Путь Киартаны

– Я Киартана, – она смело села рядом с ним, – я тоже буду учиться у дедушки Мериона и останусь здесь с тобой.

– Хорошо, – удивительно быстро нашел ответ мальчик. – Я Рим Мримор, но как ты можешь обучаться у мастера Мериона, ведь ты девочка, а все знают – невозможно научить девчонку магии!

– Мне дедушка сказал, что я особенная!

– Но также как и меня, заставил сидеть здесь? – фыркнул Рим. – Хоть тёплых вещей дал! Ты зовешь его «дедушкой», он тебе родной?

– Я всегда звала его так… – Киартана ощущала себя всё более неловко. Рим задавал много вопросов, на которые она не могла ответить. – Почему ты такой?..

– Какой? – усмехнулся Рим. – как ты будет учиться наравне с остальными, ты же не справишься!

Рим тут же замолк, но слов было уже не вернуть, Киартана отвернулась.

К ночи распогодилось, и полная луна осветила двор. Ветер шептал и завывал, Киартана плакала и не понимала, почему.

– Еще посмотрим, кто не справится… – ответила она больше себе, чем Риму, обидевшись на его слова.

– Прости. Я не хотел… – заговорил Рим. – Знаешь, как мне на самом деле страшно. Я ведь и не мечтал стать учеником мага. А теперь не знаю, что делать… Какой он?

– Добрый… – ответила Киартана, и, несмотря на обиду, плотнее прижалась к Риму и накинула на обоих плед, – дедушка научил меня читать и писать, рассказал о мире, показал карту. В его кабинете всегда приятно пахнет, и он никогда не злится…

Рим рассказал свою историю, отчего ей стало немного грустно. Он жил с тётей и ее детьми, но не был им ровней. Его всегда заставляли делать самую грязную работу, и при этом никогда не хвалили и не помогали, а только ругали.

– А где же твои родители? – удивилась Киартана.

– Отец ушел на войну и не вернулся, мать отдала тетке, а сама уехала в Аркадию на заработки, и вот уже три года её нет. Тетка сказала, она уже не вернется. Мы повздорили, и я сбежал, бродил без дела по округе, увидел объявление мага и решил посмотреть. Наделся поесть, и вот что из этого вышло. – он говорил страшные вещи, которые Киартана и представить себе не могла, при этом улыбался и смотрел с добротой в глазах. – А твои?

– Мы с мамой всегда жили здесь вдвоем… – она вдруг поняла, что никогда не знала отца, а мама о нём не говорила. – мы приехали с севера, дедушка Мерион разрешил пожить в его доме, а, когда вернулся, начал меня учить.

– Значит, у тебя фора? – в шутку спросил Рим, но Киартана хотела задать последний вопрос о его семье.

– Ты надеешься однажды найти её?

– Нет, – с вызовом ответил он, – раз я был ей не нужен, зачем она мне… – но по его глазам Киартана узнала ложь. Он боялся, что, даже выучившись на мага, не станет ей нужен.

Ночь выдалась на удивление теплой, но им пришлось прижаться друг к другу, чтобы согреться. Киартане больше не было страшно без мамы на улице, она поняла, что её детство вскоре закончится.

Они сидели под пледом на лавке и говорили, пока луна медленно плыла по чистому небу. Киартана порадовалась, что вышла к Риму, ведь прежде у неё не было друзей.

С самого рассвета люди вновь начали собираться во дворе. Родители с восьмилетними мальчиками приходили пешком, приезжали в нанятых повозках и дилижансах. В каретах и с охраной пребывали богатые семьи, и они занимали лучшие места.

Карета, обитая золотом и красным деревом, въехала на середину двора, а люди едва успели отскочить, чтобы их не подавили кони. Солдаты спрыгнули с подножек, растолкали людей, освобождая проход, и поставили трап под дверь. Их сторонились даже богатые семьи, а Киартана удивилась роскоши.

