Шум

Мы с классом поехали на экскурсию, по дороге обратно все достали свою и начали есть. А я поела в кафе по дороге к автобусу, пока остальные делали фото. В сумочке у меня имелся целый пакет с бутербродами, которые я предусмотрительно сделала дома. Мне уже совсем не хотелось есть, но я всё равно достала 6 бутербродов из сумочки, наслаждаясь вредной едой. Причём все одноклассники видели моё зверское уничтожение бутербродов. Сейчас я уже понимаю, что тот факт безумного поедания бутербродов можно смело назвать – компульсивное переедание. В начале эти обжорства случались во время отклонения от правильного питания или по-другому – во время срывов. Я начинала есть, как обычно, но в какой-то момент теряла контроль. Теряла чувство меры, не могла ни о чём думать, «выключалась». Когда в желудке чувствовалась боль. А вместе с этой болью включалось осознание происходящего, ужас от объёмов порции, ненависть к собственной безвольности и никчёмности. В том автобусе я испытала те же чувства. А треснувшие нервы добила одна фраза самого красивого мальчика в нашем классе «Сколько можно жрать???» Тогда он с самыми популярными девочками громко засмеялся и все стали перешёптываться. Мне так стыдно. Боже! Мне хотелось провалиться под землю от стыда. Щёки покраснели, кинуло в жар. Настроение было испорчено, хотелось очутиться в кровати, вытянуться во всю длину своего пухлого тела, сжать все мышцы на теле, сжать кулаки, сморщить лицо изо всех сил, закричать от бессилия, расслабиться и долго-долго рыдать в подушку. Плакать до тех пор, пока не усну от усталости. Но мне предстоял целый час сидеть среди этих красивых и стройных одноклассниц, с сопровождением сплетен, оценивающих взглядов, в совершенно дискомфортной обстановке. Всю дорогу я думала, что больше жить я так не могу и не хочу. Мне надоела моя слабость перед едой. Из окошка автобуса мелькали золотистые очертания осенних деревьев, что делало мои мысли ещё пессимистичнее. Но в тот же час твёрдо решила – я похудею. Начну после нового года. Зимой всегда сложнее начинать новое, особенно перед новогодними обжорствами.

Я очень хорошо помню те новогодние каникулы. Мы с сестрой сидели целыми днями в своей комнате. Из маминой комнаты доносились звуки телевизора и грубый, хоть и тихий голос отчима, сменяющийся маминым – громким, мужеподобным. Соня уговорила меня хотя бы на каникулах смотреть телевизор, не выключающийся в нашей комнате даже на ночь. 2 недели никакой учёбы. Мы приносили в комнату миски с конфетами и ели их в течение всего дня. Конфета за конфетой, завтрак, обед, ужин, ночная экскурсия в холодильник, и всё это огромными порциями. Но в то же время, мысленно планировала план своего похудения. Думала о самых низкокалорийных продуктах, от которых мой аппетит только рос. Я прекрасно понимала, что через неделю эти все обжорства прекратятся, что означало чистоту совести, но мусор в желудке. От скуки мы решили научиться садиться на шпагат. Так я и провела свои каникулы перед телевизором, на полу, с широко разведёнными ногами и конфетами во рту. На шпагат я всё-таки села, правда потом забросила это занятие, переключив свою энергию и мысли на другие увлечения. К концу каникул мой вес составлял 75 кг, при росте 160 сантиметров. Встав на весы, увидев цифру, я почувствовала воодушевление. Да! Именно это чувство. В мыслях пронеслась фраза: «Наконец-то я могу начать худеть, у меня столько желания быть красивой и худой!»

