Управляй своей мечтой. Твои возможности безграничны

На следующий день – я даже не знаю, как выразить свои ощущения, – в России случился дефолт: курс рубля рухнул за один день в четыре раза! Если бы мы промедлили хотя бы на один день, то потеряли бы колоссальную для нас в то время сумму денег.

Что это было для нас тогда – удача или случайность? Сегодня я бы сказал – закономерность, или, по-другому, наши мысли, цели и поступки привели к исходу этих событий.

10 октября 1994 года мы всей семьей сели в поезд на станции Миасс и выехали в нашу новую жизнь. Какой она будет, мы не знали. Мы ехали с надеждой спасти нашего отца – это было первое. Всё остальное обязательно будет – я так думал, я так и говорил об этом вслух, успокаивая своих родителей, которые тоже, со своей стороны, переживали в первую очередь за нас.

Здравствуй, Германия!

Германия встретила нас 14 октября прекрасной погодой в городе Брауншвейг, расположенном в северной части Германии, в ста километрах на восток от Ганновера. В девять часов утра, когда мы вышли из поезда, перрон вокзала, к моему удивлению, был практически пуст. На станции нас уже ждала мамина сестра Мина со своим мужем Виктором и сыном Владимиром. Загрузив чемоданы в две машины «Ауди», мы поехали. Я вообще не помнил тетю, ее семья выехала в Германию еще в 1978 году из Латвии, для этой цели они специально переехали туда из города Фрунзе в начале семидесятых. С тех пор сёстры не виделись.

Мы катились по невероятно ровному автобану в соседний город Зальцгиттер, что переводится как «соленая решетка». Он был основан в 1937 году генералом Геббельсом. Здесь находится один из крупнейших и по сей день в Германии Прусский металлургический комбинат, и с момента своего основания город рос за счет строительства типового жилья для семей рабочих этого комбината. Проезжая по автобану, я наблюдал за необычайно ухоженными и разноцветными участками сельхозугодий. Некоторые из них были уже перепаханы, некоторые пестрили различными оттенками зеленого и желтого. С невероятно ровными границами, плотно примыкающие к скоростной автостраде, эти участки произвели на меня впечатление аккуратно нарисованной картинки. Мы ехали, как мне казалось, не быстро, около ста километров в час, и я уточнил у Володи, который постоянно что-то рассказывал и весело смеялся, с какой скоростью мы всё же движемся. К моему удивлению, двоюродный брат воскликнул: «Ты что, манн, я так медленно не езжу, мы сейчас движемся со скоростью сто восемьдесят километров в час!» – и громко засмеялся. Это был очень позитивный, открытый и жизнерадостный человек в свои сорок лет. Неплохо, подумал я тогда.

Примерно через полчаса после нашего выезда с железнодорожного вокзала мы уже были на месте. Мы приехали в двухэтажный небольшой, но очень уютный дом маминой сестры, где она нас разместила на первое время, пока мы не подыщем себе квартиру. Кроме этого, мамина сестра первое время, около двух недель, сопровождала нас в администрации города Зальцгиттер, так как приходилось оформлять очень много документов.

Уже в первый день пребывания в этой стране я понял, что попал не просто в другую страну, а в другой мир. Невероятно чистые улицы, тротуары, сами дома различных оттенков – это было как на картинке в журнале, который я бы назвал «Новый Мир». На улицах и в администрации города нам всегда все улыбались, что мне казалось очень странным: я поначалу чувствовал себя немного неловко, как будто они видели во мне человека, просящего о помощи. В первый же день нам выдали пособие на питание – из расчета порядка 250 марок на каждого на месяц, а кроме этого – еще 500 немецких марок в качестве единовременного пособия на одежду. Отлично, подумал я, можно сэкономить то, что привезли с собой, денежки еще пригодятся.

Отца через неделю уже обследовали в местной поликлинике. Это было только начало всех последующих анализов и обследований для него. Чуть позже медики нам сообщили, что болезнь отца в Германии еще до конца не изучена, а пациентов с таким диагнозом на всю Германию насчитывается не более десяти человек. Каждый пациент считался уникальным и представлял собой не просто пациента медицинского учреждения, а еще и объект исследования процесса развития заболевания, как самих микроорганизмов, проникших от животных к человеку, так и всех изменений, происходящих с самими пациентами.