Однажды она видела глашатая Владык, на площади в Кенрике, как мама и рассказывала – он был в золотом одеянии, и абсолютно слеп. Но из кареты вышла молодая женщина в алом платье. Перед ней расстелили ковёр, а возле кареты уже развернули открытый шатёр, ей поставили кресло и подали горячий шоколад.

Упитанный мальчик, что вышел следом за мамой, выглядел абсолютно нескладно, растерянно, спускаясь, он испуганно смотрел под ноги, но всё равно споткнулся о ковёр.

Люди с пренебрежением наблюдали за ним, многие исподтишка насмехались, и только грозный взгляд матери мешал им смеяться открыто. Но его мать абсолютно не смутило поведение людей, и Киартана понимала, почему. Аромат шоколада разнёсся по всему двору, и лишь они двое могли насладиться горячим напитком.

– Вот так всегда, – заметил Рим, – богатые всё себе забирают.

– А кто она? – женщина в алом, словно кровь, платье, привлекла её.

– Гвинесса Арианова. Её называют «Королевой Кенрика», но это, конечно, не правда, просто она владеет почти всем в городе, – Рим усмехнулся, – хочу увидеть её лицо, когда мастер Мерион пройдёт мимо, даже не взглянув на её нескладного сынка!

– Ты злой. Нельзя желать людям плохого, – возразила Киартана.

– Она заставляет всех работать больше, а платит меньше, мой отец из-за того и отправился на войну – не смог содержать нас с мамой.

Киартана не нашла, что ответить, но заметила в толпе и другие недовольные лица – многие скрытно ненавидели Гвинессу за её богатство, только открыто высказаться не могли, но люди нашли, на кого излить свой гнев.

– …Что за странная девочка… – услышала Киартана в толпе, и сердце начало биться чаще.

– …Она сидит на лавке для избранных…

– …Неужто мальчишка и сестру приволок. Вот бы мастер выгнал их и взял достойных детей…

– …Старик видно совсем выжил из ума, раз позволил ей сидеть там …

Она не могла поверить, люди ненавидели их, и все озлобленные взгляды теперь были обращены к ним. Множество мерзких слов говорили в их адрес, но они двое молчали, не желая навлечь беду. Богатые семьи выражали искреннее недовольство, а бедные послушно вторили им, не желая выделяться.

Гвинесса наблюдала за всеми, в её руках дымилась чашка горячего шоколада, Киартана заметила призрачную доброту в её взгляде, она смотрела не надменно, а уверенно, и вдруг кратко кивнула слугам, и им, Риму и Киартане, поднесли по чашке горячего шоколада. Не проронив ни единого слова, она отвела весь гнев людей от них и вновь навлекла на себя. Киартана едва смогла сдержаться, чтобы не выпить всю чашку разом, но шоколад оказался очень горячим, и первым глотком она обожгла язык, а вот Рим пить не стал. Он держал чашку в руках, не решаясь разбить, но озлобленно косился на Гвинессу.

– Вновь этот снисходительный взгляд и подачки… – процедил он сквозь зубы.

– Почему ты так ненавидишь её? – Гвинесса всё сильнее привлекала Киартану. Уверенная. Спокойная. Мама выглядела вечно печальной, а Гвинесса не побоялась улыбнуться ей и подмигнуть.

– Я ей завидую, – признал Рим. – Вот почему, ему досталась богатая семья, а мне – бедная.

Но Киартана видела лишь полного неуклюжего мальчишку, который не способен даже сойти с подножки кареты не споткнувшись.

– Мне его жалко, – ответила она Риму.

Люди не перестали их ненавидеть. Шоколад закончился, и слуги забрали остывшие чашки, а они всё продолжали сидеть на лавке избранных под гнётом толпы. Многие не понимали, почему она сидит там, одна дама из богатой семьи, что возмущалась больше остальных, подошла с недовольным видом к лавке.

