Спящие угли. Язык славянской протокультуры

Спящие угли

Язык славянской протокультуры

В. Ф. Аристов

Р. В. Аристов

© В. Ф. Аристов, 2022

© Р. В. Аристов, 2022

ISBN 978-5-0055-0465-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Дорогой читатель, если ты читаешь эти строки, ты уже являешься носителем великого языка, – и, причастен к культуре, тайны которой – это тайны мира и смысла жизни. Книга, которую держишь в руках, – всего лишь труд нескольких поколений. Это плод переложения на бумагу древней мудрости народа, некоторых знаний и существа понятий, составляющих нашу культуру. Материал к этой книге впервые начал обобщаться и накапливаться в бумажном виде со второй половины ХХ века. Работа была бы невозможна без знаний, традиционно передаваемых из поколения в поколение, от рода к роду; а в целом эта работа оформилась и стала возможной благодаря труду многих людей. Это и краеведы, и филологи, и археологи, это философы и историки, и обычные люди, живущие трудами от земли. Все они внесли свой вклад, свое участие и поддержку. И эта книга никогда бы не увидела свет без благословения старейшин, хранящих сакральные знания древних. «Спящие угли» – символическое название работы, в которой обозначен дар предков: тепло очага родителей и жар древней истины. Книга – плод многолетних усилий в собирании легенд и приданий, распространенных у жителей среднего течения реки Оки. Первый автор-составитель словаря Виктор Федорович Аристов на протяжении десятилетий собирал и дополнял материалы, передававшиеся предками и народом родных земель из уст в уста. Не имея специального образования, а полагаясь лишь на энтузиазм, он постарался систематизировать полученные знания в виде словаря. В ходе своего поиска В. Ф. Аристов прошел посвящение от носителей традиции. Краеугольным камнем, основой понимания он определил форму словаря, где отдельное место уделяется звучанию старых слов. Так-же в ходе систематизации стала вырисовываться картина мифологем и идеальных представлений во взглядах на общество наших предков. Эта архаическая картина мира имеет множественные культурные связи с разными религиями и народами мира, в какой-то степени подтверждая существование некого «Всесветного знания».

Тем не менее следует критически относится к возрасту архаического знания, ибо оно досталось нам не в подлинном первозданном виде, не в качестве откровения, а предстало как последовательно наслаивающаяся фольклорная традиция, со всеми законами этого жанра. В классической исторической науке принято не воспринимать фольклорные памятники как непосредственный исторический источник. Однако уже в ХIX в. О. Ф. Миллер отмечал, что «народная память в продолжение долгих веков была, так сказать, единственным архивом произведений народного творчества».1 Отвергать фольклор невозможно, поскольку, именно на фольклорном материале в значительной мере построено изложение летописями событий истории. История древних народов и культур выступает не как фактографическая наука, а как наука культурологическая.

И все же книга раскрывает тайны ровно на столько, насколько это позволено хранителями Знаний на сегодняшний день. Работа максимально адаптирована под современного читателя.

Книга имеет необычное построение в силу необычайности своего содержания. Вначале приведены обзорные главы о сущности предмета ее рассмотрения, дана попытка анализа некоторых мифологем и представлений наших предков о мире. Далее в качестве основного содержания в алфавитном порядке в виде словаря представлены слова и речевые обороты протоязыка. К каждому слову предложено два варианта трактовки. Основной текст объясняет современникам содержание понятия со стороны культуры древних. Дополнительный, курсивный текст, дает оценку объяснению с точки зрения современных гуманитарных знаний и философии. Зачастую в этих двух текстах содержится спор, решение которого за будущими исследователями. Но именно такая форма изложения материала, по мнению авторов, будет отличаться объективностью и научной критичностью. Ведь можно когда-то было не верить юному Генри Шлиману, считать его фантазии плодом нездорового увлечения древнегреческими мифами. Но нельзя не поверить найденной им Трое. Так вперед к своему золоту, к своей Трое!

