Однажды в Птопае. Книга 3

Шитао пристально смотрел на него снизу. На мгновенье полу-эльфу стало не по себе. Он вдруг ощутил мимолётное чувство горя и немедленно отринул его, как нечто возмутительное.

–– Ты сейчас умрёшь, – шёпотом пробормотал Ланца.– Привет тебе от покойничка Алистера. Как это у людей: «око за око…».

Зрачки Шитао резко расширились, радужка зримо стала плоской и потускнела. Сын Тайбая умер.

Ланца удовлетворённо кивнул. Он бросил наручники рядом с телом, расстегнул крючки на мундире трупа до талии и стал шарить руками по одежде. От убитого шли странные магические токи, и Зиги нестерпимо захотел увидеть магический предмет, который их испускал. Он решил его забрать. Ланца знал, что не сможет воспользоваться этой вещью, но желал её иметь. В свободное время полукровка проводил эксперименты по насильственному перенастраиванию украденных магических предметов от хозяина к вору. Пока ему не удалось…, но он надеялся, что когда-нибудь получится!

Со стороны основных торговых рядов пришёл характерный звук. Кто-то ломился по узким проходам между складами в их направлении. И этот кто-то был наверняка один из напарников убитого, или даже оба. С досадой Ланца прекратил обыск. Он поднялся с колен, стащил с головы парик и бросил его на грудь Шитао поверх мундира. На ходу вытирая накрашенные губы салфеткой, полу-эльф скользнул в щель между двумя ближайшими строениями в направление обратном от бегущего на помощь патруля.

Через минуту к месту происшествия с грохотом и проклятьями прорвался Рюй. Он был один – без Отиса. Пуле остался на центральной улице держать лошадей.

Шитао лежал на небольшой площадке размером три метра на три, на спине, с раскинутыми руками и ногами. В открытых глазах мутно отражались облака. Мундир красноречиво жаловался, что его хозяина пытались раздеть. Поверх рубашки находилось волосатое нечто, похожее на маленького обросшего вампира, присосавшегося к лейтенантской груди. Над правой бровью бастарда Хо торчал ядовитый шип. От него к виску стекла тонюсенькая нитка крови.

Разглядев шип, Рюйодзаки глухо охнул. Чувствуя, как трясутся ноги, он добрёл до тела и сел рядом. Определять наличие пульса или дыхания он не стал, и так было ясно, что перед ним труп. В голове Тецуя медленно происходила оценка масштаба произошедшего.

Тайбай его уроет… сотрёт с лица земли… можно прямо сейчас, без излишних раздумий ударяться в бега. Полетят головы и в комендатуре… не тот график… не тот маршрут… не доглядели за мальчиком и всё такое.

Рюй осторожно потянул «вампира» к себе. Тот «оторвался» неожиданно легко. Через минуту, лейтенант осознал, что в руке у него обычный синтетический парик. Тупо разглядывая искусственные волосы, Тецуй думал: «Как это случилось? Кто виноват и что делать!» Он перевёл взгляд с парика вниз на лицо своего подопечного и вздрогнул. Молодой Хо внимательно смотрел на него живыми блестящими глазами.

–– Чтоб те!!! – выкрикнул Рюй и судорожно стиснул парик. Будь тот живым существом, он бы уже испустил дух.

–– Как ты меня назвал? – расслабленно и мягко спросил Шитао.

–– Когда?

–– Ну, тогда… в самом начале, когда я побежал… что-то вроде дурака…

–– Идиот Хо… А ну вставай, скотина!! Напугал до смерти! Я думал, ты сдох! – заорал Рюйодзаки от избытка чувств.

–– Правда, испугался?

–– Я папашу твоего испугался! Он за тебя всей комендатуре вазелин пришлёт! Актёр хренов, хочешь играть – иди в театр!

Шитао протянул руку к лицу, нащупал шип и выдернул его из кожи. Следом из ранки вспучилась чёрная до синевы капля крови.

