Закулисная драма

– Ты просто недостаточно хорошо знал его, – Луис Ортега положил руку на плечо Джеймсу, усаживая обратно на стул. – Ну же, успокойся. Прошу прощения, это наши внутренние разборки, и я очень сожалею, что вы стали свидетелями подобной сцены.

Фокс задумчиво провел рукой по подбородку. Выждав несколько мгновений, он задал следующий вопрос:

– Мистер Морган, мне известно, что в ночь убийства вы дольше обычного задержались в театре. Скажите, у вас есть алиби на момент убийства?

Как бы выражая протест, Джеймс Морган вздернул подбородок и смело ответил: – А что, если нет?!

– Тогда я буду вынужден задержать вас и передать в руки полиции.

Слова Фокса отрезвляюще подействовали на юношу. Он заколебался. Луис Ортега поспешил вмешаться:

– Мистер Фокс, я могу поручиться за Джеймса, он не способен на убийство.

– Но орудие убийства было найдено в вашей гримерной, мистер Морган, к тому же, у вас, как выяснилось, нет алиби. Потому у меня имеются все основания…

– Стойте! У него есть алиби! Все это время он был со мной! – все присутствующие обернулись – в дверях стояла Мария Росс.

Глава 6

– Бьянка! – воскликнул Луис Ортега.

– Мария! – Джеймс Морган резко поднялся со стула и поспешил к девушке.

Она жестом его остановила. Сама шагнула внутрь комнаты и направилась прямиком к Фоксу, мельком взглянув на Джонни. Но даже такого краткого зрительного контакта хватило ему на то, чтобы вновь почувствовать на себе все притяжение ее взгляда. Меж тем она встала напротив Фокса. Ни до режиссера, ни до Джеймса Моргана ей, казалось бы, дела нет. Сейчас важен был лишь Фокс. На него она глядела, не отрываясь.

– Разрешите представится, я – Фокс, детектив – он поднялся и предложил девушке сесть. Она отрицательно покачала головой. В итоге стоять остались все.

– Мария. Или Бьянка, как вам будет угодно, – представилась девушка, рукой зачесывая назад волосы. Видимо, он спешила: прическа растрепалась, на щеках все еще горел румянец. – Сер, вы обвиняете не того человека, дело в том, что…

– Мисс Росс, – прервал её Фокс, – мне известно, кого вы подозреваете.

– Правда? – на лице её отразилось удивление.

– Да, мистер Траст, – он кивнул на Джонни, – передал мне ваш разговор. Но я хотел бы, чтобы вы еще раз повторили свои обвинения.

– Бога ради, – она наконец решила присесть. Фокс опустился обратно в кресло. Остальные не двигались: Джонни стоял возле трельяжного столика, Джеймс Морган и Луис Ортега – справа от двери.

– Если можно, перед тем как начать рассказ, ответьте мне на пару вопросов.

– Хорошо, спрашивайте.

– Ваше имя – Мария Росс.

– Да, Мария Анжела Росс. Бьянка Руссо – мой сценический псевдоним.

– Сколько вам лет? Уж извините за столь нескромный вопрос.

– Не стоит, – она ничуть не смутилась. – Мне 26 лет.

– Сколько лет вы выступаете на сцене?

– Я поступила в Академию искусств в 19 лет. Но играть начала еще в школьных постановках, потому можно сказать, что почти всю мою жизнь.

– Как вы попали в труппу?

– Мистер Ортега – давний знакомый моей матери, она тоже актриса. Это он пригласил меня.

– Вы давно его знаете?

Девушка взглянула на режиссера: он ободряюще ей улыбнулся. Во взгляде режиссёра читались тепло и любовь, видимо, Мария была ему очень дорога.

– Сколько себя помню. Он часто бывал у нас дома, сказать по правде, именно он вдохновил меня на поступление в Академию. Сама бы я ни за что не решилась.