– Девочка! – обратилась она с отвращением, мерзким высоким голосом. – Тебе здесь не место! – она даже не спрашивала, а требовала, чтобы Киартана ушла, пугая своим грозным видом.

Она хотела ответить, но от испуга не могла произнести и слова, подняла глаза, и женщина заметила её страх.

– Прочь! – озлобленно крикнула она. – Оба уходите! – и многие люди позади её поддержали – никто не собирался вступиться за них, и даже Гвинесса лишь пристально наблюдала.

– Нет! – решительно сказала Киартана, подражая стойкости Гвинессы, но её ответ только сильнее разозлил женщину. Та подскочила к ней и больно схватила за локоть, намереваясь стащить с лавки.

– Вот хамка! Я знакома с Глашатаем Владык, не смей говорить со мной! – взревела дама и с силой потащила её, но Киартана крепко ухватилась руками за лавку и не сдвинулась с места. Она вырвалась и сама схватила женщину за опухшую ладонь.

– Учитель выбрал меня, и я останусь здесь! – рьяно высказала Киартана, как хотела ответить всем, кто её ненавидел.

– Как ты смеешь хватать меня! – дама отдёрнула руку и отшатнулась, словно боялась заразиться «южной хворью».

Она метала свирепый взгляд по сторонам, но никто не желал поддержать. Киартана твёрдо сидела на лавке и не боялась смотреть в глаза, её сердце сильно билось в груди, но дышалось необычайно легко, она впервые спорила с кем-то, впервые добилась своего. Дама отступила, не проронив более ни слова, схватила сына за руку и резко дёрнула прочь.

Мерион вышел к людям поздним утром, когда солнце уже поднялось над лесом на востоке. Киартана и Рим встрепенулись, испугавшись скрипа дверей, но маг не обратил на них никакого внимания. Они оба пристально следили за его движениями. Киартана уже видела всё, но вчера смотрела издалека, а теперь находилась в первом ряду. Отточенные шаги мага, и длань, направленная к людям, полностью захватили её. Мерион прошелся по двору, разрезая толпу и смотря вдаль, сквозь людей, как и прошлым вечером.

Но возмущение богатых семей не иссякло.

– Этой девочке здесь не место! – кричали одни. – Она должна уйти!

– Вы её выбрали? – спрашивали другие. – Сначала безродного мальчишку, а теперь и девчонку!

Волна возмущения нарастала, но Мерион по-прежнему непоколебимо двигался вперёд, не замечая выкриков. Даже на него людям оказалось проще обратить гнев, чем на Гвинессу, которая снова лишь наблюдала.

Маг прошёл в дальние ряды, где стояли бедные семьи, и остановился у родителей в простых одеждах, держащих обеими руками щуплого испуганного мальчику. Их тут же оттолкнула охрана богатых семей, и мамаши начали подталкивать Мериону своих детей, но маг уже не спускал с мальчугана взгляда. Его совсем небогато одетых родителей теснили со всех сторон, прижимали к забору, но Киартана тоже поняла, что он станет учеником.

Маг сам подошёл к ним, его не пускали, но Мерион легко растолкал всех силой, опустился перед мальчиком на колено и попросил представиться.

– М-меня зовут Ал-ластор Сарвин… – заикаясь произнёс мальчишка.

– Я вовсе не страшный, Аластор, – Мерион положил руку ему на плечо, отчего тот вздрогнул, но не отступил. – Ты желаешь обучаться у меня магии?

– Д-да, мастер Мерион! – более уверенно ответил Аластор. Родители мальчика плакали от счастья, а маг улыбнулся и отправил его к лавке.

Недовольство богатых семей переросло в гнев. Некоторые приказали стражникам не пускать Аластора к лавке.

– Мы знакомы с Глашатаем! – кричала мамаша, сжимая до боли плечи своего дорогого сыночка. – Вы сейчас же возьмете моего сына, или не возьмете никого!

