Иллюзия

– Значит и перемещение во Времени возможно?

– Конечно, – казалось, она совсем не удивилась, – перемещение в выдуманных Мирах зависит только от того или тех, кто эти Миры выдумал, не так ли?

– Вперед или назад?

– А какая разница, – акула усмехнулась, на всякий случай отставляя бутылочку с мгновениями еще дальше от красок, – если перемещение возможно в принципе, то совсем неважно в какую сторону, – она опять усмехнулась и потупила взгляд.

– И что для этого нужно?

– Всего ничего, – Агафья Тихоновна вздохнула, – избавится от вашего способа воспринимать этом Мир по частям.

– Как это?

– Если бы вы могли посмотреть на целый Мир сразу, целиком, то увидели бы что он цельный и неделимый, однако силы человеческого восприятия хватает только на то, чтобы секунда за секундой, год за годом, выхватывать из цельной картины мироздания, лишь какую-то, совершенно малюсенькую ее часть, а спустя мгновение, уже новую, и так до бесконечности, не подозревая что и то, что было, и то, что будет, есть крупинка одной, неразделенной никаким Временем Вселенной. Все что есть – существует всегда. Существование – вечно. Человеческое тело может дряхлеть и умирать, но тот, кто смотрит – вечен. И он – не тело. Тело – это автомобиль на котором вы передвигаетесь до тех пор пока он не сломается или не рассыплется в прах. Тогда вам будет нужен новый автомобиль, конечно, если дорога, по которой вы шли не закончилась и вам не пора переходить на новый уровень бытия.

– И тогда…

– И тогда вы продолжаете познавать Вселенную, но уже более совершенными способами.

– Всего лишь более совершенными? Не абсолютными?

– Ступеней познавания Мира очень много, и на каждом из этих этапов вам будет предоставлены как объективные или абсолютные методы познания, так и субъективные, телесные способы, такие как зрение, слух, осязание, обоняние и так далее.

– Субъективные способы умирают вместе с телом, ведь так? – я был настойчив, – а абсолютное Знание остается навсегда?

– Конечно. Но оно бесполезно, пока вы не научитесь им пользоваться. В любом воплощении и на любом этапе, абсолютные методы познания всегда с вами. Мудрая Природа позаботилась об этом. Однако, лишь единицы нашли в себе силы понять эту простую истину. Понять и воплотить.

– Время – это субъективный способ познания?

– Время – это всего лишь поэтапное познавание Вселенной. Искусственное разделение всего куска целого Мира на части. Время – это просто название, которое человечество придумало простому способу восприятия. Попытка объять необъятное.

– И этот способ эффективен?

– На каком-то этапе – да.

– А какой способ познания является объективным? Ну или абсолютным? – я немного задумался чтобы верно сформулировать, – для существ, использующих человеческое тело, как я, например?

– Ваша душа. Она абсолютна и бессмертна. Она с вами всегда, в любом воплощении и на любом этапе развития, конечно, если вы научитесь ее слышать. Но даже просто слышать недостаточно. После того как вы научитесь ее слышать, ее необходимо еще и слушать.

– Понятно, – я немного задумался и замолчал на какое-то время.

– А что будет если смешать краски с Временем?

– Вот краски, а вот Время, – Агафья Тихоновна пододвинула ко мне бутылочки, – попробуйте, если хотите. Ваши краски и ваше Время.

– Нам ничего не угрожает? – я замер в нерешительности, – если я смешаю это?

– Нет, здесь нам ничего не может угрожать, точнее даже не нам, потому что это вообще бессмысленно – то что нам может что-то угрожать. Не нам, а нашим физическим телам, ведь вас же интересует именно это? Так вот, здесь, – Агафья Тихоновна обвела взглядом все вокруг, – нам ничего не может угрожать. Ничто вообще не угрожает никому и никогда, тем более сейчас, когда мы в ваших мыслях, – акула показала на все вокруг, – поэтому делайте же, делайте, и никогда ничего не бойтесь, – она взглядом указала на бутылочки, – начинайте прямо сейчас.

– Но угроза существует? Чему, если не телу?

– Мало ли чему, – акула усмехнулась, – хотя бы вашим мыслям. Они ведь тоже умеют рождаться и умирать.