– Вы играете в спектакле леди Макбет? – видимо, такого вопроса девушка не ожидала. Она удивленно подняла тонкие брови:

– Да. Мне нравится играть трагических героинь. Дездемона, Клеопатра, Елена. Право, эти образы мне гораздо ближе.

– Хорошо, перейдем к убийству. Вы были близко знакомы с погибшим?

– Энтони был мне, как отец. Вернее, как второй отец. Первым всегда был и остается мистер Ортега, – она вновь посмотрела на режиссера, её взгляд так же был полон теплоты и благодарности. – Энтони был очень добрым, искренним и отзывчивым. Он всегда готов был прийти на помощь. Сколько раз он выручал меня из переделок, в которые я вляпывалась, – она запнулась, отвела взгляд. Сглотнула, и добавила: – Мне очень сильно его не хватает.

– Вы знали, что он был в вас влюблен? – Фокс внимательно следил за реакцией Марии. На лице ее было написано искреннее удивление.

– Вы шутите, да? Не самое удачное время для шуток.

– Я говорю серьезно.

– Это какая-то ерунда, – она замотала головой, будто отгоняя саму мысль о такой возможности.

– И я сказал то же самое! Энтони ни разу и словом не обмолвился о каких-либо чувствах. Он относился к Марии, как к дочери! – Джеймс Морган выступил вперед.

– К тому же, – добавила Мария Росс, – он до безумия любил свою жену, миссис Бут. Я видела, как он на нее смотрел, как всякий раз светились его глаза при одном лишь упоминании о ней.

– Бьянка, Джеймс – Луис Ортега вышел на середину комнаты. – Вы, к сожалению, знали Тони не так хорошо, как я. И потому не могли знать, что творится у него в душе.

Оба, и Джеймс и Мария, промолчали. Было видно, что эта информация была для них шоком.

– Что ж, вернемся к вечеру четверг. Мне сообщили, что в тот вечер вы задержались в театре дольше обычного, – Фокс испытующе посмотрел на Марию Росс.

Но взгляд его нисколько не смутил девушку. Она ответила четко и без тени смущения:

– Да, мы с Джеймсом остались после репетиции. Мы заперлись у него в гримерке и занимались любовью.

– Мария, – Джеймс Морган покраснел и умоляюще взглянул на девушку.

– А что толку это скрывать, Джеймс, раз уж всем и так все известно?! И в конце концов, будь мужиком! Неси ответственность за свои поступки, – она повернулась к Фоксу: – Ну что, вас удовлетворили мои ответы? Могу я теперь указать вам настоящего убийцу?!

– Вы имеете в виду мистера Дживса?

– Бьянка, опять ты за свое! – Луис Ортега обреченно опустил руки.

– Мистер Ортега, я бы попросил вас не вмешиваться, – Фокс жестом дал девушке знак продолжать.

– Да, я обвиняю Энди Дживса! – с жаром воскликнула Мария Росс. – И мне плевать, что никто из вас мне не верит! – она поочередно переводила взгляд с Джеймса Моргана на Луиса Ортега.

– На каком основании? – Фокса, казалось, её слова заинтересовали.

– А больше некому! Он в труппе только благодаря деньгам! И он был дублером Энтони. Теперь роль короля Дункана перешла к нему.

– Бьянка, – вновь вмешался Луис Ортега, – пойми же ты наконец! За то, что Энди Дживс помог труппе деньгами, его можно лишь поблагодарить! А уж есть ли у него талант, позволь судить мне.

Фокс предостерегающе взглянул на режиссера и вновь перевел взгляд на Марию:

– Скажите, по-вашему, мистер Дживс справляется с ролью короля Дункана?

Джонни вопрос Фокса показался весьма странным. "Господи, он что, реально верит словам этой девицы?!" – думал он, молча наблюдая за разворачивающейся сценой.

– Нет, совсем нет!

– Но тогда выходит, что спектакль может провалится, вы так не считаете?

Мария скривила губы. На лице заиграла усмешка.

