В некоторой сказке…

На этот раз остановились задолго до темноты. Благородная верхушка кавалькады как обычно поставила шатры поодаль. Основная часть войска кучками разместилась на небольшой полянке. Тут и там зажигались огоньки костров, дежурные кашеварили, остальные занялись конями.

Стоун выложил свою долю в общий продуктовый котел, стянул горловину сумки узелком, положил ее на видное место. Расседлал жеребца караковой масти по кличке Мармелад. Уж очень его черно-бурый окрас напоминал яблочные желейки, которые мать делала, когда Стоун еще в буквальном смысле под стол ходил. Орк почистил коня, напоил, наполнил торбу овсом, подвесил на лошадиную морду. Все это время он то и дело кидал взгляд на свою сумку. Но, когда закончил возиться с копытным напарником, и нырнул в рюкзак за солью, ее там как раз и не оказалось. От удивления Стоун даже зарычал. Добрая половина лагеря тотчас повернула на него головы.

– Хэй, Стоуни, ты чего, боевой клич репетируешь? – заржал ненавистный Шер Шель.

Голодные воины шутку не оценили и снова загремели ложками. Орку очень хотелось подойти к Шелю и вывалить содержимое миски ему на голову. Остановил взгляд сегодняшнего дежурного Майма. Пухленький гоблин сам любил от души поесть, и очень расстраивался, когда товарищи по костру переводили продукты почем зря. Стоун плюхнулся рядом с Маймом. Выудил из-за голенища высокого сапога ложку, тщательно протер ее. Пока жевал сытную перловую кашу с тушенкой, Стоун внимательно обводил костерки взглядом. Шер Шель был единственным, кто мог запустить ручищу в торбу орка. Но, когда пропала соль, он резался в карты со Слюнявым Нилом. Как последний проиграл сначала флягу с брагой, а следом и тощую кобылу, как после стенал и рвал на себе остатки и без того не густой шевелюры, выдела вся поляна.

– Майм, скажи, друг, ты не видел, у моей сумки сегодня никто не крутился? – подув на полную ложку перловки, закинул удочку Стоун.

– Не-а, – тщательно вылизывая края глубокой миски, отозвался повар.

– Я видел, – подал голос еще совсем зеленый эльф-полукровка.

Стоун выжидающе приподнял бровь.

– Сюда подходил Аэльдримиэль, тебя поспрашивал, велел передать, что искал, да ушел.

– А что ж сразу мне не передал? – почесал подбородок орк.

– Шер сбил своими шутейками, а потом забыл.

– Ясно. Спасибо. Давно искал?

– Да, когда ты за водой для своего коняги спускался.

– Понятно, – кивнул Стоун и вернулся к каше.

Отодвинул застывшие жиринки от тушенки. Желто-белесые бляхи он терпеть не мог с детства. Доел остатки разварившейся крупы и мясные паутинки. Тщательно протер ложку, снова завернул ее в тряпицу и спрятал обратно за голенище. Отхлебнул душистого чая. Заготавливать нужные травы и любить чай его научила бабушка. Когда орк был еще совсем маленьким, она часто брала его с собой на луг. Уходили на весь день искать корешки. Бабушка собирала и сушила их на всю деревню. А по зиме соседи ходили к ней просить что-нибудь от любой хвори – за лечебными сборами. Бабушка Стоуна никогда не отказывала.

Орк разомлел от тепла, идущего от костра, от горячего пряного напитка и приятных воспоминаний. И как всегда не заметил, как к нему подкатился уже изрядно захмелевший Шер Шель.

– Пссс, старичок, не угостишь дядю чаечком? – приобнял он Стоуна.

Орк скинул тяжелую руку с плеча:

– Чего тебе надо, Шер?

– Вай-вай-вай, какие мы обидчивые, а? Стоуни, я же по-дружески пришел. Говорят, у тебя кто-то сумку опустошил. Так это не я, дружище. Ручки-то вот они, – он поднял вверх обе ладошки.

– Отстань, Шер, я и не думал на тебя.

