К вершине Бесконечной горы

Итого: счет за пребывание в госпитале, счет за помятый грузовик плюс имплантация. Да, и неизвестно еще что скажут наши – груз-то попал в руки полиции.

Такие дела.

– Весело, – я вернул карту Перовски.

Доктор глубоко вздохнул, как-то участливо кивая головой.

– Что же, мистер Змей, хочу предложить вам кое-что. Это поможет вам рассчитаться с госпиталем, избегая протектората.

Так-так.

– Вы согласитесь участвовать в исследовательской программе. Добровольно подпишите контракт и поступите в мое распоряжение.

– Новый трансмутат?

– Гораздо интереснее. Передо мной лично и перед госпиталем открываются блестящие перспективы.

О да! Нечеловеческая сила! Новые невиданные возможности! Давай, детка, лови момент! Веселись, потому что очень скоро придется платить по счетам.

– А я загнусь на операционном столе?

– Ну что вы. Не нужно так мрачно смотреть на будущее. Определенный риск есть, не стану скрывать, но, в случае успеха вы прославитесь.

Я саркастически хмыкнул.

– Рекомендую согласиться.

– Зачем? Лучше я смоюсь, отлежусь в какой-нибудь норе, а там видно будет.

Доктор и сестра засмеялись.

– В коридоре, – доктор указал сухим пальцем на дверь, – ожидает представитель Директории. Вряд ли вам понравится то, что он скажет. Хотите попасть в лапы полицейского управления? Не хотите? Подпишите контракт, и вам будет предоставлена защита.

Я уже устал и готов был согласиться на что угодно.

– Ладно, поглядим.

Одним глазком…

Доктор просиял, пожал мне руку и выпорхнул из палаты, бросив на прощание:

– Поправляйтесь.

Сестра грациозно выпорхнула следом за ним.

Перовски протянул мне стопку бумаг.

Бумага.

Бумага не умирает, бумага не умрет никогда.

Сколько бы виртуальных документов вы не накидали в инфопространство, в надежде защитить вашу собственность – все напрасно. Ловкие ребятишки вроде моих знакомых сделают так, что ваше перестанет быть вашим. Вы хоть представляете количество запросов, степени сложности и прочее, и прочее, крутящееся в базах данных? А ту легкость, с которой это взламывается? Апгрейд – эпоха откровенности, эпоха без границ. Ни коммерческой, ни личной тайны, ни авторского права и тому подобной чепухи. Впрочем, я уже говорил – это не работает. Бумага – другое дело. Бумага как работала, так и работает. А раз есть бумага, есть и парнишки в серых неприметных костюмчиках. Сама скромность – они войдут к вам тихой шаркающей походкой, побеседуют по-приятельски, и вы останетесь без штанов. Ну, если у вас есть штаны. У меня и штанов-то нет.

Такие дела.

– Расписаться кровью?

Отсутствие чувства юмора передалось современному клерку от бюрократии предыдущих веков.

Я расписался не читая. Перовски убрал подписанный контракт в черную кожаную папку и церемонно кивнул.

– Подождите, – сказал я. – А что за программа? Дайте хоть взглянуть.

Он оставил мне гибкий экран.

После нездорового сна и куриного бульона я решил ознакомиться с исследовательской программой, в которой согласился быть подопытным кроликом. Я активировал экран, изучил содержимое.

Госпиталь работал над переносом сознания.

Цифровое бессмертие, слыхали о таком? Довольно старая история. Не удалось заполучить бессмертие физическое – решили бежать в инфопространство.

На протяжении всей своей истории человек только и делал, что бежал. Бежал от своей слабости, глупости и смерти.

И вот прибежал…

К дублям, управлению генетикой, слиянию человека и машины.

Так пора бы остановиться, но нет, все равно бежит. То ли по привычке, то ли по какой-то другой причине. Я думаю, человек бежит от самого себя. Кем угодно он согласен быть: асуром, богом, демоном, нарраком, чистой энергией, – только не человеком. Наш вид следовало бы назвать не homo sapiens – человек разумный, а homo cursus – человек бегущий.

О технологии переноса сознания мне слышать доводилось. Создается цифровая копия человека, его двойник, состоящий из воспоминаний, и полученная таким образом информация загружается на носитель. О качестве полученной копии разговор особый.

Есть три варианта носителей: механо, био и вирт.