Через месяц после приезда в Германию мы уже начали регулярно посещать языковые курсы, которые начинались в девять утра и заканчивались в три часа дня ежедневно с понедельника по пятницу. В нашей группе было пятнадцать человек – представителей разных уголков планеты: Шри-Ланки, Польши, Турции, Албании и, конечно, России.

Направление на языковые курсы мы, как и другие участники, получили от агентства по занятости (Arbeitsamt). Время посещения курсов засчитывалось нам в рабочий стаж. В этот период нам назначили пособие по безработице, которое было хоть и ненамного, но всё же выше, чем то, которое у нас было с момента приезда, и составляло теперь 450 немецких марок. На занятиях нам преподавали не только немецкий язык, но также историю, политику и некоторые статьи законодательного права. На этих курсах я впервые узнал, что такое резюме, которое мы тоже учились писать согласно нашей программе обучения. Кроме всего этого, мы по собственной инициативе и с согласия преподавателей организовывали выезды на природу. На барбекю на берегу озера мы знакомились не только с одногруппниками, но и с самими преподавателями. Так мы постепенно, на протяжении последующих шести месяцев, привыкали к новой жизни.

Новый поворот событий

Практически сразу после приезда мы с супругой перевели наши дипломы на немецкий язык и отправили на признание в министерство образования в Ганновер. Через шесть месяцев – к тому времени мы уже закончили свои языковые курсы – мы получили из этого ведомства ответ, который поставил нас в затруднительное положение: нам отказали в признании наших экономических дипломов. Специальность, по которой мы учились в России, называлась «Экономика и организация производства», и полученные нами дипломы инженеров-экономистов можно было теперь положить на полку.

Если бы полученное нами в России высшее образование имело техническое направление, а не экономическое, то дипломы в Германии были бы признаны. В сложившейся ситуации я принял решение искать работу, используя опыт и специальное техническое образование, полученное мною в УПК (учебно-производственном комбинате). Я приобрел его, когда учился в девятом классе общеобразовательной школы.

Месяцем позже я получил приглашение и мог поступить на бесплатное обучение в ганноверский университет – сразу на второй курс, без сдачи экзаменов. Моя жена, в отличие от меня, возможности учиться бесплатно не получила, так как в Германии она имела статус иностранного гражданина и еще долгое время жила с российским заграничным паспортом, в котором каждый год на протяжении пяти лет ей продлевали визы.

«Ну что? – сказал я сам себе. – Буду в таком случае искать работу, уезжать в Ганновер один я не стану».

Всё, что у меня было в мои двадцать четыре года, я оставил в России: друзей, бизнес, мои любимые места, мои привычки. Я всё оставил там. И теперь я потерял еще и свое образование. Что осталось у меня на тот момент? Этот вопрос я задавал себе, размышляя о том, как мне теперь быть. Что есть у меня? – вот о чём я думал, анализируя свое положение и моральное состояние. Если на сегодня всё так, как оно есть, обратно я ничего не верну. Значит, я должен это принять, успокоиться морально и не терзать себя всевозможными сомнениями и обидами.

Но, с другой стороны, всё не так уж и плохо: у моего отца появилась возможность получать необходимые ему медикаменты и проходить дальнейшие обследования, все расходы оплачивает медицинская страховая компания. И это отлично!

Далее: если я найду работу, то буду независим от обстоятельств и смогу со временем что-нибудь изменить. Это верно, подумал я.

Я еще молод в свои двадцать четыре года, и у меня есть время начать всё с нуля! И, главное — у меня было огромное желание стать снова тем, кем я хотел быть в жизни!

Этого мне почти удалось достичь в России, а значит, я смогу это сделать и здесь, в Германии!

Внутри меня жила уверенность, что мне удастся стать успешным, стать независимым от обстоятельств, стать самим собой. Я незамедлительно приступил к действию.

