Трудно быть «дьяволом»

Пришлось вновь обратиться к светилу, попросив быстро и за любые деньги собрать настроенный на спутниковые частоты пеленгатор. Светило удивился, но не подвёл, собрав по заказу несколько приборов.

Погрузив аппаратуру в машину, они подобрались поближе к окружённой лесом загородной вилле южанина. Забросили на ветку антенну, припали к наушникам. Кригскоммандер надеялся быстро засечь сигнал, но надежды не оправдались. В эфире стояла изредка нарушаемая статикой тишина, а больше – ничего.

Совсем ничего.

Вообще – ничего!

***

– Я тебе говорил, что дурацкая это затея! – наседал на кригскоммандера напарник. – Что мы там только зря время теряем. Кто тебе сказал, что Этван по той же схеме не работает, что и майор? Крутится с ним рядом кухарка или секретарша, да информацию от него и получает. Или, наоборот, ему передаёт, потому что, опять же, нет у нас уверенности, что именно он там всем заправляет.

– Ерунда это всё! – взорвался Гарна. – Ещё скажи, он голубиной почтой письма посылает. Ты включи мозги-то, бригадный, твою душу, капитан! Гатар почему прячется? Потому что те, вторые, его сигналы перехватить могут. А Этвану конспирация – на кой? Зачем ему извращаться, если он уверен, что его никто на Герте не срисует?

– Не знаю, – заорал Гебар. – На всякий случай!

– На какой всякий случай?! Ты бы, если такой техникой владел, стал бы через связных со своими общаться? Вместо того чтобы – одной кнопкой? Технологии – их ведь не просто так придумали, а потому, что они обеспечивают перевес над противником. А он этот перевес – в мусорный бак! И где здесь логика, я тебя спрашиваю?

Прищурившись и скрестив на груди руки, Гебар откинулся на спинку стула.

– Если такой умный – объясни, почему мы ничего не засекли?

– Например, потому что были слишком далеко, а он использует узконаправленный сигнал. Ты у нас радиотехник, скажи – может такое быть?

– В принципе, да, – потёр переносицу напарник. – Но тогда антенны нужны специальные, оборудование…

– Оборудованием он точно не обделён, причём таким, которое нам и не снилось. И потом, помимо радиосигнала он может пользоваться чем-нибудь другим. Кабели какие-нибудь, усилители, не знаю. Потому и не ловим мы ничего, что он, когда дома и в офисе – другую систему использует.

– Ох и фантазия у тебя, гвардия, – усмехнулся Гебар. – Тебе книжки писать нужно. Озолотишься!

– Фантазия – не фантазия, а вывод один. Во-первых, пасти его, когда он в четырёх стенах – бессмысленно. А во-вторых…

– Нужно подобраться к нему поближе, – кивнул полицейский. – Максимально близко, буквально на десяток метров. Тогда глядишь, чего и зацепим.

***

– В общем, так, гвардия, – прошипел Гебар. – Если мы опять ничего не словим, я тебя прямо здесь придушу и мошкаре на растерзание оставлю. Жрут ведь, твари, поедом, даже репелленты не спасают. Совсем с голодухи очумели, где они только в засуху плодятся!

Накрывшись маскировочной сеткой, они лежали в густых кустах в паре метров от дороги. Ближе некуда, ближе свежий асфальт. По которому скоро должен проехать кортеж южанина.

Кригскоммандер изобретательно матерился, шлёпая себя по зудящей шее. Что правда, то правда, озверели от засухи кровососущие. Лезут, твари, в каждую щёлочку, хоть весь клейкой лентой обматывайся!

– Я этого Этвана… и маму его… и всю родню инопланетную… – чертыхался полицейский.

– Прибор настроил? – прервал его Гарна.

– Да десять раз уже, только бы отвлечься. Ему хорошо, его не кусают.

– Что с батареей?

