Игры настоящих мужчин. Юмористические рассказы

– Вот побудешь в автономке без солнца и свежего воздуха суток девяносто, таким же «красивым» станешь, – хлопает меня по спине обильно покрытый татуировкой старшина.

       Солнце понемногу клонится к горизонту, с залива тянет свежим бризом, пора уходить. Приводим себя в порядок, и направляемся  в Дом офицеров.

Танцы там в самом разгаре.

В зале полно моряков, наших и из  местного подплава, пограничников и морских пехотинцев.

       Последние обращают на себя внимание громадным ростом, выправкой  и статью. На них черные береты,   такие же куртки и заправленные в короткие сапоги брюки.

       Между одетыми в форму ребятами, яркими бабочками мелькают девчонки. Их вдвое меньше, и многие «бойцы» танцуют друг с другом или   стоят группами у колонн.

«Снять» после перерыва подругу, удается только разбитному Ханникову, да и то ненадолго. После первого же танца, ее уводит у Сани  из – под носа  рослый     морпех.

       Возвращаемся в часть без четверти одиннадцать. После отбоя долго обмениваемся впечатлениями от увольнения и строим планы на следующее. Главный вопрос – как обзавестись подругами. Это Юркин и Ханников берут на себя.

       На следующей неделе они развивают бурную деятельность, цель которой – проучить морпехов и отбить у них представительниц прекрасного пола.

Для этого в свободное время проводятся встречи и переговоры со старослужащими из других экипажей, в число увольняемых подбираются наиболее крепкие и задиристые, со всех наборов без исключения. Попадаю туда и я.

       Накануне увольнения, из укромных мест, именуемых на флоте «шхерами», запасливыми годками извлекаются несколько матросских ремней с залитыми свинцом бляхами. Мне приходилось видеть такие на гражданке и даже испробовать одну на собственной шкуре. Ощущение не из приятных.

       В этот раз из нашего экипажа в увольнение   идет порядка пятнадцати человек, одетых строго по форме. Приготовленные ремни заранее упаковываются в пакет и перебрасываются через ограждение в укромном месте.

       Вновь предварительно собираемся на пляже, но уже в более значительном составе.

Решено – морпехов бить сразу, в начале танцев, пока туда не подтянулись гуляющие по городу патрули. Разборку начинает Юркин. Вне зависимости от результатов, пехотинцев лупить почем зря и гнать до самой части, чтоб надолго запомнили.    После драки на танцы не возвращаться, а небольшими группами и в разное время, топать в часть.

       Для куража размялись «Вана Талинном», перекурили и поочередно двинулись к ДОФу. Картина та же –  морпехи  весело отплясывают с девчонками, моряки стоят, облизываются.

       Жора не зря был у нас строевым старшиной. Решения он принимал быстро и так же оперативно претворял их в жизнь.

       Как только начался очередной  танец,  Юркин выбрал приглянувшуюся ему девчонку и пригласил ее. Тут же, как из – под земли, появился сержант – морпех и девица, смеясь, упорхнула с ним в центр зала. Жора проследовал за ними, и, оттеснив сержанта плечом, взял девчонку за руку.  Сержант отпихнул соперника и тут же получил  удар в челюсть, но не упал, а перехватив  руку старшины отшвырнул его к колоннам.

       Не удержавшись на скользком паркете, Жора с грохотом обрушился на него, сбив по пути какого-то пограничника.

       На сержанта набросились сразу несколько моряков, но он, играючи, расшвырял и их.

       В зале поднялся невообразимый визг и шум. Не смотря на активное сопротивление и все увеличивающиеся потери, мы оттеснили сгрудившихся тесной группой морских пехотинцев к колоннам, и им изрядно доставалось. В воздухе висели  мат и рев.

       Постепенно в драку ввязывалось все больше моряков и морпехам приходилось не сладко.

       В итоге мы вытеснили их в вестибюль, а потом и на улицу, где мне крепко врезали сначала по уху а затем по ребрам. В воздухе замелькали ремни, и противник побежал.     Преследовали мы его недолго –  за городом, из ворот части, с ревом вывалила встречная толпа морпехов,  которая, безусловно, разнесла бы нас в клочья, и теперь драпали мы.

