О крестьянстве и религии. Раздумья, покаяние, итоги

А еще что удивительно. Родившись в античную эпоху, а затем на тысячелетие уйдя в небытие, комучение возродилось в Западной Европе и долго в виде призрака бродило там. Ее элита, всегда думающая и не только о себе, почихала немного и навсегда дала ему отрицательную оценку, одобренную большинством своих граждан, благодаря их высокой цивилизованности. Были приняты необходимые практические меры. Сохранено и поддерживается крестьянство. Держится в духовной и экономической узде так называемый пролетариат, получив необходимые для жизни социальные блага, а при отсутствии работы – пособие по безработице, значительно превышающее заработную плату комсоветского трудящегося. Поэтому безусловное большинство их граждан никогда не будет и помышлять о каком-то коммунизме. А наша опытная проверка на себе дала убедительное доказательство коммунистической угрозы. Поэтому так легко ушли навсегда от навязанного им коммунизма, как от чумы, страны Восточной Европы и Балтии.

Кстати, несколько слов о пролетариате, названном Марксом самым прогрессивным классом по одному (очень важному для его схемы коммунизма) критерию: не имеет собственности и потому свободный., легок на подъем, терять нечего. Свободна и его голова, привыкшая делать то, что прикажут, не думающая наперед, не прогнозирующая. Его легко направить умеющим это делать. Наверное, в этом главная польза от него революционерам?

В силу своей невысокой грамотности и доверчивости, поверив на слово в обещанное чудо – всеобщее счастье, лукавому нашептыванию, что он гегемон, правящий класс общества, он на деле превращен был большевиками в своего раба, в своего безвластного воина. Да, он и не мог и никогда и не обладал властью. Она была в руках партийной верхушки и ее руководителя.

Поэтому так называемая диктатура пролетариата была ничем иным как диктатурой партии, а еще точнее диктатурой лидера партии. Типичная бессовестная демагогия с лицемерием вместе.

При понимании несерьезности лозунга о руководящей роли пролетариата в обществе, не может быть и речи о какой-то дискриминации, неуважении к нему. Это же часть нас, в чем-то хорошая, в чем-то – не очень, без которой мы не можем быть. В ее среде, как и в любой другой группе (сословии ли, классе) общества, могут рождаться гении, перспективные руководители.

Общество, государство должно всемерно заботиться о снижении монотонности в работе на заводах и фабриках, которая порождает бездумность, бездуховность, унижает человека, не используя его интеллект. А управлять страной, нами всеми должны лучшие представители всех слоев населения.

А теперь об отечественных носителях комидей, компартии и её руководителях. Сразу скажем – это тоже наши соотечественники, они не с неба свалились, не приехали из зарубежья. Об их родителях провидчески рассказал наш пророк 19 века Ф.М.Достоевский в своем произведении «Бесы», а поэтому запрещенном в советское время. Выращены на нашей почве.

Ленин, Сталин, Троцкий, Свердлов, Бухарин, Рыков, Зиновьев, Каменев, Молотов, Ворошилов, Калинин, Дзержинский и многие другие члены большевистской гвардии. Во-первых, это не рабочие и не крестьяне. Это и не представители царской элиты. Кстати, Молотов (Скрябин) и Рыков из бывшей слободы Кукарки (ныне, конечно, в сотый, наверное, раз Советск), что всего лишь в 40 км от нашей деревни. А Киров (Костриков) также из недалекого от нас с. Уржума. Они – не из угнетенной части народа и не знали тяготы подневольного труда. Это – представители разночинного сословия, в основном недоучившиеся, не нашедшие себя в экономике, культуре, науке и религии, но по-моему, преисполненные желанием выделиться, властвовать, а не работать. Не за народ они страдали, а за отделенность свою от власти. Они жаждали власти над страной, над миром. Именно этот наркотик сжигал их. А угнетенный народ (пролетариат ли, крестьянство) – лишь средство – материал для достижения цели. А разве в этом случае кто-нибудь думает о перерасходе и неумеренном сжигании средств?