– Порядок. И запасных ещё прихватил, всех лунатиков переловить хватит… тёток их… и бабушек с дедушками…

– Тогда ждём. Недолго уже, он обычно в это время в офис выдвигается.

Через некоторое время неподалёку послышался шум. Гебар припал к наушникам.

– Есть? – напряжённо спросил кригскоммандер.

Полицейский отрицательно махнул головой.

Из-за поворота показались машины. Ближе, ещё ближе. Неужто опять осечка, неужто… Гарна дёрнулся от тычка в бок и резко повернулся к тычущему в индикатор напарнику. Стрелка зашкаливала ритмичными, короткими прыжками. Как раз, когда мимо укрытия проносился лимузин!

Отъехав на пару десятку метров, кавалькада скрылась за поворотом. Стрелка, успокоившись, замерла.

– Ты видел? Видел? – радостно засипел Гебар. – Короткие импульсы, будто сердце бьётся. Прав ты оказался, снова прав! Гвардеец мой дорогой, дай я тебя расцелую! Что вырываешься, али не мил я тебе? Ну тогда с меня бутылка. Даже нет, ящик!

– Странный какой-то сигнал, – нахмурился Гарна. – Ритмичные импульсы, будто маячок.

– Не знаю, – развёл руками напарник. – Может и правда – маячок. Только куда он сигналит, на спутник? Или своим на поверхности?

– По идее, на спутник. Но кто тогда его пеленгует? Ладно, чёрт с ним. Нужно удостовериться, что он гонит по этому каналу информацию, а не просто маякует. Иначе выйдет, что мы опять ни с чем остались.

– Опять мошкару кормить? – помрачнел Гебар.

– Нет смысла. Здесь мы можем засечь сигнал от силы на полминуты, и шанс, что южанин именно в этот момент будет общаться со своими – невелик. Вести его надо, щупать, чтобы найти систему. Желательно в городе, где спрятаться проще. Так что с мошкарой мы закончили, господин бригадный капитан. И хотя предстоит нам ещё немало работы, позвольте вас от души поздравить. Взяли мы след Этвана, снова взяли, чуть не потеряв! Не уйти ему теперь. И его людям – не уйти. Если это, конечно, люди…

***

– Значит, так, – обратился Гебар к свеженабранным филёрам. – Наш объект – некто Чир Этван, слышали, наверное. Четвёртый сектор подозревает его в шпионаже в пользу недобитого Конклава. Так как дело щепетильное, было решено действовать по частным каналам. Сами понимаете, что болтать об этом нельзя. Ведь понимаете?

Понимают, как не понимать. У частников вообще болтать не принято, а уж в таких операциях, за которые по тройному тарифу…

– Теперь о деле. Ваша задача – следовать не далее, чем в двадцати метрах от кортежа и фиксировать все исходящие от него радиосигналы. Таким образом, Гвардия надеется собрать доказательную базу для ареста и последующего суда изменника Империи. Работаете по двое, всего получается пять групп. Приборов тоже пять, машины будете периодически менять, чтобы не примелькались. Работаем в режиме радиомолчания и не халтурим – есть подозрение, что Этван не тот, за кого себя выдаёт. Есть подозрение, что он – матёрый спец из заброшенной к нам загодя резидентуры! Засим прошу, господа, к этой прекрасной карте. Красным отмечены обычные маршруты перемещений объекта…

На хвост кортежа упали неприметные, потёртые "буханки" с радистами внутри.

– Поосторожнее, не дрова везёшь!

– Какой поосторожнее, он вперёд рванул. А нам сказали – не дальше двадцати метров!

Ведут кортеж установленное время, уступая на светофоре место следующей, идущей на удалении, машине. Сворачивают в неприметный дворик, где для них уже приготовлено "свежее", загодя купленное и припаркованное, авто.

– Выгружаемся. Прибор давай!

– Держи, – подаёт филёр напарнику сумку. – Аккуратнее, не грохни!

