Право на рассвет

Кто знает! Ясно одно, что все мои сверхспособности – чужая заслуга. А она, как и Гарри, приобрела свои умения потом и кровью.

И стоит ли этот безусловный экстрим таких приключений?

Но Маргарита, по крайней мере, внешне, не выказывала никаких признаков волнения. Каменное спокойствие. Наверное, так и надо. Если находишься на волосок от смерти, и если суждено погибнуть, так сделай это достойно.

Но погибать не хотелось. Вокруг была жизнь, пусть даже и не совсем привычная нам, но обыденная для них. Свои обычаи, свои привычки. Своя речь…

– Так что, гулы говорят по-французски? – нарушил я молчание.

– Как и обычные люди! Мы же в Канаде! – удивилась Маргарита.

– Я почему-то думал, что у них свой язык, – признался я.

– Есть и свой. Но только для князей и жрецов. Остальные говорят на тех же языках, что и мы. При том, что основная масса вообще практически не умеет разговаривать!

– А что происходит с умершими гулами? – вдруг спросил я. – Всех съедают?

Марго потянулась.

– Почему всех? Съедают как раз не всех. Более-менее представляющих анатомическую ценность, как правило, разбирают. Кровь и некоторые органы для работ, кости и зубы для обмена, украшений… Одно глазное яблоко жертвуется жрецам, другое остается в семье. Еще что-то, не помню… Но это касается бесправных, и лишь тех, кто умирает своей смертью.

Она задумалась.

– Но таких очень мало. А с перенаселением тут проблем нет – их просто пожирают. Те же соседи. Перепись населения тут не в ходу. А власть имущие живут себе…

– Можешь не продолжать, – успокоил я ее. – Я и так узнал больше, чем хотел.

Разговор был прерван появлением в саду нового действующего лица. Некто, облаченный в тогу небесного цвета, вальяжно прошел вдоль забора, лениво поводя ладонью по веткам, исчез за ближайшим срубом, чем-то погремел, потом снова появился, неся в руке малоаппетитный шмат мяса, или сала, и в задумчивости замер возле клеток.

Стоило ему отойти от кладовой, как сидящие в клетках подняли неописуемый шум. Частое расположение прутьев не давало рассмотреть находящихся там.

Некто, наконец, завершил процесс размышлений, и забросил кусок на крышу одной из клеток. Очевидно, решетка там была не такой частой, поскольку кусок тут же втянулся, как лента в рулетку.

Из клетки послышалось чавканье, а в остальных наступила тишина.

Диета в зоопарке не отличалась оригинальностью – кормили по принципу лотереи.

Некто в голубом постоял и не спеша прошествовал дальше – куда-то в глубину сада. Он был довольно упитан – на фоне тощих гулов это сразу бросалось в глаза.

– Это наш клиент? – поинтересовался я.

Девушка кивнула.

– Он один? Или там в кустах охрана залегла?

– Вот и узнаем! – произнесла она. – Хочешь жвачки?

– Я еще ту не съел, – покачал я головой. – Какой план?

Марго вздохнула и перекатилась на спину.

– Берем его, допрашиваем на предмет хода в Гуллвейг, забираем с собой и уходим.

– Опять по крышам?

– Нет! – удивилась она. – Из его резиденции должен быть еще один ход, для избранных. Или ты хочешь пятьдесят миль идти пешком?

– Как пятьдесят? – ужаснулся я. – Вроде же двадцать?

– Как минимум. Это если по прямой.

Ну да, как я мог забыть! Ступени-то располагались не в одной плоскости! А как же кушать, и не только?

– Ладно, идем! – Скомандовал я, одним движением принимая вертикальное положение.

– Стой, – девушка схватила меня за руку. – Ты во всем такой скорый?

– Почти. – Самодовольно сказал я.

– Очень надеюсь, – заявила она. – Ты забыл, с кем имеешь дело? Тебя почуют, ты еще и трети моста не перейдешь!

– Интересно, что ж там, – я ткнул рукой в направлении, откуда мы пришли, – никто не выразил протеста?

– В том аромате они и друг друга с трудом различают! Вспомни того господина, с которым ты так невежливо обошелся! Здесь этот номер не пройдет.

Она достала откуда-то из кармана небольшой флакон с распылителем.

– Снимай одежду!

– Мы не так близко знакомы! – усмехнулся я.

– Куртку, шутник.