– Да нет, мистер Фокс. Теперь успеху спектакля не может помешать ничто, даже посредственная игра одного из актеров. Кому теперь до этого есть дело?

– Что вы хотите этим сказать?

– Я хочу сказать, что смерть Энтони наделала столько шума, сколько не наделала бы и самая лучшая рекламная кампания. И теперь никто не обратит внимание на жалкие попытки Энди Дживса выжать из себя крохи актерской игры. Важным будет лишь тот факт, что предыдущего исполнителя этой роли убили прямо на сцене. Все газеты только об этом и пишут

– Но есть ли у вас какие-либо доказательства вины мистера Дживса?

Мария Росс смешалась. Тихо ответила:

– Нет. Только подозрения.

– К сожалению, я не могу задержать человека только на основе чьих-то подозрений… – девушка уже собралась что-то сказать, но Фокс остановил её. – Но я обещаю его допросить. Прошу вас, доверьтесь мне, я умею прислушиваться к чужим словам.

Мария Росс поглядела на Луиса Ортега. Взгляд красноречиво говорил: "Хоть кто-то меня послушал". Но Фокс еще не закончил допрос:

– Мисс Росс, я бы попросил вас взглянуть сюда, – он взял со столика, на который его машинально положил Джеймс Морган, завернутый в пакет нож. Мария осторожно повертела предмет в руках, затем чуть слышно вскрикнула и выронила его, прикрыв рот руками.

– Господи, этот нож… Неужели… Энтони… Боже…

Джеймс Морган и Луис Ортега одновременно поспешили к Марии и принялись успокаивать девушку. Фокс осторожно поднял с пола улику.

– Вижу, предмет вам знаком.

Мария Росс уже взяла себя в руки. Она отстранила Джеймса Моргана и, сделав глубокий вдох, ответила:

– Да. Мы использовали этот нож на репетициях. Именно им по сценарию Макбет закалывал короля Дункана. То есть Энтони. Там на острие пятна… Это кровь?

– Не могу сказать наверняка, но, скорее всего, да. Этот нож – орудие убийства. Вы догадываетесь, где мы нашли его?

– Нет… – тут девушка огляделась по сторонам. Видимо, она наконец осознала причину, по которой допрос проводился именно в гримерной Джеймса Моргана, потому что, резко обернувшись, она впилась взглядом в Джеймса. Её глаза расширились, в них сквозил испуг: – Джеймс… – голос дрогнул.

– Мария, клянусь, я здесь ни при чем! Меня подставили! Я понятия не имею, каким образом нож оказался в моей гримерной! – Джеймс умоляюще взглянул на Фокса: – Прошу вас, скажите, что верите мне!

Фокс молча переводил взгляд с Джеймса на Марию. Юноша тяжело дышал, Мария не отрываясь смотрела на нож в руках Фокса. Наконец он сказал:

– Мы проверим, не осталось ли на ноже отпечатков пальцев. Пока что вы можете идти, – он повернулся к режиссеру: – Мы и так вас слишком задержали. Только у меня будет к вам просьба.

Луис Ортега слегка напрягся, но все же улыбнулся и ответил:

– Конечно, все, что угодно.

– Мой помощник будет присутствовать на репетиции, – Джонни сам не ожидал такого поворота, но виду не показал.

Луис Ортега рассмеялся:

– Будьте осторожны. А то я не выдержу, и обязательно дам ему какую-то роль!

Глава 7

Первой из гримерной вышла Мария Росс, за ней последовал Джеймс Морган и Луис Ортега. Фокс и Джонни выходили последними.

– Будь начеку, – вполголоса проговорил Фокс. – Внимательно следи за происходящим на сцене. У меня такое чувство, что именно спектакль даст нам ключ к разгадке.

– А вы что предпримете?

