Однажды в Птопае. Книга 3

В затылок королеве неслись его судорожные всхлипы, хрипы, бульканье. Элишия вышла вон, прикрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Подумала, что стала чрезмерно кровожадной… Наверное, Хенрик дурно влияет на неё! Через пару недель крысы уничтожат мясо, сухожилья и хрящи (заодно и сами подохнут), а ещё через месяц она вернётся и выкинет костяные остатки в сток. Про слесаря можно будет сказать, что он сбежал из дворца в неизвестном направлении… Вообще ничего можно не говорить! Она не обязана отчитываться. Да и вообще, кому нужен слесарь!

Королева отлепилась от дверных досок и, придерживаясь рукой за стену, побрела по лестнице вверх. Её спина согнулась, словно под непомерно тяжёлым грузом. Элишия устало размышляла: «Где искать предателя Дзюна?».

Особо гадать было не надо. Учитывая его интерес к Шитао и список, написанный его почерком, и изъятый у Шитао, можно было уверенно сказать, что маг где-то рядом с Шитао! Достаточно будет дать его приметы шпиону, следящему за лейтенантом Хо и через пару дней она лично поужинает с беглецом. Да, да! Она будет милосердна и великодушна! Она не станет применять к Дзюну физическое наказание! Мирозданье упаси! Её Дзюн слишком ценное сокровище, чтобы увечить его. Она даже оставит его на свободе, при условии тесного сотрудничества… Мог бы и раньше сказать, что устал томиться в заключении…

глава 12

Мишра

Дворец ночами не спал! Он всего лишь немного замедлялся… Не спали дежурные фрейлины и дежурные секретари. Не спали, охотники, несущие охрану. Не спали заговорщики, воры, развратники и пьянчуги. И наконец, обслуга, чья основная деятельность приходится на ночное время суток, тоже … бдила. Некоторые уборщики, например. Все большие залы, коридоры и приёмные убирались по ночам. Провести уборку днём было затруднительно по причине огромного количества придворных, которые бродили туда-сюда по этим помещениям.

Мишра Равье была одной из тех, кто не покладая рук, тёр, мыл и чистил дворец от девяти вечера до трёх утра. Её жизнь протекала призрачно и незаметно. По воле судьбы и днём и ночью дева выпадала из жизни дворцового большинства. Впрочем, её всё устраивало. Девушка она была скромная и боязливая, но трудолюбивая, а самое главное очень-очень тихая, что несомненно являлось главным талантом для ночного уборщика. Ибо в процессе уборки запрещалось громко стучать, скрести, плескать, шаркать, топотать и производить прочие неподобающие звуки, способные нарушить сон высокопоставленных придворных. Тем более в главном дворце!

Да, да! Вот уже целых два года – с пятнадцати лет, Мишра Равье работала в главном дворце, в непосредственной близости от апартаментов её Величества. За ней были закреплены два центральных пересекающихся коридора и альковный зал на их пересечении. Зал был круглый с четырьмя альковами. Из мебели здесь стояли в основном диванчики, креслица, вазоны и маленькие чайные столики – всё, что нужно придворным, уставшим от бесконечных переходов по коридорам.

С заходом солнца дворец погружался в темноту. Электричество имелось только в служебных помещениях и коллективных комнатах слуг, которые не могли себе позволить покупку магических светочей.

Мишра работала благодаря «совиному глазу». Он не принадлежал ей лично, а был служебным и закреплённым за ней временно. Подобные светочи очень дороги, но администрация раскошелилась несколько лет назад после ряда сексуальных нападений на ночных горничных, когда дамы стали наотрез отказываться выходить на работу. Основной задачей «совиного глаза» было спрятать Мишру от взоров озабоченных пьяных чиновников и дать ей возможность безопасно работать в полнейшей темноте. Чёрное одеяние горничных служило той же цели.

Ч-чш, ч-чш… – вкрадчиво шуршала тряпка для вытирания пыли. Иногда тренькала капля отжимаемой воды или коротко булькал едва уловимый всплеск. Вот и все звуки, которые производила девушка. Благодаря толстым, войлочным тапкам, передвигалась она тоже бесшумно, готовая в любой момент убежать и спрятаться в альков. Мишра делала это всякий раз, когда в коридорах появлялся кто-нибудь со светочем над головой.