Подкладку куртки она обработала несколькими нажатиями кнопки. Потом то же самое проделала со мной.

– Надевай! – скомандовала она, расстегивая свой жилет.

Я принюхался.

Ничего, абсолютно. Даже окружающая нас вонь куда-то исчезла. Нет, правда, ничего.

– И в чем секрет? – поинтересовался я.

– Это – универсальный нейтрализатор запахов, – Маргарита встряхнула флакончиком. – Уникальное средство. Аналогов ему нет. Убирает абсолютно любой, в том числе и химический, запах. Частично нейтрализует газы и токсины, но проверять не советую. Гулы, как и вампиры, замечательно чувствуют запахи. А теперь им обломится!

– И насколько хватит этого флакона? – поинтересовался я, немного удивленный ее последней фразой.

– Надолго. Даже того, что на нас, должно хватить часов на шесть.

– Круто! – произнес я. – Но почему ты не сказала об этом, когда мы трансформировались в крейвен?

Маргарита задумалась.

– Не догадалась, – призналась она. – А учитывая нюх этих тварей…

– А ведь Колш умолчал насчет запаха, – прозорливо заметил я. – А ведь знал же, гад!

Минута понадобилась, чтобы добраться до мостка. Поверхность была гладкой, как журнальный столик. И шириной с табуретку. Надеюсь, возвращаться мы будем другим путем.

Внизу по-прежнему было ни души.

Я первым ступил на мост и осторожно присел на корточки.

– С Богом! – пробормотал я про себя и аккуратно оттолкнулся.

С легким шуршанием кроссовки поехали вниз. Через два метра сзади послышался легкий шум.

Таким образом, мы преодолели три четверти пути.

Уже приближаясь к ограде, я почувствовал на себе чей-то взгляд и огляделся по сторонам.

Из норы неподалеку, выпучив глаза, на нас таращился гул. Наверное, из первой купеческой сотни.

Он разинул рот, замерев, точно в ступоре. В его мозгу никак не укладывалось виденное. Это то же самое, как если бы во время собрания кардиналов вскочил Папа Римский и стал отплясывать фокстрот.

Я оглянулся на Маргариту. Она подтолкнула меня в спину, и через несколько секунд мы благополучно приземлились в «саду» и дав ходу, исчезли среди деревьев.

Изнутри парковая зона выглядела иначе. Под ногами лежал мягкий ковролин песочного цвета. Деревья были настоящими, покрытыми лаком, что позволило обеспечить сохранность. Их было множество, и все разные – я разглядел яблоню, осину, и ель. Пальмы соседствовали с кустарниками и папоротниками.

Осенняя коллекция в мертвом ботаническом саду.

Да, именно так. В городе гулов царила глубокая осень.

И к счастью, здесь было гораздо меньше света.

Пройдя сквозь ряды деревьев и пары каменных скамеек, мы вышли к небольшому, чуть выше моего роста холмику, или валу, крутые склоны которого были утыканы чем-то, сильно напоминающим еловые шишки.

С крыши он не был виден из-за деревьев.

В стене вала размещалась квадратная, метр на метр, дверца. Выглядело это крайне нелепо.

Маргарита сделала мне знак рукой.

Черт! Сроду не понимал этих спецназовских знаков. Но потом догадался. Мы разделились и осторожно стали обходить холм, по периметру, как небольшой дачный домик, с двух сторон. Ничего подозрительно по пути я не увидел.

Встретившись с Марго на противоположной стороне, мы переглянулись и аккуратно полезли вверх, хватаясь за «шишки» руками.

Осторожно приподняв голову, я заглянул внутрь.

Вал представлял собой своеобразную воронку метров десяти в диаметре, повторявшую формой пещеру Унгейла.

Внутренние стены воронки полого спускались вниз и в несколько рядов были усеяны каменными скамьями, доходившими до четырех пятых всего диаметра. Ну точь-в-точь цирк!

Четыре ряда сплошных скамей, а там, где в настоящем цирке размещались кулисы и оркестр, имелся широкий, идеально круглый, как дверь в банковское хранилище, проход. Напротив него – ниша с первой, нелепой дверкой.

Что же касается арены, об этом подробнее.

На дне кратера, овале примерно четырех метров диаметром, располагался огромный дощатый помост, сбитый из древних бревен, устланный всевозможными коврами и подушками, из горы которых было сооружено нечто вроде кресла, в котором и возлежал тот самый тип в голубом хитоне.

