Посредник судьбы. Часть 2

– Да, он не был излишне общительным. И могу поспорить, вы сейчас не назовете и пяти его коллег по работе, – с уверенностью сказал я, отчетливо помня, как в моей прежней жизни родители совершенно не обсуждали ни папину работу, ни папиных коллег.

– Пожалуй, вы бы выиграли этот спор, – расслабившись, сказала она. – Может быть, зайдете, расскажете, каким он был вне дома? Я его только тут видела, и мы ничего не обсуждали из его жизни.

– С удовольствием, – сказал я, перешагивая через порог.

Она проводила меня на хорошо знакомую мне кухню и налила чаю. Я узнал этот чай по запаху, это был ее любимый. Обычно она его гостям не предлагала, так как он считался семейным. В каждой семье, пожалуй, есть свои причуды, в нашей такой причудой был этот травяной чай.

Ностальгия вмиг охватила меня, я снова ощутил себя ее сыном, сидящим с ней на кухне за завтраком перед походом в университет. Но ее взгляд быстро вернул меня обратно в реальность, она явно не разделяла моих ощущений, и до сих пор смотрела на меня с неким подозрением, но, должен признать, с гораздо менее явным, чем несколько минут назад.

– Как вы познакомились с моим мужем? – с интересом спросила она.

Я хотел сказать ей, что я, как и ее сын, гадаю по руке, и именно благодаря ее сыну и познакомился с ее супругом, но вовремя остановился. Если она поймет, что я знаю ее сына, наверняка спросит у него обо мне, и тогда мне сюда будет уже не зайти. Необходимо было быстро придумать красивую историю. Ее вопрос был абсолютно логичен, я должен был его предвидеть, но почему-то, как всегда в последнее время, совершенно не продумал план действий.

– Я учусь на психолога и подрабатываю курьером, – начал я свой рассказ, придумывая на ходу продолжение. – Я несколько раз доставлял почту вашему мужу. Как-то он меня спросил, чем еще я занимаюсь, я ответил, что учусь. Он сказал, что его сын тоже учился на психолога, возможно, именно это нас и сблизило. Он стал мне рассказывать про инвестиции, мы даже иногда встречались в кафе и обедали вместе. С его помощью я купил первые акции. Не то чтобы они приносят мне сейчас много денег, и все же это только начало, теперь я постоянно их докупаю. Думаю, не плохо для студента начать инвестиционную деятельность. Так можно лет через десять сколотить капитал. Так мне рассказывал ваш муж. Благодаря ему, я теперь знаю, чего хочу от жизни.

Наблюдая за ее взглядом на протяжении всего своего рассказа, мне стало понятно, что она не очень-то мне верит. Необходимо было добавить каких-то фактов, которые были известны только узкому кругу людей.

– А правда, что вы не всегда были богаты, и ваш супруг работал учителем? – вопросом закончил я свой рассказ.

– Да, – скромно улыбнувшись, ответила она, похоже, все-таки мой вопрос попал в цель. – Это были не самые приятные наши годы жизни, даже вспоминать о них не хочется.

– И у вас хотели забрать ребенка? – продолжил я.

– Да, – с грустью произнесла она, словно вспоминая то время. – Даже не верится, что мой муж мог кому-то об этом рассказывать.

– Однажды он мне сказал, что я чем-то напоминаю ему сына. Видимо, ваш муж его очень любил, и ему не хватало общения с ним.

– Да, – согласилась она. – С сыном они мало общались.

– Я так и подумал, – с сожалением сказал я. – Могу я вам чем-нибудь помочь?

– Вы мне? – удивленно переспросила она, – Тем, что вы пришли и поговорили со мной о моем супруге, вы уже мне помогли.

– Нет, я другое имел ввиду, – настойчиво продолжил я. – Возможно, техника какая-то сломалась? Я могу починить. Или же могу продукты вам иногда приносить.

– Нет, спасибо, я и сама могу в магазин ходить, да и сын у меня есть. Зачем вас утруждать?

– Мне это совсем не в тягость, – уверенно произнес я. – Я даже рад буду вам помогать.

– Для чего вам это? – настороженно спросила она.

– Ваш муж многому меня научил, многое мне показал. И я чувствую себя в долгу перед ним. Я надеялся что, когда заработаю много денег, я расплачусь с ним сполна. Но вышло так, что он покинул эту землю. И теперь моя единственная возможность расплатиться с ним – это помогать его супруге. Так что это не я вам делаю одолжение. Это вы, согласившись на мою помощь, делаете одолжение мне, – с горечью произнес я.

