Урал батыр. Второе пришествие

13. Следует добавить, что термин гөл не только цветок, соцветие, бутон, но и ее аромат, запах. Отсюда иное значение слова гөл – дух. И, если учесть, что дух и йән близки по смыслу, то стоит сравнить с Йәнбирде и Йәнбикә – родоначальники. Именно об этом и говорит старик, когда сватает за Урала девушку Гөлөстан. 13. Азрака от башк. аҙрат “слоистый камень, сланец” или известняк. Стоит сравн. нем. schiefer или швед. skiffer (скиф), которое имеет два значения – аспид/змея и сланец. Здесь сравн. жжение аспид, далее асбест – негашеная известь. Асбест или горный лен, является волокнистой разновидностью серпентина, от латинского serpens “змея”, из-за часто гладкой, блестящей поверхности, напоминающей кожу змеи. Отсюда и русское название – змеевик. Таким образом Азрака собственно башк. термин, от аҙрат. В другие языки уже попадает “башкортизм”. Вообще много внимания в эпосе уделяются камням, самоцветах, обыгрывается их переливчатость, сравнивается со змеиной кожей.

Перемена

Генофонд

Раз уж зашла тема о генофонде, о детях батыра и его супруги с красивым именем Гөлөстан (Цвет нации), то мы немного отвлечемся на фамилии и отчества у башкир. Кстати, сам термин фамилия заимствование и в других языках означает семья, потомство, род: см. нем. familie, англ. family, лат. familia. Причем у них используется вместо термина “фамилия” прозвище, добавочное имя. Примерно, как у башкир существовало: Ҡарға, Йомран, Ташбаш и прочие прозвища, достающиеся детям.

Для башкир фамилией являлась принадлежность к определенному клану. В ревизских сказках указывалось отчество, но подавалась как фамилия. Например, Айсувак Юмасултанов, но далее Даудхужа Айсуваков, Абдулкарим Чюбатов, но далее Хисамитдин Габдулкаримов и т.д. Теперь об образовании отчества в рус. яз. и затем вернёмся к теме.

Отчество в русском языке образовано с тем же суффиксом -ич, что и англ. English, British, Danish. Указывает на принадлежность, привязка к местности, роду и т.п. Данное окончание -ич одного ряда с башк. иҫ – память, иҙ – месить (меси), англ. is – быть, являться частью, находиться. Здесь же башк. иш – товарищ, подобный, похожий, одинаковый и плетение (плети). То есть вместе, часть целого, чего-либо. Можно отнести к этому ряду латин. Idus – делить, башк. итә – действует, ишә – оплетает, соединяет. Существовало замещение на "Юл"– путь, дорога, направление: юлы ~ улы. Имеется корреляция с башк. ау, которое присутствует в виде окончаний слов/фамилий – ов, ова. В целом означает свет, луч, дух, то, что просвечивает. В совр. башк.яз. ау – сети, паутина. Но иное значение ау – потомок, продолжение, сын и т.д. В ирлан.яз. ау заменено на современное мак, которое есть однокоренное с башк. наҡ – подобный, похожий и синоним иш или шай. Окончание отчеств -овна и -ич имеют синонимический ряд. Использовалось в значении сын, выходец, родом, местность и т.д. И женская форма от -ов, -ова, -овна отвечает на вопрос "чей, чья?". "Н" может применяться, но может и отсутствовать (л ~ н). Например, Боровикова и Боровиковна дочь (копия). Итак, -ич это форма от "из" и восходит к башкирскому иш – плести, оплетать, связывать. Другое окончание -ов это вариант от башкирского ау – сети. И -овна с чередованием н > л, аула – попавшая в сети, из этих сетей, совр. село, деревня…