В десять тридцать в конце коридора по направлению к апартаментам её Величества воссиял небольшой маломощный светоч. Висел он над головой молодого человека, возрастом до тридцати лет, блондина, с волосами, обрезанными по плечи. Шёл он очень тихо, и если бы дева не работала в коридоре напротив, он бы застал уборщицу врасплох.

Мишра опытным глазом «записала» его в аристократы. Настоящих блондинов во дворце было не больше сотни, и почти все они носили на груди золото и платину.

Горничная бросила тряпку и, не мешкая, вернулась в альковный зал, где скользнула в одну из четырёх ниш. Там она присела на корточки и вжалась в стену.

Почему?

В отличие от Тарусы Шилле, красота которой расцветала, постоянно удобряемая большим количеством мужского внимания, бедная Мишра была в жёстком дефиците этого важного компонента. Поэтому она очень-очень… стеснялась.

Блондин дошёл до зала и остановился ровно по центру. Свободно свесив руки вдоль тела и наклонив голову, он стоял несколько минут и слушал. Затем неторопливо двинулся дальше. Углубившись в следующий коридор не более чем на три метра, молодец опять остановился – на что то смотрел…

Через секунду Мишра поняла, что он смотрел на тряпку и ведро у стены.

Светоч поплыл обратно – аристократ вернулся в альковный зал. Там он сделал небольшой полукруг и сел на один из диванчиков. Потянулся, так, что хрустнули позвонки и громко зевнул.

Мишра в своей нише закрыла глаза. Она твёрдо решила, что не вернётся к уборке до тех пор, пока этот очень подозрительный товарищ не уберётся восвояси.

А тот явно не торопился! И вообще, судя по всему, решил вздремнуть. Такое иногда случалось. Время от времени придворные неожиданно обнаруживали себя на диванах в залах вместо собственных комнат, куда они попросту не… доползли.

В таких случаях существовала чёткая инструкция. А именно: если господин драгоценный аристократ заснул в неподобающем месте по причине ужасной «усталости» уборщица была обязана покинуть место своей уборки, соблюдая строжайшую тишину.

Мишра стала ждать когда «объект» заснёт покрепче, чтобы согласно инструкции, ускользнуть не беспокоя сон оного. По всем признакам – ждать было недолго. Ровно через минуту аристократ стал ровно посапывать носом, а ещё минуты через две донёсся едва слышный, но явственный храп. Сидел он в расслабленной позе, откинув голову назад на диванную спинку. Светоч над его головой стал очень медленно, почти незаметно гаснуть, что было необычно, поскольку для данного действия был необходим голосовой приказ хозяина. Но девушка не стала особо заморачиваться. В светочах она не разбиралась и знала про них только то, что эти «ребята» ей не по карману!

Мишра тихонечко встала и выглянула из алькова. Прикинула путь к отступлению и подумала, что надо забрать ведро, тряпку и швабру… Чёрной тенью в сумерках едва освещённого зала она скользнула мимо спящего. Тот за её спиной медленно поднял голову, затем так же медленно и бесшумно, словно бестелесный призрак поднялся в рост. Его глаза, отражая, последние блики угасающего светоча, слабо блестели в темноте…

* * *

Её Величество возвращалась из подвала. Отравленный слесарь остывал на Дзюновой кровати глубоко внизу.

Дворец притих. Времени было не так уж и много. Максимум час до полуночи. В былые годы Элишия могла не спать и до двух часов ночи. Нынче же королеву уже сильно клонило в сон. Видать от перенесённых стрессов. Шутка ли – её бросил мерзавец Шитао

Убийство слесаря ни капельки не мучило королевскую совесть. Раб заслуживал подобной кончины. Мерзкий, похотливый простолюдин! В полумраке коридора её Величество возмущённо фыркнула. Потом припомнила, что лет пять назад в её жизни был один товарищ из низшей касты. Симпатичный. Ес-с-сцес-ственно молодой. С отличным чувством темпа… Она гуляла по саду … цветы благоухали… и вдруг её расслабленному взору предстал вышеописанный мужлан с лопатой в руках. Помощник садовника. Морда у него была наглая… это точно… самоуверенная такая… Что он сказал? Кажется: «Я здесь копаю дамочка… не замарайте ласты!». Элишии немедленно захотелось стереть с его рожи это самодовольное выражение. Ночью молодца притащили в кладовку с садовым инвентарём, связали руки и надели мешок на голову, чтоб не видел – с кем имеет честь…

Элишия вздохнула, воскрешая в памяти былые проказы. Ещё представила Шитао приблизительно в такой же ситуации и заулыбалась. Он бы точно не избег мешка… будь она менее влюблена! Хотя… если хорошо подумать в свете нынешних событий этот вариант взаимоотношений тоже имел право на жизнь. Надо будет подумать об этом позже!

