Наемник смерти

– А что, сама не видишь? – огрызнулся я в ответ, и отвернувшись от девчушки, вновь замахнулся, собираясь в этот раз попасть точнее. Девчонка кинулась на меня с ловкостью и жесткостью лесного зверька, впилась острыми зубками мне в плечо и попыталась расцарапать лицо. Я старался отбиться, но она, юркая, маленькая и очень настойчивая бестия, вцепилась в мою руку и попыталась отобрать камень. Я со всей силы толкнул ее в грудь, девочка взвизгнула и отлетела на несколько шагов в сторону. Ошарашено оглядевшись по сторонам, она громко разрыдалась. Вокруг недовольно зароптали, многим не понравилось, как я с ней обошелся. Но мне было наплевать на мнение остальных. Я снова посмотрел на девчонку, та уже немного успокоившись, внимательно следила за мной и камнем в моей руке. Я, злорадно ухмыльнувшись, перевел взгляд на нищего. Тот пытался отползти подальше, но пока не очень в этом преуспел. Я снова посмотрел на девчонку. И не отрывая от нее взгляда, метнул камень в нищего. Девочка вскрикнула, а из глаз ее вновь брызнули слезы. Вокруг раздались громкие испуганные возгласы окружающих. Девчонка вдруг громко заверещала и попыталась закрыть ладонями лицо. Улыбка сползла с моего лица, я повернул голову в сторону нищего. Тот хрипел и булькал, а на губах его выступала кровавая пена. Под мужчиной уже расползалось багровое пятно, а глаза непонимающе уставились на меня. Еще пару секунд он дергался в судороге, а потом затих. Внезапное осознание того, что я натворил заставило меня содрогнуться.

В конце проулка послышался топот, крики и лязг извлекаемых из ножен мечей. Кто-то из случайный прохожих позвал стражу, решил я. Ноги сами сорвали меня с места, и я побежал. Никто не пытался меня остановить. Пробегая мимо девчонки, я, склонившись над ней, схватил ее за подбородок.

– Как тебя зовут? – требовательно спросил я.

Она вздрогнула и испуганным голосом, сквозь слезы, прошептала:

– Анна.

– Если ты хоть слово скажешь обо мне, я тебя найду и убью, – пригрозил ей я, хотя свидетелей и без нее было предостаточно. – Ты меня поняла?

Она кротко кивнула, понимая, что я не шучу. Конечно же, я не собирался ее убивать, но девчонка так разозлила меня, что я не удержался. Натянуто ухмыльнувшись, я бросился в глубь проулка. Сзади раздались крики, за мной кто-то гнался, я на бегу оглянулся. Рядом с девочкой остановилась высокая женщина. Анна, рыдая, бросилась в ее объятия. Двое воинов склонились над трупом, о чем-то тихо переговариваясь между собой. Судя по тому, как они выглядели, эти двое не принадлежали к городской страже. Кто-то из находившихся рядом зевак указал в мою сторону и один из воинов ринулся следом за мной.

Я прибавил ходу, сворачивая в соседний проулок, потом в следующий и… оказался в тупике. Слыша нарастающие позади меня шаги преследователя, я затравленно огляделся по сторонам в поисках выхода. Передо мной в куче объедков сидел огромный обросший детина. От него дурно пахло, к тому же он был пьян. Я оглянулся, из-за поворота появился преследовавший меня воин. Он остановился и начал медленно приближаться.

У меня оставался лишь один выход. Я кинулся к пьяному детине и начал его тормошить. Когда тот открыл глаза, я дико закричал:

– Вставай, он хочет тебя убить.

– Кто-о-о-? – бродяга медленно поднялся и покачиваясь двинулся на моего преследователя. – Этот? Ах, ты ж, сейчас я те устрою, скотина.

Он замахнулся, но тот, что бежал за мной ловко увернулся и мгновенно ударил в ответ. Детина взревел от ярости и вновь ударил, тот снова ушел из-под удара. Я, недолго думая, решил оставить их наедине друг с другом. Незаметно я выскользнул из проулка и побежал. Некоторое время петлял, так чтобы наверняка не догнали. В конце концов, ноги мои сами привели меня к стоянке циркачей. Здесь уже царило оживление, фургоны были расставлены полукругом, посреди них, был установлен небольшой деревянный помост, служащий импровизированной сценой. Яркие смоляные факела горели в держателях, освещая ее в вечернем сумраке. Представление должно было скоро начаться. Громила, который днем прогонял нас палкой, стоял не далеко от полукруга фургонов и сцены, взимая плату за проход с желающих посмотреть зрелище. Цена, по всей видимости, была не высока, но у большинства не было даже и этого. Я протолкнулся к мужчине в надежде пройти, помня обещание циркачки. Он тут же схватил меня за шкирку и поднял над землей.

