С парусами по жизни. Часть 3. Через 7 морей из Туниса в Москву

С парусами по жизни

Часть 3. Через 7 морей из Туниса в Москву

Алексей Ушаков

© Алексей Ушаков, 2020

ISBN 978-5-0053-0289-2 (т. 3)

ISBN 978-5-0051-0840-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дорогой читатель!

Эту книгу я написал по многочисленным дневниковым записям, которые приучил меня делать мой Дед – буржуазный спец, как он себя называл, родившийся еще до 1917 года, закончивший химфак Московского университета и поднимавший шинную промышленность в Ярославле. Он мне много раз говорил: описывай основные мысли, события, факты, эмоции, улавливай тенденции – в старости пригодится.

Вот и пригодилось. Эту книгу «С парусами по жизни» я решил посвятить дочери Антонине и внучке Марусику, с которыми долгие годы живу врозь. Хочется приоткрыть им одну из сторон моей жизни и рассказать, как детская мечта стала образом мысли и бытия. Не хотелось бы, чтобы моё увлечение туристическое снаряжение, мои яхты и построенный дом исчезли из жизни вместе со мной.

Книга состоит из 3-х частях: «Как я стал Капитаном» – рассказ о том, как родилась и воплотилась мечта детства, «Онежско-Ладожские этюды» – мы с Боцманом (Володя Рассыпнов) 23 года ходим вместе и за это время бывали на разных морях, но обязательно каждый год проводим пару месяцев на Онеге или на Ладоге, о чём не рассказать просто нельзя. Третья часть – «Через 7 морей из Туниса в Москву» – это рассказ о перегоне двух катамаранов из Туниса в Москву с «катанием по всем Европам, о том, что Капитан на корабле должен знать и уметь ВСЁ – иначе не выжить, и о том, что пересечение нашей Границы не хухры-мухры.

Описав небольшую часть своей жизни и часть Пути к своей детской мечте, не могу не сказать СПАСИБО Родителям и всем своим учителям, инструкторам, наставникам и преподавателям, и просто знакомым и друзьям, которые не перемалывали меня, а сделали таким, каким я есть, и научили самому главному: слышать, видеть, анализировать, нестандартно мыслить и делать, что должно, заниматься творчеством, говорить, что думаю, делать, что говорю. Отдельная благодарность вечному Боцману – Володе Рассыпнову, который ходит со мной на яхтах и терпит меня, как Капитана, вот уже 23 года. Низкий поклон и благодарность за помощь в оформлении книги и коррекции старых фотографий Владимиру Дарагану и Антонине Ушаковой.

Книга рассчитана на самый широкий круг читателей, для кого романтика и правда жизни важнее мнимой успешности, кто мечтает о свободе выбора, о путешествиях, о трудностях и преодолениях, кто любит и понимает природу, для их детей и внуков – кому путь свой выбирать, а стать успешным снится и видится.

Читай и делай! 7 футов вам… и удачи. Благослови вас Господь!

Давайте поднимем бокала за тех, кто в Море, и за тех, кого с нами уже нет, и за тех, кто ждёт нас…

Из воспоминаний о походе:

К 23:00, в полной темноте, подходим к Керченскому Проливу. Связываемся с Агентами – фирмой «АСКО» – и нам сообщают, что Заявка на наш проход действует с 22:00, что нам надо связаться с «Кавказ радио 17» и все «по проходу нас через пролив» решать с ними.

Связываемся с «Кавказ 17». Тут пограничники выясняют для себя, что мы судно под иностранным флагом, под Гибралтарским, а двигаемся в Ростов на Дону на Таможенный Пост, а это внутренняя территория России, а следовательно, можем идти только с лоцманом на борту. Пока все это выясняется, мы втягиваемся в пролив. Ветер усиливается до штормового, да и волна здесь метра полтора. Начинается первая часть «марлезонского балета» знаменитого шторма, когда в проливе и на подступах к нему в Черном море тонули корабли.

Капитаны! Записывайте все ваши слова и движения в Судовой журнал! Даже в шторм. Записывайте все, от своих координат и времени, до того, с кем и на каком канале в этот момент говорили и что было сказано. Нам это очень помогло!

