Однажды в июле

Вот уже три дня, как он подцепил какую-то кишечную инфекцию, и желудок просто сошёл с ума. Он не мог ни спать, ни есть, ни даже просто сидеть. Всё, что попадало к нему в рот, тут же вылетало обратно, а то, что ему всё же удавалось удержать, через очень короткое время вылетало с заднего прохода. А как сильно он болел. Лоуренс даже не подозревал, что желудок может так сильно болеть. Складывалось такое впечатление, будто он проглотил несколько раскалённых игл.

Он снова приложил бинокль к мокрому от пота лбу и посмотрел, как из машины с трудом вылазит толстый шериф. Клод Мейвезер его не беспокоил так же, как и его недоумок помощник, с ними бы он справился, даже находясь при смерти. Куда больше его беспокоил Гарет Хендерсон. Этот полицейский мог доставить ему хлопот. Но насколько Лоуренс знал, шериф отправил Гарета расследовать убийство в какую-то глушь, и беспокоиться о нём пока не следовало.

Из форта навстречу шерифу вышли два человека – один в форме надзирателя, другой в гражданском. Первого Лоуренс знал, это был капитан Мактомини, а вторым, скорее всего, был федеральный маршал, которого приставили охранять его босса. Лоуренс не знал, что представляет собой этот маршал, но по его походке, по тому, как он держал руки, и особенно по его двум огромным револьверам, висящим у него на поясе, было видно, что с ним могли возникнуть сложности. С виду маршал походил на бравого вояку, который в молодости ни один раз участвовал в боевых действиях и, поняв, что очень любит стрелять, перешёл на работу, где это разрешалось официально. Такие люди были самыми опасными, когда дело дойдёт до стрельбы, он не будет думать, стоит ли пускать в ход свои револьверы, всё дело в рефлексах, а судя по движениям маршала, с этим у него всё в порядке.

Новый приступ боли скрутил его с такой силой, что он выронил бинокль и схватился обеими руками за живот, длинный протяжный стон против воли вырвался сквозь зубы. Хорошо, что в этот момент его никто не видел. Сомнения в своём лидере – это последнее, что нужно перед тем, как идти на дело. Конечно, он не хотел быть лидером и не просил этого, но Билл возложил на него эту ответственность, и он будет нести её до самого конца.

Приступ боли прошел, и он снова мог дышать. Без сомнений, шериф с капитаном и маршалом уже скрылись в форте, ему не нужно было даже смотреть в бинокль, чтобы знать об этом. Сейчас это и не имело значения. По его расчётам, шериф пробудет в форте никак не меньше часа, едва ли заполнение бумаг и соблюдение всех формальностей может занять меньше времени. Потом они выдвинутся на фургоне в сопровождении как минимум одной полицейской машины. Если машин будет больше, у них могли возникнуть проблемы.

За спиной он услышал треск ломаемых веток. Тот, кто пробирался с таким шумом, совсем не думал о том, чтобы остаться незамеченным.

– Как у вас дела, босс? – раздался глубокий, как шум колокола, голос Майка, и над Лоуренсом появилась огромная фигура.

– Всё хорошо, – солгал Лоуренс, думая о желудке. Ему не нравилось разрастающееся ощущение обжигающей боли. Боль была такой сильной, будто ему внутрь залили раскалённого масла.

– Оливия послала меня спросить, не приехал ли толстый шериф, – на губах Майка появилась идиотская улыбка. – Она так и сказала, толстый.

Оливия, конечно, сама не захотела идти по жаре, чтобы узнать, как обстоят дела, проще было послать идиота.

– Гас уже вернулся? – задал встречный вопрос Лоуренс. Гас должен был съездить в город купить средство для желудка.

– Я не видел его, – пророкотал Майк и, выбравшись из кустов, подошёл к Лоуренсу. – Можно мне посмотреть в бинокль, – он протянул вперёд здоровенную ручищу. – Можно посмотреть, ну пожалуйста!