С пожеланиями открыть новый мир, соавтор Аристов Р. В.

Лоция словаря:

Словарь адаптирован под современный русский алфавит. Слова, обозначенные в тексте курсивом и имеющие заглавную букву, раскрываются в одноименных статьях словаря, например: Гаруни.

Ударения проставлены в словарных статьях в названии статьи и соответствуют реальному произношению, например: Гару́ни.

Транскрипции произношения слова, взятые из первоисточника, даны в квадратных скобках. Транскрипция представлена на кириллице. При необходимости авторы в транскрипциях показывают звучание слова, внутри транскрипции могут быть помечены в круглых скобках убегающие изменчивые звуки, например: [а (о) бдать], при этом первым звуком пишется звук произносимый, а в скобках – изменившийся, свойственный более современным правилам написания либо произношения.

Окская эзотерика

Перед читателем уникальный свод знаний по Окской эзотерике под названием «Спящие Угли». В книге «Загадки Русского Междуречья» известный исследователь гиперборейской теории В. Н. Демин пишет об «архаичном тайнознатстве», которое неведомыми путями дошло до наших дней. «В конечном счете, – отмечает он, – после многолетних усилий и филигранной работы в руках исследователей оказался целый словарь, панорамная ретроспективная энциклопедия. Всестороннее и внимательное знакомство с ней открывает столь неожиданную картину бытия наших пращуров, что вряд ли кто-нибудь об этом до сих пор и подозревал. Общими усилиями мы попытаемся провести читателя по этому далекому и почти призрачному миру стародавней действительности. В нем есть своя особая география, свои философские устои и нравственные принципы, свои герои и враги. В полном объеме „Словарь окской эзотерики“, составленный В. Ф. Аристовым, его сыном, Р. В. Аристовым, и В. Н. Назаровым, насчитывает восемнадцать авторских листов»[1].

Прошло почти 20 лет со времени выхода в свет «Загадок Русского Междуречья». За это время к авторам приходило немало писем с вопросом о том, когда же выйдет сам Словарь? И вот он, наконец, перед читателем.

В своем кратком вступительном слове мы попытаемся ответить на главный вопрос: в чем состоит уникальность знания, закодированного в Словаре и какое место, занимает Окская эзотерика в системе эзотерических знаний народов мира.

Само происхождение Окской эзотерики, по всей вероятности, объясняется вынужденной миграцией части населения приполярных (гиперборейских) земель, которое смогло выжить в результате глобального природного катаклизма. Известный исследователь тайных знаний древних (доисторических) культур А. В. Барченко, возглавлявший в начале 1920-х годов экспедицию в центр Кольского полуострова, опираясь на тайную тибетскую доктрину «Дюнхор» («семь кругов знания») и секретные материалы тамплиеров, датирует Исход уцелевших жителей гиперборейского Севера во главе с предводителем Рамой VII тысячелетием до н.э.[2].

Эта миграция в юго-восточном направлении проходила на протяжении многих веков и сопровождалась запланированными остановками с целью основания новых очагов культуры и возрождения генофонда человечества.

Один из таких регионов – бассейн реки Оки и прилегающие к нему земли, обладающие необходимыми условиями для жизни и воспроизводства рода. Сама река Ока сыграла в этом отношении исключительно важную роль. Имя, данное ей, соответствовало значению «глаз», «око», то есть « (все) видящая река». Она стала центральной водной артерией для прилегающих земель. При этом на нее возлагалась особая роль глаза, способного заметить незваного гостя. Крутые берега обеспечивали прекрасный обзор стражникам; ловушки фарватера надежно защищали жителей окрестных земель, получивших название Змиева царства, от врагов-сведов (шведов), стремящихся выведать тайну родового бессмертия. Полноводная всевидящая река, лесные дебри, переходящие в болотные топи, сделались естественной крепостью для жителей Змеиного царства и их потомков и оставшись ею на протяжении тысячелетий. Не случайно в памяти народа река Ока осталась также в значении «пристанище», «жилище», «приют», «убежище», «родина». Знаменательно, что именно такими смысловыми значениями наделено санскритское слово «okas»[3]. Судя по всему, этот смысл вложили в сакральное слово выходцы из гиперборейской прародины, проследовавшие, как уже отмечалось, примерно в VII тысячелетии до нашей эры через Окский регион к берегам Инда и Ганга под предводительством арийского вождя Рамы, будущего героя индийского эпоса Рамаяна.