– Хорошо, пусть будет по-вашему. Можете мне иногда приносить продукты, – растроганная моей речью, согласилась она. – Но только я вам буду за это платить.

– Я не смогу брать у вас деньги, разве лишь столько, сколько заплачу за продукты, не более, – сказал я, понимая, что покупать продукты за свой счет, мне будет не по карману, а вот брать денег за доставку, было бы уже низко с моей стороны.

– Думаю, мы с вами сможем решить этот вопрос, – улыбнувшись, сказала она. – Сейчас у меня продуктов достаточно, а вот через неделю вы можете приходить.

– Обязательно, – улыбнувшись в ответ, сказал я.

Мы допили чай, еще обменявшись несколькими общими фразами, после чего я ушел. Через неделю я вернулся к ней, как мы и договаривались, и сходил в магазин за продуктами. Она настаивала, чтобы я оставил сдачу себе, дав заведомо гораздо большую сумму, чем стоили мои покупки. Я не стал с ней спорить, а молча ушел, оставив сдачу на столе и давая ей понять, что ее хитрости меня обижают.

Так я стал ее навещать два раза в неделю. Иногда мы даже играли в шахматы. Мне очень нравились эти игры, я вновь ощущал себя ее сыном, хотя она и не разделяла моих ощущений. И все же временами во время игр она улыбалась, и ее улыбка для меня очень много значила. Я помнил, что ее сын приходит к ней по средам и субботам, так что совершенно не боялся с ним встретиться.

Я уже писал, что у меня оставалось два года, чтобы подготовиться и исправить все, что я совершил в прежней жизни. Но я оказался очень загружен. Видимо, стараясь занять все свое свободное время, учась еще на первом курсе, я перестарался. К учебе, театральному кружку, и постоянно растущему числу родителей, желающих показать мне свое чадо, теперь добавились еще еженедельные походы к своей матери из прежней жизни. И это занимало все мое время. Я не мог отказаться ни от чего. Учеба позволяла получить мне желаемый диплом. Театральный кружек давал мне возможность самовыражения. Постоянно звонящие родители обеспечивали меня стабильным заработком, который меня и прокармливал. А походы к матери из прежней жизни давали мне возможность отплатить ей добром за то, что она всегда была ко мне добра, чего я так и не успел сделать в той жизни. Так я и крутился, как белка в колесе.

Составить какой-либо план действий совершенно не было времени, к тому же я даже не знал, с чего начинать. В моем мозгу лишь постоянно крутилась дата всех этих событий, которая к тому же стремительно приближалась. Так пронеслись два года, а я оказался совершенно не готовым. Странно как-то все это мне казалось. Я с самого детства жил с этими мыслями, но в то же время никак не смог продумать свои действия.

Наступил такой долгожданный день, ради которого я жил, а в итоге отправился на встречу с инженером, рассчитывая лишь на свою импровизацию. Кое-что я все-таки спланировал. Для начала необходимо было проследить за инженером, чтобы он благополучно добрался до дома, а потом уже отправляться на перекресток, на котором майор сбил человека, и не дать этому человеку выбежать на дорогу. Все, в принципе, мне было ясно, не хватало лишь деталей. И их, к сожалению, взять было не от куда. Оставалось надеяться, что я смогу действовать по обстоятельствам и не запаникую.

23

Я знал адрес проектного института, в котором работал инженер, и поджидал его там уже около получаса, прежде чем он появился. Он вышел из дверей, пристально озираясь по сторонам. Хорошо оглядевшись, он направился к автобусной остановке. Как-то странно это все выглядело, словно он чего-то ожидал или кого-то опасался.

«Неужели он знает о том, что я за ним наблюдаю?» – мелькнула мысль у меня в голове, но я сразу посчитал ее абсурдной. Откуда ему знать, если еще вчера днем, я сам не подозревал что окажусь тут?

Я осторожно проследовал за ним. На остановке было довольно много людей, так что я спокойно стоял вблизи от него, не боясь вызвать подозрения. Когда подошел его автобус, я совершенно спокойно зашел вместе с ним, стараясь не смотреть на него. В автобусе я прошел вглубь и сел поближе к другой двери, чтоб на выходе мы не столкнулись с ним взглядами.