Их общая отличительная особенность: говорить одно, делать другое, думать – третье. Демагогия, лицемерие – их главное «интеллектуальное» оружие. Хотя в РСДРП они были в меньшинстве, назвали себя большевиками. Диктатуру свою и их партии, в которой все руководители к рабочему классу никакого отношения не имели, называли «диктатурой пролетариата», а свое правительство без единого рабочего, а тем более крестьянина – «рабоче-крестьянским». И так далее по всем вопросам и делам. А знаменитые лозунги Октября: землю – крестьянам, а на самом деле (поманил во время НЭПа) – в распоряжение большевистских чиновников, мир – народам, на деле – сплошная война то с другими народами, то со своим. А красивый герб с серпом и молотом – в честь безвластного рабочего и уничтоженного крестьянина. Так поступает только диавол.

Это даже не революционеры призыва Плеханова Г.В., бескорыстного, высокообразованного, ищущего (с возможными ошибками) будущее для своего угнетенного народа. Как издевались над словами Плеханова после поражения революции 1905 г.: «не надо было браться за оружие». И предостережение Плеханова в 1917 г., что «социалистическая революция в России приведет не к диктатуре пролетариата, а к диктатуре партии, а потом к диктатуре личности. И Россия на многие годы погрузится во тьму, а потом мучительно, десятилетиями будет из нее выбираться» – для большевиков (да и для нас) был пустой звук.

Партия большевиков – собственно не партия вовсе в своем изначальном смысле. В Европе партии создавались как дискуссионные клубы мыслящих, ищущих людей. Это – изобретение Ленина, орудие для захвата власти, отряд (армия) людей, скрепленных жестокой идейной (и не только) дисциплиной. Вот почему он страстно боролся в 1903 г. за I параграф устава такой партии, схожей с законом бандитской группировки, из которой живым не выйдешь. Партия как организация «принципиально никогда не отказывалась и не может отказываться от террора». (Ленин, 1901 г.» С чего начать?). Для этого она имела в своем составе отряд боевиков. «Научное понятие диктатуры означает не что иное, как ничем не ограниченную, никакими законами, никакими абсолютно правилами не стесненную, непосредственно на насилие опирающуюся власть», – пишет Ленин в 1908 г. и дает подробную инструкцию для террористов. А «освятил» террор родитель коммунистов К. Маркс, в свое время написав: «После прихода к власти нас станут считать чудовищами, на что нам, конечно, наплевать».

Это «изобретение» Ленина было «успешно» использовано Гитлером при создании такой же сплоченной и боевой партии НСДАП (национальной социалистической рабочей партии). Видите какая разносторонняя отрава, на все вкусы. Крестьяне почему-то обойдены. Наверное, потому, что они были свободными и самостоятельными уже много веков, имели собственность, в потрясениях не нуждались. Да и с церковью своей, прошедшей реформацию, связи не потеряли. Эта боевая партия и увела немецкий народ с цивилизованного пути, нанесла ему сокрушительные потери.

Опыт России и Германии весьма жесток, но поучителен: 1) нельзя отдавать власть одной партии, а таким боевым (изобретение Ленина) – не давать законом права гражданства; 2) задача религиозных организаций всех вероисповеданий неустанно прививать своим народам, особенно правителям милосердие как к ближнему, так и дальнему. Только это убережет народы, человечество от войн, революций и всемирных катаклизмов.

Сейчас написано много серьезных книг о Ленине и его партии с глубокой объективной оценкой пагубности их для нашей страны. Для каждого думающего человека вполне достаточно, чтоб сделать об этом свое заключение. Поэтому считаю неуместным что-то еще доказывать. Скажу только, что я был в долгом плену комсоветской идеологической обработки. Да, обидно сейчас говорить, но мне было очень трудно постичь сатанизм Ленина. Уж очень постаралась компропаганда при разоблачении культа Сталина представить его как исключение из правил, что он извратил ленинские принципы, что другие большевики – чистейшие, человечнейшие. Кстати, доказывать мне о Сталине и не надо было. Еще в школе я понимал его тиранство и с удивлением смотрел на плачущих на митинге в школе в с. Тужа.

Не будучи членом партии, многое из комучения подвергая сомнению, я в значительной степени оказался в плену этой пропаганды. В домашней библиотеке имел первое и последнее собрание сочинений Ленина. Верил и в сказки о Кирове.

