Стальной Флегетон. Книга первая

Этот темнокожий. Помню тебя. Повезло – пережил одну пулю. Раньше такое случалось совсем редко. Теперь всё чаще. Две пули для одной цели? Много чести. Проклятые американцы. Ненавижу. Прикрыл недобитую цель. Второй. Слишком глуп, чтобы жить.

Калиптра спустила курок второй раз.

Голова светлокожего американского разведчика взорвалась, будто новогодняя хлопушка или пиньята, но конфетти были отнюдь не весёлого праздничного цвета. Он должен был быть расторопнее, но секундная задержка, взгляд на далёкую скалу, предполагаемую позицию стрелка… Эх, учили же вас, что это плохая идея…

Аарон Хендрикс в одиночку дотащил скрипящего зубами Вячеслава на его прежнее место, и сам прижался к земле, с ужасом взирая на распластавшееся тело товарища.

– Слава, Господи! – Ольга прильнула к командиру, одной рукой роясь в набедренной суме, другой гладя его по щеке, словно давнего любовника. – Я сейчас, сейчас!

– Успокойся! – повторил мужчина, кажется, своё самое любимое слово, проведя грязной ладонью прямо по открытой ране. – Не глубокая. Антисептик и регенератор.

– Командир, как Вы!? – крик откуда-то слева.

– Снайпер! Где он!? – Эдриан, зачем-то, выхватил меч.

– Я в порядке, чёрти бы вас драли, все вниз! Не высовываться!

Ольга наконец нащупала нужный препарат: маленький бежевый баллончик антисептика очутился в её тонких, но огрубевших от столь хлопотной работы руках. Через мгновение, струя белой смеси ударила в шею морщившегося Вячеслава – кровь зашипела, растворялась, приобретая белый цвет, а кожа затянулась светлой плёночкой.

– Калиптра, – Вячеслав схватил за рукав удручённого американского сержанта. – Это точно она?

– Она самая… Вечная Охотница. Ты счастливчик, командир – после её выстрела, выживают в одном случае из тысячи.

– Сожалею о твоём товарище. Мне… Мне жаль.

– Верю. Но сейчас не время оплакивать павших – надо срочно придумать, как нам отступить в убежище в скале или в ваш самолёт.

– О чём вы? – вмешалась засевшая неподалёку Виктория. – Если она такая мелкая, как о ней рассказывают, то до скалы добегут лишь те, на кого у неё не хватит патронов!

– Но и оставаться долго здесь, в укрытии – не вариант, – Айдахо прятался, как и люди. – Судя по данным в моей базе, Калиптра наслаждается долгой охотой в одиночку, при этом, зачастую, даже не докладывается своему командиру, генералу Джеку Харроу. Но, если мы так и останемся за укрытием, она вызовет в подкрепление других агхартовцев, а их здесь может быть очень много.

– Что там происходит!? – не смотря на травмы, Катерина ворвалась в кабину пилотов. – Убитые есть!?

– Кажется, да! – Илья истерично водил по тусклой приборной панели, не в силах придумать как и чем помочь товарищам. – Бл*дь! Надо открыть им шлюз!

– Нельзя! – вмешался второй пилот. – Коганович настрого запретил любую инициативу! Ждём приказа!

– Ты, что, предлагаешь сидеть тут, как крысы, даже если всех наших там перестреляют!?

– А если мы откроем шлюз, и сюда ворвутся агхартовцы?

– Идиот! – с заметной хрипотцой в голосе, но властно, как и прежде, прервала спор Катерина. – Стрелял снайпер, понятно же по звуку! Я за старшего! Открой шлюз!

Створки шлюза начали стремительно отворяться.

– Вашу ж маму, – выругался Руслан. – Плакал наш эффект неожиданности.

– Мелани, можешь сделать что-нибудь? – отдышавшись, спросил Вячеслав.

