Кровь Богини

– Да-да, а я спал с королевой Конкордата, – вздохнул Крейг и со злостью влепил харматцу пощечину, отчего тот повалился на пол. – Нахрена же вы тогда носите форму Харматской армии? И почему на тебе султанские знаки отличия? Думаешь, я не знаю вас, паскуд? Думаешь, мне не доводилось вешать на рее ваше харматское отребье?

– Ты сгореть в огне Пекла! – хрипнул харматец. – Можешь пытать меня, я все равно не знать ничего. Мы пришли только за грузом.

– Кто вас отправил? – не выдержав, рыкнул Тик и рухнул на колени возле пленника.

Тот безумно загоготал:

– Пошли вы, бесы!

– Твою ж мать! – воскликнул Крейг и пронзил ему горло. Клинок прошил шею и воткнулся в палубу с обратной стороны. – Сучий выродок.

Наблюдавшие за этой сценой моряки, молча стояли, не решаясь пошевелиться. Харматец медленно истекал кровью, содрогаясь в конвульсиях. Вскоре он затих.

– Капитан! – донесся крик с противоположной части судна. – Из порта идут корабли под белыми флагами. Цивис выслал подмогу!

– Хм-м…вовремя они, – буркнул измученный боем Тик. – Что теперь, капитан Крейг?

Крейг оббежал взглядом лица команды, и остановился на боцмане.

– Мистер Хиггс! – кивнул он. – Вы остаетесь на «Анне». Вам будет отдельное поручение. Остальные разделитесь на две группы. Первые займутся ранеными, вторые – начинайте переносить грузы на бриг. Похоже у нас теперь новое судно! Мы плывем в Техноград за кучей золота!

Моряки радостно закричали, выбрасывая вверх кулаки и потрясая оружием. Жизнь пирата и торговца всегда была такой. Бурной, веселой, опасной и пленительной. И нет ей конца и края, как и синей морской глади, вокруг кораблей.

– Мистер Тик, – шепнул Крейг старпому, – пойдем поищем, из чего разнесли нашу красавицу.

Новые зацепки

Ближе к утру закрапал мелкий дождь. Солнце сегодня так и не показалось из-под завесы серых туч. Бессонная ночь была полна работы и переживаний. Весь город стоял на ушах. Вести об убийстве Архииерарха разнеслись со скоростью летящей стрелы. Горожане высыпали на улицу, плакали и убивались по кончине своего кумира. Женщины рыдали, и капли слез смешивались с дождем на их щеках. Мужчины угрюмо стояли рядом с ними, не в силах поверить в происходящее. Прочие прохожие испуганно вжимались в стены, словно опасались, что неведомый убийца придет и за ними. Соборную площадь облепила толпа прихожан, удерживаемая лишь горсткой правоохранителей и часовых. Зрелище, представшее перед ними, повергало в ужас.

Ровно над входом в Великий Собор, поверх огромного треугольника Ока веры, был распят обнаженный Архииерарх Леонтий III Стирийский. Его намертво прикрепили к символу, вбив стальные клинья в его запястья. На мужчине остался лишь высокий церемониальный колпак. Грудь и плечи испещряли витиеватые символы, сплетавшиеся в устрашающий узор. Из вспоротого живота длинной лентой вывалились кишки и внутренности. Целый водопад крови, вытекший из трупа, оставил жуткий след на стене, пролился на брусчатку и образовал внушительную красную лужу перед входом в Собор.

Те, кто не мог лицезреть подобное зверство, убегали в слезах. Прочие заворожено глядели на убиенного Архииерарха, богоподобного мужа, второго после самого Поднебесья в этом мире. Его смерть казалась чем-то нереальным, противоестественным. Как если кто-то убил бы солнце или ветер. Сказать, что набожный народ Технограда был подавлен, значит, ничего не сказать. Город замер, скованный цепями страха. Каждая тень преисполнилась угрозой и смертью.