Её Величество вступила в альковный зал – центральный перекрёсток на этом этаже.

Внезапно королева зацепилась ногой о неизвестный предмет. (Пробираясь к своим апартаментам, она притушила собственный светоч и шла в полумраке.) Элишия остановилась посмотреть и через секунду ощутила, как по низу пеньюара слабо шарят и тянут за ткань. Было чувство, что это некое ползучее животное взбирается по юбке наверх. А королева ненавидела всяких ползучих тварей – змей, ящериц… Кошмар! Оно ещё и шипело или булькало, короче издавало звуки!

Некоторые придворные держали в террариумах нечто подобное. Возможно, животное сбежало погулять и подышать воздухом свободы.

Королева завизжала, захлопала руками по ткани и сделала рывок в сторону. Нога поехала на чём-то скользком, и вопящая женщина рухнула на пол. Упав, она несколько минут передвигалась… в основном на месте, но ей казалось, что она успешно увеличила расстояние между собой и неизвестным гадом.

–– Свети…, – догадалась, наконец, королева осветить место событий. Приказ был произнесён дрожащим, срывающимся голосом. Светоч немедленно воссиял. Элишия повернулась на бок, подняла голову и увидела ужас похлеще, чем просто какая-нибудь гадкая, ползучая животина.

За юбку её держала не ящерица…, а человеческая рука. Окровавленная женская ручка. Обладательница руки была в чёрном одеянии ночной уборщицы. Второй рукой неизвестная дева сжимала порезанное горло. В тот момент, когда светоч вспыхнул ярче… девица испустила последний вздох. Несколько секунд её Величество наблюдала за агонией. Элишия, способная визжать при мысли о скользких тварях, могла относительно спокойно и без всякого крика наблюдать, как умирает человек. Всё равно уже ничего нельзя было сделать. Даже если она призовёт врачевателей, будет слишком поздно.

По коридору пронёсся топот и в помещенье вбежали несколько солдат из охраны. Изумлёнными глазами они уставились на вышеозначенную картину. Королева сама поднялась с пола и добрела до кресла, куда и плюхнулась на мягкие подушки. Она положила ногу на ногу, отметила, что мягкие туфельки и подол пеньюара в крови…

–– Маху Лянски сюда… и кофе с коньяком, – приказала Элишия чуть охрипшим голосом и со вздохом откинулась на спинку.

* * *

Дежурство Махи Лянски закончилось ещё в шесть вечера. Без серьёзных происшествий! Отработав, он уехал законно отдыхать, немного развлёкся в кабаке (имел полное право), потом завалился домой и лёг спать… В одиннадцать пятнадцать его разбудил курьер из дворцовой полицайки. Привёз приказ: немедленно вернуться и предстать перед очами её Величества.

Признаться, Маха немного струхнул.

Он оделся, глотнул несколько бодрящих шариков синтетического кофеина и поторопился во дворец. По дороге мысленно перебрал различные причины вызова. Курьер нёс несуразицу. Вроде-бы, кому-то, на глазах у самой королевы, отрезали голову. Кровь из артерий жертвы залила Элишию с головы до ног, и теперь она – окровавленная и злая сидит у тела и ждёт Маху.

К этому моменту Лянски уже пожалел, что не одел под штаны … памперс.

В полночь дворцовый детектив – чуток бледный, переступил порог альковного зала и с облегчением убедился, что курьер немного преувеличил… Во первых, жертве не отрезали голову, а перерезали горло, а во вторых Элишия не была окровавлена с головы до ног, а всего лишь чуть испачкана. В третьих она была совсем не злая, а наоборот… весёлая!

–– Сюда иди! – выкрикнула правительница, обнаружив явление детектива.

Лянски трусливо склонился в глубоком поклоне. В зале помимо королевы находились несколько чинов из секретариата, стайка испуганных фрейлин, стража, два дежурных офицера из полицейской комендатуры с писарями и осмотрщиками, пара лиц, судя по чёрной форме – из ночной обслуги в ранге управляющих, и один королевский врачеватель.

Королевского врачевателя пригласили вопреки, так сказать, факту смерти, поскольку Элишия в присутствии стольких людей была обязана сделать всё возможное для несчастной зарезанной девочки.

