Диктатура трезвых

Он был уверен в себе и инициативен, а неопределенность и неизвестность только куражировали и подзадоривали его. Это ведь он сказал в кафе «Полярная звезда» на Учредительной конференции в 1988 году на тот момент совершенно невообразимое: «Я вижу, что выходит в свет наша Всесоюзная газета „Оптималист“!»

?!..

Какая газета, независимого от КПСС движения «неформалов», да еще при существовавшем тогда негласном запрете на публикации о трезвости?! Какая газета, если мы размножали свои материалы либо с помощью пишущих машинок, либо подпольно на РЭМах и ЭРАх, рискуя попасть в поле зрения недреманного ока руководства Первого отдела и сотрудников КГБ?! (Ученым из новосибирского Академгородка было чуть полегче – в их распоряжении были алфавитно-цифровые печатающие устройства – АЦПУ, – и матричные принтеры).

Но вот, он встал и сказал. И – «…25 августа 1990 года Юрий Александрович Соколов держал в руках первый номер отпечатанного в типографии Лениздата 25-тысячным тиражом вестника Всесоюзного объединения „Оптималист“. Восемь полос половинного формата „Правды“ выгодно отличались необычной по тем временам компьютерной версткой и четкостью печати». (Г. Симакова, В. Симаков. «Трезвый голос в пьяном хоре»).

Он пробудил интерес общества к научно-практическому наследию выдающегося ученого, которое стало, наконец-то, доступным благодаря активным действиям Люции Павловны Шичко. Он своим подвижническим трудом вписал свое имя навечно в историю трезвеннического движения России, имя, по праву вставшее рядом с такими именами, как Ф. Г. Углов и Л. Н. Толстой.

Не единожды размышлял я над характером и сутью взаимоотношений, бытовавших между Соколовым и соратниками. Тема интереснейшая, не раскрытая и ждущая еще своего проницательного исследователя.

Отметим пока лишь то, что к ярким фигурам трезвеннического движения наши соратники относятся по-разному: уважают, обожают, восхищаются, презирают, ненавидят, похлопывают запанибратски по плечу, именуют не по имени-отчеству, но кастрационно-уменьшительно, как бы на западно-еврейский, «демократический» манер – Беня, Яша, Миша…

Вся эта, и не только эта эмоционально-коммуникативная палитра относилась, конечно же, в полной мере и к Юрию Александровичу. Но и он, скажем прямо, выражал свое отношение к людям по-разному: от бурного негодования до трогательной восторженности. Однако, и все же, как мне представляется, он единственный кого еще и… любили. (Конечно, не те, кто ненавидел). И даже более того, ему бывали еще и благодарны!?.. (Хотя тех, кто был неблагодарен, тоже имелось вдосталь).

И вот это-то для меня и является наиполнейшей загадкой.

Занятия с пьющими да с курящими проводили – эка невидаль, – сотни из нас. И бывали случаи наисложнейшие. И прошли через курсы тысячи курящих да пьющих. И становились они отрезвевшими, словно заново родившимися, и уважаемыми, и успешными. И дарили нам за то букеты цветов и посвящали стихи, и говорили «большое, сердечное спасибо», и крепко, искренне жали руку, и было это все распрекрасно и трогательно до слез, но… Юрия Александровича-то… любили?! Знать, дело не просто в том, что помог отрезветь. За трезвость – жмут руку, говорят спасибо и дарят цветы. Любят же…

Впрочем, не столь это сейчас уже и важно. Когда на дворе сентябрь 2010-го, куда важнее вспомнить, что был в нашей жизни щедрый, добрый, сильный человечище, заронивший в души наши теплую искорку, и пробудивший жажду помощи тем, «кто во власти зла, в плену иллюзий, миражей и фальши», и побудивший нас спешить «делать добрые дела», и «руку протянуть упавшим»…

Август 2010 г.

