О крестьянстве и религии. Раздумья, покаяние, итоги

Это отступление я сделал для того, чтобы показать, доказать, что самый большой ущерб комсоветы нанесли, отравив наши души, излечение которых очень длительное.

Отучив от самостоятельности при ведении производства, да и при организации всей жизни, вследствие чего не создав удовлетворительного жизненного уровня основной массы населения, а зачастую (в нашем случае крестьян) обрекая на самый низкий его предел, комвласть (комсистема) оставила (и толкнула к нему) единственный способ их выживания – воровать, обманывать, лгать, подсиживать ближнего без зазрения совести, не задумываясь особо, убивать… Часто можно слышать от серьезных даже людей, неглупых: к стенке его, расстрелять, мочить в сортире… В ходу странные для человечества антизаповеди в виде поговорок: "не своруешь – не проживешь", не подмажешь – не проедешь" и т. д. Для прихорашивания постыдных деяний придуманы формулировки: воров из среды обычных ("простых") людей называть "несуны", воровство чиновников – " превышение служебного положения, должностных полномочий, злоупотребление ими».

Бессмысленная жизнь толкала к алкоголизму как средству лечения больной души совестливой части советских людей. С другой стороны, в результате лишения самостоятельности, освобождения от ответственности за будущее у многих не нашлось в достатке ни физических, ни интеллектуальных сил занять предоставленный "досуг" для более достойных для человека занятий, чем беспросветная пьянка.

Надо отметить, все эти болезни советского человека охватили и те слои, где не стоял вопрос выживания, а была обычная конкуренция за лучшее место, за лучшую жизнь. Дурной пример заразителен. Так было в научной среде, в бюрократических учреждениях и т. д. [Поучительный пример из моей жизни. После окончания аспирантуры стоял, оказывается, вопрос, меня или другого претендента оставить на кафедре. Мой конкурент использовал свои "козыри". Будучи членом КПСС на закрытом партийном собрании в августе – сентябре 1968 г. при обсуждении письма ЦК КПСС о событиях в Чехословакии, известил, что Колосов Л.И., якобы поддерживает петицию чехословацкой интеллигенции "Две тысячи слов"…. Я во всей красе познал судьбу отвергнутого советского человека. Хорошо, что время было уже не сталинское, обошлось без Магадана.

Я тогда был далек от политики, ни о каком диссидентстве не помышлял. Когда узнал об этом обсуждении, хотел снять с себя навет. Но меня заставляли ответить, кто сказал мне, кто нарушил устав партии. Я, конечно, этого позволить не мог. Не добившись "реабилитации" я устроился на работу в другом месте. Но эта "зарубка" заставила меня крепко задуматься абсолютно критично к советской действительности. И в партию я не вступил сознательно, хотя понимал, чего я лишаюсь. До этого, признаюсь, были определенные карьерные мечтания.

После довольно длительных и нелегких раздумий мне высветился мой путь. Я не Ломоносов и не Менделеев, – переживать за личную нереализованность особых оснований нет. Наделенная от рождения совестливость не позволяет использовать существующие правила игры: расталкивать и сталкивать конкурентов в яму, подсиживать и т. д. и т. п. Я в шутку говорил: "Я понял, что председателем правительства мне не быть, а остальные должности – не стоят продажи души диаволу".

Особой ненависти к этому "конкуренту" сейчас нет (была лишь в начале, спасибо Богу, ушла). Не он, так другой нашелся бы. Они комсоветской системе более подходящи, им ею дана была воля].

Заразные болезни души, взращенные большевизмом, не могли обойти колхозное крестьянство. Почти поголовное пьянство и воровство. Вытащенные комидеологами из контекста исторических источников (князь Владимир) цитаты с чуть ли не генетическим пристрастием нашего народа к алкоголю и воровству недалеки по смыслу от слов вора, кричащего: держите вора. Что было, может быть, в зачатии, как у всех народов, расцвело пышным цветом. Появилось и невиданное ранее у крестьянства свойство – иждивенчество.

Где-то в 1990-91 гг. говорю я жителю нашей деревни, относительно не старому и полному еще сил:

– Вот наступила пора, сколько хочешь бери земли!