– Точно, чувачок? Дядя у ребенка последний пряник не отбирает. Это не в моих правилах, – выпятил он жирную нижнюю губу. – А что у тебя там пропало-то?

– Ничего, Шер, ничего, – с нажимом в голосе произнес орк. – Все в порядке, иди отдыхай.

– Не, ну ты смотри, че, может шуманем, поищем, а? Пощекочем, отскочим, побормочем и найдем виноватого, как два пальца о тракт.

– Спасибо. Не стоит. Все в порядке, – отчеканил Стоун.

– Ну, лады. Ты, еслив че, подходи, обращайся, – расщедрился тролль, козырнул на прощание и, шатаясь, поплелся к своему костру.

Стоун выдохнул. Как-то удивительно легко отделался от Шера. Еще разборок ему тут из-за соли не хватало. Впредь надо держать не только торбу, но и рот закрытым.

Над лагерем быстро сгустились сумерки. Воины начали размещаться на ночлег. Орк постелил себе поближе к костру. Злополучную сумку положил рядом. Сегодня он не дежурил, а значит, мог хорошенько выспаться. Но на спокойную ночь он зря надеялся. Стоун подскочил как ужаленный часа через три после того, как лег. Кто-то нагло рылся в его торбе. Еще и посвистывал! Орк потер кулаками глаза, разлепил сонные веки. Из потертой кожаной сумки торчали только бурые лапы. Стоун со всей силы дернул за одну. Кто-то недовольно пискнул, попытался отбиться от него маленькими кулачками. Потом, видимо, сообразил, что силы не равны. Сжался в комок. Когда орк попытался приблизиться, существо зашипело, раскинуло в сторону ручонки с растопыренными длинными когтистыми пальцами. Крохотные глазенки блеснули алым. На похожей на мышиную мордочке показался нездоровый оскал. Зверек заплясал вокруг Стоуна, прыгнул, пытаясь обнять орка. Тот вовремя подставил подвернувшуюся под руку корягу. И словно битой отправил нападавшего в полет. Хорек взвизгнул, кувыркнулся несколько раз в воздухе, кубарем улетел в кусты. Отряхнулся и… пошел на второй заход. Снова получил веткой. Озверел, видимо, еще больше. Из глазок вылетели две ветвистые красные молнии. Стоун в последний момент успел уклониться. Озадаченно почесал затылок. Мельком глянул назад. Одна, похоже, угодила в крышу стоявшего неподалеку фургона. Та подозрительно дымилась. Орк кинулся было спасать чужое имущество, но вовремя увидел снова летящего на него зверька. Сцепившись в клубок парочка покатилась по земле. Стоун сообразил прикрыть лицо и горло. Вовремя. Потому что крысеныш как раз, обнажив кривые острые зубы, нацелился ими на пульсирующую под подбородком венку. Наткнулся на кулак, обернутый крепкой кожаной митенкой с металлическими бляшками. Обычно Стоун снимал их и прятал в сумку, но этой ночью побоялся, что ценные полуперчатки могли пропасть вместе с едой. Хорек звякнул челюстью по бронзовым нашивкам. Металлический срежет неприятно полоснул по ушам. Удар был настолько сильный, что зубастый ненароком выбил себе передние клыки. Взвился, завизжал. Царапнул лапой. Орк наотмашь ударил рукой. Что-то со звоном хрустнуло. А потом липкое потекло по локтю. Кровь. Стоун с удивлением понял, что зверек обмяк, повис на нем и больше не рвется в бой. Кажется, сломал шею. Солдат скинул с себя тушку, убедился, что зверек мертвее некуда. Осмотрел собственное запястье. Все нормально, небольшая царапина. Откинул шкурку к ближайшим кустам, чтоб не смердела под носом. Спустился к ручью, еле отмыл густые кровавые подтеки.

Никто в лагере не заметил короткую схватку. Часовые похрапывали едва ли не громче тех, чей сон должны были охранять. Телега все еще дымила. Но, видимо, она не успела просохнуть после сегодняшнего дождика, и загореться так и не смогла. На всякий случай орк плеснул сверху еще котелок воды. Возбужденный после драки Стоун еще долго не мог уснуть. Вертелся с бока на бок. Ему чудилось, что толпы хорьков зарятся на его сумку и весь лагерь. К рассвету усталость взяла свое. И орк засопел.