Публикации в 80х годах «сверхсекретных» документов о делах Ленина и его «сотоварищей», встречи с думающими людьми на демократических митингах тех лет отрезвили меня окончательно и бесповоротно. Я взглянул на себя, на прошедшую жизнь, и сердце мое залилось стыдом и позором.

Этот «человечнейший» правитель, вещая о необходимости борьбы за светлое будущее человечества, посылал секретнейшие записки с требованием использовать заложников из крестьян, расстрелять как можно больше священников, пока крестьяне умирают от голода и им не до защиты священников. (Подробнее об этом расскажу в следующем разделе книги). Вот выдержки с этих записок: «…Где расчистка снега производится не вполне удовлетворительно…взять заложников с тем, что если расчистка снега не будет проведена, они будут расстреляны», «провести беспощадный массовый террор против кулаков [а фактически против тех крестьян, которые восставали против продотрядов, оставлявших их без хлеба.-Л.К.], попов и белогвардейцев, сомнительных запирать в концентрационный лагерь вне города», «назначать своих начальников и расстреливать заговорщиков и колеблющихся, никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты», «если появятся колебания среди социалистов, вчера примкнувших к вам, к диктатуре пролетариата, или среди мелкой буржуазии [т. е. крестьян.-Л.К.], подавляйте колебания беспощадно. Расстрел – вот законная участь труса», «Налягте изо всех сил, чтобы поймать и расстрелять астраханских спекулянтов и взяточников. С этой сволочью надо расправиться так, чтобы на годы запомнили», «Имеющие излишки хлеба и не вывозящие их на станции и в места сбора и ссыпки, объявляются врагами народа и подвергаются заключению в тюрьме на срок не ниже 10 лет и конфискации имущества».

И эта его параноидальная жестокость не в гражданскую войну появилась, а была в его генетической программе. Чернов В.М., лидер эсеров (партия социалистов – революционеров, одновременно с социал-демократами боролась с самодержавием) вспоминал, как в эмиграции (1911 г.) пошутил за кружкой пива:

– В.И., да приди к власти, вы на следующий день меньшевиков вешать станете!

А он ответил:

– Первого меньшевика мы повесим после последнего эсера! – прищурился и засмеялся.

Кто он? Вождь? Тиран? Думаю: антихрист – сатана по религиозным канонам, но не человек, этот изобретатель концлагерей, заложников из мирных жителей, термина «враг народа», массового террора, искусственного целенаправленного голода для усмирения своих соотечественников.

К моему теперешнему глубокому сожалению, должен признаться, что я долго не мог правильно оценить происшедшее с крестьянством, в частности, раскулачивание. В начале 80х годов в многочасовой дружеской беседе, как тогда повелось на кухне, со Старостиным Александром Степановичем (писателем, сыном моего руководителя по работе в институте сельхозавиации, тогда уже покойного Степана Григорьевича) мы к своему удивлению обнаружили, что наши предки были по разным сторонам баррикады в этой печальной «кампании». Его деда с детьми раскулачили, а мой отец был активистом в те годы в нашей деревне – председателем ТОЗа, а затем коммуны.

У Старостина А.С. было категоричное (и, конечно, правильное) осуждение раскулачивания как бесчеловечного деяния комсоветов, принесшего большую незаслуженную беду семье его деда, людям старательным, трудоспособным и высокого интеллекта (Степан Григорьевич и его брат, несмотря на всяческие препятствия и трудности как детям репрессированного отца получили образование в области авиации и стали докторами наук).

Я же тогда придерживался позиции, что беды раскулачивания в значительной мере были вызваны перегибами отдельных недобросовестных и неумных раскулачивателей. Так нам объясняли компартийные идеологи. Так внушал мне отец, бессеребреник, работящий крестьянин и не обделенный разумом.

Разговор со Старостиным А.С. заставил меня задуматься всерьез о судьбе крестьянства. Меня, хлебнувшего крепостного рая послевоенной советской деревни и видевшего воочию исчезновение сословия, являвшегося всегда становым хребтом России. Я стал пересматривать все: что нам говорили и писали, чему меня учили, что я думал, говорил и писал, не особенно задумываясь, получая «пятерки» в школе, в институте, аспирантуре и т. д.

