Полная версия
Первый, второй, третий…
– Если у тебя много сомнений, сделай паузу. Не принимай пока важных решений. Твой ум обязательно приведет тебя к правильному умозаключению. Когда сомнений не останется, действуй решительно и стремительно, – Джордано первый раз за беседу улыбнулся.
– Не прояснилась ситуация, если честно, – со вздохом сообщил Тимур.
– Ты думал, что я дам готовый рецепт? И все за тебя решу? Так нельзя. В любом случае решать тебе. Это твоя жизнь. И проживешь ее ты так, как сам решишь. Потом на смертном одре, тебе не на кого будет кивать, что мол это он мне посоветовал, и я прожил не свою судьбу. Дайте мне еще шанс, и я все исправлю. Так не будет, – подвел итог итальянский монах.
– Да я особо ни на кого и не надеюсь, – с досадой заметил Тимур.
– Чем тебе тогда помочь? Хочешь исповедоваться? Могу грехи отпустить или благословить на доброе дело, – монах пошурудил руками внутри рясы и достал маленькую библию и здоровенный крест из жёлтого металла.
– Вы серьёзно? – удивился Тимур.
– Я похож на комика или шутника? На все воля божия, все мы рабы его. Он может дать тебе силы противостоять напастям и направит на путь истины. Я всегда в минуты сомнения обращался к господу молитвой. И всегда он мне помогал, – Джордано поднял руки высоко вверх, издалека зазвучала призывная органная музыка.
– Я не верующий. Извините, – предупредил Тимур.
– Это не страшно. Не хорошо, но не смертельно. Никогда не поздно прийти к богу. Можно прямо сейчас.
– Я пока не готов.
– Не будем причащаться? – библия и крест пропали в складках монашеского одеяния, музыка оборвалась на полутакте.
– Думаю, что это будет нечестно перед моей совестью, – сказал Тимур.
– Тогда я пошел, – согласился Джордано, – желаю, несмотря на все выше сказанное, удачи и достижения светлых целей.
Монах ногой пододвинул табуретку под кровать и ушел. Тимур хлопал ресницами, тер щеки ладонями. Снова видение было через чур натуральным. Может он научился разговаривать с духами? Или у него разыгралось воображение из-за ограниченности общения в тюремной камере? Раньше у него не было привычки общаться с давно умершими родственниками или известными людьми. Тимур перевернулся на другой бок и постарался заснуть.
Сомнения, развеявшиеся вчера, сегодня расцвели пышным цветом. Тимур спал тревожно. Часто просыпался, ходил в туалет. Кроме того, сокамерник через кровать храпел, как паровоз. Это мешало не только Тимуру. Соседа часто будили. Тот просыпался. Но потом опять засыпал, и храпение повторялось. Тимур не выспался. Встал уставшим и разбитым. Нехотя сделал зарядку, поприседал и несколько раз отжался. Побрызгался водой из-под крана. Немного взбодрился.
Глава 7
В десять часов Тимура вызвали на свидание с адвокатом. Но оказалось, что это был не Борис. В комнате для общения с адвокатом Тимура ждал коренастый мужчина средних лет в строгом сером костюме:
– Добрый день, Тимур Александрович, – первым протянул руку неизвестный гость, – меня зовут Королюк Иван Степанович, я – майор ФСБ. У меня к вам важное дело.
Майор протянул свое служебное удостоверение. Тимур пробежал глазами по краснокорочной книжице, фсбэшник отработанным жестом ловко схлопнул ее и убрал во внутренний карман пиджака.
– Добрый день, – ответил Тимур, – чем вызвано столь высокое внимание?
– Тимур Александрович, я хотел бы с вами пару минут побеседовать. У меня деловое предложение, от которого не советую отказываться. На кону ваша жизнь и ваше будущее.
– Уважаемый Иван Степанович, а можно я буду беседовать с вами в присутствии адвоката? – спросил Тимур.
– Если желаете, то мы можем пригласить на беседу Бориса Евгеньевича, но уверяю вас – он только помешает. В таких делах, третий лишний. Будь он хоть господь бог, хоть мама родная. Вы сами не заинтересованы в распространении нашего разговора. Поверьте, мне.
– Хорошо, давайте попробуем, – согласился Тимур, – но имейте ввиду, если я что-нибудь заподозрю, то попрошу присутствия адвоката.
– Тимур Александрович, я изучил ваше дело, почитал ваши статьи, посмотрел ваши выступления, – начал майор, – вы мне чертовски понравились. Вы, честное слов, молодец. Вы – честный, справедливый, умный, талантливый. Вас, безусловно, ждет великое будущее. Если, конечно, сами себя не загубите.