– Пригнись, идиот! Тебя же заметят! – зашипел на здоровяка Лоуренс и, подскочив, схватил его руку. Резкая боль с такой силой пронзила его, что он едва не лишился чувств, перед глазами потемнело, и он повалился обратно на нагретую солнцем траву.

Майк послушно опустился на землю рядом с Лоуренсом, беззаботная улыбка ни на мгновение не сходила с его губ. Очевидно, он даже не понял, почему Лоуренс на него разозлился. Мысль о том, что его высоченную фигуру могли заметить с одной из смотровых вышек форта, даже не пришла ему в голову.

– Можно мне посмотреть в бинокль? – повторил он свой вопрос, будто ничего не случилось и, не дождавшись ответа, взял бинокль и поднёс его к своим глазам. – Какие они большие! Я вижу их! Босс, я вижу их!

Майк так радовался каждый раз, когда ему в руки попадал бинокль. Приступ боли отпустил Лоуренса и, посмотрев на исторгающего восторженные крики здоровяка, почувствовал довольно сильное желание ударить его по глупому улыбающемуся лицу. Но он сдержал себя. Едва ли Майк даже почувствует его удар, зато ему самому могло стать значительно хуже. Он не хотел, чтобы приступ боли вернулся.

– Босс, солдат на вышке смотрит в нашу сторону! Боже мой, он смотрит на нас! – закричал Майк.

– Тише, придурок, – хватая бинокль и забирая его себе, проговорил Лоуренс. – Он не может нас видеть. И не увидит, если ты не будешь так кричать.

– Прости, босс, я и забыл, что эта штука всё здорово увеличивает, – виновато улыбаясь, проговорил Майк. – Я очень испугался, когда он посмотрел в нашу сторону, я уже подумал, что он увидел нас.

Лоуренс почувствовал, что новый приступ где-то рядом, и холодный пот выступил на его лице. Гас должен был уже вернуться. Без лекарств скоро он не сможет и сдвинуться с места.

– С вами всё хорошо, босс? Вы побледнели, будто увидели привидение, – Майк обеспокоенно смотрел на него.

– Со мной всё хорошо, здоровяк, – проговорил Лоуренс. – Помоги мне подняться.

Встав на ноги с помощью Майка, Лоуренс двинулся в сторону лагеря. План действий уже созрел в его голове и теперь на наблюдательном пункте мог посидеть и кто-то другой. Ему же нужен был отдых, желательно даже сон. Конечно, ни о каком сне и не могло быть и речи, не пройдёт и часа, как шериф, прихватив Билли, двинется обратно, и они должны быть готовы выдвинуться в любой момент.

Пробираться по каменистой, поросшей густым кустарником дороге было намного проще в компании Майка. Здоровяк расчищал перед Лоуренсом дорогу и иногда помогал переходить через особенно большие камни. Но даже с помощью Майка дорога показалась Лоуренсу бесконечной и мучительной. Когда впереди показалось ущелье, пот градом катился по его лицу и спине, а ноги почти не поднимались. Живот горел огнём, и это начинало пугать его.

– Смотри, босс, машина Гаса, – Майк показал пальцем на пыльный «шевроле», стоящий в тени тополя. – Интересно, он привёз чего-нибудь вкусного из города? Я просил его купить печенье.

При упоминании о еде Лоуренса скрутило, и он, упав на колени, выблевал все остатки скудного завтрака в кусты. А он-то радовался, что ему удалось удержать еду в желудке.

– Похоже, вы что-то съели не то, босс, – проговорил Майк, смотря на Лоуренса сверху вниз. – Может, консервы были испорченными.

Вытерев рот рукой, Лоуренс протянул руку, и Майк легко, будто он ничего не весил, поднял его.

– Мы же ели эти консервы вместе, дубина, – с трудом выговаривая слова, сказал он. – Но у тебя же ничего не болит.

Майк погладил живот свободной рукой и улыбнулся.

– Не болит.

– Вот и я о том. Все мы употребляли одну пищу, но болею только я.