– Мысли живые?

– Только мысли по-настоящему живы, – Агафья Тихоновна посмотрела внимательно вокруг, пощупала свой плавник, – все что происходит здесь, – она постучала плавником по черепу, – даже реальнее того что происходило там, ибо там, – акула неопределенно махнула головой, – ведь там в процессах жизнедеятельности участвовало только ваше физическое тело, а здесь – не только оно.

Я взял в руки пузырек с мгновениями и открутил пробку. Жидкость внутри бутылочки мягко покачивалась в такт моим движениям, но что бы я ни делал, вылить из бутылки хоть каплю мне так и не удалось.

– Здесь нет Времени, – голос в моей голове прозвучал как всегда неожиданно, – здесь нет такого понятия как Время, – повторил он мягко, но уверенно, – и именно поэтому тебе не удастся его достать. Как например, в ваших стандартных, человеческих, трех измерениях ты бы захотел достать из головы, например, внимание или сосредоточенность, или выплеснуть свои мысли, и заключить их в банку, понимаешь? Они есть, но их нет. И даже если они есть где-то конкретно, то достать их и рассмотреть ты не сможешь.

– Но в обычных трех измерениях я как раз могу достать из головы свои мысли, – я вдруг понял что можно сделать, – в виде слов, и сделать их видимыми для окружающих. Видимыми и иногда даже понятными.

– Да, можешь. Но не можешь положить чистые мысли в банку и закрутить крышкой, – голос в моей голове смеялся, – а в виде слов они уже потеряют столько Энергии, что станут абсолютно бесполезными. А уж если ты перенесешь их в другую голову в виде слов… – голос немного подумал, и подтвердил, – Абсолютно бесполезными и безопасными. Кстати, Ничто так же не мешает тебе превратить слова в действия, и тем самым полностью уничтожить энергетическую ценность первоначального продукта.

– А здесь…

– А здесь Времени просто не бывает, поэтому оно никогда не сможет покинуть свою тару.

– Но я же его вижу, – еще раз взглянув в бутылочку я потряс ею. Жидкость заиграла, забулькала, но не выплеснулась из акватории своей посудины ни одной каплей.

– Видит твой мозг, – голос продолжал терпеливо объяснять, – а не ты. И он, еще не адаптировавшись к новым реалиям, продолжает видеть то, что он видеть привык, продолжает видеть то, что по его разумению, должно находиться внутри бутылочки, продолжает видеть то, что, как он знает, находится в бутылочке, продолжает видеть то, что должен, согласно его эмпирическим заключениям. И ничто в мире не запретит ему видеть то, чего нет на самом деле. Ничто. Вот он и продолжает видеть бутылочку с ярлыком «Мгновения», и считает что они внутри. Поэтому ты их и «видишь»…

– Даже так…

– Когда Христофор Колумб отправился в плавание к берегам Америки, – Артак продолжал говорить в моей голове, – индейцы, к берегам которых он приплыл, его даже не заметили, – голос вздохнул, – потому как точно знали что в море не может быть никакого корабля. Они не знали что такие корабли существуют и не смогли их разглядеть даже тогда когда они были совсем близко. Мозг краснокожих усиленно стирал информацию, поступающую к нему по зрительному нерву, упорно не желая демонстрировать индейцам то, чего, по его разумению, быть не могло.

– А потом? Они их все-таки увидели?

– Конечно. Когда взаимодействовать начали их физические тела, мозгу пришлось реагировать на происходящее. И тогда индейцы прозрели.

– Значит со Временем…

– Нет.

– Что нет?

– Здесь ничего не изменится со Временем. Это чувственное измерение и сама постановка вопроса неправильная. Времени здесь нет вообще.

– То есть сколько бы мы ни говорили – все останется неизменным?

– Если только твой мозг, следуя своему собственному разумению, не пойдет проторенной дорогой и не начнет создавать эту новую старую иллюзию. Иллюзию Времени, – голос немного помолчал, – но я думаю, такого точно не будет.

– И ничего вокруг не поменяется?

– Ничего, – дракон посерьезнел, – Ничто вообще неизменно.

– Значит этот Мир мертв? Ведь неизменно только мертвое, не так ли?