Поистине такие поучительные случаи не дают основания преувеличивать свой интеллект. Но лучше поздно, чем никогда. Стыдно вспоминать, что я не заметил кощунственность утверждения в комманифесте Маркса и Энгельса о реакционности крестьянства и ремесленников. Я, рожденный в деревне, с величайшим уважением относясь к крестьянам, с которыми жил бок о бок, слишком, видимо, был занят собой, своей личной жизнью…

Это краткий раздел моих размышлений о факторах, которые позволили уничтожить крестьянское сословие в нашей стране, дает возможность видеть внутренний стержень событий после большевистского переворота 1917 года.

Светлое время или междуцарствие

Бескровная революция, начавшаяся 23 февраля 1917 года и закончившаяся 2 марта отречением царя, провозгласила права и свободы всех граждан независимо от их происхождения, национальности и вероисповедания. Никакой борьбы с какими-то враждебными классами не было объявлено. Правда, и не решался вопрос о земле для крестьян. Все партии были легализованы и стали готовить свои программы к объявленным выборам в Учредительное собрание, которое и должно было установить все необходимые законы нового государственного устройства России. Политическая жизнь бурлила всеми цветами.

При Временном правительстве был создан Поместный Собор, на котором восстановили патриаршество и выбрали Патриархом Московским и всея Руси Тихона.

В мае на I Всероссийском съезде крестьянских депутатов был провозглашен лозунг: «вольный труд на вольной земле» в соответствии с вековыми чаяниями крестьян России. Интересы крестьян в большей мере отражала партия эсеров. Их позиция была сформулирована в крестьянском наказе о земле, опубликованном 19 августа 1917 г. в «Известиях Всероссийского Совета крестьянских депутатов». В нем отменялась частная собственность на землю, которую обращали во всенародное достояние, общенародный земельный фонд, общинное пользование которым будет определено законом Учредительного Собрания. [С высоты нашего времени отметим лозунговость эсеровской позиции и социалистичность терминов: «народное достояние», с одной стороны, и патриархальность – «общинное пользование», с другой. Эти недостатки позиции эсеров использовали большевики – передав право пользования от общины царского времени к колхозам, т. е. комсоветской власти и ее конкретным чиновникам. Если бы сразу отдали в частную собственность крестьянам, они бы за нее постояли намертво]. Ленинская позиция четкая, но уже тогда страшная («Хозяйство на отдельных участках… – это не спасение. Необходима всеобщая трудовая повинность… нужна сильная и твердая власть, которая была бы в состоянии провести эту повинность, необходимо перейти к общей обработке в крупных образцовых хозяйствах…, образованных в б. помещичьих имениях, которое бы велось… Советами депутатов сельскохозяйственных рабочих «) не получила никакой поддержки крестьян.

Ленин надеялся вначале реализовать свою позицию на Учредительном собрании. Однако прошедшие (впервые всеобщие) выборы в сентябре показали, что большинство (58 %) депутатских мест досталось эсерам, которых поддерживало крестьянство. Большевики получили всего лишь 25 % и потеряли перспективу получения власти в крестьянской стране демократическим путем – через всеобщие прямые выборы. И они пошли ва-банк: сначала захватим власть, а потом уж будем (не сразу) устраивать выборы (под ружьем). Демократические силы тех лет находились в эйфории успехов, потеряли бдительность, не позаботились о своей безопасности. А молодому поколению «бесов» (по Достоевскому) только этого и надо! Дальнейшая история нашей страны – это история поэтапного уничтожения крестьянства в жесточайшем тоталитарном государства

