Странные куклы

– Почему, тогда, святые об этом не говорят?

– Потому, что Спаситель не сказал. В головах потолок традицией обозначен. В библии как: плоть отдельно, душа отдельно.

– А у вас, почему не отдельно?

– Так ведь, только в христианстве «свет Христов просвящает всех». У наших предков традиция подревнее будет. Пётр Первый отменил наш календарь – это всем известно. А, так-то, летоисчисление старше библейского получается. В библейской традиции Спаситель один, а у нас – последний из предыдущих. Люди многие тысячи лет в Бога идут, и путь этот известен, тем, кто хочет.

– Это ты о каббале и масонах говоришь?

– Я не говорю о библейской традиции. Есть извечный путь человечества. Можно назвать его русским, можно славянским, но это за уши притянуто. Он на столько древний, что вобрал в себя открытия многих народов. Те, кто хочет идею – получают идею. Те, кто хочет истину – получают истину.

– Истина в Боге.

– Нет. Бог в истине.

– Фрол Никитич, это одно и то же.

– Как вам угодно.

– Я хотел сказать, что Бог сотворил мир.

– А кто сотворил Бога?

– Он был всегда.

– Кто проверял?

– На то и вера.

– Нет, не для этого. Вера для того, чтобы не метаться туда-сюда, а не для того, чтобы опоённым болваном становиться. «Вера без дел мертва». Только смысл этого выражения переворачивают во грех. Мол, сделаю, как надо, мне от этого выгода будет. Духовная, не духовная – дело десятое. Надо, чтоб сознанием к богу идти, а не угождать ему издалека.

– Исихасты этим и занимаются. Смотри: Соловки, Валаам, Новый Афон, Молдавские пещеры, Псково-печёрская обитель – ещё перечислить? И это только в империи. А по всему православному миру?

– Всё верно говорите, Дмитрий Львович. Только православию ещё двух тысяч лет нет. Молодое ещё. Нетленные мощи уже есть, мироточивые – тоже. Может, и дальше духовный опыт разовьётся. Лиха беда начало: есть дыра, будет и прореха.

– То ты православный, то доправославный. Как в тебе такие догматы сочетаются?

– Никак. Догматами дело заменять – занятие лентяев. Нам некогда. Жизнь конечна.

– Интересные вещи говоришь, а показать что-нибудь сможешь?

– Ну, мы же не в цирке, чтобы фокусы показывать. Показать-то смогу, только вы увидеть не сумеете.

– Почему?

– Зрение у вас бытовое. Догматами застлано.

– А как зрение изменить?

– Давайте мы это на следующий раз отложим. Сейчас чайку попьём, да я скотину пойду пригонять. Поздно уже.

Кукла работала. Можно, конечно, было восхищаться собой, но я понимал, что настроенность на данный поток сознания от меня зависел в минимальной степени: всё сделали обстоятельства, и моя заслуга заключалась только в том, что я им не сопротивлялся из-за страха. Нужны ли мне куклы? Теперешнему – нет. Пока, всё происходит вовремя. Украли – убрали зависимость – сделали свободней.

Когда очухался, занялся неприятной тягомотной работой. Сначала оценил продукты питания: наше коровье молоко с рук в ближайших деревнях, стоимость валенок местной валки, разные ягоды, грибы и орехи за килограмм. Потом доски за кубометр на наших пилорамах и труд, чтобы из этих досок сделать забор. Применительно к жигулям, оценил стоимость труда при их ремонте. В мультфильме удава измеряли в попугаях. Я пытался сделать нечто похожее. Полез в инет, списал оптовые цены за крупы, сахар, плодово-овощную продукцию. мёд, рыбу, мясо, и разделил цены на два. Потом стал сопоставлять, бартерную ценность каждой позиции в разных аналогах. Откровенно устал, выпил травы Евдокии и лёг спать.

Утром после завтрака позвонил Платону, спросил его, уехал ли Сергей Павлович, и, после отрицательного ответа, сказал, что скоро к ним приду.

В осенней ясности уже плыли запахи сухих листьев. Солнце шпарило на всю катушку, но ветер стал прохладным из-за того, что нагреваться не успевал за укоротившееся дневное время. День, вечер и ночь чередовались на-равных: гармонично и последовательно. Я стал успевать прожить каждое время суток, и в этом проживании чувствовал своё единство с жизнью. Больничный оказался для меня, отчасти, заменой отпуска.