С 15 января я провела жирную черту, навсегда закрыв дверь в прошлую жизнь. 15 января я, как и планировала целый месяц, села на диету. Не вдаваясь в подробности, о соотношении белков, жиров и углеводов, я просто считала калории. Ежедневные занятия на велотренажёре, низкокалорийная диета и сумасшедшая мотивация в виде того парня, с которым я уже 2 года не могу просто заговорить, сделали своё дело. За пару недель мне удалось сбросить 5 кг. Я не считала это большим достижением. Этот вес я быстро сбрасывала и набирала в течение предыдущих лет. Разница была лишь в том, что после 5 кг мне надоедала невкусная еда, постоянный спорт, упражнения и я продолжала обычный режим дня. Без обжорств. Без максимализма. Но на этот раз желание быть худой только крепло с каждым потерянным килограммом. Все мои домашние ели жирную еду, которую я же им и готовила. А для себя я изобретала новые рецепты. Без сахара. Без масла. Калорийной одного приёма пищи не должен был превышать 150-200 ккал. У меня была специальная кофейная чашечка, из которой я ела всю еду и напитки. Эта чашечка не должна была наполняться больше, чем на 2/3. Приёмы пищи каждые 2 часа, причём длиться он должен был не менее 20 мину. А самое главное – в комнате, где я ем не должно быть никого постороннего. Я могла есть только одна. Иначе просто не возможно сконцентрировать своё внимание на еде, на том, что я получаю удовольствие от каждого кусочка. Сестра очень сильно обижалась, потому что ей приходилось часто выходить из комнаты по моей просьбе. Мама считала это абсурдом. «Какая разница, кто в комнате»? Вообще у нас в семье на еде завязано очень много традиций. Например, вся семья обязательно должна питаться всем вместе одновременно, в независимости от того, голодны члены семьи или нет. Все ели тогда, когда мама проголодается. Мама не любила есть в одиночестве. Поэтому совместные приёмы пищи были обязательной традицией в нашей семье. Но это совершенно не подходило к моему режиму. Я долго спорила с мамой по этому поводу, но в итоге добилась своего. Процесс принятия пищи занимал у меня много времени, и мне казалось, что я всё время ем. Каждый кусочек во рту я воспринимала как нечто божественно, чтобы получить максимальное удовольствие. Все эти советы я прочитала в интернете. После 5 часов я не ела. Каждый день я занималась на велотренажёре по часу, а также 3 раза в неделю ходила на волейбол. Плюс

дополнительные по 3 предметам и подготовка к ЕГЭ. Кажется, что это нереально. Не знаю, как вам, а мне так уж точно. Как я всё это успевала? Где брала силы? Это странно, но мне безумно нравилось так жить. С каждым днём я становилась красивее, умнее, женственнее. Словарь по вечерам вместо телевизора, капуста вместо мяса, пятёрки вместо троек. Чего ещё можно было пожелать? Через 5 недель такого образ жизни я сбросила уже 10 кг. Люди стали замечать и говорить, как я хорошо выгляжу. Господи, я была самым счастливым человеком на свете! Это придавало силы идти дальше. Худеть дальше. Мне было безумно интересно узнать сколько же мне в итоге удастся сбросить. Я давно побила свой рекорд и начала соревнования сама с собой. Кто победит? Мой аппетит или сила воли?