– Да, этот Мир мертв. Но он мертв точно так же как может быть мертво тело. Вы, люди, считаете его мертвым, и оно действительно мертво. Но оно мертво только для тех людей, которые считают саму Жизнь исключительно органической, то есть определяют Жизнь, как процесс, построенный на взаимодействиях с углеродом. В такой интерпретации, мертвое тело действительно мертво, и оно становится строительным материалом для чего-то нового. Так и этот Мир, мертвый в твоем понимании, является просто платформой для рождения чего-то нового, живого и яркого. К тому же у человека есть и другие тела, невидимые глазу, они-то, эти остальные тела, продолжают чувствовать себя великолепно. Вот прям как ты сейчас. Ты же жив?

– Да, с этим трудно не согласиться. Я жив. И я безвременен. Значит можно просидеть так целую вечность? И Солнце будет точно так же висеть над деревьями, лес – шуметь, а трава будет мокрой от росы?

– Конечно. Но ровно до тех пор пока ты не решишь посетить другое место.

– Другие места тоже доступны?

– Любые. Все что ты можешь придумать, все что ты можешь вообразить и представить – все доступно. Без исключений.

– Это значит что все что я могу представить уже где-то существует?

– Конечно, существует. Человеческий мозг не может ничего создать, он лишь показывает то, что видит, то, что уже есть. Иногда, правда, – голос засмеялся, – он облекает это в форму сна, но любой сон – ложь, помни это, – голос продолжал смеяться.

– Я знаю.

– Не знаешь. Эта поговорка верна, но совсем не потому что снам нельзя верить. Эта поговорка верна, потому что любой сон – всего лишь путешествие. И это путешествие такое же реальное как и путешествие наяву, понимаешь? Любой сон – ложь по определению, потому что сон – точно такая же реальность, однако умело облаченная человеческим мозгом в обертку сна. Только в такой интерпретации он согласен вам показать эти картинки. Убедив вас и себя самого что вы спите и все как бы понарошку.

– И мы прямо сейчас можем перенестись в любую точку Вселенной?

– Можем. И самое главное – мы можем сделать это мгновенно.

– Мгновенно?

– Да.

– Значит Сознание вездесуще.

– Как и материя. И одно и другое является лишь одним из проявлений кирпичиков мироздания – информации. Это очень хорошо что ты сам дошел до этой формулировки, – голос продолжал улыбаться, – потому что слова, которые ты произнес перед перемещением, теперь являются еще одним доказательством одинаковости бытия.

– Какие слова я произнес?

– Ты определил простую, но от этого не менее важную истину. Все вокруг состоит из информации, и не более того. Информация – та же материя, но менее сконцентрирована, и поэтому ты ее не замечаешь глазом. Однако, стоит ей уплотниться в миллиарды, а то и в миллиарды миллиардов раз, как мы получаем, например, табуретку.

– И это является доказательством одинаковости бытия?

– Конечно. Ну например, может ли материя, которую ты видишь, и которая находится в каком-то конкретно отведенном ей месте, может ли она сформировать Сознание там, где ее самой нет? По-моему ответ очевиден. Не может. И точно также очевидно, что Сознание, находящееся везде, не исключая пустоту, ибо пустот не бывает, вполне реально может сформировать нечто материальное. Вот, например, эту траву и землю. Или твое внимание, которое сейчас может выплеснуться из твоей головы, – голос замолчал, словно ждал появления реки моего внимания, но на самом деле он просто дал мне время подумать.

– Действительно. То, что находится в любой точке Пространства с гораздо большей вероятностью сможет создать нечто, ограниченное этим самым Пространством, чем наоборот…

– Нет, нет, – голос протестовал, – никаких вероятностей. То, что есть везде может формировать свои сгустки, их-то ваш глаз и воспринимает как материю. Но это все та же информация, просто более плотная.

– И если это вездесущее Нечто, которое мы называем информацией или Сознанием…

– Ничто. Не Нечто, а Ничто, – Артак перебил меня чтобы поправить.

– Ничто? – я запнулся, но кивнул головой, – ну хорошо, пусть Ничто. Так вот, это Ничто, или информация, которое или которая находится везде и сразу, оно или она автоматически становится еще и безвременным или безвременной, так? Время в таком случае просто пропадает.