– И куда это ты собрался маленький грязный крысенок? Разве у тебя есть десять медных слэнов1?

– Меня пригласила Лия, – дерзко выкрикнул я, глядя прямо ему в глаза, насколько это было возможно в моем положении.

Он громко рассмеялся.

– Ну да, а я ссу золотыми слэнами. Пошел вон, крысеныш, – и он, с силой размахнувшись, отбросил меня прочь, словно тряпичную куклу.

Я ударился оземь и кубарем покатился в сторону. Когда я остановился, левый бок мой сильно саднило, болело правое плечо, все тело горело от многочисленных ссадин и ушибов. Я лежал на земле ошеломленный, закусив, от боли губу и не в силах подняться. Всем было на меня наплевать. Через меня переступали, словно я был ничем не лучше побитой собаки.

– Эй, ты в порядке? – услышал я девчачий голос, откуда-то позади меня. Знакомый голос.

– Анна, не подходи к нему. Он может быть заразен. Мы не знаем, чего можно ожидать от этой черни. Или тебе мало того, что сегодня случилось?

Анна. Внутри меня все похолодело. Я не мог пошевелиться.

– Но мама, ему плохо!

– Послушай меня дитя. Я и так пошла на огромные уступки, разрешив посмотреть тебе на это, хм, жалкое представление бродячих уродцев. Хотя мне бы стоило тебя наказать за сегодняшнее непослушание. Твой отец будет недоволен, очень недоволен. Идем.

– Но он может умереть, – с горечью в голосе воскликнула Анна.

– Ну и что. Его жизнь ничего не значит в отличие от моей и твоей. Кирам, убери его с дороги.

– Но мама!

– Молчать. Идем.

Я услышал, как женщина уводила за собой сопротивляющуюся девчонку. Та так и не поняла за кого пыталась вступиться. Я уткнулся лицом в землю. Грубая рука бесцеремонно ухватила меня за ворот рубахи и поволокла по земле, словно мешок с отходами. Это был один из охранников женщины. Все тело мое отдавало болью.

– Стойте! Оставьте его! – голос Лии раздался словно издалека.

Воин остановился и, немного помедлив, отпустил меня. С презрением сплюнув на землю рядом со мной, он повернулся и пошел прочь. Его белый плащ, с вышитым на нем отпечатком кровавой ладони с растопыренными в стороны пальцами, надолго врезался в мою память. Лия подбежала ко мне, и нежно взяв на руки, понесла.

– Я хотел всего лишь посмотреть на представление, – прошептал я.– Ведь ты же пригласила меня.

– Знаю Ардос, знаю, – ответила она. В его голосе звучало сожаление.

Лия обошла полукруг фургонов, внесла в свой. Она положила меня на матрас и укрыла плотным жестким одеялом. За стеной старый зазывала громко объявлял первый номер. Зрители в ответ восторженно кричали и хлопали.

– Мне пора. Представление начинается, – она встала и направилась к выходу.

– Лия, – окликнул я ее в последний момент. Она остановилась и посмотрела на меня. В темноте, царившей внутри, я едва мог различить ее лицо, – сегодня я сделал что-то очень плохое.

Некоторое время она молчала.

– Все мы когда-нибудь делаем что-то плохое, – наконец проговорила она. В ее голосе слышалась непонятная мне печаль. – Спи мальчик.

Она спрыгнула наземь и плотно затворила за собой дверь. Я не слышал ее шагов из-за гудящих за стеной труб. Но если бы даже стояла гробовая тишина, я вряд ли услышал бы, как она двигается.

Несмотря на боль и окружающий меня шум, сон пришел ко мне быстро. Я спал, и женский голос в моем сне утверждал, что жизнь моя ничего не значит.