– Быстрее, пока не отъехали!

– Не спеши. Дальше пробка, дом разрушенный сносят. Пол–улицы перегорожено. Чего, думаешь, нам тут пересадку организовали?

– Ты языком не чеши, ты в темпе давай! У нас на всё про всё – минута.

Грузятся в машину, захлопывают двери. Выруливают на улицу, догоняют, пока не скрылась из зоны видимости, колонну. Пристраиваются в хвост своим, готовясь снова принять объект, когда придёт время. Вечером – докладывают наблюдения.

– Есть результаты? – устало потёр виски Гарна.

– Никак нет. Сигналов не зафиксировано.

– Хорошо. А у вас что?

– То же самое. Молчит объект, как воды в рот набрал.

И у других – не лучше. Не посылает Этван сигналов, даже от маячка!

– Вы его точно всё время вели? – уточнил Гебар. – Нигде не теряли?

– Обижаете, – развёл руками наблюдатель, – мы своё дело знаем. Не теряли мы его, даже на секунду. Плотно на хвосте сидели, пока он домой не поехал. Вон, ребят спросите.

Ребята согласно закивали. Не теряли, мол, плотно весь день на хвосте…

– Что думаешь? – поинтересовался Гебар. – Зачем Этванчик в городе маяк вырубил? Он что, только на селе им пользуется? Там же нет никого на километры вокруг. Кто его там прикроет, даже если что случится?

– Не маяк это, – помахал головой Гарна. – А что – непонятно. Импульсы какие-то, как сердцебиение, но точно не для пеленгации. Что его, правда, всё время тревожная группа пасёт? Но тогда неясно, куда в Такране деваются сигналы.

– Придётся рискнуть, – посмотрел на него Гебар. – Придётся слежку до дома пустить. Чтобы понять, где сигналы появляются и где – пропадают.

– Слишком опасно, – задумался Гарна. – Срисует.

– На выезде из города не срисует. Там трасса, движение, они меняться всё время будут. Проведут до съезда к вилле, а дальше уже не сунутся. Если повезёт, то, может, что и поймают.

– Ладно, добро, – махнул рукой Гарна. – Один чёрт больше идей не осталось.

***

– Докладывай, – кивнул вернувшемуся филёру Гебар. – И если опять скажешь, что не засекли…

– Засекли, – ухмыльнулся радист. – Сразу, как из города выехали. Короткие сигналы, будто пульс. Ещё была пара длинных, сплошных трансляций. Только вот…

– Что – вот?! – подался вперёд Гарна. – Рассказывай, всё, как было, рассказывай!

– Несколько раз сигнал пропадал, начисто. Я ещё подумал, что прибор барахлит. Что интересно, чем дальше от города, тем реже это случалось.

– Зафиксировал? – переглянувшись с Гарна, спросил у филёра Гебар.

– Всё как приказали – время и местность.

– Дай-ка… – взял Гебар журнал. – Ладно, свободен. Завтра общий сбор, как обычно.

– Есть!

– Опять ребус, – почесал макушку полицейский. – И как это понимать? Вот тут сигнал был, а вот тут пропал. Здесь опять появился и снова пропал. На вот полюбуйся.

Нахмурившись, кригскоммандер внимательно перечитал записи. Подошёл к карте, отметил красным участки радиомолчания.

– Ничего общего не замечаешь?

– Нет, не замечаю…

– Везде, где исчезала передача, у трассы расположены населённые пункты, – ткнул Гарна в карту пальцем.

– Ну и что?

– А хрен его знает, но что-то странное. Давай ещё раз подумаем. В городе он на спутник ничего не шлёт, так? А не в городе – шлёт. Есть тут логика? Нет тут логики. Он или везде сигналить должен, или нигде.

– Может, всё же пеленгации боится?

– Опять двадцать пять. Кто его запеленгует? И почему только в городе?

