Сказки про ведьмака

Кот никогда ещё не испытывал страха или беспокойства за кого-либо. До этого дня. Теперь своим зрением, охватывающим два мира, он видел, как к его создателю неотвратимо ползёт ложноножка амёбы размером с город. Кот рванулся сквозь сумеречное пространство на выручку хозяину, но не смог набрать значимую скорость. Вязкая, липкая субстанция заполнила мир теней. Скверна обрела единое направление и стала самой могущественной силой, состоящей из многих тысяч людей, которые потеряли собственную волю.

Кот был вынужден полностью покинуть тень – его просто выдавило, как пасту из тюбика. В настоящем законы физики продолжали работать как положено, и мягкие чёрные лапы взрывали снег и мелькали так быстро, что их нельзя было различить.

Кошки нападают из засады, мгновенно настигают добычу, долго не преследуют. Их мышцы рассчитаны на короткий умопомрачительный рывок, а потом перегреваются и требуют передышки. Фамильяр не был обычным животным и мог продолжать бежать несмотря на то, что тело уже ныло и просило остановиться. Сегодня был настоящий день открытий! В копилку новых чувств к сопереживанию и страху за других добавилась боль.

Улицы города оборвались. Двигаться по дороге было намного легче, но опаснее – машины перед кошкой даже не притормаживали. По бокам трассы снег слежался и покрылся коркой. Когти хорошо цеплялись за подтаявший лёд. Солнце горело ярко, по-весеннему в чистом синем небе. Голые деревья едва колыхали ветками от слабого ветра. Заканчивалась опостылевшая зима. Всё вокруг кричало с надрывом, что вот уже скоро останутся позади месяцы в темноте и по горло в снегу. Можно будет стать чуточку счастливее. Вселенная разрешит вздохнуть чуточку свободнее.

Кот видел впереди гигантскую сколопендру из девяти машин полных Скверны. Фамильяру не хватало скорости, чтобы продолжить сокращать дистанцию, но он и не отставал. Заглянуть вперёд не получалось – тёмная завеса плотным туманом накрывала большой участок. Вереница автопоезда свернула с трассы и замедлила ход, а вскоре и вовсе остановилась. Кот понимал, что развязка сейчас наступит, но он едва ли успеет под самый конец. Он сделал ещё одну попытку прорваться через тени, но только потерял пару драгоценных секунд.

Первый автоматный залп прозвучал так, словно шкворчит яичница на перегретой сковородке. Одновременно волны силы ударили маленькое чёрное тельце – хозяин не экономил на заклятиях – и отняли ещё капельку времени. Кот чуял, словно зверь, что сейчас произойдёт что-то очень плохое, но в смерче перекрученных стихий не мог разглядеть будущее дальше своего носа. Ещё раз затрещали выстрелы теперь намного ближе, и были видны из-за сугробов крыши машин и сполохи защитных сфер. Третий залп был нестройным, слабым, пули цокали в стёкла и металл, чмокали плоть. Грохот перешёл в тишину. Кот уже ощущал хозяина и приготовился вмешаться, помочь, защитить, но запутался в сети, брошенной Олегом, и был оглушён.

Фамильяр поскользнулся на чёрной крыше машины и упал под колёса. Шёрстка набилась снегом. Рот несколько раз открылся и замер. Сердце, придуманное человеком, билось ровно, но очень слабо. И никто не заметил кота.

Влад накачивал силой умирающее тело друга, пытаясь восстановить повреждения. Его усилия расходились вокруг волнами. Он тратил всё, что у него было и даже больше, но не успевал включить кровоток до того момента, когда мозг начнёт задыхаться и погибать. Влад всё внимание переключил на спасение и не замечал, как живительная энергия распространяется и всасывается в других погибших, словно в воронки на дне реки. Часть этого потока задевала Кота. Дыхание зверя выровнялось. Пространство очистилось от Скверны и фамильяр смог перейти в тень. Чёрный зверь, высохший до истощения и ставший похожим на мумию, потянулся к человеку своим разумом.