– Ты болеешь, босс? – на лице Майка отразились удивление и тревога.

Лоуренс понял, что сболтнул лишнего. Он не хотел, чтобы о его болезни узнал кто-то из банды, и особенно Оливия. Он поделился этой новостью только с Гасом, потому что доверял ему больше других и потому что у него не было выбора. Лоуренс боялся, что если все узнают, насколько ему плохо, их вылазка может не состояться. После того как Билла арестовали, все почувствовали дуновение свободы, и Лоуренс почувствовал, насколько людьми стало тяжело управлять. Без настоящего вожака было тяжело. Билл держал своих людей на коротком поводке, но когда его не стало, поводок исчез, и каждый стал предоставлен сам себе. Пока ещё приказы Лоуренса исполнялись, но он чувствовал, что не способен управлять людьми, так как делал это Билл, в конце концов, он привык быть всегда на вторых ролях, природа создала его помощником, а не лидером.

Когда Лоуренс и Майк вошли в ущелье, они увидели, что остальные раскладывают из котелка дымящуюся кашу. Очевидно, Оливия только что приготовила обед из консервов, привезённых Гасом из города. Никто не обратил на вошедших никакого внимания. Это был плохой знак. Когда Билл появлялся, все обычно вскакивали с мест, стараясь привлечь к себе его внимание. Лоуренс с горечью подумал, что, что бы он ни сделал, он никогда не сможет добиться такого уважения.

– Каша с мясом! – радостно завопил Майк и кинулся к столу.

Лоуренс остался стоять в узком проёме между двумя скалами и смотрел на людей, которые когда-то были бандой Билли Соммерса. Он не двигался и просто стоял, засунув руки в карманы своих поношенных штанов. В расщелине было прохладно и тянуло лёгким сырым сквозняком, отчего пот на лице Лоуренса начал испаряться, холодя его кожу. Он смотрел на своих людей и знал, что ему нужно сделать, но никак не мог собраться с силами. Вместе с ним их было шестеро. Майк, Оливия, или Лив, его старый приятель Гас, человек, которому он доверял больше других, Рыжий Эд, или известный в некоторых кругах как Безумный Эд, с копной огненно-рыжих волос и Патрик.

– Ну и что ты там стоишь? – спросила Оливия не без досады. – Не хочешь к нам присоединиться?

Лоуренс знал, что Оливия недолюбливает его. Он всегда был тенью Билла, его правой рукой, человеком, с которым он всегда советовался и к мнению которого прислушивался. Возможно, он был единственным человеком, к чьему мнению прислушивался Билл. Оливия же всегда мечтала, чтобы Билл обратил на неё внимание, и Лоуренс был уверен, что втайне она мечтала занять его место. Быть как можно ближе к своему кумиру. Возможно, Оливия даже была влюблена в Билла, но ей не повезло, потому что бог одарил её маленьким ростом, а Билл обращал внимание только на тех женщин, которые были выше его как минимум на голову.

– У меня нет желания, – сказал Лоуренс. Это было даже не совсем ложью. Есть ему не хотелось, но во влажном прохладном воздухе ущелья ему стало лучше и запах еды уже не вызывал того отторжения, что ещё полчаса назад. – Я же сказал вам подготовиться к выезду. Шериф уже в форте, они могут выдвинуться в любую минуту.

– Толстяк шериф, – пророкотал своим, будто идущим из глубин, голосом Майк и рассмеялся. – Толстяк шериф уже в форте.

– Мы решили поесть, пока есть время, – ответила Оливия, продолжая раскладывать кашу по мискам и не обращая на слова Лоуренса никакого внимания. – Мы же не знаем, когда в следующий раз у нас появится время на еду.

– Всё правильно, босс, – поддержал Оливию Гас. – Мы быстро поедим, пока они возятся с бумагами в форте, а потом будем ждать, так, как ты и сказал.

– Мне нужен один человек на холме, – сказал Лоуренс. – Чтобы наблюдать за фортом.

