Первый, второй, третий…

Затем они посетили межгалактическую базу в соседнем секторе созвездия Ориона, где пополнили запасы провианта и горючего. Здесь они провели чудесный вечер на местной дискотеке. Было все по-взрослому – девочки-туземки, ром и текила, привокзальный отель с клопами, вполне себе земными, между прочим.

Но как ни хорошо в космосе, пришло время и надо было возвращаться домой. Солнце клонилось к закату. Тимур переполнился впечатлениями. Подходя к дому, он разволновался, не получит ли нагоняй от матери за столь долгое отсутствие? На завтра договорились встретиться после обеда на площадке, потому что Сережка с утра помогал бабе Вере в огороде. Ему надо было прополоть грядки и полить огурцы. Дружеские объятия, и ребята разошлись в разные стороны по домам.

Тимур робко открыл калитку на участок бабы Жени. На скамейке рядом с крыльцом, обнявшись и накрывшись пледом, сидела мама и бабушка.

– Тимур, ты где был? – шмыгая носом спросила мама.

– Я гулял с ребятами. С Ильей и Сережкой, – ответил Тимур, опустив глаза в землю.

– Почему ты меня не предупредил? – смахнув слезу, спросила мама.

– Не ругай его, дочь. Тимур уже большой. И ребята с ним хорошие. С такими не пропадешь, – защитила внука бабушка.

– Я же волнуюсь. Он маленький, ни разу в деревне не был, никогда без присмотра не оставался, – не повышая голоса, сообщила мама.

– Он очень даже взрослый, ему уже десять лет. Ты вспомни себя в этом возрасте. Если уходила гулять, найти тебя было невозможно. Куда ты только со своими подружками не залезала, – бабушка успокаивала маму.

– Вот именно, мама! Потому что я прекрасно представляю, куда заносит детей в этом возрасте, я и волнуюсь.

– Мам, я больше не буду, – помычал Тимур, присаживаясь рядом с мамой.

Мама накрыла Тимура пледом. Рядом с ней было тепло и спокойно. У Тимура отлегло с души, он понял, что сегодня ругать не будут. Что в деревне всё немного по-другому. И это здорово.

– Нельзя чрезмерно опекать мальчика. Надо давать ему свободу. Даже если он обдерет ногу или поцарапает руку, нет большой беды. Если ты хочешь, чтобы вырос настоящий мужчина, то позволь самостоятельно найти свой путь. Пускай, и набивая шишки. Можно учиться на своих ошибках. Хотя лучше, конечно, на чужих, – спокойно проложила бабушка.

– Я знаю. Ты права. Но я же мать. Ты меня должна понять, – возразила мама.

– Ты не представляешь, как я тебя понимаю. Поверь мне, все было. Я много раз об этом передумала и пережила. Но уверяю тебя, так будет лучше.

– Бабушка, а у тебя котлеты еще остались? – спросил Тимур, – я голодный, как тысяча чертей.

– Конечно, внучек. Конечно, мой золотой, – залепетала бабушка, – вот мы с тобой старые дуры. Парень устал, набегался, пришёл голодный. Надо кормить мужика, а мы сидим и плачем.

Причитая и ахая, женщины переместились на кухню. Бабушка разогрела котлеты и картошку. Тимур поужинал с превеликим удовольствием. После еды он мгновенно уснул, сказалась накопившаяся усталость. С утра мама уехала в Москву, у нее было много дел, в понедельник с утра на работу. Тимур остался вдвоем с бабушкой. Мама обещала приезжать по выходным.

– Чем тебе помочь, бабушка? – спросил Тимур.

– А гулять тебе не надо? Друзья тебя не ждут? – спросила баба Женя.

– Пока не ждут. Мы договорились, что встречаемся на площадке после обеда.

– Тогда другое дело. Помогай. В деревне у нас много дел. Можно ремонтировать, можно огородом заниматься, можно в лес за грибами и ягодами ходить. Всего не перечислишь.

– А сегодня что мы будем делать?

– Пойдем в огород. Будем полоть морковку.

Баба Женя показала Тимуру как растет морковка, чем она отличается от сорняков. Тимур с энтузиазмом принялся за работу. Он лихо выдергивал сорняки, складывал в жестяное ведро. Прошло минут пятнадцать. Тимур оглянулся, но оказалось, что он продвинулся в выполнение задания на полступни. У бабы Жени на соседней грядке получалось гораздо веселее.

– Баба Женя, а ты что пропалываешь? – спросил Тимур.

