Долгая дорога Анны – 1

Хельга сразу же призналась, что это только заслуга Анны. Мать и дети остались живы и здоровы только благодаря ей. Анна чувствовала, как необычно меняется в ней отношение к Силе, как она порой подчиняется и ластится к ней плотным, послушным потоком, как приливная волна и чем больше она ее тратила, тем щедрее Сила восстанавливалась в ней. Затем она могла резко пойти на убыль и снова оставаться на хорошем уровне. Время от времени она замечала, что ей вовсе не нужно произносить заклинание. Достаточно было быстро и четко сформулировать желание и направить Силу на объект, как появлялся результат.

И Анна училась желать, точно подбирая слова и представляя последствия своего желания. Она выходила на новый уровень своих возможностей. Почти каждый день она писала небольшие заметки обо всех событиях, происходящих с ней, чтобы немного позднее из одного городка отправить очередное послание своему учителю.

Уезжала Анна с небольшим обозом, проезжавшим мимо. Фомис встретил там своего приятеля и тот взял с собой Анну за небольшую плату. Следующим на ее пути был город Раволта, самый крупный в королевстве Иртония. Марта на прощание положила ей большую матерчатую сумку через плечо, теплый плед, шаль, разные женские мелочи от щетки для волос до шпилек.

Корзину с провизией Фомис принес лично и поставил на телегу, уж очень она была тяжела. Денег Анна заработала достаточно, чтобы не чувствовать себя обездоленной. И Мелани, и мельник заплатили ей щедро, не скупясь, а за мелкие услуги она платы брать не стала. В небольшой корзинке, застланной старым тряпьем, с ней отправился Эшен. Ночевали обозники порой на обустроенных стоянках недалеко от дороги. Иногда попадались по пути гостиные дома, и тогда удавалось помыться и выспаться на кровати. Лежа в темноте, Анна прижимала ладонь к своему животу и тихо разговаривала со своим малышом. Ей казалось, что внутри у нее подрастает маленький, славный мальчуган, похожий на Корвина. Она уже любила его, ждала его рождения, представляла себя матерью и на душе у нее был покой.

Глава 17

После Раволты Анна с другим попутным обозом добралась до границы с княжеством Варизония. В месте пересечения княжества граница его сужалась, поэтому уже через неделю пути Анна с попутчиками, цирковыми артистами проезжала через таможню герцогства Каледиры. Иногда Анне приходилось оказывать целительскую помощь в городах и поселениях, через которые она проезжала. Она не умела быть равнодушной, порой помогала, даже если ее об этом не просили. Услуги магов всегда и во всех землях ценились высоко и стоили недешево, поэтому простые люди, даже имея жестокую нужду в их помощи, не могли позволить себе обратиться к ним. Но для Анны видеть человеческие страдания было невыносимо, она никогда не мерила чужие жизнь и здоровье деньгами, просто шла и помогала. На всем пути своего следования она оставляла благодарных исцеленных.

Она сделала уже немало артефактов, заполнила несколько накопителей Силы. И постоянно возилась с крошкой-рекардом, который оказался на удивление смышленым и покладистым зверьком и, похоже, считал ее своей мамой. У него обнаружилась способность подражать различным звукам, порой он произносил нечто, похожее на человеческую речь. Особенно он любил спать, прижимая к себе лапками ее руку, что-то ласково бормоча и тихо вздыхая.

Когда Сатори Хельманс получил ее письмо, его удивлению в очередной раз не было предела. В нем Анна подробно описала историю своего попадания в Гиблый лес, представила рисунки и описания магических растений и животных, встреченных ею, рассказала об обстоятельствах своего побега из леса, лечении от магических паразитов Ансельма, о рекордах в маленьком поселении.

Хельманс был потрясен : из Гиблого леса не возвращался никто и никогда! И как можно было попасть в черный портал, выжить в проклятом месте без оружия и пищи! Поистине, везение его ученицы было необычайным! А еще представить научному миру первое и такое подробное описание всего увиденного, предложить метод лечения от паразитов! И без того его горячо любимая ученица была вознесена им на невиданной высоты пьедестал и по его настоянию навсегда вписана в число самых именитых преподавателей Магической Академии Лангедона. В Фалети, столицу королевства Андервуд, Анна вошла после полудня. Ее очередные попутчики, не заезжая в город, высадили ее у ворот и последовали дальше. Эшен, значительно подросший за время пути, был отпущен ею на охоту и она прошла в город с небольшой сумкой на плече. Площадь возле входа была шумной и людной. Подводы, конные всадники, встречающие и провожающие, прощались и здоровались, ругались, смеялись, обнимались, плакали.