Мать она или не мать…, в конце концов, … для народа!?

Исию выдернули из кровати совершенно напрасно, К моменту его прибытия труп был почти обескровлен и оживлению не подлежал. Вернуться к себе без высочайшего разрешения он тоже не мог, а потому просто стоял в качестве прекрасного беловолосого и золотоглазого манекена, и как доказательство королевской заботы к шудрам.

На полусогнутых ногах Маха робко приблизился к своей повелительницы. Коньяком от неё разило за три метра

–– Что это? – с мягкой грустью спросила королева и махнула в сторону убиенной.

–– Да… сейчас… одну минуту… я посмотрю… , – Лянски метнулся к трупу.

Представшая его очам дева оказалась очень юна, практически ребёнок. Чёрные волосы были скромно заплетены в простую толстую и длинную косу, и это являлось её единственным прекрасным достоянием. В остальном она была не привлекательна, худа и без форм.

–– И-и-и? – протянула королева с места.

–– Её зарезали, – бодро ответил Маха.

–– Тьфу ты… а мы и не заметили…, – пожаловалась её Величество. – Я говорю: Что это? Почему труп?!

Тут Лянски растерялся. Максимально мягким и жалобным голосом он стал отвечать. – Это очевидно… э-э-э … злоумышленник … его тут оставил.

–– Ты ж его поймал!!! – взвизгнула королева.

–– Кого…?

–– Злоумышленника! Того самого, который чуть юбку с меня не снял!

Присутствующие низко опустили головы.

У следователя задрожал голос. – Э-э-э… тот был убийца поварихи…, а это другой убийца…

–– То есть, это не один и тот же убийца, а два разных? – спросила её Величество опять совершенно нормальным, спокойным и добрым голосом.

–– Так точно.

–– Почему ты так думаешь?

–– Ну-у… Они не похожи… преступления, то есть. Другими словами, между ними нет

связи, – пустился Маха в робкие объяснения. – Таруса была хороша собой, а эта ничем не примечательна. Тарусу задушили, а эту зарезали.

–– Вот как. Наливай…, – обратилась она к секретарю рядом с собой. Тот торопливо набулькал в маленькую чашечку грамм двадцать коньячку. – …Чуть не уморил меня своей дуростью…, – заворчала королева. – Я тебе, сколько хочешь, связей найду, идиот. Им обеим по семнадцать лет, обе приютские сироты, здесь по программе устройства сирот на работу, обе в услужении. Обе убиты приблизительно в одно время…

Было кое-что ещё, чего она не могла рассказать этому дураку. Убитую звали Мишра Равье, и она, как и Таруса Шиле, находилась в списке Шитао.

В этот момент к королеве вкрадчиво подкрался глава уборщиков. Несколько раз он кашлянул.

–– Чего тебе?! – благосклонно спросила Элишия.

–– Его нет…

–– Кого, чего?!

–– Совиного глаза нет, Ваше Величество. Его забрали.

–– Аг-га! – торжествующе взвыл Маха. (Элишия вздрогнула) – Вот видите! Это ограбление!

Королева стукнула кулачком по подлокотнику. – Маньяк это! А не ограбление! Ты меня слушаешь? А совиный глаз он для собственных нужд прихватил! Он служебный… закреплённый временно.

Королева имела в виду, что данный магический предмет было легко перенастроить на себя, поскольку текущая владелица не являлась его законной хозяйкой. Элишия поднялась из кресла и направилась к выходу. Фрейлины, секретари и охрана побежали следом. Поравнявшись с Махой, государыня приказала. – Осмотри здесь всё и предоставь мне подробный доклад. Этого уборщика отпусти. А маньяка добудь! Иначе я тебя самого вместо маньяка накажу. Методом кастрации, дурак, чтоб таких же дураков не плодил. Понял?

Она двинулась дальше. Лянски, глотая кадыком от обиды и ужаса, согнулся пополам в поклоне.

В коридоре, ведущем к королевским апартаментам, процессию догнал товарищ, который был ответственен за связь со шпионским отделом, и сунул одной из фрейлин записочку. Та в свою очередь с почтением передала бумагу Элишии. На ходу королева начала читать: «Сегодня лейтенант Хо Шитао прибыл во дворец и находился на его территории до двадцати трёх, после чего он и его отец – полковник Хо Тайбай покинули дворец вместе…».