ТРЕЗВОСТЬ,

КОТОРУЮ ПРЕДАЛИ

Большую статью написал старший помощник прокурора г. Абакана В. П. Мурзин [1], много слов, времени и сил потратил государев человек, дабы доказать архиважнецкий тезис: чтоб закон уважали, нарушителей оного, будь то даже негр преклонных годов, надобно нещадно сечь розгами. Иначе нипочем не привить это самое уважение – у иных жопа еще худо-бедно функционирует, а мозги уже ни в какую. Пропиты потому как. Им хоть штраф, хоть два – все едино, все пофигу, все по барабану. Только на жопу-то, видимо, у «государева ока» и осталась одна надежда…

Впрочем, не желание выразить благодарность Мурзину В. П. побудило меня ухватиться за перо. И даже совсем не желание…

В. П. Мурзин явно не без скепсиса вывел: «Знаменитый „антиалкогольный“ указ 1985 г. был, очевидно, вызван самими благими побуждениями, но стоит ли напоминать, куда именно ведет дорога, вымощенная такими побуждениями…?». Следовательно, не сметь даже заикаться о побуждениях благих? Ибо они все известно куда ведут? А какими ж вы, г-н прокурор движимы побуждениями, обличая в прессе тупоголовых ядоторговцев? А какими побуждениями вы сами-то руководствуетесь, восседая на своем рабочем месте? Ну, не благими ж, верно? Не дай бог, чтоб благими!

Потому-то, видимо, вы и не способны «представить русского человека без рюмки в руке в красный день календаря». Думается, что вы и честного человека представить не сможете. Даже в будни. Думается, что и себя вы без рюмки представить уже не можете. Если русский, то, как же без рюмки-то?

И совершенно правы вы в том, что «одно дело бокал вина или рюмка-другая истинно русского напитка в праздник и совсем другое запойное пьянство». В переводе на ваш, профессиональный язык это прозвучало бы так: одно дело истинно русская карманная кража и совсем другое дело грабеж. Правда, и первое, и второе – есть преступление, не так ли? Потому-то ваш коллега – судебный эксперт по вопросам наркологии, врач-психиатр М. Рузин и писал «Употребление наркотика-алкоголя как таковое преступно. Это преступление до… преступления». И подозреваю я, г-н прокурор, что коль подались вы, и такие, как вы в адвокаты именно этого преступления, то действительно проблема эта будет «мучить еще и наших детей, а то и внуков-правнуков». «Таскать нам, не перетаскать!»

Но – я не об этих нюансах хотел бы.

Говоря далее об указе президиума Верховного Совета СССР «Об усилении борьбы с пьянством» от 16 мая 1985 г. В. П. Мурзин пишет будто бы «довольно быстро он, не будучи отмененным официально, как-то сам по себе сошел на нет и уже года через три-четыре о нем практически никто не вспоминал».

Ничего себе «как-то сам по себе сошел на нет»?!

Известно, что очевидцы – самые плохие свидетели событий. Я же, в отличие от Мурзина, не очевидец, я – непосредственный участник этих событий. И должен сказать, что все было просто прямо противоположным образом.

Начнем с того, что «благих намерений» у власти не было. Намерения были, но совершенно не благие…

Предыстория же этого такова.

В декабре 1981 г. в Дзержинске Горьковской области во дворце культуры завода «Корунд» состоялась Всесоюзная конференция «Профилактика алкоголизма в промышленном городе», на которой с докладом «О медицинских и социальных последствиях употребления алкоголя в СССР» выступил академик АМН Ф. Г. Углов. В докладе была подвергнута беспощадной критике теория «культурного», «умеренного» пития, отмечалось, что алкоголь является не только наркотиком, не только средством порабощения людей, но и оружием массового уничтожения. Назывался в докладе и конкретный виновник – государство. А заканчивался доклад убийственными вопросами: «Если не будет введен „ухой закон“, то необходимо объяснить народу, во имя каких „высших“ идеалов мы делаем хроническими алкоголиками миллионы сограждан, содержим сотни тысяч людей, которые их обслуживают? Во имя каких „великих“ целей мы производим на свет сотни тысяч идиотов и дефективных людей, которые всю жизнь сами мучаются, мучают других людей и ложатся бременем на плечи государства? Во имя чего мы несем огромные материальные и людские потери, ослабляем нашу экономику и обороноспособность?».

Доклад на присутствующих произвел столь сильное впечатление, что большинство из них тотчас же проголосовало за немедленное введение в стране «сухого закона».

Однако организаторам конференции – чиновничеству от Минздрава СССР, – удалось и не включить предложения Ф. Г. Углова в решение конференции, и замолчать его доклад. Более того, самого академика объявили сумасшедшим. На всякий случай, еще и антисоветчиком. И всем СМИ было не только «рекомендовано» не публиковать статьи Ф. Г. Углова, но даже упоминать его имя.

