Деньги и просвещение. Том 2

Кое-как, с матюгами и проклятьями, Саян полностью выбрался наружу. Однако руки намертво вцепились в раму прямоугольного иллюминатора. Очередной раскат грохнул по ушам, небеса треснули прямо над головой. В такую погоду утонуть, что плюнуть через плечо. Бриг уже не просто покачивается из стороны в сторону, а волчком крутится между волн. Капитан Сукош давно приказал свернуть все паруса. Никем и ничем не управляемый «Волнорез» целиком и полностью отдан на милость стихии. Это лет через сто огромные пароходы будут плевать на подобные шторма, а пассажиры будут пить вино и танцевать под аккомпанемент треска молний и шум дождя. А пока держись за что можешь и молись.

Саян изогнулся и глянул вниз. Водоворот за кормой брига кипит как вода в чайнике. Может, лучше не рисковать? Он хоть и бессмертный, но ставить на кон собственную жизнь всё равно очень не любит. Но тут очередная волна подняла бриг. Саян повернул голову. Там, где ещё виден край неба, великолепная Гепола бросает последние лучи уходящего дня. Шторм ещё не успел полностью поглотить весь мир. На красном фоне резко выделятся горы на берегу. К тому же ветер гонит волны как раз к берегу. Руль брига до упора вывернут к левому борту, капитан Сукош во что бы то ни стало пытается увести «Волнорез» глубже в море, как можно дальше от прибрежных скал и мелей.

Бриг в очередной раз ухнул в чёрную бездну. Саяна вновь окатило морской пеной. Ну, что же, намёки Великого Создателя более чем ясные. Саян сжался как пружина и тут же оттолкнулся от борта что было сил. Свободное падение, сердце из груди вон. Морские волны сомкнулись над головой.

Словно оглох сразу на оба уха. Гром и свист ветра потускнели и поблекли. Саян инстинктивно перевернулся спиной вверх. Доморощенный спасательный жилет мягко, почти нежно, вынес его на поверхность. Саян судорожно вдохнул, но тут же закашлял. Вместе с живительным воздухом рот наполнится солёной пеной.

Очередная огромная волна плавно подняла на свой горб. Капли дождя с утроенной силой забарабанили по голове. Блин, Саян поморщился, вот бы где пригодился медный шлем. Там, внизу, в миг яркой вспышки, обрисовался «Волнорез». Паруса убраны, по палубе мечутся фигурки матросов. Но вот тьма вновь поглотила бриг.

Море, шторм, ветер, гром, свит навивают ужас. Ужас!!! Эмоции буквально распирают Саяна изнутри. В голове будто щёлкнул переключатель, сознание очистилось, ужас ушёл. Саян спокойно, будто он сейчас в бассейне неспешно плавает туда-сюда, оглянулся по сторонам. Где берег? Должен быть в той стороне. Ага, полоска неба, красная, как кровь. Поплыли. Саян развернулся и размеренно заработал руками и ногами. Вот как надо плыть, не судорожно дёргая конечностями, а экономно. Силы ещё потребуются.

Великий Создатель велик и мудр. «Ещё один предохранитель», как в своё время метко выразился Ягис, один из бессмертных. В повседневной жизни Саян ничем не отличается от обычных людей. В смысле, он так же подвержен эмоциям и перепадам настроения. Однако! По мере того, как накал эмоций нарастает, когда страх постепенно перетекает в ужас, в голове будто и в самом деле срабатывает некий предохранитель. Эдакий клапан моментально сбрасывает всё напряжение и напрочь вырубает все эмоции. Саян уже много раз испытывал подобное раньше, а потому не удивился. Между прочим, очень удобно, когда в самой что ни на есть экстремальной ситуации вдруг получается мыслить трезво и рационально.

