Долгая дорога Анны – 1

Анна быстро постирала платья и развесила их сушить, с удовольствием вымыла волосы и искупалась в ручье сама. День был жаркий, дул ветерок. Пока она купалась, платья высохли и она одно из них надела на себя, а второе перекинула через плечо и вернулась в домик. Дверь была приоткрыта и слышалось какое-то бормотание. Анна тихо прошла в комнату и подумала, что у хозяина за долгие годы одиночества появилась привычка разговаривать с самим собой.

Питер Оллейн сидел за столом на кухне, чистил какие-то корешки и, громко хихикая, говорил :

– Я знал, знал, что удача придет ко мне! Какая дева! Правда, худовата, но на супчик сгодится. Давно уже мяска не ел. А ребеночка вырежу еще живого, для ритуала сгодится, надо помолодеть немного. И силу, и молодость верну. Все-таки, дитя мага и магини большой силы. Он снова гнусно захихикал и продолжал что-то бормотать.

Анна тихо выскользнула из дома, юркнула в заросли кустов. Пробралась сквозь них и помчалась прочь от дома, от его сумасшедшего хозяина. Впереди нее на дорогу выбежал Койн с Виолет на спине и побежал, оглядываясь и показывая дорогу. Часа через два он вдруг метнулся в ближайшие заросли, Анна кинулась за ним. И вовремя. В воздухе раздался тонкий, пронзительный свист и мимо, сидя в небольшом креслице пролетел Питер Оллейн. Анна, глядя на волка, не стала выходить из укрытия, и где-то через час злой и бормочущий проклятия Оллейн просвистел обратно в своем кресле, летящем уже не так быстро. Подождав еще немного, Анна и ее спутники снова бросились бежать.

Ночь они провели на каменистом берегу ручья, а рано утром снова пустились в путь. Койн бежал чуть впереди и, обернувшись, прокашлял :

– Скоро! Совсем скоро!!

И вот они уже стоят у глубокой расщелины, дна которой не видно, внизу клубится серый туман и изредка сверкают зеленые искры. Через пропасть перекинут ветвистый ствол высохшего дерева.

–Идти! – кашлянул Койн и Анна, подобрав юбку и завязав подол у пояса, ступила на качающийся под ногами ствол.

Держась за выступающие ветки, почти на четвереньках, она быстро передвигалась по своей ненадежной переправе. Оглянулась, крикнула :

–А как же вы?

Виолет что-то проверещала. Койн кашлянул :

– Идти! Быстро!

Анна услышала далекий, уже знакомый пронзительный свист и заторопилась.

– Стой!– раздался громкий, повелительный крик.

– Стой, гадина такая! Я тебя все равно достану!

За спиной раздавался треск, огненные копья полетели в воздух, но Анна была уже на другой стороне пропасти и, отбежав немного, обернулась. Сидя в своем креслице, Оллейн взмахами руки отправлял в полет все новые и новые огненные копья. Пронзительный вопль Виолет заставил колдуна закричать, зажимая уши, а затем он выбросил в сторону моста какой-то сверкающий диск.

Раздался взрыв и Анна, широко открыв глаза наблюдала, как изломанные и искривленные тела Виолет и Койна летят в черную пасть пропасти, а следом срываются куски бывшего моста. Слезы наполнили ее глаза, она все еще с недоверием застыла на месте.

Хохот сумасшедшего колдуна, парящего в воздухе, отрезвил ее. Верные спутники и друзья отдали свои жизни за нее, чтобы помочь ей. Она не может проиграть в самом конце. Колдун как-будто не мог преодолеть пропасть. Но кинул в Анну напоследок несколько огненных копий, которые, вяло пролетев над расселиной, упали рядом с девушкой.

Ярость, чистая, незамутненная ярость вдруг поднялась в ней. Вскинув руку, она произнесла заклинание, собрав всю доступную ей сейчас Силу. Короткий вопль и только остатки креслица и какие-то бесформенные лохмотья, кружась, падали на серую почву Гиблого леса. Сила полностью вернулась под ее управление.