Утром он проснулся под голоса собратьев по строю. Они изумленно выясняли, что за дохлая крыса воняет на всю округу.

– Это ондатра. По любому! – Экспертно выдал на удивление трезвый Шер.

– Та, не! – забасил одноглазый из едва не сгоревшей ночью телеги. – Ну ты гля, какая то ж ондатра. Це ж нутрия или сурок. На край тушканчик.

– Ой, уморил, Гектор, сам ты тушканчик! – поднял на смех гнома кто-то из толпы. – Смотри, какая она длинная. И лапищи, когтищи, как у вампиреныша. И воняет. Нет, однако нечистое здесь что-то. Может, нетопырь какой?

– Может и нетопырь. Да какая разница, ребята! Давайте его уберем отсюда. Пахучий больно мерзко. Аж аппетит пропал.

– Это у тебя-то, Майм? – загоготал Шер Шель.

Стоун стряхнул остатки сна, сполз с топчана. Толпа уже хорошая собралась вокруг тушки ночного гостя.

– Я не знаю, кто это, но он повадился лазить в мою торбу, воровать продукты, – громко сказал орк спинам товарищей. – Ночью пришел за очередной порцией, но отхватил на орехи.

– Стоун, так это ты задавил крысу? – вытянул лицо Шер. – Ну, герой, герой, дай пожму твою мужественную лапу! – Он панибратски приобнял орка, похлопал по плечам.

– Ни у кого больше ничего не пропало? – Стоун извернулся, скинул руки Шаля.

– Не-а, – замотали головами солдаты.

– Что у вас там происходит? – донеслось с середины стоянки.

Воины притихли. Аэльдримиэль, восседавший на игреневом жеребце, приблизился к кольцу, спешился. Подошел ближе к объекту внимания, пригляделся. Он хоть и не был главным в лагере, но как-то невольно вызывал у остальных какой-то внутренний трепет и уважение.

– Это куньё, – поморщился принц. – Помесь горностая с нетопырем. Они водятся по ту сторону гор, а нам до них еще ой как далеко. Да и не нападают поодиночке. Уж слишком мелкие и безмозглые. Нередко такие магам служат. Может, зверек что-то искал по чьему-то приказу. Кто его убил?

– Я, ваше сиятельство, – неловко поклонился Стоун.

– Оставь все эти излишества. Мы в походе, я тебе не начальник. Достаточно по имени, – отмахнулся Аэльдримиэль. – Где он на тебя напал?

– В сумке моей рылся ночью. У меня три дня пропадала провизия и разные мелочи из рюкзака. А сегодня – вот. Кровожадный малый, все в горло целился. И огнем стрелялся.

– Что у тебя ценного в сумке, – настороженно перебил эльф.

– Портки в цветочек и стишки о цыпочках, – нахально заржал Шер Шель над самым ухом Стоуна.

Орк побледнел:

– Ничего такого. Продукты, одежда сменная, дневник. Его вы все уже видели, – неуверенно перечислил он.

– Странно. Может, бешеный, – принц наклонился, еще раз принюхался. – Похоже на то. Нормальный так быстро бы не разложился. Либо маг постарался, либо, правда, больной был.

Эльф развернулся, уже вскочил на своего жеребца, наклонился.

– Стоун, отойдем, поговорим?

– Да, конечно, ваше… Аэльдримиэль.

Принц снова спрыгнул с коня. Оставил его в лагере, а сам вместе с орком спустился к ручью. Убедился, что никто не подслушивает.

– Стоун, мне нужны глаза и уши в кавалькаде, – без обиняков начал он. – Несколько генералов заявили о том, что их сумки тоже обчистили. У меня пропал талисман. Не дорогой, безделушка. Простой камешек в каемочке. Но очень важный для меня. Он с детства со мной. Еще нянька заговаривала на волосы. И это меня пугает. Зная, что в медальоне есть частица меня, можно сделать с ним все, что угодно. Вплоть до того, что превратить меня в оружие. Я как будто голый сейчас! – Всплеснул руками Аэльдримиэль. Смутился, покраснел: – Извини, за эмоциональность и столь… хм.. неприглядные подробности.