– Конечно, – голос утвердительно, и как мне показалось, одобрительно крякнул, – с одной поправкой. Информация и Сознание – все таки разные вещи.

Я повернулся к акуле, продолжавшей переставлять светящиеся бутылочки со Знанием с места на место.

– Сознание – это Свет? До этого момента мы познакомились лишь с одной субстанцией, растворяющей Время. И это был Свет.

– Бинго! – Агафья Тихоновна захлопала плавниками, как если бы у нее были руки, – вы только что открыли один из фундаментальных законов Природы. Ваше Сознание – лишь одно из проявлений вездесущего, часто невидимого человеческому глазу Света. Всего лишь одно из проявлений, точно такое же проявление, как видимый спектр или инфракрасный свет. Однако в человеческом теле нет рецепторов, которые могли бы улавливать этот нескончаемый поток. Поэтому, если вам удобнее, можете считать его одним из проявлений радиации. Ведь человек не в состоянии прочувствовать, например, гамма-излучение? Но это совершенно не мешает этому излучению менять человека, разрушая тело изнутри. Вот и Сознание меняет, но оно действует гораздо обширнее чем любое, известное науке, излучение. Оно же и самое мощное. Оно же вне Времени и вне Пространства.

– А информация?

– А информация – его инструмент. И вездесущее Сознание использует информацию точно так же, как каменщик использует кирпичи – строит из них здание.

– Какое здание?

– А вот это решать только вам, – Агафья Тихоновна затихла.

– Да. Это решать только тебе, – повторил голос Артака в моей голове.

– Какое здание? – я повторил, впрочем, совсем не рассчитывая на ответ.

Его и не последовало.

20

– Так значит перемещение во Времени возможно? – я мысленно повторил свой вопрос и тут же услышал ответ.

– Конечно, возможно, – голос сам собой проявился в моей голове, казалось, он никуда и не уходил, даже когда хранил молчание, – Время – лишь способ познания цельного и неделимого Мира. Познавать Вселенную через Время, все равно что смотреть в замочную скважину. Во временное отверстие настоящего момента ты видишь только узкую часть Пространства, однако справа и слева от картинки, там где по твоему разумению, находится прошлое и будущее, жизнь не прекращается и так же реальна, как и та, что протекает прямо перед твоим взором. Ведь и прошлое, и будущее, и настоящее – постоянно, нерушимо и вечно, – голос замолк и вкрадчиво добавил:

– Тогда что тебе может помешать отправиться, например, в будущее? Или в прошлое? Ничто не мешает, и не может помешать, – голос запнулся на одно лишь мгновение, – Ничто лишь может помочь.

– Ну допустим что это так…

Я развалился на зеленой траве, положив голову на акулий бок, и продолжал вести немой диалог с Артаком. В действительности, диалог был немым, так как целиком и полностью происходил в моей голове и совершенно не нуждался в вербальном выражении. Слова, эти невидимые глазу вибрации, в нашем случае, не только не забирали Энергию мысли, но и не искажали смысл сказанного, как это обычно происходит при разговоре, ибо каждый вкладывает в сказанное слово свой собственный смысл, доступный лишь ему одному и никому более.

– Ну допустим, – повторил я свои же слова, – допустим, в будущее еще каким-то образом можно переместиться, я даже могу представить как это сделать. Физическое путешествие к любому массивному объекту с огромной гравитацией замедлит мое Время, тогда как на Земле течение Времени не изменится, и в конце концов, я смогу вернуться домой спустя десятилетия или даже века, потратив на это, например, год, – я бегло повторял прописные, давно всем известные истины, – и чем больше гравитация объекта, тем более сильное искажение Времени мы получим. С будущим все более-менее ясно. А прошлое? Что если отправившись в прошлое я встречу там самого себя или, как описывается в известном парадоксе, убью своего дедушку? Ведь тогда я никогда не появлюсь на свет?

– Не встретишь, – голос Артака продолжал терпеливо объяснять мне вещи, вероятно, очевидные для него самого, но пока сокрытые от меня, – не встретишь ни своего дедушку, ни бабушку, ни кого бы то ни было другого, который мог бы повлиять на все что угодно, включая твое рождение в человеческом теле.