Глава 2

Сны

Острова Маливара, ныне входящие в состав претории Сайдеро, представляют собой скопление из пяти небольших островков, приютившихся в водах моря Сельгвин в северо-западной части материка Салирин. Именно здесь, как утверждают многочисленные летописи и работы ученых мужей, в 1001 году от Освобождения на острове Салис, самом дальнем от материка, в семье местного землевладельца и по совместительству вождя небольшого поселения родился мальчик, который впоследствии стал первым Императором Ардалии. Мальчика звали Миор Прадитр, в последствие именуемый Миором 1 Основателем. Достигнув зрелого возраста Миор, собрал под свои знамена людей со всех пяти островов, отправившись с ними на материк очищать земли от язычников и дать своим людям новые плодородные земли. Так утверждают те, кто предан науке и не очень любит искажать правду, но в меру опасаются гнева своего Императора. Есть и те, кто утверждают, что Миор был богом, решившим спуститься с небес, чтобы приглядывать за своими заблудшими детьми, коими являются все люди, и наставить их на путь истинный избавив от влияния ложных богов. Потом он ушел, оставив им своих детей, сына и дочь, от которых и пошла последующая династия Императоров. И именно поэтому верно утверждение, что богов нет, есть лишь только Императоры-богоподобные. Тех, кто так утверждает, не волнует правдивость истории, их лишь заботит расположение к ним Императора. С должной уверенностью человека, посвятившего истории Империи большую часть жизни, я могу обвинить в неправоте обе точки зрения. И если мнение первых более близко к истине, то вторые не правы вовсе и их утверждения оскорбляют меня как ученого. Прежде чем начать свою книгу я должен заметить, что независим не от чьего мнения, с какой бы горячностью не утверждали о том злые языки. Конечно, Миор, а если верить найденным мне рукописям, Майер, именно это имя было дано ему при рождение, родился на острове, но не на Салисе, а Криппене соседствующем с ним, и не в 1001, а в 998 году от Освобождения, так как рождению его, как утверждает та же рукопись, предшествовала буря, разрушившая несколько поселений на упомянутом ранее острове Салис которая случилась именно в 998. Родился Майер в семье бедного рыбака, а не зажиточного человека и, до зрелых лет, ловил со своим отцом рыбу, чтобы прокормить свою мать и многочисленных сестер. Майер любил дочь местного старосты и, по всей видимости, она отвечала ему взаимностью, так как он был уличен в своем романе отцом девушки, и бежал с Криппена, опасаясь его гнева. Вполне возможно, что его просто изгнали, но факт в том, что в конечном итоге Майер попал на материк, где сколотил небольшую банду головорезов и сорвиголов, которая, благодаря его врожденным лидерским способностям и толике везения, разрослась до крупных размеров, наводя ужас на западное побережье. Именно тогда Майер, волею случая заполучивший корабль, решил вернуться на Криппен, то ли за девушкой, то ли за головой ее отца. Он и не подозревал, что захватит весь остров, а за ним и остальные четыре. А затем разгоряченного победами и опьяненного властью Майера было не остановить.

Вал Кофпа «История Империи: Правда или ложь?»

Целыми днями я только и делал что слонялся по рынку. Мне было, наверное, уже около десяти, а я все также представлял из себя жалкое существо без крова, пищи и цели. Хотя нет, цель была – выжить. Пока это мне удавалось, но с каждым днем эта задача становилась все сложнее. Городок у нас был маленький и грязный, так что редко кто появлялся здесь, а если и появлялся, то ненадолго. Многие из жителей знали меня, и частенько всячески пытались усложнить мне жизнь. Я все чаще засыпал голодным, и бывало, что не ел по нескольку дней. В один из таких неудачных дней я, проклиная глупую торговку, которая «вовремя» заметила, как я стянул у нее с прилавка гроздь винограда, и подняла шум, убегая свернул в один из грязных проулков. На рынок в это день возвращаться уже не было смысла и я, задумавшись, петлял по узким улочкам Корнова, оставив всякую надежду набить сегодня свой пустой желудок. На одной из улиц я и встретил своего знакомого Бэкета. Парень был меньше меня ростом, но шире в плечах. Черные жесткие волосы, сломанный в не одной стычке нос, карие с злым прищуром глаза, загорелая кожа, все это придавало ему довольно грозный вид. К тому же он был старше меня на несколько лет, но несмотря на это он, как и все остальные, относился ко мне с должной осторожностью. Имя, данное мне Лией, прижилось и меня стали называть Ардосом. Я, впрочем, не придавал этому особого значения. Я еще помнил эту хрупкую девушку. Она была единственной, кто относился ко мне хорошо. После того как меня избили она несколько дней ухаживала за мной, несмотря на всеобщее возражение труппы. Лия даже хотела взять меня с собой, но ей не позволили, предложив убираться на все четыре стороны если она вздумает приютить меня. Когда цирк уезжал, я еще долго смотрел ему вслед. В моем кулаке было зажато кольцо с зеленым камнем, подаренное мне на прощание Лией. Я знал, что больше ее никогда не увижу.