Этапы уничтожения крестьянства

В понятие «уничтожение» вкладываю ликвидацию крестьянства как сословия всеми методами, которые применила, проявив изумительную находчивость, комсоветская власть в России: 1) физическое истребление (расстрелы «кулаков» в 1917–1920 гг. и 1929–1930 гг., казаков в 1918–1920 гг., восставших крестьян в солдатских шинелях, в мясорубках череды войн, ссылки на верную, правда, не моментальную гибель); 2) выталкивание подкулачников из деревни, лишив их «твердыми заданиями» возможности жить и крестьянствовать; 3) мор искусственно созданным голодом (путем безмерного изъятия продовольствия вооруженными продотрядами сразу после захвата власти, сдачи государству практически всей выращенной колхозами продукции сразу после насильственной коллективизации и после жесточайшей войны, невиданных в истории размеров сельхозналога с личных хозяйств каждой крестьянской семьи); 4) вынужденный исход – миграция крестьян в 50–80 гг. XX века в города, на стройки, шахты и т. п. из-за бесправного поистине рабского положения, в которое было поставлено деревенское население, с преодолением всяческих преград – отсутствие паспорта, прописки и т. д. и т. п.; 5) пролетаризация, а по существу люмпенизация оставшегося населения деревень в результате комсоветской «переделки», перековки, раскрестьянивания, с появлением и расцветом алкоголизма, воровства, иждивенчества и несамостоятельности – абсолютно чуждых ранее крестьянскому сословию. Их мало с опытной душой, кто крепким в качке оставался, когда землю-корабль за новой жизнью ль, новой славой в прямую гущу бурь и вьюг большевизм направил величаво – пересказываю С.А. Есенина, провидчески понявшего абсолютно антикрестьянскую суть комсоветов. Не только против кулаков. Это лишь для разложения противника. А против всего крестьянства. В соответствии со сказанным Марксом и Энгельсом в их Комманифесте о реакционности крестьянства. Ведь он порождает ежеминутно буржуазию – так любил говаривать Ленин, наш отечественный Сатана.

1917–1922 гг. Октябрьский переворот. Военный коммунизм. Гражданская (братоубийственная) война

За 17 дней до созыва Учредительного собрания, поняв свою бесперспективность, большевики захватили власть силой. Как говорилось в воззвании членов ЦК РСДРП, несогласных с Лениным – меньшевиков, к Питерским рабочим: «… Эта партия путем заговора и в тайне от других революционных партий, опираясь на силу штыков и пулеметов, произвела государственный переворот… и над разоренной страной…большевики вздумали проделать свой безумный опыт захвата власти, якобы для социалистической революции…». Чтобы не вызывать сразу крестьянский гнев на себя, большевики принимают декрет о земле в эсеровской редакции. Однако созыв Учредительного собрания сознательно задерживали, «обрабатывали» выбранных депутатов, а после открытия – его быстро разогнали и уничтожили всю документацию о выборах.

В декабре был создан ЧК, как прямой карательный орган партии большевиков, действующий по ее директивам и под ее контролем. Террор и насилие против инакомыслящих были возведены в ранг государственной политики. Листая сейчас «Очередные задачи Советской власти» Ленина, меня поразило рефреном звучащее заклинание: власть мы взяли, а как мы будем управлять страной, в которой большая часть народа – крестьянство, ежечасно порождающее капитализм? Нужен жестокий учет и контроль, учет и контроль, учет и контроль. Не помещики и капиталисты ему были страшны, а многомиллионное крестьянство. Как-то так получилось, что я на это самое важное не обратил внимание, когда в институте «штудировал» на пятерки марксизм-ленинизм.

Поэтому-то следующим шагом большевиков было постановление правительства о введении продразверстки, которое обязывало «каждого владельца хлеба весь избыток сверх количества, необходимого для обсеменения полей и личного потребления по установленным нормам до нового урожая [а если его не будет из-за засухи? – Л.К.] заявить к сдаче в недельный срок после объявления этого постановления в каждой волости». Декретом ВЦИК были предоставлены Комиссару продовольствия чрезвычайные полномочия по борьбе с «деревенской буржуазией», укрывающей хлебные запасы или спекулирующей ими. Их в большевистской печати назвали «врагами народа» – новый термин изобрели. Все крестьяне, а особенно вооруженные крестьяне – казаки, восприняли этот акт Ленина крайне отрицательно. Началась война партии большевиков с деревней. В этот период (с 1918 г.) второй [а может, первой? – Л.К.], параллельной сельским советам, властью, назначенной большевиками, становятся комбеды, без всяких, даже формальных выборов. Главная их задача – отъем и дележ чужого добра, от четверти до половины которого доставалась им за эту «работу». Они и обеспечили реализацию продразверстки и просуществовали до НЭПа.