Хотелось ли мне сорваться и наесться? Нет! Я готова была умереть, но торт я в себя не засуну. Физиологически мне очень хотелось и вкусного, и жирного, и сладкого. Но эти желания я направляла на своих родных. Я готовила им всякие вкусности, пекла, когда было время. Это помогало, но не очень долго. Сидя на уроках, когда уставала от учёбы, я искала на различных сайтах низкокалорийные рецепты. Это было практически моим хобби. Кроме всего прочего, мне безумно нравилось смотреть на картинки различных блюд. На вредную пищу. Я разглядывала эти фотографии и мозг просто выключался. Это подобно гипнозу. Мне хотелось смотреть дальше и дальше. Я не представляла себя за поеданием этих вкусностей, я просто смотрела и получала эстетическое и моральное удовлетворение. А позже я уже специально находила картинки вкусной еды в интернете и рассматривала их как завороженная. Я находила картинки в кулинарных книгах, отворачивалась от сестры, сидевшей в комнате с наушниками, смотрела на эти картинки и плакала. Да, я понимала, что не смогу физически съесть это блюдо. Я просто не разрешу себе. Я не для этого потратила столько сил, чтобы обратно превратиться в жирную и закомплексованную девочку. С такими мыслями, в таком режиме через два с половиной месяца я похудела уже на 15 кг. Все одноклассницы спрашивали у меня диету, преподаватели спрашивали о моём здоровье, а мальчики восхищённо смотрели. Это окрыляло. Каждый день перед едой я вставала на весы, поднимая тем самым себе настроение. Постепенно, количество порций уменьшалось, а калорийность не превышала 400-500. Как я тогда не умерла? Я не понимаю! Это же очень мало! Но я продолжала раскладывать дольки яблоки на тарелке, заменяя ими большую часть рациона. Перед тренировками я варила 2 столовых ложки овсянки, добавляя туда ложку кофе и пару таблеток сахар заменителя. Это блюдо я часто себе готовила. Пожалуй, только кофе и сахар из жевательных резинок, которые я жевала круглые сутки, и помогали мне функционировать. А вот жевательным резинкам я бесконечно благодарна. Мне кажется, именно они помогали не срываться. Я жевала эти спасительные подушечки практически целый день, что способствовало постоянному ощущению еды во рту. По крайней мере, мне так казалось. Я всячески пыталась внушить себе, что не хочу есть, что жирная и калорийная еда отвратительна. Смотря на жареное мясо с грибами, плов, суп с заправкой, меня начинало тошнить. У меня совершенно пропал аппетит. Казалось, что мой мозг не способен смириться с самим фактом поглощения жирной пищи. А организм реагировал на запрещённые блюда изжогой и тошнотой. Только лишь от вида жирной плёнки на супе начиналась самая настоящая изжога. На столько сильным было самовнушением. На столько сильно я поставила запрет на жирное и калорийное. На уровне сознания. Удивительно, но, несмотря на то, что я готовила эту пищу для семьи, мне совершенно не хотелось это кушать. Всё калорийное для меня равнялось яду. Моё восприятие пищи совершенно изменилось. Я обуздала свой неконтролируемый аппетит. Перекроила предыдущие представления о правильном питании. Главное правило, которым я руководствовалась при выборе пищи – чем меньше там калорий, тем лучше для меня. Через 2 месяца я уже весила 55 кг. Для меня, всегда полненькой, вес в 55 килограмм был несбывшейся мечтой. А теперь эта мечта воплотилась в жизнь. Каждый день я была необычайно счастлива. Что бы не происходило дома, в школе, в мире, я всё равно была самой счастливой на планете. Я себя так уважала, так любила. Любила каждый сантиметр своего тела. Любила каждый изгиб. Любила каждую косточку, выпирающую на моём новом теле. Хотелось летать, прыгать от восторга, хотя сил на это уже почти не было. В школе мне посоветовали обратиться к психологу. Все люди в моём окружении думали, что я больна. Каждый, даже мало знакомый мне человек, знавший меня полненькой, обязательно подходил и спрашивал, как же мне всё-таки удалось похудеть. А я, пожимая плечами говорила только одну фразу «перестала жрать». Одноклассницы удивлялись и спрашивали секрет такого преображения, бабушка пыталась заставить поесть, а мама не обращала особого внимания, только говорила «молодец, я бы так не смогла». А я смогла! Черт возьми, я наконец – то смогла. Я так долго об этом мечтала, пыталась, но срывалась и снова бесконтрольно начинала есть всё, что видела перед собой. Но не сейчас. Я нашла ключик к худому телу, и он находился в голове. Изменив взгляды на приём пищи, я изменила тело. И на 55 килограммах стоило бы уже остановиться. Я нравилась себе, а главное – нравилась окружающим. Но в этот момент я поняла, что не могу остановиться. Я понимала, что мне уже можно съесть одну печеньку и со мной ничего страшного не произойдёт, но не могла. Так было интересно, а что, если похудеть ещё немножечко. Ещё пару килограмм и всё. А что именно это «всё», я не понимала. Похудение стало смыслом моей жизни. Все мои мысли были заняты только поиском новых низкокалорийных рецептов, более эффективных упражнений. Эти мысли заполняли моё время, мысли, мою жизнь и отнимали всю ту энергию, которая раньше тратилась на ненависть к себе. Я питалась строго по часам. Ложилась спать тоже по часам. Ходила на тренировки – тоже по часам. Мысль «я больше не могу» или «я так устала от упражнений и диеты» даже не посещали мою голову. Я бы ненавидела себя только за одни только эти мысли. Поэтому ежедневно я внушала себе желание следовать всем этим правилам. Мне так нравилось это постоянство, стабильное снижение веса, ежедневные расспросы о секрете преображения, что я не представляла иной жизни. Мысли о печенье или жареном мясе вызывали панику и страх. Я лучше бы попрощалась с золотой медалью, чем поправилась хотя бы на килограмм. Я выработала чёткое представление о том, как хочу жить дальше, хотя и не сильно думала о будущем. Мне нравилась стабильность. Так и хотела жить дальше – спокойно, однообразно, каждый день становясь лучше, умнее, красивее. Ещё через месяц я весила уже 50 кг. Учитывая широкие кости, плечи, запястья, бёдра, широкое квадратное лицо, в сравнении со скелетом моих одноклассниц, мои пропорции были такие же, как и у всех. Но только под одеждой. Я интересовалась не только весом, но и объёмом бёдер, талии, груди. В 50 килограммов мои пропорции были идеальны – 90-63-89. Я запомнила эти цифры на всю жизнь, ибо они являлись первым в моей жизни достижением, которое заметили окружающие, за которое на меня обратили внимание, за которое я себя начала любить все сердцем. По вечерам, лёжа в кровати после душа, я трогала свои косточки, которые выпирали буквально на каждой части тела. Косточки на запястьях, ключицы, за которые, казалось, можно было взяться двумя мальцами и соединит их под косточкой, кости по бокам от пупка, копчик, рёбра, которые можно было пересчитать, только глядя в зеркало, колени, всё моё тело вдруг стало таким плоским, непривычно твёрдым, незаметным. Таким как у всех. И я получала колоссальное удовольствие просто проводя рукой по телу, которое я сама создала. Тело, о котором я мечтала несколько лет. Тело, которое досталось мне таким трудом, но труд этот был неосознанным. Только через некоторое время я поняла, сколько усилий, моральной энергии я потратила на своё преображение. Тем не менее, я получала от этого удовольствие. От каждой тренировки, от каждого часа на тренажёре. От самого процесса похудения. Это стало отдельной страничкой, а может и главой в моей жизни, разделивший её на «до и после».