– Что вы имеете ввиду? – спросил Тимур.
– Жизнь – очень несправедливая и жестокая штука. Таких идейных и максималистки настроенных людей ломают пачками. Смотришь – был человек, подавал надежды, получил высшее образование. И вроде хорошо начал, а потом одно неверное решение, и его забыли. Он заболел, попал в неприятную историю, в тюрьму, или не дай бог, под колеса автомобиля, – майор вел рассказ с ехидной ухмылкой.
– Вы меня запугиваете? – прервал монолог офицера секретной службы.
– Нет. Что вы. Ни секунду. Я просто рассказываю, как оно бывает. Вы же умный человек, поэтому выводы можете сделать сами, как поступать. Я предлагаю светлое и обеспеченное будущее, хорошую работу, хорошую зарплату, уважение товарищей и сподвижников, – майор на секунду взял паузу, вероятно для того, чтобы Тимур оценил его предложение.
– Вы предлагаете мне стать стукачом и работать на ФСБ? – возмутился Тимур.
– Какие громкие и неприятные слова: стукач, ФСБ, предательство, ложь, обман. А что за ними стоит? Кто знает, где правда, а где ложь? Нет, уважаемый Тимур Александрович, я предлагаю совсем другое. Я вам предлагаю продолжить политическую карьеру в оппозиции. Вы, как и прежде будете бороться за светлые идеалы. Будете собирать вокруг себя людей. Единственно, я вам скажу, чего вы не должны делать. Вы не должны призывать сторонников к свержению существующего строя. Вы не должны критиковать лично Президента и еще пару человек, я дам список неприкосновенных людей. Не надо вести террористической деятельности.
– Я – не террорист, – вставил Тимур.
– Я знаю, Тимур Александрович. Это я знаю. Просто я очерчиваю рамки, за которые нельзя выходить.
– Ничего не понимаю. Вам зачем это нужно? – спросил Тимур.
– Наше общество крайне разнородно. Не все любят президента и его окружение. Если мы просто пересажаем всех оппозиционеров или их перестреляем, то напряжение в обществе все равно никуда не денется. Не оппозиционеры же накаляют общество, совсем нет. В массах людей зреет недовольство, надо просто это недовольство возглавить и направить в нужное русло. Грубо говоря, ваша задача состоит в том, чтобы собрать недовольных и критически настроенных людей. Дать им площадку для общения и взаимодействия. Люди выговорятся, руками помашут, на митинге прокричатся, и успокоятся. Им понравится то, что их так много, почувствуют себя силой. И радостные разойдутся по домам.
– И?
– Мы вам поможем избежать тюрьмы. Срок у вас будет, но он будет условный. В зале суда вас выпустят из-под стражи. Срок будет, скажем, полтора года условно. На следующий день после вашего согласия вам изменят меру пресечения. Суд вы будете ожидать под домашним арестом. А это совсем другое дело, как вы уже можете догадаться. Под домашним арестом у вас на ноге будет маленький браслет с радиопередатчиком. Без разрешения нельзя выходить из дома. После суда, мы поможем устроиться на известную радиостанцию. Я думаю, что у вас получится. Вы будете в прямом эфире встречаться с разными людьми, будете критиковать власть, ругать ее. Но с ограничениями, которые я назвал. Плохая власть? – Да. Есть коррупция? – Есть. Давайте возмущаться? – Давайте. Вы будете спускать пар и не давать разразиться большой катастрофе. Протест должен быть тихим, мирным, не большим, и, главное, контролируемым.
– А на телевидение можно? – спросил вдруг Тимур.
– Не телевидение пока нельзя. Я бы пустил на телевидение пару оппозиционеров, но на «верху» побаиваются. Ваша задача состоит в том, чтобы люди привыклиь к мысли, что справедливости нет и не будет. Что власть жадная, глупая и нечестная, но другой нет и не будет. Что таковы законы общества и жизни. Их не изменить. Уж насколько был Советский Союз хорошим государством, и то распался. Вы же не хотите развала страны? Вы должны подкидывать угля в топку недовольства граждан, но не должны безответственно разжигать пожар революции. Не должны довести людей до желания свергнуть власть насильственно.
– А сменить власть при помощи выборов? – спросил Тимур.
– При помощи выборов власть сменить нельзя. Ну, так получается. Не важно, как будут голосовать люди, сколько у вас будет сторонников и голосов. Избирательная комиссия все равно посчитает как надо. Я вас уверяю. Кто не доволен и считает, что были нарушения на выборах, может подавать в суд. Но суд вам опять же выиграть не удастся. Это уж наша забота. Власть в стране никто не отдаст.