Доморощенный спасательный жилет уверенно держит на воде. Саян размеренно и планомерно загребает руками и ногами. Исполинские волны будто качают его на качелях. Накатывает очередная волна, приготовиться. Подъём вверх. Прямо перед глазами мелькнула тонкая едва заметная нитка света на востоке. Ага, он плывёт в нужном направлении. Да и злой ветер едва ли не за шкирку тащит его в сторону земли.

Это даже смешно, на очередном гребне волны Саян улыбнулся. В тропических водах вокруг Тассунары полно акул. Был страх угодить на обед особо голодной зубастой твари. А на деле морским хищникам сейчас не до него. Акулы предпочли убраться подальше от берега и уйти в безопасную глубину, чтобы переждать шторм. Вот уж точно, что нет худа без добра.

Вершина волны. Вспышка молнии на миг осветила не такой уж и далёкий берег. Проблема, однако, Саян резко развернулся и размеренно заработал руками и ногами в новом направлении. В левые щёку и ухо тут же воткнулись капли дождя. Остров Тассунара усеян горами и отрогами. Во многих местах скалы выходят прямо на берег. И надо же так не повезло – ветер и морские волны тащат его прямо на прибрежные скалы. Как хорошо, что в краткой вспышке молнии успел вовремя заметить крутой склон. Морская вода кипит и бесится вокруг огромных валунов.

Это даже обидно. Саян устало выдохнул и тут же выплюнул морскую воду. Запас сил не безграничен. Он так упорно рвался на берег, а теперь приходится прикладывать массу усилий, чтобы добраться до него как можно позже. Ветер из союзника и спасителя враз превратился в злейшего врага. Шторм и без того разошёлся на полную катушку, даже далеко на востоке не осталось ни малейшего намёка на просвет. Хотя, если прикинуть по времени, Гепола только-только должна была коснуться огненным диском линии горизонта.

Грести. Грести. Нужно грести. Саян всё так же планомерно загребает руками и ногами. Солёная вода с пеной то и дело залетают в рот и сбивают дыхание. Раскаты грома безжалостно бьют по ушам. Всё равно нужно грести. Насколько его потуги отплыть подальше от роковых скал имеют успех – то ведает лишь Великий Создатель. В любом случае будет неправильно отдаться судьбе и покорно плыть по воле волн.

Как не старайся, как не экономь, а силы постепенно истекают. Руки и ноги будто наливаются свинцом. Саян на миг остановился. Сколько ещё он сможет протянуть? Вспышка молнии и треск прямо над головой. Нет, Саян слабо улыбнулся, будем жить. До вожделенного берега всего-то метров сто. Высокие скалы и огромные валуны остались по правую руку. Прямо по курсу пологий пляж. Саян сощурился, если он правильно успел разглядеть, то ещё дальше стена прибрежного леса. Во вспышках молний деревья похожи на широкую беспокойную массу. Злой ветер гнёт и раскачивает вершины.

Что будет дальше по берегу – выяснять некогда, нужно брать то, что есть. Саян развернулся по волне. Будет крайне глупо проплыть мимо этого чудного пляжа. Но всё не так просто.

Вдали от берега горбатые волны больше пугают огромными размерами. А вот вблизи берега они становятся реально опасными. Даже сквозь мрак Саян заметил, как гребень передней волны вытянулся, заострился и взорвался белой пеной. Близкий берег подпирает волны снизу, от чего они становятся ещё больше, ещё круче, ещё опасней.

– Эх-х-х…, – Саян хрипнул от натуги.

Очередная волна выбросила его на берег. Проворонил, одним словом. Растопыренные ладони и колени больно воткнулись в песок. Песчинки стальными щётками прошлись по рукам и щекам.

Земля. Суша. Добрался. Только радоваться ещё рано. Саян вновь захрипел от натуги. Волна, что выбросила его на берег, уже превратилась в бурный поток и поволокла его обратно в море.

Так и разбиться недолго. Саян развернулся ногами вперёд. Нужно быть наготове, ловить момент, иначе волны так и будут вышвыривать его на берег и тут же утаскивать обратно в море, пока вконец не измочалят о песок.