Утро было замечательное. Мы сидели на крыльце и разговаривали. Я пытался объяснить Сергею, свою идею.

– По-хорошему, тут нужно специальную программу сделать. Но можно и вручную. Должна быть таблица приблизительных бартерных соотношений товаров. В перестройку с этим было сложно, так как не было интернета, а сейчас эта система может заработать. Самое муторное и долгое – подготовить начальное ядро таблицы. Потом, данное соотношение товаров, будет само обрастать дополнительными номинациями. Краснодар может дать сахар, а ему нужны пиломатериалы. По цепочке соотношений товаров краснодарец видит, сколько он может получить вагонки за мешок сахара. Договариваются, кто платит за транспорт, и всё – дело сделано.

– Я буду в твоем деле говорить от лица государства – сказал Сергей – любая номинация приводится к денежному эквиваленту, и всё, что ты сочинил, объявляется уклонением от налогов.

– Таблица является рекомендательной. Переговоры ведутся в личных сообщениях.

– Белые воротнички дают указание силовикам, те показывают кулак владельцем сайтов, и сайты закрываются.

– Есть международные сайты, куда местные гориллы не могут добраться – их просто пошлют.

– В прессе разворачивается компания, что не патриотично обирать государство, все бартеровщики сволочи и пятая колонна.

– Нужна контрпропаганда о том, что мы показываем всему миру, как выйти из-под влияния мировых корпораций, которые угнетают народ, а патриотизмом козыряют мировые корпорации.

– Навскид, пока, не могу придумать, что можно ещё сделать, но как-то реагировать обязательно будут.

– Это понятно. Надо обставить так, чтобы юридически невозможно было бы привести к денежному эквиваленту. В моей системе сам интернет является мерилом, если подключился, то можешь за свой труд приобрести то, что тебе надо. Надо сейчас расширить таблицу соотношений, и запустить её по в соцсетям с просьбой дополнить её, кто, чем может. Я, например, ничего не понимаю в стоимости услуг. Может человеку в соседнем подъезде нужно машину починить, а я об этом ничего не знаю, а у него пасека. Или яму выкопаю, а мне за это сахар дадут. В идеале, нужна программа с учётом регионов. Я в этом совсем ничего не понимаю, но уверен, что есть люди, которые могут сделать такую программу.

– Вот её хакеры от спецслужб и будут ломать.

– Надо поговорить со специалистами. Как-то этот вопрос можно решить: иначе бы половина программ не существовала бы.

– Идея твоя полезна в том случае, если верхушка страны границы совсем закроет для народа, как в Северной Корее, но сейчас верхушка является частью мировой системы правления. Людей вынуждают работать по двенадцать часов, и сил на созидательную деятельность у народа совсем не остаётся. Что-то съесть, посмотреть сериал, и – спать до работы.

– Верхушка хочет на кого-то работать? Теоретически, наша страна может быть абсолютно автономна. В ней есть весь цикл производства: полезные ископаемые, производственные мощности, пенсионеры, которые помнят, как их запускать, и рынок сбыта. Полный производственный цикл. Такого нет ни в одной стране мира.

– Верхушка хочет большего – психология потребителя. Им кажется, что власть отдаляет от смерти. Захватил страну – нужно захватить мир. Или, хотя бы, быть вместе с захватчиками мира. Чтобы быть наверху, нужны подчинённые. Вот отсюда все организации, начиная от политических партий, заканчивая тайными орденами.

– Задавят.

– Или примут менеджером среднего звена. Зачем самим работать, когда могут эффективно работать за тебя? Если ты лезешь по социальной лестнице снизу, то свою эффективность доказываешь здоровьем, временем и взятками в любой форме.

Возможен другой вариант. Олигарх вкладывает свои деньги, и создаёт общество. В него вступают люди разных профессий: от банкиров до актёров и музыкантов. Как в любом обществе – взаимовыручка, протежирование и прикрытие. Может после этого такой олигарх прийти к влиятельному дяде, и продать всех этих людей за своё участие в мировой системе управления? Люди, данного объединения, не будут ничего знать: просто команды станут исходить не от олигарха, а от дяди. Данным действием олигарх экономит свои силы и время для пролезания наверх – он сразу становится менеджером среднего звена в мировой системе управления. Твоя бартерная система тоже, теоретически, может быть кем-нибудь быть подмята, и об этом тоже имеет смысл подумать.