Вариант «механо» означает, что ваши воспоминания загружаются в робота, кибера. В основном они похожи на людей. В этом отношении мы словно Господь Бог – создаем по своему образу и подобию. Но железяка она и есть железяка. Считается, что протезы туповаты, что уж и говорить о киберах, но и цена вполне приемлема.

Деньги, деньги, деньги…

Все дело в них.

Второй вариант – клонирование. Эта штука подороже и гораздо сложнее. Дубля можно получить какого угодно, похимичив с генетическим кодом. Однако, то ли в силу особенностей живой ткани, то ли (не хочу говорить о сверхъестественном, но, может и впрямь существует нечто вроде души), одним словом, в силу ряда необъяснимых с точки зрения современной науки причин, бионосители получаются не такими качественными, как механо. Во-первых, они практически никогда не становятся абсолютной копией, они изначально обладают индивидуальностью, будто аминокислоты и белки заставляют их отличаться от исходника. При этом полноценными личностями не становятся. Простоватые они, мягко говоря. Не то чтобы совсем прямолинейные роботы, однако, и не люди. Во-вторых, они менее устойчивы психически – слетают с катушек, чего не происходит с киберами никогда (железяки). И, в-третьих, бионосители почти так же уязвимы для внешних воздействий, как и люди. Посильнее, повыносливее, почти не болеют, словно вирусы-умницы не желают размножаться в искусственных телах, но рабочий диапазон – человеческий. Хотите купить – пожалуйста!

Наконец, третий вариант – вирт. С тех пор, как была создана нейросеть, внутри нее стали появляться, и расти бесконечные виртуальные миры. Искусственный интеллект – штука непонятная. Вы сначала разберитесь с интеллектом человеческим, а там уж беритесь за что-то иное.

Но, раз есть виртуальные миры, то почему бы людям в них не поселиться? Вполне логично. Человек осваивает новую территорию, только и всего.

Вот над этим-то освоением территории трудился мой новоиспеченный шеф – доктор.

Теперь стоило разобраться с тем, что грозит подопытному.

Через полчаса ко мне вошел представитель директории – полицейский инспектор – здоровенный протез, нашпигованный нейроэлектроникой. Челюсть квадратная, нос картошкой, плечищи, ручищи, словом – шутки в сторону. «Застежка». Так их называют мои ребятишки. Все мило, мягко, ненавязчиво. Не успеете опомниться, а вас уже «застегнули».

– Ну, здравствуй, дорогой.

– Вы бы приходили через неделькую-другую, я плохо себя чувствую, – и это была чистая правда.

– Ну, нет, приятель, через недельку-другую тебя уже не будет в Кластере. Поговорим сегодня, – он присел на стул, жалобно скрипнувший под его весом. – Да ты не бойся, просто поговорим и все.

Ну да, конечно.

Для начала он предъявил мне протокол с места аварии (ну, разумеется, я перевозил запрещенные препараты), а также свидетельские показания. Скорее всего, кто-то из наших ребятишек раскололся, не стану их осуждать.

– На этом основании мы можем отправить тебя на корректировку.

– Ну, так в чем же дело? Отправляйте.

– Зачем так сразу. Поверь мне, дорогой, в корректировке нет ничего хорошего.

– Так уж и нет?

– Абсолютно.

– Пару лет походить с жучком в голове не трудно.

– Кто говорил о «паре лет»? Абонемент всегда можно продлить, ты же понимаешь.

Потянуть время? Хотя, в моем положении вряд ли что-то может измениться. Бессмысленно говорить о правах и свободах. Я ведь прекрасно понимаю, прав тот, кто сильнее (читай тот – у кого больше денег). У меня в данный момент ни денег, ни поддержки. Придется сдаваться на милость победителя.

– Чего вы хотите?

– Доверия, ничего больше.

– И что это значит?

– Ты вот живешь, коптишь небо потихонечку, все берешь, берешь и ничего не даешь взамен.

– Точно, – кивнул я, заранее зная, что последует дальше.

За все нужно платить. За все.

– И ты, и такие как ты, все вы лезете в кластеры, в самый центр, будто здесь медом намазано. Вы только гадите и жрете, жрете и гадите. Считаете себя пупами Земли. Думаете вы независимые? Думаете, вам не обязательно подчиняться? Думаете, сможете выживать сами по себе? Тебя никто не держит, эмигрируй, примыкай к дикарям. Пожалуйста, пути открыты, – он сделал рукой широкий жест. – Нет? Не хочешь? А чего хочешь?

– Послушайте, инспектор, я действительно плохо себя чувствую.