А он с матерными добавками:

– На кой… она. Возле дома есть немного и хватит. Чего надо из колхоза притащу!

Конечно, вызван такой ответ еще и недоверием к новой власти в прежних лицах, которые, знает он, сделают все возможное, чтобы отобрать у него продукт его труда на земле. Так, кстати, и получилось.

В результате целенаправленной государственной политики комсоветов по превращению крестьянства, да по существу и всех граждан страны в винтики комсоветского механизма, по лишению их самостоятельности, по вбиванию в их головы лишь одного мнения, подхода и философии, резко возросла доля черни – не думающей части населения, составленной, как ни парадоксально при всеобщем среднем образовании, из представителей всех классов и сословий общества. («Чернь, черный народ, простолюдины, особ. толпа, ватага их. Чернь бушует – о чем, не знает. Из черни вышел, да пообчистился». В.И.Даль). Их объединяет не отсутствие разума, а его беэдействие по разным причинам. Из-за невостребованности – зачем винтику думать, если за него начальники думают, бессмысленности что-то разрабатывать, открывать, находить – все равно оно будет присвоено другими, рабовладельцами. Вследствие забитости головы лишь одной мыслью – как выжить. Или, наоборот, при сверхобилии богатства (чаще незаслуженного) и слишком легкой без всякого напряжения жизни. При необычайно развившейся лени работать самому и обеспечивать свою жизнь за счет работы как физической, так и умственной при оставшемся желании быть богатым и даже управлять другими людьми… Особенно из-за лени думать самому и самостоятельно принимать решения, перекладывая их на кого-либо, доверяя кому-либо, отдавая свою судьбу в чужие руки.

Характеристику бессмысленной черни дал А.С.Пушкин в драме «Борис Годунов». Шуйский Годунову:

Но знаешь сам: бессмысленная чернь/ Изменчива, мятежна, суеверна, / Легко пустой надежде предана. / Мгновенному внушению послушна, \Для истины глуха и равнодушна, /А баснями питается она.

Из определения В.И.Даля видно, что в начале этот термин относился ко всем простолюдинам. Таким прозвищем наградили наши древние властители всех своих подчиненных соотечественников. Этакий взгляд сверху на копошащихся внизу людишек. Взгляд изначально порочный и неверный. Ибо каждый человек генетически не рожден чернью, а награжден Творцом разумом, в отличие от других земных существ. Этот разум дает возможность всем жить самостоятельно, не паразитируя, не убивая себе подобных, не обкрадывая их. Только найди свое место, дело в соответствии с твоими данными. И поэтому каждый думающий человек, каждое сообщество думающих людей может выжить на планете Земля. (Мне было смешно, когда М.С.Горбачев стращал прибалтов, что без нас, без нефти-газа и еще без чего-то, они не выживут, если выйдут из СССР).

И, наоборот, у не думающего человека, у общества не думающих людей нет перспективы, они обречены на гибель или на переход в низшую лигу живого. (Образно говоря, эскалатор для развития и подъема во Вселенной работает не на подъем, как в нашем метро, а, наоборот, пусть медленно, но вращается в обратную сторону. И, если ты не работаешь над собой, не размышляешь, не поднимаешься упорно по ступенькам, будешь отставать от других. И эскалатор этот сбросит тебя в отход).

И совершенно правильно В.И.Даль подчеркивает особую опасность сборища не думающих, несамостоятельных людей. Российское общество к 19 веку уже понимало опасность «бунта». Да, к сожалению, правители уверовали в прием его подавления военной силой. И дождались революции. Чернь была всегда. Есть она в любом современном обществе. В комсоветском обществе ее доля превысила критический предел, так как властью стимулировалось ее увеличение. Лишь при поддержке черни могла властвовать комсоветская «элита" (рукамиводители), сама не очень далеко ушедшая от нее, не чуравшаяся демагогии, лицемерно обманывала чернь, что она якобы только и думает об ее благосостоянии, называла ее народом, фактически же подбрасывая ей лишь остатки со своего барского стола. До облома, когда и барский стол оскудел.