–– Я тебя запомнил, – пробормотал Хо, внимательно разглядывая шип. Обращался он естественно не к шипу, а образно к тому, кто его выплюнул.

Тецуй тоже пригляделся к колючке, потянулся отобрать, но Шитао на отдал – зажал шипик в кулаке. Пробурчал. – А ну, сложил крылья… не твоё – не хватай!

–– Слышь…

–– Не слышу! Помоги встать.

Тецуй помог подняться. Он сунул парик подмышку, отряхнул мундир Шитао от мусора и следов пыли, и стал сосредоточенно застёгивать ему крючки. Лейтенант Хо с изумлением молчаливо следил за процессом. По его мнению, старший патруля чуток «поехал кукундером».

–– Эй…, Рюй, – окликнул напарника Шитао. Тот вздрогнул и отдёрнул руки.

–– Мы его найдём! – торопливо и смущённо пообещал Тецуй.

–– Ты мне друг, – удовлетворённо констатировал Хо.

–– Пошёл ты… Я испугался. Понял? За себя!

–– Ладно, ладно…– Шитао улыбался.

–– Не лыбся, – Тецуй насупился и помрачнел. – В комендатуре напишешь рапорт, со всеми подробностями.

–– Рюй… давай не будем писать рапорт. – Шитао самостоятельно до застегнул крючки на мундире, и вытащил у Тецуя из под подмышки паричок.

–– Почему? – прищурил глаза Рюйодзаки. (Вообще прищуриваться получалось у него лучше всего.)

–– Потому что…, – Хо наоборот округлил очи. Они стояли друг напротив друга, как «минус» и «плюс» одной батарейки.

(Похоронить инцидент лейтенант Хо решился из соображений собственной безопасности. Кто знает, куда могло завести расследование данного происшествия, и какие выводы сделают те, кто будет им заниматься.)

–– Ребята засмеют! – вкрадчиво продолжил он. – Средь бела дня, и в окружение бабья плюнули в рожу колючкой…, с временно парализующим ядом…, – Шитао сделал акцент на «временно парализующем», чтобы у Тецуя исчезли все сомненья.

Рюйодзаки «сглотнул» про «временно парализующий», и кивнул головой. Лично для него так было даже лучше. Зачем лишний раз раздражать заботливого папашу Тайбая!

* * *

На подготовку убийства отпрыска полковника Хо у Ланцы ушло всего трое суток. Первый день он просто ходил (незаметно) за тройкой Рюйодзаки, изучая их маршрут, время прохождения по нему и пристально наблюдая за отношениями патрульных между собой. На второй обозначил пространственную точку начала операции и проложил собственный маршрут для тактического бегства «дамы», а также подготовил путь отступления уже после убийства. Третий день ушёл на создание образа и на бесконечные мысленные прокрутки хода всего процесса с вычислением ошибок, просчётов и вариантов поведения Хо, Рюйодзаки и Лайнена.

Пока Ланца работал, Целепа сидела дома, готовила ему завтраки и ужины (Зиги уходил утром и возвращался вечером), и время от времени стояла у окна мансарды, из которого был отличный вид на дом и двор Рюя. Молодая женщина высматривала Стоклу – иногда мальчишка появлялся во дворе. На его худой роже ещё присутствовали следы избиения, однако в остальном эльф выглядел неплохо. Он был сыт, чисто одет и весел. По предположению Целепы, младший Гаи всё ещё подвизался на почве шпионажа, поскольку только так и можно было объяснить его присутствие в доме.

–– Глупый мальчишка, – бормотала вдова, наблюдая за деверем.

На четвёртый день, утром – за завтраком Ланца Зиги Элианту сказал: «Сегодня…. Я убью его сегодня».

Целепа просто кивнула. За сообщением об убийстве Хо Шитао крылся другой смысл: сегодня я буду тебя любить. Приготовься.