Олег ощутил лёгкое прикосновение сразу ко всему себе, словно его тело, каждый орган в отдельности, каждую мысль обняло нечто тёплое. На грани слышимости появилось мурлыкание. Ведьмак обрадовался, что не один, но тут же забеспокоился – он не хотел, чтобы Кот умирал вместе с ним. Наступила грустная минута тишины. Олег увидел блестящие зелёные глаза перед собой. Это было настолько здорово – снова увидеть хоть что-то – и охотник вздохнул. Холодный воздух имел чуть сладковатый вкус. Руки, зарывшиеся в снег, замёрзли, а пальцы ломило от боли.

– А-а-а-а-а-а-ррххххх! – Олег орал так сильно, что напугал всех, – Ёбаный мороз! Блядь! Сука!

Ведьмак выхватил силу из разливающегося в воздухе смрада смерти и влил в замерзающие кисти рук. На миг боль взлетела до немыслимых вершин и едва не лишила чувств. Охотник подскочил и снова закричал:

– Где Кот?!!

Перед глазами всё заволокло мутью, и Олег не мог ничего разглядеть, но пошёл по внутреннему чутью.

– Олег! – позвал Егор, – Кота не было с нами! – Блондинчик встал с колен и хотел остановить идущего словно в бреду к веренице машин.

– Погоди, – Влад придержал Егора за рукав, – Кто-то помог ему выкарабкаться… Не только я…

Олег споткнулся об один из трупов и последний метр прополз на четвереньках. Дорога была узкой – приходилось закрывать двери машин, чтобы протиснуться между двухметровым сугробом и внедорожниками. Ведьмак наконец нашёл Кота и взял на руки. Чёрное тельце оказалось почти невесомым, но ещё излучало живое тепло.

– Если бы не он, я бы не выжил, – произнёс охотник, когда вернулся к друзьям.

– Если бы ты не убил какого-то мудака с особой жестокостью, то никто бы в тебя не стрелял, – проворчал Егор.

– Надо отсюда убираться, – сказал Седой и пошёл к машине.

– А как мы поедем тут? – спросил Кирилл, указывая на заблокированную дорогу.

Седой махнул рукой:

– Дальше есть проезд. Шевелитесь!

Отъехав от бойни пару километров в глубь полей, ведьмаки немного расслабились, а грунтовая дорога вывернулась на трассу. Олег гладил Кота, который немного потяжелел – приходил в себя.

– Кирилл, – позвал Егор, – Расскажи, как ты всё это видишь.

Перевёртыш сидел впереди. Он ослабил ремень безопасности и развернулся в кресле на пол оборота.

– К Скверне подключены люди разной ценности: мелкие гопники, воришки, алкоголики, домашние тираны, просто гандоны. А есть крупная рыба – люди, которые даже своими словами могут приносить жрачку паразитам. Вот блогеры, к примеру. Ты, когда червей давишь, вызываешь реакцию, – обратился он к охотнику.

Перевёртыш замолчал. А Олег подытожил:

– Когда мы делаем всё, как хочет Егор – исподтишка сталкиваем паразитов друг с другом – то Скверна нас не видит.

– Видимо так, – подтвердил Блондинчик, – Слишком тупая. А когда ты отрываешь от неё слишком большой кусок с громкими спецэффектами, то срабатывает нечто вроде иммунной системы, и на тебя набрасываются лейкоциты.

– Егор, – Олег заговорил тихо с усталостью, – А зачем тогда вам вообще я?

– Ты можешь больше, чем мы все, – ответил Влад, когда пауза слегка затянулась, – Ты только не хочешь учиться себя контролировать.

– Вот именно, – Олег скривился, – Мне противно от вашего лицемерия.

Лица Блондинчика и Кирилла вытянулись от удивления. Олег сглотнул и продолжил:

– Если я вижу говно, то не хочу играть по его правилам.