– Сейчас перекусим и отправимся, – пробурчал с набитым ртом Рыжий Эд.

– Я сказал, что наблюдатель мне нужен сейчас, – Лоуренс не повышал голоса и говорил совершенно спокойным голосом, наверное, именно это и заставило всех обернуться. Только Майк и Патрик не повернули головы, каждый по своей причине.

– К чему такая спешка, босс? – спросил Гас, улыбаясь. – Они всё равно не выдвинутся раньше пяти.

– Вы что, не слышали меня? Я сказал, мне нужен наблюдатель.

Лоуренс вытащил из кармана свой кольт тридцать восьмого калибра и направил его на банду. Неторопливо убрал предохранитель и взвёл курок. Все, расширив глаза, смотрели на него, как завороженные.

«Такого они не ожидали», – с удовлетворением подумал Лоуренс.

– Мне без разницы, кто пойдёт, но это должно быть сделано сейчас.

– И что, ты застрелишь нас? – спросила Оливия с улыбкой, но напряжение в её голосе всё же слышалось отчётливо.

– Не всех, кого-то одного, – пожал плечами Лоуренс и послал Оливии ответную улыбку. – Или одну.

– Не шути так, босс, – проговорил Рыжий Эд, не сводя взгляда с револьвера Лоуренса. – Угрозами ничего не добиться.

– Кажется, вы забыли, что пока Билла нет, я здесь главный, и вы должны выполнять мои приказы, будто они исходят от него, – напомнил им Лоуренс. – И если вы забыли об этом, думаю, мне следует напомнить.

Револьвер в его руке не дрожал, и Лоуренс, который ещё десять минут назад не мог даже стоять, посчитал это провидением свыше.

– Он прав, – внезапно подал голос Патрик. – Все мы делаем одно дело, разве нет? Нам нужен наблюдатель на холме. Я готов пойти.

Он поставил на землю пустую чашку из-под каши и неторопливо поднялся, отряхнув штаны.

«Он ел, пока я держал их под дулом револьвера, – подумал Лоуренс. – Не остановился даже на мгновение».

Бледные, будто сделанные из стекла глаза Патрика не смотрели на направленное на них дуло кольта, он вёл себя так, будто его и не существовало вовсе. Натянув на голову свою старую бейсбольную кепку, он прошёл мимо Лоуренса и вышел из ущелья.

– Похоже, проблема решилась сама собой, босс, – пытаясь развеять напряжение, проговорил Гас.

Лоуренс поставил кольт на предохранитель и сунул его в карман. Затем он прошёл глубже в ущелье и сел на камень возле ручья, весело журчащего между камней. Новая волна боли в районе желудка поднималась, грозя обернуться очередным приступом. Лоуренс склонился к воде и окунул голову в воду. Вода была так резко холодна, что он тут же выдернул голову и громко выдохнул. Как он и ожидал, вода освежила его, прочистила мысли и принесла облегчение. Приступ, маячивший где-то поблизости, отступил.

– Возьми, босс, поешь, – раздался голос за его спиной.

Только два человека называли его боссом. Лоуренс повернул голову и увидел Гаса, стоящего над ним с миской дымящейся каши.

– Поешь, босс, – повторил он. – Силы нам всем нужны.

– Ты привёз мне то, что я просил? – Лоуренс старался не смотреть на еду. Запах гречневой каши с консервированной говядиной, который ещё пару дней назад, без сомнения, заставил бы его живот урчать от голода, сейчас вызвал во рту кислый привкус. Больших трудов ему стоило сдержать рвотный позыв.

– Да, конечно, я совсем забыл, – Гас хлопнул себя по лбу и извлёк из внутреннего кармана пиджака три небольших пакетика. – В аптеке сказали, это лучшее средство от желудка.