– У меня здесь лук растет. А что?

– Давай поменяемся, а то мне кажется, что морковка не хочет полоться.

– Давай поменяемся. Мне без разницы. От перемены мест слагаемых, сумма не меняется.

Они поменялись местами. Прошло двадцать минут, и оказалось, что баба Женя продвинулась на середину грядки, а Тимур топтался на одном месте.

– Почему у меня медленно получается? – рассеянно спросил Тимур.

– Потому что ты этим раньше никогда не занимался. В любом занятии нужен навык. Он приобретается только упражнениями. Другой хитрости нет, – ответила баба Женя.

– Я хочу сейчас же научиться.

– Не переживай, если захочешь – научишься чему пожелаешь. Главное не бросай, сделай сколько сможешь. Я тебе помогу закончить грядку, одного не брошу.

– Спасибо, бабушка.

– Не за что, внучек.

– Бабушка, а у тебя был дедушка? И где он сейчас? – спросил Тимур.

– Был, а как же. А чего это ты про него спрашиваешь?

– Мне интересно. Он ушел из семьи, как наш папка? Он тоже был редкостным эгоистом?

– Нет. Мой муж, отец твоей мамы был хорошим человеком. Настоящим, мужественным, честным, работящим. На него можно было положиться в любом деле. Про таких говорят, что с ним можно идти хоть на край земли, хоть в разведку.

– Расскажи мне про него. Хочу знать про деда – настоящего мужчину.

– Хочешь стать настоящим мужчиной? И защищать женщин от бед и напастей?

– Да, хочу, – твердо ответил Тимур.

– Ну тогда слушай. Как-то в наш колхоз приехал молодой специалист, инженер Михаил. Он был неимоверно красив, статен, волосами кудряв. Все наши местные девчонки сразу положили на него глаз. Нарочито проходили мимо, улыбались и строили глазки. А я, надо сказать, не обратила по первости на него внимания. Был у меня тогда ухажер Санька, тракторист из деревни Микулино. Ну, а Миша выделил меня среди многочисленных подруг. Потом он зачастил к нам на склад, где я работала кладовщицей. То конфету принесет, то яблочко свежее, то ромашку с поля. Говорит мне: «Евгения, очень у вас замечательное имя. У меня так первую учительницу звали». Я в краску, значит. А он на завтра опять тут как тут: с клубникой стоит и улыбается. Такое поведение не скрылось от Саньки, люди добрые все рассказали. Ну, он его и подкараулил вечером у тына. А Санька был здоровый, кулачище как две мои головы. Навалял он сопернику по первое число. Лежал Миша долго на больничном. В милицию заявление не стал писать. Не хотел неприятностей Саньке. Пришла к нему я один раз, принесла молочка парного. Говорю: «Михаил, вы простите, но у меня есть жених. Он шибко ревнивый. Вы ко мне больше не ходите». Михаил только и ответил: «Хорошо, Женечка». А сам глазищами меня испепеляет, ресницами – хлоп, хлоп. Ушла я от него, а у самой сердце не на месте. Иду домой плачу, жалко мне его стало. За меня же дуру пострадал, а я такая не благодарная оказалась. Санька ко мне вечером приходит, зовет на танцы. Идем мы с ним под ручку, а он сам не свой. Донесли ему, что ходила к Мише и навещала. Спрашиваю его: «Чего сопишь? Говори, если что хочешь сказать». Он мне: «Ходила к нему?» Я: «Ходила. А тебе какое дело? Я не твоя собственность». Он замолчал. В тот вечер Санька с друзьями сильно напился. Я ушла с танцев одна. Он вечером пришёл к дому, сломал забор, полез в окно ко мне. Батя его вышвырнул на улицу. И говорит: «Санька, если ты любишь Женьку, то женись. А непотребство чинить не позволю. Стыдно перед людьми». Санька и говорит мне пьяным языком, дыша перегаром: «Евгения, краса моя, выходи за меня». Я смотрю на него: грязный, противный, а у самой перед глазами Миша – красивый, всегда причёсанный, одеколоном от него пахнет, разговаривает культурно, ручку всегда подаст, грубого слова от него не услышишь, глазищами на меня посмотрит – у меня сердце стынет. Я и рубанула: «Не пойду я за тебя, Санька, замуж». Он как заорет: «Курва, пожалеешь, локти кусать будешь». У меня в тот момент прямо глаза открылись, чего я с этим Санькой столько времени ходила на танцы? Через пару дней смотрю стоит у ворот склада Миша с букетиком незабудок: «Извините, – говорит, – Евгения, не могу забыть вашего лица, вашей улыбки. Не прогоняйте, не могу я без вас жить». Ноги у меня в тот час покосились, сползла я тихонечко по стеночке. Он меня подхватил, на скамейку усадил. Сама рыдаю, ничего поделать не могу. У него самого слезы по лицу ползут. Все мы про друг дружку поняли в энтот момент. Уткнулась я ему в плечо, говорю: «Хорошо, Михаил, давайте попробуем подружиться. Не буду вас больше прогонять». Миша просидел остаток дня на скамейке, пока я работала. Проводил до дома. Начали мы с ним ходить на танцы, гулять по берегу вдоль реки. И так через полгода догулялись до свадьбы. Санька пытался еще прийти ко мне, чтобы извиниться. Приходил и угрожал Мише, но мы попросили с ним поговорить участкового, и Санька вроде отстал. Перестал буянить и успокоился. Потом Санька женился на моей подружке Вере. Ты знаешь их внука – Сережку. Верка его строго так взяла в оборот. Санька, в принципе, хороший мужик, работящий, мне иногда приходит помогает, если что сломается.