Очередная волна набрала скорость и понеслась на берег. Саян извернулся и… Ноги приняли на себя главный удар, боль стрельнула через ушибленные ступни. Поймать момент. Саян тут же упал на четвереньки и вцепился пальцами в песок.

Песчинки вновь без малейшей жалости принялись шлифовать руки и щёки. Саян натужно замычал от боли. Отступающая вода тащит, тащит, тащит обратно в море. Но только не на этот раз.

Мышцы загудели от натуги, сухожилия так вообще застонали. Потоки воды взобрались по рукам и перехлестнулись через плечи на спину. В ягодицы и бёдра воткнулись капли дождя, доморощенный спасательный жилет загудел как барабан. Саян упёрся руками и ногами в песок, вцепился в землю-матушку что есть сил.

Наконец обратный поток ослаб. Краткая передышка, но отдыхать некогда. Быстро, быстро, а на деле мучительно медленно, Саян устремился вперёд. Мокрый песок скользит межу пальцами, набивается в башмаки, шуршит под коленями. Оглядываться некогда, да и незачем.

Саян инстинктивно замер на месте, на него тут же сверху шлёпнулся поток морской воды. Руки и ноги отозвались болью, Саян невольно присел. Очередная волна накрыла его, едва не впечатала в песок. Отступающий поток вновь упорно желает утащить обратно в море. А вот и хрен ему. Поймать момент, Саян вновь приподнялся на четвереньках и вновь устремился вперёд, в глубину берега, подальше от моря.

Упорство и злость сделали-таки своё дело. Саян отполз, убрался прочь от бушующего моря на приличное расстояние. Последняя волна лишь бессильно толкнула его в спину. Зато дождь принялся хлестать с новой силой. Если бы не мокрый песок под руками, то можно было бы подумать, будто он всё ещё находится глубоко в море под водой. А тут ещё и подол кожаной куртки задрался.

Торчать посреди пляжа незачем. Саян огляделся по сторонам. Нужно найти хоть какое-нибудь убежище и переждать шторм. Только где? В лесу? Мокрые стволы, мокрая трава и потоки воды с небес. Нет, не пойдёт. Саян качнул головой, нужно найти вариант получше.

Натруженные мышцы гудят, Саян попытался было встать на ноги, но не тут-то было. Злой ветер упорно пытается опрокинуть его обратно на карачки. Первый самый трудный шаг после продолжительного купания в бурлящей воде, Саян неловко качнулся. Так куда же идти? Для начала вперёд, ещё дальше от моря, даже сырой лес лучше продуваемого насквозь пляжа.

Мокрые башмаки то и дело вязнут в ещё более мокром песке. Дождевая вода бесчисленными ручейками стремится обратно в море. Саян резко качнулся и едва не рухнул на спину. Под подошвами проскользнула трава. Значит, пляж закончился. Так, это, всё же, в лес?

Над головой треснуло небо. Грохот словно прочистил мозги. Ну, конечно, Саян хлопнул сам себя по лбу. И как только умудрился забыть? Скалы. На юге, по правую руку, должны быть скалы и россыпи огромных камней. Если в море они представляют большую опасность, то на суше вполне могут дать хоть какое-то укрытие от буйства стихии.

Море за спиной, значит, по правую руку, Саян развернулся на месте. Кажется, будто под ногами скользкий и мокрый ковёр с очень длинным ворсом. Правая нога то и дело соскальзывает на песок, но идти по нему ещё хуже, ещё неудобней.

Яркие вспышки помогают не сбиться с нужного направления. К счастью, идти рядом совсем. Морской берег ночью в шторм и дождь не гостиница, выбирать не приходится. Саян прислонился к каменной стене. Пещера, не пещера, а нечто отдалённо похожее. Над головой коротким толстым козырьком выпирает скальный навес, под ногами плоский валун. Это что-то вроде выемки в скале. Последние силы вон, Саян сполз на плоский камень.