Анна пробиралась через препятствия, стремясь поскорее выбраться на менее оживленные улицы.

– Эй, красотка! – заступил ей дорогу высокий светловолосый мужчина с приятными чертами лица и холодными глазами.– Куда торопишься?

Анна попыталась молча обойти его, но он сделал всего лишь один небольшой шаг и она почувствовала на своих запястьях тесноту браслетов и щемящую пустоту во всем теле. Сила больше не подчинялась ей. Она взглянула на руки : узкие пакоты, отдавая мертвецкой синевой, обвивали ее запястья.

–По какому праву вы это делаете? Кто вы? – возмутилась она.– Я жена Корвина Андервуда, отведите меня к нему!

– Вот сейчас к нему и пойдем, – глумливо ухмыльнулся незнакомец.– Только удостоверим твою личность, а то много тут желающих стать женой принца.

Он подтолкнул Анну к выходу с площади и спустя некоторое время они вышли к дворцу, обошли его и незнакомец втащил ее за руку в какой-то служебный вход. Сразу же рядом с дверью находился спуск в подвальное помещение, около него за невысоким столом скучал молодой стражник, дальше шли разгороженные решетками помещения камер.

–Ну что, Оливер, скучаешь?– чуть задерживаясь ухмыльнулся Аннин сопровождающий.– Ну, скучай, скучай! А я вот себе красотку отхватил. Эта шлюха утверждает, что она жена нашего принца. Я тут немного позабавлюсь, а ты помалкивай и не лезь, понял?

– И что ты с ней будешь делать, мне ее регистрировать надо? Зачем она нам здесь? -Успокойся, что мы будем каждую девку регистрировать, я сам разберусь!– рыкнул незнакомец и втолкнул Анну в одну из камер, тут же резко ударив ее по лицу.

Анна отскочила в сторону, выдернув закрепленный на ноге кинжал. Ее мучитель ехидно усмехнулся:

–Тебе мало было неприятностей до сих пор? Ну что ж, поиграем . Потом я поимею тебя, как захочу и ты навсегда забудешь о принцах.

Он был опытным и сильным бойцом, но Анна не уступала ему, они бились на равных, пока он не ухватил ее за шею, прижав спиной к себе и начал грубо ощупывать ее, начиная с груди и пытаясь забраться ей под юбку. Извернувшись, Анна ударила его коленом в пах, он яростно и дико взвыл от боли, сорвал с шеи и бросил в ее сторону какой-то артефакт.

Ужасающая тяжесть прижала Анну к полу камеры, а ее мучитель, воющий и изрыгающий всю самую грязную ругань, принялся с силой пинать ее своими тяжелыми сапогами по лицу, ребрам и груди. Анна с огромным трудом подтянула колени к животу, прикрывая его руками. Удары сыпались на нее, дробя пальцы, превращая в месиво лицо и ноги. Она слышала треск собственных костей, чувствовала сильную боль, а потом сознание милосердно оставило ее.

Принц Корвин Андервуд в раздражении зашел в дверь служебного дворцового входа. По его расчетом, человек, пробирающийся из Гиблого леса в Фалети, должен был сегодня войти в город. Четвертый день он, начиная с рассвета и до закрытия ворот, дежурил на площади у входа в город.

Сегодня, правда, его ненадолго отвлекла Эмили, принесшая ему перекусить несколько бутербродов и бутылку с морсом. Отказаться было неудобно и он, то и дело отвлекаясь на ее бесхитростную болтовню, съел бутерброд, запивая его , все больше раздражаясь и злясь. Потом Эмили ушла, но он так и не смог восстановить внутреннее равновесие. Теперь же, зайдя со служебного входа, он раздраженно повел плечами, увидев дежурного, имени и фамилии которого не знал. Быстрым шагом прошел мимо в сторону коридора, ведущего в кабинет начальника службы дворцовой безопасности Ника Флоера.

Вдруг его взгляд зацепился за женскую фигурку, неподвижно лежавшую на грязном полу одной из камер. Темные волосы тяжелой волной закрывали лицо женщины, разбитые в кровь пальцы держались за колени. Кровь, пропитав подол светлого платья на бедрах, пятнала пол.

Кто это?– севшим голосом спросил он.