Прошлое не проходит бесследно

В сложившейся ситуации мне помогло мое прошлое. Во время обучения в школе нам в программу в девятом классе добавили производственное обучение. Это был полный день один раз в неделю, на протяжении всего года, когда мы всем классом посещали учебно-производственный комбинат, организованный на базе автозавода УралАЗ. Из списка рабочих профессий, предложенных нам в программе, я выбрал специальность токаря-универсала. По окончании учебной программы, сдав экзамены, мы получили рабочую специальность и соответствующий документ, подтверждающий квалификацию. Кроме этого, мы должны были пройти практику и в течение месяца работали на заводе. Я устроился по распределению в прессовый цех кузовного производства и отработал там месяц, получив зарплату в размере семидесяти рублей, а еще через месяц мне дополнительно начислили премию в размере тридцати рублей. Это были для меня первые самостоятельно заработанные деньги. Как я их потратил тогда? – спросит кто-то из вас. Я купил гитару, за которую выложил шестьдесят рублей. До этого момента я играл на гитаре своего отца и всегда мечтал о собственном инструменте. Я инвестировал первые заработанные деньги в свое хобби: музыка для меня была и есть нечто особенное, это, можно сказать, даже часть моего внутреннее «Я».

Так вот, это самое свидетельство токаря-универсала третьего разряда через десять лет после его приобретения я перевел на немецкий язык и приступил к поиску подходящей вакансии. Я подготовил свое резюме, как этому нас учили на курсах, просмотрел около двадцати вакансий в городе, на которые я мог бы претендовать. После тщательного ознакомления профиля каждой компании через сайты в интернете я выбрал три фирмы и отправил мои первые конверты с резюме, фотографией и переводом моего скромного свидетельства.

Результат не заставил себя долго ждать, и уже через неделю я получил первое приглашение от фирмы Theysohn Maschienenbau GmbH на собеседование. Как я волновался тогда – я это и сейчас помню. Я готовился к предстоящей встрече основательно, заучивал некоторые предложения, чтобы кратко, но конструктивно рассказать о себе. Самым главным для полного успеха было обосновать, по каким соображениям я претендую именно на эту специальность. В Германии очень важно, чтобы профиль соискателя, его образование и опыт работы совпадали с требованиями открытой вакансии. В случае, если кандидат переквалифицирован для данной вакансии или его опыт работы не соответствует требованиям, шансы для соискателя быть востребованным для данной вакансии минимальны.

И вот мое самое первое собеседование приносит мне положительный результат! Через неделю я вышел на работу.

Я простой, но счастливый рабочий!

Вот он, мой первый успех в этой иной и незнакомой мне стране. В зависимости от конкретной ситуации критерий достижения успеха может быть абсолютно разным! Разве мог бы я в России назвать своим успехом тот факт, что нашел работу в качестве токаря? Конечно же, нет! Подобную цель я не смог бы для себя даже представить. От чего же зависит, в таком случае, этот критерий успеха, или критерий достижения цели?

Я полагаю, что критерий успеха зависит от условий и ситуации, в которых находится человек в данное время и в определенном пространстве! Это условия могут меняться, а соответственно с ними меняется и критерий нашего успеха.

Время шло, за несколько месяцев я постепенно влился в коллектив и уже мог самостоятельно работать на участке полировки шнеков и цилиндров. Об этом я все-таки должен немного рассказать своим читателям.

Представьте себе всем известный червячный механизм внутри мясорубки, а теперь представьте его размером в длину до пяти метров и диаметром в триста пятьдесят миллиметров. Конечно, такие заказы попадали в производство не каждый день, но бывали. В среднем это были заготовки от полутора до трех метров и диаметром до ста двадцати миллиметров. Их сложная геометрия, состоящая из нескольких компрессионных зон и с различными восхождениями, делала работу еще более сложной, разнообразной и, таким образом, более интересной для меня. Вот эти шнеки наш отдел и полировал в два этапа: первый этап – первичная шлифовка сырого металла после фрезеровки в размер согласно данным чертежа, а второй этап – полировка поверхности до необходимого уровня шероховатости после того, как уже готовые детали проходили процесс термообработки в специальных печах. Фирма выпускала экструзионное оборудование и запасные детали в основном для химической и нефтяной промышленности.