Номер люкс, почти. Саян слабо улыбнулся. По крайней мере ветер больше не толкает в спину и не норовит более завалить на бок. Капли дождя больше не хлещут по голове и плечам, а ноги не вязнут в мокром песке или скользкой траве. Саян медленно стянул с плеч вещмешок.

Выемка в скале маленькая совсем. Буквально перед носом с козырька над головой маленьким водопадом слетает дождевая вода. Пить. Саян протянул руки. Подставленная пригоршня тут же наполнилась через край. После солёных брызг и пены дождевая вода кажется божественным нектаром. Саян торопливо напился. Однако последний глоток едва не застрял в горле. Саян натужно закашлял. И тут желудок резко сжался. Саян едва успел наклониться, как из горла вырвалась кислая пена. Пока плыл через шторм, пока выбирался на берег, успел изрядно нахлебаться солёной воды. Хорошо, что в последний раз на борту «Волнореза» не стал плотно ужинать и наливаться вином, а то было бы гораздо хуже.

Саян прислонился к стене и расслабленно рассмеялся. Хвала Великому Создателю, жив! Как это часто бывает после сильного перенапряжения, наступила нервная разрядка. Пальцы затряслись, а на лбу выступила холодная испарина. Эмоции вернулись, внезапно, штормовой волной, но лишь бессильно пробежались по рукам и ногам. Саян лишь тяжело задышал, словно загнанная вконец лошадь. Он устал, сильно устал, сил на эмоциональные переживания тупо не осталось. Хотя если бы он заранее знал, каково это плавать в шторм, то непременно запер бы иллюминатор на толстую щеколду и докончил бы последнюю бутыль вина. Да ещё закусил бы ароматным сыром.

К чёрту приличия, прямо рукавом кожаной куртки Саян вытер губы. Противно, когда тебя выворачивает наизнанку. Зато исчезла ещё более противная тяжесть в желудке. Голод тут же напомнил о себе с новой силой, но лучше подождать. Подождать, пока ветер перестанет выть как бешеная собака, небо трещать по швам, а дождь больно барабанить по голове.

Выемка в скале маленькая совсем, не прилечь, не вытянуть ноги. Даже голову толком не прислонить. Саян как мог пристроился на плоском камне. От усталости руки отяжелели, веки налились свинцом, но долгожданный сон так и не пришёл.

Сознание час за часом балансирует на грани между сном и явью. Стоит только отвлечься, утратить контроль над телом, как то ноги, а то и сразу голова, выскальзывают из-под каменного козырька под потоки дождевой воды. Каждый раз Саян судорожно вздрагивает и приходит в себя. Но, едва тело обретает покой, как сознание вновь стремится соскользнуть в небытие.

Спустя бог знает сколько часов Саян дёрнулся в очередной раз и пришёл в себя. Шторм пошёл на спад, дождь больше не хлещет сплошной стеной с небес, а ветер перестал выть как бешеная собака. Да и гроза прошла. Саян осторожно выглянул из-под скалистого козырька. Небо из угольно-чёрного окрасилось в серый цвет, скоро рассвет.

Наконец дождь совсем затих, а серый рассвет разогнал ночную тьму. Саян потянулся всем телом и вытянул ноги. За спиной всё ещё сердито шумит море, но уже без прежней бессильной ярости. Метрах в десяти от каменного укрытия начинается лес. Дубы, магнолии и кипарисы чисто вымыты и сверкают словно хрустальные стопочки на столе у старательной хозяйки. А на востоке уже поднялась великолепная Гепола. Сразу повеяло теплом, на душе стало легче.