Правда, сейчас хитон выглядел грязно-серым.

У его ног располагался низенький столик, на котором стояло два ноутбука, тарелки с остатками еды, и огромный кубок.

Этакий восточный вариант. Падишах в серо-голубом со снисходительным выражением лениво смотрел какое-то шоу по сорокадюймовому телевизору, стоявшему в трех шагах от него, при этом лицо его, освещенное экраном, принимало загадочное выражение.

Значит, если это не запись, связь с поверхностью имеется. И Интернет должен быть.

Вокруг валялись книги, шахматная доска, две палицы, утыканные гвоздями и огромный, сверкающий револьвер.

На который я сразу же указал глазами.

Маргарита кивнула. Она подумала о том же.

От гула до револьвера было не меньше двух метров.

Перемахнув через гребень, я в два прыжка очутился внизу и подхватил пистолет.

Через секунду возле меня очутилась Марго.

А гул и даже не обратил внимания. Сидел и сидел себе, лениво почесывая грудь когтистой лапой.

Я сделал шаг вперед и на что-то наступил.

Услышав хруст, валарх лениво повернул голову и увидев нас, выпучил глаза.

– Я имею честь разговаривать с валархом славного Унгейла? – поинтересовался я по-английски, подтянув ногой подушку, и опускаясь на нее.

Еще больше выпучившись, гул наклонил голову, принюхиваясь. Наверное, отсутствие запаха удивляло его больше, чем само наше появление здесь.

– Я валарх, – хрипло ответил он с акцентом. – Кто вы?

Дерзнувшие прийти в мою обитель, мысленно завершил я.

– Мы те, кого привел Колш. – Холодно сказала Маргарита.

Валарх замер. Колесики в его мозгу никак не могли состыковаться. Ведь по его сведениям, мы должны были либо погибнуть, либо попасть в лапы того же Колша и его товарищей.

– Великому Дайрону это не понравится, – продолжала Маргарита.

Тонкие губы гула сложились в недоверчивую усмешку, исчезнувшую спустя мгновение.

– Вот как? – медленно проговорил он. – Вы люди?

Марго бросила на меня быстрый взгляд.

То есть он знает, что Дайрон исчез после Собрания. Чего не знал Колш.

– Люди, люди. Я убежден в этом. – Гул медленно поднялся. Ростом чуть ниже меня, на вид он не представлял явной угрозы.

Держа руку за пазухой, он сделал шаг.

Даже на расстоянии от него несло смесью алкоголя и разлагающейся плоти. Если вспомнить все, что я знаю о гулах, человеку с ними справиться весьма и весьма проблематично.

Я взвел курок.

Гул усмехнулся, но в его мутных глазах я прочитал беспокойство. Гула пулей не остановить, но что если попасть в глаз? Я-то допустим, не смогу, но Марго – вполне! Словно отвечая мне, сзади щелкнул курок «Беретты».

– Меня не испугать этим, – произнес гул, делая еще шаг. Теперь между ним и стволом пистолета оставалось не более метра.

– К тому же, – лениво продолжал он, – в пистолете нет патронов!

Может, патронов действительно не было, может, были. И я не настолько разбирался в оружии, чтобы определить это на вес.

Возможно, гул ждал, что я опущу глаза, и этим дам ему свободу маневра… Но способен ли гул двигаться настолько быстро, чтобы переломить ситуацию в свою пользу? Кто знает!

Поэтому я сделал иначе.

– Они мне и не нужны, – усмехнулся я, и разжал пальцы.

Явно гул такого не ожидал. Как и того, что пистолет еще не коснулся ковра, а мои пальцы уже сжимали его горло!

Дайрон был прав, на ощупь это напоминало хорошо наложенную гипсовую повязку и еще пять лет назад мне бы не поздоровилось, вспомнить ту же Лавру!

Но сегодня мы были в разных весовых категориях.

Держа гула за горло, я чуть отставил ногу, чтобы не потерять равновесие, и поднял его, точно терминатор, без всякого усилия. А потом стал сжимать пальцы, надеясь, что валарх не будет размахивать когтями.

И почти сразу же услышал хруст и почувствовал, как «гипс» поддается под пальцами.

За ту секунду, пока все это происходило, на лице валарха промелькнула вся гамма – от удивления до ужаса. Будь это вампир или грамор, ситуация была бы еще на что-то похожа, но человек! Тут-то парня и заклинило.

– Что вы хотите? – прохрипел гул.