– Потерпи, дорогой, потерпи. Я же терплю. Сижу здесь, беседую с тобой, а мне это очень не нравится, поверь.

– Что вам нужно?

– Пришло время отдать долг обществу.

Я-то думал, что инспектор просто железная дубина с проводками, а он вон куда. Какой высокий слог и ни слова правды.

– Давайте-ка сразу уточним, о каком обществе идет речь? О вашем закрытом клубе? Нет никакого общества, нет никакого государства. Нет патриотизма, нет ответственности, всем наплевать друг на друга, поэтому я никому ничего не должен. Заставить меня подчиняться вы можете и это – единственная реальность, остальное – сотрясение воздуха. Хотите меня нанять? Прекрасно, я не против. Остается обговорить условия. Оплатите мне имплантацию и я ваш.

Он засмеялся.

Когда речь заходит о деньгах, сразу меняется отношение.

Деньги, деньги, деньги…

– Вот что, дорогой мистер Змей, ты отнял у меня много времени. Сделаешь все, что потребуется, бескорыстно, из лучших побуждений.

– И не подумаю.

– Не глупи.

– Я вроде как на госпиталь теперь буду работать.

– Ну и хорошо. О госпитале я в курсе. Продолжай общаться, присматривайся, может и приметишь что интересное. Живи как жил. Просто, будем иногда встречаться, и беседовать о том, о сем.

– И сколько я таким образом «проживу»?

– Вполне достаточно.

Ну да, конечно.

– Что скажешь? – инспектор улыбнулся.

Интересно, скольких он сломал? Как долго может держаться воля человека эпохи Апгрейда? Ее же вообще нет.

– Я подумаю.

– Не о чем думать, дорогой, не о чем.

Судя по тому, как вальяжно себя ведет инспектор, чип мне гарантирован.

И это очень и очень плохо.

Такие дела.

– Согласен?

Я кивнул.

– Ну, вот и славно. Поправляйся, дорогой.

Похлопал меня на прощание по плечу. Вот так они и «застегивают».

Ночью дверь в палату распахнулась, вошли двое: строгие черные костюмы, каменные лица, острые взгляды. Обнюхали каждый угол, ощупали постель, молча встали у входа.

Морфы? Протезы?

Скорее всего, морфы: ровные фигуры, нигде ничего не торчит.

Появились еще двое. Первый: молодой еще человек, высокий, стройный, в костюме не таком строгом, но более дорогом (сразу видно), и суетливый – настоящий хорек. Глазки бегают, руки с тонкими длинными пальцами шарят по карманам. Вытащил коммуникатор, что-то прочитал, смешно шевеля тонкими губами, положил коммуникатор во внутренний карман и пропищал:

– Это он. Точно.

Второй.… Даже не знаю, как его назвать. Серьезный такой, усталый, седеющий. Костюм серый, запонки золотые, булавка галстука украшена крупным камнем, пальто, мягкая шляпа, коричневые добротные туфли. Одним словом, дядя. Знаете таких. Деловые люди, глупостями не занимаются. О чем-то он говорил с медсестрой. Та покивала и ушла.

Дядя сел на стул, хорек вновь извлек свой коммуникатор, показал экран, потыкал пальцем.

– Я уверен, это он.

– Простите, а вы кто? – спросил я.

– Мы представляем движение, известное вам как Истинно Чистые, – ответил хорек.

Обрисую ситуацию: нейросети, информация распространяется с немыслимой скоростью, сотни тысяч пауков день и ночь высматривают добычу. Что-либо утаить невозможно. Не нужны чипы и штрихкоды, чтобы получить сведения о ком угодно. Прячьтесь, не прячьтесь, все равно вы на виду. В этих условиях гораздо выгоднее открыто заявить о своих намерениях. Мир настолько безумен, что никто не будет шокирован.

Истинно Чистые так и сделали.

Они считали человеческое тело идеалом и провозгласили отступление от этого идеала преступлением. Они выступали против морфов и протезов, но не против технологии как таковой, они хотели, чтобы люди не менялись до неузнаваемости, сохраняли хотя бы видимость человеческого облика.

Намерения благие, но что за этим скрыто? Думаю, то же, что и обычно -деньги.

Деньги, деньги, деньги…

В правлении Директории фракция Истинно Чистых занимала видное положение, их многие поддерживали.

А еще они устраивали чистки – уничтожали НПМ-чудовищ на окраинах Северо-Западного Кластера, для чего содержали боевые подразделения, отряды фанатиков.