–Да это Хенрик Шток притащил какую-то девку, вроде бы говорила, что она жена принца, вот он и решил с ней позабавиться. Пакоты на нее нацепил, а она и без магии не далась, дралась, как мужчина, Хенрику отбила мужское хозяйство, он ее артефактом придавил и забил до потери сознания. Сам вот лечиться убежал а ее здесь бросил. – виновато проговорил дежурный.

Сжав побелевшие губы, боясь поверить своей догадке, Корвин кинулся к двери камеры. -Открывай!

– Да я и не закрывал. Кого тут закрывать?

Залетев в камеру он дрожащими руками откинул тяжелые волосы. Анна, с разбитым в кровь лицом, закрытыми глазами , как-будто неживая.

– Хенрик!– не своим голосом закричал Корвин и щелкнул пальцами.

– Хенрик, иди ко мне и встань передо мной сейчас же!

Сила королевской крови тут же заставила Хенрика появиться в камере.

– Сними браслеты, сволочь!

–Да полно, принц.– Хенрик был бледен, но не потерял своей обычной наглости .

– Зачем тебе эта жалкая девка. Я, к сожалению, ее так и не попробовал, но кто знает, кто ее пользовал больше двух месяцев.

Принц посмотрел на него бешеным взглядом.

– Да ладно.

Шток что-то прошептал и браслеты, рассыпавшись на звенья, упали с запястьев девушки. Корвин, что-то проговорил и тело Хенрика в то же мгновение осело, рассыпалось хлопьями серого пепла, который подхватил легкий сквозняк и понес дальше по коридору. Принц бережно поднял тело своей жены, чувствуя липкую влагу на своих ладонях и прижимая его к себе, шагнул в открывшийся портал. Тотчас же вышел из него в кабинете главного целителя королевства.

– Это моя жена, Аларик.– сумасшедшим взглядом посмотрел он на оцепеневшего целителя.– Если ты ее не спасешь, то я тебя убью.

Поздним вечером наследный принц королевства Андервуд стоял в кабинете Аларика Бакинга и неотрывно смотрел на свою жену, лежащую на диване.

Тонкие руки Анны, лежащие поверх одеяла, были синими от запястий до плеч, лицо разбито, ужасающие синие пятна виднелись на груди. Вина и боль плескались в глазах Корвина. Бакинг, стоявший за спиной принца, тихо заговорил :

– Мы сделали все, что могли, Ваше Высочество. Жизни вашей супруги теперь ничего не угрожает, но лечение будет долгим, нанесенные ей повреждения обширны и серьезны, поэтому мы погрузили ее в глубокий сон. Выведем ее из него, когда она не будет испытывать боли. А пока… У нее многочисленные ушибы внутренних органов и мягких тканей, сломаны три ребра и кости предплечий и пальцев, она закрывала от ударов живот. Но ребенка, к сожалению, спасти не удалось, если бы немного раньше… Но есть еще большая вероятность, что она сможет в будущем зачать и выносить дитя…

–Ребенок? -зарычав, Корвин ухватил целителя за воротник рубахи.– Мой ребенок. Наш ребенок?

Лицо его было ужасно и Аларик испуганно пролепетал:

– Ребенок… Девять- десять недель, я думаю… Ну не могли мы спасти, не могли! И никто бы не смог! Ее с такой силой били, я не знаю, как она сама смогла выжить…

Глухо застонав, Корвин отбросил целителя в сторону, подошел к дивану, рухнув на колени. Осторожно прикоснулся в пальцам Анны :

– Прости меня, прости, любовь моя! Ты шла ко мне , шла так долго, ты выжила, сохранила нашего ребенка, а я.. я не смог защитить вас.

Несколько дней над Фалети летал молодой рекард. Размахивая бурыми крыльями, он как-будто осматривал улицы города и что-то искал. Исчезал, чтобы появиться на следующий день. Уже появились желающие открыть охоту на редкого зверька, как в один из дней он уселся на крышу дома недалеко от дворца, долго сидел там, переминаясь лапами с места на место. Жители этого дома утверждали, что ясно слышали, как он тоненько скулил и ворчливо произносил :

– Ани, Ани, Ани.

Он просидел там почти до заката, потом поднялся и полетел в сторону гор.

Анна поправлялась медленно. Корвин почти все время находился рядом с ней, он почти не ел, ни с кем не разговаривал. Через два дня осторожно перенес жену в свои покои и после либо сидел, глядя на нее, либо лежал рядом, боясь прикоснуться к ней и причинить боль. Несколько раз со словами сочувствия и предложением помощи пыталась зайти Эмили, но Корвин, равнодушно глядя, выпроваживал ее за дверь.