– Постой, – Влад посмотрел в зеркало на лобовом стекле, чтобы найти глаза охотника, – Что ты сделал без нас? Ограбил несколько гопников по ночам? А что без тебя делали мы? Ты знаешь? Мы без тебя пытались просто жить, как обычные люди.

– Олеж, Седой хочет сказать, что… – начал Егор, но Олег перебил:

– Я прекрасно понял, что вы хотите сказать! Я мускулы, а вы мозги, – охотник почти кричал.

– Вот ты ведь умный человек, – тихо заговорил Кирилл, – Ты реально много знаешь. А ещё ты видишь этот мир таким, какой он есть, а не через свои переживания. Только ты хочешь делать всё по-своему. Твой внутренний «кодекс» не даёт тебе гибкости. Ты даже все свои мысли хочешь сделать чёрно-белыми, хотя видишь все оттенки. Я не знаю, что это… Эгоизм? Нарциссизм?

– Церебросексуализм… – ответил Егор.

Машина въехала в город. Кот восстановился полностью и свернулся клубком на коленях хозяина. Его не интересовала эта перепалка. Гораздо важнее было то, что Скверна успокоилась. Чёрный псевдоразум поставил цель: найти и устранить источник боли. Это было выполнено – Ведьмак-охотник, вызвавший мощную волну, был застрелен и умер. То, что через несколько минут человек снова дышал, Скверна не могла зафиксировать – ни одного её агента рядом не было. Кот принюхался – он точно знал: паразиты ни вместе, ни по отдельности не смогут осознать, что ведьмак ещё жив. Псевдоразум был полностью лишён предметной памяти и способности обращаться к воспоминаниям людей. Только эмоции и чувства, испытываемые в данный момент, определяли направление таксисов Скверны. (Таксис – движение у живых организмов без мышц. Поворот подсолнечника к солнцу. Движение колонии бактерий в направлении питательного субстрата. Свёртывание листов мимозы от прикосновения. Прим. автора).

– Всё происходит по кругу, – произнёс Олег и ударил себя по коленке – Как будто ничего не меняется. Всё это уже было!

– Если бы ты удосужился поговорить с нами, вместо того, чтобы придумывать новые способы причинять боль в промышленных масштабах, то мы бы не узнали, что с помощью фамильяра можно вернуть к жизни его хозяина, – Влад свернул во двор к Олегу и заканчивал тираду, уже выключив двигатель, – Пригласишь на чай?

– У меня даже чая нет…

Егор хлопнул друга по плечу:

– Чай и печенек я куплю, – Блондинчик кивнул на магазин через дорогу, – А ты рюмки сполосни. Бутылка-то у тебя точно есть.

– Я так похож на алкоголика? – спросил Олег, выходя из машины.

– У одиночек всегда есть бутылка, – устало ответил Егор, – Иногда годами стоит и ждёт повода.

Влад тяжело вздохнул и добавил:

– Даже не знаю, что хуже… когда несколько лет не с кем выпить… или когда пьёшь с друганами каждую пятницу.

Кот встрепенулся и спрыгнул с рук хозяина, закрутился у ног.

– Олег! – Нинка стояла на невысоком крыльце.

– Привет, ты тут давно стоишь? – Олег не знал, что сказать и только неуверенно закрывал руками дырку от пули.

– Ты со вчерашнего дня молчишь… Я начала беспокоиться… Всё в порядке? – девушка ощущала, что от неё что-то скрывают, видела во взглядах.

– И ты приехала сюда и полдня на улице простояла? – Олега захлестнуло чувство вины.

– Да нет, конечно! – Нинка рассмеялась, – Так совпало, что мы встретились. Я вообще сюда к бабушке приехала.

– Пойдём на чай? – Олег головой показал на дверь.