– Поеду с инспектором Гоффри в участок, – Джонни мысленно попросил всех святых с Аллахом во главе, чтобы инспектор дождался Фокса, а не уехал тотчас после разговора с ним. Иначе Фокс в отместку заберет кадиллак, а Джонни совсем не хотелось добираться домой на автобусе.

– Проверите отпечатки на ноже?

– Кинжале, – Фокс был очень щепетилен в вопросах правильного употребления слов. – Нам крупно повезло, что в вазе не было воды, возможно какие-то отпечатки убийца все же оставил. Да, дождусь результатов экспертизы и попытаюсь вытрясти из инспектора отчеты допросов свидетелей, – Джонни прибавил к своей молитве Кришну и Будду, а так же весь известный ему божественный пантеон, дабы смилостивился инспектор Гоффри и сменил свой праведный гнев на милость, во имя отца, и сына, и святых ёжиков, аминь.

Луис Ортега закрыл за ними дверь гримерной, после чего они распрощались: Фокс направился к выходу, а Джонни последовал за актерами и режиссером. В зале стоял невообразимый гул. Актеры явно недоумевали, почему репетиция еще не началась, и куда подевались ведущие актеры вместе с режиссером. Но при появлении последнего все мигом притихли. Дисциплина в присутствии Луиса Ортега соблюдалась железная. Режиссер поднялся на сцену дабы слегка разрядить обстановку:

– Друзья, простите за задержку, нужно было уладить некоторые вопросы. Но теперь все в порядке, и мы смело можем начать, – лицо его приобрело строгое выражение. Товарищеский тон сменился приказным: – Джеймс, Уильям – на сцену, Люси, Эмма, Роуз – вы тоже. Прогоним сцену пророчества. – Легко спрыгнув с помоста, Луис Ортега отдал сцену целиком в распоряжение актеров.

Джонни занял место в первом ряду, прямо в центре. Остальные актеры рассредоточились по залу, но большинство сидело на первых рядах. Вслед за Джеймсом на сцену поднялся еще один юноша, с виду даже моложе его – невысокого роста, худой, даже щуплый, стриженные русые волосы торчали во все стороны. Джонни не удержался и мысленно окрестил юношу воробьём. Впрочем, прозвище было весьма подходящим. К тому же парень заметно нервничал. С другой стороны сцены вышли три девушки, все приблизительно одного возраста, но внешне абсолютно разные. Высокая статная блондинка уверенно шла впереди, за ней следовала шатенка, невысокая и слегка полноватая, но миловидная и на удивление грациозная, а замыкала шествие совсем худенькая рыжая девушка. Она привлекла внимание Джонни больше всех – бледная, почти прозрачная кожа, тонкие руки, легкое платьице, она словно не шагала, а плыла по воздуху, легкая, как пушинка. Воображение Джонни тут же дорисовало ей остроконечные ушки, и образ лесного эльфа был готов. Когда первая девушка достигла середины сцены, третья повернулась к зрительскому залу:

– Барабан стучит!

К Королю Макбет спешит.

Все три девушки заговорили хором:

– Сестры, мчимся чередой

Над землей и над водой.

Пусть замкнёт волшебный круг

Трижды каждая из нас:

Трижды по три – девять раз.

Стой! Заклятье свершено.

К ним навстречу вышел Джеймс. За ним следом шел Уильям. Юноша немного сутулился и держался на сцене не слишком уверенно. Он почему-то постоянно с опаской косился в сторону режиссера. Джеймс заговорил:

– Бывал ли день ужасней и славнее?

Уильям сделал над собой усилие, но голос все равно выдавал его волнение:

– Эй, далеко ль до Форреса? – Кто эти

Иссохшие и дикие созданья?

Нет на земле таких, хотя на ней

Они стоят. – Вы люди или духи?

Джеймс говорил громко и уверенно. На сцене он держался свободно:

– Ответьте: кто вы?

Блондинка заговорила, у нее был глубокий, низкий голос:

– Да славиться Макбет, Гламисский тан! – девушка кинула выразительный взгляд на Джеймса. Джонни пришло в голову, что девушка влюблена в парня, но происходящее на сцене интересовало его в данный момент гораздо больше.