Мерион решил остановить беспорядок. Он ударил посохом оземь, от чего все мгновенно замерли. Наступила гнетущая тишина, казалось никто не смел даже вдохнуть.

– Я не обещал, что возьму ваших сыновей! Мне нужны лишь достойные, а остальные могут уходить!

Многие семьи направились прочь, уязвленные словами мага. Мерион грозным взглядом следил за их отступлением, но усердно старался ощутить силу в их детях.

«Ни капли» – поняла Киартана по его разочарованному взгляду.

Но Гвинесса Арианова не собиралась покидать двор, а с призрачной искренней улыбкой наблюдала за магом. Её слуги подали ещё по чашке шоколада Киартане с Римом, и Аластору, когда тот сел на край лавки, поодаль от Рима.

– Привет, Ал! Я Киартана, – она посмотрела Аластору в глаза, но тот испуганно отвёл взгляд, – а возле тебя Рим Мримор.

Рим сунул ему руку, и Аластор нерешительно пожал её.

– Значит ты из местных? – спросил Рим, не отпуская руки.

– Мы из Н-нарвы… – Аластор говорил так тихо, что Киартана едва слышала, и заикался через каждое слово.

– О, бывал там, – Рим крепче сжал руку и притянул к себе, – чего ты так испугался? Разве мы страшные? – он подмигнул Киартане.

– М-мне н-непривычно находиться среди л-людей, – ответил Аластор, пытаясь вырвать руку из крепкой хватки Рима.

– Ого! – Рим резко отпустил его руку, отчего Аластора качнуло, и он едва не опрокинулся за лавку. – Расскажи ка о себе!

– Мой о-отец лесничий, а мама ш-шьёт ковры…

– Они так рады, – заметила Киартана. – Тебе повезло с родителями.

Многие семьи покидали двор, но Мерион продолжал ходить меж людей, высматривая отголоски силы. Он вышел к безродным мальчишкам, у конюшни – ни один его не устроил. Маг прошёлся по дальним рядам, но и там не встретил никого достойного. Он смотрел уже не так решительно, как в начале, посох держал не перед собой в руке, а опустил на землю и опёрся об него.

Киартана наблюдала, и ощутила его усталость, когда маг остановился отдышаться посреди двора. Поиск учеников забирал все силы, но Мерион не хотел откладывать четвёртого на следующий день.

Никто не подходил. Богатые семьи ушли, забрав своих детей, и лишь Гвинесса Арианова наблюдала с призрачной улыбкой. Её сыну отбор был вовсе не интересен, он допивал уже третью чашку шоколада, но Киартана почуствовала в нём нечто непонятное, чего не было в других детях, и она ждала, ощутит ли то же самое Мерион.

Маг вновь прошёлся по кругу, и на этот раз остановился возле шатра Гвинессы.

– Здравствуй, Гильдарион, – первой заговорила она.

– Здравствуй, – ответил, словно старой подруге, Мерион с улыбкой на уставшем морщинистом лице.

– А меня ты в ученицы не взял, – заметила она, указывая взглядом на Киартану. Мерион не нашёл, что ответить, а Гвинесса достала изящную трубку и, в доказательство своих слов, подожгла табак одним щелчком пальцев. Киартане более был не интересен разговор мальчишек, в миг Гвинесса забрала всё её внимание.

– А моего сына возьмёшь?

Мерион утвердительно кивнул и опустился на колено перед мальчиком, но тот смотрел без интереса и теребил в руках пустую чашку, нетерпеливо ожидая, когда всё закончится, и ему дадут очередную порцию.

– Желаешь обучаться у меня, – привычно спросил Мерион.

– Нет, – грубо ответил сын Гвинессы. – Не хочу, у меня всё есть! – но при взгляде на мать, его уверенность исчезла.

Гвинесса наклонилась к сыну и заговорила с ним, глядя прямо в глаза.

– Ильнар… – она умела убеждать, – иди к лавке, будь хорошим мальчиком.