– Да. Конечно. Пока, я могу развить таблицу, и запустить её в соцсети. Пусть люди вносят в неё поправки. Мне авторство не нужно.

– Авторство губительно. Люди начинают смотреть не на дело, а на автора дела. На автора пытаются перенести ответственность за свои возможные будущие ошибки. Уязвимость – показатель близости к смерти, поэтому люди боятся своей уязвимости до дрожи, как будто бы, будучи неуязвимыми, они не умрут. Самостоятельные люди строят свой мир, и в общее дело вносят посильный труд, а не ждут благодеяний сверху, но таких меньшинство. Самостоятельные люди тоже испорчены этой корявой жизнью, и начинают этой жизни мстить и доказывать, что зря она не додала им любви, в которой они нуждались. Ну, а, так, как любви не прибавляется, то эти люди не могут остановиться в своём стиле жизни. Откуда взяться любви, если такие люди, всегда находятся в состоянии войны и преодоления? Так, что, вменяемых людей – единицы.

– Но, я же, тоже эту таблицу через силу заставлял себя писать.

– У тебя – это необходимая часть творчества. Художник тоже много работает для того, чтобы воплотить в жизнь творческий порыв. У мстителя и художника принципиально разные задачи. Мститель хочет доказать, а художник – украсить. Я говорю об идеальных типажах, естественно.

– А, чего мститель хочет доказать?

– Что должно быть равновесие. Его морально покалечили, и он вправе морально калечить – ну, и – так далее. Практика показывает, что мститель и художник не понимают друг друга. Не хотят понимать. Создаются расслоения общества. Каждая группа по-своему скрывается от смерти: кто-то шумит, кто-то неотрывно смотрит на свою личность, кто-то манипулирует другими. Когда войдёшь во власть, все эти срезы надо будет учитывать.

– Мне уже всё равно, где находиться.

– Значит, вырос. Но мир многослоен не только в социальном срезе. В каждом слое законы принципиально отличаются от законов других слоёв мироздания. Они даже близко не напоминают друг друга. Рыбе кажется, что пруд беспределен, а его берега являются законами этого беспредельного мира.

– Я это уже ощутил.

– Хорошо. Значит, ты знаешь, что желания человека имеют смысл только для самого человека. Для жизни – это только бессмысленные формы движения. В бессмысленности нет ничего плохого, деревья качаются под действием ветра, облака плывут по небу. Красота. Но смысла в этом нет. Каждый человек, так же, рисует свой узор событий, но, кроме красоты в нём нет никакого смысла, хотя изнутри видится по-другому.

– Да-а, хорошо бы всё видеть как красоту, а то, постоянно разрываешься: этому одно, этому другое, и постоянно от тебя все чего-то ждут.

– Когда понимаешь, что люди всегда совершают действия для того, чтобы спрятаться за ними от своей смерти, тогда приходит снисходительность и приятие этих людей, чем бы они ни занимались. А это, в свою очередь, даёт возможность не окунаться с головой в их мир, хотя понимание их желаний никуда не уходит.

– А, как же самоубийства?

– Самоубийцы сначала себя убивают своим противостоянием жизни, а уже потом подтверждают это своими действиями. В этом смысле, мы все, отчасти, самоубийцы. В мягкой форме это ТВ и компьютерные игры. А, вообще – это несовпадение происходящего с придуманным идеалом, обиды и месть: вот я себя убью, и вам будет плохо. Несогласие личности с жизнью – в любой форме – быстрое или медленное самоубийство. Другой вопрос, что личность не считает себя самой жизнью, но это уже другая тема.

Платон решил привести словоизлияния на свежем воздухе Сергея, к какому-то знаменателю.

– Мир личности, мир души и мир духа имеют свои, не похожие ни на что, законы. В мире личности смерть есть, в мире души её нет, а в мире духа нет самой жизни, как мы её понимаем. И всё это, как твоя электронно-бартерная система, сосуществует, и называется мирозданием. В таком здании три этажа и фундамент, но внутри каждого этажа уровней почти бесконечное множество. Они все тебе ни к чему, но тратить силы на отрицание чего-либо, не функционально. Если в твоём мире чего-то нет, это не значит, что этого нет в мире твоего соседа. И – наоборот.

– Вы мне, господа хорошие, столько всего наговорили, что я теперь вообще ни в чём не уверен.