– А если я не соглашусь?
– Ну, тогда вы меня разочаруете. Тогда лет пять вы проведет в колонии. Что там делают с молодыми красивыми мальчиками, думаю не стоит рассказывать. Если вы окажетесь через чур стойким и тюрьма вас не сломает, и будете продолжать активную революционную деятельность, то может случиться что угодно: автомобильная катастрофа, неизлечимая болезнь, кирпич на голову, отравление несвежими продуктами, ревнивый муж соседки. Это так, на вскидку. Вы же видите, что все непримиримые противники режима давно на кладбище. Вы же не хотите за ними?
– На кладбище не хочу, – согласился Тимур.
– В интернете вы видите многих людей, которые негласно с нами сотрудничают. Они имеют поклонников и сторонников. Летают отдыхать в Таиланд, в целом неплохо зарабатывают, живут в приличных домах и квартирах, имеют свою аудиторию. Делают довольно острые репортажи и расследования. Но в тюрьму они не попадают, в них никто не стреляет. Для отвода глаз, они иногда сидят под арестом по двадцать – тридцать суток. Но это – издержки профессии.
– А вас правильно понял? Это..
– Да. Правильно, – прервал Тимура майор, – если вы посмотрите их репортажи, то они никогда не призывают к насильственному свержению строя, не критикуют лично Президента. Они призывают возмущаться, делиться своими соображениями со знакомыми и родственниками, писать комментарии, призывают голосовать за определённых кандидатов. Они, по сути, отвлекают электорат от реальной политической борьбы, от конкретных действий.
– Надо признаться, вы разрушили стройную картину мира. Я представлял себе не так, – грустно изрек Тимур.
– Свое решение скажете прямо сейчас, или вам надо подумать? – спросил майор.
– Похоже, у меня нет выбора, – ответил Тимур.
– Рад, что вы понимаете. Вам жить еще и жить, детей растить. Соглашайтесь, Тимур Александрович.
– И все же, я подумаю.
– Я вас понимаю. Надо подумать? Думайте. Но только не долго. Дел много и без вас. Давайте, я приду к вам завтра в это же время, и вы мне скажете свое положительное решение. Прошу вас, только не глупите, мне будет искренне жаль, если с вами что-нибудь случиться. И так в России осталось слишком мало порядочных и умных людей, – майор встал, подал руку для прощания, – до свидания, Тимур Александрович.
– До свидания, – Тимур вяло пожал руку майору ФСБ.
Тимур, расмякший как прошлогодний картофель, поплелся в камеру. Он понял, что шутки кончились, и началась взрослая жизнь. Просто так свергнуть или просто мешать своим планам, власть не позволит. Все жестко. Пошалить можно, поиграть в демократию – пожалуйста. Но в рамках дозволенного. Шаг влево, шаг вправо – и ты вне игры, кормишь червей на кладбище. И это если твой труп найдут и опознают. Зачем мне мама и бабушка прививали светлые жизненные идеалы? Чтобы их в двадцатилетнем возрасте разрушить? Чтобы рухнуть на землю и разбиться? Но майор все правильно сказал. Исковеркать молодую жизнь ничего не стоит. Не ты первый, не ты последний. А слишком принципиальные уже давно в гробах.
Как-то грустно и беспросветно. Наверное, чистый и светлый мир не наступит никогда. Где люди будущего в белых одеждах? Они все знают, никогда не болеют, покоряют космос, открывают новые законы физики, отдыхают в отпуске на тёплых и ласковых планетах? У нас какое-то средневековье, затхлость, унылость и бесперспективняк. Лихим кавалерийским наскоком ничего не изменишь. Шею сломать можно. Не более того. Что делать-то? У кого спросить совета?
Из всех людей, который выжимал максимум из сложившихся обстоятельств, и всегда находил правильный и, главное, результативный выход, был Владимир Ильич Ленин. Тимур закрыл глаза, представил себе вождя мирового пролетариата. Тот в окружении врагов внутри, так и вне ее пределов, сумел взять власть в огромной стране, удержать и построить великое государство.
– Совершенно верно, батенька, – Тимур открыл глаза, в ногах у него на кровати, сложив ноги по-турецки сидел Ленин собственной персоной, – надо искать выход, и он обязательно найдется. Не надо отчаиваться, хотя иногда очень хочется ринуться в пучину страдания.
– Здрасьте, – только и смог ответить Тимур.
– Наслышан я, мил человек, о ваших проблемах. Да, мир за последние сто лет сильно изменился. Я хочу сказать, что нам было и легче, и сложнее одновременно, – Ильич погладил бородку правой рукой, – власть не обладала такой информацией, как сейчас. Но и мы не обладали в той же мере достаточной массой данных о процессах внутри общества.