И еще ходили слухи, один страшнее другого.

Я, похоже, здорово влип.

– Сколько тебе лет? – спросил дядя. Голос у него был холодный, жесткий. Ну да мне не привыкать.

– Не знаю.

Он посмотрел в мой единственный глаз, будто ножом пырнул.

– Впрочем, это неважно.

И хорьку, резко, приказным тоном:

– Завтра же транспортировать.

После чего поднялся и ушел, истуканы у входа последовали за ним. Хорек задержался ненадолго.

– Мы тебя обыскались, дружок, ноги сбили, – ядовитенько так говорит, с полным сознанием своего превосходства.

– Пожалеть вас?

– Ух, какой колючий.

Он потрепал меня по щеке.

– Увидимся.

Мерзкий тип. Наверняка в детстве обижал маленьких.

– Жду не дождусь, – это я сказал закрытой двери.

Такие дела…

Рано утром что-то ударило меня по лбу. Я проснулся.

Окно было разбито, в воздухе парил маленький коптер, на кровати лежал коммуникатор.

Так-так, ребятишки вспомнили о моем существовании, не иначе.

Раздался звонок, на экране коммуникатора появилась красная рожа Бригадира.

– Эгей, Змееныш! Как здоровье, приятель? А мы-то уж думали, ты отдал Богу душу.

– Жив, как видишь.

– То-то, что жив. Не торопись на тот свет, пока не закончил дела на этом.

Ухмыляется.

– Какие дела?

– Да как же, а груз, который ты профукал? Фирма понесла убытки, надо это как-то уладить.

Деньги, деньги, деньги…

– Должок я верну.

– Вот как? Вернешь? Тяжеленько это будет сделать с жучком в черепушке. Или у тебя завелся доход на стороне?

– Ничего, как-нибудь.

Он посерьезнел.

– Что сказал застежкам?

– Ничего.

– Не ври мне, Змееныш!

– У них уже были показания.

– А… Верно, двоих прихватили по горячим следам. Между прочим, из-за тебя, милый. Я потерял двух работяг, так что должок-то получается немаленький.

Я молчал.

– Не вздумай смыться, Змееныш и ничего не говори! Понял?!

– Понял.

Лучше не спорить и не грубить, хотя уже все равно. Что сможет эта сявка против Истинно Чистых?

– Оклемаешься – приходи. Я тебя жду, приятель. С нетерпением.

– Непросто будет прийти, меня здорово охраняют.

– О! А ты постарайся, приятель. Сам знаешь!

Экран погас. Коптер покружил по палате и вылетел в разбитое окно.

Глава вторая.

Просьба о помощи.

«О, Повелитель Света, приди и поглоти червей обитающих в Аменти».

Слово устремленного к свету.

Итак, подведем итоги.

Что мы имеем?

Четыре возможных сценария.

Первый: контракт с госпиталем. Плюсы: списание долгов. Минусы: неизвестны. Вероятность воплощения: нулевая. Добрый доктор меня точно не получит. Может поискать другую обезьянку для своих опытов.

Второй: Директория. Плюсы: никаких. Минусы: меня укокошат. Очень быстро, если конечно я не смоюсь. Вероятность воплощения: минимальная. Полиция – часть Директории, но Истинно Чистые тоже часть Директории. У кого больше влияния? Правильно. Полиция отдыхает и ждет, когда меня используют и выбросят. И вряд ли дождется.

Третий: мои ребятки. Плюсы.… Да какие там плюсы! Если не убьют сразу, чтобы продать на запчасти, то будут долго мучить. Но они до меня тоже не доберутся, потому что наиболее вероятен четвертый сценарий: Истинно Чистые.

Что им нужно? Неизвестно.

Могу я улизнуть? Нет. Я не коптер – в окно не упорхну.

Прямо безвыходное положение.

А в таких ситуациях самое верное средство – обратиться к паукам.

Есть такие парни, сидят в нейросетях безвылазно, приторговывают информацией, самой разной информацией. Сплетни, слухи, коммерческие секреты, что угодно, лишь бы заплатили.

Я обратился к одному из них – Пауку-Серебрянке.

Тот еще типчик…

Обосновался не где-нибудь, а под водой (отсюда и прозвище), устроил кокон по соседству с колонией полубезумных морфов: чем-то средним между муравейником и религиозной сектой. Идеальный симбиоз, они обеспечивают безопасность, он информационную поддержку.

