Погляд скрозь гады. Белорусские очерки иностранного консультанта

Конечно, найденное белорусскими конструкторами решение было явно «не концом XX века» в сельскохозяйственном машиностроении, но и оно позволило отказаться как от достаточно разорительного рассыпания туков по поверхности пашни, так и от бездумного выливания жидкой органики на почву. Было создано сразу несколько прицепных агрегатов. В основном не автономных, а с отбором мощности от трактора для питания насосов резервуара с удобрениями, а дальше – пошел широкий полет конструкторской фантазии в разработке систем подачи питательной смеси на «шприцевые» устройства. И опять же, одна из основ достигнутого успеха – все те же витебско-ярославские колеса широкого профиля и пониженного давления на почву. Вот что в конечном итоге из всего этого получилось в Белоруссии на Бобруйском заводе разбрасывателей удобрений (сейчас – холдинг «Бобруйскагромаш») – машина для внесения жидких органических удобрений МЖУ-20-01 (htth://bobruiskagromach.com/catalog/technique_for_ application_of_fertilizers/mju_20/).

Третий эпизод плодотворного сотрудничества депутата Крючкова и Западной МИС связан уже непосредственно с «Ростсельмашем» и с министром сельхозтехники А.А.Ежевским, которых я упоминал ранее. Начало ему положило письмо директора Западной МИС А.В.Короткевича с грифом «секретно», адресованное депутату ВС СССР В.А.Крючкову. В секретариате ПГУ долго не могли сообразить, что с этим «секретным донесением с мест» делать, пока, наконец, не догадались «сбагрить» эту депешу мне. Из-за этого злополучного письма мне пришлось, согласно правилам секретного делопроизводства, всему досье с перепиской депутата присваивать тот же гриф секретности, а для того, чтобы затем сдать все накопленное досье в архив, пришлось организовывать целую процедуру комиссионного снятие грифа секретности с этого обращения. О чем в нем шла речь? О ГДР-ском зерноуборочном комбайне Е516 фирмы «Фортшритт» («Прогресс»), который тогда проходил серию ежегодных испытательных работ на Западной МИС. И который показал в условиях Белоруссии очень впечатляющие результаты в сравнении с аналогичной продукцией «Ростсельмаша». Но его, несмотря на это, как писал директор МИС, всячески «гнобил, затирал и не давал ходу» министр Ежевский.

Далее Короткевич, явно с подачи республиканского руководства, аккуратно и ненавязчиво, но весьма отчетливо и недвусмысленно проводил мысль о целесообразности организации «сборочного» производства этих комбайнов в Белоруссии (надо понимать – в Гомеле) из комплектующих, которые поставлялись бы ГДР в счет частичного погашения разницы между ценой нефти из СССР и ценой нефтепродуктов, продаваемых ГДР на Запад. Прежде всего, в ФРГ, непосредственно с нефтеперерабатывающих заводов в Шведте, Шпергау и Ростоке. Что и говорить, тогда высказанная белорусами идея выглядела весьма заманчивой. В 80-х годах наблюдалось мировое перепроизводство (излишняя добыча) нефти. Произошло это вследствие серьёзного сокращения спроса на сырую нефть, вызванного резким повышением цен в результате нефтяного эмбарго 1973 года и исламской революции в Иране 1979 года. Однако производство в основных нефтедобывающих странах не сокращалось, в том числе по чисто технологическим причинам и по причине отсутствия достаточных резервных емкостей нефтехранилищ. К 1980 году цена нефти на мировом рынке достигла своих пиковых значений в размере 35 долларов за баррель, а к 1986 году резко упала более чем в три раза, до 10 долларов за баррель и даже ниже. До 1985 года наши немецкие друзья вместо переработки всех поставляемых им объемов советской нефти на своих НПЗ тупо занимались ее реэкспортом на Запад, получая безо всяких усилий немалую валютную выручку в виде разницы между ценой сырой нефти на мировом рынке и той льготной ценой, по которой они получали нефть из СССР в рамках торгово-экономических связей со странами СЭВ, осуществляемых в «переводных рублях». В 1986 году СССР получил за экспорт нефти и нефтепродуктов лишь 5 млрд. инвалютных рублей (вместо прежних 10—12 млрд. рублей в год). Когда мировые цены на нефть упали, ГДР уже больше не могла рассчитывать на получение прежней достойной маржи от реэкспорта советской нефти на Запад, наоборот – реэкспорт стал скорее убыточным. Комбайны марки «Фортшритт» – это, конечно, хотя и не свободно конвертируемая валюта, но какую-то часть дыры, образовавшейся в торговом балансе ГДР-СССР, они все же могли бы покрыть.