Анна развернулась и пошла прочь от этого проклятого места, туда, где сквозь сомкнутые ветви деревьев проникали тонкие солнечные лучи. И она вышла на светлую, цветущую поляну, еще долго шла из последних сил, желая оказаться как можно дальше от Гиблого леса и его немыслимых кошмаров. Потом она просто упала без сил, не в состоянии сделать больше ни шага и словно провалилась в глубокий, беспамятный сон. Ей чудились щелчки открывающихся порталов. Звуки чьей-то негромкой речи и тихих шагов. И не было никакой возможности открыть глаза и произнести хотя бы одно слово.

Корвин Андервуд сразу же после прибытия во дворец и тяжелого разговора с отцом приказал разместить весь багаж в своих покоях и в тот же день вызвал к себе нескольких магов. Совместно с ними он установил несколько приборов для наблюдения за силовым полем. Нанял и разослал в разные королевства людей, способных внимательно смотреть и слушать. Ни одно явление, выпадающее из разряда обычных, не должно было остаться незамеченным. Совершенно неожиданно в этом стала ему помощницей Эмили Брокист, дочь первого советника короля Ульриха Торэна Брокиста. Корвин запомнил ее нескладным подростком, а теперь, вернувшись, увидел красивую девушку с печальными темными глазами. За все шесть лет обучения в Академии он ни разу не приезжал домой на каникулы, предпочитая оставаться в Лангедоне или путешествовать по новым, интересным местам. Теперь убеждался, что многое в родном Фалети, городе его детства, изменилось. Вот и Эмили, она оказалось неглупой девушкой, к тому же проявляющей глубокое сочувствие к беде принца . И когда через месяц наблюдений Корвину доложили о всплеске мощном всплеске силовых потоков в Гиблом лесу, она напросилась пойти туда вместе с группой магов для проверки. Они переместились ближе к опушке леса и сразу же убедились, что кто-то пользовался Силой совсем недавно, над лесом еще поднимался сизый дымок магического огня. Корвин на всякий случай разбил на квадраты ближайшую к лесу территорию и каждый из магов обследовал свой участок.

Увы, все оказалось безрезультатно. Корвин, не выдержав, в одиночку зашел в Гиблый лес, дошел до глубокой расщелины, осмотрел все вокруг. В душе у него появилось тянущее чувство, что Анна где-то недалеко либо была здесь не так давно. В том, что она жива , он не сомневался, брачная татуировка по-прежнему была на его запястье. Еще одни сутки поисков ничего не дали и группа в полном составе вернулась в столицу. Корвина поразило, как близко приняла к сердцу неудачу Эмили. Поздно вечером, проходя через один из дворцовых коридоров, он услышал всхлипывания, заглянул в одну из ниш для отдыха и увидел девушку, сидящую на маленьком диванчике. Плечи ее дрожали от рыданий. Он присел рядом с ней, стараясь ее утешить.

Она, спрятав лицо у него на груди, обвила его шею руками и судорожно, захлебываясь рыданиями, призналась :

– Мне так жаль, что ваша возлюбленная жена не нашлась! Вы ее так любите! А я потеряла веру в любовь. Однажды я влюбилась, но мой избранник натешился со мной и бросил. Отцу я даже боюсь сказать об этом, но вы меня поймете, вы знаете, что такое любить!

Корвин, поглаживая девушку по спине, с трудом успокоил ее, потом проводил в покои, которые она занимала с отцом. Эмили шла, опусти голову, стараясь скрыть заплаканные глаза и это смотрелось очень мило и непосредственно.

Корвин был благодарен ей за сочувствие и предложил сделать так, чтобы соблазнитель женился на ней. Девушка отказалась:

– Нет, нет , что вы, мой принц! Мои чувства к нему исчезли, я верю, судьба сама накажет его за мои мучения!