Целепе никогда не нравился Ланца. Он казался её слишком жестоким, слишком самоуверенным и слишком… человеком. Однако благодаря именно человеческой его половине Ланца обладал одним чудесным достоинством. Он любил жизнь. Уж кто-кто, а Ланца Зиги Элианту никогда добровольно не уйдёт к истокам Мирозданья.

В недавние счастливые времена, любые разговоры за чашечкой чая заканчивались спором на эту тему. Зиги доказывал семье Гаи, как глупо умирать по собственному желанию, при том, что эльфу во всех отношениях дано больше чем человеку. А Алистер неуверенно отбивался рассуждением, что это священное эльфийское право испокон веков. И что лёгкая, приятная смерть это скорее привилегия. В пример он приводил людей погибающих мучительно – насильственно или от болезни, или немощными стариками, коими пренебрегают неблагодарные дети.

Спор обычно заканчивался дружеской, шутливой перебранкой, в которой Ланца обзывал Алистера эльфом закоренелым, а Алистер Ланцу вьюнцом человекообразным.

И что они имеют на сегодняшний день? Алистер где-то там – в объятьях Мирозданья и без права на помилование, а Ланца вот-вот со слюнями на подбородке будет любить его жену, согласно договорённости – в качестве оплаты. Ну, а сама Целепа из королевского, воинственного рода Лоринов, соответственно, получит опыт… проституции.

После отъезда Эиги Элианту на дело, Целепочка поднялась в мансарду и обнаружила во дворе дома Рюйодзаки – Стоклу. Гаи лежал под кустом и осторожно вырезал сухие ветки и сучки. Срезы он заклеивал специальными пластырями, которые будут заменять кору до тех пор, пока куст сам не заживит свои раны. Судя по спокойным, мягким движеньям юного эльфа, он был очень счастлив.

«Везёт ему…», – с тоской подумала Целепа. Она оглянулась вглубь комнаты и нашла глазами кровать, которую наметила под «эшафот», где Ланца в роли палача лишит её, нет не головы, а супружеской чистоты и верности.

«Хорошо, что это не сад…, я бы не смогла сделать это в саду…», – в голове женщины замелькали эротические образы грехопадения. Убеждая себя, вслух она сказала: «Как только он убьёт Шитао – повинного в смерти Алистера, огонь, испепеляющий меня, угаснет, наконец… Я обрету успокоение, как дурачок Стокла под этим чахлым кустом. Это стоит того… да…».

Ланца вернулся в шестом часу.

Убийство Шитао произошло около часу дня. Разницу времени «съели» неспешная прогулка по улицам Низины и сиденье в кабаке, где полукровка выпил для храбрости. Всё-таки Целепа это вам не шлюха подзаборная, которую можно драть без всяких реверансов, а достойная награда за ювелирно завершённый проект. Награда, у которой есть характер! А потому рюмочка, две показались ему совсем не лишними.

Вдову Алистера он нашёл в мансарде у окна. Войдя внутрь и закрыв за собой дверь, Ланца шёпотом позвал: «Целепа…».

Женщина едва уловимо вздрогнула и прижалась лбом к раме. Наёмник настороженно подошёл, наклонился и коснулся губами её шеи. Он был похож на собаку, которая впервые облизывает незнакомый ей предмет: вроде бы пахнет съедобно и вкусно…, но вдруг кусается?

–– Убил? – низким голосом спросила Целепа.

Ланца замер и торопливо ответил. – Как бы я посмел, если нет. Разумеется, убил!

Он развернул женщину к себе и несколько минут целовал, сначала робко, затем заметно входя в раж и, присасываясь, как осьминог присосками. Целепочка проявляла несвойственное ей послушание.

Не глядя Ланца расстегнул крючки её платья на спине от горловины до талии и стащил платье вниз – на пол.