И все же, доклад начал свое шествие по Советскому Союзу: его размножали на ЭВМ в научных учреждениях, перепечатывали на пишущих машинках, превращали в тысячи светокопий… «Началась, – пишет в своей статье академик РАЕН Б. И. Искаков, – неравная, жесткая борьба против огромной и беспощадной партийно-государственной карательной гильотины, безжалостно управляемой по Талмуду масоно-сионистскими кругами, замаскировавшимися в партийно-советских органах управления и власти. Это была борьба оружием правдивого слова в публичных лекциях и выступлениях, на митингах и демонстрациях. Появились соратники и единомышленники, профессор С. И. Жданов, врач Н. Г. Емельянова, писатель С. С. Гагарин, академик АМН СССР В. А. Таболин, героические и энергичные активисты и активистки московского трезвеннического движения. Это, прежде всего, энергичный и инициативный организатор В. В. Юмин, смелые М. А. Зорько, Т. Г. Богородская и К. А. Скрипко, умные аналитики, бесстрашные братья В.В. и Е. В. Поповы, активные и вдумчивые Т. Г. Коломиец, Б. Б. Курочкиа, А. А. Карпачёв и многие, многие другие. Всем им, героям России, и ушедшим из жизни, и живым, низкий благодарный поклон. Нас запугивали, нам угрожали репрессиями, но мы шли напролом, как мощные идеологические танки, с глубокими рейдами, прорывами и охватами противника, понимая, что надо спешить, чтобы выиграть время. Нас поднимала и вела какая-то высшая, светлая, солнечная сила и великая энергия, передававшаяся нам из пламенных лекций и выступлений Фёдора Григорьевича Углова, рисковавшего более всех нас. Великая цель отрезвления Родины рождала великую энергию» [2].

В 1983 году доклад академика Ф. Г. Углова в машинописном варианте попал в новосибирский Академгородок, где в то время служили науке кандидат физико-математических наук В. Г. Жданов, профессор Н. Г. Загоруйко, Б. П. Гаврилко, В. П. Черкашин, И. В. Николаев, Е. И. Кардаш, Е. М. Малышев и многие другие. Этот момент можно охарактеризовать, как информационный взрыв, ибо именно с этого момента доклад в короткое время превращается уже в десятки тысяч копий. Более того, В. Г. Жданов, потрясенный этим докладом и на основе этого доклада читает свою знаменитую лекцию «Правда и ложь об алкоголе». И уже она в комплекте с другими антиалкогольными материалами расходится во все уголки нашей страны – просто знакомым, в учебные заведения, в армейские части, в райкомы партии и комсомола, в райисполкомы и облисполкомы…

«Пламя трезвеннического движения стало разгораться по всей стране. Удивительно талантливое письмо женщин Первоуральска, составленное активистками трезвеннического клуба «Кристалл» во главе с легендарной В. С. Стольниковой и размножаемое на ЭВМ, словно ветром, разнеслось по всему Советскому Союзу. Три героини-женщины доктор искусствоведения проф. В. Г. Брюсова, доктор юридических наук Г. И. Литвинова и поэтесса Т.А.Пономарёва обратились с пламенным воззванием ко всем женщинам Советского Союза поддержать правое дело академика Углова и трезвенническое движение. Их огненное воззвание перепечатывалось на ЭВМ и пишущих машинках по всей необъятной стране так же, как и лекции Ф. Г. Углова, как и письмо В. С. Стольниковой и её соратниц, как и смелые, яркие выступления В. Г. Жданова, как и наши лекции и выступления в Москве и Подмосковье, в других регионах страны.

И советские женщины, защищая свои семьи, своих мужей, детей и братьев от «алкогольного змия», нас поддержали. Также поддержали трезвенников и люди искусства: известные патриоты-писатели В. И. Белов, В. Г. Распутин, И. В. Дроздов и др., исключительно талантливый кинорежиссёр Н. П. Бурляев, журналисты и главные редакторы патриотических газет и журналов, особенно мужественный В. В. Чикин в «Советской России», легендарный редактор газеты «Пульс Тушино» и талантливый поэт В. Т. Фомичёв, который каждым номером своей газеты вызывал резонансные волны повсюду, куда проникала его газета, и многие другие. Поддержка накатом шла из всех регионов страны, из Украины, Белоруссии, Прибалтики, Средней Азии, с Севера, с Урала, Поволжья, из Сибири и Дальнего Востока. Десятки тысяч писем из сотен городов и тысяч деревень потоками шли в Политбюро и Секретариат ЦК КПСС с гневными протестами против гнусной сионистской инквизиции, заинтересованной в спаивании народа. Лучшие сыны советского народа высказались в поддержку академика Ф. Г. Углова и очевидной идеи отрезвления страны, споенной сионистами до бесчувствия. Популярным стал крылатый афоризм, рождённый народным талантом: «Если пьёшь вино и пиво, ты – пособник Тель-Авива!».