В башк.яз. вид фамилии давала приставка "улы" – сын и аффикс Улла “община, семья”, производное от уллы – имеющий сына или сыновей, детей.. То есть, в одном случае отчество, в другом принадлежность к роду и даже имя. При этом существовал вариант замены Улла(һ) на дин, к примеру, Нурутдин и Нурулла, что в обоих случаях означает "из рода Нур" или “сын Нур”. Не путать с формой слова "нурлы" – имеющий Нур (румянец, стыдливость). Таким образом различия фамилий в одно или два "л" имеют разные качества – сын такого-то или образована из имени, где уже указан род. Например, ХуснуЛЛин от имени ХуснуЛЛа, ХуснуЛин от варианта Хусна (Хөснә) улы. Но два "л" не только от "Улла", но и слияние улы Лин, где идёт альтернация l > d – Хайеруллин или Хайеретдин – из семейства Хайер итеүсе лән ~ ҙән. Не забываем – дин и Улла равнозначны (семья, община, клан, буквально сыны, много). Кроме того, Улла показатель множественности, процветания в немецком или шведском языке, только лишь, исходя из башкирского языка, где уллы – имеющий сына, сыновей. Показательно, что для них это заимствование из башкирского, т.е. “башкортизм”. Также к процветанию имеет отношение слово дин, англ. den – пещера, сбор, вместе, едины, ҙән, множество. Для еще большей убедительности можно привести слово дингеҙ “море” с тем же корнем дин “много”. Просто сравните со значением слова море, испольуемое также в значении много. Далее замещение l > d даёт нам вариант лән. Сравн. валлийские Myrddin ~ Merlin. Таким образом в башк.яз. окончания ҙән/лән самостоятельные слова, со значением "место, где все", а также соответствует приставке "из" (от). Не стоит забывать об оглушении согласного ҙ < т… Теперь об исламе. Лишь позже стали ассоциировать только с исламом окончание Улла, при этом не учитывают общее происхождение терминов, их единый источник. Первично башкирское уллы – имеющий сыновей: Убеяд уллы, Нур уллы, Хусна уллы и Убеяд дин, Нур дин, Хусна дин и т.д.

Интересно, что при таком раскладе русский вариант с дополнительными окончаниями -ин, -ов является чем-то вроде тавтологии. Исследуя этимологию будем все время натыкаться на такие вот соответствия. Натыкаться на украденную или утерянную историю. Языковое распространение шло именно с центра, Урала, археологическая культура ямники и ещё ранее. Здесь надо признать, что либо башкиры утратили основу языка, значение слов либо прошелся каток и уничтожил всю культуру.

Глава IV

Азрака

Пришла пора рассказать, куда подевался Шульген. Как вы помните, во второй главе братья Урал и Шульген разделились и пошли по разным дорогам. Урал – направо, Шульген – налево1. .

Идя по левой дороге, Шульген встретил еще одного старца. Поделился с ним откуда он и что делает в этих краях. В ответ, старец поведал о многом, не скрывая ничего:

– Тот старик, которого ты ранее встретил, это мой брат младший. Мы с ним росли вместе.. Сравни его и меня на вид. Он дряхлый старик, а я молодо выгляжу. Кто же скажет, что тот старик мой младший брат? Секрет же я тебе раскрою. Ты это накрепко запомни. В нашей стране все люди, и стар и млад, словно дети одной матери. Никто никого не грабил, не убивал, клады не зарывал, добычу в тихушку не жрал. Сильный не обижал слабого, не богател за их счет. Коли девочку мать родит, никто ее не хаял за это и дочь не топили в воде2 – даже клятву давали не учинять такого в стране. Однако, брат мой не придерживался той клятвы, наплевав на обычаи нашего народа. Он убивал и грабил нещадно всех, на кого хватало сил. В конце концов сам даже начал искать себе оправдания и создавал сам себе свой путь, свои традиции, что именно так и положено, что так и надобно себя вести. При этом, считая всех остальных неудачниками, а он один умеет жить. Народ не стал терпеть его и изгнал. В изгнании жизнь его проходит, поэтому и вид у него такой, Смерть и старость раньше времени настигли его.