По просьбе мамы Ильнар испуганно поднялся из мягкого кресла и нехотя вышел в свет осеннего солнца, его взгляд упал на лавку, но ребята расселись так, что места не осталось.

– Тогда Я был не готов… – с тоской в голосе заговорил Мерион.

– Не переживай, – выпалила Гвинесса, опередив его мучительные извинения. – Время ушло. Ты обучил моё поколение, а сегодня вновь собираешь учеников. Эх, Мерион, как мне не хватает твоих красочных историй, радостных и грустных. Но и это время прошло.

– Останешься? – Мерион хотел, чтобы она погостила, но Гвинесса лишь улыбнулась и покачала головой.

– Ты ведь знаешь, как мне будет тяжело уехать, так что увидимся через три года, – она резко вскочила с кресла, а её слуги тотчас начали собирать шатёр. Карета въехала во двор, как по команде, Гвинесса махнула всем напоследок и отправила Киартане воздушный поцелуй, а затем скрылась за плотными шторами.

Киартана не упускала из вида карету, пока та не выехала со двора, но и после, величественный, непокорный образ Гвинессы не покидал её.

Рим чуть ли не силой затащил Ильнара на лавку и посадил рядом.

– Значит ты сынок самой Гвинессы Ариановой, «Королевы Кенрика»? – заговорил Рим, глядя с ухмылкой ему прямо в глаза. – Я Рим, это Аластор и Киартана, и мы все бедны, как ты успел заметить.

– Не говори так! – неожиданно дерзко ответил Ильнар. – Если она богата, не значит, что недостойна!

– Вот как! – Рим собирался вступить в перепалку, но Киартана остановила его, взяв за руку.

– Не обостряй, – заявила она Риму, и тот в ответ тотчас улыбнулся ей и сделал жест, будто завязывает себе рот. – Теперь мы все ученики Мериона и только. Не важно, чьи родители богаты, а чьи бедны, – она смотрела мальчикам в глаза, но только Ильнар серьезно воспринял её слова.

– Умно, для девчонки, – в шутку заявил Рим. – Ну, рассказывай! – предложил он Ильнару.

– Что? – удивился тот, но Киартана тоже хотела услышать о силе Гвинессы.

– Почему Мерион не взял её в ученицы? – спросила она.

– Мама никогда не говорила об этом…

Мерион обошёл весь двор, осмотрел каждый уголок, и только после вернулся к ученикам. Маг приблизился, шурша плотной мантией по замёрзшей земле, но прошёл мимо лавки и остановился у дверей дома.

– Вы хотите стать такими же могущественными магами, как я? – не оборачиваясь к детям, спросил Мерион.

– Да! – ответила Киартана, пока ребята обсуждали богатство Гвинессы и бедность других семей.

Маг выждал, пока все на него посмотрят, но Ильнар так и не повернулся.

– Завтра я начну обучение, – заверил маг. – А кто не желает этого, может уходить.

Он распахнул двери и скрылся в тепле, оставив учеников вновь на лавке на всю ночь. Лишь перед заходом солнца тётя Оля вынесла им горячей запеканки в плошках.

– Снова испытания, – сердобольно причитала она. – Ох, и трудно вам будет… – Ольга Фёдоровна задержала взгляд на Киартане, но, уже открыв рот, не решилась говорить. Отвернулась и пошла в дом. – Кощунство, держать детей на морозе… – бормотала она.

– Думаешь, мать тебя назад примет? – объяснял Рим Ильнару. – Согласись, она тебя привезла и отдала в ученики магу! Да ты и сам видел, сколько детей собралось, а Мерион выбрал тебя.

– И зачем мне это, – возразил Ильнар. – Я не хочу быть магом, денег нам и так на всю жизнь хватит.

– Деньги! – усмехнулся Рим, хватая его за рыхлую щёку. – они не помогут тебе стать сильным.