Когда несколько дней спустя от его соглядатаев пришло известие, что в одном из далеких селений королевства Залария какая-то пришлая колдунья излечила умирающего ребенка, он, нисколько не сомневаясь, отправил туда для проверки Эмили. Вернувшись, она доложила, что мальчик был не настолько плох, проходившая через село старая ведьма легко изгнала его хворь травами. Просто он был единственным ребенком у родителей, вот они и раздули слухи. Было еще несколько таких сигналов и Эмили всегда напрашивалась для их проверки. Ни один из слухов не оправдался. А Корвин, отмечая на карте нахождение поселений, из которых приходили сообщения, обратил внимание, что линия, соединяющая их, вела от Гиблого леса в сторону королевства Андервуд. И он решил ждать, отслеживая и проверяя дальнейший путь слухов и сообщений.

На второй день после побега из Гиблого леса, рано утром, Анна вышла на проезжую дорогу. Подумав, она пошла налево, а часа через два ее нагнала телега, которую везла крепенькая рыжая лошадка. Правил ею солидный седой мужчина, одетый чисто и по-крестьянски добротно. Он остановил лошадь, окинул Анну внимательным взглядом и спросил :

–Куда идешь, милая и откуда? -Откуда иду – не знаю. Мы поспорили с друзьями, что я доберусь из любого места, куда они забросят меня порталом и вот сегодня я оказалась здесь. А добраться мне нужно до королевства Андервуд. – Далеко тебя, милая, друзья отправили, ты, случаем, не магичка? – Да, есть у меня Сила. Подвезете? Меня, кстати, Анна зовут. – А чего не подвезти, садись. Дядька Фомис меня зовут, деточка. Довезу до нашей деревни, ты сейчас в королевстве Залария. Вот доберемся до моего дома, отдохнешь, а там и посмотрим, куда и с кем тебя дальше отправить. Только ты, милая, не откажи нам в помощи. Деревенька-то у нас небольшая, а все равно у многих найдутся свои напасти. – Помогу, все, что мне по Силе – сделаю. – Ну, на том и порешим. Ты, чаю, голодная. Не откажись от простого угощения.

И попутчик девушки протянул ей корзинку, закрытую куском чистого холста. В корзинке оказались толстые ломти душистого хлеба, вареные яйца, свежие огурчики, сыр и маленькая солонка с крупной солью.

Анна собрала всю свою силу воли, чтобы есть медленно, не спеша, хорошо пережевывая и чтобы ее руки не дрожали, когда она брала очередной кусочек. Вот только ее желудок, обрадовавшись, выдал такие трели, что дядька Фомис, хитро улыбнувшись, покачал головой и проговорил :

– Что же твои друзья-то никаких припасов тебе не дали? -Такое было условие спора, – ответила Анна, с удовольствием пережевывая хорошо посоленный огурчик .

Как же она соскучилась по нормальной пище, по соли, по сладостям! Анна вспомнила Виолет и Койна, лицо ее потемнело.

– Что , милая, тебе плохо стало? -забеспокоился обернувшийся дядька Фомис.– Невкусно, может быть?

–Нет, нет, спасибо! Просто тревожно, путь-то неблизкий предстоит. – Да, неблизкий, но ничего. Ты же магичка, сил-то поболе, чем у простого человека, доберешься.

Анна подумала, что в своей нормальной форме она добралась бы порталами гораздо быстрее. Но сейчас, когда потоки Силы то приливали к ней, легко подчиняясь, то уклонялись в стороны, она понимала, что для такого перемещения время еще не пришло. До небольшого селения они доехали часа через три и дядька Фомис сразу же подъехал к добротному двухэтажному дому, окруженному высокой оградой, открыл большие ворота, заехал во двор.

Из дома тут же вышла на крыльцо крепкая высокая женщина в синем платье без рукавов и большом вышитом платке поверх него . Она степенно сошла с крыльца, легким движением руки приглаживая темные, с легкой проседью волосы.