С улицы пришёл звук подъезжающих скутеров, который заглох прямо напротив их дома. Целепа приоткрыла зажмуренные глаза, затем они открылись очень широко, потому что в скутеристах легко узнавались: хозяин дома и его прекрасный постоялец, который, по утверждению Ланцы отправился к истоку Мирозданья.

–– Зиги…

Наёмник продолжал азартно раскидывать по её обнажённому телу свои осьминожьи щупальца, и скутеристов в упор не видел.

Целепочка молчаливо выдралась из его объятий и повернула ему голову к окну, и пока полукровка таращился на живого-здорового и хохочущего Шитао, она подняла платье с пола, сложила его пополам и хлёстко перетянула обманщика поперёк спины. И ещё раз… и ещё…

Ланца завалился в угол весь в пыли, которую звонко выбивала из него вдовушка.

(Что может быть хуже, когда тебя – возбуждённого, порет платьем голая женщина за несуществующую вину!)

–– Получил удовольствие? – спросила Целепа и пригладила свои волосы рукой. Ланца затравленно всхлипнул.

глава 19

Очень-очень короткая глава про «совет да любовь».

-– Мы тренироваться! – выкрикнул Хо и потянул Нико за воротник майки сзади. Нико согласно закивала головой. Мол, времени нет и надо приступить к тренировке немедля!

–– Да ладно… сначала завтрак переварим, – ответил Антонио за всю семью Санчесов. И Нико и Шитао совершенно одинаково завертели головами, выражая несогласие, идущее вразрез с общим мнением.

–– Спелись, – отметил Паулито удивительную гармонию, коя царила между младшей сестрой и сынком полковника.

Дело происходило на следующий день после покушения на лейтенанта Хо – в четверг. Был первый выходной из трёх, после череды дневных дежурств.

–– Ну, куда с полным животом…, – сопротивлялся старший брат, на плечах которого лежала забота о здоровье членов семьи и их гостей.

Шитао уже спустился вниз и оттуда призывно завыл. – Малыш, ты скоро?!

Все Санчесы одновременно с затаённым ужасом уставились на Никушу, ожидая её реакцию на «малыша».

–– Уже иду! – бодро выкрикнула девица и выскочила на трап вслед за своим «дицзы».

Четыре брата Санчес посмотрели друг на друга, потом на матушку, потом на отца, который невозмутимо прихлёбывал «компот».

–– Чёй-т? – спросил ошеломлённый Антонио.

–– Пусть идут, – спокойно ответил папаша Петро и бросил короткий взгляд на супругу.

Алехандро молчаливо встал изо-стола, прошёл в салон, где завалился на полку и стал смотреть на тренировочную площадку через иллюминатор Касперо. Там Шитао и Нико делали неторопливые разминочные движения.

-– Сказала? – спросил Хо у пикиньо.

–– Нет ещё, – хмуро ответила Санчес.

–– Да ты что! – зашипел лейтенант. – Отец уже в эту субботу приедет!

–– Так быстро?! – удивилась Никуша.

–– А чего ждать … переспи…, то есть, поженимся и всё…

–– Э-эй!

–– Так… иди сюда…

Алехандро в Касперо удивлённо поднял брови когда всего лишь через пять минут вялых разминочных движений лейтенант Хо утянул Нико за полуразрушенную стену неизвестного строения тут же в цеху. Когда-то стена принадлежала курилке или комнате для надсмотрщиков.

–– Странно это…, – изрёк Алехандро.

–– Что? – откликнулся Антонио, заглянув в спаленку и заваливаясь на свою полку – переварить завтрак.

–– Да так…, – туманно ответил ему младший брат. – Просто странно! Ветер дует, солнце светит! Пойду, на природу полюбуюсь, подышу, позагораю…, – он встал и направился к выходу.

–– Главное не увлекаться! – напутствовал Антонио младшенького.