Шульген выслушал старца и решил проведать ту страну, посмотреть своими глазами и справился о дороге туда. Старик скрывать не стал и объяснил, как туда попасть. Месяц или год, ночуя где попало, шел Шульген по указанному пути, пока не вышел к озеру, где лилии росли. Дно озера не илистое, но каменистое, покрыто галькой. Стаи уток, гусей там большое количество. Рыбы сорога/плотва и щука вместе играют в воде, удивительно, но щука не трогает плотву. Шульген, видя такое, решил соорудить удочку3 и наловить себе дичи или рыбы. Подойдя к берегу, в поисках подходящей поросли тальника для уды, увидел удивительное зрелище. На ветке сидя пел соловей, вокруг сидели горлицы, дербники, ястребы и даже воробьи. Чуть поодаль на пригорке дружно слушали трели соловья, сидя рядом овца и волк, лисица и петух с курицей. Тут Шульген припомнил слова старца о местных обычаях. И про себя решил – будет лучше сначала посетить дворец, разузнать, что по этому поводу думает местная администрация. “Если что, на обратном пути поохочусь” – заключил Шульген и вскочив на своего “боевого товарища” поскакал дальше по своим делам. Надо же такому случиться, что повстречался здесь Шульгену Заркум, бежавший от Урала и избежавший казни.. Шульген не таясь, все о себе рассказал. Заркум же представился сыном Азраки, царя дивов4 и тут же стал соблазнять Шульгена подарками царя, погостить, напиться вдоволь воды из источника бессмертия Йәншишмә. Шульген поддался уговорам и дальше они пошли вместе. Долго ли, коротко ли, наткнулись они на нечто невиданное, закрывшее все от земли до небес. Непонятно, то ли туман, то ли гора. Назвать горой – кипит, назвать тучей – шумит. Шульген растерялся от такой невидали, но Заркум пояснил, что это див, охраняющий дворец:

– Ты постой здесь, а я пойду вперед и скажу, что пришел гость. Придет он за нами и сам проводит во дворец.

С этими словами Заркум покинул Шульгена и пошел просить дива пустить во дворец. Однако, царь дивов прознал о гостях и велел подать им летучих коней и сопроводить как почетных гостей во дворец. Войдя во дворец, Заркум, оставив на время Шульгена одного, пошел докладывать царю.Там, вместе с Азракой, он обнаружил своего отца Каhkaha. Поздоровавшись за руку с Азракой, присоединился к разговору. Те, до его прихода, обсуждали действия Урала. Пригласили предсказателей/гадателей дивов. И вот один из них довольно вразумительный вел рассказ:

– Помните то время, когда родился этот ребенок (речь об Урале) и стал плакать и от того плача попадали наземь, летевшие в тот момент по небу дивы. Тогда дивы и джинны хотели выкрасть дитя и намеревались убить, но от одного взгляда его поумирали от разрыва сердца или инфаркта. Только услышав весть, что тот ребенок вышел в дорогу с намерением подступиться к источнику бессмертия, родник воды своей унял кипение, в два раза уменьшил выход на поверхность. И это было знамением5 тогда. О, мой царь, давай вместе найдем средство защититься от его нападок. Не будем сидеть сложа руки, отправим в страну птиц Самрау наемников из людей. Через людей заполучим Акбуза светло-серой масти, если не выйдет, то украдем.