–Ой, Фомис, да ты никак гостью нам привез! Проходи, милая, проходи. Гость в доме – радость.– ласково улыбалась хозяйка.

– Меня Марта зовут, Фомис муж мне.

Хозяйка захлопотала и пока ее супруг разгружал мешки и короба, распрягал лошадь, она провела Анну в дом, рассказала, что ждала мужа сегодня и даже баньку протопила. Оказалось, у хозяев в селе была небольшая лавка, вот Фомис и ездил в соседний городок за товаром. Попутчиков не оказалось, вот и пришлось мужу ехать туда и обратно одному, но, к счастью, лихих людишек не попалось, ничего не случилось, а она так беспокоилась. Больше не отпустит его одного.

Разговорчивая , живая и подвижная с добродушной улыбкой на моложавом лице, хозяйка отыскала в шкафу платье для Анны, нашла даже новое белье и пояснила :

–Дочкино, она твоих размеров была, а как замуж вышла, да родила, то раздобрела. А чего не раздобреть, муж хороший попался, из соседней деревни. Небедный, спокойный, работящий. Живут душа в душу. Вот тебе, деточка, полотенце, пойдем, я тебе покажу, что и как в баньке-то.

В чистой, натопленной бане пахло сушеными травами. Марта поставила на полку кувшин с морсом и ушла. Анна мылась и грелась с давно забытым наслаждением, до розовой скрипящей кожи, до головокружения. Свою одежду и белье она сожгла тут же, в печи, бросив в нее небольшой огненный шар. Оделась в чистое и вышла, чувствуя себя расслабленной. Марта тут же уложила ее на постель.

– Отдохни пока, милая. Мы с Фомисом помоемся, да и ужинать вместе будем. Потом был ужин со вкуснейшей горячей мясной похлебкой, жареной рыбой, малосольными огурчиками, особенно полюбившимися Анне. После ужина хозяева еще хлопотали по дому, а Анна уже спала, крепко, без снов, не проснувшись ни разу за ночь. Утром, едва умывшись прохладной водой, она уже была усажена за стол. Миска с горячей кашей, в которой таял кусочек сливочного масла, творог, мед, блинчики, сметана. Анна блаженствовала. После завтрака, помогая Марте убрать со стола, спросила :

– Дядька Фомис мне говорил, что тут, в селении, у людей какие- то неприятности случаются. Может быть, я смогу чем-то помочь?

–Да, уж будь добра, деточка, у нас ведь редко здесь маги бывают.

На два поселения одна бабка-знахарка, и роды принимает, и зубы лечит. Не все ей удается. Она сокрушенно покачала головой.

– Вот возьми нас с Фомисом. Слава богам, и здоровье, и достаток есть, не жалуемся. А вот повадился какой-то зверь в птичник ходить, не только кур, но и взрослых гусей и индюков режет и таскает. И никакие ловушки его не берут. Хитрый и ловкий, гаденыш. Поможешь? -Попробую,– кивнула Анна,– показывайте, где птичник.

Она обулась в легкие сапожки, подаренные Мартой и пошла вслед за ней в птичник, где внимательно осмотрела стены, потолок, пол, крышу, задвижки на дверях, прошлась , понюхав воздух, чувствуя что-то знакомое.

Когда вышли во двор, сообщила Марте и ожидающему их Фомису :

– Не возьмут этого зверя ваши ловушки. Это рекард, иначе, летающий лис. Размером с крупную собаку, хитрый и злобный. На людей он обычно не нападает, но справиться может даже с крепким взрослым мужчиной. Очень любит птичье мясо. В птичник попадает через крышу, там у вас дыра в углу. В темноте он видит хорошо. Поэтому быстро хватает то, что ему понравится и улетает. Другие птицы даже опомниться и пошуметь не успевают. Вечером я оставлю свои ловушки, ну и придется не поспать эту ночь.