За стеной Шитао и Нико целовались. Никочка стояла спиной к стене, лейтенант упирался одной рукой в стену, и другой – прижимал девушку к себе. Шитао был высоким, а Нико едва дотягивала ему до середины груди, соответственно поцелуи стоили им обоим больших трудов. Через минуту он вышел из положения тем, что просто поднял её в воздух на высоту своей головы, и стал удерживать на весу. Нико дабы компенсировать неудобство – обняла его поверх плеч и обхватила ногами вокруг торса.

–– Не понял! – громко и возмущённо сказал Алехандро, появившись за спиной у преступника и негодяя Хо!

Шитао, не оглядываясь, отлепился от своей добычи, бережно опустил на землю и повернулся к брату Нико лицом. Сама девица оказалась надёжно спрятана у него за спиной.

Несколько минут противники смотрели друг на друга с одинаково сосредоточенным и недовольным взглядом. По мнению Санчеса: проклятый аристократ совсем-совсем не испытывал чувства вины и смущения, хотя был пойман с поличным! По мнению Шитао: «братиш» Нико совсем, окончательно и бесповоротно оборзел!

–– Всё, ты попал! – торжественно и с большой долей злорадства объявил Алехандро. – Антонио тебя яйца отрежет, и не посмотрит – чей ты сын!

Нико выбралась из «укрытия» и незаметно ушла вбок – из поля зрения брата и возлюбленного – пока оба товарища занимались противостоянием. Так же незаметно она оказалась за спиной «вредного Санчеса», где ею было произведено некое действие, в результате которого оглушённый Алехандро без сознания повалился на тренировочный ковёр.

Шитао слегка поменялся в лице – только что он был готов расстаться с яйцами и вот уже шантажист лежит почти без пульса.

–– Наручники давай! – приказала дева.

–– … Зачем…?

Не вдаваясь в объяснения, Никуша самолично обшарила ему карманы, откуда на свет появились наручники. Она вернулась к старшему брату, оттащила его за ноги к стене, и пристегнула наручником к ржавой петле, которая торчала из кирпичей в полуметре над бетонным полом. Бедный Алехандро остался лежать с поднятой вверх рукой и головой склонённой на грудь.

Шитао растерянно простоял всю процедуру пленения одного из своих будущих шуринов.

–– Да не боись, это ненадолго, – пояснила девица. – Я его знаю! У нас есть максимум пять-десять минут. Пойдём! – она схватила молодца за запястье и потащила к Касперо.

–– Мама, папа!! – заорала она, едва «злоумышленники» оказались внутри самолёта. Вопль был таким громким и яростным, что поднял всё семейство. Даже старик Петро смог непроизвольно покинуть своё кресло сантиметров на пять вверх. (Потом он, разумеется, в него вернулся.) На разные голоса понеслись восклицания: Что?! Что такое?! Что случилось?! Что произошло?!

–– Надо поговорить!! – провопила Нико из тамбура и завернула (вместе с Шитао) в столовку. Через секунду все Санчесы (кроме Алехандро) ввалились туда-же возбуждённой толпой.

–– Значит так! – сказала Никочка, когда родственники расселись на лавки. Она и Шитао стояли перед ними на крохотном пятачке свободного пространства.

Наступило молчание.

–– Ну что? – спросил Антонио за всех.

Нико опустила голову, дёрнула ногой вбок и тихонько пихнула лейтенанта коленкой. Шитао прочистил горло, задумался и наконец, выдал. – Совсем забыл сказать…(глубокий вздох) Я знаю, что Нико – девочка.

–– Ой, – изумилась мамаша Санчес.

–– Я её люблю…, и в субботу папаша приедет составлять брачный договор.

–– Ой… – опять ойкнула Клауди.

В салоне Касперо воцарилась тотальная тишина. Невольно Нико придвинулась к своему лейтенанту, а тот крепко обхватил её рукой поверх плеч. В свою очередь девица ухватилась за карман его офицерского кардигана. Оба производили впечатления вцепившихся друг в друга намертво, и способных при насильственном разделении пролить реки… океаны крови.