Взял слово Азрака:

– Оседлать Акбузата, если не получится уничтожить, я отправлял семерых дивов. Сам показал место на небе, где конь находился. Гонялись за ним дивы, но так и не поймали. От того стыдясь, дивы те не вернулись ко мне, так и остались на небе, презренные. Все семеро остались в созвездии Большая медведица (башк. Етегән6, где ете – семь). Раз не вышло, решил я другого коня себе забрать соловой масти и для того, чтобы он сам пришел ко мне, выкрал я дочь Самрау Айhылыу, которая содержится теперь у меня. Но конь почему-то так и не объявился. Вот мое предложение. Нам необходимо подговорить кого-то из людей, перетянуть его на свою сторону или просто обмануть. Это должен быть человек, способный очаровать Һомай, дочь Самрау. Влюбившись в этого парня, Һомай подарит ему Акбуз-коня и булатный меч. Только бы найти такого человека. Если захочет девушек красивых – мы ему подарим. Захочет скота множество – дадим. А захочет стать царем – пообещаем ему какую-нибудь небольшую страну. Вот, если мы этого парня заколдуем и будет он весь в нашей воле, вот тогда мы сможем одолеть Урала. Тогда человеческий род7 не сможет нам противостоять.

С такой речью выступил Азрака. Следом поспешил похвастаться Заркум:

– Я привел во дворец брата Урала – Шульгена. Вот его мы и околдуем, затуманим ему мозг. Он мне многое поведал о себе, я найду способ одурачить его.

Привели к ним Шульгена, усадили на почетное место. Азрака представился отцом Заркума, указав Кahkahу своим другом. С такого небольшого обмана началось их знакомство. Азрака решил все прелести своего дворца показать, ошеломить Шульгена. В зал завели девушек, в попытке вскружить голову Шульгену. Среди всех девушек выделялась особо одна, словно луна среди звездного неба… Шульген заметив девушку, глаз не сводил с нее и, загоревшись желанием, попросил Заркума познакомить с ней. Тому не составило труда очередной раз обмануть Шульгена, сообщив, что это его сестра и пообещал сосватать. Осталось только отцу сказать. Азрака, слыша, как оборачивается дело, велел одному из дивов отвести Айһылыу (а это была она, дочь Самрау) в уединенное место и объяснить, что от нее требуется – молчать о том, что ее выкрали у родителей и со дворца ни шагу.

– Если ослушаешься, сожру твою голову, а тело сожгу, – порадовал див девушку.

Таким образом Шульген попался в сети из-за своей влюбленности или влюбчивости, что приравнивается к состоянию опьянения. По сути подвержен своим страстям. Не стали откладывать в долгий ящик и тут же сыграли свадьбу. Девушка была прекрасна , ласкова с Шульгеном и любвеобильна. И вскоре парень без ума от своей любовной страсти стал забывать о своей миссии – поиски источника бессмертия. Однако, Азрака не забывал для чего заманили они Шульгена к себе во дворец. При каждой встрече он заводил разговор о коне светло-серой масти и о мече из булатной стали. Конечно же при этом нахваливал красоту дочери Самрау Һомай. Говорил, мол, кто оседлает того коня и кто в руки возьмет тот меч, ему покорится весь мир. Юноша потерял остатки разума от этих речей, польстившись красотою Һомай, которую еще даже не видел. И снова его подверженность своим страстям подвела. И не заметил Шульген, как за разговорами с Заркумом оказался в стране птиц. Соблазнитель продолжал свое дело, пока Шульген был в оцепенении. Стал вести разговоры о соседней стране Аждахи, где захватил власть в свои руки Урал, изгнав "законного" правителя Каhkahу. Теперь у Урала есть волшебный посох и он может управлять водами и огненной стихией.

– Вот, если бы ты, Шульген, воспользовавшись доверием брата, взял тот посох себе, тогда бы ты мог стать сильнейшим батыром в мире. И смог бы покорить сердце Һомай. Ведь сейчас Урал хвастается перед всеми, что он сильнейший и нет ему равных. Если бы тебе удалось завладеть светло-серым конем да еще и вдобавок мечом булатным обзавестись, вот тогда бы ты оказался на высоте. Совершил бы ты множество подвигов. И о тебе бы люди заговорили, слагали бы песни о славном батыре Шульгене. На века бы прославился.