Наша развеселая компания частенько прибегала к его услугам. Кусочек здесь, кусочек там, клиент получает прибыль, информатор свои проценты, все довольны.

– Привет, Змей, – от спокойной сидячей жизни Серебрянка заметно раздался вширь. Кстати, он и сейчас уплетал за обе щеки прессованный криль, щедро поливая соевым соусом. – Знаешь, тут появились новые препараты, очень выгодное дело, правда-правда. Не хочешь подзаработать?

– Оставь их себе.

– Зря отказываешься, их пока нет на рынке, можно прилично поднажиться.

– Мне не нужен заработок.

– Заработок нужен всем!

Серебрянка состроил огорченную мину.

– Слышал, ты здорово влип, приятель.

– Даже не представляешь как.

– Не унывай, попробуй взглянуть на свое положение с хорошей стороны, прошивка еще никого не убивала. По крайней мере, сразу. Ты же не собираешься жить вечно.

Понятно с чего он так выделывается, сейчас я ровным счетом ничего собой не представляю. И раньше не был «самым-самым», но раньше я был не один, по крайней мере, а сейчас – абсолютный ноль, даже меньше нуля.

– Не в прошивке дело.

– Вот как. Ну, поведай, что там у тебя.

– Слышал об «Истинно Чистых»?

Бедолага даже поперхнулся.

– Тебе жить надоело? Не связывайся с этими фанатиками!

– Я и не собираюсь.

– Зачем тогда спрашиваешь?

– Вроде как они со мной хотят связаться.

– Слушай, приятель, держись от них подальше, мой тебе совет. Надо заработать – я подкину тебе дельце.

– Говорю же, заработок мне не нужен! Я хочу, чтобы ты что-нибудь нарыл.

– Нет!

Он прервал связь.

Полчаса я упорно набирал его номер.

– Ну что тебе?! – сдался он.

– Серебрянка, помоги мне выбраться. Я буду твоим должником.

– Должником, – хмыкнул он. – Приятель, во всех базах данных ты значишься как покойник.

– Я тебя очень прошу.

– Ха-ха…

– Умоляю…

Длинная пауза.

Наслаждается моментом, черт бы его побрал. Очень надеюсь, когда-нибудь он обожрется нейроускорителей и лопнет, а его ошметки с превеликим удовольствием подъедят соседи-морфы.

– Ладно, Змей, – Серебрянка почесал пухлый небритый подбородок, – исключительно из жалости к твоему нынешнему убожеству.

– Спасибо.

– Пока не за что. Скажи хоть, что конкретно тебе нужно?

– Вытащи меня из госпиталя.

– Хо-хо! И сколько у меня времени?

– Времени нет. Это нужно сделать сегодня, буквально сейчас.

– Недурно! Иначе что?

– Что-то они говорили о транспортировке.

– Сегодня?

– Да.

– Недурно, недурно… Что-нибудь еще?

– Ну, здесь есть исследовательская программа. Интересно, что случилось с подопытными. Судя по всему, их было много.

– А это тебе зачем?

Я пожал плечами.

– Просто интересно.

Серебрянка задумчиво пожевал.

– Ну, хорошо. Жди.

Я умею ждать.

Терпеливо, безропотно.

День за днем, месяц за месяцем.

Только сейчас речь идет о минутах, буквально о минутах. Вот-вот пожалует доктор с утренним обходом.

Коммуникатор я спрятал под матрац и принялся грызть ногти на единственной руке.

Пять минут.

Десять минут.

Пятнадцать.

Двадцать.

Серебрянка работает чисто, всегда доводит начатое дело до конца, никогда не кидает клиента. Поэтому и жив до сих пор.

Но что, если правила поменялись?

Что если?

Двадцать пять минут.

Звонок!

– Задал ты мне задачку, приятель.

– Что скажешь?!

– Вот, значит, как оно будет, Змей. Запоминай! Самое главное – не дергайся. Пусть они делают, что делают. Понял?

– Понял.

– Еще раз повторяю: пусть делают, что делают! Понял, или нет?

– Да понял, понял!

– И еще запомни, это касается твоего долга. Ты ведь назвался моим должником, верно?

– Верно.

– Ну, так вот. Когда ты окажешься там, где окажешься, найдешь способ со мной связаться и подробно расскажешь о том, что там происходит. Детально. Эта информация и будет твоей платой за услугу. Все ясно?

– К чему эти загадки? Расскажи прямо, что ты там удумал?!