Когда он вышел на своей остановке, я достал телефон и, сделав вид что разговариваю, проследовал за ним. Мне всегда казалось, что разговаривающий по телефону человек меньше вызывает подозрения. Инженер снова внимательно огляделся и пошел к дому. При предыдущих с ним встречах в моей прежней жизни он не произвел на меня впечатление столь подозрительного человека. Весь маршрут, по которому мы шли, имел вполне хорошее освящение. Вряд ли кто-нибудь осмелился нападать в подобном месте. Фонари светили везде, пока мы не приблизились к его дому.

Двор, в котором находился его дом, выглядел весьма мрачновато, хотя у каждого подъезда над входными дверьми светил светильник. Этого света явно не хватало, чтоб чувствовать себя в безопасности. Если б я собирался на кого-то напасть, то, пожалуй, делал бы это именно во дворе. Видимо, инженер, имея логическое мышление, думал также. Потому что, свернув с освещенной улицы во двор, стал чаще оглядываться по сторонам.

Я шел метрах в тридцати от него, продолжая делать вид, что разговариваю по телефону. Он видел меня, но никак не отреагировал, а значит, он боялся чего-то другого. Он свернул за угол дома, и я на время потерял его из вида.

«Он уже дошел до своего дома, но с ним ничего так и не случилось, а значит, на него нападут у самого подъезда. К тому же и место тут самое подходящее. Мне необходимо поспешить» – думал я, ускоряя шаг.

Дойдя до угла дома, я увидел, что оказался прав. Возле инженера стояли трое. Один, самый крупный, и, видимо, главарь этой шайки, что-то ему говорил. Это все происходило в двадцати метрах от меня, и все же их разговора я не смог разобрать. Инженер стоял ровно, не шатаясь, а значит, нападения еще не было. Я успел. Теперь оставалось лишь спугнуть нападавших.

Продолжая держать телефоном около уха, я вышел так, чтоб меня было видно, при этом стараясь не приближаться. Инженер стоял ко мне спиной и не мог меня заметить, а вот бугай явно меня увидел. Они перекинулись еще парой фраз, и три темных силуэта направились в мою сторону. Мне хотелось убежать, страх пронизывал меня, и все же я старался сохранять спокойствие. До этого момента мне даже в голову не приходило, что, избавив инженера от ножевого ранения, я сам могу оказаться на его месте. Не дожидаясь пока они дойдут до меня, я, не торопясь, чтоб не вызвать подозрения, направился к освещенной дороге.

Я успел дойти до света фонарей, прежде чем они поравнялись со мной. Бугай внимательно осмотрел меня, но, не останавливаясь, прошел мимо. За ним же проследовали его два приятеля. Один казался мне совсем молодым, лет пятнадцать на вид. Я с облегчением выдохнул. Три фигуры удалялись от меня.

С отступлением страха, рассудок вернулся ко мне, и я снова мог мыслить.

«ДТП!!!» – пронеслось в моей голове.

Я тут же посмотрел на часы, мне стало намного легче. У меня еще чуть больше часа, чтобы добраться до того злосчастного перекрестка. Я открыл карту на телефоне и только сейчас увидел, что мне идти всего десять минут. Раньше этот факт почему-то ускользал от моего внимания.

Чтобы просто так не бродить по городу, я решил, что лучше посидеть на скамеечке возле подъезда инженера. Вдруг ему захочется еще куда-то выйти. Как-то уж слишком просто у меня получилось избавить его от нападения. Из своего опыта я знал, что судьба так просто не отступает от своих планов.

Устроившись поудобнее на скамеечке, я достал телефон и стал ждать, либо пока не выйдет инженер, либо пока не наступит время идти на место ДТП. Я просидел довольно долго, инженер так и не появился. Мои ноги затекли, и я уже собирался пройтись и размяться, даже возникла мысль, что было бы неплохо прийти на тот перекресток заранее. Но резкий голос прервал все мои помыслы.

24

– А ведь это тот тип, которого мы тут встретили минут сорок назад. Что это он тут забыл? Выслеживает кого-то?

Я поднял голову, по дороге вдоль дома шли те же три силуэта, они были уже в пяти метрах от меня. Если бы я не был так увлечен телефоном, возможно, увидел бы их раньше и успел бы убежать. Сейчас же любые попытки к бегству были уже бессмысленны. Я оставался сидеть в той же позе, что и сидел, со страхом глядя на трех приближающихся ко мне людей.