Для шлифовки и полировки деталей имелся нехитрый набор инструментов, состоящий из трех специальных приспособлений, множества насадок и шлифовальной бумаги с полировочными кругами. Кроме этого, необходим был набор индивидуальной защиты: длинный кожаный фартук, кожаные перчатки до локтя, очки и, самое важное, маска для дыхания. Вот этих масок за смену я использовал в среднем четыре штуки. По окончании работы с себя необходимо было сдуть слой металлической пыли при помощи пистолета со сжатым воздухом, а когда я снимал защитные очки, то на лице оставался яркий светлый контур от снятых очков. Вот такие условия труда были на этом участке. Работал наш отдел в две смены, иногда приходилось выходить и в ночные часы, если заказ был очень срочным.

Какова была, в таком случае, компенсация за такой непростой, да и к тому же не безвредный труд?

Согласно моему трудовому договору я получал 16,00 немецких марок в час нетто, то есть чистыми, без учета налогообложения. Рабочая неделя составляла 37,5 часов. Кроме часового тарифа выплачивалась компенсация за вредность – плюс 25% к тарифу, надбавка за вторую смену – 15% к тарифу. Ночные часы, начиная с 20.00, оплачивались с надбавкой в 50%, а шестая, сверхурочная ночная смена – плюс 100% к тарифу.

Результата в расчетном листе за первый месяц работы я ждал с большим нетерпением. И вот наступает этот день, и я получаю свой долгожданный расчетный лист, в котором после всех надбавок к тарифу, указанных выше, рассчитан подоходный налог в размере 24% от общей суммы и далее, строчкой ниже, указана сумма к выплате: 2950 DM (в 2019 году эта сумма эквивалентна такой же, но только в евро). Что мог позволить себе обычный рабочий человек на эти деньги в 1994 году в Германии? Приведу несколько примеров:

– аренда средней квартиры (трехкомнатной, 70 кв. м) – от 450 до 600 DM;

– питание в месяц на семью из трех человек в среднем, без посещения ресторанов, – около 450 DM;

– счет за коммунальные услуги в месяц – около 150 DМ, электричество – 70 DM;

– бензин (1 литр) – 0,80 DM.

Наш минимальный бюджет, с учетом стоимости аренды квартиры, питания, одежды и прочих мелких расходов, на тот момент составлял в среднем около 1500,00 DM в месяц.

Но выплаты моей зарплаты на том не заканчиваются – я имею в виду расчет так называемых «отпускных».

Отпускные, как мы все знаем, это сохранение зарплаты, которая рассчитывается по среднему заработку. Но это в России. А в Германии расчет ведется по другой системе. Заработная плата начисляется на все дни отпуска как средняя за период, всё верно. Но отпускные в Европе – это не сохраненная средняя зарплата, которую вам выплачивают в России, отпускные – это дополнительные выплаты к сохраненной во время отпуска средней зарплате, и сумма отпускных – это средняя зарплата плюс 50%-ная надбавка. Это примерно в полтора раза выше, чем средний заработок за тот же период времени. Вот он, загнивающий капитализм, подумал я тогда.

Расчет выплат за праздники ведется по точно такой же схеме, как и отпускные: отдыхаем на Рождественские праздники два дня – начислили среднюю зарплату, а к этой сумме еще и 50% дополнительно! Гениально, такое даже представить себе невозможно в России.

Работая на этом предприятии, я брал на себя все возможные переработки. На неделе во вторую смену я оставался на два часа дольше и заканчивал рабочий день не в 22.00, как положено по графику, а в 24.00. В субботу, если мой рабочий график совпадал с первой сменой, я выходил на работу на шесть часов – с 6.00 до 12.00, такой был дополнительный, по желанию, рабочий день в субботу. Если я работал в ночную смену, то выходил и в шестую, дополнительную смену. Иногда график выпадал таким образом, что я три недели, одну за другой, работал в ночную смену, прихватывая еще и шестые смены. В таком режиме работы получался один выходной день в неделю – воскресенье до вечера, так как новая неделя и смена начинались в воскресенье в 20.00. Так вот, работал я так интенсивно в сверхурочное время не потому, что очень нужны были деньги, а для того, чтобы мне было самому сложно физически и чтобы не привыкнуть к этому виду работы и не остаться здесь работать навсегда, или, что было реальнее, не остаться на этом уровне на длительный срок!