– Это я понимаю. Что делать-то? – благоговейно спросил Тимур.
– Я думаю, что в сложившейся ситуации, вам надо заключить сделку с царской охранкой. Какой смысл умирать молодым, не достигнув цели? Борьбу нельзя прерывать, надо искать другие варианты. Надо искать других союзников, которые могут в дальнейшем избавиться и перехитрить следователей и соглядатаев. Мы, в своё время, заключали временные союзы и с Германией, и с Махно, и с эсерами. Когда они нам были не нужны, мы легко с ними расставились, – Ильич переменил ноги, слегка массируя левую ступню.
– Понятно, – кивнул Тимур.
– Полагаю, надо согласиться на предложенные условия, и выйти из тюрьмы. Надо искать союзников. Кто может быть сильнее российской ФСБ? – Ильич узнаваемо картавил и хитро щурился.
– Спецслужбы США, Европы или Израиля? – встрепенулся Тимур, ему нравился ход мысли Владимира Ильича.
– Боюсь эти страны нам не союзники. Если ты посмотришь на политику российских властей, то поймёшь, что подобный союз уже заключен. Нет. Это не пойдет. Они могут, конечно, играть в кошки мышки и с тобой, и с властями, и еще с кем-нибудь. Они это любят. Но это контрпродуктивно. Не советую. Надо идти к тем, кто реально противостоит в мире западному империализму: Китай, Куба, может быть, Иран. Знай только, что никто не будет с тобой сотрудничать бескорыстно, и в обход собственных интересов. Все будут из тебя сосать соки. Они будут, в конечном итоге, пытаться выиграть преимущества. Пока ты слаб, должен соглашаться. Но надо ставить задачу нарастить мышцы, собрать ресурсы, и стать независимым. Так и Китай когда-то вышел из-под нашей опеки. Вначале мы им помогали, но они не захотели терпеть внешнее управление, и порвали покровительские взаимоотношения, – Ильич опять переменил ноги, и массировал теперь правую пятку.
– Понял, спасибо за совет, – к Тимуру возвращалось хорошее настроение.
– Рад, что помог тебе разобраться с проблемой. Желаю удачи, мой юный друг, – Ильич встал, одел тапки с высокими носами, и зашаркал к выходу.
– До свидания, – вслед ему крикнул Тимур.
Какой человек, все-таки! Не даром, ох, не даром столько памятников ему понаставили на территории Советского Союза. Заслужил. Тимур, заряженный положительными эмоциями, забыл про усталость. Встал, и принялся энергично ходить по камере.
– Есть свежие истории? – спросил он сокамерников.
– Да, вроде нет. Все, что знали, уже пересказали, – ответил тот, который храпел всю ночь.
– Жаль. Ко мне сегодня должен прийти адвокат, обещал принести свежих анекдотов, – сообщил Тимур.
– Мы думали, что ты уже ходил к адвокату.
– Нет. Я тоже сперва думал, что вызывают к адвокату, но это меня вызывал…
Тимур осекся, никогда до сегодняшнего дня, он не жил двойной жизнью. Никогда ему не приходилось скрывать свои мысли, стыдиться поступков, заводить сомнительные знакомства. А теперь придется переучиваться. О том, что с ним беседовал майор ФСБ и предлагал сделку, нельзя рассказывать никому. Вообще никому, даже самым близким друзьям. Разве только с мамой? А лучше всего, и ее не надо лишний раз расстраивать и беспокоить.
– Кто тебя вызывал? – спросил сосед по койке.
– Следователь вызывал, – ответил Тимур и присел на кровать.
Он понял, что едва не проговорился. Вот так легко, через десять минут после разговора, и уже на грани катастрофы. Если кто узнает, что Тимур пошел на сговор с тайной канцелярией, грош цена ему как протестному лидеру. Никто и никогда не поверит. В России генетическая неприязнь к стукачкам и предателям.
– Что говорит следователь? – не на шутку прицепился сосед, как будто чувствуя что-то неладное.
– А? Следователь? – Тимур лихорадочно думал, что же сказать сокамерникам, – следователь говорит, что не хорошо ходить по несанкционированным митингам.
– Ты какой-то странный сегодня, – сообщил сосед.
– Да. Это точно. Не выспался я сегодня. Всю ночь у нас в камере храпел кто-то. Голова вообще не соображает, – отговорился Тимур.
– Да, толстый, ты бы поменьше храпел, – со всех сторон полетели упреки в адрес храпящего сокамерника.