– Не. Я обещала бабушке, – девушка в который раз сама поцеловала Олега. Провела ручкой по груди и подцепила пальчиком отверстие куртки, спереди дутый пуховик не пропитался кровью – было похоже, что просто испачкался, а со спины девушка не видела, – Расскажешь, что случилось?

Олег вздохнул и нежно провёл большими пальцами по щекам:

– Не сегодня.

– Не теряйся! Пока! – Нинка помахала рукой Владу, на секунду задержалась взглядом на Кирилле и быстро двинулась прочь своей пружинистой походкой.

Олег открыл подъезд и впустил друзей.

– Я б на твоём месте женился, – Седой говорил вполоборота, поднимаясь по лестнице.

– А отчего сам до сих пор на Марии не женился? – Егор продолжал бороться со злостью. Хотя сам не мог понять на кого и за что.

В лифте ехали молча. Олег смотрел на Кирилла и искал обещанный Егором зоопарк. Перевёртыш поймал на себе взгляд, и на лице промелькнула озорная искорка. Из-за уха выплыла небольшая рыбка апельсинового цвета и, выпучив глаза, двигала жабрами, словно надувала щёки. Воротник пуховика пошевелился, и по лицу на лоб шустро выполз изумрудный геккончик. Кирилл поднял руку к лицу, и между пальцев засуетилась фиолетовая змейка.

Охотник усмехнулся:

– Они все безвольные.

Двери лифта открылись. Кот спустился с рук хозяина и пробежал к порогу, при этом движениями хвоста, парой взглядов и поворотов головы выразил своё «фи!» к зоопарку Перевёртыша, как это умеют делать кошки.

– Я ещё не готов создавать жизнь, папочка, – ответил Кирилл.

– Тебе не идёт быть вторым клоуном, – одёрнул Седой.

В квартире Олега пахло землёй, прелой листвой, слышался аромат цветов – после нового года он быстро восстанавливал свою коллекцию растений, которую растерял, пока учился в университете. Теперь подоконники, стены, полы были частью в чём-то аляповатой и бессистемной домашней оранжереи. Седой прошёл в комнату и с удовольствием любовался зеленью.

Олег повесил куртку на дверку единственного шкафа – он так и не обзавёлся вешалкой в прихожей.

– Что вы мне хотели рассказать? – охотник сел на полу на небольшую подушку.

Седой пригладил волосы и спросил:

– А что, если Скверну не победить?

– Мы все видели, что я могу уничтожить даже очень большие сгустки, – Олег вспомнил все свои стычки с тварями и быстро крутил в голове, – Я не всегда могу целиком поглощать, всё что попадается, но развеять можно паразита любого размера.

– Я знаю, что ты можешь… – Влад провёл руками по листьям фикуса, – Что будет быстрее: ты или люди, которые создают грязь?

– Ты, возможно, не замечаешь, – добавил Перевёртыш, – Мы тоже генерируем паразитов.

Олег вспомнил, как Седой бросал курить и сглотнул комок.

Влад сложил руки на груди и тяжело вздохнул:

– У нас не получилось стать обычными хорошими людьми. А ты и вовсе, Олег, с каждым днём сильнее похож на Шарикова. Тебя раздражает Скверна, и ты её хочешь давить, как Полиграф Полиграфович кошек.

Олег проглотил сравнение и молча смотрел исподлобья. Слова попадали в сердце, словно кирка в трещины камня. В горле бурлил то ли вой, то ли рык, руки немного дрожали. Влад продолжал:

– Ты хотя бы понимаешь о чём я говорю, хотя бы переживаешь… Олег, ты был счастлив, когда считал паразитов галлюцинацией?

– Нет, – охотник помотал головой, – Счастье от этого не зависит.

– За твоей жаждой охоты ничего нет, только пустота, – Влад напрягся, ожидая реакции на свои слова, но не остановился, – Ты научился ненавидеть то, что называешь злом, но тебе никто не объяснил зачем в тебе эта ненависть. Нужна ли она тебе?