       Но продолжения разборки не последовало. Прибывшие к месту патрули собрали  битых, а остальные шустро разбежались по парку и другим укромным местам.

       Отдышавшись, оглядываем друг друга. В нашей группе четыре человека – Юркин, Кругляк, Допиро и я. Внешне вроде все целы. Только у Жоры форменка разорвана до пупа, да у меня ухо вдвое больше обычного.  Непонятным образом Допиро сохранил бескозырку, из подкладки которой извлекаем иглу с черной ниткой и кое- как зашиваем старшине форменку.

       Умывшись под краном в каком-то   переулке и приведя себя в относительный порядок, осторожно движемся к части. На КПП нас переписывают и расспрашивают о драке в ДОФе.

       Делаем круглые глаза и рассказываем, что по дороге в часть нарвались на хулиганов-морпехов, от которых еле спаслись. Дежурный,   капитан – лейтенант, недоверчиво хмыкает, но отпускает нас.

       А утром, после завтрака,  перед строем  неспешно расхаживает старпом  и скептически нас рассматривает. Затем   вызывает  из строя всех увольнявшихся  и объявляет месяц «без берега».

– Есть! – бодро рявкаем мы.  Ведь могло быть и хуже.

Весеннее томление

       В 1973 году наш экипаж, завершая государственные испытания новой подводной лодки, обретался в славном городе Северодвинске и жил на широко известной всем тогдашним подводникам Заполярья плавбазе «Иртыш».

       Май в том году был небывало солнечным, теплым и будоражил молодые матросские организмы. Но в силу загруженности, в увольнение начальство пускало нас изредка и нехотя.

       В результате, в этот период весеннего томления мы научились делать брагу и тайно потребляли ее в укромных местах. Наставниками выступили моряки плавбазы за небольшую мзду, в виде нескольких пластин плексигласа и эбонита, которые мы принесли им с завода. Оказывается, ушлые парни давно освоили это производство и успешно пользовались его плодами.

       Суть заключалось в следующем. Практически на всех боевых постах плавбазы, а также верхней палубе, были развешены пенные огнетушители. По ночам местные умельцы разоружали некоторые из них, стравливая пену за борт и в трюм, а сами емкости выпаривали кипятком.

После этого в емкость заливалось несколько трехлитровых банок яблочного сока, засыпались сахар и дрожжи. Перевооруженный огнетушитель водружался на штатное, как правило, находившееся в тепле место, и в течение недели в нем созревала крепчайшая военно-морская брага. Однако попользоваться чудным напитком пришлось недолго.

       В одном из небрежно закупоренном «бражном» огнетушителе, давлением забродившего напитка сорвало крышку. Причем висел он на солнечной стороне надстройки верхней палубы судна и «взорвался» в самый неподходящий момент – при подъеме флага. Последствия были весьма плачевные.

       Так как виновных не нашли, всех без исключения моряков плавбазы лишили увольнений на месяц, нам для профилактики тоже сократили их до минимума.

       Примерно в это же время, не иначе как под влиянием полярной весны, в нашем славном экипаже произошло ЧП, едва не закончившееся трибуналом для его участников. Суть заключалась в следующем.

В один из дней штурманская боевая часть с командиром группы и старшиной команды выехала в Архангельск для получения навигационных приборов на флотских базовых складах. Все необходимое им выдали без проволочек и, поскольку время еще оставалось, лейтенант и мичман отправились в город, предоставив моряков самим себе. А что делает в таких случаях истинный североморец? Правильно. Ищет приключений.

Для начала парни достали у местных аборигенов «шила» и по братски распили его. Затем двинулись на железнодорожный вокзал на людей посмотреть, и себя показать.

       Там к несчастью стоял ждущий отправления на Ленинград поезд со студенческим строительным отрядом, в котором было много симпатичных девчат. Поскольку весна в головах и «шило» в желудках настраивали на поэтический лад, ребята решили приударить за несколькими приглянувшимися им девицами. Студентам, которые тоже были навеселе, это не понравилось.

       В итоге возникла потасовка, в ходе которой наши орлы Антоненко, Гордеев, Корунский и Лука здорово отметелили инфантильных питерцев.