– Да что это за напасть-то, милая,– всплеснула руками Марта,– в наших краях отродясь о таком звере не слыхивали.!

– Да, напасть редкая, они обычно ближе к горам водятся, там и гнезда свои устраивают. Как их сюда занесло – не знаю, но обычно они не успокаиваются, пока не вытаскают всю птицу подчистую. Потом ищут другие доступные места. Дыру пока не заделывайте, завтра будете крышу чинить.

После ужина Анна прошлась по птичнику, расставляя ловушки, потом замаскировала их. Фомис и Марта еще немного похлопотали по хозяйству, затем зашли в дом и все затихло. Анна, сидя в темноте у окна, ждала. Ждать пришлось долго, уже ближе к рассвету над птичником вспыхнул зеленый огонек и раздался сильный шум.

Втроем они забежали в него, услышав сразу же рычание и треск. Очумело голосили куры, им вторили гуси и индюки. В центре помещения сверкала магическая сеть, плотно стиснувшая бурую шерстистую тушу с заломленными крыльями. Из ячеек сети на них смотрели злобные горящие глаза, раздавалось басовитое рычание. Марта с Фомисом испуганно жались к дверям. Анна, прошептав заклинание. Щелкнула пальцами, магическая сеть сжалась и на пол птичника посыпался серый пепел.

– Вот и все. Брать такую зверушку в плен я бы не советовала. Она, конечно, стоила бы огромных денег, но слишком опасна. Будем надеяться. Что в этих края зверь был один, без своей пары и приплода.

Хозяева дружно побледнели.

– Не беспокойтесь, я заговорю вам двор от этой напасти, да и от других тоже. Думаю, если есть еще один зверь, то будет он другое место для охоты искать. Узнаем через день-другой.

Поспать в эту ночь много не пришлось. Анна вздремнула часа два, когда ее разбудила Марта :

– Деточка, тут к тебе пришли, помочь просят.

Во дворе ее поджидала средних лет женщина со строгим взглядом серых глазах, одетая в темное платье, с цветастым простеньким платком на голове. Поздоровалась, цепким взглядом окинула ее и неторопливо сказала:

– Зовут меня Хельга, я местная знахарка. Тебе, должно быть, говорили обо мне. Помогаю, насколько могу. Не смогла вот ребенка одного вылечить. Мальчик, Питер Золькин, семь лет всего. Похоже, завелись у него внутри паразиты какие-то необычные, лечению моему не поддаются. Один он у родителей, помоги, если сможешь. А иначе немного уже ему осталось. Я уже Мелани, матери его, об этом сказала. А тут ты появилась. Помоги. Золькины – семья не бедная, отблагодарят тебя по чести. Хельга провела Анну в центр села, к большому дому. За воротами оказался чисто подметенный двор, во всем чувствовался порядок и хороший достаток. Знахарка постучала в застекленное окно, занавеска отодвинулась и на них взглянула бледная молодая и заплаканная женщина. Увидев Хельгу с Анной, она опустила занавеску и через минуту вышла на крыльцо. Миловидная темноглазая Мелани была совершенно подавлена, на лице ее застыла маска тоскливой безнадежности.

– Он умирает, Хельга, ему совсем плохо, говорить уже не может, только стонет. Приедет Эвард, что я ему скажу Что не уберегла сыночка!– простонала она.

– Постой, Мелани,– остановила ее Хельга,– быть может, еще не поздно. Это Анна, она владеет Силой, пусть она осмотрит Питера.

Глаза Мелани влажно блеснули, она всхлипнула и, рухнув на колени, обхватила ноги девушки цепкими руками:

– Анна, голубушка, миленькая! Помогите! Помогите моему мальчику!