Депутат Крючков очень внимательно отнесся к данному обращению: дал различные поручения многим подразделениям разведки и даже отдельным сотрудникам, начиная с офицеров действующего резерва в структурах СЭВа и заканчивая Представительством КГБ СССР при МГБ ГДР. Очень подробный и, как всегда, добротный и обстоятельный материал по указанию Л.Н.Шапкина подготовил НИИРП (только на сей раз не резиновой промышленности, а разведывательных проблем). Одним словом, к постановке этого вопроса на уровне Комиссии по новой технике и самого правительства В.А.Крючков подготовился очень основательно. Да и к предстоящим разговорам с немецкими друзьями также был всесторонне готов. По-моему, моя несостоявшаяся командировка в ГДР вместе с Крючковым была связана как раз с данным вопросом.

Несколько слов для лучшего представления об этом предприятии и выпускаемой им продукции. Это было одно из самых крупных сельхозпредприятий не только в ГДР, но во всей послевоенной Германии. История компании Фортшритт (Fortschritt) началась в 1949 году – два предприятия из Нойштадта и Столпена получили общее название «Фортшритт», а в 1951 году произошло слияние уже пяти заводов Восточной Саксонии: Herkules- Stolpen-Singwitz-Bischofswerda-Kirschau. Основное производство объединённого предприятия VVB LBH Fortschritt было сосредоточено в Нойштадте. С 1955 года Фортшритт начинает производство кормоуборочных комбайнов. С 1970 по 1989 годы их было произведено около 90 000 единиц, что стало мировым рекордом по данному виду техники. Зерноуборочный комбайн E 516 выпускался с 1977 года, и в то время он был одним из самых мощных комбайнов на мировом рынке: до 1983 года как комбайн завода Singwitz, а затем до 1988 г. как комбайн E 516b завода Bischofswerda. Его преемником стал зерновой комбайн повышенный производительности E517 с пропускной способностью 16 кг/сек. – ровно вдвое больше, чем у комбайна «Дон-1500» «Ростсельмаша».

Для того, чтобы осознать, насколько важной с государственной точки зрения была затронутая минчанами проблема, нужно немного погрузиться в некоторые существенные детали производства зерноуборочной техники. Как вообще убирают с поля зерновые культуры? В зависимости от состояния растений, сорта и почвенно-климатических условий их убирают однофазным (прямое комбайнирование) или двухфазным (раздельным) способом. В первом случае зерноуборочными комбайнами скашивают и обмолачивают растения, достигшие в колосе 95-процентной полной спелости. Такую уборку необходимо выполнять строго в сжатые сроки, при этом влажность зерна непременно должна быть в пределах 14—17%, а высота среза для полеглых и низкорослых хлебов – 10 см, для остальных – 15 см. Само зерно собирают в бункер, а солому и полову укладывают на поле в копны или в валок. Во втором случае валковыми жатками недозрелые растения (с восковой спелостью чуть выше 50%) скашивают и оставляют на поле в валках для дозревания, а через какое-то время вновь их подбирают и обмолачивают комбайнами.

В последние годы наряду с комбайновыми способами уборки стали также применяться индустриально-поточные технологии, при которых часть энергоемких и сложных операций при обработке хлебной массы выполняют на стационарных или полустационарных пунктах. Как мы видим, уже на этапах жатвы и обмолота зерна объективно возникали самые разнообразные причины для неоправданных потерь готовой сельхозпродукции.

Зерноуборочные машины обеспечивают качественную уборку только в том случае, если их рабочие органы выбраны и тщательно отрегулированы в соответствии с индивидуальными свойствами убираемой культуры, а сами растения хорошо приспособлены для машинной уборки. Пригодность той или иной культуры к машинной уборке определяется не только физико-механическими свойствами и биологическими особенностями самих растений, но также их физическим состоянием в момент уборки. На работу зерноуборочных машин оказывают влияние множество факторов: строение органов растений, длина стеблей и густота стояния, полеглость, прочность, влажность, размеры и масса семян, массовое отношение зерна к незерновой части, фаза спелости, засоренность посевов.