– Что это ты тут трешься уже больше часа? – грубо спросил меня самый крупный из них.

– Я уже ухожу, – неуверенно ответил я, пытаясь приподняться, но затекшие ноги не слушались меня.

– А это мы теперь будем решать уходишь ты или нет, – также грубо продолжил он. – Тебе задали вопрос, и невежливо на него не ответить. В нашем районе очень не любят невежливых людей.

– Я ждал друга, но он не пришел, – пытался я придумать историю на ходу, но мозг отказывался выдавать идеи.

– Я даже в школе более убедительно врал, – вступил в разговор его товарищ, средний по размерам.

Молодой парень продолжал молчать, видимо, он тут недавно, и еще не привык к местной манере переговоров.

– Ты тут явно что-то вынюхиваешь, – продолжил их главарь. – Сам расскажешь или нам помочь тебе?

– Я, правда, тут ждал человека, но он не пришел, мне пора идти, – проговорил я, стараясь не смотреть им в глаза.

– Ты из полиции? – спросил он.

– Да какой из него полицейский, посмотри какой щуплый, – вмешался его товарищ, – Определенно, наркоман, и ждал дилера.

– Наркоман? – задумчиво, спросил главарь, – Ненавижу наркоманов, весь квартал тут нам загадили. Дети потом в песочнице на иголки натыкаются.

– Я не наркоман, – уже увереннее сказал я.

– Да что ты с ним нянчишься, он все равно ни в чем не признается, – подначивал его товарищ. – Все они такие, сам же знаешь, баз чужой помощи ни слова не скажут.

– Пожалуй, ты прав, – согласился с ним самый крупный. – Ну, помоги ему, разрешаю.

Его товарищ, словно, ждал этого разрешения. Я даже не успел ничего сказать, как его нога резко поднялась, и я почувствовал сильную боль в груди.

«Хорошо, что скамейка без спинки» – мелькнула глупая мысль у меня в голове, когда я уже лежал на земле, опрокинутый этим ударом.

Действительно, если б у скамейки была спинка, пожалуй, мою грудную клетку могло раздавить. Этот парень явно чем-то занимался, и удар у него был хорошо поставлен. Я, лежа на спине, постепенно приходил в себя. Их лица расплылись в довольной улыбке.

– Когда же вы перестанете бить молодежь? Расходитесь по домам, а то я вызову полицию – раздался чей-то голос.

Я повернул голову и увидел, как в открытое на первом этаже окно высовывался человек. Это был инженер, он, явно, видел все происходящее.

– Не суй свой нос в чужие дела, – грубо ответил ему главарь. – Сам потом еще благодарить будешь, когда мы всех наркоманов отсюда повыгоняем.

– Ну по нему же видно, что он не наркоман, – кричал в окно инженер.

– А это мы сейчас и узнаем, – хитро улыбнувшись, сказал главарь, поднимая меня и усаживая обратно на скамейку.

Я покорно подчинялся его движениям, пытаясь сообразить, как же теперь выйти из этой неприятной ситуации. Ноги уже отошли от онемения, я вполне мог убежать, надо было лишь выбрать подходящий момент.

– Ты наркоман? – спросил он снова, усадив на скамейку.

– Нет, – ответил я.

– Тогда что тут делал? – продолжил он допрос.

Именно так сейчас все это выглядело. Я чувствовал себя пленником, как минимум пленником обстоятельств я сейчас точно являлся.

– Ждал друга, – неуверенно ответил я.

– Как зовут друга? – неожиданно спросил он.

–…Коля, – с заминкой ответил я.

– Видишь? – крикнул он инженеру. – Он задумался, значит врет. Ты ведь знаешь, я чувствую такие моменты. Сейчас мы поможем ему сказать правду. Да ведь? – обратился он уже к своему товарищу.

– Конечно, мы же любим помогать людям, – улыбнувшись, ответил тот.

Я снова оказался на земле, получив удар ногой в грудь.

– С меня хватит ваших представлений, я вызываю полицию! – кричал инженер в окно.

Одно у меня не укладывалось в голове, они явно были знакомы. Да, то, что они недолюбливали друг друга, было сложно отрицать, и все же инженер совершенно не боялся этого громилу. А если он его не боялся, то чего же он опасался, озираясь по сторонам всю дорогу от работы до дома? Получается, я его сегодня не спасал. Он бы благополучно добрался до дома и без моего участия.