Два сословия или класса, или еще как не знаю назвать – рукамиводители и чернь – образовали в комсоветском обществе критическую массу. Одни пробрались во власть, другие остались в подчинении. Одни не могут без других. Рукамиводителям, чтоб удержаться во власти, нужна чернь, верящая в их «мудрость». Черни, чтоб не думать до головной боли за жизнь, возложив ответственность за будущее на кого-то, нужны рукамиводители, говорящие доступно, на уровне запросов черни. В принципе поэтому – это одна и та же часть людей, меняющаяся местами. Их роднит одно и то же свойство: они используют только периферическую часть разума, данного людям Творцом для организации своей жизни, если не вечной, то длительной. Они думают только на один шаг: здесь и сейчас и никаких мыслей о перспективе. А потому перспективы у них и не будет.

Одни ведут в даль, естественно, неведомую, с учетом лишь своих сиюминутных интересов – ухватить себе как можно больше. Другие покорно идут за ними также с интересом – здесь и сейчас, ну хотя бы немного. Эта неведомая даль – закономерно пропасть, разлом, провал, небытие. Потому что такой финал движения без разума. (Да, движение необходимо. Без движения, как видим мы во Вселенной, – неизбежно разрушение. Но и движение без разума – тоже путь к развалу, а не к совершенству. И только одна возможность совершенства – разумное движение. Кстати, во Вселенной не было и не будет сплошного разрушения, только очаговое. Все построено по одному лекалу – присмотритесь на Земле. Потому что есть Абсолютный Разум во Вселенной – это Бог. Во Вселенной все целесообразно, все пронизано Разумом – Богом. В каком виде Бог – нам, не очень совершенной генерации живого во Вселенной, знать не дано).

Поэтому весьма недальновидна и близорука та государственная политика, которая уменьшает самостоятельность своих граждан снизу доверху. Она превращает их в бессмысленную толпу, голосующую на 99 % так, как сказано, не раздумывая. Не радоваться власти надо при этом, а печалиться. Это ведет к развалу государства.

Даже на бытовом уровне нужно ценить в первую очередь людей самостоятельных, не ждущих с открытым ртом и глазами указаний вышестоящих по служебной лестнице. (У меня за всю жизнь был лишь один начальник, который вдруг мне сказал, чтоб я указал ему на недостатки подготовленного им проекта, иначе, зачем я вообще нужен. Остальные ждали только дифирамбы).

Мы с этаким превосходством ухмыляемся при разговоре европейцев о правах человека. (Нам бы хоть как-то суметь прожить). А ведь это – главное условие развития общества, страны, достижения такого уровня цивилизации, когда исключаются вообще периоды перебоев с питанием и с другими социальными благами.

Не будет самостоятельных, думающих людей – всегда будут неурядицы. Ох, как далеко мы ушли в 20 веке в сторону от столбовой дороги человечества! Неужели безвозвратно? Просто копировать чужой опыт нельзя, да и невозможно. Думать, думать надо!..

Для объективной оценки исторического курса нашей страны в 1917–1991 гг. следует сравнить итоговые результаты с соседом, который находится в одинаковых природных условиях. Таким контролем – стандартом может быть в этом смысле Финляндия, 200 лет входившая в царскую Россию на правах довольно самостоятельного Великого княжества, но стартовала в 1917 г. в другом направлении.

Правда, до присоединения к России она входила 300 лет в довольно цивилизованное Шведское королевство. Поэтому, наверное, Финляндия (по-шведски), Суоми (по-фински) и Чухонь (по-русски – мы мастера обзывать других, а потом никак не поймем, почему они нас не уважают) уже давно избавилась от крепостного права и первобытной общины. И христианская церковь здесь прошла Реформацию, стала называться лютеранской. Упростили богослужение, ликвидировали противопоставление духовенства мирянам, отказались от сложной церковной иерархии, оставив из таинств лишь крещение и причастие.

По-видимому, все это и заставляло финнов при возникшей малейшей возможности выйти из Российского государства после 1917 г. (Наверное, Ленин разрешил этот выход из чувства благодарности за спасение в шалаше. Чувства, не характерного для него. Просто, похохатывая, отложил на время, вероятнее всего. И его бравый продолжатель в 1939 г. хотел силой присоединить Финляндию. Но не сумел).