– Нет, она слишком далеко, – Глаз Смерти прижалась спиной к стальному контейнеру с облупившейся краской, обкрошившейся ей на плечи. – Ты же знаешь – моя сила действует лишь в зоне видимости.

– Айдахо, варианты, – сержант поправил порванный воротник, испачканный в крови.

– Слава, осторожно, – взмолилась Ольга. – Плёнка ещё не окрепла…

– Командир, я предлагаю вариант, единственный, что видится мне достаточно приемлемым, – Айдахо отбросил дружелюбный наивный тон. – Приблизительное расстояние до позиции снайпера, ориентируясь по звуку выстрела, – два километра, триста метров. Наше оружие не эффективно. Я могу приказать Мотылю взять снайпера на таран.

– Что!? И это наиболее приемлемый вариант!?

– Командир, послушайте! Данная модель не имеет никаких иных способов атаковать цель, кроме как врезаться в неё. Если скорость и сила удара будут достаточно велики, то велика вероятность, что бот сможет даже убить её, раздробив кости – такие случаи уже имели место быть.

– А если она попросту собьёт его?

– В таком случае, Мотыль хотя бы выиграет нам время. Время на выстрел по нему, плюс перезарядка, плюс наводка на следующую цель.

– Вячеслав, – нетерпеливо позвал Хендрикс, – в центре связи остались мои люди. Я не побегу с вами до самолёта. В любом случае, мы не можем сейчас покинуть страну.

– Но до самолёта значительно ближе.

– Вы – командир, как и я, значит понимаете, что я несу ответственность за своих товарищей. Я расслабился, и вот результат – ещё одна смерть хорошего человека, хорошего солдата.

– Командир, я веду Мотыля к позиции снайпера.

– Чёрт, Хендрикс! Вы предлагаете мне рискнуть МОИМИ людьми, чтобы спасти ВАШИХ!

– Нет, – американец подполз ближе. – Я прошу Вас.

Давайте. Давайте. Одно движение. Ошибитесь. Вы не сможете сидеть там вечно. Загнанные кролики. Вам страшно. Страх. Я помню, что это.

– Кадавр! – гаркнул Вячеслав, прижимая палец к уху. – Задрайте шлюз! Разворачивайте самолёт и возвращайтесь в Петербург, к чёртовой матери!

– Вы-ф-ф уф-ферен-шы!? – послышался трескающийся голос, похожий, скорее, на хруст веток, а не на человеческую речь.

– Это приказ, а в своих приказах я всегда уверен! – офицер перехватил винтовку поудобнее. – Отряд! По моей команде – бежим к пещере! Все, кто с правого фланга – заградительный огонь по позиции снайпера! Не убьём, так хоть испугаем, и не дадим этой твари нормально прицелиться в нас!

– Да тут бежать метров триста! – вспылил Эдриан. – А если у бота ничего не выйдет!?

– Это приказ! Айдахо!?

– Командир, Мотыль готов. Даю указание?

– Быстрее! Отряд, готовность по команде!

Внезапная тень быстро разрослась над головой Калиптры, сосредоточившейся на своих жертвах, полностью отдавшейся охотничьему азарту. Снайперша отреагировала в последний момент – стальной корпус разведбота врезался ей в плечо, с ужасающим лязгом, и упал на землю, как подстреленный. Винтовка вылетела из рук охотницы, саму её отбросило в сторону на несколько метров. Чуть не свалившись со скалы, она заскрежетала по камням крючковатыми когтями.

Готовый продолжить борьбу, обезумевший маленький робот взлетел вновь, ринувшись на оппонента, но во второй раз трюк был уже бесполезен и опрометчив. Резко выбросив вперёд стальную клешню, отсвечивающую на солнце обнажёнными приводами, словно лишённую кожи и мяса человеческую руку, Калиптра схватила Мотыля за его импровизированную шейку, утончение между двумя сегментами. Усилие, натужный скрип привода – и обе половинки распополамленного бота с лязгом падают на острые камни.