Представьте ситуацию:

– Полная луна, волна 1,2—1,5м, ветер боковой 25—27 узлов на порывах 30 узлов, вы идете по фарватеру, который разделен на украинскую и Российскую части, и каждая часть на полосы «туда и обратно» – на воде стоит столько буйков …, а фарватер извивается, волна, столько огней вокруг на берегах и кораблях, которые идут туда-сюда один за другим очень плотно.

– Мы идем по каналу, моя команда два человека, они стоят по бортам у вант и вглядываются в темноту, чтобы не влететь во что-нибудь (мне через остекление ничего не видно), а я сижу за штурвалом и передо мной светящиеся приборы, я уворачиваюсь от встречных и попутных судов, которые не должны попадать в круг 500 метров.

– нас ведут, мы у них на радарах, нам говорят по радиостанции, что нам делать, но я и по своей электронной карте это хорошо вижу.

– от лоцмана мы отказались при входе в канал – на волне да в темноте кого-то сажать к себе это не здорово, да и у пограничников чувствуется желания нет с нами заниматься, обстановка в канале нервная.

– Мне постоянно приходится отвечать на запросы «Трафик контроля» и «Пограничников»: Какой у вас флаг и порт приписки? Кто и сколько Члены экипажа? Откуда и куда идете, Ваша скорость, курс, запас хода, осадка, кто капитан?

Я им объясняю:

– Иду из Стамбула в Ростов на Дону для прохождения таможни и смены Флага. Гибралтарская приписка нашего катамарана ставят всех в тупик. Дело в том, что по нашим Законам по внутренним водным путям России могут двигаться корабли только под Российским флагом, а иные или вообще не могут или только с лоцманом. Гибралтарский флаг у нас такой большой, что мы его не вывешиваем на корме, а идем под небольшим Российским, под правой краспицей по принадлежности экипажа, а мы все Россияне.

Постоянно говорю свои координаты, скорость и курс, называю экипаж, название судна и приписку, маршрут. Приходится переходить с канала на канал по указанию «Трафик контроля» или «Порт контроля», или «пограничников», которые требуют, чтобы мы взяли на борт лоцмана при выходе в Азов. Ветер и волна нарастают по мере нашего продвижения к выходу из канала. Впереди идет танкер метрах в 250-ти, и сзади нас поджимает танкер – он был в 500-тах метрах, а теперь подкрался и в 150-ти – теперь он нас не видит и на радаре. Вот остается несколько сот метров до поворота в Азов, где мы пойдем мимо Порта Кавказ, и тут мы во что-то влетаем. Двигатели сразу стихли, а кат завис, даю газ – моторы вмиг перегреваются и встают! Вовка кричит что-то, а Витя успевает распустить генакер – чувствую, как над моим плечом что-то нависло, заслонив луну – нос танкера и его борт проходят в 10—15м от того места, где мы только что были. Суки – танкер прошел вне фарватера – я отчетливо это вижу на своих приборах, они срезали на повороте, обойдя буй с внешней стороны!!! Ору Диспетчеру, а в ответ тишина, все молчат и только танкер круто берет в сторону фарватера, и я представляю себе холодную улыбку рулевого, сидящего где-то там высоко в небоскребе огней его рубки. Наша мачта ниже их борта. Были бы мы в 2 раза ближе и пипец бы нам! Я успел крутануть рулями именно в тот момент, когда ветер наполнил генакер, и нас просто подвинуло метров на 10—15. И теперь, нас несет ветром в сторону Тамани и острова Тузла.

Повезло…

Выхожу в эфир и сообщаю, что потерял ход, что меня сносит в Тамань. Высаживать к нам лоцмана на лоцманских и пограничных катерах отказываются, мотивируя погодой, волна уже за 1,5 метра. Начинается шторм. Ветер на порывах уже 37 узлов. Кат колбасит на волнах и тихо тащит в Тамань. Володя и Виктор пытаются понять, что произошло, свешиваются за борт с кормы с фонарями…

Я веду переговоры по рации и веду СЖ. Идет согласование с «Каналами» – их 4 канала связи, что нам делать, куда двигаться. Ветер нарастает – уже 40—42 узла, кругом пенные барашки. Хорошо, что я еще и пишу и свои действия и с кем, и о чем говорю – все в журнале, нас это и выручило потом!

Пытаюсь запустить двигатели. Они пускаются, но обороты не набирают и заметна вибрация на корпусе – ясно, что на винты что-то намотали. Пробую реверс. Ничего. Отвожу кат дальше от фарватера, двигатели сразу перегрелись.