– Дед Миша умер? – спросил Тимур.

– Погиб. Сейчас расскажу. Через год после свадьбы у нас родилась Верочка, твоя мама. Чуть позже еще родился сыночек – назвали Матвеем. Но в возрасте трех лет Матвей простудился, заболел воспалением легких и умер. Мы очень сильно горевали. Хотели еще детей родить, но что-то не получалось. Уж не знаю почему. В возрасте семи лет твоя мать с подружками пошла за скотный двор на болото. Цветы там видите ли красивые были, желтенькие. Там была узенькая тропочка, по которой можно было пройти. Подружка Света неосторожно шагнула в сторону и начала тонуть, Верка кинулась ее спасать, и сама угодила в эту лужу. А топь коварна тем, что чем больше барахтаешься, тем она тебя сильнее засасывает. Самостоятельно выбраться из трясины невозможно. Они начали кричать, звать на помощь. Третья подружка побежала в деревню за помощью, на встречу ей Миша. Он бегом прибежал на болото, вытащил девчонок, но сам завяз. Он приказал девчонкам бежать и звать взрослых на помощь. Девчонки побежали. Когда помощь пришла Миши на поверхности не было. Его, конечно, достали. Делали искусственное дыхание, но было слишком поздно. На других мужчин после Миши, я смотреть не могла. Так и прожила остаток жизни одна с Веркой. Когда дочка уехала в Москву, мне тяжело было одной. Да, слава богу, подружки помогали понемногу. Их мужья старались, если что надо прибить или починить по мужской части. Вот такая история, – баба Женя задумчиво поглядела в небо – где ты, мой любимый Миша?

Рассказывая свою историю, бабушка не переставала полоть сорняки. Слезы иногда вытекали из глаз и скользили прямо в землю по морщинистым щекам бабы Жени. Она их не вытирала, не размазывая по щекам грязь. Тимур же, слушая бабушку, совсем перестал полоть, проникся историей.

– Вот это, да! – сказал после минутного молчания Тимур, – совсем как в кино.

– И не говори, внучек. Когда вырастешь большой, напиши книгу или сними фильм. Дед Миша тебе будет благодарен за память. Никто не хочет умирать молодым. И он не хотел, очень жизнерадостным был и веселым. Сколько еще можно было сделать хорошего.

Бабушка с внуком допололи грядки в тишине. После обеда Тимур пошел на площадку к друзьям.

– Привет! – радостно приветствовал его Илья.

– Здравствуй, – Сережка уверенно пожал руку.

– Здорово, пацаны, – бодро поздоровался Тимур.

– Ну, что на корабль? – задорно пригласил Илья.

– Ребята, а можно мне попросить, показать болото, где погиб мой дедушка Миша? – спросил Тимур.

– Знаем мы это место, – ответил Илья.

– Но, вообще-то, туда не рекомендуется ходить, а детям без взрослых особенно, – добавил Сережка.

– На карьер, можно подумать, ходить детям настоятельно рекомендуется? – съязвил Тимур.

– Ладно, ладно, не кипятись. Я же не сказал нет. Я просто предупредил, что это не приветствуется, – ответил Илья.

– Я – против. Делать там нечего, – не отступал Сережка.

– Боитесь, можете не ходить. Расскажите, где это болото, я один схожу, – решительно отрезал Тимур.

– Пошли, – Илья шагнул в сторону леса.