Вся Шестая и Третья канцелярии в полном составе обследовали место убийства. Маша и Баз провели всю ночь в расспросах служителей Собора о случившемся. Один из послушников поведал, что видел Архииерарха вечером после боя колоколов. Тот преклонял колени перед алтарем и о чем-то шептал сам себе. После удалился в свои покои в западном крыле Собора. Больше его никто не видел.

– Сколько послушников находилось в зале в тот момент, брат Антоний? – спросил Баз, нахмурив брови.

Наставник сидел на лавке у выхода из Собора. Он был вымотан долгой и тяжелой ночью. Под его глазами залегли глубокие черные круги. Офицер кое-как расправил измятый камзол и привел в порядок растрепанные волосы, но все равно выглядел так, будто не спал несколько дней.

– Нас было четверо, господин де Амрэ, – ответил послушник, отрешенно рассматривая каменную кладку над входными дверьми. – Я, брат Аугуст из Алекабро, брат Томаш из Ганьсберга, и тот новенький, Василий из Родии.

– Все они поведали нашим сотрудникам то же самое, – согласился Баз. – Во сколько вы обычно уходите после вечерней уборки?

– Самое позднее – около полуночи, – посмотрел на сыскаря Антоний. – Но вчера мы на удивление быстро управились. Отмыть после воскресной мессы Главную залу – дело, знаете ли, не из легких.

– Не отвлекайся, братец Антоний! – грубо одернула его Мария. Девушка тряслась от гнева и переживаний. Она ходила возле лавки и нервно сжимала кулаки. – Что еще ты можешь рассказать?

Маша остановилась перед послушником и вперила руки в бока. На ней была та же, пропахшая потом и пылью, кожаная куртка, которую она надела еще прошлым утром. Еще до всего этого безумия. Ее ясный чистый взгляд пожелтел и налился кровью. Коса каштановых волос растрепалась по плечам, но девушку это мало волновало. В голове роилось слишком много забот, чтобы следить за внешним видом.

– Боюсь, что ничего, госпожа! – ответил испуганный послушник и посмотрел снизу вверх на девушку. – Но почему бы вам не спросить пажа? Того мальчишку на побегушках Его Преосвященства?

– Его уже допросили и наши, и сотрудники Третьей канцелярии, – отмахнулся Баз и поднялся со скамьи. – От него никакого толку. Малец ничего не знает.

Брат Антоний встал вслед за ним и расправил рясу. Оглядевшись по сторонам, послушник наклонился к сыскарю. Шепотом, так, чтобы слышала и Маша, он сказал:

– Паж врет. Боюсь, я связан обетами перед Церковью и не могу поведать вам всего. В отличие от мальчишки. Наглец знает больше, чем рассказывает.

Баз и Мария переглянулись.

– Спасибо вам за помощь, брат Антоний, – сыскарь пожал послушнику руку. – Еще раз сочувствую. Доброго дня.

– И вам, господин де Амрэ. Берегите себя. Моя госпожа.

Послушник поклонился девушке на прощание и удалился вглубь Собора. Дождавшись его ухода, Баз грозно посмотрел на подругу и тихо спросил:

– Что с тобой не так, Мария? Держи себя в руках и перестань срываться на всех! Не у тебя одной выдалась тяжелая ночь.

– Ты не понимаешь, Баз! – прошипела девушка сквозь зубы. – Мадам Клетус…

– Маша, прошу тебя! – перебил наставник. – Мне жаль, что женщина умерла. Мы разберемся с этим позже и направим ее тело в мертвецкую на вскрытие. А пока у нас есть работа! На кону твое повышение, не подведи ни меня, ни себя. Пойдем.

Раздраженный Баз отвернулся, показывая, что разговор окончен, и направился прочь из Собора. Маша двинулась за ним, тихо рыча, снедаемая тревогой и волнением. Черныш исчез. Идолы украдены. Кто-то узнал о ее тайне! Почему она все еще находится в этом проклятом месте, а не переворачивает город в поисках пропажи?