Я говорил себе очень часто одну фразу, которую я использовал в тяжелые времена и во время службы в армии: «Не доходит через голову, дойдет через руки и ноги». А ноги у меня уставали очень сильно, так как всю смену приходилось работать стоя. Но мне было тяжело не только физически, а – причем даже в большей степени – морально. Несмотря на то, что у меня была достойная заработная плата, полного морального удовлетворения от этой работы я не получал. С годами моя часовая ставка на предприятии, постепенно увеличиваясь, достигла 25,00 DM в час. По сравнению с моим первоначальным уровнем через пять лет результат был на 60 процентов выше.

После года работы я принял решение параллельно учиться на сварщика. Успешно сдав через шесть месяцев экзамены, я получил диплом сварщика и продолжил работать на прежней фирме, только теперь на другом участке и в качестве сварщика. На всём предприятии нас было три сварщика. Варил я всё и всем: я владел электросваркой, газовой сваркой, вольфрам-инертной сваркой, варил установкой «плазма-сварка» и все виды металлов – от высоколегированных сплавов до алюминия и нержавеющей стали – и даже чугун. Когда я работал ночью, в третью смену, коллеги по работе с других участков часто приносили из дома всевозможные инструменты и утварь, которую я исправлял сваркой. Это были лопаты, чугунки, старые мангалы, алюминиевые емкости и так далее.

Уже годом позже я начал писать программы для наших станков с ЧПУ. Поначалу это были простые программы, а затем я перешел и к более сложным геометриям деталей, а также стал оптимизировать уже имеющиеся программы. К этому меня привела моя активность на участке сварки. Дело в том, что, изучая нашу сварочную плазменную установку, на которой мы и варили около 80% всех деталей, я, используя методические материалы из общедоступных источников, оптимизировал параметры сварки до такой степени, что не только ускорился в два раза сам процесс сварки, но и качество сварки значительно повысилось. В результате для стабилизации процесса руководство компании приняло решение приобрести новую установку за 600 000 DM, так как старая не справлялась с нагрузкой и давала сбои. После модернизации процесса в данном отделе один сотрудник оказался лишним, и я перешел на участок обработки деталей на фрезерных станках с ЧПУ.

Через три года я работал уже программистом станков с ЧПУ. Через четыре года работы я поступил на вечернее отделение техникума в соседнем городе Брауншвейг для получения высшего технического образования. На протяжении четырех лет я ездил на занятия два раза в неделю вечером и каждую субботу с девяти утра до часа дня. В 2001 году я получил диплом по специальности «Автоматизированные системы управления производством».

Вот она, моя победа! Вторая и не последняя победа в Германии, уверенно говорил я тогда себе сам.

Глава 3. 2001. И снова перемены

«Жизнь не стоит на месте. Мы сами ставим себе задачи и цели, а затем их достигаем».

В этом 2001 году начался новый и достаточно непростой этап моей жизни. Через семь лет работы на одном предприятии я все-таки решился уйти из Theysohn GmbH и сменить род деятельности. На протяжении последних трех лет я постоянно вынашивал эту идею, регулярно отслеживал интересующие меня вакансии в регионе, иногда отправлял резюме, дорабатывая, изменяя его содержание, стремясь сделать максимально эффективным.

«Что являлось в тот момент моим мотиватором к изменениям?» – неоднократно спрашивал я себя, прежде чем пойти на этот шаг. На фирме, где я проработал все эти семь лет, я стал достаточно ценным специалистом и уважаемым человеком: мне доверяли самые сложные и ответственные задания, начиная с программирования станков с ЧПУ нового поколения и заканчивая металлообработкой и сваркой. Уровень заработной платы в то время меня полностью устраивал, всё было стабильно и спокойно!