Дней через десять Аларик вывел Анну из лечебного сна. Корвин, сидя на кровати, вглядывался в лицо жены. Она выглядела уже гораздо лучше, сошли синяки, затянулись ссадины и раны, кожа не была уже такой мертвенно бледной. Он заметил, как дрогнули длинные, темные ресницы, она глубоко вздохнула и удивительные синие глаза встретили его напряженный взгляд.

– Корвин, я с тобой, я уже с тобой…

Она снова вздохнула и , закрыв глаза, затихла.

– Что с ней, Аларик! Что с ней! – в панике заметался Корвин.

– Не волнуйтесь, мой принц. Это нормальный естественный сон. Просто она еще очень слаба. Скоро проснется и можно будет ее покормить. Время от времени она будет засыпать, пока окончательно не окрепнет.

Через сутки Анна проснулась. Увидев Корвина, потянулась к нему. Он нежно гладил ее руки, потом уговорил выпить немного бульона. Она все порывалась встать, просила принести ей одежду, немного погодя задумалась, как-будто прислушиваясь к чему-то в себе, резко изменилась в лице, хрипло спросила:

–Ребенок, что с нашим ребенком?

Корвин отвел глаза, закаменев лицом и Анна вдруг начала задыхаться. Она хваталась руками за горло, пытаясь вздохнуть, худенькое тело билось на кровати, глаза закатились. Аларик бросился к ней, оттолкнув его в сторону, провел над ней руками, что-то шепнул и она, резко вдохнув в себя воздух, вытянулась на постели и затихла.

Было больно смотреть на ее сведенные страданием брови и обескровленное лицо. Корвин глухо застонал и прижался лбом к виску жены и долго сидел так неподвижно. Потом Анна стала просыпаться часто. Она молчаливо и равнодушно пила бульон и лекарственные отвары, мылась в ванной, одевалась, позволяла камеристке ухаживать за своими ногтями и волосами. Подолгу сидела в кресле у окна, глядя на улицу без всякого выражения на лице. Книги, которые приносил Корвин, она равнодушно листала и откладывала в сторону, разговоры не поддерживала, отвечая односложно или вовсе молчала. Казалось, что из нее вынули что-то важное, что делало ее живой и осталась лишь блеклая тень, похожая на нее.

Однажды в покои вошел король Ульрих в сопровождении двух советников. Оглядел Анну, стоявшую у окна и Корвина, державшего ее за руку, холодно произнес :

–Жду вас сегодня к обеду, будет делегация от магов королевства.

Анна, неподвижно стоявшая все это время, тихо произнесла :

– Я не сяду за один стол с убийцей моего ребенка.

Корвин вздрогнул, лицо Ульриха исказила гримаса ненависти, советники зашептались и вышли вон вслед за королем. В комнате повисло тяжелое молчание.

Анна совсем не спала днем и плохо спала ночью. Стоило ей сомкнуть глаза, как она падала в тяжкую тьму. И опять ее выбрасывал черный тошнотворный портал, и щерили зубы длинноногие уродливые «волки»,и лезли из под земли гигантские черви, а из под крон деревьев сыпались дышащие огнем зверьки. Снова и снова проносился, визгливо хохоча, сумасшедший колдун и падали, падали в темную бездну изломанные тела Виолет и Койна. И она, израненная и обожженная ползла по дымящейся земле и крошечный ребенок, улыбаясь беззубым ртом, медленно шевелил ручками и ножками.

Она с пронзительным криком просыпалась, вскакивала, задыхаясь, с бешено колотящимся сердцем. Ей не помогали отвары Аларика, его успокаивающие заклинания. Корвин, вначале пытающийся успокоить ее объятиями и лаской, все реже оставался рядом с ней. Однажды, казалось, она наконец-то уснула крепко, он прилег рядом с ней, обнимая. Вдруг она подскочила, что-то резко выговаривая на незнакомом ему языке. Он поднялся, желая ее успокоить, но она резко выбросила вперед локоть, с силой ударив его в грудь. От боли он чуть не задохнулся, а жена добавила еще один удар сжатым кулаком ему в челюсть, тихо опустилась на постель и, свернувшись калачиком, уснула.