При скашивании низкорослых и полеглых растений приходилось снижать высоту среза, а это в условиях Белоруссии уже было технически трудным решением, связанным с возможностью поломки механизмов (вспомните упомянутые мною булыжники и валуны на поле). Высокорослые растения, наоборот, создавали неоправданную механическую перегрузку для рабочих органов уборочной машины. И в том, и в другом случае наблюдаются значительные потери выращенного урожая.

В сложных отечественных условиях рискованного земледелия «день», как гласит народная мудрость, «год кормит». И было одинаково важным не только вовремя что-то посадить, но и вовремя, причем в очень сжатые сроки, все это собрать. Высокая производительность комбайновой техники еще далеко не являлась полной гарантией достижения успеха – здесь на первое место выходило соотношение затрат на уборку зерновых к количеству и к качеству полученного конечного продукта. Комбайны Е516 по соотношению «цена – качество», «цена – производительность», «цена – валовой сбор продукции» были в тот период наиболее оптимальным вариантом для отечественных условий: высокопроизводительные, энергоемкие, ремонтопригодные и достаточно умеренные в продажной цене.

Для того, чтобы лучше понять здесь сложившуюся ситуацию и принять правильное и разумное решение, было бы достаточным просто трезво признать: да, «Лада» никогда не станет «Мерседесом», никогда, ни за что и ни при каких условиях! Это абсолютно невозможно по миллиону причин. Как там образно говорил Наполеон, услышав ответ на заданный им вопрос о причинах, по которым в ходе боя не стреляли пушки: «Ядер не было? Достаточно, мне все ясно». У «Лады», в отличие от «Мерседеса», есть куча несомненных достоинств для эксплуатации в наших условиях, прежде всего очень низкая себестоимость производства и приемлемая для основной массы покупателей продажная цена изделия. Этим стоило бы довольствоваться, давно успокоиться в безнадежном соревновательном раже и прекратить бить себя в грудь абсолютно без повода!

Но вот ведь что до сих пор пишут в диссертациях наши «ученые головы»: «В послевоенные годы в СССР были произведены крупные научные исследования, которые позволили более тщательно изучить теорию зерноуборочного комбайна. Вследствие этого, например, была повышена эффективность работы таких узлов как отбойный битер и соломотряс в процессе сепарации зерна. Таким образом, исторически сложилось лидерство заводов Ростсельмаш и Красноярского КЗ, которые и по настоящее время производят выпуск комбайнов, таких как СК „Нива“, ДОН, Енисей и их семейства». Вот вам и наглядный иллюстративный материал из раздела науки вдобавок к торжественным звукам фанфар из бравурной оды на тему плодотворной деятельности министра Ежевского и его единомышленников из флагмана монополизма в отечественном комбайностроении – завода Ростсельмаш!

Ведь показатели качества работы зерноуборочного комбайна прежде всего чем определяются? В основном двумя факторами: уровень потерь зерна и степень повреждения зерна. Потери зерна складываются из потерь колосьев и свободных зерен. За счет чего достигается качество зерноуборочных машин? Главным образом за счет конструкции их молотильно-сепарирующих органов. Именно от них зависят конечные результаты использования техники при уборке урожая. Попробуем объективно и непредвзято посмотреть на них не только традиционным для многих лет и десятилетий ростсельмашевским взглядом. Основное назначение молотильного устройства простое, как спичка – выделить полностью все зерно из колоса плюс произвести сепарацию примерно 70—80% зерна из соломы. Молотильные аппараты, применяемые на современных комбайнах, по конструкции молотильного барабана могут быть бильные, штифтовые, зубовые и аксиально-роторные. Молотильные аппараты с бильными (молотильными) барабанами получили наибольшее распространение в комбайнах отечественного производства. Это объясняется тем, что они достаточно универсальны, дают вполне удовлетворительную пропускную способность и легко ремонтируются в полевых условиях. Рабочими элементами являются бичи (!), закрепленные по всей поверхности барабана. В процессе взаимодействия бичей с растительной массой последняя претерпевает различные виды деформации, в основном перетирание и удар, в результате чего происходит отделение зерна от колоса.