       На шум драки прибежали два сержантских патруля, попытавшихся унять буянов и доставить их в комендатуру. Не тут-то было. Разошедшиеся штурмана отлупцевали и патрульных. Причем темпераментный гагауз Лука, которому разорвали форменку до пупа, вконец озверел и, намотав на руку ремень с бляхой, стал загонять в вагон всех студентов, которые еще не успели сбежать.

       Спасли положение инструктора-десантники из ближайшей учебки, вызванные избитыми патрульными. Их привалил целый грузовик, в кузов которого, после непродолжительной схватки и позабрасывали бесчувственные тела сильно помятых, но непобежденных романтиков. В учебке их определили на местную гауптвахту, откуда подоспевшие командиры вызволили «героев» без лишнего шума.

       Впрочем шум был. Уже в экипаже все участники побоища были посажены на свою родную, морскую гауптвахту.

       Помимо Вани Луки в команде у нас служили еще двое ребят из Молдавии – Володя Дараган и Витя Будеев. Это были веселые и добродушные парни. Но если Будеев был скромен и рассудителен, то Дараган отличался бесшабашностью и удальством. Он был любимцем замполита, так как активно участвовал в выпуске стенгазеты, а также корабельным почтальоном. Своим положением почмейстера Витька дорожил и никаких посягательств на эту должность не терпел. Но весна и с ним сыграла злую шутку.

Как всякий молдаванин, Дараган был неравнодушен к вину. А его в городе было навалом.

       Особым успехом пользовался у моряков дешевый и крепкий портвейн «Три семерки». И каждый раз, следуя на почту за корреспонденцией, а затем возвращаясь на базу перед обедом, лукавый молдаванин приносил в своем почтовом чемодане несколько бутылок портвейна, купленного для нас на заранее собранные деньги. Их содержимое употреблялось за обедом, причем довольно хитро. Из чайников с компотом отливалась часть напитка, а вместо него заливалось вино. И все это выпивалось под маркой компота, иногда даже в присутствии дежурного офицера или мичмана.

       Но как говорится в известной пословице «Не долго музыка играла, не долго фраер танцевал…». Все хорошее, когда-нибудь, да кончается.

       Был понедельник, день политзанятий. С учетом тихой солнечной погоды их проводили на причале, у борта плавбазы. Присутствовали все свободные от вахты моряки, чинно восседая на расставленных в ряд корабельных банках.

       Замполит – капитан 2 ранга Башир Нухович Сабиров, что-то гортанно вещал по поводу милитаристской политики США, а мы походя записывали его умные мысли в тетради, дремали и грезили ожиданием обеда.

Вдруг сзади раздались какие-то перешептывания и тихие возгласы. Оборачиваюсь и вижу следующую картину.

       По пустынной территории от КПП вдоль пакгаузов, в нашу сторону неверными шагами движется какая-то вихляющаяся фигура с чемоданом на плече. Это был смертельно пьяный Дараган.

       Не обращая внимания на сидящую недалеко от трапа команду и напевая что-то на непонятном языке он, оступаясь и бранясь на крутом трапе, карабкается по нему на судно и исчезает из поля зрения.

– ?!!

       Передав конспект с тезисами помощнику, вслед за Витькой по трапу взлетает взбешенный Башир Нухович.

Еще через несколько минут из крайнего носовго иллюминатора, за которым находилась каюта замполита, раздался рев и стали вылетать и плюхаться за борт бутылки с заветным напитком.

– Одна, вторя, третья… пятая,– заворожено считали мы.

       Всего было выброшено с утоплением девять бутылок. Еще через некоторое время по трапу, теперь уже вниз, в сопровождении дежурного мичмана понуро продефилировал Дараган, облаченный в робу, сапоги и бушлат.

– На губу…,– прошелестело по рядам.

Так закончилась эта винная эпопея и карьера великого почтальона. А служба покатилась дальше.

Хрюнов кормили как матросов

  А расскажу – ка я вам историю, которая случилась в период службы одного моего приятеля, ныне капитана 2 ранга в запасе, на 604 береговой базе Черноморского флота.

       Она обеспечивала материально-техническими средствами бригаду торпедных катеров и организационно, как тыловая часть, входила в ее состав.

       На бербазе в те далекие 70-е годы проходили службу советские парни, достигшие 18 летнего возраста и призванные из различных уголков нашей великой страны, где уже был построен социализм в целом, и мы защищали светлое коммунистическое общество.