Поокские земли стали своего рода генетическим заповедником, в котором создавались совершенные расовые образцы, ставшие впоследствии инициирующим началом миграционных волн VII – I тысячелетий до нашей эры и определивших современную этническую картину. Генетический отбор преследовал цель создания человека, способного проникнуть в Мир Духа и вынести оттуда знания, устанавливающие такие законы человеческой жизни, которые делали бы ее неотъемлемой частью Мироздания и необходимым звеном в иерархии космических сил и природных стихий. На этой почве и выросла Окская эзотерика, ядром которой стало учение о воссоздании духовно и физически совершенного потомства, получившее среди протоаборигенов Центрального региона России название «учение Чарадея». При этом слово «чара» означало здесь священный сосуд, наполненный Светом, а слово «дея» – деяние, создание образца, идеального типа. Такой «чарой» считался человек, достигший 49-летнего возраста и постигший высоты Мира Духа. Человек становился чашей (ср. с чашей Грааля) для наполнения ее божественным светом. Испить чашу значило познать свет. Излить ее содержимое значило даровать этот свет людям.

Окская эзотерика занимает по-своему уникальное место в ряду мифологий и эзотерических доктрин народов мира. Она содержит знания (прежде всего в области эзотерики пола, брачных и погребальных обрядов, знаков духовного мира), которые невозможно почерпнуть ни в одной другой мифологии или религии. И вместе с тем эти знания не только не противоречат иным мифологическим представлениям, но, напротив, восполняют и проясняют их обрывочные и зачастую смутные и искаженные образы. Окская эзотерика нередко выступает по отношению к другим мифологиям в роли «примордиальной традиции» (Р. Генон), объясняющей происхождение и смысл тех или иных мифических и сказочных образов. Прежде всего это касается русской мифологии и волшебной сказки, многие образы которых (например, Перун, Мокошь, Кощей Бессмертный, Баба Яга и другие) деконструируются к конкретным родовым или жреческим функциям и персоналиям. Как изначальная устная традиция знания, Окская эзотерика с трудом поддается письменной фиксации. Наиболее адекватно это учение передается через посвящение на основе духовных практик. Но как справедливо заметил А.А.Потебня, «старинная письменность передала нам лишь скудные известия о языческих богах и игрищах, между тем как богатство изустных языческих преданий до сих пор еще не исчерпано»[4].

Настоящий Словарь и является попыткой письменной фиксации одной из таких «изустных языческих преданий», главным транслятором которых стал замечательный тульский художник Виктор Федорович Аристов, с детских лет посвященный в тайное знание культуры поокской земли. «Спящие» до времени «угли» этого знания разгораются в тот самый момент, когда человеческая цивилизация вновь оказалось перед угрозой природных катаклизмов, способных повлечь за собой новые миграционные волны и необходимость выживания в локальных очагах культуры.

Доктор философских наук, профессор В. Н. Назаров.

[1] Демин В. Н., Назаров В. Н., Аристов В. Ф. Загадки Русского Междуречья. – М.: Вече, 2003. С. 236.

[2] Подробнее см.: Из протокола допроса Г. И. Бокия от 17—18 мая 1937. Приложение 4. В кн.: Андреев А. И. Время Шамбалы. Оккультизм, наука и политика в Советской России. СПб. -М.: Нева – Олма-Пресс, 2002.