– Не кипятись, приятель. Придется тебе мне довериться. Других вариантов у тебя все равно нет. Истинно Чистые тебя уберут.

– Чем я им насолил?

– Понимаешь, ты – старый след, который необходимо замести.

– В каком смысле?

– Это они тебя создали.

Вот, значит как, возвращение блудных отцов. Высокотехнологичные родители.

– Зачем?

Серебрянка развел руками.

– Этого я не смог узнать. Пока, – он многозначительно погрозил с экрана пальцем.

Я молчал.

Детство… Питомник…

– История темная, ниточек почти нет, но одно я выяснил наверняка. Вас было семеро, таких как ты. И шестеро исчезли.

– Мертвы?

– Скорее всего. Видно пришел и твой черед.

– Да, они сказали, что долго меня искали.

– И, наконец, нашли! Интересный случай, только поэтому я тебе помогаю, – Серебрянка раскраснелся, глаза блестели как начищенные монеты. – Да, кстати, о госпитале! Этот твой доктор – большая свинья. Копается у людей в мозгах, как…

В этот момент послышался звук открывающейся двери.

Я, ни секунды не раздумывая, швырнул коммуникатор в разбитое окно.

Появившийся в палате Хорек пулей бросился ко мне и схватил за волосы.

– Что это?! Ты с кем-то связался?! С кем?!

Я решил быть предельно откровенным:

– Ребята передали мне послание.

– Какие «ребята»?

– Ну, моя банда.

– Банда? Так ты что, бандит? – он противно засмеялся. Истуканы, вошедшие следом за ним, вновь обнюхали каждый угол, заглянули под матрац и под подушку.

– Всего лишь курьер.

– Вот как? И что же тебе передали?

– Поставили меня на счетчик из-за пропавшего груза.

– Забавно.

Хорек немного успокоился, отпустил мои волосы и что-то сказал на ухо одному из истуканов. Тот вышел.

– Это все?

– Все.

Вошла сестра, в правой руке она держала шприц.

«Неужели сыворотка правды?» – мелькнуло у меня в голове.

Но в коридоре я заметил блестящий металлический ящик с панелью управления на борту.

Криокапсула.

Значит, повезут куда-нибудь далеко.

Укол.

Я поплыл.

– Мы еще поговорим, – брызгал мне слюной в самое ухо Хорек. – Расскажешь подробнее.

Глава третья

.

Среди живых.

«…и будет пребывать на земле среди живых, и делать все, что угодно ему».

Слово устремленного к свету

Я сижу в кафе на вокзале, пью кофе с лимоном, ем горький шоколад.

Так по-человечески, слишком по-человечески.

Голова моя обрита, одет я в серую монашескую робу, у моих ног лежит рюкзак с теплыми вещами.

Теперь я послушник Храма Неподвижного Сердца.

Такие дела.

Смотрю на толпу за прозрачной стеной кафе: муравейник, настоящий муравейник. Протезы, морфы, миксы, вирты, андроиды, дубль-клоны, киборги, сплетенные в Единую Великую Сеть, один невообразимо сложный, невообразимо прекрасный, и невообразимо безобразный клубок. Ничего постоянного, все течет, все меняется. Нет больше точки опоры, так что никто не сможет перевернуть Землю. Да и как бы он это сделал, если она крутится безостановочно, ускоряясь с каждым новым оборотом. Еще немного и мы полетим в разные стороны, словно куски грязи с колеса автомобиля.

В этом секторе мода на фасеточные глаза, редкая красотка не напоминает стрекозу. Я со своими вертикальными зрачками не вписываюсь. Да кстати, я теперь микс: к результатам работы биоморфидов добавилась металлическая рука и холодный механический глаз. По моей просьбе зрачок оставили змеиный, добавили функции тепловидения и ночного зрения, так что при желании могу видеть сквозь бетон. А вот рука иногда скрежещет. Железяка, что поделаешь.

В целом я доволен.

Хороший кофе, хорошее утро поздней весной, впереди – полная неизвестность. Чего еще желать? Разве что немного денег – повеселиться в дороге.

Деньги, всегда деньги.

Но, обо всем по порядку.

Серебрянка не обманул и действительно вытащил меня, вернее мое бренное спящее тело из лап Истинно Чистых. Уж не знаю, как ему удалось влезть в код грузового коптера, перевозящего мой гроб, но это его работа. Тем живёт, тем кормится. И неплохо, надо сказать кормится. Животик нагулял.