После того случая с нищим многие стали избегать моего общества. Бэкет в их число не входил. Правда и другом назвать его я не мог. Друзей у меня не было, и я не стремился заводить их. Но иногда вместе с Бэкетом и его шайкой я проворачивал кое-какие мелкие дела, или же просто делился новостями и слухами. Бэкет был прирожденным лидером. В его шайке состояло трое человек, которые во всем его слушали, а он вполне сносно ими руководил.

– Я искал тебя, Ардос, – сказал он, окидывая меня оценивающим взглядом.

– Зачем? – грубо спросил я.

Бэкет с отсутствующим взглядом пожевал губу.

– Есть разговор.

– Какой?

– Пойдем в наше место, там и поговорим, надеюсь, ты никуда не торопишься?

– Возможно, – ответил я, напуская на себя занятой вид. – Ладно, идем. Надеюсь, у тебя есть для меня что-то действительно стоящее.

Бэкет развернулся и кивком дал понять, чтобы я шел следом. Последнее время он старался показать свое превосходство надо мной, зная, что мне это не нравится. Хотя они и побаивался меня, но зачатки тщеславности и заискивание перед ним других мальчишек этот страх притупляли. Место, где Бэкет собирался со своей шайкой, находилось на окраине Корнова. Добираться до туда было не так уж и долго, но меня так мучил голод, что и это небольшое расстояние преодолевать определенно не хотелось, да и вообще не было никакого желания, куда-либо идти. Но Бэкет часто подбрасывал хорошие идеи и поэтому я молча следовал за ним.

Когда мы, к моему облегчению, наконец-то пришли, я застал членов шайки за игрой в кости. Они что-то возбужденно обсуждали. Туповатый Харп с рыбьими глазами, кривыми зубами и длиннющими руками сидел ко мне спиной и даже не услышал нашего приближения. Вообще он был высокого роста и слегка неуклюж, а глупая улыбка идиота, выдавала в нем человека, обделенного умом. Лицо Рыжего Торва было сплошь усыпано веснушками. Ржавого цвета волосы были постоянно растрепаны, а смех напоминал конское ржание. Завидев нас, он, отведя взгляд, что-то проворчал себе под нос. Из всех прихвостней Бэкета, он больше всех боялся меня. Последний, Гард, был пухлым с добродушным лицом парнем. Меня всегда удивляло, как при такой жизни ему удавалось еще и толстеть. Гард был довольно сообразительным и являлся головой компании, хотя последнее слово всегда оставалось за Бэкетом. Гард бросив на меня задумчивый взгляд, отвернулся. Бэкет обойдя сидящую полукругом троицу, присел в стороне от них. Я же уселся напротив. В наступившей тишине, все упорно молчали, потупив или отведя глаза в сторону и лишь Харп, ничего не понимая, глупо переводил взгляд с одного на другого. Наконец Бэкет оторвал взор от земли и коротко спросил:

– Жрать хочешь?

– Если предложишь, то не откажусь!

– Еще бы ты отказался, – недовольно пробурчал Торв. Хватило одного моего взгляда, чтобы тот заткнулся.

– У нас не так много еды, но на четверых вполне хватит, – Бэкет знаком велел Гарду заняться этим вопросом. Тот быстро достал две ковриги черствого непропеченного хлеба, небольшой кусок покрытого плесенью сыра и маленькую гроздь иссохшего винограда. Мне так хотелось есть, что я готов был грызть землю, и эта еда тогда, показалась мне настоящим пиршеством. Разделили все поровну, хотя Харп пытался урвать куски побольше, но, получив тычок в бок от Бэкета, сразу же бросил эти попытки. Ели молча. Я с необычайным удовольствием поглощал отданную мне часть, ощущая как мой желудок наполняет приятная тяжесть. Когда мы закончили, уже начинало смеркаться. Гард наносил сухих веток, а Торв разжег костер, и мы расселись вокруг него. Бэкет, уставившись в огонь, задумчиво молчал. Глядя на красные завораживающие язычки пламени, я начал клевать носом. В этот момент Бэкет вдруг заговорил:

– Что такое сны, Ардос? Нет, конечно, ты знаешь, что это в обычном понимании. Это цветные отрывки видений, которые мы смотрим пока спим. Но ты хоть раз задумывался над тем, что они означают? Что они несут в себе? Может это предупреждение нам, а может это отголоски нашего будущего или прошлого. Я часто смотрю яркие сны. Но один сон был особенно ярким. Его я запомню надолго. Мне снилось…

– Что за хрень ты несешь Бэкет!? Какое мне дело до твоих снов! Ты за этим меня сюда позвал, чтобы рассказать свой сон?