– Отлично – сказал Платон – будешь смотреть на жизнь без предубеждений, и находиться в готовности ко всему. Сейчас это тебе понадобится.

Сергей Павлович на прощание дал лист бумаги, который вытащил из кармана.

– На: у меня тут модель сайта набросана. Она отличается то того, что ты придумал, но она ближе к сложившимся обстоятельствам.

Меня никто не прогонял, Платом с Сергеем никуда не спешили, поэтому я сразу же начал читать написанное.

Государство как структура энергообмена

На сегодняшний день РФ является сырьевой страной, поэтому реорганизацию страны следует начинать со структуризации сырьевой базы.

Население сельской местности надо оповестить о создании информационного сайта для ведения частного бизнеса.

На сайте будет информация о том, кто, сколько, чего или кого выращивает, и в чём он нуждается. Условием активной деятельности на сайте будет являться вступление фермера в объединение людей, производящих такую же продукцию.

Сайт должен состоять из региональных ячеек. На нём должны быть программы, считающих текущую себестоимость продукта, форумов и предложений. Так же на сайте должны существовать правила, препятствующие перерождению картельных отношений фермеров в корпорации.

На данной электронной платформе люди смогли бы в складчину покупать технику, удобрения и т. д.

Переходная ступень развития структуризации страны – жизнеспособные точки сбыта в ценовой войне с сетевыми корпорациями.

При успешной реализации первой задачи станет возможным развитие сопутствующих фермерской структуре отраслей. Перерабатывающей, охранной, технической, ремонтной.

Возможны будут разработки малой авиации, коптеров и прочих технических приспособлений для эффективного ведения хозяйства.

Так же станет возможной утилизация отходов промышленной деятельности, применяя грибы, поедающие пластик Pestalotiopsis Microspora, стирание мусора в пыль по Сингапурской технологии, поиск, не попавших в информационное поле, технологий.

Возможными станут разработки техники на электронной тяге и других чистых источниках энергии.

С появлением достатка у людей, появится возможность обучаться в форме интерактивных вебинаров.

  При ведущей активности трудящихся страны, государство займёт естественную для себя нишу гражданского посредничества и защиты страны.

– Есть, конечно, СРО и профсоюзы – сказал Сергей Павлович, увидев, что я уже прочитал, – но, мне кажется, что это та общинность, о которой ты говорил. На современном языке это называется «социалистическая кооперация». Горизонтальные связи, которые соприкасаются с вертикальными только налогами. Наступает техногенный диктат, и данный вид связей поможет от него не зависеть.

36

Когда я на следующее утро шёл на встречу с избирателями, видел неоднократно свою физиономию, наклеенную на афиши. Валентин всё-таки сделал из меня Че Гевару с девизом «Будущее России в руки трудящихся». Фото он взял то, которое сделал, сидя на корточках. Я не похож на Че Гевару, но стиль трафарета напоминал его, или стиль Маяковского в Окнах Роста. Такой плакат был бы уместнее у коммунистов: на бледно-жёлтом фоне парень, похожий на меня, сконструированный из красных теней. Весь фон был удалён, и только красный трафарет бюста с красным девизом резали глаза. Наверное, Валентин был горд своей художественной находкой. Я после армии не потолстел, поэтому костюм, купленный мне к выпускному вечеру, был впору. Чтобы не болела шея, надел лёгкую водолазку. Раны были не видны: запекшаяся кровь выглядела, как большая родинка, только с покраснениями вокруг. В пиджаке оказалось жарковато, поэтому пришлось нести его на локте. Подошёл к Дому Культуры минут за сорок до начала встречи. У подъезда топтался наряд полиции. Отреагировали. В фойе спросил у женщины около стола, где находятся служебные помещения за сценой. Женщина, молча пошла показывать. Я последовал за ней. Прошли в конец фойе, женщина открыла дверь, и мы поднялись на полуэтаж. Коридор с рядом дверей. Уборные комнаты театра. В детстве меня водили сюда на ёлки. Время от времени к нам заезжали цирковые труппы с жонглёрами и мелкими животными. Необычная реальность. Реальность, но необычная. Женщина повернулась, и вышла из коридора. Я сказал вдогонку «спасибо», и медленно зашагал по коридору. Заглядывал в каждую комнату: должен же был в них остаться флёр судеб людей, которых занесло в нашу глухомань. Цирк и театр, как религия – в момент действия теряется опора действительности, и всё становится относительным. За стенами здания образ улицы во время выступлений вызывал веру в то, что она реальна, но ничего более конкретного этот образ не привносил. Здесь, на сцене, жизнь себя проявляла необычным способом, и этот способ был не менее логичен разреженных действий уличной жизни. Каждая часть действительности всегда держит все остальные части, и сама держится за счёт всех остальных частей. Не бывает главного и второстепенного – бывают только наши выдуманные приоритеты. Сейчас волна обстоятельств выбросила на сцену меня крошечной воронкой общего течения человеческих и нечеловеческих проявлений жизненности. Как бы ни прошло моё выступление, я отыграю, и всё потечёт дальше без оглядки, растворяя следы отдельных всплесков любых волевых усилий.