– Не знаю, – пожал плечами Гебар. – Тогда энергию экономит. В городе он и так на виду, вот батарейку и бережёт.

– На виду у кого? Когда свои к нему на пушечный выстрел не приближаются. Ещё импульсы эти непонятные… Чует моё сердце, что-то тут не так.

– Раз чует, то пошли по следу. Мне полкан говорил: "Не знаешь, как к проблеме подойти – тяни за любую ниточку". Вот давай за этот фактик и потянем. Что это, правда, за сигналы?

– Кто его знает… Информацию передаёт.

– Нет, шалишь. Когда информацию, там сплошная передача начинается, а импульсы явно фоном идут. И что это может быть?

– Ты же сам говорил, что похоже на маячок. Может и правда – маячок, для пеленгации.

– Сам-то в это веришь? – ухмыльнулся Гебар. – Вытаскивай из совы глобус и включай голову. Что он может посылать своим каждую секунду?

– Например, данные о местонахождении. Координаты.

– Во-от! – довольно кивнул полицейский. – Координаты. И ещё всякую всячину, вроде общего состояния организма. Чтобы все, кому надо, знали, где он и что с ним. И контролировали, в реальном времени.

– Допустим, – задумался Гарна. – Как тогда объяснишь исчезновение сигнала?

– А никак! – усмехнулся Гебар. – Нет у меня версий. Поэтому я задачку попроще себе взял, а остальное тебе оставил.

– Вот спасибо, родной, услужил. Ладно, попробую. Итак, почему пропадает сигнал? Самая простая версия – неполадки в работе пеленгатора. Но это неинтересно, это мы оставим напоследок. А вот если…

Гарна замолчал, задумчиво уставившись в угол.

– Э, ты чего? Говори давай, а то на самом интересном месте!

– Я, понимаешь, тоже командира покойного вспомнил. Он учил, что если на вопрос нет ответа, то надо изменить вопрос. Мы вот пыжимся понять, куда пропадает сигнал. А что, если он не пропадает?

– То есть как – не пропадает?

– Вот не знаю как. Ты у нас по этой части, ты мне и поясни. Может быть такое, что сигнал есть, а мы его не ловим?

– Может, если переключиться на частоту, которую пеленгатор поймать не в состоянии. Но ты не спеши выводы делать, потому что всё равно – ни черта это не объясняет. С какой стати ему между диапазонами прыгать?

– Кто их знает, какие у них технологии…

– Нет, обожди. Ты забыл, что до спутника можно достать только на этих частотах!

– А и верно, забыл, – досадно поморщился Гарна. – И что тогда получается?

– Получается, что ждёт тебя опять дальняя дорога. Так что ступай-ка ты, мил человек, гримироваться!

***

– Здравствуйте, профессор. А я снова к вам!

Вздохнув, профессор незаметно закатил глаза. Отпустив проштрафившегося студента, повернулся к визитёру.

– Здравствуйте, здравствуйте. Как ваш роман? Когда мы сможем лицезреть его, мнэ-э, на книжных полках?

Такар зардел, словно девица. Какой же писатель не падок до грубой лести?

– Роман хорошо, благодарю. Но понимаете, образовался у меня небольшой затор. Решил снова к вам обратиться, по старой, если можно так выразиться, памяти.

– Затор, говорите? – вздёрнул брови профессор. – Затор – это плохо. Прошу в мой кабинет.

Последовав за профессором, Такар опустился в кресло и вытащил знакомый блокнот.

– Итак, я вас слушаю. Чем могу быть, мнэ-э, вам полезен?

– Тут вот какое дело, – с энтузиазмом начал писатель. – Решил я, видите ли, сюжет усложнить. Разнообразить, так сказать, для требовательных читателей. И придумал, что пришельцы теперь не едины, а разделены на две враждующие за нашу планету стороны. Вся штука в том, что одна группировка о существовании другой не подозревает. Те, что находятся здесь тайно, крайне осторожно держат связь через спутник, построив для этого специальную установку. А другие ни о чём не догадываются и используют все доступные им технологии. И вот захотелось мне, понимаете, понять, как они ещё могут между собой общаться. Если не только через спутник?