Я был в недоумение, раньше Бэкет никогда не размышлял на такие темы и не произносил столь красивых изречений.

– Ближе к делу, иначе заткнись и давай уже спать!

Но Бэкет, пропустив мою гневную тираду мимо ушей, продолжил:

– Мне снилось, что я богат! Богат, понимаешь меня! Что в подчинении у меня много верных людей, рядом со мной красивые женщины, не такие которых ты встречаешь на наших улицах, а ухоженные, благоухающие дорогими благовониями. Я даже чувствовал их запах, не спрашивай как, я не могу этого объяснить. Может это все мое воображение, но…

– К делу!!! – угрожающе прорычал я.

– Ты, наверное, слышал, что у нас в городе остановилась провидица? – после моего подтверждающего кивка, он продолжил. – Она предсказывает будущее и раскрывает тайны снов.

– Очень интересно, – саркастически заметил я. – Только мне то, какое до этого дело? Ты что вдруг заинтересовался своим будущим, или ты задумался о значении своего глупого сна? Я и так скажу, что с тобой будет. Ты либо сгниешь в тюрьме, либо сдохнешь в одной из зловонных канав. В любом случае долго ты не протянешь, и никаких тебе женщин, богатств и верных людей. Хотя знаешь, забивай свою голову, чем угодно, мне на тебя плевать. Просто скажи, что ты от меня хочешь и давай покончим с этим.

– Дай мне договорить, – недовольно скривил губы Бэкет. – Я ходил к провидице. Ее услуги не из дешевых, но нам удалось за эти годы скопить кое-какую сумму, так сказать на черный день.

– Ну да, и ты потратил все эти деньги на бред какой-то умалишенной. Действительно это самый черный день в твоей жизни.

– Не все. Только половину. Остальную часть потратишь ты.

– Спасибо, – усмехнулся я. – С чего вдруг такая щедрость?

– Ты потратишь их не на себя, а за предсказание провидицы.

– Чего!? Вот еще. Я что, похож на идиота?

– Подожди. Я же ходил к ней не просто так. Не ради снов или своего будущего. Только представь, если она берет с одного человека половину того, что я смог накопить за все это время, то подумай, сколько у нее будет денег перед отъездом. Уходя, я проследил за тем куда она их прячет. В маленький сундучок, который находится за небольшой ширмочкой позади провидицы. Ключ от него висит у нее на шее. Я не думаю, что в этом сундучке только те деньги, которые она собрала в нашем городе. Там много больше.

– И что ты предлагаешь? – спросил я, уже догадавшись о том, к чему клонит Бэкет.

– Ограбить ее.

В его глазах вспыхнули алчные искорки.

– Как? А охрана?

– Я все продумал! Охранников двое. Они находятся снаружи шатра провидицы и по очереди обходят его кругом. Оказавшись в шатре, соврешь, что хочешь узнать свое будущее, а когда провидица отвлечется, оглушишь ее. У старухи на столики стоит тяжелый стеклянный шар, можешь ударить им, или чем-то другим. В общем, разберешься на месте. Гард отвлечет стражника у входа, а Харп и Торв займутся вторым, тем что делает обход. Они постараются отвлечь или, на крайний случай, оглушить его. Я же буду ждать неподалеку и когда стражники потеряют бдительность, я вскрою ткань шатра чтобы ты смог незаметно покинуть его вместе с деньгами. Ну а дальше все просто. Убегаем и делим деньги.

– Как-то все слишком уж сложно, – проворчал я. – Ладно, с этим понятно. Но зачем тебе я? Ведь вы и сами могли провернуть это дельце.

Бэкет на мгновение замялся.

– Понимаешь, там, в палатке, если что-то пойдет не так… В общем, я уверен, что в случае чего твоя рука не дрогнет.

Я бросил на него вопросительный взгляд.

– Не надо так на меня смотреть, ведь ты прекрасно все понял.

Бэкет встал и отошел в сторону, давая понять, что разговор окончен.

– Когда? – спросил я.

– Завтра.