– Где камень? – грозно вопросил я.

– Ка-камень?

Я чуть свел пальцы. Шея завибрировала.

– Ка…мень… – гул хрипел, схватив меня обеими руками за ладонь.

Хотелось бросить его об стену, в духе Голливуда, вот только стен, кроме рядов со скамейками, не было. Был, правда, спуск вниз, но проход был прикрыт вертикальными деревянными роллетами, поэтому я ограничился тем, что швырнул его на пол, подальше от кресла.

Кто его знает, вдруг там спрятан еще один револьвер.

Честно говоря, я не ожидал от себя подобной жестокости. Правду говорят, что сила порождает безнаказанность. Большая сила – это большая ответственность. Но трупоходы и вонь из его пасти все же спровоцировали агрессию.

Однако сказать, что я желал ему смерти, было бы неверно.

Гул заскреб пальцами.

– Не вздумай! – грозно сказала Маргарита, глядя как тот тянется к булаве. – Если не хочешь почувствовать ее у себя в заднице!.. – И осеклась.

Мотая головой, гул принял вертикальное положение.

– Именно люди, – прохрипел он, пытаясь усмехнуться.

– Так что с камнем? – спросила Маргарита.

Я был благодарен ей за это, потому что моя твердость сдувалась как шарик. Все-таки я не готов еще просто так ломать шеи, пускай даже они регенерируются.

– Камень… он у ба…рона. – Пробормотал гул, ощупывая шею.

– Конкретнее. – Девушка нахмурилась.

– В Гуллвейге. У барона.

Между бровей у Марго пролегла вертикальная складка.

– Что-то не так? – вполголоса спросил я, отступив к ней.

– Не пойму. Слово «барон» меня смущает.

– По-моему логично. Тут – валарх, в третьей ступени – барон, в четвертой – князь.

Складочка разгладилась, но потом Маргарита покачала головой.

– Ты же говорил, что князь – трех ступеней.

– Да, ну и что? Он главный среди гулов, значит, ступени эти под ним. Вернее – над.

– А если нет? Если мы ошибаемся? Я, например, ничего не знаю о нем, как и о верхушке вообще. Тебя не смущает, что о камне знают все, кому не лень?

– Расслабься, – успокаивающе сказал я. – И повернулся к гулу. – Здесь есть Интернет?

Спустя полчаса мы уже мчались по направлению к Гуллвейгу в новенькой, крытой коврами вагонетке. Связанный «витой парой» гул тихонько лежал у задней стенки.

Интернет утешения не принес: в допотопном гуловском софте я разобраться не смог. И ни «Скайпа», ни «Вайбера» не нашел. Тем более, вместо мыши валарх использовал отдельный трекбол, а мне это было совсем непривычно – и время поджимало.

С выходом в сеть было тоже не совсем айс – хорошо еще, что я помнил парочку «секретных» фишек, благодаря чему с трудом удалось выйти на сайт какого-то неизвестного мобильного оператора и сбросить Мише смску.

И вся, хоть и призрачная, надежда была на то, что ему, невзирая на роуминг, и главное, отсутствие связи, эту смску удастся получить.

Мишиного емейла, к сожалению, я не знал.

На вопрос, где же «Виндовс» или хотя бы «линукс», гул вразумительного ответа дать не смог. Естественно, что и вай-фай в этом центре технологий Унгейла отсутствовал тоже. Может, я и ошибался, но не искать же ихнего сисадмина!

Оставалась надежда на то, что в Гуллвейге к техническому прогрессу относятся более терпимо. Нет, в самом деле, я понимаю, что гулы в силу своей природной скромности и аскетизма нуждаются в малом. Но принести своему мэру такое барахло – это что-то! Ноутбуки оба были уровня «Пентиум-2», если это о чем-то говорит! И то, что я вообще смог зайти на сайт мобильного оператора, было чудом.

С другой стороны, повезло – десяток метров сетевого кабеля аккурат подошли по назначению. И с каждым витком валарх терял часть своей вальяжности.

Сейчас, спутанный, как колбаса, он молча лежал, ожидая своей участи.

Наверное, обдумывал мое послание филистимлянам – уходя, по моей просьбе Марго крупными буквами набрала по-французски: «УШЕЛ ВНИЗ, ВАСТАРИИ МОГУТ ВЗЯТЬ ПОЛОВИНУ ЕДЫ», а потом на втором ноуте продублировала эту же надпись на английском.