– Стакан, – одними губами проговорил Лоуренс, и Гас через мгновение уже стоял рядом с ним с алюминиевой кружкой. Лоуренс разорвал один из пакетиков и высыпал его содержимое в кружку, затем наполнил его водой из ручья и не размешивая вылил смесь себе в рот. На вкус лекарство напоминало мел, и Лоуренсу стоило большого труда проглотить всё без остатка.

– Совсем плохо? – смотря с беспокойством на босса, спросил Гас. – Ты так сильно побледнел, что я уже решил, что ты прямо здесь грохнешься в обморок.

– Ты случаем не заболел, Лори? – рядом неожиданно оказалась Оливия. Её зелёные глаза с любопытством смотрели на Лоуренса.

– Со мной всё будет хорошо, – проговорил Лоуренс. – И сколько раз я просил тебя не называть меня Лори.

Оливия только пожала плечами.

– Выглядишь ты, должна сказать, погано. Я это сразу заметила, едва ты появился в ущелье. Подхватил кишечный грипп или что-то похуже?

– Лёгкое расстройство, – солгал Лоуренс. – Наверное, что-то съел.

Взгляд Оливии не отрывался от мокрого от пота и бледного с желтоватым отливом лица Лоуренса.

– Нам скоро выдвигаться на дело, справишься?

– Справлюсь, – Лоуренс посмотрел на свою палатку, которую он разбил между двумя кустами акации, растущими на склоне. – Мне бы отдохнуть немного, и всё будет хорошо.

Отдых ему действительно был необходим, но в тот момент он думал только о том, чтобы уединиться, потому что лекарство, привезённое Гасом из города, в его желудке затеяло настоящую революцию, и Лоуренс боялся, что не сможет удержать его внутри.

– Надеюсь, ты придумал план? – спросила Оливия.

– Насчёт этого можешь не переживать, – Лоуренс постучал пальцем по виску. – Всё уже здесь.

Он медленно поднялся и, стараясь не шататься, двинулся к своей палатке. Перед глазами плясали разноцветные круги, и это было ещё одним плохим знаком. Забравшись под полог в тень, Лоуренс выблевал лекарство на нагретые солнцем камни. Спазмы были такой силы, что у него перехватило дыхание.

– Во чёрт! – тихо выругался Лоуренс, когда приступ прошёл. Он понимал, что сил принять лекарство повторно у него уже просто нет, поэтому оставалось надеяться, что хотя бы небольшая его часть осталась в желудке.

Подложив под голову рюкзак, он опустился на спину и закрыл глаза. Сил двигаться не было, но он не верил, что ему удастся заснуть, живот горел огнём и перед глазами всё двоилось. И хотя сон казался лишь мечтой, едва его голова коснулась рюкзака, он погрузился в сон без сновидений.

Когда Гас пришёл будить его, ему казалось, что он проспал не больше нескольких секунд, но полоса солнечного света, пробивающаяся через верхний полог, заметно сместилась к низу, показывая, что прошло не меньше двух часов.

– Они выезжают? – сразу спросил он.

Гас кивнул головой.

– Патрик только что вернулся. Говорит, они уже выгнали фургон во двор, и толпа людей в форме собралась вокруг него. Среди них шериф Мейвезер и его помощник.

– Тогда выдвигаемся. Скажи остальным, чтобы собирались.

Гас скрылся за пологом палатки, а Лоуренс ещё несколько секунд лежал, не двигаясь и пытаясь разобраться в своих ощущениях. Было странно, но живот он почти не чувствовал, это было так непривычно, будто ему сделали местную анестезию. Лоуренс не знал, радоваться этому или, наоборот, пугаться. Он попробовал встать, но слабость в теле не позволила сделать ему это быстро. Руки и ноги не хотели шевелиться и двигались как заржавевшие механизмы, но, в конце концов, ему всё же удалось подняться.

Когда он вышел из палатки, то увидел, что все стаскивали вещи в ущелье, оставляя площадку перед ним пустой. Оливия и Рыжий складывали вещи в коричневые военные сумки, а Майк, взвалив на каждое плечо по две сумки, таскал их под защиту скал. Если всё пройдёт хорошо, им, возможно, придётся вернуться сюда, и не хотелось, чтобы на их лагерь случайно наткнулся какой-нибудь охотник или егерь.