И тем не менее я всё чаще мысленно возвращался к своим прежним целям, идеям и замыслам, в те годы, когда занимался бизнесом. Я вспоминал своих друзей, которые уже наверняка шагнули в развитии своего дела на совершенно другой уровень по сравнению с девяностыми. Я неумышленно прервал на эти годы всю связь с прошлым миром, не общался с друзьями и не приезжал в Россию. Мое подсознание время от времени успокаивало меня, говоря внутренним голосом примерно следующее: «Ну что ты волнуешься, успокойся! У тебя всё хорошо, у тебя есть работа, твоя семья, твои новые друзья (у меня появился только один друг, с которым мы до сегодняшнего дня очень близки). Тебе большего не нужно, зачем тебе рисковать, менять работу? А вдруг на новом месте ничего не получится?» Это были мои беспокойства, переживания и сомнения. Одним словом, это были мои страхи.

Но кроме страхов у меня были огромное желание и вера, вера в то, что я смогу. Смогу изменить свою жизнь и направить ее в ту сторону, в которую я уже шел до 1994 года.

И я сделал этот шаг!

Начался новый этап в моей жизни. Но в этот раз я начал его по собственной воле – в отличие от 1994 года, когда выезд в Германию был единственным вариантом спасти жизнь моего отца! Я испытывал сомнения и беспокойство; я не знал, как там будет, на новом месте, но нашел силы перебороть себя, перебороть подсознание и перейти к действию.

Смена работы

Моим новым местом работы стала частная торговая сеть N&D-Markt, владелец ее был эмигрантом из России, который приехал в Германию в начале девяностых. Я получил должность директора по маркетингу и продажам. Кроме этого, все вопросы по кадрам, начиная с поиска кандидатов и заканчивая процессом приема на работу, также входили в мои обязанности. В то время сеть насчитывала около пятнадцати магазинов в северной части Германии, от Гамбурга до Бремена и Ганновера, а также на территории бывшей ГДР: в Магдебурге и Берлине. Головной офис с базой оптовой торговли находился в городе Брауншвейг. Дорога на работу в одну сторону занимала около 40 минут; проехав по автобану расстояние от Гослара в 60 километров, я был в офисе.

В 1997 году я с семьей переехал из Зальцгиттера в соседний Гослар, находившийся в 35 километрах. В этом уютном историческом городке на тот момент уже жили мои родители: мама устроилась на работу в детский сад заведующей по хозяйственной части и ей предоставили служебную квартиру, которая располагалась на последнем, третьем, этаже того же детского сада. Город Гослар можно назвать сказочным городком, его история начинается с 990 года, а в 2003-м город праздновал свое тысячелетие! Здесь всего 48 000 жителей, нет промышленности, но всегда множество туристов из разных стран мира. Полностью сохранившаяся, даже после Второй мировой войны, архитектура делает Гослар просто уникальным местом. Основным ремеслами во времена основания города были производство изделий из меди и ее добыча, которая производилась в пятистах метрах от границы старого города, у подножья горного массива Харц. Харц (Hartz) переводится с немецкого как «смола». Сам же этот горный регион, примыкающий с восточной стороны к бывшей территории ГДР, считается курортным местом и ценится своим чистым воздухом. Все склоны и сопки гор, поросшие, в основном, хвойными породами, среди которых преобладает ель, создают впечатление глубинки тайги.

Гослар – жемчужина Германии

Переехав, мы поселились в одной из самых живописных частей города – Siemensviertell, в четырехкомнатной квартире с огромным балконом-террасой, обустроенным на крыше гаража, который принадлежал квартире на первом этаже. Это был небольшой, уютный трехэтажный дом, а с нашей террасы открывался прекрасный вид на горы. До исторического центра можно было дойти пешком за пять минут. Мы чувствовали себя очень спокойно в нашем новом жилище. Сыну Максу на тот момент было два года, он родился в Зальцгиттере летом 1996 года. Моя супруга приняла решение идти учиться в Госларе на бухгалтера. Именно из-за такой возможности мы и переехали сюда. Макс с двух лет стал посещать детский сад, в котором работали мои родители. Всё складывалось для нас хорошо.