Шатенка сделала шаг вперед:

– Да славится Макбет, Кавдорский тан!

У рыжей девушки был тонкий, пронзительный голос, но прозвучал он наиболее выразительно:

– Да славится Макбет, король грядущий!

Вновь настала очередь Уильяма, но говорил он гораздо тише, голос сильно дрожал,, Джонни с первого ряда с трудом разбирал его реплики:

– Макбет, ты вздрогнул? Неужель боишься

Их сладких слов? – Сознайтесь, правды ради,

Вы призраки или существа живые?

От вас мой друг услышал в знак привета

Свой титул, обещанье чести новой

И предсказанье царственных надежд… – Юноша запнулся, но быстро вспомнив слова, продолжил немного увереннее:

– Взволнован он. Но что ж со мной вы немы?

Коль вы способны, сев времен провидя,

Сказать, чьи семена взойдут, чьи – нет,

Судьбу и мне откройте – мне, кому

Ваш гнев не страшен, ваших благ не нужно.

По очереди заговорили все три девушки:

– Славься!

– Славься!

– Славься!

Первой опять заговорила блондинка. Вновь бросив взгляд на Джеймса, на который тот никак не отреагировал, она повернулась вполоборота, обращаясь одновременно к Уильяму и к залу:

– Ты ниже, чем Макбет, но выше.

Шатенка подхватила:

– Несчастней ты, зато счастливей.

Рыжая указала пальцем на Уильяма:

– Ты не король, но королей родишь.

Да славятся равно Макбет и Банко!

Блондинка повторила за ней:

– Да славятся Банко и Макбет!

Джеймс подошел к трем девушкам почти вплотную, но они по очереди стали медленно отходить от него назад:

– Вещуньи, вы еще не все сказали.

Я – Гламис, раз отец мой Синел умер,

Но я не Кавдор, ибо тан Кавдорский

Живет и благоденствует. А стать

Шотландским королем мне вряд ли легче,

Чем Кавдором. Откуда почерпнули

Вы мысли столь нелепые? К чему

Приветом вещим в выжженной степи

Вы нас остановили? Отвечайте.

При последних его словах девушки разом исчезли за кулисами.

Снова заговорил Уильям:

– То – пузыри, которые рождает

Земля, как и вода. Но где ж они?

Джеймс отвечал:

– Развеял воздух, словно ветер вздохи,

Их плотские обличия. А жаль.

Уильям открыл было рот для следующей реплики, но тут же испуганно взглянул на Джеймса, а затем бросил полный ужаса взгляд на режиссёра. Он снова забыл текст. Несколько секунд он лихорадочно пытался вспомнить, затем неуверенно начал:

– Неужто ль мы и вправду видели…

– Да вправду ль мы с тобой их повидали?! – громкий голос Луиса Ортега разнесся по всему залу. – Господи, Уильям, что с тобой сегодня такое?! Неужели ты не можешь хоть раз отыграть всю сцену целиком, ни разу не забыв слова. Это же настоящий кошмар! А ведь завтра премьера!

Луис Ортега был в ярости. Для Джонни такое поведение режиссера стало поистине неожиданным. Видимо, его нервы тоже были на пределе. Режиссер быстрыми шагами поднимался на сцену, на ходу продолжая ругать парня:

– И как я мог согласиться отдать тебе эту роль?! Банко, один из ключевых персонажей, на эту роль у меня было по крайней мере три кандидатуры, но нет, ты клялся и божился сыграть на высшем уровне, выложится на все сто. Как ты там говорил: "Обещаю, я не подведу, можете на меня положиться!". Вначале так и было, а что теперь?! Сплошная халтура! Никакого чувства, никакой экспрессии! Я не увидел, как впрочем и не услышал, совершенно ничего!