– Ты куда? – спросил Сережка.

– По деревне нельзя. Засекут, будут ругать, начнутся проблемы. Обязательно кто-нибудь наябедничает. Мне не хочется сидеть под арестом, – ответил Илья.

Троица ребят пробиралась вокруг деревни по кустам и оврагам, перелезая ручьи и перебегая полевые дороги. Наконец, перед Тимуром открылась ровная, заросшая мхом, поверхность болота, с кочками и чахлыми деревцами.

– Вот смотри. Это болото, – показал вперед рукой Илья.

– Примерно вон там направо и утонул твой дед, – уточнил Сережка.

Тимур сделал шаг вперед на мягкий зеленый мох. Нога утонула в мягком ковре по щиколотку. Тимур сделал еще шаг, мох пружинил, но держал. Тимур сделал еще пару шагов вперед.

– Я не проваливаюсь, хотя ощущения странные, как будто я на ковре-самолете, – крикнул друзьям Тимур.

– Ты бы вернулся, это не шутки, – предупредил его Илья.

Тимур сделал еще шаг, и ощутил ногой воду. Она быстро проникла в правый кроссовок. Обувь стала тяжелой и неприятной. Из-под ног потянуло болотной тиной и сыростью. Холодок пробежал по спине Тимура. Он медленно развернулся, и пружинящей походкой вернулся на твёрдый берег.

– Зачерпнул воды, – оправдываясь, сообщил он приятелям.

– Довольный? – спросил Сережка.

– Знаешь? Да, довольный, – ответил Тимур, – я ощутил кончиками ног эту таинственную и зловещую мощь болота. Мне было страшно, почти как вчера на карьере.

Слив воду из кроссовки, и выжав носок, Тимур с ребятами вернулись теми же скрытными тропами в деревню, а потом и на «Нострадамус». В этот день они посетили множество планет Млечного пути, нещадно жгли корабли враждебных пауков и ящеров. Спасли колонию землян на одной из планет, которую медленно пожирало болото. Команда «Нострадамуса» построила мегалитическое сооружение, благодаря которому вода из болот за счет вращения планеты при помощи центробежной силы направлялась по специальным желобам на полюса планеты. Там вода замерзала при минусовых температурах и складировалась до лучших времен.

В конце дня, экипаж звездного корабля случайно наткнулся на планету с засушливым климатом. Здесь явно не хватало запасов воды. Предприимчивые ребята продали за один миллиард трансгалактических долларов запасы льда на засушливую планету. Так они спасли миры от серьёзных катаклизмов и заработали приличный капитал на спокойную старость.

Потянулись счастливые и беззаботные дни деревенских каникул. Время было насыщенным событиями, дни были длинными и интересными. Житье в московской квартире вспоминалось как что-то давнее, устаревшее. В деревне каждый день приносил новые впечатления и заряжал энергией на новые свершения.

Когда вода в речке прогрелась – открылся купальный сезон. Тимур и ребята в считанные дни покрылись бронзовым загаром. На некоторое время космическая эпопея с «Нострадамусом» ушла на второй план. Ее всерьез потеснили водные приключения. Оказывается, в мире еще много неоткрытых и неизведанных островов и материков. Из старых досок и кусков деревяшек, ребята соорудили плот, и днями напролет исследовали окрестную акваторию.

Затем, погода испортилась, пошли дожди. Отважные путешественники вновь устремились в космос. Пережидая дождь в сторожке, ребята узнали, что крыша протекает. Было принято решение починить крышу. Ребята скосили высокую траву у ручья и уложили ее на крышу поверх проржавевших листов. Герметичность жилого отсека космического корабля «Нострадамус», была восстановлена. Можно было вновь покорять вселенную, несмотря на непогоду.

Команда смелых космолётчиков избороздила близлежащий космос. После многочисленных стычек с кораблями инопланетян, решили, что «Нострадамусу» не хватает огневой мощи, и корабль надо срочно дооборудовать лазерной пушкой нового поколения. Удача в тот момент не покинула отважных путешественников. Сережка рассказал, что подходящую пушку случайно видел в канаве на противоположном конце деревни. Ею оказалась двухметровая асбоцементная труба диаметром пятнадцать сантиметров. Дабы не потерять ценную находку, в тот же день была снаряжена экспедиция для транспортировки трубы на борт космического корабля. Ведь не будет хорошая лазерная пушка просто так валяться у дороги. Обязательно найдётся какая-нибудь пиратская шхуна и заберет к себе на борт ценное оружие.