Я молча кивнул, соглашаясь. Бэкет, кровожадно ухмыльнувшись, кивнул мне в ответ. Наутро он был сам не свой. Понятно, ведь это было его первое крупное дело, и, если что-то пойдет не так, вся эта история могла закончиться для всех нас довольно плачевно. Правда меня это особо не волновало, и я уже прокручивал в голове план своих действий.

Собрались мы достаточно быстро. Бэкет захватил с собой самодельный нож, сделанный из куска острого железа, прикрученного к деревянной ручке. До шатра, который находился на краю рынка, мы шли в полном молчании. Каждый был погружен в свои мысли. Лишь глупый Харп попытался пару раз заговорить с нами, но поймав злобный взгляд Бэкета тут же заткнулся. Перед рынком мы разделились. Бэкет выдал мне серебряный слэн, и вместе с остальными растворился в толпе. Я остался один. С утра рынок был не столь оживлен как днем, поэтому добраться до шатра провидицы не составило особого труда. Остановившись в нескольких шагах от него, я осмотрелся. Двое охранников расположились по обе стороны от входа. Несколько посетителей ждали своей очереди, тихо переговариваясь между собой. Встав поодаль, я стал дожидаться своей очереди. Ждать правда пришлось довольно долго. Когда подошло мое время, я смело двинулся ко входу, но один из стражей тут же преградил мне путь.

– Эй ты, оборванец, куда собрался?

– Туда, – дерзко ответил я. – А ты что хочешь мне помешать?

– Смелый, да? А деньги у тебя есть?

– Есть.

– Покажи.

Я достал из-за пазухи монету и, подкинул ее вверх, прямо перед лицом стражника, а затем так же ловко поймал. Тот скривил свою рябую рожу и некоторое время молча разглядывал меня. Наконец он мотнул головой в сторону входа, разрешая мне войти. Я не заставил себя упрашивать.

В помещение царил полумрак. Я застыл на месте давая глазам привыкнуть к темноте.

– Проходи и садись, – раздался в царившей тишине старушечий голос. – У нас не так много времени.

Я невольно повиновался. Когда я сел, то, наконец, смог различить перед собой силуэт провидицы. Через некоторое время я рассмотрел ее полностью. Она была стара, сморщенное лицо, маленькие глаза, которые прожигали тебя насквозь и трясущиеся руки со скрюченными от старости пальцами. Она сидела за маленьким круглым столиком, отделявшим ее от меня. На столике стоял тяжелый круглый шар. Я положил монеты перед ней. Она взяла их и вперилась в меня взглядом.

– Ну и что ты хочешь узнать мальчик? Свое будущее или что несут в себе твои сны?

– Свое будущее я знаю и так, хотя с удовольствием выслушаю и то, что скажешь мне ты – ответил я.

– Нет, не знаешь. Никто наверняка не знает, что ждет его впереди.

– Даже ты? Тогда что же ты здесь делаешь? – язвительно поинтересовался я.

– Я лишь вижу его отголоски. Каким оно может стать. Но, как и все в этом мире будущее каждого из нас изменчиво и его изменения зависят от самого человека. Так ты хочешь узнать его или нет?

– Давай. Деньги я уже заплатил, поэтому говори, а я послушаю.

– Ты не веришь в предзнаменование. Я могу вернуть тебе деньги, и ты сможешь уйти.

– Нет. Я хочу, чтобы ты предрекла мне то, что ждет меня впереди, – ответил я.

– Хорошо. Ты сам этого захотел.

Провидица наклонилась, и начала в чем-то рыться, из-за полутьмы я не смог разглядеть в чем. Наконец извлекла оттуда красного цвета кристалл. Камень был небольшого размера и имел форму в виде неровных сколов. Он был тускл. Гадалка поставила кристалл на столик, в специальную подставку, так что тот принял вертикальное положение. Возложив руки на стеклянный шар, она начала что-то бормотать себе под нос. Некоторое время ничего не происходило, но потом старуху внезапно затрясло. Я взглянул на кристалл, он светился ярко красным цветом. Когда провидица заговорила, мне стало немного не по себе. Голос ее больше не был старушечьим. Речь ее была чистой и звонкой словно у молодой девушки.

– Я вижу тебя. Ты подойдешь, – голос старухи вдруг надломился, перетекая в мужской. – Подойдешь. Мы слабы. Очень. Но ты поможешь нам, не так ли?

– В чем? – ничего не понимая спросил я.

– Не слушай ее. Не слушай нас, – внезапно прошипела старуха глухим голосом, тембр которого, менялся с каждым словом.