Патрик стоял в стороне и безучастно смотрел на сборы, не делая никаких попыток помочь, а другие участники банды не делали попыток упрекнуть его в этом, они как будто были рады, что Патрик держится от них как можно дальше. Его бледные глаза смотрели без всякого выражения, как две стекляшки. Патрик попал в их банду последним, и никто, в том числе и Лоуренс, ещё не успели разобраться в этом парне. Никто не знал, кем был Патрик, до того как вступил в банду, где жил или работал. На вид ему было немногим меньше тридцати, но, судя по всему, он уже успел немало поездить по стране. Он никогда не рассказывал о своей прошлой жизни и ни у кого не возникало желания спросить. Все, даже Рыжий, держались от него в стороне и за полгода, что Патрик ездил с ними, у него так и не возникло ни с кем приятельских отношений, и Лоуренс понимал, что это не случайно. С этим парнем было явно что-то не так, и Лоуренс, смотря на него, не мог отделаться от странной тревоги. Даже просто когда он смотрел на Патрика, он чувствовал холодок, будто ветер коснулся его затылка. Он не понимал, зачем Билл взял Патрика в их банду. Патрик был непредсказуем и, возможно, опасен, а Лоуренс никак не мог отделаться от ощущения, что он с ними только до того момента, пока его это устраивает. А ещё его не отпускало чувство, что в один прекрасный момент Патрик может просто убить их во сне, если такая мысль придёт ему в голову. Кто знал, что происходило за этими стеклянными, без всякого выражения глазами.

Через минуту все ненужные вещи были сложены в ущелье, а банда погрузилась в автомобили. Лоуренс с Гасом ехали на тёмно-синем «шевроле», а остальные разместились в кремовом бьюике, который угнал сам Билл за месяц до своего рокового ограбления. Несмотря на то что машины стояли в тени деревьев, воздух в них накалился до такой степени, что пришлось открыть окна, правда, это тоже не принесло ожидаемого облегчения.

– Тебе лучше, босс? – спросил Гас, включая передачу и выезжая на лесную, поросшую чахлой, выгоревшей на солнце травой дорогу.

– Со мной всё хорошо.

Лоуренс действительно чувствовал себя немного лучше. Возможно, сон пошёл ему на пользу, а может быть, успело подействовать лекарство. И пусть лёгкая тошнота никуда не ушла, живот болел уже не так сильно, а голова почти не кружилась. Лоуренс вытащил свой револьвер и принялся его чистить. Он надеялся, что до стрельбы дело не дойдёт, но эта надежда была очень призрачной. Пусть он всё спланировал, вплоть до каждой мелочи, когда имеешь дело с таким количеством неизвестного, ничего нельзя сказать заранее.

В зеркало заднего вида он видел столб пыли, поднимаемый колёсами «шевроле», и сверкающую на солнце хромированную решётку бьюика, который держался на определённом отдалении. Лоуренс не сомневался, что окна бьюика открыты так же, как и в «шевроле», и поэтому, чтобы не дышать пылью, Рыжий, сидящий за рулём, держался далеко позади.

План Лоуренса состоял в том, чтобы срезать путь через лес, держась старых, богом забытых просёлочных дорог, и перехватить конвой на затяжном подъёме холма Рок. Те места были безлюдными, а дорога, тянущаяся по холму, так густо поросла ельником, что удобно было устраивать засаду. Там среди елей и огромных камней они могли до последнего оставаться незамеченными. Лоуренс тщательно изучил весь маршрут от форта к Зелёному городу и пришёл к выводу, что вершина холма наилучшее место для нападения. Камни и густой лес послужат отличным убежищем, а скорость конвоя будет самой низкой.