Сообщаю свои координаты в эфир и говорю, что дрейфую вдоль острова Тузла в Тамань, ремонтируюсь. Мне дают добро и предупреждают, что я должен быть постоянно на связи. Пограничники дают команду своим катерам найти нас и осуществить досмотр – те отвечают, что по погоде не имеют такой возможности – ветер уже под 45 узлов и волна под 2,5 метра, ночь, начинается дождь. Но мы у них на радаре и нас контролируют.

Даю команду ребятам готовиться прыгать за борт и проверять, что там у нас с винтами. Это работа Боцмана. Он раздевается, обвязывается канатом, привязывает нож к руке и прыгает. Вода мутная, это взвесь песка. Витя держит конец и подсвечивает воду прожектором. Я слежу за нашим положением, веду переговоры и делаю записи в журнале. Ветер 45 узлов!!! На работу с винтами уходит минут 20, Боцман вылез и вытащил на корму огромный кусок сети, заполненный травой и рыбой:

– Кэп, в основном, я срезал, там еще что-то осталось, но это потом. Двигаться можно.

Запускаю двигатели, проверяю работу винтов, вроде нормально…

Смотрим на карту. Кругом мели. Мы в Таманском заливе. Виктор говорит:

– Тут есть причал. Он так стоит, что мы будем закрыты от волны и ветра, если встанем с Западной стороны.

– А где причал?

– Там! Идти в Азов в шторм нет смысла! Надо искать причал или вставать на якорь здесь.

Выхожу в эфир поочередно на разных каналах и договариваюсь со всеми:

– Катамаран «АЛИЕН» просит разрешения подойти к Безымянному причалу (а теперь я его вижу на своей электронной карте) у поселка Тамань, чтобы переждать штормовую погоду и для ремонта силовых установок – намотал на винты рыболовную сеть и засосал в систему охлаждения песок и траву.

Получаем разрешение, при условии докладывать свои координаты и быть на связи. Начинаем движение. Моторы перегреваются. Идем на средних оборотах, еле преодолевая ветер и волну. Тут звонок со спутника – Владелец второго ката, дружище, который уже в Москве, говорит, чтобы мы в Азов не выходили – ближайшие 3 дня сильный шторм. Мы рады за него и за себя…

– Спасибо, молодец, давай позже…

Нащупал приборами проход, и пошли уже смелее. Луна ушла. Темнотища. Мы идем на «одном крыле», как подбитый истребитель, низехонько и с виражом, прижимаясь к берегу.

Подходим. По приборам где-то тут. А мы не видим. Гаражи какие-то на берегу – мы в них чуть не въехали. Ярко освещена калитка и крыльцо дома – нам туда не надо. Кружимся и никак не можем увидеть. Наконец Боцман орет, преодолевая шум ветра и волн, да это же причал и корабль с той стороны – верно, огонь – это не крыльцо с калиткой, а рубка корабля освещена. Подхожу пару раз неудачно – не видно ничего из рубки. На третий раз бью носом в огромную покрышку и хрясть – привальника нет… Потом уже, разобравшись с местом и глубиной, когда глаза привыкли, захожу другим бортом, ребята хватаются за покрышки и все, все, все., все… Такой шум волн и ветра, метет песок…

Даю команду раскрепиться и все проверить. Да какой там, покрышки от «БЕЛАЗА», на причал не выпрыгнуть, волна нас подбрасывает, и Боцман прыгает на колесо, с него на причал, хватает брошенные ему концы, а я сдаю назад вдоль причала, туда, где меньше волна и ниже причал. Вот и Виктор прыгает на причал, и они с Боцманом, еле удерживая катамаран, крепят швартовы. Я выбегаю из рубки и кидаю им приготовленные концы для шпрингов и швартовых.

5 утра! Выхожу в эфир и сообщаю свои координаты. Всё, со всеми согласовано! Бой закончен! Спать! Пограничники должны выслать к нам наряд на причал и поставить пост дежурных.