Академик Ф. Г. Углов вырос в крупную, влиятельную общественно-политическую фигуру…» [3].

Нужно особо подчеркнуть, что к 1985 году в СССР реально существовала лишь одна идейная оппозиционная сила – организованная, независимая, решительно настроенная – движение трезвенников, движение, начертавшее на своем фигуральном знамени лозунг 20-х годов – «Алкоголь и социализм – не совместимы!». И поэтому оно было весьма неудобным. Как застрявшая в горле кость. И поэтому мириться с таким движением правящая партия не могла никак.

Президент США Авраам Линкольн утверждал: «Есть два способа уничтожить врага: первый – это его убить, второй – подружиться с ним».

Убить движение, не имеющее ни структуры, ни центра, ни членских билетов, ни назначенных функционеров – невозможно, подружиться с ним – тоже. С ним невозможно было даже договориться, ибо залог договора – полное прекращение производства и продажи алкогольной отравы. И тогда антинародной властью были предприняты шаги, в основе которых ясно читался руководящий принцип: «Лучший способ погубить движение это – возглавить его». И оно, самое опасное для власти движение XX-го века, общенародное движение за «сухой закон», было возглавлено. Самой же властью. В частности, ЦК КПСС 7 мая 1985 года принимает постановление «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма». Более того, для наивернейшего разгрома трезвеннического движения и полной дискредитации идеи «сухого закона» 25 сентября 1985 года в Москве было учреждено Всесоюзное общество борьбы за трезвость – ВДОБТ, в которое обязывались вступать все руководители любого ранга и члены партии. Не случайно численность организации довольно скоро достигла отметки 13,5 миллионов человек. Отмечу, однако, что из этого ВДОБТ, разобравшись в его профанаторской сущности, и выходили тоже. Например, живой классик, писатель В. И. Белов и академик АМН СССР Ф. Г. Углов. Меня же в эту структуру на первых порах вообще не приняли. Инструктор ЦК КПСС Г. А. Кувитанов, прибывший в Абакан для оказания помощи местным партийным органам в разгроме абаканского трезвеннического движения, в кабинете заместителя председателя горисполкома А. А. Озеровой, буквально визжал: «Батракова на километр нельзя подпускать к трезвости!!!».

С мая же 1985 года началась и мощнейшая дискредитация общенародного движения за трезвость с помощью административных мер ограничительно-запретительного свойства. И в этом, нужно прямо сказать, М. С. Горбачеву самым активнейшим образом помогала буквально вся 5-я колонна, в состав которой входили и простые продавцы вино-водочных магазинов, и члены Политбюро, и сотрудники Института США и Канады АН СССР. Например, подлейшие ядоторговцы вывешивали в магазинах рядом друг с другом плакаты «Трезвость – норма жизни!» и «Норма – две бутылки водки на человека».

На очередном заседании, состоявшемся осенью 1985 года, секретариат ЦК проанализировал ход выполнения постановления и внес предложение сократить производство водки наполовину, но не к 1990 году, как намечалось по плану, а к 1987 году!? Для усиления социальной напряженности и во исполнение команды «сверху», местная администрация, в свою очередь, приступила к резкому сокращению количество точек, продающих спиртное, ничуть не обременяя себя хоть какой-то антиалкогольной пропагандой, разъяснительно-воспитательной работой. Хуже того, местное партийно-советское чиновничество самым энергичным образом, самым бессовестным образом блокировало лекции, публикации о трезвом образе жизни, о «сухом законе». Вот только один факт: Г. И. Тарханов, член абаканского дискуссионного клуба трезвости «Луч» в 1985 году принес свою статью в газету «Советская Хакасия», где безо всяких «оставьте, посмотрим, позвоним», – главным редактором В. Г. Брюзгиным ему было сказано твердо и однозначно: «Пока я здесь работаю, ваши статьи о трезвости пройдут в печать только через мой труп».