– Да я посильнее тебя буду! – отмахнулся Ильнар. – меня обучали фехтованию и приёмам.

– Но ты освоил только приём пищи… – Рима было уже не остановить.

Киартана с Аластором не удержались, и тоже рассмеялась, а Ильнар лишь багровел, смотрел грозным взглядом, и оттого становилось только смешнее.

– Не смей…

– И что ты сделаешь? – не унимался Рим. – Съешь меня? – хохоча он повалился с лавки и прокатился по земле, а затем ловко поднялся, обтёр пыль и встал в боевую стойку.

– Ну, давай! – потряс Рим кулаками. – Побьёшь меня и сможешь уйти, а если я побью – останешься.

– Я и так могу уйти, – возразил Ильнар, – просто не хочу…

– О, ты уже передумал…

Киартана почти не встревала в их перепалку, но видела, что каждый их них шутит. Рим вскоре вернулся на место, испачкав смачным хлопком спину Ильнару. Они смеялись и шутили до поздней ночи. Холод заставил их прижаться друг к другу, и вскоре мальчишки, выдохнувшись, уснули плотным комом. Киартана окинула всех взглядом, с её лица не сходила улыбка.

– Друзья… – прошептала она, обнимая всех ещё крепче, и уснула глубоким спокойным сном без сновидений.

Мерион вышел рано утром, когда солнце ещё не взошло. Он стучал по лавке посохом, пока все не проснулись.

Маг оглядел своих учеников, ребята испуганно озирались. Они боялись, но еще не понимали своего страха. Ильнар не ушёл – они с Римом спали в обнимку, и на его плече проступал смазанный пыльный отпечаток ладони.

– Слушайте внимательно, ученики, – обратился Мерион, когда все подняли на него глаза, – сегодня я дам ваше первое задание, и вы должны будете его выполнить в точности. Позже, когда вы сделаете все неправильно или сдадитесь, вы сможете зайти в дом, но предупреждаю: ещё никому не удавалось выполнить это задание с первого раза.

Ребята обменялись озадаченными взглядами. Киартана никогда не видела дедушку таким серьёзным и испугалась, что у нее не получится. Мерион говорил уже не с малыми детьми, но с учениками. Она заметила тот же страх и в глазах ребят.

– На заднем дворе, – продолжил маг, выдержав достойную паузу, – стоят две бочки, одна пуста, наполните её.

«Ну, это легко!» – решила Киартана.

На лицах ребят тоже проступила улыбка, но и Мерион улыбнулся, и его взгляд вызвал у Киартаны мурашки по всему телу.

«Мы не пройдём это испытание…» – поняла она.

Маг раскланялся и ушел в особняк, а ученики отправились на задний двор. Две огромные бочки, выше Киартаны, стояли по углам дома, а рядом с полной на земле лежало четыре небольшие чарки как раз по числу учеников.

– Этак н-нам до вечера в-воду таскать! – огорчился Аластор, увидев чарки. – Вот бы р-раздобыть в-ведро какое, за час бы управились.

– Может в этом и есть испытание? – подметил Рим. Он взял одну из чарок и оценил её объём. – Тренировка выдержки, а если мы возьмем ведро, то мастер Мерион заставит снова и снова таскать эту воду, пока мы не переносим всю этими чарками!

Киартана всё яснее понимала, что задание это не простое. Она тоже подняла чарку, но до сих пор не видела смысла таскать воду из одной бочки в другую. Ильнар подошел ближе и с пренебрежением взял одну из чарок.

– Ну так, чего ждём, раньше начнем – раньше закончим, – он первым взобрался на лестницу и зачерпнул студёную воду. – Видно учитель решил нас напугать. Чтобы мы начали сомневаться, а само задание наипростейшее: перетаскать воду из одной бочки в другую.