Вастарии – это, как подсказала она – ближайшая дюжина в окружении валарха, ихний горсовет, те, кто мог появляться в логове валарха в любое время без особого приглашения.

Это, наверное, один из них пялился на нас, когда мы перебирались по мостику.

Первый вариант, который я не привожу, был куда смешнее, но Марго категорически воспротивилась – гулы не оценили бы юмора.

В том, что они оценят мое послание по достоинству, я сомневался. А вот в том, что последуют совету – нет.

Девушка уверила, что насчет еды и дисциплины здесь дважды повторять не приходится. В тех срубах находилась именно еда, и немало. Учитывая, что острой необходимости в холодильниках жители славного Унгейла не испытывают, вопрос хранения ограничивается лишь размерами собственной недвижимости.

Сначала я хотел написать «всю еду» – но Марго посоветовала именно «половину». Вастарии не ходят группами без повода, следовательно, когда первый придет в гости к шефу и прошурупит смысл послания, до прихода коллег он будет занят перетаскиванием этой самой половины к себе в апартаменты. А следующие, соответственно половины от оставшегося.

И так далее.

Типичный английский юмор.

В общем, нашего гула по возвращении ожидал сюрприз в виде лечебной голодовки.

В одну из кладовых мне все-таки удалось наведаться, – я даже не ошибся, нашел с первого раза – за водой. Упаковки поллитровых бутылочек в полиэтиленовых паках занимали почти всю избушку. Я прихватил одну упаковку. Если бы не запах, можно было бы потратить чуть больше времени на изучение. Имелись еще и фрукты – яблоки, сливы, но их брать я не рискнул.

Без сомнений, гарантией сохранности здешнего пищпайка служили не туго открывающиеся низенькие дверцы и формальные засовы, а авторитет хозяина.

Сруб оказался в другой стороне, поэтому разглядеть, кто же сидит в клетках мне не удалось. Да, честно, не особо и хотелось.

Так что вопрос воды вроде решался – вода была местной, в смысле, сверху, канадской, и крышки бутылок – запечатаны.

С кислородом оказалось сложнее, гул лишь с третьего пинка признался, где баллон. Вернее, баллоны. Они был небольшими, с автомобильный огнетушитель, но зато много. Осторожно открутив кран на одном, без пломбы, я удостоверился, что это кислород, а не, к примеру, метан. А пламя зажигалки подтвердило.

Конечно, внутри вполне могли содержаться какие-нибудь особо вредные примеси, помогающие гулам входить в экстаз, но я понадеялся на этикетку производителя – тоже какая-то человеческая контора, со штрих-кодом.

За круглым «банковским» проходом имелась небольшая, высеченная в камне площадочка, дававшая начало темному, спускавшемуся вниз тоннелю, пол которого шел на полметра ниже уровня площадки. От края пятачка бежал укрепленный на каменном полу огромный рельс, исчезающий во тьме.

Да и сам тоннель был – разведешь руки в стороны, коснешься стен. Но зато у самого порога стояла великолепная карета – монорельсовая вагонетка с высокими бортами, в которой свободно могло поместиться пять человек.

Дно по традиции было устлано коврами и подушками, которые практически, если сравнивать с общим фоном, не воняли.

Прямо посреди ее торчало какое-то приспособление – некая помесь мотора и тормоза. Поскольку нефть или ее производные в переполненном ароматом валарха воздухе не ощущались, я справедливо предположил, что мотор был электрическим. И не ошибся: под коврами обнаружились ряды аккумуляторных батарей. Наверное, они использовались для возвращения, а вниз тележка шла своим ходом.

Догадку подтвердило закрепленное на стене, сразу за входом грубое зарядное устройство с трансформатором и допотопным циферблатом.

Да, поезд «Унгейл-Гуллвейг» придет еще не скоро – до электрических путей цивилизация Второй ступени пока не доросла.

Пара баллонов перекочевала в тележку следом за водой, а за ними – неудачливый глава местной администрации.

Надо отдать ему должное – он не угрожал, не пытался сопротивляться и выкидывать тому подобные фокусы. Не знаю, что его наставило на путь истинный – здравый смысл или подломанная шея, но вел он себя довольно спокойно и не пытался палить из револьвера.

Который я кстати, реквизировал. И пули, к слову, там были.

Часть 6

I

Двадцать миль это тридцать два километра. По вертикали.