– Но почему? Если перемещение в прошлое действительно реально? Почему бы мне не отправиться на двадцать лет назад и не найти себя самого, ну например, за школьной партой, и не подсказать ответы на экзамене? Ведь тем самым я смог бы изменить свое прошлое, и как следствие, мое настоящее и будущее тоже бы изменилось.

– Просто пойми одно – ты никогда не сможешь встретить себя самого.

– Не смогу? Что может мне помешать?

– Ты сам.

– Объясни.

– Ты не сможешь встретить себя самого, ты можешь лишь превратиться в самого себя.

– Как это?

– Перемещаясь между временными слайдами, или как ты их называешь – фотоснимками альманаха Времени, ты не сможешь встретить себя, потому что добавить что-то новое в единую и вечно существующую, неизменную ни в каких измерениях фотокарточку, невозможно. По аналогии с простым фотоснимком. Представь что он живой. Ты можешь им любоваться, можешь даже мысленно стать одним из его персонажей, можешь наслаждаться изображенной там картинкой целую вечность, но ты не сможешь дорисовать на нем еще одного себя, как впрочем и еще одну травинку или пылинку, – Артак запнулся, – это будет подлог, а Природа никогда не признает, – он покачал головой, – Природа не признает даже самой маленькой лжи. В любом ее проявлении.

– И я там никогда не появлюсь?

– Нет. Зачем тебе там появляться? Ты уже есть там.

– Как это – есть там?

– Вот так, – голос усмехнулся, – так как есть.

– Но я хотя бы буду знать что я в прошлом?

– Знать? – Артак рассмеялся, – никак не будешь. Ведь даже находясь в прошлом, ты будешь в настоящем. В самом что ни на есть настоящем.

– Но тогда я не смогу ничего изменить?

– А вот тут ты не прав, – голос расплылся в улыбке, – изменить ты можешь абсолютно все. Подумай, если нельзя изменить изображение самого слайда, то что тебе мешает просто-напросто выбрать другой, в котором уже все именно так, как ты хотел изменить? Ведь слайдов бесконечное количество, и уж наверняка, найдется тот, который подойдет тебе на сто процентов. И в котором ничего не надо будет менять и подстраивать. В котором все уже в точности так как ты хочешь. Ведь любое изменение, которое ты можешь предложить Вселенной, уже существует. Понимаешь?

– Почти…

– Твое тело никогда не проявится ни на одной из пленок, просто потому что его там не было изначально, а добавить что-то в существующий слайд нельзя. Но где-нибудь обязательно существует пленка, на которой уже учтены все предложенные тобой изменения. Слайдов-то много. Ты даже представить не можешь, насколько много. Не сосчитать. Тебе остается только выбрать нужный, а не пытаться изменить какой-нибудь другой. И перемещаясь между слайдами ты становишься самим собой в выбранном изображении и просто продолжаешь жить согласно картинке того слайда в который переместился.

– Получается что я сам и не перемещаюсь вовсе? – я старался переварить услышанное.

– Если ты считаешь себя лишь физическим телом, то, конечно, нет, – Артак внимательно следил за моим вниманием и сосредоточенностью, – человеческие тела не могут путешествовать по временным слайдам. Хотя бы потому что самих тел попросту не существует. А как может путешествовать то, что не существует? Путешествовать могут только реальные вещи. А совсем не твоя оболочка, которая и существует-то всего лишь в человеческом восприятии действительности.

– Значит мое тело не реально?

– Реально, но только в том Мире, который ты сам создал своим же зрением. Оно реально существует в том Мире, который умеет разделять, который умеет проводить границы. Границы на картах, границы на теле, границы ума, границы чего бы то ни было. Умение проводить границы совсем не природное качество, но качество человеческой натуры, человеческого Сознания. Именно того Сознания, которое никогда не сможет понять общую картины Вселенной…

– Никогда?

– Никогда.

– Совсем совсем никогда?

– Совсем совсем никогда!

– Но почему?

– Потому что границы, проведенные внутри любого Мира разделяют его на части и делают этот мир ограниченным. Границы сами отсекают свои возможности и добровольно отвергают свободу мысли. Ну а ограниченное Сознание может сформировать лишь ограниченный Мир, – голос дребезжал от напряжения, – и понять безграничность в таком случае невозможно.