Запищал домофон. Кирилл метнулся в прихожую и, не спрашивая, несколько раз нажал кнопку на трубке, а потом повернул флажок замка.

Почти две минуты тишины. Олег ощутил в себе надежду, что сейчас Егор войдёт, расскажет глупую шутку и у всего появится смысл, хотя бы иллюзия значимости.

Блондинчик опустил полный сладостей пакет на пол рядом со столиком, заваленным деталями от электроники.

– Я так понимаю, что чайник никто не ставил…

– У него нет чайника – только кастрюлька, – сказал Седой, – Мы тут обсуждали необходимость выйти за рамки комфорта. Я думаю, что нам нужно научиться понимать свои внутренние мотивации.

– А-а… – протянул Блондинчик, – Действительно. Вы, как всегда, зрите в корень! Нам всем не хватает качественной рефлексии по поводу своих поведенческих паттернов. Зачастую мы действуем словно таргет-группы маркетологических акций, вместо того чтобы поступать разумно. И? – Егор достал большой пряник с начинкой и откусил кусок, – Акое бежумие следуефее по плану?

– Мы едем в Питер, как ты и планировал, – сказал Седой, – Твоё предприятие по снятию порчи с мопсов, гаданию на кофейной гуще о выборе серёжек и прочее обретёт ещё одного настоящего ведьмака.

– А как же Синеглазка? Порча? – Олег привстал с пола.

– Ты не можешь спасать мир, если не знаешь, как он устроен, – начал Егор, а Седой продолжил, – А ты не знаешь даже, как устроен ты сам.

Кирилл тоже зажевал пряник:

– А надо ли спасать мир вообще? А надо ли спасать мир именно тебе?

– Философы… – проворчал Олег.

– Да мы стебёмся, Олежка! – Егор смеялся и мусорил крошками, – Хотя поменять тебе образ жизни надо.

Олег поставил кастрюльку с водой на огонь. Охотник ждал, пока закипит, и смотрел на шикарный вид из окна – вдаль тянулись небольшие домики, перемежающиеся крупными группами заснеженных елей, оканчивающиеся на горизонте лесом. Олег был рад, что появился план. А ещё его немного потряхивало – бросить всё уже во второй раз и уехать прочь из маленького городка было словно снова выпрыгнуть из горящего самолёта без парашюта в надежде научиться летать. Ведьмак заварил чай и отправился в ванную, чтобы снять рваную и окровавленную одежду.

Часть 3.

Глава 1.

Ведьмаки вышли из самолёта, забрали вещи и пробирались к выходу из аэропорта. Олег морально готовился снова начать пользоваться автобусами и каждый день спускаться под землю.

Для всех непосвящённых Питер покажется очень большим городом. Если потратить на знакомство с картой метро минут двадцать, то всё расстояния сократятся на порядок. Если вдобавок к этому научится рассчитывать время и приучить себя читать и думать вместо того, чтобы искать в сети мемасики, которые забываются быстрее, чем появляются новые, втыкать в симуляторы ожидания или восстанавливать нарисованный особняк под руководством жадного, усатого, лысого маньяка-педофила, то любая точка на карте оказывается в пределах шаговой доступности.

Олег медленно вдохнул воздух за дверями аэропорта. Мозг отметил знакомые запахи. Дежавю не наступило. Ведьмак очень хорошо различал тогда и сейчас и абсолютно не хотел ни вспоминать, ни переживать. В его личной истории знакомства с Питером невозможно было поставить точку, оставаясь живым. Олег учился существовать и блокировать свою память, не позволять самому себе слишком часто крутить картинки, от которых путались мысли.

– Надышался ветром перемен? – Егор молчал уже несколько минут, терпеливо ожидая, когда Олег придёт к равновесию. Аура охотника выглядела распавшейся на части, разрубленной острым мечом.

– Почти, – Олег наконец собрал себя воедино, – Может не перемен, а свободы?