Хуже того, областное общество «Знание» в июле 1985 года организовало проведение цикла лекций кандидатом медицинских наук из Кемеровского мединститута В. В. Осинским, в которых оный настойчиво талдычил: 50 грамм алкоголя безопасны для здоровья, а пиво и сухие вина – полезны. И это уже после того, как всего пару месяцев тому назад было принято постановление ЦК КПСС «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма», в котором утверждалось: «Совершенно нетерпимыми являются факты, когда… проповедуются идеи „культурного“, умеренного употребления спиртных напитков, в привлекательном виде изображаются всевозможные застолья и питейные ритуалы».

Венцом одной из лекций В. В. Осинского была фраза: «Вы, товарищи, думаете, что М. С. Горбачев на дипломатических приемах минеральную воду пьет?»

Мы не думали, что именно пьет лукавый Михаил Сергеевич, – хотя теперь-то нам это с его же слов хорошо известно – верный ленинец любил грузинское вино и простую водку, – но… с какой целью в те годы в головы народные при попустительстве властей вкраплялись сомнения в искренности тех мер, которые принимала партия?

Аналогичные же лекции в Абакане летом 1985 года читал и томский профессор-психиатр Е. Д. Красик, вскоре сбежавший в Израиль.

А тем временем, в Хакасии второй год шельмовались, изымались, запрещались, как, якобы, угрожающие государственной безопасности, статьи и лекции академика, лауреата Ленинской премии Ф. Г. Углова, профессора Н. Г. Загоруйко, кандидата физико-математических наук В. Г. Жданова. Особо «отличились» на этом позорном поприще такие персоны, как зам. председателя облисполкома В. П. Нестеренко, зам. председателя горисполкома А. А. Озерова, инструктор ГК КПСС Г. И. Кобыляцкая, зав. отделом пропаганды и агитации ГК КПСС Л. И. Орешкова… Не стоял в стороне и начальник абаканского ГОВД А. М. Бедненко…

Можно сказать, что 1985—1986 гг. – это годы, когда власть вволю издевалась над ничего не понимающим народом. Но не в этом, конечно же, заключался замысел антиалкогольной кампании. Сокращение продажи алкоголя с одной стороны, раздражало массу пьющих, настраивало против идеи трезвости, против трезвенников, с другой же стороны, трезвеющая масса становилась социально-активной силой, требующей перемен. Именно это и надобно было для устранения старой партийно-советской гвардии молодому генсеку М. С. Горбачеву, оказавшемуся на вершине власти по воле мировой закулисы. Апофеозом травли партийных и хозяйственных кадров стали его выступления в Красноярске, Донбассе, Москве с призывами к рабочим: «Вы их давите снизу, а мы будем давить сверху». Иными словами, Горбачев взял на вооружение известный лозунг Мао Цзэдуна: «Огонь по штабам!»

К концу 1986 году средний слой управленцев – партократов, как тогда говорили, – был почти повсеместно заменен на лояльных к идее разрушения СССР, М. С. Горбачеву и его «цепным псам (архитекторам) перестройки» удалось окончательно взять бразды правления в свои руки. Энергия масс уже больше не требовалась. Массу можно было вновь упаивать ядом нервно-паралитического действия, дабы гасить ее не в меру разбуженный творческий потенциал. И уже на 1987 год, как сообщил заместитель начальника управления торговли Хакасского облсовета народных депутатов на пленуме Хакасского облсовета ВДОБТ, фонды на алкоголь были увеличены. По пиву на 20%, по вино-водочным – на 6%.

В целом же по стране картина была следующей.

Оборот алкогольной продукции в СССР (млн дал) [4].

Одновременно с кадровой чехардой, шла методичная дискредитация самих ограничительно-запретительных мер и трезвости как нормального, естественного состояния. На этой ниве подвизались такие деятели, как академик А. Г. Аганбегян, экономист Н. П. Шмелев, поэт Е. Евтушенко, весьма заурядный артист Л. Ярмольник…

По команде из ЦК КПСС СМИ угодливо изогнулись, превратившись в безобразные кривые зеркала. В частности, они утверждали, будто бы в стране резко выросло самогоноварение, причем, выросло настолько, что с лихвой перекрыло все то, что было непродано государством. И даже приводили цифры. По данным генерал-лейтенанта милиции А. Логвинова, привлечено к уголовной ответственности за самогоноварение: 1985 г. – более 80 тыс., 1986 – 150 тыс., 1987 – 397 тыс.