–– Отец, матушка, просим благословенья…, – пробормотал Хо.

–– В эту субботу? – переспросил старик Петро.

Шитао храбро кивнул.

В этот момент загремели ступеньки трапа и в столовую, чуть не сорвав занавеску, ворвался взлохмаченный Алехандро. В наручниках болталось железное кольцо, которое он выдрал из каменной стены.

–– Батя-я!!! – завыл Алехандро.

–– Помолчи, – приказал ему старик Петро. – Сядь.

Сын задавил жалобу в груди и «упал» на скамейку.

–– Нико, – обратился отец к дочери. – Я хочу послушать тебя.

–– Совершенно точно я собираюсь за него замуж, – Нико мотнула головой вбок на лейтенанта и адски покраснела.

–– Что ж …, – вздохнул Петро. – Видать и впрямь от судьбы не уйдёшь…

Клауди поднялась со своего места и подошла к напряжённой парочке. Обеими руками она наклонила чёрную голову Щитао к себе и смачно поцеловала его в темечко.

–– То есть да? – с надеждой спросил молодой человек. – Вы не против?

–– Ты хороший мальчик, – заулыбалась мамаша. От избытка чувств она опять чмокнула его в висок.

–– Водки! – гаркнул Антонио. И Нико и Шитао заметно расслабились и отцепились друг от друга.

Семья зашумела вразброд. Братья Санчесы по очереди вставали и с чувством хлопали будущего шурина по плечам. Шитао качался от тычков, и переходил из объятий в объятья. Иногда у него трещали кости. Один Алехандро остался сидеть на скамейке с оскорблённой миной на лице. Нико подсела к нему и уложила голову на братское плечо, мол, прости. Алехандро смиряясь с обстоятельствами громко выдохнул.

–– А можно спросить? – выкрикнул Хо и, не дожидаясь разрешения тут же задал собственно вопрос. – Почему Нико носит мужскую одежду?

–– Прячем от дракона, – ответила Клауди за всю семью и захихикала, приглашая оценить шутку. От неожиданности Шитао поперхнулся и начал кашлять.

Касперо гудел от громких голосов и смеха.

Глава 20

Неразлучники.

Целый месяц Сачесы были не в курсе отношений красавчика лейтенанта и их любимой дочурки. Одному Мирозданью известно чем занимались эти двое пока остальные думали, что всё нормально, что Хо просто посещает тренировки, или просто носит воду…

Мысль пришла внезапно. Только что Клауди спокойно, даже расслабленно равняла ножницами волосы своему старшему сыну и вдруг подумала об ЭТОМ! От испуга женщина дрогнула рукой и хватанула прядь выше намеченной линии…

Антонио что-то почуял и беспокойно заёрзал на стуле. Попросил: «Много не режь».

–– Поздно…

–– Ма-а-ам!! – пришёл сынок в ужас.

–– Ничего… отрастут… Волосы – не пальцы!

За обзорными окнами Касперо Алехандро и Лео снаружи мылись над вёдрами, а Паулито, примостив зеркальце на кирпич цеховой стены, сбривал трёхдневную щетину.

Санчесы готовились к вылазке в город

–– Больше не разрешай Нико и Шитао вместе ходить за водой! – прошипела матушка.

–– Почему?

–– А вдруг что-нибудь случится!

–– Ты про что?

–– Я про… секс-с-с!

–– Да ладно тебе, – отмахнулся старший сын. – В субботу приедет Тайбай – составлять договор. Через четыре месяца, когда Нико стукнет восемнадцать, они поженятся.

–– Вот когда поженятся, – Клауди сердито клацнула ножницами.

–– Не отвлекайся…, – скорбно попросил Антонио.

Официальный приезд полковника Хо и послужил причиной сегодняшних сборов. Как не крути, а настало время превратить Нико в девицу. То есть, купить ей … платье! И нормальную женскую обувь… даже нормальное, то бишь, красивое нижнее бельё! Короче день обещал быть крайне эмоциональным.