– Ну что? Ты там отдохнул? Вспомнил, что ты тут делал? – издевательски спрашивал меня главарь.

– Я ждал друга, – продолжая лежать, упорно настаивал я на своем.

Мне казалось, что сейчас менять свои показания было равносильно признанию во лжи. Да и мысли путались, не предлагая никаких правдоподобных вариантов.

– Хватит над ним издеваться! – раздался голос инженера, но на этот раз уже совсем рядом.

Я приподнял голову, инженер стоял уже возле громилы и тянул его за руку.

– Полиция уже едет, если вы сейчас же не разойдетесь, всех вас задержат, – продолжал инженер глядя на главаря. – Я не шучу.

Все в моей голове резко встало на свои места. Инженер получит ножевое ранение, защищая меня. Что я могу сделать? Как же все так повернулось? Я пришел, чтобы уберечь его, а в итоге сам стал причиной того, от чего его спасал.

– Идите домой, – с трудом выговорил я, обращаясь к инженеру. – У меня все в порядке. Мы уже закончили.

– Ну, вот видишь, он сам говорит, что все в порядке. Иди домой и не лезь не в свое дело, – сказал бугай, посмотрев на инженера.

– Я уйду, только после того, как вы разойдётесь, – твердо сказал инженер.

«Он не уйдет» – понимал я, лежа на земле за скамейкой.

Стараясь привести мысли в порядок, я разрабатывал план.

«Скорая помощь приезжает гораздо быстрее полиции. Ели я сейчас ее вызову и не буду давать повода им применить холодное оружие, то, вероятно, сумею дотянуть время до ее приезда. Когда подъедет скорая, они точно уже не станут ничего нам делать» – план не идеальный, и все же хоть что-то, другого ничего нет.

Я с трудом огляделся, сейчас внимание всех троих было приковано к инженеру. Они о чем-то разговаривали, но мысли, бурлившие в моей голове, не давали мне вникнуть в суть. Воспользовавшись моментом, я достал телефон и набрал номер скорой помощи. Диспетчер ответил почти сразу. Я назвал адрес, и сказал, что необходима срочная медицинская помощь.

– Что у вас случилось? – спросил диспетчер.

– Кому это ты звонишь? – удивленно спросил главарь шайки.

– У нас мужчина с ножевым ранением, – ответил я диспетчеру, не обращая внимания на громилу, – приезжайте срочно.

– Ножевое ранение? – впервые включился в разговор самый молодой участник происходящего. – Это что, угроза? Собрался нас тут всех перерезать? Не только у тебя тут есть чем похвастаться.

Говоря это, он достал из кармана нож-бабочку и с глупой улыбкой направился в мою сторону. Похоже, он очень старался произвести впечатление на своего босса.

– Ты чего такое удумал? – крикнул инженер, хватая его за капюшон.

Парень как-то неловко крутанулся и оттолкнул инженера руками, желая вырваться из его хватки. Видимо, он действительно был новичком, и совершенно не умел обращаться с холодным оружием, так как после толчка нож оказался воткнутым в живот инженера. Вся суматоха вмиг прекратилась. Все с ужасом смотрели друг на друга. Видимо, из всех присутствующих только я имел представление, чем все это может закончиться. Бугай сразу подхватил инженера и посадил на скамейку.

– Потерпи мужик. Только не закрывай глаза. Скорую уже вызвали, – с явным пониманием дела, сказал он инженеру. После перевел взгляд на парня, стоящего в оцепенении, с полными ужаса глазами. – Ну, ты и щенок. Лучше беги отсюда. Еще раз тебя увижу, будешь в инвалидном кресле передвигаться.

На меня уже никто не обращал внимания. Двое из троих нападавших бросились в разные стороны. Их главарь остался сидеть на скамейке, поддерживая инженера. Теперь он уже не казался мне таким грозным. Я понимал, что тут мне делать больше не чего, я и так уже все сделал. И это все оказалось совершенно противоположным тому, что мне хотелось сделать. Я бы с удовольствием снова нажал на кнопку электрошокера, прислонив его к своему бедру. И все же винить себя сейчас совершенно нет времени. Надо срочно бежать на перекресток, по которому скоро будет проезжать майор. Да, тут я лишь навредил своим присутствием, но, возможно, там мне удастся спасти чью-то жизнь.