Дойдя до отметки в 48 кг, я понимала, что нужно останавливаться. Нужно начинать есть как все люди. Но как? Если мысли о сосиске вызывает ужасные чувства. Я очень хорошо помню одну ситуацию, которая характеризует моё отношение к еде в тот период времени. Утром в воскресенье я, как и каждый день, вставала на весы. Увидев цифру 47,8 килограммов, я решила: «теперь то уж точно можно съесть 1 сосиску, заменяющую яблоко, и это не навредит моей красоте». Но как? В ней же столько жира! Я не могу! Это против моих убеждений! Это же яд! А далее на глазах накатились слёзы. Безумно сложно просто съесть сосиску. Это бы означало прекращение привычной низкокалорийной стабильности, правильному питанию и вообще всем правилам, которые я себе создавала в течение тех 5 месяцев. Мне удалось похудеть на 28 кг всего за 5 месяцев! Сейчас я понимаю, это слишком быстро. И, если бы я могла вернуться назад в прошлое, то я не худела бы вовсе. Лучше было бы принять свою полноту, а не перекраивать мозг. Но это мой опыт и в прошлое я уже не вернусь. А ту сосиску я всё-таки съела, правда со слезами на глазах и ненавидя этот чёртов жирный еда-мусор промышленного производства. С того момента я пару раз в неделю позволяла себе печенье или кусочек мяса, но вес всё равно уходил, и я похудела ещё на килограмм. 47 кг. Костлявое сухое тело, слёзы при виде жирной и сладкой еды, не здоровое восприятие и отношение к еде, выпадающие волосы, проблемы со стулом и абсолютное непонимание, чем жить, если не диетой. Чем заполнять свои мысли? Куда тратить эмоциональный запас? На экзамены? Я и так решала больше, чем было необходимо. На семью? Я не хотела любить ни маму, ни отчима. К сестре отношение нейтральное. На личную жизнь? Мысли о мальчиках меня пугали также, как и в 70 кг. Внутри образовалась такая пугающая пустота. Её раньше не было. До похудения не было той пустоты. Эмоции были относительно стабильными. Как жить дальше, я попросту не понимала. Но точно знала, у меня анорексия. Мне было больно сидеть, так как копчик сильно выпирал. Больно спать, ведь я чувствовала каждую косточку, на которую опиралось тело во время нахождения в горизонтальном положении. Мягкие стулья мне казались твёрдыми, а школьные деревянные я ненавидела. Адски твёрдые и не удобные. В школе мне начали говорить, что я «зверски худая», «слишком худая», «не здорово худая», но мне это нравилось. Все эти высказывания я воспринимала как комплименты, хотя звучало это совершенно наоборот. Однажды ко мне подошёл тренер по волейболу и сказал примерно следующую фразу «Тебе не идёт, ты перестала быть красивой, если же раньше на тебя мужики на тренировке смотрели и восхищались, то сейчас никто не смотрит». Это было и обидно, и приятно одновременно. Обидно потому что я хотела нравиться мужчинам, а приятно потому что даже совершенно посторонние люди заметили моё новое тело. Я стала просто ужасно играть в волейбол. Если же раньше при подаче мяч перелетал через сетку и касался противоположной от меня стены, то есть улетал в аут, то сейчас у меня не было сил добить мяч до сетки. Тоненькие ручки просто не способны на такое. Интерес к волейболу пропал. Всё равно я не могу играть. Смысл просто стоять на поле? Не было смысла, но я всё-таки доходила последний месяц до наступления летних каникул. Конец мая. Последний звонок. Наш класс делает ежегодное фото на память. Сильный ветер сдувает мои длинные распущенные волосы назад, сбивая меня с ног. А точнее, я делала вид, что меня сдувает с ног, чтобы одноклассники в очередной раз обратили внимание на моё похудение. На фото я была великолепна. Ведь под одеждой не видно костей, а видны только пропорции. Я обула свои лучшие туфли, платье своей младшей сестры, которая всю жизнь была и есть худая, распустила волосы, в общем, я была сказочно красива. В тот день, когда мне вручали грамоту за хорошую успеваемость, я пошла вышла в самый центр, прошлась вдоль рядов из школьников, ощущая на себе взгляды каждого, малознакомого мне школьника. Вся школа восхищалась моей силой волей, моей внешностью, моей целеустремлённостью.