С этой ночи он перестал бывать в спальне, ночуя у себя в кабинете. Все чаще его ночные бдения разделяла сердобольная Эмили, сочувствуя ему и отвлекая от тяжких мыслей. В конце концов в одну из таких ночей она принялась ласково гладить его по голове, прижимая его к своей теплой и мягкой груди и окончательно утешила его тут же, на диванчике и продолжала утешать далее. Корвин нуждался в этой нечаянной ласке и принимал ее с благодарностью.

Не имея сил выносить свои ночные кошмары, Анна чувствовала однако же, что Сила начинает приливной волной наполнять ее. Это был какой-то странный переизбыток возможностей, было совершенно необходимо куда-то направлять такую массу магии. В одну из бессонных ночей она вышла из покоев, прошла по коридору и заглянула в кабинет к начальнику дворцовой стражи.

– Мне нужно выйти на дворцовую площадь, проводите меня, прошу вас.

Начальник стражи, подумав, взял с собой еще одного охранника и вышел с ней из дворца. -Постойте здесь, вы увидите, если мне нужна будет помощь. – проговорила Анна.

Она стояла на площади, напротив дворца. Сила переполняла ее вены, тянулась выплеснуться в окружающий мир.

Она представила, как ласково касается ее потоков, бережно поглаживает их и отпускает на волю, перед собой. Сначала в центр площади, затем вокруг, по всей ее поверхности, следом по краям, вдоль окружающих ее домов, по их стенам. На глазах изумленных стражей появился высокий фонтан, в центре которого сияла фигура женщины с младенцем на руках. Вокруг них из белоснежной каменной чаши били вверх сверкающие струи воды, опадая вниз и снова взвиваясь в высоту. Мать бережно прижимала ребенка к своей груди, улыбаясь ему с невыразимой нежностью и любовью.

На некотором удалении от фонтана, вокруг него, пробились и выросли несколько высоких деревьев с нежной листвой и сияющими розовыми цветами на склоненных вниз ветвях. Под ними появились изящные лавочки для отдыха. Вся площадь от края до края покрылась красивым узором из разноцветной плитки, а по ее краям расцвели пышные розовые кусты, затрепетали листвой невысокие, изящные деревца. Всего за полтора-два часа обычная серая городская площадь превратилась в необычайной красоты парк. Стражники в изумлении смотрели на чудесные превращения, пока начальник охраны не заметил, с каким трудом держится на ногах Анна.

Он тотчас же оказался рядом с ней, подхватил ее на руки и, бережно прижимая к себе, понес во дворец. Анна чувствовала тепло, исходящее от него, ее слегка морозило от потраченных усилий и она прижалась к Главному стражу, обнимая его за шею и слушая стук его сердца. Сознание ее затуманилось, она слышала гулкий перестук шагов, скрип дверей, чувствовала, как ее укладывают на кровать и укрывают одеялом. В эту ночь она впервые спала спокойно, без сновидений.

Утром король Ульрих пригласил Корвина к себе в кабинет и жестко заявил ему :

– Я больше не в состоянии терпеть тебя и твою супругу в Фалети. Сегодня ночью она выплеснула Силу такой мощности, что я не могу себя успокоить все утро. Пока она сделала парк в память, как я понимаю, своего не рожденного ребенка. Завтра она разнесет столицу на пылинки и я ничего не смогу сделать. Поэтому я тебе предлагаю сделать для меня одно нужное дело и я помогу тебе. Соберу хороший корабль с командой и провизией, дам денег и вы уберетесь из Андервуда, отправитесь за океан, там открыли какие-то новые земли, обживайтесь на них. А сегодня подбери небольшую делегацию, возьми с собой парочку советников и отправляйся к князю Димитриусу Новаку Варизонскому. Уже год мы не можем согласовать и подписать с ним нужные для нашего королевства договора. Сделай это и будешь свободен. И супругу свою прихвати, не оставляй здесь, ради Великой Силы!

Через два дня миссия в составе самого Корвина, Анны, Первого Советника Торэна Брокиста, его помощника Иваса Ванериса и дочери Эмили прибыла в портальный зал Княжества Варизония. Князь Димитриус Новак принял их на следующий день. Он встал из-за стола, приветствуя делегацию Андервуда, знакомясь, скользнул взглядом по каждому из них, задержавшись на Анне:

– Вы не зря так долго пребывали в чужих краях, принц. Кажется, вы привезли оттуда самое лучшее, что там было.