– А у генералов? – поскреб щеку орк.

– Тоже всякие мелочи, – у одного носки пропали, у другого платок. Ну дело ли?

Стоун подавил смешок, насупился, делано серьезно покачал головой:

– Может, сами потеряли?

– Не думаю. Скорее, пропало у них что-то, о чем не хотят рассказывать, вот и придумали, – не согласился принц.

Орк с минуту помолчал, подумал.

– Булавка.

– Что? – не понял Аэльдримиэль.

– В моей сумке не было булавки. Я только сейчас про нее вспомнил. Мне мама от сглаза прикалывает, – он украдкой нежно улыбнулся. – А я-то, растяпа, сразу и не заметил.

Эльф задумался, пожевал сорванный колосок.

– Значит, кто-то собирает наши талисманы, – сделал он вывод. – Надо расспросить тихонько, может еще у кого что пропало. У каждого, наверное, каким бы суровым воином он ни был, есть свой защитный артефакт. И черта с два я поверю, что у кого-то нет! – Его красивое правильное лицо натянулось как тетива, посуровело, – Стоун, поможешь?

– Не думаю, что со мной захотят поделиться таким сокровенным те же тролли или оборотни. Они меня и так не особо жалуют, а тут еще и разговор… эээ… такой интимный будет, – засомневался орк.

– Попробуй, вдруг чего выйдет.

– Я попытаюсь, конечно. Но не понимаю, зачем они кому-то понадобились?

– Армия, – коротко бросил принц.

– Подчинить себе целый отряд? Это возможно?

– Еще как! Достаточно иметь личные вещи хотя бы половины воинов – самых сильных или просто тех, за кем пойдут остальные.

– Ничего себе! – присвистнул Стоун. – Кто может за этим стоять?

– Не знаю. Но что-то мне подсказывает, что это совсем не добрый волшебник, – печально заключил Аэльдримиэль. – Ладно, иди завтракай. Пора в дорогу.

***

Хурэл предложил троице остаться еще на денек. Как бы Сенька этого ни хотела, пришлось отказаться от предложения гостеприимного чешуйчатого таможенника. Вчерашняя тревожность Габриэля передалась и ей. Девушка чувствовала, что нет времени медлить. Это ощущалось в каждом глотке воздуха. Взволнованное «поспеши!» напевали стрекозы в траве, «торопись!» – звенели колокольчики, «вперед, вперед!» – подгоняли ласточки. Сеня больше не слышала топота копыт приближающейся армии женихов. Но кто-то недружелюбный им дышал в спину. И что-то подсказывало, что не в буквальном смысле. «Может быть, тот маг? – вдруг подумалось девушке за завтраком, – что, если он уже добрался до дракона раньше нас? Да, ну, чушь. Наверное, я просто сама себя накрутила».

Часть вещей компания сложила в сарае у Хурэла. На лугу у избушки остались и лошади. На каменистом серпантине животинам только ноги ломать. Взяли с собой охотники на дракона только самое необходимое – перекусить на один раз, оружие и чистую воду. Во-первых, долго сидеть в осаде ребята не собирались. Во-вторых, дорога не располагала к утяжелителям. Препятствий и так хватало. Первое ждало на старте.

– Господи, какой ужас! – вцепилась Сенька в рукав Габриэля. – Я по нему не пойду! Что хочешь, со мной делай! Пусть этот дракон уничтожит на хрен все княжество, но я на эту мечту эквилибриста ни ногой! – она попятилась от раскачивающегося над пропастью подвесного мостика.

– Эй, ты чего? Где та бесстрашная Сеня, которая голыми рукам раскидывала угрюмов? А тут всего лишь крохотный мосточек, – полуэльф легонько подтолкнул ее вперед.

– Нет! – завопила бледная девушка и повисла у него на шее.

– Хорошо, давай я возьму тебя на руки.

– Ты больной?! Чтобы мы еще быстрее оттуда звезданулись?