Ежегодно, в зимний и летний периоды, командование штаба флота проводило проверку боевой и политической подготовки флотских частей.

       К предстоящей проверке личный состав нашей базы готовился заблаговременно и для ее начала, командир бригады объявлял организационный период, что означало запрет выхода за пределы части, отмена увольнений и других культурных мероприятий.

Матросы и старшины денно и нощно изучали и штудировали инструкции, конспектировали работы классиков марксизма-ленинизма, материалы съездов КПСС, отрабатывали строевую подготовка на плацу.

       Особенно им не нравилось отрабатывать элементы строевой подготовки по разделениям и в своем кругу это называлось «гонять стручка».

       Мичмана и офицеры части с подъема и до отбоя дотошно проверяли форму одежды и знание воинских уставов у своих подчиненных.

       Накануне приезда комиссии, самых нерадивых матросов рассовывали в такие потайные места части, где их не возможно было найти проверяющим.

       И вот долгожданный сигнал с КПП – «Едут!!!».

       Все в бригаде сразу задвигалось и зашевелилось.

       Командиры и старшины нервозно, доложили по команде о готовности к проверке. И не дай бог кому-то из матросов оказаться вне боевого поста!

       За такое разгильдяйство его ждало жесточайшее наказание, вплоть до помещения на гарнизонную гауптвахту.

       В те времена, согласно Директивам Министерства обороны СССР и соответственно указаний и распоряжений флотского начальства, в целях улучшения питания личного состава кораблей, на береговых частях и соединениях флота создавали подсобные хозяйства.

       Для пополнения же запасов продовольствия, в осеннее время хозяйственники отряжали матросов, как дешевую рабочую силу, в колхозы и совхозы на уборку урожая.

       И вот заходит на подсобное хозяйство бербазы проверяющий, интендантский майор, а к нему из хлева в засаленной робе и бушлате без пуговиц выскакивает наш свинарь, матрос Охапкин Серега, по кличке «Подводник». Заработал он ее за то, что регулярно подвозил на конной подводе корм и воду для свиней.

       Ну, так вот, подбегает Серега, утирая сопли к майору и докладывает, что на его боевом посту, двадцать свиней и кобыла по имени «Торпеда», на которой он завозит корма (отходы) с камбуза личного состава бригады для своих питомцев.

       Прикрыв надушенным платком нос, так как от нашего свинаря шло неземное «амбрэ», майор пошел осматривать его хозяйство.

       А затем спрашивает Охапкина: «Чем кормишь хрюшек? Очень уж они у тебя упитанные ».

       А тот отвечает: «Тем же, что и матросов!», имея в виду отходы с камбуза.

А чем же тогда у вас кормят матросов?! – удивился проверяющий

       «Тем же, что и свиней, товарищ майор!

       Присутствующие при этом диалоге так и покатились со смеху.

       Долго еще затем в базе потешались над этим случаем, даже придумали афоризм: «Матросов кормят как свиней, а свиней, как пьяных матросов».

Начальство, оно от Бога

       Вернувшись с обеда, старшина 1 статьи Волков  удобно расположился  в кресле командира БЧ* и, забросив ноги на  направляющую стеллажа торпеды, застыл в  блаженной истоме. С нижней палубы доносилось монотонное бубнение  молодого, заучивавшего книжку «боевой номер».

– Учи, учи, карась, – благодушно подумал старшина, бездумно уставившись в подволок  и шевеля пальцами в новых тапочках.

     Служить  ему оставалось всего ничего, настроение было отличным,  и Волков предался    мечтам о «гражданке».  Однако вскоре прохладная тишина отсека  нарушилась  звяком переборочного люка, шарканьем ног и неразборчивыми голосами внизу.

– Опять эти «безлошадные», – неприязненно подумал старшина и покосился на мерцающие в полумраке   стрелки корабельных часов на корабельной переборке.  С обеда вернулся второй экипаж, третий день знакомящийся с лодкой.

– Не было печали, черти накачали, – пробурчал  Волков и, опустив на палубу затекшие ноги, поковылял  к  светлому пятну  отсечного люка. Присев у люка на корточки он тихо свистнул, и  снизу на него уставились раскосые глаза вахтенного у трапа, с болтающимся на поясе штык – ножом.