Волнение зашкаливает. Мы мечемся по рубке совершенно бессмысленно, пока Виктор не достает бутылку водки, а Боцман не ставит чайник. В кокпите, в каютах все мокрое и грязное. Летит песок и морская пена. Мы закрываем кормовой тент наглухо и начинаем уборку в кокпите/рубке, потом идем в каюты. На это уходит минут 30, и эта работа нас успокаивает. Ребята начинают смеяться, шутить. Но напряжение не отпускает. Скрип кранцев, плеск волны и шум ветра. Начинает приходить осознание того, что мы привязаны к берегу и самый большой переход позади. Завтра, нет уже сегодня предстоит ремонт. Мы садимся за стол счастливые, что живы. Ребята вмазали водочки, я чайку, делимся воспоминаниями того, что успели заметить и понять. Я делаю последние записи в СЖ и иду в каюту – все остальное уже потом… Ложусь в сырую постель, прокручиваю в голове последовательность действий и засыпаю…

Глава 1. Неожиданное предложение – в Тунис за катамараном

К 2007 году я уже довольно много времени провел в Средиземном море и Атлантическом океане на разных яхтах и в качестве рулевого и Капитана и набрался опыта и хорошей морской практики, чтобы мне иногда звонили и спрашивали совета, или просили перегнать яхту. К тому моменту я уже определился и чартерными покатушками не занимался – не моё это по складу характера, да и клиенты были такие, что всякий интерес заниматься этим напрочь отбили еще в 90-х.

За мной закрепилась информация, что я берусь перегонять и ремонтировать то, за что никто не берется. О разных приключениях, связанных с такими перегонами, я писал в сборниках рассказов «Неоконченная Исповедь Богу» и «Одинокий Странник». Причем, я не занимался каботажным плаванием в перегонах, а сразу, чаще вообще без заходов в марины, шёл в порт назначения – люблю я болтаться в море и нести вахты с ограниченной по численности Командой.

Доходило до того, что я месяцев по 6—7 бывал в походах и это без учета походов на Ладогу, о которых писал в Части 2 этой книги. Как это говорится: «когда-то и мы были рысаками», или, «для бешеной собаки 7 верст не крюк». Да, были времена, когда мы от всего получали удовольствие и шёл период интенсивного познания себя и жизни, яхт, моря и жизни на яхтах, полетов на параплане и встреч с интересными людьми своего круга – шло оживленное общение, полное приключениями, планами и мечтами.

Всё свободное от яхт время я проводил на даче, чаще в уединении. Одиночество – это предпосылка к творчеству. Именно тогда я сделал последние свои работы (не хочется верить, что они вообще последние по жизни) по портретной резьбе по дереву. Свидетелем чего, конечно, был мой легендарный чёрный пудель Эдди. Он скрашивал моё одиночество и развлекал меня тем, что слушал меня, строил мне рожи, иногда зевал, когда я нёс непонятные для него вещи, всем видом говоря мне: «Ну, ты загнул, парень». Иногда мне звонил кто-то, иногда приезжал Боцман, а на выходные жена.

Нет, я не скрывался от жены. Она часто даже жила на даче и с дачи ездила на работу. Мне просто надо было отойти от моря и войти в русло обычной жизни, где я не Капитан, а просто человек, у которого выплеск творческой энергии.

Как-то мне позвонил и потом приехал Серега, что с женой были у меня на яхте на Онеге, а потом и на даче зимой в Новый Год, мы еще «на кабана» пытались сходить…

– Леха, я для тебя халтуру нашёл – надо катамаран с верфи получить, покатать семью владельца по Европе, а потом перегнать его в Москву.

– А что за верфь, что за катамаран?

– Да в том-то и дело, что верфь находится в Тунисе и работает года 3—4 всего, а командует там Француз – знаменитый гонщик, и его сын. Как бренд называется, я не помню. Катамаран, вроде, 40-ка футовик, но их сделали штуки 3—4 пока, и вот два наших перца решили заказать и пригнать сюда.

– А чего сами-то не пригонят?

– Так они пока не по этой части, только учатся, но парни нормальные, отвечаю.

– А чего они сами заказ делали, не советуясь ни с кем, что такую верфь выбрали?

– Понимаешь, вопрос цены – эти катамараны в 2,5 раза дешевле брендовых, на это и купились.

– А чего ты ко мне-то приперся, я же извозом не занимаюсь, да еще тут семьи с детьми, да на новом катамаране, да еще неизвестного качества и надежности?

– Так это, ну, понимаешь, уже 3—4 Капитана отказались, когда узнали, откуда гнать и что за катамараны.