– Без разницы… От ветра в любом «мухосранске» он ничем не отличается, – вставил Кирилл.

– Это потому, что ты ни в одном «мухосранске» не был, а из больших городов жил только тут, – Блондинчик говорил тихо, будто про себя, в шуме зала ожидания его слова были едва различимы.

– Малой прав, – вступился Влад, – Свободу в воздухе никто не чует, и перемены люди замечают исключительно субъективно.

Ведьмаки подхватили свои небольшие сумки и пошли к автобусам – идти до метро пешком было далековато. Перед выходами из здания аэропорта не толпились бомбилы, как раньше. Агрегаторы придушили частный извоз.

– Может без автобусов обойдёмся? – Олег подумал, что после нескольких часов сидения было бы здорово пробежаться по стенам и крышам.

– Тут везде камеры, – ответил Егор.

– Уйдём в теневое пространство, – продолжил настаивать охотник.

– Камеры засекут твоё исчезновение. Зайдёшь в туалет и не выйдешь, и искусственный интеллект заметит это. За тобой не будут гонятся с волшебными мечами, но лицо появится в особой базе, и туда же будут сохранять все записи с тобой, – Блондинчик объяснял тоном доброго учителя.

– И разработчики этой программы знают о нас? – спросил Олег.

– Они знают, что в слепых зонах можно переодеться, усы приклеить, а так обычно поступают преступники, – Блондинчик теперь немного удивлялся, что Олег сам не понял, но раздражения не было, как и снисходительности.

– Мир становится цифровым. Тут многие вещи могут показаться контринтуитивными, – Кирилл кивнул в сторону девушки, которая медленно поворачивала телефон и что-то внимательно изучала на экране, – Знаешь, что она делает?

– Ищет что-то на карте с дополненной реальностью – Олег пожал плечами, показывая, что других версий у него нет.

– У неё датчик положения телефона глючит, девушка использует приложение с рекламным баннером, который закрывает часть экрана. Естественно её это бесит. Во время поворота телефона, экран из-за глюка поворачивается раньше, а баннер на секунду позже. Если успеть, то можно ткнуть в определённую область, и реклама исчезнет до следующего перезапуска программы, – Кирилл закончил объяснять и улыбался довольный собой. Олег хмыкнул и в очередной раз подумал: «А как люди узнают эти все неочевидные штуки?» Он вспомнил, как когда-то давно у него на компьютере одна мышка «конфликтовала» с медиапроигрывателем, и поэтому колёсико работало с большой задержкой. Он тогда долго ломал голову.

Подъехал автобус. Внутри было пусто. Те, кто мог позволить себе летать, вполне способны взять в аренду машину или такси. Сердце Олега забилось чаще – пришло полное понимание, что теперь он так далеко от зоны комфорта, и даже просто выживать, продолжая плыть по течению, уже нельзя. Ведьмак посмотрел на Егора:

– Слушай, а у тебя есть план?

– В смысле? – Блондинчик поднял одну бровь.

– Ты выдернул меня сюда. Последнее время я занимался всем подряд: чинил мобильники, фоткал праздники… Но в основном грабил ночами гопников. Про услуги ведьмака ты серьёзно?..

– Я тебя понял, – Егор не дал договорить, – Камеру ты же с собой взял?

Олег кивнул и похлопал по рюкзачку.

– Будешь ходить по кабакам утром до открытия и делать фотки. Новых заведений открывается по два в неделю. Есть один знакомый, который ведёт сайт о местах, где можно пожракать. Ему нужен человек с камерой.

Автобус подпрыгнул на кочке. Охотник с трудом удержался на ногах и подумал, что это была первая кочка за всё время пути.

– Просто человек с камерой? – переспросил Олег.

– У тебя есть интерьерный объектив? Есть – я видел твои работы. А главное и основное: у тебя очень странное ощущение цвета. Тебе бы удалось стать каким-нибудь модным импрессионистом. У тебя на фото всегда преобладает цвет над формами и фигурами.