25

Я с трудом поднялся и направился в сторону того перекрестка, постепенно свыкаясь со своей болью и ускоряясь. Я отчетливо представлял, как в своей прежней жизни я сейчас испытываю сильное волнение, хватаю телефон и звоню. Звоню майору, отвлекая его внимание от дороги. Наши жизни оказались гораздо крепче связанны, чем я думал. Его волнение вызвано не интуицией, а моими переживаниями, моим страхом, моим отчаянием.

Я бежал все быстрее и быстрее, понимая, что времени совсем не оставалось. Хорошо, что я не забывал про спорт в этой жизни и периодически выходил на пробежки. Это мне сейчас очень помогало. Я бежал так, как помнил карту, которую недавно рассматривал в телефоне. Вскоре впереди меня показалась спина молодого парня, который так неумело обращался с ножом. Я бежал к злосчастному перекрестку, при этом повторяя и его путь. Нет. Такого просто не может быть. Просто не может…

Я бежал изо всех сил, стараясь его догнать и остановить. Наша дистанция сократилась до пятидесяти метров. Мне не хватало сил с ним поравняться. Он бежал быстро, возможно, он тренировался, а возможно, его гнал ужас от осознания того, что он только что сотворил. Когда до перекрестка оставалось около ста метров, и догнать парня у меня уже не было возможности, я остановился.

– Стой!!! Не беги туда!!! – задыхаясь, кричал я ему.

Я видел, как он обернулся, видел, как он после этого лишь прибавил скорости, видел, как он выбежал на перекресток и видел, как прямо на него выехала полицейская машина.

А если бы я не старался бежать на этот перекресток? Если бы этот парень, не посчитал, что я решил его догнать? Если бы он не прибавил скорости, услышав меня? Все эти вопросы разрывали мне голову. Я понимал, что если бы я не старался ничего изменить, то ничего бы и не произошло.

Я развернулся и побежал обратно к дому инженера. Его судьба сейчас волновала гораздо больше, чем будущее этого парня. Подбежав к дому, я увидел машину скорой.

«Ну, значит, все обошлось» – решил я и отправился в общежитие.

Все повторилось в точности так, как и произошло в моей прежней жизни. Значит, и тогда было вмешательство. Мое вмешательство. Того, кто знал обо всех событиях и пытался их предотвратить. А может это вовсе и не прежняя жизнь, а параллельная? Но тогда почему я помню все, что еще не случилось? Как я могу полностью повторить уже прожитую жизнь? Я ничего не понимал, вопросов стало меньше, но они оказались гораздо серьезнее, чем были раньше.

До общежития было довольно далеко, но я не хотел ехать на автобусе. Пешая прогулка скорее помогла бы разобраться со своими мыслями. Я добирался почти два часа. Было уже совсем поздно, когда я дошел. На крыльце курили трое парней, я спросил у них сигарету и зажигалку. Затянувшись два раза, я закашлялся, и сразу осознал, насколько это было глупо. Выкинув почти целую сигарету в мусорное ведро, стоящее возле двери, я услышал, как один из парней, что-то недовольно проворчал. Мне было все равно, я даже не старался понять, что он говорит, а просто прошел в общежитие, поднялся на свой этаж и завалился на кровать в своей комнате. Мне необходим был отдых. Мысли в голове так и не раскладывались по полочкам, создавая в ней хаос.

На следующий день я не пошел на учебу, оставшись в общежитии. Мои соседи по комнате с удивлением на меня посмотрели, но доставать глупыми расспросами не стали, уйдя в университет и оставив меня в одиночестве. Целый день я провалялся на кровати, пытаясь упорядочить свои мысли, но просвета так и не наблюдалось.

Примерно около трех в дверь постучали, и я нехотя пошел открывать.

– Привет, – сказала кучерявая девушка.

Это была все та же моя одногруппница, только вот что-то в этот раз с ней было не так.

– Привет, – сухо ответил я.

– Тебя сегодня не было на учебе, снова творческий период? – улыбаясь, продолжила она, не обращая внимания на мое настроение.

– Можно и так сказать, – ответил я, рассудив, что лучше согласиться, чем объяснять ей действительные причины своего прогула.

– А я вот тоже написала рассказ, посмотри, пожалуйста, мне будет очень полезно твое мнение.

Говоря это, она протянула мне папку с листами. Я механически ее взял, полагая, что на этом разговор закончен. Но она, улыбаясь, смотрела на меня, и явно не собиралась никуда уходить.