Получилось! В это трудно поверить, но у него и в самом деле получилось! Саян плюхнулся на плоский камень. Ни шторм, ни ветер, ни дождь так и не помешали ему удрать с «Волнореза». Саян медленно, с плохо скрытым садистским наслаждением, расстегнул пуговицы на доморощенном спасательном жилете. Насквозь сырая рубашка кажется необычайно тяжёлой. Саян швырнул её на песок. Следом полетели башмаки и штаны. Последними на груду мокрой одежды шлёпнулись серые подштанники.

Голый, словно рождённый заново, Саян встал, расправил плечи и потянулся всем телом. Самодовольная улыбка растянула губы. Получилось! У него получилось! Сегодня ночью марнеец по имени Саян Яргич Ингал умер, пьяный вдрызг выпал через иллюминатор в бурное море и утонул. Бывает, судьба такая. А не хрен было бухать в одиночестве!

От волнения трясутся пальцы. Саян с трудом развязал узел на горловине вещмешка и вытащил насквозь сырые штаны и куртку, а так же набедренную повязку и пояс из простой верёвочки. Не подумал в своё время, на миг Саян скривился. Соломенные сандалии совершенно размякли от воды. Единственное, на что они теперь годятся, так это на растопку, и то если как следует их высушить.

Какое же это удовольствие! Саян неторопливо повязал вокруг талии набедренную повязку. Теперь надеть штаны и накинуть куртку. Сперва Саян хотел было прихватить собственное хлопковое кимоно торговца, но передумал. Коль уж он проник на территорию островной империи нелегально, то ему придётся начать с низов общества, с крестьян. Почему, в конечном итоге, он и предпочёл взять крестьянский наряд, тот самый, в котором успел сходить за пределы Давизуна. Правда, Саян усмехнулся, тут имеется одна забавная тонкость. Сословная иерархия в Тассунаре прописана чётко. Согласно ей крестьяне находятся выше торговцев, ибо занимаются производством материальных ценностей. Тогда как торговцы считаются паразитами, которые ничего не производят, а только покупают и продают. Но это мелочи.

Тонкая верёвочка стянула талию. Вот и всё, на свет появился тассунарский простолюдин по имени Саян. Фамилии, точнее родового имени, у него нет. Как нет и быть не может каких бы то ни было документов. Точнее, в островной империи появился ещё один бродячий учёный, учитель чтения, письма, хороших манер и мелкий торговец. За несколько дзэни бродячий учёный напишет прошение даймё, либо иному чиновнику. А если интеллектуальной работы нет, то за те же несколько дзэни почистит придорожный туалет. Правда, Саян топнул левой ногой, пока придётся походить босиком. Но это до ближайшего города и торговой лавки. Заодно нужно будет купить короб, обязательно с широкими лямками, чернильницу с чернилами, бумажные листы, палочки для письма и прочие полезные для далёкого путешествия мелочи. Да и шляпа нужна. Гепола только-только выглянула из-за горизонта, но уже начала припекать сырую макушку.

Время действовать! Пусть за прикопанными книгами придётся возвращаться, одолеть крюк длинной не в одну сотню километров, зато теперь стены Давизуна не ограничивают его свободу. Теперь и только теперь Саян без проблем может переселиться в Нандин. Как иноземцу, путь в столицу Тассунары ему был заказан. Однако на простолюдина с коробом за спиной ни один стражник с парой мечей за поясом не обратит никакого внимания. Даже документов никто не спросит, простолюдинам документы не полагаются. А если потребуется, то рекомендательное письмо Саян легко напишет сам себе.

Шагать босиком по чуть тёплому влажному песку даже приятно. Вещмешок с иноземной одеждой Саян на всякий случай закопал прямо на пляже. В новую жизнь он прихватил только кошелёк с деньгами. Немного, но для бродячего учёного более чем достаточно. Северная часть Тассунары заселена достаточно плотно. Километров через пять, максимум через десять, он обязательно наткнётся на какую-нибудь рыбацкую деревню. А там можно будет не только дорогу спросить, но и заодно подкрепиться и отдохнуть. Как знать, может получится немного подзаработать, и легенды ради, и деньги лишними не бывают.