С наступлением каникул стало сложнее держаться на диете. И тогда мне в голову пришла одна мысль. Казалось, безобидная, но позже я поняла, именно она и привела меня в тюрьму, которую я сама себе создала. Смотреть на картинки еды и наслаждаться уже не получалось. Нужно было придумать способ, который позволит мне наслаждаться вкусом еды, не нанося ущерба фигуре. А что если немного подержать еду во рту и выплюнуть? Это же ведь совсем не вредно. Продукты все равно пропадают. Мама зачем-то покупала слишком много еды, которая не могла оставаться свежей долгое время. А что, если я буду не просто выбрасывать еду, а пожую и выброшу. Гениально! Тогда я наконец-то физически чувствовала вкус еды, а не по представлениям в голове. Конечно, это немного мерзко, но зато очень вкусно. Когда дома не было мамы, я доставала из шкафа большую тарелку, доставала продукты, которые мне бы хотелось съесть и, постепенно наполняла эту миску овальными и мерзкими пережёванными комочками. В основном я жевала бутерброды, булочки и прочую самую калорийную пищу. С конфетами я была осторожнее. Ведь сладкое может случайно попасть в организм, и я снова буду набирать вес, а не сбрасывать. Чтобы этого не случалось я ела конфеты вместе с хлебом. Да, не так вкусно, но зато сладко. Этим способом я поддерживала вес. Бывали дни, когда я с утра до вечера жевала и выплёвывала, жевала и выплёвывала до тех пор, пока мама не придёт с работы. Тогда я совсем не понимала, что восприятие еды и потребления пищи полностью утратило свою естественную значимость. Я жевала не с целью утоления голода, а с целью наслаждения. Безнаказанного наслаждения – в виде лишних килограмм на теле. Хотя, в тот момент пару килограмм, а может даже и 5 килограмм очень нужны были моему организму. Жизненно необходимы. Применение такого способа поддержания веса в норме можно смело называть расстройством пищевого поведения, но значения этого термина я узнаю спустя ещё не один год жизни.

После учебного года, как и всегда, мы с классом отправлялись в путешествия. Подобная экскурсия намечалась в этом году. Примерно за неделю до этого мы с Алиной поехали в Маленький городок за новыми вещами. Алина, которая всегда была на 5 – 7 кг меньше меня, сейчас же весила на 30 килограммов больше меня. Мне было её искренне жаль. Но в то де время я чувствовала своё превосходство над ней. Я её любила и люблю как человека, но в тот период времени, после похудения во мне проснулось высокомерие. Я смотрела на пухлых девочек с высока. Ведь я приложила столько усилий для достижения своей цели, а они не смогли. И мне даже не приходила мысль, что они вовсе и не хотят похудеть, что им нравится своё тело! Как?! Тем не менее, моё отношение к Алине стало жалостливым, понимающим. Я одновременно поддерживала её и чувствовала своё превосходство. Выбирая вещи, мы уже не могли брать в примерочные всё на двоих. Размер значительно отличался. Когда мы после примерки относили вешалки по местам, я долго не могла найти место для одной майки. Не могла найти такие же майки, только другого размера. Когда Алина находилась в раздевалки, я ещё раз пошла искать место, на котором я взяла эту вешалку. Я пробежалась по всему магазину, ещё раз, и случайно заметила похожую расцветку в детском отделе. Что??? Это майка для детей? Это детский размер? Для меня всегда полной, полнее, чем многие взрослые, понять, что только что тебе подошла майка из детского отдела означало что-то очень страшное, но одновременно радующее. Да, при выборе одежды я не заметила, как взяла майку из детского отдела, и она была мне по размеру. Это удивительно. Я на секунду остановилась, все перепроверила и поняла, это уже слишком. Я хочу быть девушкой, а не ребёнком. Так дальше жить нельзя. После магазина с летними вещами мы пошли выбирать мне новый купальник, так как в старый влезло бы 2 меня. Я с огромным удовольствием, с чувством гордости, с восхищением собственного тела примеряла самые разные купальники. Наконец, остановившись на самом красивом, и далеко не самом дешёвом, как я бы поступила год назад, я купила этот полузакрытый купальник, который ещё сильнее подчёркивал мою худобу. Я думаю, и так понятно моё состояние после этой поездки. Я была самой счастливой девочкой на всей земле.