397 тысяч! Ах, ах!

А давайте вдумаемся, а так ли – «ах!» и что такое эти 397 тысяч?

Во-первых, до 1985 года милиция самогонщиками не занималась вообще. Это ясно каждому, даже стороннику пьяного образа жизни. С другой же стороны, на первое января 1987 года население СССР составляло 281,7 миллиона человек. Делим: 281 млн. на 397 тыс. и получаем – 1 самогонный аппарат на 707 человек!? Так о чем же у нас это «ах!»?

Далее утверждалось, будто бы, не найдя в магазинах водки, народ не только вылакал самогонку и одеколон, но и съел всю сапожную ваксу, высосал все из зубных тюбиков.

Если это в самом деле так, то почему же, как утверждает заместитель начальника ЦСУ СССР В. И. Гурьев, население за 1986 год «выросло на 2,9 миллиона. (…) Продолжилось повышение рождаемости – число родившихся в 1986 году в расчете на 100 жителей составило 19,9 против 19,4 в 1985 году. (…) Наметилась тенденция снижения смертности – 9,7 против 10,6 человека на тысячу жителей»? [5]

И если государство сократило продажу водки, коньяка и пива, а народ недополученное восполнил за счет клея, стеклоочистителя и самогона, и при этом улучшились абсолютно все социально-демографические и экономические показатели, так быть может, нужно убрать с прилавков всю пиво-вино-водочную продукцию и на их месте разложить именно этот самогон, клей БФ, пасту, ваксу и т. д.?

Изрядно врали и врут до сих пор о вырубке виноградной лозы. Даже великолепный наш тандем А. Пахмутову – Н. Добронравова сподобило на создание лживой баллады «Виноградная лоза».

Между тем, «продажа винограда населению в свежем виде возросло с 300 тыс. тонн в год до 1 млн тонн. Никакой массовой вырубки винограда не было. Среднегодовое производство винограда до антиалкогольной компании (1981—1985 гг.) и во время её (1985—1988 гг.) оставалось на одном и том же уровне – 5—6 млн тонн.

Хочу напомнить один случай. На одном из заседаний XXVIII съезда партии выступил господин Собчак с заявлением о том, что, дескать, в Краснодарском крае вырубают виноградники. Депутаты-краснодарцы пригласили этого господина, немало сделавшего для разрушения советской страны, побывать (готовы были оплатить расходы) в крае и указать, где вырубают виноградники. Но, что называется, его и след простыл» [6].

Свою лепту внесло и высшее чиновничество.

Министр иностранных дел СССР Э. А. Шеварднадзе на одном из заседаний Политбюро, где обсуждалось антиалкогольное постановление 1985 г., настойчиво пытался отстоять право гнать самогонку: «Грузинский крестьянин не поймет нас. Никогда власть не пыталась запретить ему делать чачу из отходов виноградной лозы».

Н. И. Рыжков – Председатель Совмина СССР и большой любитель водки, который уже в те годы метил в «крестные отцы» теневого бизнеса, на том же заседании заявлял: «Путь, предложенный товарищами Соломенцевым и Лигачевым, считаю тупиковым. Страну прямиком ведут к принятию „сухого“ закона, который, как известно из новейшей истории, никогда и нигде ни к чему толковому не привел».

Министр торговли СССР К. З. Терех в декабре 1987 года обращается с письмом в Совет министров СССР, причем, как пишет Е. Т. Гайдар в статье «Политическая экономия внешних шоков», это «письмо проникнуто почти неприкрытой ненавистью к тем, кто был инициатором антиалкогольной кампании».

Вершиной саботажа к 1987 году можно назвать аналитическую записку члена Политбюро ЦК КПСС В. И. Воротникова в Политбюро, в которой в самых черных тонах изображены последствия ограничения алкоторговли. Более подлейшего текста на эту тему трудно себе даже вообразить. Были тут абсолютно все мифы: и о вырубке виноградников, и о выпитых тоннах стеклоочистетеля, и об экономическом ущербе, и о пр., пр. На фоне нарисованной картины идея оздоровления народов СССР выглядела просто бессмысленной и абсурдной.