– Вперёд, вперёд! – Вячеслав первым выбежал из укрытия, в тот момент, когда Мотыль ещё был "жив", открыв огонь по обнажённой скале. Пули полетели хаотично, и лишь малая их часть хотя бы выбивала крошки из скалистой породы. Бежавшие в правом фланге группы оперативники поддержали огнём своего командира.

– Сорри френд, – Хендрикс чуть задержался, пробегая рядом с телом товарища. – Айл кам бэк фо ю, ай промис.

Пули заверещали вокруг рассвирепевшей охотницы. В один кувырок она преодолела несколько метров, не обращая внимания на повреждение плеча, подхватила винтовку и прицелилась вновь.

Оперативник, бежавший прямо перед Марией, вскинул руки вверх, но сдаваться не собирался. Упав, подстреленный мужчина покатился вперёд по песку, ведомый остаточной силой инерции. Вскрикнув, девушка замерла, оторопев, но тут же была подхвачена крепкими стальными руками и унесена прочь, дальше, быстрее.

– Нахрена Вика вообще взяла тебя с нами!? – не сбивая дыхания (спасибо изнуряющим тренировкам), пожаловался Эдриан.

– Сука, будь ты ближе, я бы тебя..! – заорал Руслан, увидев первого павшего бойца.

– Не сбавлять темп! Не прекращать огонь! – Вячеслав на ходу перезарядил магазин.

Пуля разорвала саван на её плече, вскрикнув, срикошетила в скалу.

Стреляйте. Убью. Убью. Убью вас всех!

– Нет, мама.

…

– Прошу тебя. Будь осторожна. Ты не должна умереть. Я буду плакать.

…

– Я люблю тебя. Но время нам воссоединиться ещё не пришло.

Калиптра прильнула к земле, прижав коготь к виску.

Лампочка на доселе мёртвой приборной панели зажглась ослепительным – в такой-то темноте – красным сиянием.

Сидящий на крутящемся покосившемся стуле, молодой человек подпрыгнул на нём от неожиданности:

– Эй! – парень пнул по стулу спящего рядом товарища. – Это Калиптра! Её сигнал пробился, каким-то образом! Видать, очень мощный!

– Калиптра? – протирая глаза, приподнялся второй мужчина. – Приборы ж сдохли… Что могло случиться, что она нас вызывает?

– Без понятия. Ни разу такого не видел. Обычно она сама… Чёрт. Сейчас попробую определить её местоположение. Сигнал такой слабый, сраные глушилки… И о чём генерал думает? Нам же самим хрен поработаешь!

Приборная панель осветилась, заиграв калейдоскопом самых ярких из цветов радуги. Древний компьютер загудел, его фильтры завращались, системный блок нехотя заработал. Местные системы обнаружения были сворованы "Агхартой" ещё во время войны, что-то у русских, что-то у американцев. Первое время, пришлось пострадать, пока две некогда враждующие операционные системы пытались сработаться, создать новую коалицию, под новым руководством, но результат был оправдан.

– Та-ак… Кажется… Она где-то…

– В чём дело, бездельники? – дежурные диспетчеры застыли от леденящего душу голоса, донёсшегося из-за их покрывшихся потом спин. – Из-за чего суета?

– Л-лорд Деймос! Мы не заметили Вас…

– Я не позволял тебе бояться, ничтожество. Отвечай на вопрос!

– Калиптра, господин, – сглотнув ком в горле, спас товарища второй мужчина. – Передала сигнал о помощи. Видимо, столкнулась с большими силами противника. Но она же не разговаривает, совсем не разговаривает, вот мы и не знаем, что…

– Где она?

– В паре километров от заброшенного аэродрома американских военных.

Деймос расплылся в жуткой улыбке:

– Аэродром, значит… Неужто двуглавые дворняги прилетели за своими недобитыми подружками?

– Возможно, лорд… Я сообщу генералу Харроу! – дежурный схватил трубку старенького телефонного аппарата.