Ненавидя себя, База, весь мир, Маша пошла вслед за наставником. У нее раскалывалась голова. Боль давила на глазные яблоки, будто пыталась пробиться наружу. Ее мутило от переживаний и недосыпа. Но ничего не оставалось, кроме как подчиниться и помочь Базу. В одиночку она не справится. Вот истинная причина ее бездействия. Маша не в силах сама заглянуть в каждый дом, в каждую гнилую дыру, коими полнится этот чертов город. У База же имелась превосходная сеть информаторов. Они всегда знали о том, что происходит на улицах. Но чтобы использовать этих осведомителей, нужно рассказать другу правду. Обо всем.

– Проклятье, – прошипела Маша.

Ей хотелось кого-нибудь прикончить.

Баз между тем прошел через площадь к размещенной у фонтана палатке, которая исполняла роль временного штаба для оперативной группы Канцелярии. Все свежие новости и подробности о ходе следствия стекались сюда. Штаб кишел сотрудниками всевозможных чинов из разных ведомств. Они сновали туда-сюда с кипами промокших от дождя бумаг, сталкивались друг с другом и ругались. Изнутри доносились громкие возбужденные голоса: кого-то бурно и безжалостно отчитывали. Баз покачал головой и велел девушке дожидаться у фонтана. Сам же смело вошел в палатку.

Маша изнуренно плюхнулась на каменный заборчик у самой воды и принялась массировать пульсирующие виски. Головная боль усилилась, и даже холодные капли дождя не могли ее унять. Ей жутко хотелось выпить вина и просто хорошенько выспаться. Но это было непозволительной роскошью. Ее волосы быстро намокли и повисли неподъемным грузом. Пелена тревожных мыслей снова начала подкрадываться к девушке, когда внезапно кто-то рядом чихнул.

Встрепенувшись, Маша удивленно уставилась на сидевшего возле нее светловолосого мальчишку. Она совсем не обратила на него внимания. Его красное мокрое лицо опухло от выплаканных слез. Круги под глазами явно говорили, что и у него выдалась трудная ночка. Он беспокойно теребил в руках синий махровый берет и тупо смотрел себе под ноги. Маша заметила на его груди нашивку с символом веры.

– Ты, наверное, тот самый отважный паж Архииерарха? – как можно более ласково спросила Маша, подсев на брусчатку рядом с ним.

– Д-да, – заикаясь, ответил парень. – А вы тоже из Канцелярии?

– Все верно. Мне нужно у тебя кое-что спросить.

– Я и так уже рассказал куче народа, что ничего не знаю! – огрызнулся паж и отвернулся. – Отвали!

Возмущенная отказом, Маша мгновенно вспылила. У нее не было ни желания, ни настроения цацкаться с обиженными малолетками. Она схватила мальчишку за шиворот и потащила через площадь за Собор подальше от посторонних глаз.

– Что ты делаешь, сука? – пропищал паж. Он пытался вырваться из ее хватки, за что немедленно получил крепкую пощечину.

– У тебя чересчур поганый язык, недомерок, – сказала Маша и швырнула его в траву в тени здания. – Посмотрим, как ты запоешь дальше.

– Да ты хоть знаешь, кто мой отец, тварь! – с пеной у рта воскликнул тот. Поднявшись на ноги, он гневно посмотрел на обидчицу. От заикающегося и заплаканного сопляка не осталось и следа.

– О-о, да тут все друг другу родней приходятся. Куда ни плюнь, попадешь в дворянина, – закатила глаза девушка. – Ну же! Удиви меня!

– Мой отец глава Третьей канцелярии, – паж сжал кулачки и топнул ногой. – Он упечет тебя в темницу. Навсегда!

– О Боги, значит, ты такая же бестолочь, как и твой папаша, – усмехнулась Мария. Она грозно нависла над жертвой, обнажила кинжал и поднесла его к горлу мальчишки. – А теперь ты мне расскажешь, что тут произошло на самом деле, если хочешь еще раз увидеть своего чертового папашу.

Мальчишка молчал, смотря на обидчицу красными глазами. Маша собрала его волосы в кулак и прикрикнула:

– Говори!

Храбрость улетучилась из бедолаги, и он снова сжался. Из глаз брызнули слезы, а нижняя губа мерзко выпятилась наружу.