Погрузившись в раздумья, профессор забарабанил пальцами по столешнице.

– Однако у вас и вопросы. Откуда же мне знать, какие у пришельцев системы связи? Один способ я подсказал, а ещё… Даже не знаю…

– Пожалуйста, профессор, – умоляюще посмотрел на него посетитель. – Без вашей помощи главный герой не сможет остановить инопланетные орды.

– Ну хорошо, – улыбнулся учёный. – Есть один способ. Мы можем предположить, что визитёры обмениваются между собой большими объёмами данных?

– Думаю, да, – кивнул Такар. – И текстом, и голосом и даже, может, изображение передавать научились.

– Вот и прекрасно. Тогда можно представить, что они используют для связи ультравысокие частоты, примерно в двести–триста терагерц.

– А почему именно столько? Почему не больше?

– Больше, молодой человек, нельзя, иначе вы получите красный цвет спектра. Следом идёт рентгеновское излучение, от которого агенты захватчиков схватят дозу. Предельно допустимая для них частота лежит где-то в этом районе, если, конечно, не ударяться в небылицы. Впрочем, терагерцевого диапазона им должно хватить с лихвой, скорость передачи информации в нём будет просто чудовищной. А уж со спутниковой связью и сравнивать нечего.

– Так, значит… – задумчиво произнёс Такар. – А как тогда герой сможет их поймать? Может быть, соберёт некий пеленгатор?

– Ни в коем случае, – махнул рукой профессор. – Напишете такое – и вас точно поднимут на смех! Современная ламповая техника не в состоянии ни принять, ни обработать субмиллиметровые радиоволны. Даже идущие на смену лампам транзисторы такого не осилят, поскольку речь идёт о технологиях не завтрашнего, а после–послезавтрашнего дня.

– А как же тогда… – растерянно глянул на собеседника писатель. – Если ни принять, ни обработать?

– Есть один нюанс, – хитро прищурился Кедар. – Дело в том, что высокочастотные волны расходятся в атмосфере крайне недалеко из-за взаимодействия с молекулами воздуха. Следовательно, каким бы мощным ни был сигнал, его нужно преобразовать находящимся неподалёку ретранслятором. А уже от ретранслятора он пойдёт по проводам до адресата, понимаете?

– Не совсем.

– Чтобы общаться на такой частоте, инопланетянам нужно густо опутать подведомственную территорию специальными, связанными между собой проводной связью, устройствами. Чтобы каждые двести метров – ретранслятор, соединённый с другими такими же ретрансляторами. Которые, получив сигнал по кабелю, преобразуют его в высокочастотный радиолуч и направят к конечной цели. И если у вашего героя получится эти устройства найти, то, возможно, мнэ-э, он сорвёт зловещие планы врагов.

– Но позвольте, – заволновался Такар. – Как они смогут везде понатыкать эти устройства? Да ещё так, чтобы никто ничего не заподозрил?

– Ну, знаете, – развёл руками профессор. – Кто из нас писатель – я или вы? Придумайте что-нибудь, замаскируйте их, я не знаю, под холодильники! Вы же говорите, что пришельцы орудуют у нас под носом? А что им тогда мешает напичкать своей техникой каждую квартиру? Особенно если загодя?

– Ничего не мешает, – задумчиво пробормотал писатель. – Вот сволочи…

– Что вы сказали? – удивился профессор.

– Я говорю – помогли вы мне очень! Спасибо вам, пойду я. Главу дописывать!

***

– Какая–какая частота? Вы одурели? – ошарашенно посмотрел на кригскоммандера Гебар. – Такая связь – это ж чистой воды фантастика! Про инфраструктуру я вообще молчу, тут, почитай, каждый дом к сети подключить придётся!