Труба весила около двадцати килограммов, часто выпадала из рук, отбивая ступни. Но ребята не сдавались, и под прикрытием вечерних сумерек дотащили трубу до тропинки, ведущей к штабу. Отдохнув ночью и набравшись сил, операция продолжилась с самого утра. Первое серьезное препятствие, которое надо преодолеть, был ручей. Перенести трубу по поваленному дереву, не представлялось возможным. Тимур и Илья разделись по пояс, и смогли переправить трубу на противоположный берег вплавь.

Самое тяжелое их ждало впереди. Поднимать тяжелую трубу вверх по склону горы было сложно: труба все время норовила выскользнуть из рук и вернуться вниз. Им мешали деревья и кусты, ноги соскальзывали вниз, комары и жуки лезли в глаза, уши и нос. Ребята не сдавались. Потратив на подъем почти два часа, с небольшими передышками, трубу доставили к «Нострадамусу». Друзья радостно развалились на лежанках, празднуя свою маленькую победу.

– Ну что, продолжим? – спросил друзей Илья через пять минут.

– Куда будем крепить пушку? – поинтересовался Сережка.

– Об этом надо спросить специалиста по вооружениям, – со знанием дела предложил Илья.

– Чтобы эффективно использовать мощь лазерной пушки, ее надо установить, как можно выше, – авторитетно ответил Тимур.

– У меня сегодня нет сил ее поднимать, – Сережка безвольно опустился на лежанку.

– Не ныть. Отставить разброд и шатания. Всем слушаться командира, – строго приказал Илья.

– Слушаюсь, слушаюсь. Чего тебе командир? – устало поднялся на ноги Сережка.

– Мое решение такое: если оружейник сказал, что самое лучшее место для пушки на крыше, будем устанавливать на крыше. Кроме всего прочего, мне такое решение кажется вполне целесообразным.

Сказано – сделано. Ребята, используя валявшиеся рядом чурбачки, кое-как подняли трубу на крышу. Наверх залез Илья, принимал трубу и координировал общие усилия. Сторожка скрипела, шаталась, но держалась. Потом трубу надо было укрепить, и наверх, взяв куски какой-то проволоки, полез Сережка.

Уже наверху, Сережка как-то неловко подскользнулся и упал. В этот момент сторожка последний раз скрипнула и, скручиваясь по часовой стрелке, сначала медленно, а потом стремительно развалилаь. Для Тимура время замедлилось, он почему-то нелепо уставился на рушащиеся стены и смотрел на происходящее как в замедленной съемке:

Вот угловой столб трескается посредине, открывая миру белую и чистую древесину, затем прямо на него летит лист железа, потом по все стороны летит легкая и сухая трава с крыши. С криком и расправив руки в разные стороны, пролетает Илья. Прямо в лицо Тимуру летит асбоцементная труба, и ударяет вскользь по щеке. Сережка рукой цепляется за трубу, и она начинает вращение, подобное пропеллеру вертолета. Прямо в грудь Тимуру летит балка из-под крыши и сбивает его с ног. Тимур это видит, но поделать ничего не может. Он падает на спину, и его накрывают обломки крыши – листы железа, деревяшки и прошлогодняя листва, застрявшая в стенках сторожки. Тимур закрывает глаза, с мыслью надо хоть что-то сделать, ударяется затылком о землю. Он теряет сознание.

Когда Тимур вновь открыл глаза, то увидел лицо Сережки, который тряс его, приговаривая:

– Тимурчик, ну пожалуйста, не умирай!!!

– Не называй меня так, – прошу тебя чуть слышно произнес Тимур.

– Ой, наконец-то. Я думал, что ты умер, – обрадовался Сережка, – почему тебя так не называть?

– С детства ненавижу имя Тимурчик. Эти уменьшительно-ласкательные сопли не по мне.

– Хорошо, хорошо. Тимур, так Тимур. Как ты себя чувствуешь?

– Хреновато, голова кружится.

Тимур приподнялся на локтях, затем с помощью Сережки сумел сесть. Тимур пощупал себя: болело плечо, на затылке было скользко от крови. Других изменений он не обнаружил.

– Как я выгляжу? – спросил Тимур.

– Хреновато, я бы сказал, – ответил Сережка, – но пару минут назад я думал, что совсем плохо. Сейчас уже лучше.

– Где Илья?

– Он побежал за помощью. Мы подумали, что ты не придешь в себя, и испугались, – Сережка всхлипнул.

– Помоги-ка мне подняться, – попросил Тимур.