Такие слова закладывал в душу Шульгена Соблазнитель. Но про себя рассуждал по иному: “Шульген женится на Һомай и приберет к своим рукам коня и меч, станет доминировать над нами.” – приревновал Заркум. “Мне следует Урала убить, забрать посох отца себе. И тогда я смогу и с Шульгеном поквитаться” – так продолжать рассуждать он. Переговариваясь и в тоже время каждый в своих мечтах, предвкушая удачу, дошли они до столицы Страны птиц. Перед дворцом скопилось большое количество лебедей. Заприметив гостей, одна из лебедей подошла к Шульгену с Заркумом, поинтересовалась, с чем пожаловали. Узнав, что те ищут Һомай, ответила, что принцессы нет во дворце. И тут же, как по волшебству, лебеди превратились в прекрасных девушек8 на глазах молодых людей. Любвеобильный Шульген слюной подавился от такого количества красавиц. Но, казалось, всех озаряет своим светом одна из них, пышногрудая, статная, с выразительными чертами лица. “Вероятно, она и есть Һомай” – подумал Шульген. Только не подозревал он, что их коварный план Һомай раскусила, но виду не подала и, как добродушная хозяйка, пригласила во дворец, не выдав себя:

– Много пути прошли вы в поисках Һомай. Проходите во дворец, она сейчас к вам выйдет. Пока располагайтесь, отдохните с дороги. – сказала она.

Как только прошли Заркум и Шульген, словно почетные гости, как зал стал застилать густой туман, более того пол на две половины раздвинулся и, каждый в отдельности из гостей, провалились вниз. В растерянности стал метаться Шульген в темноте, не понимая, что происходит. Заркум же приняв облик змеи стал искать лазейки, нет ли где щели. Һомай, прознав про такое, велела одной из своих сотрудниц затопить тот отсек, где сидел Заркум холодной водой. Перепоручив Заркума, Һомай пошла проведать Шульгена и обратилась к нему:

– Что, Шульген, провалившись в темноту, страх тебя обуял? Все возвращается. Помнишь, как ты мне нож к горлу приставил, пытался зарезать? Теперь получи ответное гостеприимство. Многие, кто проливал чужую кровь, заставлял плакать, горевать других получили по заслугам. Пусть сердце твое оттает и полюбишь ты все живое на свете. Помыслы твои да будут чисты. Очисти свою душу, призадумайся. Сидеть тебе в этой яме, пока не поумнеешь. Никогда не предавайся самолюбованию, ибо нет для человека ничего худшего, чем эгоизм. Научись различать добро и зло и выбирать друзей. Обрати внимание на того, с кем дружишь. Ты с глупцом не дружи, и всегда избегай его. Глупцы погубили умного, когда он с ними побратался. Затем, когда осознаешь, пойдешь по пути с достойными людьми, с добрыми помыслами. И творить будешь добро. Пусть придет к тебе разум, чтобы ты не следовал и не повиновался шайтану. Пока ты остаешься в этом мире, ты обязан заботиться о своих делах и помыслах9.

Примечания:

1. Интересно, что все последующие переводы в четвертой главе утверждают, что Шульген отправился направо. Хотя из второй главы мы знаем, что он отправился по левой дороге. Таким образом, ошибкой первого переводчика или рассказчика пользуются все последующие.

2. Были времена, девочек не только топили в воде, но и живыми зарывали, закапывали в землю (св. Коран, хадисы).

3 .В оригинале используется слово мәскәү, что в старобашкирском языке означало крючок для червя, петля, крюк, загнутое. Дословно мәскәү “червь в сети”, по сути крючок или петля с червем – мәск “червь”, ау – совр. сети. Мәскәү в целом приманка, наживка, нечто невидимое и даже нежное, мягкое, соблазн. Сохраняется в швед. яз. mask “червь”, от первичного склизский, скользкий, далее пресмыкающийся, льтец. В совр. башк. яз. присутствует переосмысление ҡорт ранее змея, ныне червь. Сравн. с англ. или нем. worm/wurm, ранее змея, сейчас червь. Здесь же урам “улица”, то, что вьется, петляет и здесь же англ. court “двор”. Дополню, что однокоренным с mask яляется в рус.яз. масло. Восходит к башкирскому наҙ “нежность, ласка”, соответственно наҙлы “нежный, ласковый”, что отвечает требованиям слова масло.