– Хорошо, допустим, – кивнул Гарна. – Предположим, мы с профессором – два идиота. Объясни тогда, куда девался на трассе сигнал? И почему он всегда пропадал рядом с жилыми массивами?

– Да мало ли почему!

– Нет, не мало ли! Ты забыл про маяк, который, если мы правы, должен работать постоянно. У нас же получается, он то работает, то молчит. Но на самом-то деле не молчит, просто переключается между сетью и спутником, который для них, похоже, является не основным, а резервным каналом.

– Бред какой-то… ересь…

– Пусть бред, пусть ересь. Ты по факту что возразить можешь?

– По факту? – вскинулся Гебар. – По факту только то, что такое шило в мешке не утаишь. Они весь Радан должны были опутать, да и Конклав с Ильхором тоже. Это же стройка века – такие-то масштабы! Фантастика полная, не верю.

– Они вообще ребята масштабные, – парировал Гарна. – Вспомни приюты и установку! Не прячутся они, а наоборот – всё на виду, так, чтобы частью пейзажа стать, привычной и понятной. Чтобы проще было в себе усомниться, чем осознать, что на самом деле происходит!

– Ну ты даёшь, гвардия, – покачал головой Гебар. – Я-то, дурень, надеялся, что вы с профессором простой ответ найдёте.

– Нет тут простых ответов. И про фантастику ты зря – по уши мы в ней давно, в фантастике этой. Мало тебе того, что мы уже знаем?

– Хорошо, предположим. И что теперь? Если мы с нашей техникой к этим передатчикам даже подойти не можем?

– Ты прав, не можем, – согласился Гарна. – Значит вычислить их, гадов, не сможем тоже. Накрылся наш план… инопланетными технологиями. Но есть одна зацепка – сеть. Если мы её найдём, то, может, и на них потом выйдем.

– Это вряд ли, – проворчал Гебар. – Но попробовать стоит. Сказать по правде, очень я надеюсь, что мы ошибаемся. Иначе придётся признать, что у врага имеются такие возможности, против которых мы все – букашки.

– Пусть букашки, – упрямо сжал губы Гарна. – Но мы тоже не лыком шиты. И потом, не числом мы воевать будем, а умением. И посмотрим ещё – кто кого!

***

– Это что? – удивлённо взял Гебар протянутый листок.

– Список. Всех электроприборов, которые в есть среднестатистической квартире.

– Утюг… холодильник… – шевеля губами, читал напарник. – Даже пылесос приплёл. И что, ты думаешь?..

– Думаю, что если сеть вправду существует, то в каждой квартире должно быть по приёмнику. Тогда, почитай, любой дом превращается в ретранслятор.

– Пылесос вычёркивай, – махнул головой Гебар.

– Почему?

– Где ты в каждом доме пылесос видел? Они ж дорогущие!

– Ладно, убрал. Ещё замечания будут?

– Будут. С чего ты взял, что это электроприбор, а, скажем, не оконная рама? Расположенная, кстати, прямо на фасаде.

– А подключение к проводной сети? И потом, эта штуковина, чем бы она ни была, электричество ведь кушает.

– Не факт. Может, они вечные батарейки изобрели?

– Может, только сеть нужна всё равно. Скорее всего, они передают сигнал по электрическому кабелю, заодно питая от него устройство. Поэтому пойдём-ка, брат, по магазинам. Бытовой техникой закупаться!

***

– Есть что-нибудь? – спросил Гарна, обводя взглядом гараж. Больше теперь похожий на склад металлолома.

– Ничего! – швырнул Гебар в кучу разломанную деталь. – Техника как техника. Я её даже под микроскопом разглядывал, – кивнул он на дорогущий, невесть где раздобытый прибор. – У них ведь, поди, миниатюрное всё.