Рим пожал плечами, но ничего лучшего не придумал, и Аластор тоже отправился следом, лишь Киартана до последнего сомневалась, но отправилась за остальными. Они по очереди черпали воду в полной бочке, осторожно шли через весь двор и выливали в пустую. Дело двигалось очень медленно, за час бочка опустела лишь на треть, все устали, но нехотя продолжали.

Киартана насчитала больше ста переходов от бочки к бочке и сбилась со счёта. Ее ноги гудели, а живот просил кушать. Мальчишки тоже устали, но более резво носились между бочками. Киартана на секунду остановилась, заметив, как отдернулась штора в окне второго этажа – Мерион следил за выполнением задания.

Её не покидало чувство, будто они всё делают не правильно.

– Чего застыла? – поторопил ее Рим. – Бочка сама собой не наполнится!

Но Киартана пропустила его упрёк мимо ушей.

– Ребята. – робко остановила она всех. – А вам не кажется, что мы делам всё неправильно?

Все перестали носиться туда-сюда.

– А ч-что делать? – спросил Аластор. – Если з-знаешь другое решение, расскажи и нам.

– Мне кажется, мы не поняли задание… – она не смогла объяснить её тревогу.

– Думаю ты устала носить воду, и тебе стоит отдохнуть, – заметил Ильнар.

Киартана сконфузилась, но нашла что ответить.

– Думаю, – передразнила она. – Мерион не говорил нам опустошать вторую бочку, а потому мы все равно не пройдем задание, так какой смысл таскать эту воду, и да, я устала!

Мальчишки переглянулись.

– Но учитель дал нам задание! – возразил Рим. – Если мы просто бросим всё, он нас точно выгонит.

– Я не буду таскать воду пока не пойму, почему это задание никто не выполнил с первого раза, – Киартана насупилась и отвернулась. Она была согласна с Римом, но не могла признать, его правоту.

Остальные лишь устало вздохнули и продолжили таскать воду. Киартана стала в первый же день отщепенкой. Мерион снова выглянул в окно, она уже почти ненавидела его за это испытание. Не понимала, как он вдруг так сильно изменился. Задание казалось ей бесполезным, глупым, и это злило её, а ещё сильнее злило то, как рьяно мальчишки отправились его исполнять.

«Они устанут таскать воду из бочки в бочку, переругаются, и в итоге задание не выполнят…» – и в подтверждение её мыслей в одном из проходов Аластор споткнулся и распластался по земле, расплескав из черпака всю воду.

– Ты это специально? – Рим подошел к Аластору и толкнул его, что тот снова упал. – Из-за тебя, нам не пройти задание!

– Ладно тебе, – подошёл Ильнар. – всего одна чарка, старик и не заметит.

– В-вот именно, – подтвердил Аластор, – ты с-слишком нервный, Рим.

– С-слишком н-нервный? Не заметит?! – передразнил Рим. Он вскинул руку к окну кабинета с одёрнутой шторой. – Мерион следит за нами, и всё видел!

– Теперь Учитель скажет, что бочка не полная, – заметила Киартана.

– Ты в-вообще в-воду н-не н-носишь, – огрызнулся Аластор от обиды, заикаясь больше обычного. Он упал, больно ударился, рассёк руку, Рим его толкнул, а затем сделал виноватым. Киартана понимала его злость, но не ожидала, что он ополчится на неё, – если мы в-выполним з-задание, то т-только втроем!

– Вы его НЕ выполните! – выкрикнула в ответ Киартана, но сразу отвернулась, едва сдерживая слёзы.

Мальчишки вновь принялись за работу, а она осталась в стороне. Риму выпал жребий лезть в бочку, вычерпать всю воду со дна. Для всех троих испытание оказалось очень тяжелым, но они наполнили бочку, что была пуста с утра.

Дети устало завалились в дом и попадали с ног прямо в холле. На них из столовой тотчас выскочила, сердобольно охая и ахая, тётя Оля. Она помогла всем снять верхнюю одежду, всё время, причитая о том, что Мерион замучил их своими заданиями, и что они слишком изголодались и устали.