За покупками ехала вся семья. Нико была обязана присутствовать в качестве «манекена» для примерки. Клауди выступала экспертом красоты и моды, ну а братья взяли на себя обязанности почётного, а заодно охранного эскорта. В Касперо оставался старик Петро, который в добровольном порядке вызвался посторожить самолёт от крыс.

Вылазка несла определённый риск. Предполагалось, что по городу шныряют волчата Амадеуса Хольке, но откладывать мероприятие было нельзя – суббота наступала уже завтра!

–– Всё-всё! Хватит! – Антонио стал осторожно уклонять голову вправо.

–– Подожди…

–– Ма-ам!

–– Да подожди… вот тут ещё…

Занавеска с треском отодвинулась вбок и в рубку вошла сердитая Нико Санчес.

–– Доча моя…, – немедленно умилилась Клауди. Антонио воспользовался моментом и незаметно покинул свой эшафот.

–– Туфли… хочу на каблуках, – начала девица разговор, ради которого она и заглянула в рубку. – А трусы – простые без дурацких кружев!

–– Купим стринги! – весело заорал Антонио, в основном для того, чтобы подразнить.

–– Тогда сам и будешь носить! И я вообще никуда не поеду!

–– Эй! Я, между прочим, из-за тебя голову под ножницы подставил! – возмутился старший Санчес . – На тридцать минут раньше нельзя было сказать! Трусы кружевные она не хочет!

Нико наморщила нос и злобно задёрнула занавеску.

Антонио пропыхтел. – Чем больше размышляю, тем больше кажется, что сынок полковника мазохист!

–– Я всё слышу! – заметила пикиньо по ту сторону тряпочной перегородки.

Матушка сделала старшему сыну строгие глаза, мол, не накаляй обстановку, девочка и так на нервах! Тут Антонио увидел на полу свои отрезанные волосы и схватился за голову.

–– Мам, да ты что! Я просил три сантиметра не больше!!

* * *

Гай Ол крайне редко выползал за приделы территории западного округа Низины. Обычно только в том случае если папочка Амадеус Хольке поручал ему какое-либо важное задание. И почти никогда он не делал это по собственному желанию. А зачем? Всё необходимое для его жизнедеятельности находилось на относительно небольшом пространстве, то бишь, в родимом подземелье складов и на территории, которую курировали и опекали волчата. Однако вот уже больше недели Гай упорно стремился погулять как можно дальше от своей среды обитания. Делал он это ежедневно с утра и до позднего вечера. Причина его прогулок заключалась в маленькой железной коробочке. Там на дне лежала крохотная свёрнутая спираль по виду точь в точь как кудрявый человеческий волос – пассивная половинка неразлучников. Эта магическая хрень была придумана для беспокойных мамаш переживающих за своих чад, а также для ревнивых супругов, думающих, что вторая половина регулярно изменяет… но в итоге «неразлучники» использовали в полицейских управлениях. Им нашли отличное применение для слежки.

Коробочку с содержимым ему дал Тецуй во время их последней встречи. Он же приказал вытряхнуть волосок на одежду пикиньо, когда Гай и Нико встретятся. Почему то Рюй упорно думал, что Нико непременно захочет отомстить бывшему другу, что в принципе имело некоторый смысл.

Гай коробку взял (попробуй не возьми!) и стал ездить (бестолково во всех направлениях) по Птопаю. Насчёт встречи с маленьким Санчесом у него были свои соображения.

Теоретически встреча с Нико могла состояться, если сам Нико захотел бы найти Гая и при условии того, что Гай останется на территории Хольке. А он там не оставался! Таким образом под предлогом поиска Нико изобретательный Гай сознательно сводил их обоюдную встречу к нулю. Ол очень гордился собой, придумав эту замечательную схему – ни за что не встретиться с маленьким Санчесом, активно занимаясь его поисками!