– Незачем беспокоить старика, – Деймос перехватил руку мужчины, вернув едва поднявшуюся трубку на место. – Я сам соберу людей и разузнаю, кто посмел обидеть нашу девочку.

Илья схватился за рычаг запуска двигателя:

– Сержант?

Катерина думала. Неистово, мысли бились в истерике о стенки черепа, не находя выхода, как куча червей в сырой яме, куда неожиданно просочился луч солнечного света.

– Сержант, отдайте приказ! – поторопил второй пилот.

– Убери, – проронила она.

– Что? Но Коганович сказал…

– Убери руку от штурвала! Мы остаёмся!

Гильза выпрыгнула из затвора, дымясь от злости и сгоревшего пороха, прижгла болезненный мох, с таким трудом выросший на сухой почве. Молодой оперативник застыл на месте, схватившись за груд. Медленно, уже никуда не торопясь, он посмотрел сначала на вытекающую из тела кровь, потом на своего остановившегося командира, после чего упал на колени, а следом – лицом в песок.

– Проклятие!!! – Вячеслав попытался выглядеть Калиптру в прицел, но оптика орфовской автоматической винтовки была не способна на такое, да и камуфляж снайперши был не различим среди скал. Всё равно что воевать с богом хамелеонов, в лапках которого – разящие жалких смертных молнии.

Первые оперативники уже забежали в пещеру, прижались к её стенкам, тяжело дыша, радуясь спасению.

– Быстрее, быстрее!

– Отпусти меня! – Мария брыкалась, вырываясь из объятий Эдриана.

– Да успокойся ты, – обиженно ответил парень. – Я просто хотел помочь тебе.

– Не нужна мне ничья помощь! Почему ты не схватил кого другого!?

– Откуда мне знать, в кого именно эта тварь целится!? Всех спасти я не могу!

– Значит не стоит вообще браться за это!

– Заткнулись оба! – Виктория съехала по каменной стене, восстанавливая дыхание. – Хоть сейчас дайте покоя…

Вячеслав забежал в тёмную пещеру, куда не било утреннее солнце, прикрывая Ольгу. На удивление, девушка бежала наравне с натренированными мужчинами, хоть отдышка у неё и была сильней. Офицер обернулся на последних вбегающих людей.

– Твою мать! Надо было сделать… что-то другое! Что-то…

Словно в замедленной съёмке, последний из не успевших попасть в пещеру оперативников падает на землю. Его оторванная по колено нога катится вниз по склону, обгоняя кричащее от боли тело.

– Нет, Юра, нет! – Вячеслав рванулся за товарищем, но был остановлен под локти стальной хваткой Айдахо.

– Командир, нельзя!

– Вячеслав, стой, – бесстрастный голос Мелани, словно чан с ледяной водой, окатил сержанта. Холодный, тихий тон так резко контрастировал с дикими воплями снаружи…

Молодой оперативник, не переставая кричать, продолжал медленно сползать по отвесному склону. Песок забивался ему в глаза и рот, залеплял рваную рану грязной коричневой плёнкой. Широко открытыми от шока глазами, Вячеслав видел, как его брат по оружию скрылся за склоном.

– Ты же понимаешь, – не зная жалости, продолжила избиение словами Мелани, – Калиптра никогда не стреляет, чтобы покалечить – только насмерть. Сейчас она поступила иначе только для того, чтобы мы попытались его спасти.

– Командир, боюсь, мой корпус не выдержит такого попадания, – заметил Айдахо. – Если Вечная Охотница поразит мой центральный процессор или какой другой важный отдел моей системы, я буду уничтожен без возможности восстановления.

Сжимая зубы и брызжа слюной, подстёгиваемый отчаянием и страхом, покалеченный мужчина принялся ползти наверх, к товарищам, упираясь локтями в уползающий из-под них песок.