– Ладно. Сеня, раз уж ты так боишься, может, тогда тебе лучше остаться здесь?

– Нет.

– И?

Сенька молча грызла губу. Из полных страха глаз вот-вот готовы были хлынуть слезы. На уговоры Габриэль с Макаром потратили добрые полчаса. В итоге, девушка сдалась. Согласилась, чтобы через опасную переправу блондин перевел ее за руку. Предварительно она крепко зажмурилась и мертвой хваткой вцепилась в локоть полуэльфа так, что на той стороне на его рельефных бицепсах осталось десять багровых отпечатков. Макар проскочил мосток в два счета. Потом еще полдороги подтрунивал над девушкой. Но получив подзатыльник от Габриэля, успокоился.

Нужный балкончик отыскался сразу же. В долине рядом мирно паслось разномастное стадо – от мелких кур и наглых уток до упитанных шумных хряков и угрюмых буйволов. Пастбище было скрыто со всех сторон неприступными горами. Одну его сторону омывала бурная речка.

– Нифига себе! Это здесь откуда? – присвистнул Макар.

Сенька выпучила на него глаза. И когда только успел подхватить ее излюбленное выражение?!

– Очевидно все, что не сожрал, дракончик приносит домой. Смотри какой запасливый!

– Эээ… ну, я же говорила, что он не живодер. И вообще милый малый.

– Дык и за что его тогда того? – мальчишка чиркнул ребром ладони по горлу.

– Это он сейчас хороший малый. Но что будет дальше, не известно, – помрачнела Есения. – И мы же не будем рубить ему голову. Мы тоже не кровожадные.

Друзья решили пообедать и еще раз обсудить план действий перед ответственной миссией. Расположились на мягкой траве недалеко от нужного им карниза. Был ли дракон сейчас дома они не знали. Пронырливый лис предложил сгонять на разведку. Но девушку такой вариант не устроил. Она чувствовала ответственность за мальчишку. Поэтому рисковать не хотела.

– И как ты себе это представляешь? Постучишься и по-соседски спросишь, нет ли у него лишней щепотки соли?

– Я одним глазком гляну и быстро назад. Честно-взаправду! – канючил паренек.

– Нет.

– А если перевоплощусь? Он же и не поймет, что лиса не простая. И внимания на меня не обратит.

– А если здесь не водятся лисы? Или лис по-пекински без гарнира – это его любимое блюдо? – стояла на своем Сеня.

– Сень, Макар дело говорит. Иначе мы никак не узнаем и только потеряем здесь время, – поддержал идею мальчишки Габриэль.

Поупиравшись для проформа, Есения все же сдалась. Другого выхода у них, правда, не было. Довольный Макар порывисто обнял каждого и юркнул в кусты. Хлопок, фиолетовый туман – и только кончик пушистого рыже-белого хвоста маячком заскользил по высокой траве. А вскоре и он скрылся за серыми скалами.

Сенька еще долго смотрела туда, где простыл след оборотня. Ее сверлила тревоги. «Все будет хорошо», – повторила как мантру несколько раз.

– Не переживай, он хоть еще совсем юнец, но точно с мозгами. На рожон зря не полезет, – эхом ее мыслям отозвался Габриэль и приобнял ее за плечи.

– Знаю. Но… ничего не могу с собой поделать.

– Все получится. У нас все обязательно получится. Веришь?

– Тебе верю.

***

– Что за?! – прогремело на весь лагерь.

Имени здоровяка с суровыми мускулами Стоун не помнил. Знал только, что он наемник. За звонкую монету готов был служить кому угодно. Кто отправил его на драконью охоту, орк тоже не смог сообразить сразу. Народу в отряде было так много, что все они перемешались.

– Что случилось? – послышалось с разных сторон поляны.

Кавалькада остановилась на привал около получаса назад. Хвост конницы еще даже толком не успел спешиться и развести костры.

– Какая-то тварь стащила мои браслеты. Сознавайтесь! Иначе сейчас по очереди начну бошки откручивать! – прорычал громила.