На большевистский террор крестьяне и казаки ответили массовыми восстаниями. Жесточайшим образом они были подавлены, с применением химического оружия, заложников, концлагерей и т. п. Этими масштабными акциями руководили пламенные революционеры: Фрунзе, Ворошилов, Буденный, Тухачевский и др. По экспертным оценкам в стране подверглось репрессиям свыше 4 млн. казаков, выселенных из родных мест, заселением их территории переселенцами из Центра России. Казаки поэтому пополняли белую армию. Почему особую борьбу – войну вели большевики против казаков? Потому что казаки в отличие от обычных крестьян были хорошо организованы, сплочены и военизированы.

Одновременно с террором и грабежами крестьян Ленин начал претворять в жизнь свою программу их закрепощения путем насильственного водворения в коммунистическую общину – крупные коллективные хозяйства. После разгона Учредительного собрания декрет о земле был подредактирован: эсеровский вариант общинного землевладения заменен государственным, наркоматским, ведомственным, то есть чиновничьим. В 1919 г. в постановлении ВЦИК о социалистическом землеустройстве от декрета о земле практически ничего не осталось, а крестьянское хозяйствование было объявлено «преходящим и отживающим». «Крупные советские хозяйства (совхозы) и коммуны, общественная обработка земли» афишируются как цель, как средство уничтожения эксплуатации людей, воспитания в духе социализма, объединения пролетариата и деревенской бедноты.

На совещании делегатов комитетов бедноты Ленин в конце 1918 г. дал директиву: «Если кулак останется нетронутым, то неминуемо будет опять царь и капиталист». И большевики отобрали у «кулаков» 50 млн. га земли (треть сельхозугодий). А для того, чтобы понять истинное представление большевиков о так называемых «кулаках», самостоятельных трудягах деревни, приведу цитату из их сочинения: «После Октябрьского переворота [видите, даже сами большевики вначале называли так. – Л.К.], после ликвидации помещичьего землевладения наше сельское хозяйство сделалось почти исключительно крестьянским… и мелким хозяйством. При таких условиях компартии приходилось преодолевать совершенно невероятные трудности в деле борьбы за крупное коллективное хозяйство… Советской власти удалось сохранить в своих руках лишь 2 млн. десятин [помещичьих земель, – Л.К.]. Крестьянин не любит слова «коммуна» …В борьбе с помещичьим землевладением пролетариат имел за собой все крестьянство поголовно, не исключая и кулачество. Этим объясняется быстрый успех Октябрьского переворота… Но… проведение нами уравнительного раздела земли отбросило кулачество в лагерь контрреволюции. Кулачество потеряло часть полученной земли, землю, которую арендовало в наделах бедноты и землю помещиков… «Этот класс является претендентом хозяйства по типу фермерского хозяйства Дании и Америки [выделено мною, – Л.К.] … Советской власти придется проводить планомерную экспроприацию кулачества, мобилизуя его на общественные работы» [в концлагерях, – Л.К.]. Бухарин Н., Преображенский Е. «Азбука коммунизма». Популярное объяснение программы РКП(б). М. 1920 г.

Это действительно правдивое объяснение большевистской позиции, а не ленинское – сатанинское.

Коммунизм и диктатура пролетариата для русского крестьянина непонятны [как и для самого пролетария, – Л.К.]. Ему важно, дадут ему землю или нет. Несмотря на давление, большевикам удалось перевести под комхозяйства не более 3 % земли, организовать всего лишь к 1920 г. 1901 коммуну. На I Всероссийской съезде коммун и артелей делегаты – руководители с мест говорили, что «коммунары бегут из коммун», «Крестьяне предпочитают иметь свое собственное, хотя бы и маленькое и несовершенное хозяйство». Их позицию поддерживали работники Наркомата Земледелия, специалисты и ученые – А.И. Чаянов, В.П. Кондратьев, Я. Гуров. [В последствии расстреляны. – Л.К.].