– Не убивайте меня, миледи. П-пожалуйста, – захлебываясь в рыданиях, промямлил мальчик. – Я…я совсем недавно стал пажом у Архииерарха. И…и почти ничего не знаю!

Мария оттолкнула его обратно на сырую землю и присела рядом.

– Что вчера произошло?

– Арх…Архииерарх, – всхлипнул парень и заикаясь продолжил, – приходит в свои покои вечером. В это время…я должен находиться возле его кабинета и ожидать распоряжений. Но вчера один из послушников сказал, что Архииерарх ждет меня в крипте под Собором.

– Дальше, – нетерпеливо спросила девушка, устроившись на мокрой траве поудобнее.

– Д-да, миледи. Я…спустился вниз, но там было пусто. Я прождал несколько минут, и решил, что меня разыграли. Я испугался гнева Его Преосвященства, и побежал обратно. А он уже ждал меня в своей комнате.

– Что делал старик? – заинтересованно спросила Маша и резко придвинулась ближе. Парень невольно зажмурился и заслонился руками, опасаясь новых ударов, но Маша не обратила на это внимания. – Он был цел? Ты заметил что-нибудь странное?

– Нет, он выглядел как всегда, – немного успокоившись, ответил паж. – Но был разъярен. Он наорал на меня, и обзывал по-всякому. Он всегда ругался, но вчера был особенно зол. Он…у него тряслись руки. Рассыпал монеты по полу, ползал, собирал их. И ругался. А потом…

Парень вдруг заглох, не решаясь продолжить.

– Что потом? – рявкнула Мария. – Говори, не тяни!

– Простите, миледи! – испуганно моргнул паж. – Потом он, как обычно, отправил меня за девками в «Примулу». Сказал привести двух моего возраста. И я ушел.

– Дальше! Что случилось после этого?

– Ничего, миледи. Я ушел в «Примулу».

– «Примула»? Это тот бордель в Верхнем городе?

– Да, – кивнул паж. – Гостиница для вельмож и важных особ.

– Называй как хочешь, – отмахнулась девушка. – Что-нибудь еще старик говорил?

– Сказал доплатить хозяйке за возможные увечья девкам, миледи. Он был очень-очень зол.

– Твоего возраста, говоришь? Сколько тебе лет, малявка?

– Четырнадцать, миледи.

– Этот гребаный больной ублюдок, – едва слышно прошипела Мария.

Ее затрясло от возмущения. Архииерарх получил по заслугам! Маша ненавидела подобных скотов. Беспринципных грязных животных. Узнай она раньше о его пристрастиях, то лично расправилась бы с этим чертовым святошей.

– Что за послушник сказал тебе отправиться в крипту? – спросила она, буравя взглядом серое небо.

– Я…не знаю, миледи, – скукожился паж. – Они все для меня на одно лицо.

– Когда ты вернулся из борделя?

– Ближе к полуночи, наверное… Я завел девок через тайный ход под лестницей, – ответил мальчик, указав рукой в сторону одного из шпилей Собора. – Но комната Архииерарха была закрыта. Я долго прождал его. Но потом…потом его нашли служители, над главным входом в Собор.

Маша откинулась на холодную от дождя траву. Ей не давало покоя смутное чувство, что смерти святоши и мадам Клетус неслучайно произошли одновременно. Все дело в идолах старых Богов. Кто-то узнал о них и выкрал. Но кто? Быть может, это связано с Архииерархом? Он ведь ставленник Поднебесья, значит, мог пойти на что угодно, чтобы заполучить фигурки. И он получил их! Но потом их у него отняли…

«Это похоже на правду».

– Мда… Ладно. Беги к своему папочке, сопляк. Если расскажешь про меня что-нибудь, – она наклонилась к его зареванному лицу, – я найду тебя, и ты пожалеешь об этом. Понял?

Юнец усердно закивал. Из его глаз снова побежали слезы.

– Проваливай!