– Но мы же не можем его оставить! – давясь слезами, подбежала к стоящим у входа товарищам Ольга. – Лучше уж смерть, чем такое мучение! Слава, прошу, сделай что-нибудь! Он же страдает!

Вячеслав бессильно опустил голову, раздражённо отпихнув от себя андроида.

Ну же. Что вы? Не попытаетесь спасти товарища? Он так орёт. Аж здесь слышно. Вот как. Неужели, начали чему-то учиться? Не важно. Ещё будет время. Ещё будет возможность. Пока в этом мире есть пули, и те, на кого их тратить, пули будут тратиться. Немного вас стимулировать? Чувство жалости. Сострадание. Патрон. Не жалко. Ещё много.

Выстрел.

Пальцы орфовца разлетелись в стороны от разорвавшейся ладони.

– Боже!!! – парень снова поехал вниз, скрываемый беспощадным песком. – Боже правый!!! Помилуй меня!!!

– Юра!!! – Вячеслав заорал во всё горло. – Юра, ты слышишь меня!?

Юрий слышал. Юрий плакал. Не было картин из прошлого, не было мыслей о родных и близких. Был только страх, отчаяние, обида, и, совсем чуть-чуть, слепой надежды.

– Юрий!!! – не унимался офицер. – Ты слышишь!?

– Командир, нам нужно идти. Встретиться с моими людьми, – осторожно, словно опасаясь попасть под горячую руку отчаявшегося Вячеслава, заметил Хендрикс.

– Вик, – Эдриан присел на корточки, рядом с бывшей начальницей, – я могу вытащить его. Уверен, что могу!

– С ума сошёл!? Даже не вздумай рыпнуться!

– Я готовился к подобному всю жизнь! Нас учили противостоять пулям, даже снайперским. Сталь против стали. Вик, я абсолютно…

– Мне абсолютно насрать, чему ты там учился, – Вика вцепилась в воротник парня. – Я вижу вот что: ты – всё ещё здесь, а это значит, что ты не уверен в том, что справишься, и не отхватишь пулю в свою тупую башку. Эта тварь тебе не по зубам. Она создана убивать таких как ты! Сиди и не выделывайся!

Нет.

Калиптра не сводила объектива с входа в пещеру.

Не выйдут. Бросили. Испугались. Ничтожества. Люди.

– Слава, пожалуйста!

– Ты знаешь: ему ничем не помочь. Только зря погубишь себя и нас.

– Командир, я считаю, что нужно уходить. Шанс помочь Юрию, не подставившись под пулю кому-то другому, равен нулю.

– Юрий! – российский сержант сжал кулаки с такой силой, что сухая натянутая кожа едва не полопалась. – Юрий! Прости..!

Ольга упала на колени, не переставая плакать – нет, не навзрыд, но всё же. Люди поникли и тихо переругивались, проклиная весь белый свет, ту страну, в которую прилетели, и ту, которая ничем им не помогла. Даже Руслан сидел у прохладной стены с крайне удручённым видом. Виктория закурила. Стрельнула пару сигарет у новых товарищей накануне, пообещав не рассказывать о них их командиру. Когда-то давно, курить было модно, особенно среди молодёжи, но в начале двадцатых годов уровень курения среди всех слоёв общества устремился к рекордно низкому, благодаря пропаганде здорового образа жизни от СМИ и видеоблогеров. Закрылось около восьмидесяти процентов табачных фабрик, многие спешно переквалифицировались в производство более полезной, "чистой" продукции. Вика вспомнила, как обрадовалась, когда её отец пообещал, что сигарета, которую он держал в руках в тот момент – последняя. К слову, старик не соврал – меньше чем через год, он умер от рака лёгких.

– Идём, – Вячеслав развернулся и зашагал вглубь пещеры. – Передышка окончена. Всем подъём!

– Как же так… – едва слышно сокрушалась Ольга, не вставая. – Мы ведь только прилетели… Что же тут творится… А как же пакт о ненападении?