4. Дивы – людоеды, по иному – каннибалы. Присутствуют во многих башкирских сказках. Каннибалами можно назвать также вампиров и прочую нечисть. В башкирских сказках часто образ дивов сливается с джиннами (ен). Следует отметить, что ен – брат. В эпосе как раз повествуется о противостоянии двух братьев. Шульген, обуреваемый страстями, оказался на стороне дивов и змей.

5. Знамение. Часто употребляется, когда речь идет о рождении пророка. Здесь безусловно об этом же, т.е. демонстрируется пророческая миссия Урал батыра. В этом можно будет убедиться в продолжении. Стоит обратить внимание на термин ырым в башкирском языке и латин. название реки Урал – Rhуmus, Рымн. Ырым – знамение, предсказание, догадка.

6. Етегән. Созвездие Большая Медведица. Ете – семь, гән – джинны или оставшиеся (прошлое). Буквально Семь джиннов или Семь оставшихся. Название созвездия явно исходит из повествования эпоса, что может указывать на существование эпоса и в более ранние имена, т.е. на древность сказания.

7. Человеческий род – имеется в виду гуманность. Именно об этом говорится в утверждении создания первого человека из земли, почвы – гумус. Рождение первых человеческих качеств. Откуда и homo “человек” и homo sapiens “человек разумный”. Следует сравнить с именем Һомай, которое означает “собирающая” (вместе). Һом – целая, единая. Однокоренным является английское home. Для убедительности следует сравнить англ. house, нем. hаus, швед. hus с башкирским ҡаҙ “гусь”, учитывая, что Һомай птица лебедь, т.е. гусь. И это не просто случайное совпадение.

8. Оборотничество говорит о хтоническом проихождении самой Һомай.

9. Слова Һомай выглядят не просто наставлением, но словно завет, договор. Можно рассматривать как пророческие.

Глава V

Һомай

В ворота постучали. Одна из девушек-лебедей доложила Һомай, что пришел какой-то бравый молодец. “Урал” – догадалась Һомай. Велела пригласить во дворец. Урал, хоть и видел однажды Һомай, но не признал ее. Та же себя выдавать не стала. Перед Уралом стояла прекраснейшая из девушек, статная, ресницы длинные, глаза черные, лукавые, улыбаются, волосы украшены позументом и вся такая нарядная, светом отдающая. Груди ее от дыхания вздымались и в глазах Урала колыхались словно волны. Осиная талия была подчеркнута одеянием, выгодно выделяя крутые бедра и упругие ягодицы. Вдобавок голосок ее переливался словно серебристый ручей. Урал стал сбивчиво рассказывать о себе, о своей миссии. Внимательно выслушав гостя, Һомай повела разговор:

– Эх, егет, вижу по одежке, издалека к нам пожаловал. Вижу, что есть у тебя какие-то дела в наших краях. Чем смогу помог, расскажи.

– Хоть я еще совсем молод, но знаю уже о пяти странах. – начал свой ответ Урал, – в одной из этих стран я сам родился. В двух других побывать успел. Еще две страны решил я повидать и с этим пустился в путь. Сумел убедиться я, что нет в мире справедливости. Кто сильнее – у того и власть, слабый тут же склоняет голову, даже не пытаясь бороться за волю. Сильный проливает кровь слабых. Имя есть у всего этого . Глазу она невидима, никто над ней не имеет силы, нет у нее ни рук ни ног, топором она не машет, не участвует в охоте на живность, не ищет себе сподвижников/помощников. Вот такое зло есть в мире, известное под именем Смерть. Задумал я освободить мир от Смерти и ее саму убить. Вот, на такой промысел отправился я. Слышал от одной птицы, попавшей когда-то в наши в сети, что есть в вашей стране спасение от Смерти, какое-то средство.