Итак, перейдем к сравнению, к оценке. Цифры у меня из справочников середины 80-х годов, когда я заинтересовался этим вопросом.

В 1982 г. финский народ входил в первую десятку мира по жизнеобеспеченности. На 1 млн жителей вырабатывалось 12 млрд. квт/ч электроэнергии, приходилось 16 тыс. км автомобильных и 1,2 тыс. км железных дорог. В России эти цифры, соответственно, 5,5: 5 и 0,4,то есть в 3–5 раз меньше. Что касается продуктов питания, то Финляндия уже к середине 20 века достигла уровня самообеспеченности сельхозпродукцией, и возникла необходимость сокращения сельскохозяйственного производства. Государство стало стимулировать сокращение посевных площадей в резерв (залежь). Зерна производилось более 1 т на человека. И это при том, что крестьянство составляет 8 % от всего населения, а пашни приходится на 1 жителя 0,5,а у нас 0,8 га. Как видим, численность крестьянства в Финляндии тоже резко сократилась, но не путем отстрела, выселения насильственного и голодоморов, а естественного отбора при свободной конкуренции наиболее эффективно работающих на земле.

99 % пашни находилось в частном владении 233 тысяч крестьянских хозяйств, в среднем 11 га на хозяйство. С учетом природных условий, крестьяне Финляндии занимаются не только сельским, но и лесным хозяйством (как и у нас раньше в Вятском крае). Лес дает крестьянам до 1\3 дохода. (Это им как кредит на весенние полевые сельхозработы). Им принадлежало 40 % лесных угодий, от 15 на юге до 80 га на севере на одно хозяйство. Лесозаготовки зимой, земледелие летом – очень эффективное, экономически целесообразное совмещение.

Что мы натворили с крестьянами и с сельским хозяйством – и писать рядом не хочется!

Что касается суверенитета и национальной безопасности (о которых ежедневно поют нам наши рукамиводители), то Финляндия с небольшим по численности населением – экономически независимая страна с довольным своей жизнью народом. А это – главное условие суверенитета. Потому что такой народ никому не позволит завоевать свою страну. Что финны и доказали в 1939–1940 гг., и доказывают многие другие народы мира в современных условиях! Они считают, что оборона страны – слишком серьезное дело, чтобы оставлять его одним генералам!

***

А мы находимся в глубоком и длительном плену нелепых устаревших иллюзий о единственном хранителе этих важных обстоятельств существования страны – непомерно раздутых армии и спецслужб, неподъемных для экономики военных расходах, съедающих все возможности развития собственной гражданской экономики, нормального обеспечения человеческой жизни своего народа. Это приводит к опасной зависимости от импорта продовольствия и других гражданских товаров и экспорта невозобновляемых земных ресурсов. А в результате главный хранитель суверенитета – народ недоволен жизнью и не хочет идти в армию!

***

Итак, к 1991 г. большевики и комсоветы практически уже успели выполнить поставленную их классиками задачу уничтожения крестьянства как реакционного класса, переделки его в сельскохозяйственных рабочих или деревенский пролетариат. Состояние крестьянства перед реформами – последняя степень умирания.

Принудительный неоплачиваемый труд, средневековый уровень социальных условий жизни создали атмосферу бессмысленности проживания в деревне. При малейшей возможности трудоспособная часть жителей деревень уезжала. Оставались престарелые и те, кто нигде не мог устроиться. Детей в деревнях не стало. Неиссякаемый ранее источник роста населения в стране прекратил свое существование. Осталось считанное количество не умерших еще деревень с единичными экземплярами самостоятельных работоспособных крестьян, имеющих какую-никакую собственность, прогнозирующих свою жизнь наперёд, душа которых не может жить без Земли.

Комвласти в соответствии с ее "нетленным" учением не нужен был самостоятельный крестьянин, она боялась его. Ей был нужен люмпенизированный винтик коммунистического механизма, который бы работал безропотно, без затрат на его жизнедеятельность. Комвласть специально создала условия, определенно подчеркивающие его более низкий статус в обществе, что он должен всем, а ему – никто. У крестьянина не оставалось другого выхода – если хочешь быть человеком, нужно уезжать из деревни. И это при трескучих лозунгах о советском трудовом крестьянстве (как будто есть нетрудовое), серпа в гербе страны и т. д. – лицемерию комвласти не было предела.