Открытая местность, поросшая низким кустарником, закончилась, и машины въехали в лес. В тени широколиственных пород деревьев царила тишина и покой. Но самое главное, здесь было прохладно. Правда, дорога, разбитая большими колёсами лесовозов, не позволяла им развить нормальную скорость, но по этому поводу Лоуренс не переживал, он знал, что как бы медленно они ни ехали, они успеют на место встречи значительно раньше конвоя.

Через два дня после того, как они узнали маршрут, подкупив одного из полицейских в ведомстве шерифа округа, Гас и Лоуренс объехали все местные леса, чтобы убедиться, что дорога в полном порядке, и они смогут добраться до холма Рок быстро и без задержек. Хорошо, что больше месяца эти земли не видели дождя, и даже самые дремучие лесные тропы просохли и выровнялись. Попади они под дождь, их бы ждали большие неприятности.

– Ты приготовил взрывчатку? – спросил Лоуренс у Гаса.

Взрывчатка была нужна на тот случай, если кто-то из конвоя возомнит себя героем и запрётся в фургоне вместе с Биллом. Взрывчатка поможет им открыть двери фургона без особых проблем и, главное, быстро.

– Она в багажнике, в большой сумке. Детонаторы в бардачке.

Лоуренс открыл бардачок и увидел грубо сделанные детонаторы из дешевых домашних часов. Разноцветные провода торчали в разные стороны, а сквозь разбитые панели часов виднелись коричневые схемы. Не имело значения, как они выглядели, главное, что они работали. Конечно, можно было воспользоваться обычным фитилем и динамитом, но Лоуренс не хотел взорвать весь фургон вместе с Биллом, ему нужен был более выверенный взрыв, которого можно было добиться только с помощью тротила.

Дорога впереди пошла лучше, и они смогли развить скорость повыше. Сейчас они проезжали по самому людному участку своего маршрута. Несмотря на густой лес, по этой дороге часто ездили бригады дровосеков, фермеры из соседних деревень и просто те, кто хотел срезать путь. Иногда по этой дороге проезжали контрабандисты, избегающие федеральных дорог, где шанс встретить патруль был слишком высок. После отмены «сухого закона» контрабандистов в этих краях почти не видели. Впереди показался ветхий домик бывшей заправочной станции. Лоуренс дал Гасу знак остановиться.

Когда-то во времена «сухого закона» дела у Рича Джойса шли хорошо, он продавал бензин и припасы контрабандистам, прячущимся по лесам. Полиция, конечно, знала о его делах, но Рич был осторожен, а его мелкие нарушения не позволяли взяться за него всерьёз. Одно время, где-то с 1927 по 1932 год, его маленький бизнес процветал. Рич построил себе домик за заправочной станцией, купил машину и женился. Но ближе к 33 году полноводный поток контрабанды алкоголя сошёл на нет, а после вообще исчез, и заправочная станция Рича стала никому не нужна. Редкие лесовозы не могли обеспечить стабильную выручку, а других клиентов в такой глуши просто не могло быть. Рич бы, наверное, давно разорился, если бы однажды Билл, скрываясь от преследования, не спрятался в подвале его домика. Рич не выдал Билла, когда за ним пришла полиция штата, и в благодарность Билл стал пользоваться услугами маленького предприятия Рича. Не то чтобы всё дело было в благодарности, притом что Билл всегда слыл тем, кто вознаграждает верных ему людей, в таких делах в первую очередь всё же руководствуются выгодой. Лоуренс знал, что Билл давно искал кого-то подобного Ричу, серого и незаметного, способного оказать им помощь, а потом снова уйти в тень. Рич доставал по поручению Билла самые разные необходимые им вещи, начиная от палаток и продовольствия, заканчивая оружием и взрывчаткой. В какой-то степени Рич стал для их банды настоящей находкой. Он имел не только помещение, которое можно было использовать как перевалочную базу, он владел необходимыми для Билла связями с контрабандистами, которых он сам был лишён. Лоуренс как правая рука Билла часто имел дело с Ричем и, несмотря на то что считал того старым вредным стариком, не мог не признать его полезности.