В гневе Луис Ортега производил весьма устрашающее впечатление. Даже Джонни показалось, что от режиссера исходит столько негативной энергии, что хватит для подзарядки небольшой электростанции. Бедный парень совсем стушевался. Опасаясь встречаться взглядом с режиссером, он смотрел в пол. Луис Ортега же решил, видимо, совсем добить Уильяма:

– Ты бездарный актер. Да Джеймс рядом с тобой выглядит и вовсе звездой мирового уровня! А ведь он даже не учился в Академии!

Джеймсу не слишком понравилось, что его приводят в пример, потому он попытался немного сгладить обстановку:

– Мистер Ортега, давайте прогоним сцену еще разок? Я уверен, на этот раз все пройдет на ура.

Он подошел к Уильяму и положил руку на плечо:

– Уилл, не переживай ты так, – он ободряюще ему улыбнулся. – Подумаешь, все мы иногда забываем текст, это нормально, волноваться перед премьерой. Давай попробуем еще…

Но Уильям не дал ему договорить. Резким движением сбросив с плеча руку Джеймса, он сделал то, чего никто не мог ожидать – с размаху ударил парня в лицо. Удивительно, сколько силы Уильям вложил в этот удар – Джеймс упал, как подкошенный. Окружающие застыли – в зале стояла гробовая тишина. Уильям тяжело дышал, но, видимо, одного удара ему показалось мало, и он ринулся прямиком на лежащего Джеймса. Но Джонни среагировал быстрее: в мгновение ока он уже был на сцене и стоял между двумя актерами.

– Спокойно, – проговорил Джонни, обращаясь к Уильяму, – давай не будем ухудшать и без того плохую ситуацию.

Но, к удивлению, не только Джонни, но и всех присутствующих, Уилла утихомирил не Джонни, а внезапное появление рядом с ним рыжей девушки-эльфа. Она стремительно подбежала к юноше и заговорила своим пронзительным голоском:

– Уилл, прошу тебя, возьми себя в руки. Что на тебя нашло?

В её присутствии Уильям сразу же задышал ровно, кулаки разжались будто сами собой. Он виновато поглядел на девушку:

– Прости меня, Роуз. Я был не в себе.

Он направился к Джонни, сидящему на корточках около Джеймса. Парень все еще лежал на полу, из носа вовсю хлестала кровь. Платок, который Джонни дал ему, уже был весь мокрый. Мария Росс со всех ног спешила к Джеймсу, но Уильям её всё же опередил. Подойдя к пострадавшему, юноша протянул ему руку и виновато пробормотал:

– Джеймс, прости меня, пожалуйста.

Но Джеймс, увы, не был настроен столь миролюбиво, потому просто оттолкнул протянутую руку. Встав на ноги с помощью Джонни и подоспевшей Марии, несмотря на обильное кровотечение, которое он безуспешно пытался остановить, юноша всё же смог отчетливо выговорить:

– Не приближайся ко мне. Я не виноват в твоих неудачах, а у меня благодаря тебе перед премьерой сломан нос, – он задрал голову, потом поднес к носу рукав рубашки. За считанные секунды рукав стал красным от крови. – Мне крупно повезет, если я смогу хотя бы нормально разговаривать.

– Джеймс, мне так жаль, – на Уильяме лица не было. Он явно сожалел о своём поступке.

Тут в себя пришел и режиссёр:

– Ты что наделал, болван! Эступидо, десцеребрадо! – Луис Ортега широкими шагами направился прямиком к Уильяму. Парень попятился. Видимо, режиссёр был настолько зол, что на автомате перешел на испанский. О смысле сказанного догадаться было не сложно. Глаза его пылали такой яростью, что юноша уже явно пожалел, что вообще на свет родился. Он забормотал извинения.

– Я не нуждаюсь в твоих извинениях, от них никакого толку! Как, впрочем, и от тебя! Прочь с глаз моих, мне нужно успокоиться, я сейчас не в состоянии с тобой разговаривать.