Паж поднялся с мокрой травы и бросился прочь от мучителя, едва не сбив с ног спешившего к ним База. Мужчина удивленно посмотрел вслед улепетывавшему мальчугану и подошел к разлегшейся в траве Маше.

– Это был паж Архииерарха? – спросил наставник, нависнув над девушкой.

– Он самый, – кивнула та, – мерзкий маленький сопляк.

– Ты допросила его?

– Присядь.

Мария поведала ему о том, что ей удалось узнать. Баз внимательно слушал, не задавая вопросов. Когда девушка закончила, он нахмурился.

– Об этом пока не следует никому докладывать, – сказал он себе под нос, – если мы не хотим спугнуть этого таинственного послушника. Он может оказаться либо убийцей, либо его сообщником. Но ради чего нужно было убивать ставленника Поднебесья? Чего он хотел от него добиться?

– Мне кажется, я знаю ответ, – протянула Маша, гладя ладонями траву. – Все дело в смерти мадам Клетус…

– Да чтоб тебя, Мария! – выругался Баз. – При чем тут эта бедная женщина?

Маша села. Она пристально посмотрела затуманенным от усталости и головных болей взглядом на наставника и решилась. Настала пора поведать ему обо всем.

– Мне нужно тебе кое-что рассказать, Баз. Но не здесь. Давай вернемся ко мне домой, я все покажу.

– Я не понимаю, Мария…

– Скажи мне, – спросила она, – за то время, что мы знакомы, показалась ли я тебе сбрендившей, чокнутой или спятившей?

– Нет…, – недоуменно ответил Баз.

– Когда я расскажу тебе, ты, скорее всего, решишь, что я такая, – ухмыльнулась девушка. – Но лишь тогда поймешь, как связаны эти две смерти. Мы закончили тут?

– Думаю, с нас хватит, – кивнул наставник. – Я доложил советнику Хоффману, что мы смогли узнать. Расследованием займутся лучшие сыскари Канцелярии. Мы же будем у них на подхвате.

– Тогда отправляемся, – сказала Маша и поднялась с травы. – Дело срочное, Баз. Поверь.

– Хорошо, Мария. Я поверю. Мы отправимся, но не раньше чем…

– Чем что? – снедаемая дрожью девушка всплеснула руками.

– Не раньше, чем мы обследуем этот потайной вход, – ответил мужчина и встал следом. – Преступник мог прийти и уйти этим путем. И если эти две смерти и правда связаны, Мария, уделить этому время будет нелишним.

Маше оставалось лишь согласиться.

Они вернулись в Собор и прошли через главную залу. Сегодня она была пуста. Все службы приостановили: послушников и прочих священнослужителей допрашивали сотрудники Канцелярии. Никто не помешает им изучить место преступления самостоятельно. Над головами был слышен свист сквозняка, когда они миновали гранитный алтарь, венчавший главную апсиду храма. Маша замерла как вкопанная. Ей послышался едва различимый шепот. Мерзкими склизкими змеями он проникал в разум, заточал его в непроницаемый кокон. Это чувство казалось до боли знакомым, но Маша не смогла припомнить откуда. Она была готова поклясться, что голоса исходили от алтаря. Девушка медленно подошла к нему и осторожно откинула зеленую драпировку. Под тканью оказалась лишь мраморная плита. Шепот стих.

– Чего ты там копаешься, Мария? – крикнул ей Баз, стоявший у потаенных дверей за колонной апсиды.

– Мне нужно поспать, – тряхнула головой девушка, прогнав наваждение. – Мерещится всякое уже.

Оставив алтарь в покое, Маша поспешила к Базу. Пройдя сквозь небольшую дверь, они оказались перед крутой винтовой лестницей, которая поднималась до самой верхушки одной из башен Собора. Здесь было темно. Из узких окон под потолком разливался тусклый свет. Легкий полумрак растекся над каменным полом, кутал ступени в своих клубах.

– Думаю, это здесь, – ткнул пальцем в темноту наставник. – Осмотри выход, а я поднимусь.

Маша кивнула, вернулась в залу и взяла с колонны капеллы один из подсвечников. Пламя оплавившихся свечей боязливо танцевало, пока девушка погружалась во тьму под лестницей.