К слову, о деньгах, Саян на миг остановился и оглянулся. Скальный навес, под которым он провёл ночь, уже скрылся за изгибом песчаного пляжа. Маршрут нужно будет построить таким образом, чтобы заодно навестить заначку. Десяток другой золотых кобанов и серебреных мамэтагинов будут далеко не лишними. Начать любое дело гораздо легче, когда имеешь хотя бы небольшой стартовый капитал.

Глава 4. Игра начинается

Домен Шопон, южный склон Огаялского хребта, Тассунарская империя. 21 марта 5738 года. Или 12 день Шестого месяца 1495 года по летоисчислению Тассунарской империи. Позднее утро.

Ну это уже совсем ни в какие ворота не лезет! Саян в немом раздражении остановился прямо по среди пыльной дороги. Так-то перед ним прямо-таки образец сельской идиллии с горной спецификой. Не слишком широкий ручей стекает по горному склону и пересекает дорогу. Однако русло укрыто в своеобразной трубе из широких плоских камней, благодаря чему насыть широкой дороги ничуть не страдает даже от самых сильных дождей, когда ручей раздувается от воды. Отлично видно, как осыпающиеся склоны поддерживают две стены. Пусть они сложены «на сухую», то есть без какого бы то ни было скрепляющего раствора, однако толщина и продуманный наклон гарантируют, что обе стены простоят и продержат склон не один десяток лет.

А это уже совсем «контрольный в голову». Справа от дороги, на небольшой насыпной площадке, выстроена беседка с остроконечной крышей. Приятный тенёк так и зовёт завернуть в беседку, присесть на низенькую широкую скамью из толстых досок и отдохнуть. Можно даже прилечь. Возле ручья, что вытекает из-под дорожной насыпи, поставлена широкая, но не очень глубокая, каменная поилка. Здесь же заботливо пристроено небольшое деревянное ведро. Всё для удобства путников, чтобы можно было и самому напиться, и коней напоить. Ну или иную домашнюю скотинку.

Злость тихо клокочет в груди, но отказываться от такой возможности просто глупо. Саян свернул к беседке. Вода из ручья не только утолила жажду, но и заодно обмыла разгорячённое лицо. Напоследок Саян не забыл доверху наполнить обе фляжки, запасы лишними не бывают. Можно, конечно, заодно отдохнуть в теньке и перекусить, но Саян не успел толком устать, да и в Тассунару наконец-то пришла осень. Изнуряющая летняя жара осталась позади, а ночной холод то и дело пробирает до костей. Тем более здесь, вдали от морского побережья, фактически в горах.

Злись, не злись, а ничего не поделаешь, Саян вновь двинулся по хорошо утоптанной дороге. При каждом шаге из-под соломенных сандалий вылетают маленькие облачка пыли. Однако, Саян сурово зыкнул по сторонам, следов ремонта меньше не становится. То придорожная канава на загляденье глубокая и чистая. То свежая подсыпка на месте былой колдобины. То опять каменная кладка подпирает осыпающийся склон.

Ещё позавчера Саян подметил интересную закономерность: чем дальше от Ленса, столицы домена Шопон, тем дороги всё хуже и хуже. Впрочем, подобную закономерность можно заметить не только здесь, но и по всей Тассунаре. Крестьяне не шибко заинтересованы в хороших путях сообщения с внешним миром. Чем лучше проезжая дорога, чем она шире и чем меньше на ней колдобин, тем быстрее до деревни доберутся сборщики налогов, приблудные ронины, самураи без господина, или просто грабители. Пока чиновник не пнёт (а пинать приходится иногда в прямом смысле), крестьяне по собственному почину ни за что не будут подсыпать дорожное полотно, ремонтировать откосы и уж тем более сооружать беседки для усталых путников возле ручьёв и прочих водопоев. Но! Какая-никакая связь с внешним миром крестьянам всё же нужна. Хоть иногда, ровно до такой степени, чтобы можно было пройти пешком. Иначе дороги в Тассунаре давно и окончательно заросли бы травой и лесом.