[3] См.: Кочергина В. А. Санскритско-русский словарь. М., 1996. С. 142.

[4] Потебня А. А. Слово и миф. М.: Правда, 1989. С 275.

Этимология фольклора

Фольклор – это голос народа, его язык. Слова в фольклоре облекаются смыслами и смыслы порождают слова. Как происходят эти слова? Именно такой вопрос заставляет искать первоначало человеческого существа. Исследуя предмет поиска можно опуститься к самым корням человеческого существа. Раскрытие происхождения слова и сам результат этого раскрытия процесс длительный и напоминает склеивание фрагментов горшка археологам. Фрагментарность, множественность осколков не позволяет явить миру целостного научного знания на данный момент. Картина из осколков древнего знания постоянно разрастается. Поэтому данная работа с точки зрения набора раскрытых слов напоминает калейдоскоп. Вращая его, любой желающий может найти новые смыслы, в привычных старых словах.

Главным проводником является самый древнейший нематериальный исторический источник – язык. Носителем языка, слова, и содержания понятий слова, к нашему счастью, явились славяне. Славяне – огромнейшая группа племен, занимавшая широкие географические пространства, обладала уникальной особенностью – пониманием слова друг друга. Именно славянские языки, их эзотерика впитали в себя Гиперборейский дух.

Язык, на котором мы говорим сегодня, имеет множество ступеней эволюции. Пласт за пластом он изменялся, включал в себя новые слова, отторгал старые, заменял или подменял понятия. Этот процесс можно характеризовать и как «утрату истинных смыслов», и как «типичную эволюцию языка». Наша эмоциональная окраска к происходившим изменениям языка не имеет значения для поиска корней и открытия древних культурных пластов. Нам достаточно констатировать то, что язык – живой и, как и всякое живое существо, способен меняться, приспосабливаться. И, самое главное это живое, разумное существо. А если так, то это существо не только приспосабливается, но изменяет окружающую действительность по крайней мере своих носителей.

Как только слово стало доступным человеку, тот принялся именовать вещи и действия. Именно глаголы и существительные явились первоосновой языка – речи. Такие свойства человеческого мышления, как сравнение, анализ и синтез, направили именование по кратчайшему пути. Звуки, производимые окружающими предметами, сравнение некоторых действий с действиями природы, так-же логика происхождения предмета стали основаниями для уподобления звуков природным. Божественная версия происхождения слов нисколько не противоречит предыдущей. Версия божественного начала и данности слова свыше, говорит, что божественное начало – Абсолют сущего мира и явленное им миру слово, ни что иное, как часть этого мира. С течением времени человеческая культура обожествила и сакрализировала слово. И пусть даже если слово и не имеет божественного происхождения, то сакрализация и мифологизация для архетипичности культуры стала основой основ. В частности, в основе русской культуры лежит словоцентризм. Литература всегда лежала в центре русской философии, на протяжении столетий литературное слово и книга определяли и выковывали народный характер. Через Слово происходило формирование русской национальной ментальности, и вместе с тем утверждалась новая событийная модель межчеловеческих отношений. Формообразующим, а потом и содержательным ядром всей русской культуры стало слово. Именно логоцентризм, жажда духовного знания, поиск сакральных откровений в слове коренным образом повлияли не только на появление литературы, но и открыли специфически национальную черту: полное доверие к слову. Следствием этого стала уникальная особенность русского читателя видеть в художественном произведении культурную проекцию социальных коллизий. Поэтому возникновение парадигмы «поэт в России больше, чем поэт» – не просто метафора, а образ жизни и диалог слова с действительностью.2

Поэтому в рамках любого прочтения происхождения слова можно утверждать, что само слово и разум были даны человеку свыше. Слово является частью разума и методом его саморазвития.