С трудом подняв женщину с колен, Анна велела ей проводить ее к ребенку. Хельгу и саму мать попросила выйти. В комнате стоял тяжелый запах, Анна подошла к окну и раскрыла его нараспашку. Затем села на стул у постели мальчика. Он лежал вытянувшись, чуть постанывая. Когда-то наверняка он был красивым ребенком, теперь же болезнь иссушила его, темные, как у матери глаза, ввалились, щеки втянулись так, что четко прорисовывались острые скулы, нос заострился. Анна откинула одеяло и поморщилась.

Ужасающий запах нахлынул на нее. Она сняла с мальчика одежду, тоненькая шейка, ребра, рвущиеся через тонкую желтую кожу, вздувшийся живот с темными узорами кровеносных сосудов. Провела над телом ребенка руками и вздрогнула. О таких случаях она читала, но видела впервые. Во всех внутренних органах мальчика, свиваясь в немыслимые клубки, кишели длинные тонкие черви. Магические паразиты Ансельма, названные по фамилии ученого-целителя, впервые обнаруженные и описанные им в своем научном труде. У мальчика почти не было шансов выжить.

Она позвала Хельгу и Мелани и рассказала им о том, что узнала. Для одного поселения было слишком много редких случаев.

– Где ваш сын мог подцепить такую заразу?

–Не знаю точно, но он говорил, что ребята играли в войну, а солдат не должен быть брезгливым.

Мелани всхлипнула

– Они поспорили, что Питер не выпьет воду из Проклятого болота. Он выпил.

–С болотом решим позднее. А сейчас скажите, мне следует начинать лечение?– Анна требовательно посмотрела на заплаканную мать. -

Я не могу вам твердо пообещать, что сумею вылечить Питера, многие органы просто источены паразитами. А сам ребенок до крайности ослаблен. Но я могу попытаться, иначе два-три, может быть раньше…

Мелани зарыдала, но Хельга схватила ее за плечи и сильно встряхнула, сказав:

– Решайся, Мелани! Ты мать, еще немного и этой возможности не будет.

– Да, – простонала женщина,– приступайте!

Вновь оставшись одна, Анна закрыла глаза и, держа руки над мальчиком, дозируя небольшими порциями, стала выпускать Силу, направляя ее на различные участки. Она разрушала тела паразитов, превращая их в строительный материал для создания новых клеток органов. Головной мозг, сердечная мышца, аорта, крупные сосуды. Легкие и бронхи. Почки. Печень. Поджелудочная железа, селезенка. Усталость, пот заливает глаза. Останавливаться нельзя. Ребенок тоненько заскулил и в комнату ворвалась Мелани, что-то лопоча и всхлипывая. Хельга заскочила за ней и вытолкнула обратно, плотно закрыв дверь. Мальчик дрожал, тихо и жалобно плакал. Его пальцы, ухватив за простынь, скребли ногтями ткань. Маленькие коленки вздрагивали. Анна просмотрела весь кишечник, опустила ладони над мальчишеской мошонкой, раздувшейся в несколько раз. Ребенок пронзительно закричал. У нее не было возможности его успокаивать, он так и кричал, а в дверь билась с воплями Мелани, удерживаемая Хельгой. Когда все закончилось, она бессильно уронила руки, они повисли вдоль ее тела. Питер замолчал, закрыв глаза, чуть погодя прекратила биться Мелани и наступила полная тишина. В комнату медленно зашли знахарка и сходившая с ума мать, поддерживаемая ею. Анна с трудом встала со стула и спросила :

– В доме есть еда?

Мелани удивленно посмотрела на нее.

– На стол что-нибудь приготовьте, иначе я не смогу дойти до Марты и дядьки Фомиса. – тихо пояснила Анна.

Она прикрыла ребенка одеялом и буквально на остатках сил заставила себя дойти до кухни. Вскоре на столе оказалось копченое мясо, сыр, хлеб, молоко. И она отдала должное еде, ее ребенку тоже нужна была пища и забота.