Самостоятельный крестьянин не стал советским винтиком – он, в конце концов, предпочел исход из деревни.

Комсоветская власть, особенно местная, в последние годы знала, что работать в колхозах некому. Но тема восстановления крестьянства как сословия комидеологами была закрыта. Это было бы отказом от основополагающего принципа коммунистической идеологии. Для них цвет кошки важнее, чем результат ее работы. Поэтому решали лишь вопросы восстановления рабочей силы путем присылки из городов школьников, студентов, солдат, госслужащих на сезонные работы, на более длительные (на животноводческие фермы и т. д.) – осужденных на принудительные работы. Но все это было латанием дыр, абсолютно не перспективным. Заселение центра России переселенцами из Кавказа и Средней Азии также оказалось безуспешным.

Освоение разработанной учеными программы объединения деревень в агрогородки на центральных усадьбах колхозов и совхозов, реорганизация колхозов в совхозы без соответствующего финансового и материального обеспечения отрывали крестьян от вековых корней, от земли, не улучшая и не цивилизуя их жизнь существенно, усиливали их подъемность к переезду в более лучшие места и, в конечном счете, миграцию в города. А без крестьянства сельского хозяйства не бывает. И результативность этой важнейшей отрасли любой суверенной страны зависит от заинтересованности, самостоятельности крестьянства, поддержки его всем обществом и государством не лозунгами, а серьезно, особенно в период восстановления разрушенного хозяйства. При этом главное – качество крестьянства, необходимое же количество крестьян определяется уровнем научно-технического прогресса страны.

Успехи советского сельского хозяйства, о которых поет КПРФ, чисто пропагандистского характера. До половины хлеба, сахара, растительного масла мы импортировали. Крупные животноводческие комплексы строились не на основе самоокупаемости, а за счет обдирания рядовых хозяйств, поставлявших за бесценок корма. Повсеместные приписки урожаев (в бункерном весе вместе с влагой выше кондиции, сорняками и "воздухом"); кампанейский шум про интенсификацию (на отдельных полях, в передовых звеньях, бригадах, хозяйствах), химизацию, мелиорацию, продовольственную программу; создание искусственных маяков за деньги государства. Вот и все "успехи".

Однако надо признать, что полностью осознал я пагубность комсоветской системы лишь где-то во второй половине 80-х годов. Окончательно исчезли иллюзии, что она может улучшиться от смены руководителя. Больших изменений система не позволит сделать.

И с 1989 г. принял активное участие в демократическом движении в качестве рядового. Не ради власти и денег, но не потому, что их ценность для меня не имела значения. Без денег жизнь никудышная, доказательств чего я хлебнул предостаточно. Но и последним винтиком, которым крутят кому не лень, тоже никогда не хотел быть и не хочу.

Есть более высокий приоритет, определяющий поведение мыслящего человека, – логика жизни. В соответствии с ней надо видеть свое реальное место и понимать, что на какую бы ступеньку ты не залетел с попутным, случайным или созданным специально ветром, – время все расставит по местам. И какими же жалкими и никчемными выглядят эти бессовестные кумиры – рукамиводители, коих место лишь далеко внизу; бесталанные композиторы, писатели и певцы, "величайшие" академики науки с пониманием окружающего мира на уровне арифметики; воры-бизнесмены и предприниматели, которых к экономике и близко подпускать нельзя; лихие полководцы, которым личный успех важнее миллионов погубленных жизней подчиненных бойцов и т. д.

Так вот мне, пришедшему к пониманию пагубности комсоветской системы после очень длительного и глубокого осмысления пройденного пути, человеку уже пожилому и совершенно не трибунному, никакой должности было не нужно. Убежденность в абсолютной необходимости слома комсоветской системы и преобразования общественной жизни своей страны доставляла мне полное личное удовлетворение просто быть участником демократического движения. И никакие опасности меня уже не могли остановить. За все мои страдания, моих родителей, родных, близких и не близких граждан моей деревни и других деревень и городов страны. Как искупление за мои грехи, как ни печально признать, довольно сильно оглупленного всеохватной диавольской коммунистической напастью.