Славяне – огромная группа племен, уже в своем самоназвании определила важность слова в их мировоззрении. До сих пор славяне относительно неплохо могут общаться друг с другом без переводчиков. Это свойство славян3 понимать слово и находить кратчайший путь контакта друг с другом придавало им силу в перипетиях истории. Именно славянская группа языков на сегодняшний день рассматривается как преемница форм протоязыков, использовавшая те же принципы и методы в словотворчестве.

Словообразование у славян – это процесс, состоящий из соединения корней, приставок и суффиксов. Однако, в отличие от современных правил славянских языков, появление слова на свет происходило с помощью множественности корней. На сегодняшний день множество таких корней стали приставками, суффиксами, потеряли самостоятельное значение. Исходя из проделанного авторами анализа, эти корнеобразующие основы звуков именовались Язами и имели самостоятельное значение. Язы имели смысловую и понятийную нагрузку, увязанную с божественным мировоззрением древних. Письменность являлась тайным знанием и применялась чрезвычайно редко жречеством. Начертание слова, где бы то ни было, меняло мир, по их поверьям, это действие было сродни акту божественного творения. Основные знания и информация передавались из уст в уста. И даже устное имя старались держать в секрете, потому как знающий имя ведал судьбу и суть вещи. Такая традиция сохранилась почти и до наших дней, когда ребенку давали имя явное и тайное. Явным его окликали знакомые, а тайное знали лишь самые близкие. Письменность древних славян является на сегодняшний день загадкой, потому как подлинных архаических надписей не сохранилось. Вполне резонно утверждать, что ранние азбуки, созданные Кириллом и Мефодием, основывались на некоторых начертаниях, употребляемых в проповедуемых народах. В данной работе не ставится задача реконструкции древней письменности и магии древних. Слово воспринимается в устной традиции как элемент нравов, представлений и знаний наших предков. Этот путь правильнее было бы назвать с точки зрения этимологии Язычеством – познанием языка как высшего начала и тайны мира. Однако, с точки зрения современной трактовки слова «язычество» мы не взываем к неким религиозным мотивам. Динамика нашей культуры и истории не позволяет как неким «неоязычникам» бездумно молиться истуканам и попирать веру, нашедшую свое место в русской культуре со времен Митрополита Иллариона, написавшего изумительный труд «Слово о законе и благодати». Одна из важнейших книг Древней Руси, она целиком и полностью помещалась в канон принципов сакрализации слова, что лишний раз подчеркивает философскую близость раннеславянских и христианских этосов.

Исследуя слово, невозможно обойти древние религиозные представления. Но, как сказано ранее, слово постоянно менялось, поэтому оперирование словом как историческим методом очень щепетильный вопрос. Сложность выделения ранних и поздних смыслов, именований сокрыта длительными культурными наслоениями. Исследуя словообразование и результаты, полученные в ходе поисков смыслов слова, корректно говорить об идеальных представлениях множества поколений, фундаментом в котором выступают архаические матерналистские начала. Языковая и образная форма легенд позволила законсервировать подлинные древние знания в виде сказочных персонажей – архетипов народного сознания. Процедура поиска подлинных корней и отличия их от новых побегов древа этнопсихологических нравов народа весьма сложна и должна стать предметом отдельного исследования. Нам же остается принять как данность то, что к середине ХХ века еще сохранялись речь, слова, легенды и предания, выражавшие идеальные чаяния народа.

Подвергнем обычные для нас слова вопрошанию, отнесемся к ним как к изначальным историзмам4 и постараемся взглянуть на суть слов.

А

А – Символ, означает Начало Всех Начал. Он же Высший Палец. В царстве Богини Земли и Плодородия отождествляется с фаллосом, мужским началом. В символическом начертании знака существуют четыре его положения относительно его вершины. Вертикальное положение – традиционное, воспринимаемое нами в алфавите, – означает Гармонию, мужскую силу.

«А» имеет три уровня звукопередачи. Распевность и разница тембров до сих пор в совершенстве используется шаманами традиционных культов. Звуковые вибрации вводят человека в транс, обеспечивающий полное отрешение от реальности, облегчающее путь в Мир Духа.