За спиной болтается наполовину пустой короб с нехитрыми пожитками бедного путешественника. В почти чистый кусок полотна завёрнуты рисовые лепёшки и кусок козьего сыра. Старое шерстяное одеяло. Сверху лежат две пары соломенных сандалий про запас. Самое ценное убрано в небольшой деревянный ящичек – чернильница, палочки для письма, коробочка с мелким речным песком и тонкая пачка отличной рисовой бумаги. Медный котелок ритмично стучит о фляги с водой.

Ровно четыре недели назад Саян благополучно удрал с фатрийского брига «Волнорез». Так сказать, принял гражданство Тассунары. Точнее, стал подданным его императорского величества Тогеша Лингау. За четыре недели Саян окончательно адаптировался в Тассунаре. Теперь никто, даже марнейский купец Ридоу Райден, не опознает в усталом путнике в потёртых штанах и куртке из конопли собрата марнейца. Ну и славно.

Четыре недели на своих двоих Саян пробирался от северной оконечности острова до его центральной части. За эти недели он узнал о жизни островной империи в разы больше, чем за два с половиной года жизни в Давизуне. Самое приятное, с выбором страны для очередной жизни, для великой цели ради великой мести.

Это только на первый взгляд с крепостной стены Давизуна кажется, будто Тассунара отсталая страна, которая тихо дремлет под тёплым одеялом блаженной самоизоляции. На самом деле в её глубинах бурлит вулкан, словно раскалённая магма, капиталистические отношения настойчиво прожигают путь наружу.

В первую очередь Саяна приятно поразило обилие городов. Количество просто невероятное! По официальной статистике в Тассунаре двести четыре домена, административным центром каждого из них является не просто замок даймё, а полноценный город. Столь большим количеством крупных поселений не может похвастаться даже самая развитая на Миреме Фатрия, не говоря уже о других развитых странах на севере матерка Науран.

Большая часть городов возникла как поселения возле замков даймё. Со временем вокруг укреплённых резиденций местных князей стали селиться ремесленники и купцы. А там, где процветают ремесло и торговля, нет места натуральному обмену баш на баш. Даже в глухих деревеньках крестьяне прекрасно знают истинную цену маленьких медных кружочков с квадратными дырочками и охотно отдают за них рис, бобы и прочие продукты в ближайших городах. Деревенских ремесленников почти не осталось. Даймё всё чаще и чаще требуют с крестьян не натуральный оброк и прочие повинности, а деньги, деньги и ещё раз деньги.

Из Давизуна Саян унёс немного денег. Однако их всё равно не хватило бы, чтобы прокормиться все эти четыре недели. Как раз дней десять назад в домене Ибер Саяна «выручили» разбойники. Бойцы из беглых крестьян и городской черни только курам на смех. Вид засыпанного пылью путника в крестьянских штанах из конопли ввёл их в опасное заблуждение и в ещё более опасный соблазн. Зато у главаря в кошельке на поясе Саян нашёл два золотых кобана.

Чтобы не полагаться на слепую удачу, Саян неплохо подрабатывал бродячим учёным и сказителем. Его рассказы о далёких заморских землях собирали толпы мужчин, женщин и детей. Время от времени он помогал писать крестьянам прошения местным властям. Так-то грамотных в Тассунаре хватает, только далеко не все владеют палочкой для письма настолько, чтобы порадовать глаза чиновников и даймё изысканным слогом и ровным подчерком. Иногда Саян нанимался чернорабочим на строительство домов и ремонт дорог. Несколько раз дело доходило и до чистки придорожных туалетов. В Тассунаре человеческие экскременты не пропадают даром, а уходят на удобрение рисовых полей. Воняет, конечно же, зато после крестьянин может рассчитывать на хороший урожай.