– Думаешь, получится вот так сразу?

– Олежка, ты балда! Получится или нет это дело десятое. Ты в Питере! Тут всем плевать на талант и способности! Если сумеешь продавать свои фотки, то их будут считать клёвыми, – Егор говорил так расслабленно, что хотелось верить в успех, хотелось довериться его словам.

– Когда начинать? – Олег очень хотел, чтобы Егор заткнулся и перестал говорить, как тренер личностного роста. Охотник не умел и не любил расслабляться и верить.

– Завтра с утра, – Блондинчик секунду помолчал, что-то перебирая в мыслях, – Я очень… польщён тем, что ты так сорвался со мной… приехал, по сути, в никуда… доверился…

– Я уже был здесь и немного разбираюсь в правилах выживания, – Олег поймал себя на том, что уже какое-то время перестал раздражаться, когда Егор говорил, словно прочитал его мысли.

В городе совершенно не было снега. В утреннем сумраке мелкая водяная пыль оседала на крыши домов и клубами тумана достигала асфальта. После сугробов, закрывающих дома до второго этажа, казалось, что продолжается осень и, возможно, никогда не кончится. Олег попытался сделать усилие над собой и представить, что всё наоборот, и наступает весна, но ничего не вышло.

– Ты творчество Фёдора Михалыча сейчас напоминаешь. Очнись! – Блондинчик толкнул Олега в плечо и прошёл к выходу.

– Какое творчество? – Олег не разобрал слов из-за шума.

– Депрессивное. Суицидальное. Стоп! – Егор хлопнул себя по лбу, – Ты не знаешь Фёдора Михалыча?!

– Ты про того, который писал про идиотов? – Олег усмехнулся, – Про того, который советовал перед убийством старушек найти внутри себя полное равновесие, чтобы потом не поймали?.. Я просто не расслышал.

– Иногда не стоит воспринимать классиков буквально, – Седой спускался в метро первым и оборачивался на каждом шагу, перекрикивая звуки улицы.

– Ты-то хоть понял про что мы? – ехидно спросил Егор у Кирилла.

– Про Достоевского, – буркнул Перевёртыш.

– Мы про тоску… – помотал головой Блондинчик, – Про ангедонию*. (Ангедония – состояние отсутствия радости. Прим. автора).

– Я вполне доволен всем, – Олег хотел двинуть к окошку, чтобы обменять деньги на жетоны, но Егор протянул ладонь, где лежало четыре монеты метрополитена.

– Я вижу иное, – Влад снова прошёл вперёд и преодолел турникет первым.

– Ты втянешься, – Егор пропустил Перевёртыша перед собой, – Здесь есть, чем тебе заняться.

Под землёй пахло поездами. Ощущался большой круговорот: люди были водой, туннели руслом. Движение тут воспринималось постоянным и упорядоченным. Остановиться и тем более пойти в обратную сторону казалось невозможным. Охотник смотрел вокруг и не обнаруживал явного присутствия скверны нигде, кроме немногочисленных носителей. Здесь был порядок. Люди подчинялись единым правилам, и не могли их нарушать. Нельзя было по прихоти изменить расписание, задержать поезд или выйти не на станции.

В вагоне оказались свободные места рядом, где и расположились ведьмаки. Олег изучал других пассажиров. Неподалёку, держась за руки, сидела парочка. Они обсуждали необходимые покупки, из чего стало понятно, что они живут вдвоём, экономят, каждый месяц не без труда собирают деньги на жильё, а главное вместе проходят через все трудности. Ведьмак сосредоточился и заглянул за теневую завесу. Он обнаружил, что эта молодая пара сильно связана, их оболочки соединялись в нескольких точках, а от парня выходил крепкий жгут и словно пуповина подпитывал девушку. Охотника раздирало от любопытства, взгляд сам скользнул по паутине линий судеб и тут же наткнулся на Седого.