АБ – корнеобразующие звуки, из двух первых язов-знаков. Указывают на значение последовательности, перемены, изменений.

Порядок изменений и очередность перемен – это важное знание о природе жизненных циклов. Сакральный порядок букв указывает на некий порядок неминуемых изменений. Однако с течением времени фонетически близкий к гласному звуку «а» звук «о» в русском языке привел к написанию ряда слов через букву «о». Чаще всего такое замещение можно встретить в глаголах в безударном слоге: [а (о) брабатывать], [а (о) бделать], [а (о) бгрызть], [а (о) брывать], [а (о) бжечь], [а (о) блить], [а (о) бдать] [а (о) бвал].

АБР – парадоксальное сочетание звуков, генерирующее энергию, «пугающую испуг». Часто этими звуками забавляют младенца. Данный звук, по уверениям Традиции, воздействует на окружающую среду, концентрирует энергетическое поле и призывает «незримого помощника охранять дитя от страхов».

Страх – полезный инстинкт. Он направлен на самосохранение живого существа. Чувство страха выступает для тела в двух вариантах: тело либо цепенеет, либо, напротив, мышцы необычайно подвижны и сильны в динамике. Страх не всегда служит добрым оружием. Тренировки призваны поставить страх на правильное служение телу и разуму. Именно магический звук «абр», вызванный вместе с мурашками, позволяет стряхнуть оцепенение. Испуг как бы локализуется и стряхивается, и перенаправляется в сторону, откуда пришел.

Поэтому навык, тренируемый с помощью Абр, уже с младенческого возраста позволяет управлять собой, энергией собственного тела.

АВЕ́СТА — божественная весть, изначальная весть.

АВЖО́ТИ — развивающий воображение вид упражнений для детей.

Эти упражнения учат наблюдать и оценивать свои действия со стороны. Развитие воображения являлось важным методом целостного и гармоничного воспитания личности. Ребенок представлял себя в процессе игры в качестве любого животного, что сопутствовало использованию всех мышц тела, не участвующих в обычном поведении человека. Двигаясь подобно зверю, игрок давал возможность переносить нагрузки на различные мышцы.

По способностям перевоплощаться можно было судить не только о физических задатках, но и о духовных качествах. Во время проведения игр важно было окружить ребенка вниманием. Для раскрытия его возможностей и определения дальнейшего пути его развития были приставлены Кудесники. Они поочередно посещали селища и наблюдали за играми детей. Кудесники и сами принимали участие в играх и, как бы войдя в раж игры, незаметно навязывали вид испытаний, тайно наблюдая за перевоплощениями ребенка.

Устраивались и состязания. Предпринимались длительные переходы с привалом и обязательным кратковременным сном на них, что также сопутствовало овладению техникой расслабления и восстановления сил.

Достижение детьми высот перевоплощения были столь велико, что, воображая себя гусиной стаей в полете, они могли видеть себя играющими на земле из-под облачных высот. Именно этого состояния добивались учителя от своих питомцев. Детей, достигших такого состояния называли Казара.

Одним из сложных упражнений была «рыба». Вжившийся в образ рыбы представлял себя в ее стихии. Это упражнение исполнялось на берегу; перед Казарой ставилась задача соблюдать ритм движения и дышать всем телом. Тренированные таким образом дети учились применять различные виды дыхания и справляться с перенапряжением и усталостью.

Таким образом, воспитывалось выносливое воинство, не знающее страха и усталости.

Существует выражение «бездушный человек». Эта фраза, согласно Авжоти, имеет несколько иной смысл, а именно: человек, который умеет отпускать от себя душу, умеет управлять своей внутренней энергией. Воины, используя свою Ауру в образе фантома-двойника, заходили в тыл врага, или тот же образ-покровитель принимал круговую оборону вокруг своего тела, угрожая «невиданной силой» врагу.