Уильям попятился, на ходу споткнулся и чуть было не упал со сцены, но успел сохранить равновесие. После чего быстрыми шагами покинул зал. Роуз было двинулась следом за ним, но голос Луиса Ортега пригвоздил её к месту:

– Всем оставаться на местах. Репетиция не окончена.

Режиссёр повернулся к Джеймсу, у которого, к счастью, наконец прекратилось кровотечение. Тем не менее, вокруг образовалась приличного размера красная лужица. С двух сторон его поддерживали Джонни и Мария:

– Джеймс, ты как себя чувствуешь?

– Нормально, – голос прозвучал глухо и гнусаво. Он попытался сохранить равновесие без посторонней помощи, но ему это слабо удалось. Зашатавшись, он вновь вынужден был опереться на Джонни.

– Он потерял много крови, ему нужно пойти умыться и немного отдохнуть, – заговорил Джонни, глядя в глаза Луису Ортега – И кто-нибудь, сходите купите ему гранатового соку.

Режиссёр тут же отправил какого-то актера, имени которого Джонни не запомнил, в ближайший супермаркет. Другого парня по имени Бен он попросил проводить Джеймса в туалет, помочь привести себя в порядок и проводить обратно в зал. Мария хотела было отправится с ними, но Луис Ортега её остановил:

– Бьянка, постой. Ты нужна здесь, прогоним шестую сцену.

Девушка обернулась. Она удивленно подняла брови и слегка насмешливо, как показалось Джонни, спросила:

– Ты что, правда собираешься продолжить репетицию?

Луис Ортега строго взглянул на неё:

– Да. Я понимаю, что все мы на взводе, но если так пойдёт и дальше, спектакль обещает окончится полным провалом.

– Плевала я на спектакль, – вскричала Мария Росс. – Сначала Тони, теперь Джеймс, нежели они тебя совсем не волнуют?

Она обращалась к режиссёру на "ты" и говорила с ним на равных, но, видимо, на этот раз хватила лишнего.

– Бьянка Руссо, если ты еще раз посмеешь заговорить со мной в таком тоне, поверь мне, последствия будут очень печальными, – Он говорил медленно и с расстановкой, не повышая голоса. Но в голосе звучала сталь. Сложно было поверить, что этот самый человек еще сегодня с улыбкой и в прекрасном расположении духа встречал Джонни. Сейчас весь его облик дышал холодом и неумолимостью. Не подчинится ему было невозможно. Мария Росс мгновенно растеряла всю свою уверенность. Она обреченно взглянула по сторонам, на мгновенье встретилась взглядом с Джонни и тяжело вздохнула.

– Простите меня, мистер Ортега. Этого больше не повторится, – она говорила тихо, не поднимая на режиссёра глаз.

Тем не менее, буря миновала. Луис Ортега подошел к девушке и взял её за подбородок:

– И ты прости меня. Бьянка. Я понимаю, как тебе тяжело. Я чувствую то же самое. Но мы должны отыграть на высшем уровне. Ради Тони.

Мария Руссо молча кивнула и медленно направилась за кулисы. Проводив девушку взглядом, Джонни спустился со сцены и вновь занял прежнее место. Но пока она шла, ему пришла в голову странная мысль: "Все шекспировские героини приносят мужчинам одно сплошное горе".

Глава 8

– Мистер Ортега, – раздался голос из зала. Джонни повернул голову – говорила одна из трёх девушек, блондинка. Режиссёр обернулся к ней:

– Да, Эмма.

– Мистер Ортега, вы сказали, что хотите прогнать 6 сцену, но ведь там задействованы и Уильям, и Джеймс, – при упоминании последнего она едва заметно покраснела.

– Не страшно, начнем с момента появления леди Макбет. Нам нужно хорошо прорепетировать все сцены с королём Дунканом. Мистер Дживс еще не совсем освоился со своей ролью, а завтра всё должно быть сыграно идеально.