Неожиданно появился Валентин. Он уже знал планировку здания, и не нуждался в провожатых. Мы поздоровались. Не понимая, как истолковать моё спокойствие, он стал меня спрашивать, помню ли я текст, и представляю ли, как нужно отвечать на вопросы. Я его заверил, что отлично подготовился, и понимаю, что, и, как, буду говорить. В шутку выразил надежду, что всё пройдёт без стрельбы. Валентин шутку не оценил – это было видно по его расширившимся зрачкам. Он, вдруг, въехал, что между ним и аудиторий нет привычного экрана букв, а всё происходит на самом деле. Успокаивать я его не стал. За моими размышлениями и разговором с Валентином незаметно подошло время выхода на сцену. Я решил довести шутку до конца, и сказал, что пойду под пули первый, а он, по мере необходимости, будет корректировать моё выступление. Валентин тускло сказал «ладно», и кивнул. Время тянуть было нечего, и я пошёл на сцену.

К уже поставленным столу со стулом, я подошёл, не глядя на аудиторию. Посмотрел в зал, и начал говорить.

– Меня зовут Александр Алексеевич. Меня выдвинула партия вместо убитого Виталия Аркадьевича. У меня нет денег, как у бывшего кандидата, но у меня есть предложения, которые я буду пытаться осуществить с вашей помощью. Наша страна оккупирована мировыми корпорациями. От производства пива до добычи полезных ископаемых – всё находится в руках иностранного бизнеса. В своё время, Пётр Первый «в Европу прорубил окно», и в это окно полез кто ни попадя. На семьдесят лет местный режим остановил оккупацию нашей страны. Сейчас плотина прорвана, и от страны осталась одна оболочка.

Зал зашумел. Было непонятно, одобрительная была реакция или нет, но меня устраивала любая. Из скептического состояния я их выбил.

– Царь Пётр разорвал государство надвое. Он сформировал верхушку, смотрящую на Запад, и бросил всех, кто не рвался поддерживать его взгляды, на произвол судьбы. Петра можно было понять: его чуть не уничтожила сводная сестра Софья, и он искал для себя защиту в навязывании чужого мировоззрения. Но привычка, сформированная им, жива до сегодняшнего дня. Если посмотреть на Восток, то мы там увидим Сингапур и Филиппины, но мы упрямо смотрим на запад.

Я озвучивал свою историческую аналитику как данность. Так это или нет, но мои рассуждения были убедительны. Логические цепочки – вещь податливая.

– Наша задача сейчас – выйти из зоны оккупации без кровопролития. Для того, чтобы это сделать, нам нужно объединиться. Как мы можем объединиться, если не работают профсоюзы и поддержка малого и среднего бизнеса? Партия не является экономическим объединением, поэтому на неё не могут наложить лапу коррупционеры и вымогатели.

Я сделал паузу. Думаю, мысль для людей была свежея.

– Создание экономических объединений под эгидой партии облегчает жизнь данных объединений, так как партия даёт информационное прикрытие людям, пытающимся поднять страну своим трудом.

Я опять помолчал.

– Если кто-то из партийных руководителей попробует диктовать свою волю, то всегда будет можно выйти из состава такой партии всем трудовым объединением.

Я замолчал.

– Тогда, зачем партия? – раздался вопрос.

– Я же сказал: информационное прикрытие. Власти стали давить на фирму, или пытаются поставить в руководство фирмы своих людей. Вы по партийной лестнице передаёте ситуацию наверх. Наверху нет заинтересованности в ваших взятках, так как это мизер, поэтому, когда партиец верхнего эшелона говорит представителю власти, сидящему в соседнем кабинете, что вас притесняют, то тот, из соседнего кабинета, посылает директиву разобраться с этим делом. Сверху приходит проверка, и ваши вымогатели отстёгивают деньги проверяющим, а потом замолкают и дают вам зелёный свет.