Кроме обмолота бильный молотильный аппарат осуществляет выделение обмолоченного зерна через сепарирующую решетку подбарабанья (деку). Бильный барабан универсален и пригоден для обмолота большого числа сельхозкультур. Штифтовые и зубчатые молотильные аппараты по сути являются различными конструктивными разновидностями бильного, и не более того. Обработанный молотильным аппаратом ворох поступает на соломотряс. Его функцией является выделение зерна из соломы и транспортирование ее за пределы молотилки. Соломотрясы комбайнов бывают: клавишные, платформенные и роторные. Платформенный соломотряс применяется в прямоточных комбайнах, у которых ширина молотилки почти не отличается от ширины захвата жатки. Он прост в изготовлении и доступен для ремонта любому механику. Клавишные соломотрясы нашли у нас наибольшее распространение именно в силу своей надежности.

А вот западники, в том числе и ГДРовцы, давно пошли по пути создания и совершенствования роторных технологий во всем – начиная от жатвы зерновых культур и заканчивая сепарацией зерна от соломы и половы. Их аксиально-роторные устройства обеспечивали обмолот хлебной массы и сепарацию зерна из движущегося потока. Молотильный аппарат здесь представлял собой ротор с лопастями, охваченный сеткой. Хлебная масса вводилась параллельно оси вращения ротора, затем под воздействием лопастей перемещалась по винтовой траектории, закрученной вокруг оси ротора, совершая несколько полных оборотов. Вымолоченное зерно под действием центробежных сил выводилось из движущегося потока хлебной массы и выходило через отверстия сетки, а солома выводилась лопастями ротора. К преимуществам аксиально-роторного молотильного аппарата по сравнению с поперечно-поточными относятся: большая пропускная способность, меньшее дробление и потери зерна, меньшая чувствительность к изменениям уровня подачи хлебной массы, к продольному и поперечному наклону поверхности поля, а также одновременное совмещение функций молотильного аппарата и соломотряса. Были и недостатки, куда уж без них: например, забивание механизма при уборке влажных и засоренных хлебов, необходимость установки большой мощности на привод, повышенная чувствительность к загрузке решет очистки и опасность скручивания влажной, засоренной сорными растениями хлебной массы в жгуты. Но все это уже больше зависело от качества агротехники выращивания зерновых культур и от степени квалификации обслуживающего механизмы персонала.

В чем более перспективными были изделия фирмы «Фортшритт»? Прежде всего, в том, что эта компания, в отличие от Ростсельмаша, непрерывно проводила исследования по совершенствованию конструкции своих комбайнов, в основном за счет соединения преимуществ системы соломотрясов с роторной системой очистки зерна. Ее зерноуборочная техника постоянно улучшалась как в конструктивном, так и в технологическом плане. Немецкими конструкторами и инженерами разрабатывались все новые конструктивно-технологическими схемы обмолота и сепарации хлебной массы: многобарабанные, роторные (аксиальные, с поперечно расположенным ротором, с двумя роторами), с сепарирующими роторами различной конструкции, заменяющими клавишный соломотряс, с устройствами, интенсифицирующими процесс сепарации на клавишном соломотрясе и пр.

Помните, я ранее рассказывал об отечественных трудностях в подготовке нужного состава резиносмесей для производства шин низкого и сверхнизкого давления на почву? Здесь с резиноизделиями повторялась все та же неприятная история. В наклонных камерах комбайнов используются транспортерные цепи: только у нас, как обычно, грохочущие металлические, а у западников применялись зубчатые ремни с механизмами зубчатого зацепления. Тем самым обеспечивалась мощная подача даже большого количества материала на обмолот, а также, что было немаловажным для условий Белоруссии – мощное реверсирование механизма, обеспечивавшего, помимо плавной работы и низкого уровня шума, также повышенную прочность и нечувствительность к посторонним предметам, в частности – к тем самым знаменитым белорусским каменьям, «буквально растущим из-под земли».