– Айдахо, подними её.

– Я слушаюсь, товарищ сержант. Олечка, пожалуйста, вставай. Надо сосредоточиться на выполнении поставленной задачи.

– Развилок здесь нет, – Хендрикс осмотрел, уже ставший ему привычным, каменный свод тёмного тоннеля, и с нескрываемым вожделением уставился на окурок в руках Виктории. – Сплошная кишка в полтора километра. Мы уверены, что "Агхарте" не известно о втором проходе, так как он надёжно скрыт в скалах.

– Детали обсудим по пути. Вставайте, я сказал!

Нехотя, с отчаянием на лицах, отряд поднялся. Два десятка тусклых человек зашагали вглубь тоннеля, осветившегося прикреплёнными к винтовкам фонарями.

– Мне показалось, Кадавр и остальные не очень-то поторопились сваливать, несмотря на приказ Когановича, – заметил Руслан, пристроившись сбоку к Вике.

– Надеюсь, поторопятся. Вряд ли мы сможем вернуться в скором времени.

– И это ещё меня называют чёрствым!

Последний выстрел прозвучал спустя несколько минут, когда люди уже значительно углубились во тьму. Вячеслав замедлил шаг буквально на секунду, и, словно старый волк, продолжил вести свою стаю вперёд.

Глава 7

Тюремное учреждение для политических преступников, изменщиков родины, и совершивших особо тяжкие преступления против человечества

Неподалёку от Влёра; Албания

07.03.2054.

Катерина осторожно приоткрыла дверь, словно опасаясь задеть того, кто мог стоять сразу за ней. Свет был выключен, и женщина потянулась к переключателю.

– Не стоит, – сидевший посреди комнаты на деревянном стуле, за таким же деревянным столом, представительного вида мужчина остановил Катерину. Прищурившись, в полутьме небольшой комнаты она разглядела тёмное пальто, накинутое на плечи человека поверх синей униформы ORF, седую бороду, такие же волосы на вытянутом сухом лице, и маленькие глазки, скорее подходящие какому-нибудь зверьку.

Сержант отдала честь своему командиру, полковнику Александру Петрунишеву.

– Атмосфера, как в старых нуарных фильмах, – продолжил мужчина. – С детства любил такие. Особенно у меня в памяти отпечатался "Улица без названия", о противостоянии агентов ФБР и группы гангстеров. Интересно было бы посмотреть его сейчас, на видеокассете. Знаете, что такое видеокассета? Может, смотрели хотя бы ремейк?

– Нет, товарищ полковник. Не довелось.

– Н-да, интендант, Вы из слишком другого поколения. Даже в годы моей юности просмотр подобного кино считался моветоном. А я уж было хотел обсудить с Вами схожесть наших действий с фильмами той эпохи. Тяготеть стал, знаете ли, к кинематографу. Раньше не любил – реальная жизнь была куда насыщеннее любого голливудского блокбастера. Может, это знак, что пора задуматься о пенсии, – орфовец задумался на несколько секунд, замолчав. – Кстати, мы тут почти закончили. Почему Вы задержались?

– Прошу прощения, – женщина сделала неуверенный шаг в темноту. – Небольшие проблемы на КПП. Требовалось моё присутствие.

– Всё в порядке?

– В полном. Мои люди задержали подозрительного индивидуума, ведут его сюда. Странное совпадение, что он объявился именно сегодня, в такой-то глуши.

Заложив руки за спину, Катерина встала сбоку от командира, повернувшись туда же, куда и он. За односторонним, почти во всю стену, стеклом, напротив друг друга сидели два человека: один – молодой, в форме ORF, коротко стриженный блондин с лицом ястреба; второй – не умеющий следить за своим весом и причёской, но одетый в дорогущий, идеально выглаженный костюм. Мужчины общались, как старые друзья, казалось, обсуждали результаты прошедшего футбольного матча или планы на вечер, но руки их, положенные на стол, не двигались. По опыту, Катерина знала, что это говорит о недоверии собеседников друг к другу. О том, что каждый боится не успеть вовремя среагировать на атаку другого.