Һомай ответила:

– Ну да, чтобы не умереть и в землю не быть закопанным, есть источник в стране дивов – живая вода. Но прежде чем я тебе помогу, вначале выполни мою просьбу. Ты парень удачлив, прошел огонь и воду, вдоль и поперек исколесил многие страны, в том числе и страну змей. Желание твое осуществимо, но ты обязан будешь мне помочь. Я уверена, что только ты сможешь найти одну птицу и привести ко мне. Тогда я отплачу тебе добром и подскажу, где находится источник бессмертия.

Урал снова:

– Иду издалека я, повидал много стран, и хорошее и плохое. Ищу я Смерть, чтобы ее саму убить, освободить людей от ее влияния. Конечно, я найду тебе птицу, которую ты просишь. И твоему обещанию помочь мне я верю. Но и я хочу сказать тебе свое слово. Нет у меня мешка собирать золото, как нет и человека, которого мог бы украсить жемчугами1. Все мои помыслы о хорошем, благом иного пути для меня нет. О благе народа пекусь, предостеречь их от смерти хочу и нет других намерений. Перед тем как поеду крушить врагов, искать смерть, хотелось бы узнать какой подарок меня ждет, кто будет моим соратником, кто будет сопровождать? Жду от тебя подарка в виде боевых товраищей?

Һомай обещает коня и меч:

– В огне не горит и в воде не тонет, тысячи дивов не могли его догнать. Рожден он на небе, вскормлен не на земле, Одним прыжком моря перескакивает, горы перепрыгивает. Ударом копыта раскалывает скалы. От матери2 доставшегося мне коня, предназначенного моему суженному, готова отдать. Вдобавок меч подарю булатный, он огнем в огне будет и водой в воде. Распугает он дивов своим блеском и свистом, словно овец.

Услышав такой ответ, Урал поспешил согласиться. Такой подарок за птицу его устраивал. Погостив пару дней стал собираться в дорогу на поиски птицы. Һомай не сказала ни о себе, ни о брате Урала в темнице. И как-то утром, умывшись и поев, оседлав свой посох, отправился Урал в путь. Забрел он в такие дебри, куда не ступала нога не только человека, но и дивов. Наткнулся он на гору, которую окутала туча, застилал туман, и внизу заметил Урал что-то блестит. Подобравшись ближе, увидел, что это озеро и до того прекрасно оно было. Берега усыпаны серебром вместо гальки, по берегу цветы, ослепляющей красоты. Тишь да гладь.... А на озерной глади птиц стая. Урал заприметил на озере птицу дивной красоты, плывущую чуть в отдалении от всех и решил с помощью своего посоха поймать ее. Птица же, нисколько не боясь, устремилась в его сторону. Урал отчего то кинулся ловить птицу, чем напугал ее. Но улететь птица не успела, Урал оказался проворнее и поймал таки ее. “Ну всё, настиг враг!” – закручинилась птица. И когда Урал уже нес ее на берег, заговорила с ним:

– Скажи мне, егет, кто ты? Див или джинн? Или человек ?

Услышав от птицы человеческую речь, Урал остановился у родника и решил расспросить кто она и откуда. Птица же выговаривала Уралу:

– Глаза бы ты свои закрыл на секунду, крылья бы освободил мои, не удерживал бы меня. Кое-что показать хочу.

Урал, слыша ее слова, согласился зажмуриться. Однако, своему посоху дал указания:

– Если эта птица сбежит от нас в виде лебедя, ты ястребом ее догони, коли в озеро нырнет, обернувшись рыбой – ты щукой вслед нырни.