– Безлошадные?, –  спросил у него Волков.

– Ага, –  утвердительно,  кивнул тот бритой головой  на тонкой шее.

– Смотри за ними, что б ничего не сперли , – нахмурился старшина.  ПонЯл?

– Ага, –  снова сказал  молодой и шмыгнул носом.

– Ну, давай, бди, – одобрительно хмыкнул    Волков и,  встав,  вразвалку двинулся обратно.

     В принципе, против моряков второго экипажа он ничего не имел, но в свое первое посещение корабля,  те умудрились спереть у механиков    банку   припрятанной воблы,  один пытался открыть в трюме клапан затопления, а самый любознательный, изучая станцию пожаротушения, стравил на среднюю палубу третьего отсека, целую гору пены.

– После Палдиски*, эти парни способны на все! –  мрачно предупредил  лодочную вахту на утреннем инструктаже помощник, прохаживаясь по пирсу перед   строем.  Того и гляди утопят нас у пирса. Так что присматривайте за ними. Понятно?!

– Точно так! –  вразнобой заголосила вахта.

     Размышляя, чего ожидать от экскурсантов в этот раз, Волков  отщелкнул замки на одном из ящиков «зипа»  и мурлыча под нос похабную песенку про  Садко заморского гостя, стал готовить к вентиляции торпед запорную аппаратуру.

     В это время у кормовой переборки  резко звякнул стопор открытого люка,  раздалось тяжелое сопение, и в пятне света возникла  чья-то голова  в   пилотке.

     -Тэ-экс,баском – протянула она, озирая отсек – посмотрим, что у нас здесь,– и в узкое отверстие люка  стала протискиваться грузная фигура в матросском ватнике.

– Безлошадный, –  мелькнуло у Волкова в голове  и,  оставив свое занятие, он  решительно шагнул тому навстречу.

– А ну, давай двигай отсюда! –  наклонившись к незнакомцу, рявкнул старшина  и,  упершись рукой в его голову, выпихнул  моряка из люка.

– Ты что делаешь, сволочь! Сгною! – заорали снизу.

– Пошел я тебе сказал! – повторил Волков  и, вернувшись к торпедным аппаратам, снова принялся  возиться с «зипом».

     Через минуту замигал огонек «каштана»  и его вызвали в центральный пост.

     Там, рядом с хмурым командиром, в кресле сидел  его недавний гость.

– Ты что себе позволяешь? – прошипел глядя на  Волкова   капитан 1 ранга.– В дисбат захотел?!

     Только теперь старшина заметил, у незнакомца под ватником синий габардиновый китель и его бросило в холодный пот.

– Никак нет, – уныло ответил Волков. Я думал,  что это матрос.

– Какой матрос!! – рявкнул капитан 1 ранга. Это же  командир второго экипажа  нашей лодки,  старший офицер!   А ты  твою мать, выпихнул его из отсека!

     Михал Иваныч, – обернулся он к помощнику. Оформи этого раздолбая на пятнадцать суток. Что б служба раем не казалась.

     …На следующее утро, препровожденный старшиной команды на гарнизонную гауптвахту, Волков  понуро стоял перед ее начальником,   пожилым толстым  прапорщиком.

– Чего этот герой  отчебучил? – поинтересовался тот у мичмана, прочитав записку об арестовании, с  традиционной формулировкой  «за нарушение воинской дисциплины».

– Да так, не узнал одного большого начальника, –    лаконично  ответил  мичман.

– Непорядок, однако, старшина,   – назидательно произнес прапорщик. Непорядок. Начальство нужно знать в лицо. Оно ведь того, от Бога! И многозначительно поднял вверх пухлый  палец.

     С тех пор минуло немало лет. Старшина Волков сам стал большим начальником. И при случае, распекая подчиненных за различные провинности, часто с иронией поминает ту запомнившуюся ему фразу старого прапорщика: "Начальство, оно того, от Бога", думая про себя, – а может и от Черта. Кто знает?

Примечания:

БЧ – боевая часть на корабле.

Книжка «Боевой номер» –  свод инструкций  по корабельным расписаниям.

Безлошадные (жарг.) – экипаж, временно не имеющий своего корабля.

Минный ликер

       Середина 70-х. Заполярье. Северный флот. Борт подводного ракетоносцы «Мурена».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.