По тишине в зале я почувствовал, что меня зауважали.

– Нам нужно использовать принцип матрёшки, и создать экономическое государство в государстве. Тогда будет отвоёвана часть оккупированной территории. Покойный Виталий Аркадьевич обещал помочь с очисткой водоёмов под разведение рыбы. Что, нельзя посчитать рентабельность дела, и сложиться на аренду техники? В нашем городе есть и экономисты, и ЖБИ. Техники – пруд пруди. Или – мебельная фабрика. Пилорамы есть, сушилки есть, помещения в ЖБИ есть. Чего ещё надо? Со сбытом проблемы, но это вопрос времени. Никто не предлагает всё бросить, и идти шарашить мебель. Начать с одного цеха. Столяров пенсионеров найти можно – и им веселее будет. За количеством никто не гонится. Отработать стиль, несколько выставок, и – сбыт пойдёт. Все банкротятся из-за отсутствия прибыли, а у нас есть возможность развивать дело смежно, не торопясь. Главное – организоваться. Если вы согласитесь, то я спрошу у партийного начальства, что они могут сделать. Не надо от них ждать решения проблем. Надо действовать самим, но спросить об этом можно. Ещё одно. До теперешней работы я занимался приёмкой грибов и ягод для приезжих. Разве нельзя приспособить сушилки для пиломатериалов под грибы? Торговая сеть кошелку грибов не примет, а машину – запросто. Нам надо друг с другом договориться, а дальше дело разовьётся. Пенсионеры, поднимите, пожалуйста, руки.

Половина зала подняла руки, точно.

– Спасибо. Теперь, из поднявших руки, поднимите руки экономисты.

Человек двадцать опять подняло руки.

– Теперь поднимите руки те, кто был активным членом профсоюза.

Ещё с десяток рук.

– Посмотрите: тридцать человек, которые могут организовать всё, что угодно. С таким количеством сколько угодно производственных объединений можно организовать. Если у нас в районе это получится, то представителей производства можно по линии партии отправлять в другие районы. Чтобы патриотизм не по телевизору, а на деле.

– А почему от этой партии?

– Потому, что во всех уставах одно и то же написано. У кого-то ставка на государство, у кого-то – на частный сектор. Но у всех слова о процветании Родины. В партию лезут для получения власти. Вот, и флаг им в руки. А нам это надо использовать для создания своей земли. На фоне жёсткой вертикали власти необходимо создать горизонтальные связи. Современное подобие дореволюционной общинности. Сейчас в стране есть купеческие гильдии, но они не для простого люда. Нам нужно всё начинать снизу. В раскрученных партиях особенно не дёрнешься: это – по уставу, это – не по уставу, а у нас минимум диктата, и возможная помощь. Кто-нибудь может предложить ещё какую-нибудь платформу для объединения?.. Предложений нет. Значит – без вариантов.

– А тебя, часом, не выгонят за такие слова?

– Я им людей привожу. Дойную корову резать не станут.

Зал зашевелился. Из перспективного партийного работника я превратился в отдельного лидера.

– А здоровье твоё как?

– Здоровье хорошее. Здесь все всё знают, поэтому не будем продолжать эту тему. Это всё неконструктивно. Здесь находятся около тридцати человек, умеющих организовать дело. Это целый отдел здоровой корпорации. Нужна только воля и заинтересованность. Пора понять, что дальше жизнь будет только хуже. Социализм закончился, и мы живём при капитализме. Если нет сопротивления, то народ давить будут всё больше, и больше. Этому вас учили в школах, и, по щучьему велению, данное положение дел не изменится. Кто бы ни был у власти, капитализм имеет свои законы существования. По этим законам, неимущих будут использовать для своей наживы, и, поэтому, наша задача заключается в том, чтобы стать имущими. Ну, хорошо: у какой-то части из тридцати человек дети, внуки, привести, увести, накормить, проверить уроки, но другая-то часть – может. Вы понимаете, что я один без вас ничего не смогу сделать? Даже не важно, пройду я на выборах или нет: мы сейчас собрались, и есть возможность объединиться. Когда нам ещё удастся это сделать? Встаньте, пожалуйста, кто готов взять на себя организационную часть.