Сережка поднялся и протянул руку. Тимур со стоном поднялся на ноги, стрельнула рука, нога, закружилась голова. Он прислонился к Сережке.

– Пойдем потихоньку домой, сейчас баба Женя с ума сойдет, – сказал Тимур.

Оружейник потерпевшего крушение космического корабля «Нострадамус» немного постоял, привыкнув к боли и головокружению. Затем сделал первый шаг вперед. Они аккуратно спустились к ручью, и в это время к ним подоспела подмога: плачущая баба Женя, дед Санька и баба Вера. Дед Санька подхватил Тимура на руки, перенёс через ручей, и бережно доставил раненого домой.

Баба Женя вызвала скорую. Врач, осмотрев, сказал, что есть небольшое сотрясение мозга и множественные ушибы. Переломов нет. Через три дня Тимур вышел на площадку к друзьям. Каникулы продолжались. Маме решили ничего не рассказывать. Зачем ее расстраивать, все же обошлось.

Глава 5

Научила его чему-либо та детская травма? Наверно, он стал более острожным. Но, все равно, лез сломя голову в опасные места. Сколько раз он мог закончить жизненный путь? Зачем сейчас добровольно лезет в петлю? Нет, теперь, конечно, совсем другой случай. Здесь не упадет труба или кирпич на голову. Он всего лишь поедет в колонию, будет шить фуфайки и рукавицы долгие три года.

Напрашивался вывод, что горбатого могила исправит. Всегда, сколько Тимур помнил, он бросал вызов судьбе, первым кидался в воду, бежал сломя голову на помощь другу, не пасовал перед сильным противником. И сейчас стоит Тимур, свободолюбивый и гордый, перед важным испытанием. Сильный ветер развевает волосы и полощет длинные полы черного плаща. А перед ним высится страшный монстр, который носит имя «Нечестное и несправедливое государство».

Почему Тимур решил, что государство должно быть честным и справедливым? Да потому что ему в детстве сказали, что вселенная развивается от плохого к хорошему, от маленького к большому. В этом скрыта тайна эволюции в природе. От простых и примитивных форм существования история идет к сложным и более совершенным. Подобные законы мироздания должны работать и в отношении человеческого общества. В перспективе люди должны жить долго и счастливо, в справедливом и честном мире. Так должно быть. Должно.

По пути к этому лучшему миру, возможны трудности, неизбежны проблемы. Но положительные герои всегда побеждают. Это же так просто и понятно. Если людям земли рассказать про безоблачное будущее человечества, то все всё поймут, и пойдут, и помогут. Один он, конечно, не справится. Как донести истину и правду до людских умов? Как убедить? Как сделать, чтобы они поверили? Ведь у каждого есть насущные проблемы, сложившиеся взгляды и убеждения. Никто не хочет слезать с теплой печки, и кидаться омут перемен, пускай и привлекательных, но все же неопределённых. Ведь Советский Союз тоже был красивой мечтой человечества, но не получилось, потому что люди забыли ради чего начинались изменения в обществе. Потому что рабочим и крестьянам обещали коммунизм, а получился застой в развитом социализме. Коммунисты где-то допустили ошибку, и общество поразила коррупция и кумовство, началось вранье и обман.

Нельзя обманывать людей, надо всегда говорить правду. Так лучше. Даже если правда горькая и неприятная. Всегда можно понять, простить и сообща решить проблему. В Великую Отечественную войну наша страна выстояла, в первую очередь, потому что возобладала идея здравого смысла. Подлецы и негодяи вдруг оказались лишними и никчемными. А работящих, умных и деятельных людей вынесло наверх. Хорошие люди делали дела и достигли быстрых результатов. Перестали работать законы кумовства, лжи и подлости. Нельзя обманом победить Германию, надо честно говорить о проблемах на фронте и их решать. Надо без утайки говорить, что такие-то танки плохие, а такие-то хорошие. Необходимо своевременно и регулярно решать задачи, повышая обороноспособность страны. И правильные дела были сделаны. И мы победили.

После войны, к сожалению, нехорошие люди снова вылезли из тайных нор. Они включили лизоблюдство и подхалимаж, на ответственные посты начали пробираться знакомые и родственники. На важные посты попадали люди не по заслугам или способностям, а по личной преданности. И страна развалилась. По правде сказать, вполне закономерно. Бессмысленно ли строить светлое будущее? Как сделать прививку человечеству от подлости и глупости? Как найти баланс между индивидуальностью и общими государственными интересами?