В.А.Крючков, как депутат Верховного Совета СССР, по вопросу создания в СССР линии по выпуску немецких комбайнов Е516 на производственных мощностях «Гомсельмаша» несколько раз обращался с письмами в профильный отдел ЦК, в правительство, в министерство сельскохозяйственного машиностроения, в Госплан. Никто ему не говорил «нет», все дружно нахваливали само инженерное детище немецких машиностроителей, выражали всяческую готовность повысить объемы закупки этой техники в ГДР. Но это было практически невозможным, восточногерманские комбайны уже давно завоевали часть мирового комбайнового рынка и с успехом поставлялись за твердую валюту в Швецию, Францию, Бельгию, Финляндию и другие капстраны. Не говоря уже о Венгрии, Польше, ЧССР и Румынии, которые буквально «сметали» их с конвейера прямо на выходе с территории завода. Однако пойти на предлагаемую депутатом схему зачета части долга ГДР по поставкам нефти по экономически приемлемым ценам в счет погашения товарного или инвестиционного кредита в твердой валюте для организации промышленного производства этих комбайнов на специально создаваемой для этого промплощадке в СССР при этом никто особо не стремился. Лейтмотив оценок, высказываний и аргументов всегда был примерно одним и тем же: «Да вы только дайте нам эту валюту – мы на нее на „Ростсельмаше“ еще и не то сотворим!». Что-то до сих пор ничего похожего на современные изделия «Нью Холланд», «Клаас» или «Джон Дир» в Ростове-на-Дону так и не соорудили…

Однако Владимира Александровича (как и легендарного киношного Василия Ивановича Чапаева) просто так, голыми руками взять было невозможно. Он всегда мог найти достойный выход из положения – нашел его и в этой ситуации. Он подключил к решению данного вопроса одного из наиболее влиятельных политических деятелей ГДР – члена Политбюро ЦК Социалистической единой партии Германии (СЕПГ), генерала армии, дважды Героя ГДР, дважды Героя Труда ГДР, Героя Советского Союза Эриха Мильке, с которым он был в очень теплых и даже, можно сказать, дружеских и доверительных отношениях. Мильке очень внимательно выслушал просьбу Крючкова и вскоре поднял на одном из заседаний Политбюро ЦК СЕПГ настоящую бучу относительно незамедлительного комплексного изучения всех возможных вариантов резкого прироста объемов выпуска основных комплектующих комбайна Е516 с поставкой избытка всей сверхплановой продукции исключительно в СССР. Основная трудность здесь была связана с лимитами производственных мощностей ГДР по выпуску дизельных моторов для этих комбайнов. Но и эта проблема тоже оказалась решаемой за счет активного и решительного задействования скрытых (в основном – мобилизационных) резервов и технологических возможностей Ярославского и Тутаевского (а в части создания необходимой проектно-конструкторской документации также и Рыбинского) моторостроительных предприятий СССР. В конечном итоге и в ожидании лучших времен, которые так и не наступили, предприятие «Фортшритт», которое являлось в ГДР головным по объемам экспорта сельхозтехники, в качестве временного, палиативного решения возникшей проблемы стало ежедневно отправлялись на Восток по целому спецэшелону (!) со своей готовой продукцией, в основном с зерноуборочными комбайнами моделей Е516 и Е517.

Какие дальнейшие шаги предприняло белорусское руководство в этом направлении я, откровенно говоря, не знаю. После перехода на работу вместе с В.А.Крючковым на Лубянку непосредственно следить за процессом оказания Управлением «Т» ПГУ практической помощи белорусским товарищам по депутатской линии я стал уже значительно меньше. В научно-технической разведке дело уже давным-давно было «поставлено на поток» и осуществлялось в строгом соответствии с утвержденными директивными органами заданиями и поручениями, в том числе и выработанными на основе предложений депутата Владимира Александровича Крючкова.

Думается, на «Гомсельмаш» и на другие машиностроительные предприятия Белорусской ССР потребная технологическая документация в сфере «ноу-хау» и по прочим проектно-конструкторским премудростям по линии отдела специнформации поступала бесперебойно и в режиме «non-stop» вплоть до всем известного исторического события в беловежских Вискулях… Что было далее – не знаю.

Глава третья

Вначале продолжу начатый разговор по сельскохозяйственной тематике, а уж затем перейду к вопросам оборонки, к предприятиям военно-промышленного комплекса Белоруссии.

