставил шары на стол. Однако удача от него отвернулась, и он проиграл. Они выпили вина и поболтали примерно с час, после чего офицеры покинули клуб. Им пора было на службу. Тайта отправился домой, чтобы переодеться и предстать перед леди Джинкай и ее матерью во всем строгом великолепии.

….

Ему начинало казаться, что жизнь налаживается. Он в безопасности, практически не ограничен в деньгах, у него новая любовь – Джинкай, милое создание, такое наивное и такое чувственное. При взгляде на молодую аристократку у Тайты захватывало дух. Но форсировать отношения он не решался. Нельзя просто так затащить ее в постель, для этого в Карандо существует множество других женщин, чья профессия напрямую связана с тем, чтобы приносить мужчинам сексуальное удовлетворение. В случае с Джинкай он хотел настоящей любви, взаимопонимания и уважения.

Мать леди относилась к нему с некоторым предубеждением. Он все-таки не являлся чистокровным аристократом, к тому же эта неприятная история на Гревтече. Джинкай как могла защищала его, но мать только качала головой, приговаривая: «Никак не могу понять, как можно сдать полиции своих друзей». Имперская аристократия считала полицию уделом обычных граждан и с некоторой брезгливостью относилась к спецслужбам, рассматривая их как необходимый, но очень неприятный и раздражающий инструмент.

Тайта прекрасно чувствовал, что отношение к нему не самое благодушное, поэтому старался видеться с Джинкай не в ее доме, а в салоне мадам Лоретты Мигелиус, богатой вдовы, которая устраивала у себя встречи для молодежи и приглашала людей науки и искусства. Там постоянно встречались работники средств масс-медиа, менеджеры и подрастающее поколение аристократии, которым дорога в настоящие светское общество пока была закрыта.

Именно в этом салоне Тайта познакомился с Эдмундом Ведео, главным редактором крупного издательства «Имперские новости». Ведео было сорок два года, рост у редактора был небольшой, голова с залысинами, а лицо добродушное и с хитрецой. С Тайтой они сошлись быстро, так как Ведео увлекался историей, а Тайта был хорошо подкован по этому предмету. Ему и самому было интересно беседовать с образованным и увлеченным человеком.

Не так уж и много людей по-настоящему интересовались историей. Основные вехи, образованные люди знали, но не более того. А Ведео соприкасался со многими вопросами. В один из вечеров после долгой и интересной беседы редактор предложил Тайте самому написать статью об одном политическом деятеле. Он согласился и впервые заработал деньги, совсем небольшие, сопоставимые со стоимостью не самого шикарного обеда, но свои. Тайта был горд. Вскоре Ведео предложил ему стать внештатным ведущим исторической рубрики, Тайта стал регулярно писать статьи, такое занятие приносило ему удовлетворение, а читатели хорошо отзывались о его исторических миниатюрах.

Если с работой дела обстояли более-менее хорошо, то вот на личном фронте все было не так безоблачно. Судьба словно издевалась над ним. Каким-то образом молодой Бромберг познакомился с Джинкай и начал отбивать ее у Тайты. Родители Джинкай были очарованы обходительны, вежливым и очень корректным молодым офицером, подающим надежды на отличную карьеру, к тому же из древнего аристократического рода. Хотя Бромберг сперва и не понравился девушке, однако благодаря мощной «промывке мозгов» со стороны домашних, она стала находить в нем все больше положительных черт, сравнивать с Тайтой. В итоге выбор Джинкай стал склоняться в сторону военного.

Тайта нервничал. Он поделился своими неприятностями с адмиралом, когда тот прибыл в короткий отпуск на Старый Мир. Джарвис только посмеялся:

Выкинь из головы эту дуреху! Зачем он нужна тебе. Скоро ты начнешь отличную карьеру, и она сама начнет к тебе клеиться, но тогда ты уже будешь выбирать, а не она.

Я бы хотел на ней жениться.

Глупости. С этим не торопись. Слава Богу, сейчас не древние времена, когда продолжительность жизни была такова, что люди торопились с браком и деторождением. Нагуляйся, оцени жизнь и людей.

Ну-у, неплохой совет.

И Тайта действительно решил, что не стоит убиваться из-за Джинкай, особенно сейчас, когда он молод и вокруг полно очаровательных и соблазнительных красоток. Он перестал посещать салон и целиком отдался работе, благо она ему нравилась. Свободное время он проводил либо с друзьями, либо дома за чтением трудов историков прошлого.

Но однажды все резко изменилось.

Глава 6.

Еще будучи кадетом Академии Имперского Флота, Темучин Нартид, ныне контр-адмирал, зарекомендовал себя, как храбрый и умный парень. Он всегда и в жизни, и на службе действовал быстро, решительно и бескомпромиссно. Ему, потомку знатного, но обедневшего ордынского рода, в Академии приходилось туго – все остальные кадеты были выходцами из среднего класса Империи. Ордынскую аристократию старались во Флот не допускать, а если появлялось желание служить на военном корабле, то для этого существовало великое множество Кочевий.

Однако семья Темучина давно уже перебралась из Орды на планету Колларпен, где занималась банковским делом. Нет, не собственным, а в качестве наемного персонала в различных банках Колларпена. Но отец Темучина считал, что его роду предстоит вернуть былую славу и почет, а затем возвратиться в Орду, к истокам. Поэтому он не пожалел денег и помог сыну получить самое лучшее образование. Хорошая школьная подготовка позволила парню без труда поступить в Имперскую Академию Флота. Преподаватели взяли на себя смелость принять его, хотя по документам он принадлежал к аристократии, а законы Империи не то чтобы запрещали им службу на Флоте, но не особо поощряли.