На первый взгляд, ничего примечательного она не обнаружила. Ни крови, ни других следов. Устилавший пол кирпич из серых камней, такой же древний, как и сам Собор, был на удивление чист. Маша присела и провела ладонью по его поверхности. Присмотревшись в неровном свете свечей, девушка охнула: ладонь была чиста, не одной пылинки. Либо дотошные послушники все старательно отмыли, прибираясь накануне, либо кто-то убрался в этом месте специально. Решив проверить догадку, Мария обошла каждый из углов помещения, где обнаружила застарелые слои пыли.

– Интересно, – шепнула она себе под нос и прошла к узенькой, окованной ржавым железом двери, что приютилась под лестницей.

Тяжелая дверь не поддавалась, пришлось отставить в сторону подсвечник и навалиться посильнее. Шкрябая по выложенной камнем тропинке, она все же дрогнула и ушла в сторону. В глаза ударил серый утренний свет. Выйдя наружу, Маша внимательно осмотрела пятачок земли и травы, вокруг входа. Тоже ничего примечательного. На каменной тропе она не нашла ни следа. Даже если они и были, дождь давно их смыл.

Мария огляделась. Дорожка пролегала через скромный дворик c невысоким парапетом. Вдоль ограды протянулась колея рыхлой земли с посадками желтых и красных цветов. У стены Собора, там, где к нему примыкал витиеватый забор, на высоких шестах висели заросли плюща.

– Кто-то любил копаться в саду, – хмыкнула Маша. – Не наш ли это благочестивый Архииерарх?

Девушка подошла к грядке и перегнулась через парапет. В паре метров под ним, у подножия крутого скалистого склона, пролегала узкая дорога, что соединяла Храмовый квартал с Верхним городом. Вдоль мостовой стояли невысокие домишки, по красной черепице которых сбегали на брусчатку потоки дождевой воды. Сама дорога пустовала, лишь в одном месте под забором виднелась конская навозная куча.

– Проклятье, – выругалась Мария. – Совсем ничего.

Маша оттолкнулась от ограды, и направилась обратно в башню Собора, когда ее взгляд упал примятые цветы. Девушка склонилась к посадкам и осторожно раздвинула пышные желтоватые бутоны. Между цветами, прикрытый тяжелыми от капель дождя стеблями, виднелся след ботинка. Отпечаток подошвы наполовину терялся среди трав. Но место, где фигуристая пятка коснулась влажной земли, было видно отчетливо. След почти размылся, но кое-что осталось. Тонкая полоса продавила землю сильнее, чем вся подошва. Она ровно огибала пятку и терялась на фоне остального следа.

– Это же подкова! – удивилась Маша. – Убийца носит подкованные сапоги!

Она перегнулась через парапет и пригляделась к навозной куче. Должно быть, лошадь стояла ровно под этим местом.

– Отсюда он спрыгнул на дорогу…

Маша стремглав побежала к Базу. Ветром поднявшись по винтовой лестнице, она оказалась у открытых дверей кабинета Архииерарха. Внутри царила разруха. Всю комнату перевернули. Книги и свитки были нещадно выкинуты из стеллажей и полок. Выдвижные ящики стола валялись в углу, выпотрошенные и разломанные. Но самым ужасающим оказалось не это. Кровать Архииерарха, стоявшая у окна в противоположном конце комнаты, была измазана кровью вдоль и поперек. Мягкие пуховые подушки нещадно изрезаны и истыканы клинком. Сорванный балдахин из зеленоватого шелка, насквозь пропитанный кровью, валялся рядом, скомканный словно куча тряпья.

– Пекло…, – прошептала Маша, разглядывая место преступления.

– Подсоби-ка мне, Мария, – донесся из-за громоздкого платяного шкафа голос База.

Они с трудом отодвинули заляпанный кровью шкаф от стены. Тяжело дыша от натуги, Баз пошарил под ним и аккуратно извлек короткий кинжал с отломленным наконечником. На его лезвии виднелись разводы засохшей крови.