Так! Значит на момент убийства Мишры, Шитао был здесь… Когда убили Тарусу, он тоже был неподалёку – хотя по времени немножко не совпадает… он бы не успел… мерзавец. Обе девы в его списке.

Элишия скомкала бумагу.

* * *

Из альковного зала Кассий Эрлиг Сонтана ушёл спокойным, неторопливым шагом и … с улыбкой на губах. Он искренне не считал себя убийцей. Он был всего лишь тот, кто искал дракона в теле человека. Ни более, ни менее! И даже не по собственной инициативе! А по наущению эльфа! И наконец, всё им производимое служило высокой цели! А именно сместить с трона незаконную узурпаторшу и её сомнительного отпрыска!

Помимо собственной убеждённости – в оправданности содеянного, Кассий ещё и гордился собой! Он провёл безупречную операцию! И буквально в двух шагах от апартаментов королевы, кои были напичканы: стражей, слугами, фрейлинами, секретарями. Короче под носом у целой толпы народа!

Общее состояние первого сына Гаса Одноглазого можно был оценить как «воодушевлённое». Он нашёл в себе новое качество, которое неожиданно ему … понравилось. Убивать оказалось, не страшно, не хлопотно, и приятно, вернее эйфорично. А поскольку он был уверен в своём будущем статусе, и своей необходимости для всяких разных, заинтересованных в нём лиц, то и безнаказанно!

Состояние воодушевлённости играло в молодом человеке как молодое вино и требовало выхода. Он не мог просто пойти и лечь спать, а потому принялся гулять по дворцовым коридорам, воображая себе сцену расследования и анализируя дальнейшие действия дворцовой полиции. Не замечая того, он пробродил по коридорам и залам больше двух часов и вдруг увидел идущего с чемоданчиком Исию Сату Криста.

Врачеватель к этому времени возвращался с места преступления.

Кассий догнал эльфа, и некоторое время крался за ним, изображая зловещее и загадочное лицо. Исия что-то почуял, неожиданно оглянулся, и оба сильно вздрогнули.

–– Чтоб те…! – целитель положил руку на грудь. Затем он развернулся и продолжил идти очень быстрым шагом. Обескураженный Кассий едва успевал за ним. Наконец он спросил. – У тебя вызов? Мачеха?

–– Я от неё… если ты заметил, – ответил врачеватель, не сбавляя темп.

Кассий огляделся и действительно понял, что они шагают в обратном направлении – от апартаментов Элишии к клинике.

–– А… точно.

–– Это ты.

–– Что?

–– Убил Мишру.

Кассий Эрлинг Сонтана сдержанно засмеялся и кивнул головой. Конечно, он гордился собой и ожидал одобрения.

Исия резко остановился и взял его за рубашку на груди.

Кассия мотнуло и развернуло лицом к врачевателю. Прямо перед собой он увидел его глаза, наполненные скрытым гневом.

–– Сам же сказал! – выкрикнул принц дискантом.

–– Я сказал: оценить девушек,– Исия выговаривал слова сквозь стиснутые зубы и губы. – С какой стороны не посмотри… замухрышка Мишра не соответствует ни одному признаку дракона!

–– Пусти! – Эрлинг отклонялся назад корпусом и отводил голову. Исия отпустил рубашку и Кассий чуть не упал. Он шатнулся спиной, удержал равновесие и стал лихорадочно приводить в порядок свой костюм. Исия смотрел угрюмо и с лёгкой брезгливостью. Его подопечный глазами старался избегать прямого взгляда.

–– А в темноте не видать… соответствует или нет! – опять взвизгнул Кассий. – Тебе нужен дракон или как?!

Успокаиваясь, Исия несколько раз вздохнул и выдохнул. Кивнул головой. Дракон был нужен, причём позарез! Это отрезвляло. Эмоции и жалость надо было оставить в прошлом. Врачеватель опять кивнул и слегка поклонился. Проговорил. – Я… прошу прощенье. Моё поведение недопустимо, мой принц. Оно продиктовано вашей неосторожностью.

Кассий заметно приободрился, поднял голову и выпрямил спину.

–– Я просто тороплюсь…, – ответил наследник с лёгкой оправдательной интонацией. –… Опередить твоего лейтенанта Хо.

–– Больше не торопитесь…, я обещаю убрать конкурента в ближайшее время. Поэтому – не торопитесь. Пойдёмте, – врачеватель сделал приглашающий жест рукой.

Они опять зашагали, но уже не так быстро.

–– Это тебе не свойственно, – улыбаясь, отметил Кассий Эрлинг Сонтана.