– Эй, полегче, детина! Нам твои браслеты всем вместо пояса будут, – хохотнул еще один бугай, на голову ниже и на ладонь шире в плечах орущего.

– Пф, – выдохнул первый. – Узнаю кто, задавлю гаденыша! – Он крепко сжал могучие кулаки так, что кожа заскрипела на пальцах и захрустели суставы.

Половина лагеря побледнела, особо мнительные начали украдкой проверять свои сумки, остальные вернулись к приготовлению пищи. Стоун достал тетрадь и свинцовый карандаш. Вывел аккуратными пузатыми буквами: «день третий, плюс один, браслеты». Это была уже двадцать пятая строчка в его основном списке. В нем состояли те, кто не скрывал пропажу. Был еще один перечень. В него орк заносил имена тех, кто почему-то не хотел рассказывать о своей потере, но явно чего-то за эти дни лишился. В этом списке было уже тоже почти два десятка вояк. И это только проболтавшиеся. Стоун был уверен, что на самом деле почти у каждого из отряда исчезла личная вещица. Бугая-наемника было бы дешевле купить, подумал орк, чем связываться и обворовывать.

– Чего ты там постоянно пишешь, – заглянул через его плечо Майм.

– Да, так, – Стоун захлопнул тетрадку. – Стихи я пишу. Не слышал что ли, как Шер их во второй вечер читал на весь лагерь?

– А, не, не слышал, – промямлил Майм.

Интерес в его глазах сразу погас и он вернулся к котелку с закипающей гречкой. Сдул бурую пенку, из цветастого мешочка посыпал дождиком смешанные соль и молотый черный перец. Пару щепоток закинул себе прямо на язык, с удовольствием раскатал приправы по рту. Туго стянул завязки из бечевки и убрал пакетик назад в высокую торбу.

Стоун спрятал поглубже за пазуху тетрадку, сунул карандаш в карман брюк.

– Тебе помочь с ужином?

– Та, не, я сам, – прихлебывая ароматный гречневый бульон из ложки, протянул Майм.

– Ну, смотри.

Стоун занялся конем. Распряг, вычистил до блеска короткошерстные бока. Спустился вместе со скакуном к реке. Пока тот прихлебывал чистую воду, орк присел на песчаном бережку. Внимание его привлекли густые ивовые заросли. Уж слишком живо они колыхались. Стоун одними губами шикнул на Мармелада, чтобы тот не шумел. Стараясь шагать как можно тише, подобрался поближе к зеленым прутьям. За ними, озираясь по сторонам, шептались Шер и давешний громила. Последний что-то настойчиво совал в руки Шелю. Тот с возмущением пытался вернуть обратно. Стоун напряг зрение. Браслеты. Те самые, обвешанные позолоченными пятаками, о пропаже которых бугай заявил несколько минут назад. Вот это поворот! Орк прислушался.

– В смысле выброси?! Ты охренел? Они так-то денег стоят! – детина тряхнул Шера за грудки.

– Успокойся, братишка. Куда я должен их деть? – выставил вперед ладошки тролль.

– Ну, схорони где-нибудь. В сумке своей, например.

– Ты совсем ку-ку? – просвистел Шер, покручивая корявым пальцем у виска. – Не-не-не, дружбан, я в крысы не записывался. Ты придумал, ты и расхлебывай.

– Мы.

– Чего?

– Вообще-то мы вместе это придумали, чтобы не казаться курами.

– Воронами, – поправил тролль.

– А?

– Ага. А ты не мог загадать что-нибудь менее тяжелое?

– Ты же сам сказал: «Братуля, тырь самое приметное, чтобы все точно поверили», – спародировал Шера громила.

Шель скорчил гримасу:

– Вот же… Ладно, давай, засунем какому-нибудь лошку. Вдруг, не заметит.

– Ага, – гоготнул детина.

– Надо теперь только выбрать недотепу потупее.

– Может, этот, как его там, сочиняла, который пришил хорька?

– Стоуни?

– Ну!

Орк затаил дыхание. Еще чего не хватало!

– Нет, не пойдет. Шибко интеллигентный он, мозговитый. И эльфийский принц ему покровительствует. Надо другого дурочка, – отверг кандидатуру Шер Шель.