– Ага, а я значит на это дерьмо соглашусь, по-твоему, да?

– Леха, какая хрень, что тебе гнать, с твоими-то руками и башкой – я им так и сказал: да он Черта пригонит, если надо. И потом, Леш, у тебя три образования, а там семья не простая – бывший торгпред в… Сам понимаешь…

– И чего ты хочешь от меня?

– Поехали, познакомишься, поговорим, договоримся…

– А ты-то тут при каких делах?

– Понимаешь, и мой начальник там купил катамаранчик поменьше и мне его перегонять – в твоей компании мне было бы спокойнее, пойдем тремя катами.

– А на другой-то кат Капитана нашли?

– Нет, забыл тебе сказать – они просят, чтобы ты и того Капитана привел, ну, сам понимаешь, путь не близкий и нужны все свои, а там владелец крутой, что-то там с ГАЗПРОМОМ…

– Ну, ты даёшь. Без меня, меня женил, да еще мне надо кого-то с собой притащить капитаном на другой кат – ты не охренел?

– Да ладно тебе, отличное приключение месяцев на шесть будет и в деньгах не обидят – можешь любую сумму назвать, я так и договорился.

– А когда это всё надо?

– По графику приём катов должен быть в мае, а выход в первых числах июня и в ноябре надо быть в Москве.

– Ууу, так у меня летний сезон на Ладоге пропадет? А команда-то там есть, или мне Боцмана выписывать? Да ему столько и не дадут дней в отпуске.

– Нет, там у тебя матросами будет семья, ты не парься, там пацан нормальный, из автогонщиков, мы с ними вместе грязь по выходным месим на наших джипах.

– Серега, а ты точно туда полетишь и потом пойдешь?

– Конечно, ты не бзди, я же на своём самостройном четвертьтоннике до Карибов дошёл, и тут все будет хорошо, главное, соглашайся…

– Знаешь, месяцев на 5—6 уходить, это мне надо со своими посоветоваться, хорошо?

– Давай так: ты сегодня все обговори дома, а завтра я тебе звоню, и мы на неделе едем знакомиться.

Мы ударили по рукам.

Серега уехал. Он работал в какой-то охранной фирме. Все бывшие сотрудники работают в таких фирмах. А Серега, он еще и яхтсмен и в ралли рейдах на джипах участвует. Уже и через Атлантику сгонял. Словом, правильный пацан.

Был конец апреля. Снег почти сошёл. Пригревало солнце. Почки на деревьях набухли. Трава ещё серым лежала по всему участку. По ночам ещё были заморозки. Где-то щебетали мелкие птички, а над полем кружил то ли коршун, то ли ястреб, высматривая добычу. Я бродил по участку и размышлял: если соглашаться, то все планы этого года летят к чертям, но какое приключение может получиться – отменный шанс, нельзя отказываться, но как тут дома, столько дел, надо успеть все сделать, наладить.

Я давно заметил, если выпадает шанс, и вам делают предложение, нельзя отказываться, силы судьбы этого не любят. Это как в хоккее, если вы играете и у вас голевые моменты, и вы не забиваете раз, два, три, всё – забивают вам и наступает перелом в игре. Так и в жизни – не следует упускать выпадающие тебе шансы. Окно возможности открыто не вечно. А я вот этого несколько раз не учел по жизни, и приходилось потом расплачиваться.

Все сошлось, и я дал согласие поехать знакомиться, произвел там благоприятное впечатление, обе стороны согласились на все условия и ударили по рукам. Серега был доволен. Теперь все зависело от верфи – они должны были дать команду на приезд для приёмки катамарана на воде. А мне за время до полета в Тунис предстояло, как Капитану, готовиться: найти бумажные карты и лоции тех мест, где предстояло ходить, иметь электронные карты в своем компьютере в навигационной программе, просчитать несколько вариантов маршрутов перегона ката из Туниса в Европу, круиза по Европе и перегона ката в Россию и Москву, найти флаги всех стран захода под краспицы, свой флаг и флаг страны регистрации. И еще искать решения вопросов растаможки, хотя, я под это не подписался, сказал, чтобы хозяин ката сам организовал. Надо было проработать бюджет переходов, план-график движения, бюджет судовой кассы, и список технически необходимого на борту снабжения. Работы было много, а времени месяц.