Корвин молча наклонил голову в ответ на его слова, Эмили недовольно скривила губы. -Предлагаю сейчас обсудить некоторые статьи нашего договора, по которым мы так и не смогли достичь согласия. Потом обед в честь вашего прибытия, снова работа, а вечером ужин и княжеский бал. Анна присутствовала на обсуждении договоров, но не участвовала в них. Межгосударственное право она изучала и знала его неплохо, но отношения отдельных королевства и княжества были ей не интересны. Глубокая тоска и приступы абсолютного равнодушия поочередно владели ею и она не могла с ними бороться. Она чувствовала также, что муж отдаляется от нее, понимала, что нужно что-то предпринимать, решать, разговаривать и не могла сделать этого шага. До сих пор она никогда не выясняла отношений, это попросту было не в ее характере. Когда наступал момент и она чувствовала, что между ней и другим человеком что -то меняется, она просто уходила, прекращая общение. Сейчас она не знала, к чему они с Корвином пришли и что с ними будет дальше. Из гостиной их покоев был выход на широкий балкон, огражденный каменным парапетом. С балкона открывался вид на горную пропасть, бездонную, страшную, с вечно клубящимися хлопьями белого тумана. Красив был только вид окружающих дворец гор, далекие вершины которых то золотились в лучах заходящего солнца, то сверкали хрустальными бликами ледяных пиков, то затягивались низкими облаками. Эмили Брокист блистала как на обеде, так и на княжеском балу. Количество драгоценных украшений на ней буквально слепило, переливаясь в щедром освещении княжеского дворца. Анна рядом с ней казалась совсем юной, хрупкой и уязвимой, словно изящная статуэтка. Она отказывалась от приглашений на танцы, Корвин, впрочем тоже не танцевал. Князь, не отводивший от нее взгляда, пригласил ее посмотреть музей искусства, которому было уже более трехсот лет и который находился рядом с бальным залом.

Корвин дал согласие на ее прогулку по музею, и Анна в сопровождении князя и двух стражей, следующих на некотором отдалении от них, прошли по коридору и потом долго бродили по залам музея.

Князь оказался знатоком культуры своих предков и смог рассказать многое о создании чудесных скульптур и написании полотен великих мастеров прошлого. Анна от души восторгалась увиденным, а в конце экскурсии поблагодарила князя, сказав, что такое количество шедевров, собранных в одном месте, ей еще не приходилось видеть. Князь, по ее мнению, был редкий знаток и ценитель прекрасного.

–Это так, принцесса,– ответил ей князь Димитриус,-я неравнодушен к прекрасному. А ваша красота заставила мое сердце биться сильнее. Я понял, что не встречал женщины, равной вам. Мне жаль, что я встретил вас так поздно.

Анна в с удивлением слушала князя. В самом начале знакомства она составила о нем мнение, как о человеке холодном, жестком , с железной волей. Поэтому она решила, что его признание- всего лишь дань вежливости по отношению к ней. На следующий после бала день решено было сделать небольшой перерыв в работе с договорами. Корвин ночью вначале просматривал в гостиной какие-то документы, затем уснул там же на диване, укрывшись пледом. Утром, когда Анна проснулась, его уже не было в покоях.

От завтрака она отказалась, выпив чашку чая с медом. Потом пыталась читать какую-то книгу, неизвестно кем принесенную в комнату. Так и не поняв ее сюжета, отложила ее в сторону и вышла пройтись по коридорам. Разглядывая чеканные картины каких-то старых мастеров, она вышла в один из укромных коридорчиков. Ее муж, принц Корвин Андервуд, прижав к стене Эмилию Брокист и подхватив ее под ягодицы жестко вдалбливал свое тело между ног своей любовницы. Эмилия заметила Анну, картинно лизнула мужчину за ухом и громко застонала, насмешливо глядя ей прямо в глаза. В тот же миг Анна переместилась в свою комнату, в растерянности глядя перед собой. Она не знала, сколько времени просидела в кресле, уставившись взглядом в стену, не думая ни о чем.

Громко хлопнула дверь и в гостиную ворвался Корвин, волоча за собой Эмили, растрепанную, заплаканную, в надорванном платье и царапиной под глазом. Отпустив ее руку, он подошел к Анне и, ухватив ее за плечи, резко поднял на ноги. Он смотрел на нее злыми глазами, а за его спиной Эмили, заливаясь слезами, жалко лепетала :

– Это все она, я говорила тебе, что она сумасшедшая, совсем не в себе! Увидела нас с тобой сегодня в коридоре, потом подкараулила и набросилась на меня. Чуть не убила!