Стоун выдохнул. Бугай продолжал.

– Лады. Я пока их под телегой приберегу, а ты подумай крепко, куды потом девать. А еслив че, вместе пойдем пеплом головешки посыпать. Понял?

– Утихомирься, не бреши, все решим.

Вдруг мокрые камешки под ногами орка поехали, он заскользил, зашуршал. Шер напрягся:

– Тшшш, – зыркнул он на товарища, выглянул из кустов. Но, кроме мирно хлебающей воду по колено в реке лошади, никого не увидел, – Все нормально, Харви. Кобыляка чья-то, – он пристально осмотрел берег, вдруг широко осклабился. – Слушай, у меня идея. Тащи свои нарукавники сюда.

Тролль решительно шагнул прямо через кусты, мимо места, где недавно сидел в засаде Стоун. На широкой кочке, которая возвышалась чуть левее ивняка лежала перевернутая дырявая лодка. Болотно-серого цвета, она практически слилась своим брюхом с песком и пожелтевшей от избытка воды травой. Кто-то бросил ее здесь явно давно. Старое суденышко не только прогнило насквозь, но и рассохлось. В щелях обосновались пауки и жучки, под корытом квакали лягушки. Шер забрал у Харви свернутые в рулон бряцающие браслеты. Приподнял лодку и, не глядя, сунул их под нее.

– Все, пусть лежат тут до утра. Потом что-нибудь придумаю. – Гаркнул Шель. – Пошли отсюда от греха.

Подельники повернули к лагерю. Орк помедлил, дождался, пока не утихнет шорох мелких камушков. И только после сначала выдохнул, а потом уже вынырнул из-под лодки. Сердце прыгало где-то в районе ушей и никак не хотело успокаиваться. В тот момент, когда Шер Шель поднял краешек суденышка, Стоун готов был в песок зарыться или вцепить в край лодки и не дать троллю ее поднять. Но вовремя сообразил, что сделает только хуже. Помолился всем существующим богам, чтобы тот не сунул под разваливающийся борт свою голову. И очень обрадовался, когда в просвете мелькнули только лапища собрата по строю и те самые «утерянные» браслеты.

Орк брезгливо отряхнулся от налипших волосков тины. Огляделся, прислушался. Вроде бы никого. Вытащил скрученные кожаные украшения. Повертел в руках. Хороши. Такие и как дорогое убранство послужат, и в бою запястья защитят. Может, и заговоренные. «Интересно, как этот болван Харви повелся на шутки Шеля? – подумал Стоун, – и зачем они вообще заварили этот борщ?». От мыслей о еде в животе у орка заурчало. Ели последний раз они часов семь назад. За время сегодняшнего перехода не удалось пожевать даже невкусной сушеной конины. Ломоть, который орк хоромчил для таких случаев, распотрошил наглый куньё. А пополнить запасы пока было негде, за последние дни не встретилось ни одной маломальской деревни хоть с захудалым базаром.

Стоун сунул браслеты на место. Вернулся к коню. Мармелад довольный своей мастерской игрой ткнулся в руку хозяина, требуя награды.

– Хвастунишка! – орк ласково потрепал его по загривку. – Пойдем, дам яблоко. У меня там одно осталось.

***

Сенька наслаждалась возможно последними моментами рядом с Габриэлем. Она так и не смогла признаться ему. А потому решила сделать все, чтобы эти мгновения запомнились навсегда. Они шутили, много смеялись, дурачились, обсуждали серьезные темы. Есении отчаянно хотелось остановить время. Вот здесь и сейчас. На этой обласканной солнцем и мягким ветром горной площадке, среди пахучих до боли в носу цветов и живописных скал. В месте, где небо обнимало землю. Цеплялось облаками-ручками за острые хребты. Так и Сенька. Каждая ее клеточка хваталась за надежду остаться в этом придуманном ей же мире с настоящим полуэльфом Габриэлем. Или хотя бы растянуть, продлить счастливые часы. Но сердце чувствовало – конец их истории близок. Финал. И хэппи энд она сюда вписать не сможет.