Следующий эпизод депутатской деятельности Владимира Александровича был настолько памятным многим, что уже спустя десятилетия некоторые мои коллеги, узнав в беседе, что я был его помощником в разведке не только по оперативным, но и по сугубо гражданским делам, с нескрываемой гордостью вспоминали: «Да, действительно, когда я работал за рубежом там-то и там-то, я выполнял его прямое задание по получению через свои возможности образцов элитного картофеля». И все это было чистой правдой. В своем стремлении оказать максимально полезную и наиболее эффективную помощь сотрудникам Белорусского НИИ картофелеводства и плодоовощеводства научно-техническая разведка по заданиям КНТ при СМ СССР на основе инициативы В.А.Крючкова «закинула широкий невод» буквально по всей планете! В следующую поездку, центральным пунктом которой было посещение Логойского района Минской области, сопровождавший нас сотрудник Управления «Т» ПГУ вез с собой уже целый контейнер с образцами суперэлитных сортов картофеля, семян, гибридов и наиболее продуктивных сортов со всего земного шара весом не то двести, не то триста килограммов! «Гвоздем программы» были образцы различных сортов дикого картофеля из латиноамериканских Анд, особо устойчивые к патогенной фитофторе.

Признаться, когда я иногда перечитываю роман Владимира Дудинцева «Белые одежды», особенно эпизоды об увлекательных опытах И.И.Стригалева и Ф.И.Дежкина по скрещиванию привычного нам картофеля обыкновенного Solanum tuberosum с дикарем «Солянум веррукозум», я всегда вспоминаю эти добытые советской разведкой образцы из горных районов Перу, Боливии и Эквадора. Некоторые из них (например, боливийский «Пурэха»), были натурально выкопаны совсем как сорняк на высоте более двух с половиной километров и бережно доставлены в Москву самыми мыслимыми и немыслимыми путями и маршрутами. Произрастая в суровой гористой местности, дикий картофель приобрел ряд свойств, позволивших ему сформировать мощные и устойчивые к вредоносным факторам клубни. Виды картофеля, произрастающие в дикой местности, широко используются для скрещивания с окультуренным картофелем, что помогает создать новые продуктивные сорта картофеля с целым набором особых, специфических свойств, полезных технических и потребительских особенностей.

Картофель (паслен клубненосный) – это растение семейства паслёновых, как и широко культивируемые томат, баклажан, табак, овощной перец и прочие прелести огорода. У паслёновых растений только одних родов свыше сотни, включая такую ядовитую дрянь как дурман, белена, красавка, мандрагора, скополия и пр., из которых, тем не менее, в фармакологии получают алкалоиды гиосцин (скополамин) и ставший очень известным, даже популярным в СМИ после недавнего происшествия с А. Навальным атропин – основной антидот при применении боевых фосфорорганических отравляющих веществ типа зарин, зоман и VX-газы.

Пока я далеко не удалился от книги В. Дудинцева «Белые одежды», основным содержанием которой была очень шумная и по своей сути достаточно бестолковая свара в сообществе отечественных генетиков в послевоенный период (пресловутая борьба с вейсманизмом-морганизмом в сталинские времена, отдаленный аналог будущего «дела врачей»), позволю себе сделать несколько авторских ремарок по этому отвлеченному поводу.

Во-первых, сами ученые признают, что печально знаменитая августовская сессия ВАСХНИЛ 1948 года была точно таким же послевоенным политизированным событием в науке, как и философская дискуссия (1947), борьба с «космополитизмом» (1949), дискуссия по вопросам языкознания (1950), «павловская сессия» (1950). Более того, утверждается, что по ее образцу и подобию под эгидой АН СССР в мае 1949 года готовилось проведение Всесоюзного совещания физиков с «разгромом низкопоклонства отечественной физики перед Западом», но совещание якобы с прямой подачи Берии было отложено. В первом пункте проекта решения этого совещания значилось: «Считать первой задачей всех ученых Советского Союза полное выкорчевывание космополитизма, являющегося теоретической основой всех идеологических извращений в отечественной физике. Необходимо всемерно повышать роль научной общественности, развивать критику и самокритику, разоблачая конкретных носителей безродного космополитизма и поднимая престиж отечественной науки».