Через пару дней, накануне поездки на водопады с классом, нас с мамой и Соней позвали на день рождения моего крёстного. Любой праздник для нашей семьи – обязательное застолье. Как я буду есть всё это калорийное, но жутко вкусное? Страшно? Да. Но тогда я уже понимала, что мой вес слишком маленький, и пару килограмм мне особо не повредит. Как раньше я уже точно не буду, думала я. Примерно в 10 часов вечера мы подошли к дому, где уже был накрыт стол, выставлен охлажденный алкоголь и сидели некоторые гости. Мне захотелось сесть возле крёстной, а мама села по другую сторону от моего плеча. И вот тот самый момент, когда я впервые за последние полгода позволила себе прикоснуться к калорийной еде. Я ела с таким удовольствием, я не чувствовала насыщения. Несмотря на то, что мой желудок составлял примерно 300 – 400 граммов в объеме (это максимальный объем жидкости, который я способна была выпить в тот момент), я съела килограмма полтора жирной пищи. Я ела до тех пор, пока боль в желудке не стала слишком сильной. На меня все смотрели как на больную, озабоченную едой, но худую девочку. Мне было

всё равно. Я просто ела, ела, ела. А остановившись, ощутила такую забытую и ненавистную боль от переедания. По приходе домой, я сразу же легла спать. Заснуть оказалось сложнее, чем я думала, но через некоторое время усталость победила. Я не чувствовала вину за съеденное, понимая, пару килограммом это не страшно. Но самое ужасно во всей этой ситуации, что я снова получила удовольствие от еды и не смогла остановиться. Потеряла контроль над своим телом, и разумом, над аппетитом. Вместо меня за тем столом сидел чёрт, который не насытиться никогда. И это никогда длится и по сегодняшний день, но об этом позже.

Утром я проснулась с отвратительной болью в кишечнике, ужасной отрыжкой тухлыми яйцами и отёкшим лицом. Я поняла, мой организм не смог это всё переварить и пища, попросту начала гнить прямо у меня в желудке. Это был первый раз в моей жизни, когда я испытывала эти ощущения. Ужасные ощущения. Сама мысль о гниющей клоаке из отвратительной и вредной еды вызывало отвращение. Но что поделать? Зато я насладилась, хотя лучше бы и не ела вовсе.

Быстренько собравшись я пошла на школьную остановку. В начале июня утрами ещё прохладно. Я шла по тротуару, в прекрасном настроении, как всегда, зашла в магазин за жевательными резинками, но в этот раз я купила несколько шоколадок. Ведь от шоколада мой желудок не раздуется, зато мне будет вкусно. Впереди целое лето, и даже если я поправлюсь на несколько килограммов, то одноклассники об этом не узнают. По дороге в автобусе я всё время держала во рту шоколад, только уже не особо скрывала это от окружающих. Сейчас общество не могло упрекнуть меня в излишествах в еде. Ведь мой вес был по-прежнему 47 килограмм. Когда все собрались купаться в озере, я разделась самая первая. Я снимала с себя майку и мини-шорты с такой гордостью, с которой ходят королевы первый день коронации. Все смотрели и удивлялись. А я замечала эти взгляды и внутри просыпалось чувство восторга, от которого хотелось прыгать. Сейчас меня посетила очень странная мысль. А что, если все эти взгляды окружающих я сама себе придумала? Что, если мне на столько этого хотелось, что мой мозг придумал это и воспроизвёл в моей реальности? Даже страшно. Страшно не доверять собственной памяти, мозгу, рассудку.