– Есть! – воскликнул Баз.

– Чей это нож? – спросила Маша, изучая рукоятку. На полукруглом навершии виднелось изображение Ока веры, в центре блистал увесистый изумруд.

– Полагаю, он принадлежал Архииерарху, – ответил Баз. – Убийца схватил его и начал пытать. Возможно, старик смог ранить нападавшего. Не сомневаюсь, что это его кровь. Видимо, убийца отбросил нож, так он и оказался за шкафом. Не берусь судить, был ли надломлен наконечник до покушения, или после…

– Зная Архииерарха, не думаю, что он стал бы ходить с поломанным оружием. Как ты догадался, что найдешь там что-то?

– Просто посмотрел, что лежит под ним, – улыбнулся Баз. – Сыскарям иногда везет.

– А обрывками балдахина убийца его связал и начал допрашивать и линчевать, – догадалась Маша. – Кстати, спасибо, что спросил, я тоже кое-что нашла.

– О, действительно, – виновато улыбнулся Баз. – Так что же ты нашла?

– Пол под лестницей замыт. Но лишь в некоторых местах. Значит, кто-то заметал следы. Убийца действительно ранен и, видимо, убрал за собой капли своей крови.

– Неплохо, Мария…

– Есть еще кое-что, – перебила Маша и села на край кровати. – Наш преступник носит подковы или некую стальную обивку на сапогах. Размер ноги, пожалуй, как у тебя, ни большой, ни маленький. Он перепрыгнул через парапет во дворе к лошади, которую заранее оставил на улице. Там осталась куча навоза. Этим путем убийца и скрылся. Думаю, так же он и проник внутрь. Но свидетельств этому я не нашла.

Ошарашенный Баз уселся рядом и стал восторженно хвалить подругу:

– Машенька! Ты молодец! Ты просто гений сыска! Жаль нам пока не узнать, что он выведал у Архииерарха.

Мария тяжело вздохнула и, встав с кровати, начала тревожно мерить комнату шагами. Расследование совсем отвлекло ее от переживаний о похищенных идолах и пропавшем Черныше.

– Что случилось, Мария? – наставник озабоченно посмотрел на девушку.

– Я знаю, что убийца хотел найти, Баз, – неуверенно начала она.

– Что-что?

– Это связано с мадам Клетус, – остановившись посреди комнаты ответила Маша. – А, вернее…со мной.

– Так, – встряхнул головой Баз, – давай по порядку. При чем тут вообще ты?

– Я хотела рассказать тебе это в другой обстановке. Но, видимо, больше нельзя откладывать этот разговор. Баз…, – Маша снова села на кровать и умоляюще посмотрела на наставника, – мне нужна твоя помощь.

– Для начала объясни уже, что происходит!

– Хорошо. То, что я поведаю, знает лишь горстка людей. Остальные, причастные к этой истории, давно мертвы. Пообещай, что все, что ты узнаешь, останется между нами. Ради твоей же безопасности.

Баз изумленно смотрел на подругу. Только теперь он осознал, как мало знает о прошлом подопечной.

– Хорошо, Мария, – кивнул он наконец, – я даю тебе слово.

– Рассказ будет долгим.

Девушка собралась с мыслями и поведала Базу свою историю. С самого начала, когда на ее родную деревню напала Орда Посланника. О пленении и измывательствах, что ей пришлось пережить в лагере воинственных дикарей из гханурских племен. Об участии в осаде древнего города Небославля и вступлении в ряды ордена мхаграев. О долгом обучении Пути мхаграя, суровом учителе и зверствах, что ей пришлось совершать, во имя Орды. Баз сидел в изумлении и слушал о тайне идолов старых Богов, которые являлись ключом к их же освобождению. Маша рассказала Базу и о спутниках и друзьях, что погибли в попытках помешать безумному Посланнику достичь своих целей. Умолчала лишь про необычный дар Ярослава. Друг стал первым за всю историю богородным от бога Смерти Мора. Мария решила, что о таком не следует знать даже Базу.