Наевшись, Анна объяснила Мелани, что ее сыну сейчас ни в коем случае нельзя давать обильное и плотное питание. Только легкую пищу и понемногу, каждые три-четыре часа, дня через три постепенно увеличивая порции. Хельга обещала присмотреть за мальчуганом далее и Анна собралась выходить из дома. Мелани подошла к ней, подавая мешочек, набитый монетами:

– Спасибо, спасибо вам большое! И извините меня, от горя я совсем голову потеряла, а вы такое чудо сотворили !

Анна, подумав, взяла мешочек и вышла во двор. Хельга, проводив ее до ворот, вновь вернулась в дом. В последующие три дня она приходила в дом Мелани и внимательно осматривала Питера от макушки до пяток. Мальчик был еще очень слаб, но уже улыбался, пытался подняться с кровати. Как любому ребенку, ему хотелось движения и общения. Анна подолгу просиживала с ним, рассказывая смешные и просто интересные истории, поила лечебными отварами, сделанными Хельгой.

Оставалась обедать с Мелани и знахаркой, обсуждая здоровье мальчугана . В первый же день Мелани, сложив ладошки перед собой, спросила ее :

– Анна, скажите, что дальше будет с нашим сыном?

– Ничего плохого,– ответила Анна.

–Ничего плохого, если вы будете постоянно объяснять ему, каких вещей и почему не следует делать. Пусть мальчик знает, что нужно думать своей головой, а не идти на глупые поступки, на которые его могут толкнуть злые и глупые люди. Думаю, он сам уже настрадался и многое понял. А сын у вас хороший, умный, не пожалейте сил и денег, дайте ему образование и мы, возможно, еще услышим его славное имя. У вас даже внуки будут. Сегодня я проверила, все его мальчишеские органы в порядке, а я очень боялась, что может не восстановиться очень деликатная функция.

Мелани снова пролила слезы, только уже радостные. Она ожидала возвращения мужа, который с такими же рукастыми мужиками строил в городе дома для важных господ и всегда возвращался с хорошим заработком. На прощание Анна дала ей небольшой амулет в виде плоского блестящего камня, обвитого цветной нитью, велела подвесить над входной дверью. Чтобы в доме достаток был и беды его обходили. А про себя подумала :

– И чтобы детей побольше родилось!

А следующей ночью через один дом от Марты и Фомиса рекард унес из птичника индюка, а двух птиц просто растерзал. Следующей ночью Анна захватила сетью этого зверя и также испепелила, а утром пошла по остаточному, еле угадываемому следу. Гнездо рекардов нашла недалеко от селения, в небольшой каменистой гряде.

Под каменным козырьком, в углублении, выложенном сухой травой и птичьим пухом, лежал крошечный, недавно родившийся зверек с короткими крылышками и лысым тельцем. Он беспомощно щурил свои подслеповатые зеленые глазенки и пытался рычать, ощеривая пасть с маленькими острыми зубками. Анна осторожно ухватила его поперек тельца и погладила пальцем лобастую головенку :

–И что же с тобой делать, зверь ты этакий? Оставить здесь – пропадешь, убить- рука не поднимается, а местным такой подарок ни за какие деньги не нужен.

Звереныш заскулил, беспомощно извиваясь у нее в руках. Тепло ее рук успокаивало его, он уже не пытался цапнуть зубками за ее пальцы, расслабился и прикрыл глазки. И Анна, прижав его к груди, вернулась в селение. Марта, увидев ее находку, всплеснула руками :

– Так он же, как вырастет, все птичники разорит!

– Не разорит, потерпите пару дней, я его с собой возьму.– улыбнулась девушка.

Она назвала маленького рекарда Эшеном и устроила ему гнездо в своей комнате. В следующие два дня она прогулялась на Проклятое болото и уничтожила там источник магических паразитов, вылечила больные суставы одной старой женщине и приняла тяжелые роды у молоденькой жены местного мельника. Тот извелся совершенно, пока появились на свет два крепких мальчугана.