По информации гула, «белый ход» был ровно в два раза короче «черного». Тарахтеть нам было сорок девять с копейками миль – около восьмидесяти километров. При средней скорости в тридцать-сорок километров в час – два с половиной часа.

Если бы тележка не работала, этот путь теоретически можно было преодолеть пешком. Не совсем комфортно, но куда короче ста шестидесяти по основной трассе! Теперь был ясен злобный ход Колша – такое расстояние пройти в крейвене было бы просто не реально.

Когда я услышал эти цифры, то принес еще два баллона. На всякий случай.

Вся наша компания погрузилась, я повернул рычаг, оттолкнулся ногой от бордюра, и тележка со скрипом тронулась в путь.

Я, как капитан, стоял впереди, наслаждаясь ездой. От механического движения засветились желтые фонари, расположенные на бортах вагонетки. Свет не особо яркий, но дорогу освещало метров на двенадцать, и на том спасибо. Главное, это в случае чего, успеть нажать на тормоз. Я несколько раз пробовал тормозить – в принципе, работало.

По сторонам смотреть было нечего – бесконечные каменные стены и неровный потолок, до которого свободно можно достать рукой.

Спуск был относительно пологим, но тележка ехала не больше, как мне казалось, двадцати километров в час. Может, чуть быстрее. Наверное, в механизме имелась какая-то автоматическая система блокировки – чтобы начальственные гулы, путешествующие тут, не растрясли свои упитанные телеса.

Необычным был дующий в лицо ветер – затхлый пещерный воздух, напитанный сыростью. И никакой вони.

Постепенно однообразие тоннеля утомило, и я уселся рядом с Маргаритой, равнодушно посматривающей то по сторонам, то на связанного гула.

А потом стал обдумывать происходящее.

Ну ладно, Колш, с этим все ясно… Но Джерри! Ведь он прекрасно знал все эти выкладки… И бабулька рядом с ним такая вроде бы порядочная… В общем, все гулы, с которыми я так или иначе сталкивался никак не вызвали симпатии.

Значит, их целью было разделить, ослабить нашу компанию. Без Дайрона, пусть и в человеческом обличье и Гарри, отряд потерял львиную долю боеспособности.

Недаром Колш запретил Мише идти с нами!

Конечно, и Миша и Джейсон не вчерашние выпускники школы, много знают и немало умеют. Опыт Голубых и чутье вампира это много, очень много. Но в человеческих категориях. Да и вампир в последнее время вел себя странно.

А как быть с гулами… Это еще если там гулы… А если не только они?..

Эх, не сообразил я вовремя, что к чему… Смс-ка была краткой – Колш предатель, мы застряли, идем вниз. И что? Информация для общего сведения. Как держать связь, что им делать, как встретиться – этого не знал никто.

И главное, как нам выбираться отсюда!

Я поделился этими соображениями с Марго, но ее реакция была довольно прохладной: доберемся до Гуллвейга, а там посмотрим.

Такое чувство, что все вокруг что-то недоговаривают! Ее спокойствие сбивало меня с толку. С другой стороны, не биться же ей в истерике. А опыт ее работы – вообще отдельная история. Ну и главное – она целиком и полностью верит в Дайрона! Сто процентов! А нужно бы задуматься – Гарри тоже верил, и где теперь Гарри?!

С третьей стороны, он ведь сам виноват – не послушался…

При других обстоятельствах я был бы даже рад попутешествовать по этим Ступеням. В принципе, интересно. Как будто побывал на другой планете.

Вот вернусь, буду хвастаться, мол, был в Унгейле проездом. Когда?.. Да когда в Гуллвейг ехал!

Если вернусь, конечно.

Мимо пробегали стены в странных разводах, пару раз даже мелькнули распластанные силуэты трилобитов, омаров и прочих устриц.

Потом серый камень уступил место черному, потом снова серый, а потом тоннель сменил окрас на цвет вареной кукурузы.

Где мы были сейчас? В десяти километрах от поверхности? Или больше? Здесь это совершенно не ощущалось.

Интересно, способна ли цивилизация гулов создать подземный тоннель сквозь планету? Там, где еще нет расплавленной магмы? Или такие тоннели уже давно существуют?

Я задумчиво посмотрел на гула.

Тот неподвижно лежал, изредка пошевеливая пальцами. Но попыток освободиться не предпринимал. И на том спасибо. Устраивать разборки в ограниченном пространстве, да к тому же в несущейся тележке мне не хотелось.