Поэтому с великим удовлетворением я смотрел в 1991 году на поднятие российского трехцветного флага вместо кровавого над Белым домом, Кремлем, на флагштоках зданий ЦК КПСС и КГБ. С сознанием исторической необходимости был на баррикаде в 1993 г., когда в Москве бесчинствовали боевики Анпилова, Макашова и Баркашова.

Я не питал иллюзий быстрого переустройства жизни, хорошо понимая, что быстро обрести сытость и счастье после столетия греховности – нельзя. Вся наша жизнь от "а" до "я" была построена на нереальности, на воинствующем отрицании основополагающих религиозных заповедей, абсолютно реальных, вытекающих из логики самосохранения человечества.

На мой взгляд, история убедительно показывает, что все стороны человеческой жизни (экономика, политика, семья, любовь, культура, образование, воспитание детей, здравоохранение и т. д.) неплодотворны, не продуктивны, бесперспективны из-за неминуемого (рано или поздно) разрушения, если в их основе не лежит человеческая мораль, сформулированная в религиозных заповедях.

Эти заповеди изложены в Ветхом завете, признаются и в христианстве, и иудаизме, и в исламе. Близкие к ним принципы понимания мира в индуизме и буддизме.

Без признания этих заповедей – жизнь людей превращается в суету сует, в пагубную для них бессмыслицу. Думаю, судьба отдельного человека, народа и человечества во Вселенной определяется пониманием важности этих принципов и, главное, их соблюдения.

Наша страна, наш народ слишком далеко ушел от этих принципов. Поэтому для устранения пагубных процессов, для создания только основных путей к нормальной жизни потребуется нам не менее 50–60 лет. При условии согласия большинства общества, ну хотя бы думающей его части.

После 1991 года. Слом комсистемы. Начало демократических реформ

Сразу, к великому сожалению, надо сказать, что за все годы реформ возрождения крестьянства как главнейшей, первейшей задачи не произошло.

Упущена последняя надежда использовать остатки крестьян изреженных деревень и жителей сел (районных центров) – выходцев из крестьян, недалеко ушедших от крестьянского труда и имеющих на генетическом уровне тягу к жизни на земле.

Страна остается практически без крестьянства, как дом без фундамента или дерево без корней. И не только в смысле поставщика сельхозпродукции, но и солдат для армии, рабочих для промышленности и строительства и т. д. А главное – этнос российский лишается своей консервативной части, близкой к природе, заземленной, а поэтому сохраняющей неистребимое чувство реальности и жизненную философию, позволяющую этносу выживать на планете Земля и, надо думать, во Вселенной.

Ибо крестьянство в этносе – как стволовые клетки в организме человека. При их отсутствии организм обновляться не может.

Такое советское наследство не представляло возможности быстрого развития сельского хозяйства в обновленной России. Пролетаризация (люмпенизация) крестьянства ни в одной так называемой социалистической стране успеха не имела. Следствием везде в таких случаях был голод.

Восстановление важнейшего сословия – крестьянства – задача наитруднейшая. По-моему, нигде и никогда ее не решали. Только мы устроили ее себе. А решать надо, если хотим выжить. Самое печальное при этом, – мы еще не поняли, что эту задачу надо непременно решать.

Небывалую сложность решения не совсем понимали демократы – реформаторы, так как они в основной массе горожане. Обычного для других стран и народов способа подъема сельского хозяйства частной собственностью на землю в нашем случае недостаточно, при всей абсолютной необходимости ее и у нас.

Общество не прониклось пониманием того, что оживление экономической жизни страны обычно начинали с сельского хозяйства. Отечественный ученый начала XIX века М.Г. Павлов (неординарный физик и химик, классик земледелия), ознакомившись с опытом европейских стран сделал доклад "О побудительных причинах совершенствовать сельское хозяйство в России преимущественно перед другими отраслями…", который также не встретил понимания в тогдашней России. Запоздалое понимание стоило нам революции и всем последующим обвалом.