Важнейший вопросом было, не столько наличие Команды – я и один мог справляться, а наличие Кока в команде – ни о каких дежурствах на камбузе команды и речи быть не могло. Но меня успокоили. С нами идет Няня – на борту 3-е детей небольших, Отец, Мать и Бабушка, а возможно позже, уже в Европе, к нам присоединится и Дедушка, ну, вы понимаете. Няня, молодая казачка и будет готовить на всех и за порядком следить – 3 в 1, как сейчас говорят. Замечательно. Будем посмотреть. При первом знакомстве с владельцем ката няню я увидел, и она оставила благоприятное впечатление.

А еще был очень деликатный момент – подписание Договора с Владельцем катамарана о моей работе Капитаном, вопрос страховок и оплаты труда (в данном случае я считаюсь на службе 24 часа), а так же Правил, где описаны Права и Обязанности всех членов Команды и Капитана и Владельца – на берегу и в море. У меня был и положительный и отрицательный опыт на это время и тут я решил все расписать до мелочей.

Для меня было удивительно, когда эти бумаги были внимательно прочитаны и подписаны и было сказано: всё верно, правильно, понятно, я со всем полностью согласен, вот супруга моя будет возмущена, но это я беру на себя, и с этого момента поступаю под ваше начало, как только переношу ногу на борт катамарана, буду прилежным матросом. Я выдохнул – самый тонкий и сложный вопрос наших взаимоотношений был улажен без каких-либо дебатов, это радовало. Приятно иметь дело с адекватными людьми.

К концу мая стало ясно, что надо вылетать в первых числах июня. Вопросами виз, билетов и прочими проблемами отлета занималась команда хозяина ката.

Начался июнь 2007 года. Было тепло и солнечно.

«ИЛ-86» произвел взлет с аэродрома «ВНУКОВО», сделал разворот и лег на курс на Монастир (Тунис). Кругом облака, освещенные солнцем – красиво. Наверное, штурман и Командир корабля, как и на яхте Капитан, задали координаты места прилета, включили автопилот и погнали, подумалось тогда мне. Огромный авиа корабль, как утюг, бороздил просторы неба. Сидеть в нем было гораздо спокойнее и приятнее, чем в «Боинге», на которых приходилось летать чаще – непонятно, зачем наши авиакомпании закупают старую американскую технику при наличии у нас самолетов лучше.

Марина «Жасмин Хаммамед» на курорте Хаммамед

С каждой минутой приближения к месту, где нас ждет катамаран, меня все больше охватывало волнение и азарт. Предстояло не просто принять корабль в порту и уйти в путешествие, а предстояло принимать корабль на верфи, только после постройки и проводить ходовые испытания на воде, подписывать Акты приёмки. По подписанным нами с владельцем бумагам я получал все права Капитана и представителя владельца на приемку корабля, проведение испытаний, переговоры с представителем верфи, и подписанию Акта приемки корабля. В нашем случае владелец принимал во всем участие, как матрос Команды и переводчик. Потом, после испытаний и приемки, надо было готовить корабль к большому походу в Россию через Мальту, Италию, Хорватию, Черногорию, Грецию, Турцию и Болгарию, через Черное и Азовское моря по Дону до Волгограда, а там по Волге и каналам до Москвы. А это полное его снабжение буквально всем, начиная от инструмента, расходных материалов и З/Ч, топлива, до посуды, столовых приборов, камбузной утвари и продуктов питания, химии различной и всего прочего для жизни девяти человек на борту катамарана в длительном походе. Та еще работа, благо я этим занимался и не раз. Никакие учебники и курсы «молодого бойца» не заменят вам личного опыта.

Но тогда мы увидели полностью разобранный катамаран

Время летело, пока я мысленно прорабатывал все свои действия, а потом вдруг затормозилось, когда все уже было мысленно понятно и стало тянуться, заставляя меня ерзать в кресле. Через три часа мы приземлились и были удивлены тем, что здесь пасмурно и прохладно, моросит дождик. Из Москвы уезжали при 30-ти. Тунис встретил и дождём и прохладой, без солнца?

Представители верфи прислали за нами микроавтобус, на котором мы и добирались около часа до марины в городе Хаммамед, где нас ждал, спущенный уже на воду, первый катамаран (сама верфь находится в часе езды вглубь материка в городе Набуль).