–– Что именно?

–– Проявлять жалость.

–– Мне жаль не деву…, а вас. Вам нравится убивать, а это порочное наследие старого короля. Боюсь, что я опрометчиво дал толчок вашим плохим генам. Если бы не необходимость трансформировать дракона собственными руками я бы не за что не позволил…

–– Да ладно тебе. Не развози сопли, скучно.

Исия бросил один очень внимательный взгляд в сторону Кассия. Тот, не замечая, вытащил из кармана маленькую финтифлюшку на ремешке и протянул собеседнику. – Смотри, что у меня есть.

–– Это «совиный глаз», – ответил врачеватель. – Избавьтесь немедленно.

–– Почему?

–– Он – улика против вас.

–– Глупости, они все одинаковые. А может я на чёрном рынке купил! Это не улика, а трофей! Законный!

Сонтана мечтательно закрыл глаза и вдруг вспомнил замечательное на вкус мясо со сковородки Тарусы Шилле. Невольно он сглотнул слюну. Вслух попросил. – Настрой его на меня. Пригодится!

Глава13

Прогулка

Как правило, сплетни и слухи распространялись по дворцу со скоростью лесного пожара. Уже на утро про ночное происшествие знали все. Неизвестная никому Мишра в одночасье стала знаменитой. Дворцовое общество энергично обсуждало мотив преступления

И вправду, кому нужна смерть уборщицы? Почему ей перерезали горло?

–– Дамы, ваше мнение? – Лукреция Боска отломила лист, растёрла его в пальцах и поднесла к носу – понюхать.

Она, Настя Мороз фон Краффе, и несколько сопровождающих придворных дам прогуливались по утреннему саду.

–– Интрижка с высокопоставленным лицом! И маленькая неприятность в виде последующей беременности, которая не устроила вышеозначенное высокопоставленное лицо! – С готовностью ответила компаньонка.

–– Угу. – Луки кивнула головой.– Ещё варианты?

–– Шантаж…

–– Оскорбительный тон!

–– Личная месть!

–– Ревность!!

Женщины наперебой выкрикивали возможный мотив убийства.

–– А мне интересно: что в этот час и совершенно одна делала её Величество, – пробормотала Боска, принюхиваясь к листику.

–– Кто-ж её об этом спросит…, – уныло ответила Настя, отбирая у Боски бедное растенье и вытирая ей пальцы платком. Одновременно она прошептала: «Думаешь, это королева грохнула уборщицу?»

Лукреция схватила напарницу под локоток и потащила подальше от остальной компании. Придворным дамам она крикнула: «Останьтесь!». Дамы послушно затоптались на месте. Отбежав на значительное расстояние, Боска быстро проговорила: «У неё в последнее время крыша совсем поехала на почве всяких молодых лейтенантов! А вдруг это был её способ устранить соперницу?».

–– Перерезав ей горло! А-а-а-ах …,– Мороз вытаращила глаза. – Луки! Это измена! Тебя повесят!

Боска с досадой заметила: «Да уже всё равно… одной изменой больше, одной изменой меньше … Пойдём».

Девы взялись под ручки и неторопливо направились дальше.

–– Ну, а ты? – осторожно спросила фон Краффе

–– Что?

–– Тоже думаешь о… лейтенантах? То есть, об одном …о Шитао?

–– Нет, – голос Боски дрогнул лишь на мгновенье.

–– Врёшь!

–– Нет, не вру.

–– Точно врёшь! Я слышу твои вздохи по ночам.

–– Я вздыхаю – это правда, но не о нём, – Боска повернула голову и посмотрела куда-то вдаль. Настя посмотрела туда же. По курсу её взгляда стояла… та самая растреклятая оранжерея! В которой её Высочество и историк-информатор Артур Кэрроу начали преступную связь! По инициативе и даже принуждению принцессы!

–– Нет-нет-нет-нет…, – прошептала Настя.

–– Почему? – Луки пожала плечами.

–– О-ох! А ты не понимаешь! Отомстить Хенрику или спровоцировать его на разрыв, чего ты, между прочим, не сделала, потому что не указала жениху на его рога – это одно! А любить и тайно изменять – это другое! Это намного, намного хуже!

–– Сначала я действительно хотела разозлить его и заставить порвать отношения…, но теперь… теперь я думаю иначе. До его совершеннолетия и коронации ещё целый год! Ещё целый год я относительно свободна. Буду развлекаться!