– Простите, товарищ полковник, позвольте задать вопрос? – уверенно, но слегка смущённо, обратилась Катерина.

– Да-да, пожалуйста, интендант, спрашивайте, – полковник Петрунишев взглянул на подчинённую, но не вынул наушник из уха. Катерина, лишённая такового устройства, не могла слышать голоса сидящих за звуконепроницаемым стеклом.

– Зачем здесь Артём? Я хочу спросить, почему именно он разговаривает с задержанным?

– Вас что-то смущает? Ваш брат профессионал в добывании информации.

– Ещё бы, учитывая его методы. Он профессиональный изувер и садист, но сейчас… Они просто разговаривают.

– Возможно, именно молва о кровавой славе Артёма Кадавра убедила господина Тильмо сразу перейти к той фазе, где они мирно сидят и беседуют. Зачем зазря делать человеку больно? ORF ведь не варвары, а эталоны справедливости.

– Да… Просто… Я удивлена. Тильмо сдался нам сам, хотя улики, указывающие на его связь с "Агхартой", были очень уж косвенные.

– Катерина, – полковник успокаивающе улыбнулся. – Сколько уже Вы здесь прозябаете? В этом далёком от всех интересных событий мирке?

– Последние пять лет, товарищ полковник. Без увольнительных.

– А конкретно в должности интенданта?

– Почти столько же. Мой предшественник уволился: у него родился сын, но его жена умерла при родах.

– Вот вам и "чудеса современной медицины", о которых докторишки дерут горло на своих конференциях. Что ни день – так новое средство от новых болезней, а нам всё докучают старые. Столько средств вкладывается в науку, а мы, до сих пор, чуть подует ветерок, кашляем и утираемся соплями.

– Тут, всё же, несколько иное…

– Не важно. Оборудование для родов тоже могло быть получше, а то оно, уверен, не дотягивает даже до половины европейских стандартов, – полковник выдохнул, расслабившись. – По вашему тону, мне показалось, Вы не рады увидеться с братом?

– Мы никогда особо не ладили, но, уверяю Вас, это никак не проецируется на нашей работе, если мы пересекаемся из-за неё.

– Замечательно. Ваши родители тоже военные?

– Нет. Они учителя. В обычных школах.

– Как же так вышло, что у столь пацифистской ячейки общества, родились сразу два военных карьериста?

– Не могу знать. Как-то… само собой получилось, я и осознать не успела. Но я счастлива служить Родине.

– Родине служат военные, – опять нахмурился полковник, – мы служим миру.

Наконец, спустя ещё пару минут (в тот самый момент, когда Катерина окончательно перестала понимать, к чему ведёт разговор полковник, и есть ли у него какая-либо цель в принципе), Артём Кадавр встал, подошёл к стеклу, и коротко кивнул.

– Ну вот, кажется, и всё! – Петрунишев тоже встал, достав наушник из уха. – Катерина, пройдёмте. Желаю увидеть воссоединение семьи. Хоть что-то светлое и доброе в этом сыром и злачном месте.

Полковник и его подчинённая вышли в нормально освещённый коридор, зелёная краска на стенах которого давно нуждалась в обновлении (на которое, само собой, не было бюджета). До этого момента подпирающие крепкими спинами стену, парочка рослых вояк вытянулись, как только смогли, а вышедший из соседней комнаты Артём развёл руки в стороны, приглашая сестру в объятия:

– Катя! Ну, здравствуй! Я скучал!

– Пожалуй, я тоже, но не настолько, чтобы известить тебя об этом, – Катерина намеренно придала голосу как можно более суровый и отрешённый тон. – Зато мама часто звонит, ведь она считает, что я обязана знать, где ты, и кого мучаешь в данный момент. А мне и ответить нечего.