– Странно, – опустился на старый, колченогий стул, Гарна. – Должна быть у них сеть.

– Ничего она не должна. Может, они в кирпичи её внедрили! Или ещё что придумали…

– Про "ещё что" – это вряд ли. Про спутник мы угадали? Угадали. Значит, и тут, скорее всего, на правильном пути.

– "Скорее всего", – передразнил Гебар. – Скорее всего, мы с тобой два параноика, по которым психушка плачет. Пошёл я, в общем, спать. Спокойной ночи!

Упав на импровизированный топчан, бригадный капитан отвернулся к стенке. Кригскоммандеру было не до сна, скрючившись на стуле, он глубоко задумался. Как враги замаскировали ретрансляторы? А может, их и в микроскоп не разглядеть?

– Такранское время – 28 часов, – раздался из-за спины голос диктора. – В эфире – новости.

– Слушай, выруби к чертям этот ящик, – сонно пробурчал Гебар. – Спасу никакого нет, уже и сюда провести заставили.

Подойдя к радиоприёмнику, Гарна внезапно застыл на месте.

– Как ты сказал? Заставили?

– Ага, – пробубнил заплетающимся языком напарник. – Они же… Радиотрансляции там, информацию важную… Тревогу объявляют, обращения зачитывают. Раньше только в квартирах, а теперь даже в гараж. За счёт государства…

– Поднимайся, быстро! – заорал Гарна. Вскочивший полицейский уставился на него осоловелым взглядом.

– Совсем очумел? Меня чуть кондрашка не хватила! Ты чего?!

– А того! Что сейчас мы эту коробочку вскрывать будем.

Забыв про сон, Гебар соскочил с топчана. Хищно подбежав к приёмнику, взял его осторожно в руки.

– Думаешь?.. – кивнул он на устройство.

– Это ты мне скажи. Он к электросети вообще подключён?

– Не совсем. Для них проводят отдельный кабель, и для сигнала, и для питания. Чтобы, значит, связь надёжная на случай войны. Он ещё сам включаться умеет в случае экстренных передач. А ты что, у тебя такого не было?

– Когда меня призвали – не было. Потом внимания не обращал.

– Ясно, – взял Гебар отвёртку. – Сейчас мы его вскроем. Хотя всё равно не верится, это ж государственный проект.

Выдернув из розетки приёмник, он принялся аккуратно его разбирать, разглядывая под лупой детали.

– Ничего. Схемы обычные, лампы тоже.

– Под микроскопом давай!

– Слушаюсь, господин кригскоммандер, – издевательски козырнул напарник. Выкрутил одну из ламп, припал к окуляру.

– Чисто.

Взяв вторую лампу, аккуратно положил её на предметный столик.

– Ниче… Стоп, а это что такое?

– Что там? – нетерпеливо спросил Гарна.

– Сам посмотри, – уступил ему место Гебар. – Заметил у основания, будто сетка? Мелкая–мелкая, еле видно. Но видно!

Цоколь лампы был действительно усеян странными, миниатюрными плиточками. Прилегающими друг к другу вплотную, точно сеть.

– Что это может быть?

– Чёрт его знает… Может, дефект. Хотя странный дефект и очень уж тонкий. Так даже захочешь – не сделаешь.

– Тогда что?

– Если предположить, что это такая техника, – задумался Гебар, – то, возможно, каждый квадратик – это что-то вроде ламповой схемы, только мощнее и компактнее. Штуковины такого размера вполне могут принимать и генерировать сигналы нужной частоты. Только…

– Что – только?

– Только по кабелю сигнал далеко не уйдёт, там усилители нужны. Ну-ка, подожди…

Порывшись в ящике с инструментами, он достал кусачки. Отхватив кусок провода, зачистил его ножом.

– Дай-ка, – положил Гебар обрезок под микроскоп. – Так я и думал. Полюбуйся!