– Я не виноват. Что я могу сделать? – начал оправдываться тот.
– Я лучше прилягу, может подремлю немного, – сказал Тимур.
Он закрыл глаза. Надо теперь иметь запасной вариант объяснения, если такие встречи будут. Сказал бы, что встречался с адвокатом, что тот забыл про анекдоты. Да и все. Надо учиться врать. Вот первый неприятный итог сотрудничества со спецслужбами. И это только начало.
Адвокат в этот день к Тимуру не пришел. Наверное, был занят. Да и что Тимуру ему сказать? Советоваться с ним по поводу предложения ФСБ, тоже нельзя. Тимур лежал весь день и думал, как ему поступить. Тревожные мысли не прерывались даже во время обеда. Еда однообразная, невкусная, но вполне сытная. С голоду не умрешь, но не до вкусовых изысков, не ресторан на Тверской и не мамкины котлеты.
Тимур склонялся к принятию предложения майора ФСБ, чтобы продолжить политическую деятельность в предлагаемых обстоятельствах. Приняв решение Тимур успокоился, и умиротворено заснул. Храпа беспокойного соседа на этот раз не слышал, выспался и встал отдохнувшим и полным энергией.
Глава 8
Примерно в то же время, что и вчера Тимура вызвали на свидание. В той же комнате его ждал знакомый майор.
– Добрый день, Тимур Александрович, – майор бодренько встал и протянул руку для приветствия.
– Добрый день, Иван… – Тимур запнулся, пытаясь вспомнить отчество майора.
– Степанович, – помог ему майор.
– Да, Иван Степанович, – закончил приветствие Тимур.
– Как ваши дела? Как спалось? Приняли решение? – поинтересовался майор ФСБ.
– Да, принял, – с грустью ответил Тимур, где-то в глубине скребли кошки.
– Озвучите?
– Я принимаю ваше предложение, – сообщил Тимур.
– Ну, вот и славненько. Ну, вот и молодец, – улыбнулся майор, и потер руки как после хорошо сделанного дела, – я вас, Тимур Александрович, не буду заставлять подписывать какие-либо бумаги и обещания. Это не нужно. Мы же работаем на доверии. Правильно же я говорю?
– Наверное. Я не знаю, – ответил Тимур.
– Разумно, что сомневаетесь, – майор хитро подмигнул, – весь наш разговор и вчерашний, и сегодняшний я записал на диктофон. Нам этого достаточно, и вы должны знать, что в архивах вечно будет храниться подтверждение вашего согласия на сотрудничество.
Майор достал из правого внутреннего кармана телефон. Актерски широким жестом нажал на кнопку диктофона, отключив его.
– Я сейчас зайду к вашему следователю. Попрошу, чтобы он изменил вам меру пресечения, как мы и договаривались. Я держу свое слово. Вы тоже должны держать обещание. Играть в двойные игры мы вам не позволим. Имейте это ввиду, – жестко добавил майор.
– Хорошо, – грустно ответил Тимур.
– И не вешайте нос. У вас жизнь, можно сказать заново начинается. Чего грустить-то? Посидите тут, не уходите, к вам минут через десять придет адвокат. Он был на входе, когда я пришел. Я хотел, чтобы сперва мы с вами обсудили наши договоренности. До свидания, Тимур Александрович, – майор запахнул костюм на одну пуговку, и, не подавая руки вышел, из комнаты.
Посидите тут. А куда ж я уйду-то? Кто меня отпустит? И вроде все правильно сделал, и все равно что-то не так. Ладно, выбора-то действительно нет. Поживем-увидим. Тимур встал, обошёл вокруг стола, изучая стены и потолок. Неожиданно открылась дверь и в комнату влетел адвокат:
– Тимур, приветствую тебя! Радостная новость. Мы победили!
– Здравствуй, Борис, – Тимур пожал руку адвокату, – что случилось? Кого мы победили?
– Они испугались. Они просто испугались. У нас за последние три дня пятнадцать миллионов просмотров, сотни тысяч лайков, возмущение и негодования граждан растет, – Борис сиял как будто именно сейчас Германия подписала акт о капитуляции.
– С чего ты решил, что они испугались? – спросил Тимур, присаживаясь на стул.
– Они просто вынуждены, под давлением общественности, опустить тебя под домашний арест до дня суда, – триумфатор Борис не мог успокоиться, он подошел к Тимур и долго тряс его руку, – это наша маленькая победа. И это только начало! Мы перевернем этот мир!
– Хорошо, – ответил Тимур.
«Хорошо, что ты не знаешь какой ценой одержана победа», – подумал он про себя.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.