– То есть любая граница искусственна?

– Для Природы не существует никаких границ, ни пространственных, ни временных, включая даже ту границу, которая, как ты думаешь, отделяет твое тело от всего остального. Ее тоже не существует.

– Значит мое физическое тело навсегда останется в настоящем?

– Оно просто не создано для существования где бы то ни было еще, – Артак усмехнулся, – оно создано исключительно для настоящего момента. Именно поэтому оно рождается, живет, развивается и умирает. И заметь, все это происходит не завтра и не вчера. Все что может произойти с телом – происходит сегодня, сейчас, в это самое мгновение. Ведь не можешь же ты ущипнуть себя вчера или, скажем, всего лишь через одну секунду? Нет! Только сейчас! Только в этот самый миг.

– Ну хорошо, согласен, кажется с этим мы разобрались, – я усмехнулся про себя, – но как тогда я могу попасть в прошлое?

– Путешествовать может лишь нечто действительно реальное, нечто безграничное и вечное.

– Вечное?

– Конечно же вечное, а как же иначе? Ведь ты хочешь путешествовать именно во Времени? Согласись, что исходя из условий задачи, сам путешественник должен иметь возможность оказаться в любом моменте Времени, в любой момент, ведь так?

– Да, именно так.

– Для этого он должен, как минимум, иметь необходимый ресурс для существования везде, опять-таки, без выдуманных человеком границ, так? И если мы отвлечемся от Пространства и заменим слово «везде» на его временной аналог, то получим «вечно». Поэтому реальное, а не придуманное фантастами, путешествие во Времени возможно только для субстанции, покрывающей собой, как шапкой, все существующее Время. И это – вечность.

– Кажется, я понимаю…

– И это не твои руки или ноги. Это даже не твой мозг. Это не ты, как ты себя видишь. Это скорее набор информации, который по сути и определяет лично тебя… Он-то и вечен.

– Набор информации?

– Да. Ничто не мешает информации, из которой ты состоишь, или твоей душе, как это называет человечество, менять временные слайды хоть по сотне за мгновение.

– Почему тогда я этого до сих пор не делаю? Это должно быть удивительно и захватывающе!

– Делаешь, конечно делаешь, – мне показалось что Артак немного раздражен, – почему не делаешь? Ты, как и любой другой человек, постоянно меняешь временные и пространственные слайды.

– Не понимаю.

– Дорога по которой ты идешь, постоянно проходит сквозь слайды. Разные слайды. И те, которые в твоем понимании, в прошлом, и те, которые в будущем. И, конечно же, в настоящем. Некоторые из слайдов ты проходишь по миллиону раз, совершенно этого не замечая, – голос вдруг посерьезнел и даже изменил тон на требовательный, – думай, человек, думай, я знаю что ты можешь это понять!

– Что есть дорога?

– Твои мысли – твоя дорога. Каждая мысль может перебросить тебя в другую действительность мгновенно.

– Мои мысли? Это и есть ключ?

– Твои мысли – это мгновенный путь в любую точку Пространства и Времени. Без всяких ограничений. Твои мысли – твой собственный код, который безусловно воспринимается Вселенной и безошибочно переносит тебя в тот временно-пространственный слайд, частоте изображения которого ты соответствуешь. И этих перемещений может быть хоть миллиард за секунду. Или даже за мгновение.

– Но почему я этого не ощущаю? – я был немного растерян, но кажется, постепенно начал улавливать смысл сказанного.

– Потому что в каждом пространственно-временном слайде… – Артак на миг замолчал, словно ожидая что я продолжу его фразу, но после небольшой паузы, добавил:

– Давай пока оставим Пространство в покое, и хотя все сказанное в равной степени относится и к Пространству и ко Времени, сейчас мы будем говорить только о Времени, чтоб не запутаться окончательно, хорошо?

– Да, конечно, – я был благодарен дракону за упрощение задачи, – мне кажется, так действительно будет легче.

– А вот когда у тебя получится осознать и понять суть вопроса полностью, ты с легкостью сможешь добавить к Времени еще и Пространство, чтобы оперировать сразу и Пространством и Временем, договорились? – дракон замолчал, видимо ожидая ответа.