Кто-то должен быть лохом

– Давно приехал? – Спросил Кнут.

– С Армии? – В конце марта, а сюда, часа три назад. – Ответил я. – А вы что мотаетесь? Хотели меня на гоп-стоп взять?

– Ха, ха. – Заулыбался Кнут, и я увидел, что его верхнюю губу пересекает грубый, неровный шрам, а во рту не хватает как минимум двух зубов.

– Да мы тут одно дельце замутили, – вступил Шмель, переворачивая шампуры, а тут пацанята местные прибегают и говорят, что на «бугорки», какой-то хмырь с бабой на крутой тачке приехал. Ну мы сюда, проверить. Земля то наша.

– И обломались. – Сказал я улыбаясь.

– Ну почему. – Кнут обнял меня за плечо. – С тобой встретились. Ну и шашлычком угостимся, наверное.

– Ну, с этим, вопросов нет. – Я посмотрел на Олесю. Она сидела в той же позе и все так же настороженно наблюдала за нами. – С бухлом проблема. Но пару банок пива могу подогнать.

– Мужики, время уже. – Крикнул Питюня.

– Короче. – Шмель поднялся. – Не в обиду. – Он поднял перед собой два шампура.

Я махнул рукой и подойдя к стволу ивы, вытащил из воды две холодные банки алкогольного пива. Как знал, что пригодятся.

– Держи. – Кинул я их Кнуту.

Кнут поймал их на грудь. – Ты это, не обессудь. Времени нет. Как-нибудь стыканемся. Если что, заезжай в Глуховку. Поляну накроем, посидим как раньше.

– Это где ты так. – Я показал на губу.

– А, – скривился он, – менты трамбанули. И зубы выбили суки. Это уже после УДО было.

– Ну давай Клыч. Без обид. Только уговор. Ты нас не видел, мы тебя не видели. – Шмель подошёл к моему байку и обошел его вокруг. – Хорошая машина. – Похлопал по баку. – Тема. – Он махнул шампурами с которых капал жир и сел в коляску «Урала».

– Давай Серый. – Кнут протянул руку.

– Давай Олега. – Я крепко сжал его руку.

Я стоял и смотрел, как Кнут завел «Урал» и сев на сидение посигналил мне. Потом с заносом развернулся и раскидав пучки травы задним колесом исчез за зарослями кустарников. Звук делался все тише и тише, пока полностью не растворился в всплеске воды. Я повернул голову. Точно, есть еще один карп, или щука.

В тот день у нас с Олесей тоже ничего не получилось. Глуховские напугали её, и она была все время напряжена. Я это чувствовал. Даже уходя в кусты по «делам», она просила меня осмотреть место заранее. Какой уж тут секс. Но это подзадоривало меня ещё больше. Чем больше ожидание, тем слаще окончание. Мы съели остатки шашлыка и потом я сварил обалденную уху. Второй рыбой, оказался тоже карп. Поменьше первого, но это было не столь важно. Уха получилась жирной с дымком. Мы так и не смогли съесть всю кастрюлю и уезжая я оставил её прямо на потухшем костре. Почему-то уже тогда, я подкоркой мозга понимал, что никогда с ней больше сюда не приеду.

* * *

Тихо и спокойно, прошли праздники на девятое мая. А сразу после них, у нас началась дневная неделя. Я кивал Олесе при встрече, ничем не показывая перед другими нашу дружбу. Точно так же, я кивал и Юле, и Лере. Как-то в начале недели, Лера торопилась куда то, спеша на выход. В руках у неё был небольшой, кожаный кейс. Последнее время, она постоянно с ним таскалась. Я стоял у парапета и когда она подбежала к нему, у неё то ли подвернулся каблук, то ли она поскользнулась. Короче, я только успел вытянуть руки, видя её падение. Кейс улетел в сторону, но её я поймал, ощущая в руках твердое и упругое тело. Помог ей подняться, поднял с пола кейс и обхватив его с боков, передал ей. Она взяла его и благодарно улыбнувшись, выбежала наружу. А так, все шло обыденно и неторопливо. Занервничал, я только пятнадцатого числа. Был последний, чемпионский матч «ЦСКА» – «Локомотив» и начинался он в восемнадцать тридцать. Я работал в день и если брать с дорогой, то не успевал даже на второй тайм. Пашка начал названивать после обеда. К пяти часам, я не выдержал и подговорив Пашку, поставил телефон на громкий звук. Пашка кричал, что он мой сосед снизу и что я его заливаю. Воды уже по колено, а моя хозяйка не берёт телефон. Сашка все слышал, и я сразу позвонил Чайковскому и отпросился.

Это был лучший день. Даже лучше, чем с Олесей на «Бугорках». «ЦСКА» нужна была победа. Только победа, иначе их в параллельном матче обходил «Зенит». И они её достали, выиграв с минимальным счетом 1–0. «ЦСКА» – чемпион. Мы орали как угорелые. Да что мы. Все кафе орало в восторге. Все угощали друг друга пивом, а Шавхат, подарил всем по кружке бесплатно. Это был фурор. Я опять остался ночевать в гостях у Пашки. Ольга, посидев с нами до полуночи и постреляв глазками ушла домой к родителям. Когда-то их отец дядя Гриша, был главным инженером на газокомпрессорной станции, и ещё тогда, выкупил старые овощные склады у треста «Сельстрой», а потом выйдя на пенсию, развернул там станцию тех обслуживания. Когда мы с Пашкой были в армии, он рядом с СТО, построил двухэтажный дом, и они переехали туда. Он был рядом со старой двух этажкой, в которой они раньше жили. Всего в сорока метрах. Пашка придя со службы, отказался переезжать и остался в старой квартире. Я понимал его. Всегда свобода. Работа под жопой, да и жрать он не готовил, а ходил к матери, благо только дом обойти. Хорошая девчонка была Ольга, только не тянуло меня к ней. Ну, ничем не тянуло. Олеся это другое. Совсем другое. Когда она просто улыбалась мне из-за стойки, мне уже было хорошо. Я не назначал ей свиданий и пока ещё не подарил не одного букета, полагая что все впереди. А она не обижалась и, наверное, терпеливо ждала. Мне не хотелось никаких встреч, в период, когда я работаю. Хотя можно было, выделить один день, среди недели. Но что стоит, просто немного подождать.

С восемнадцатого числа, у меня наступала выходная неделя, а сегодня мне пришло извещение, что меня приняли в полицейское училище города Липецка.

Семнадцатого числа, я предложил ей на завтра встретится. И вот, после этого, мы уже встречались каждый вечер. Гуляли в парках. Ходили в кино и даже один раз в театр. Я был в театре первый раз в жизни. Мы гуляли по набережной или просто неслись на байке по трассе. Два раза Олеся оставалась на ночь у меня. И что удивительно, секс у нас произошел, только во второй раз. В первую ночь, мы с ней просто тупо спали. Потому что приехали, в четыре часа утра.

Где-то числа двадцатого или двадцать первого, мы сидели в кафе, когда Олеся сказала, что Лера уволилась и на её место, поставили Юлю – Грязнулю.

– Жалко. – Сказала она. – Это она меня на ресепшн устроила. Теперь не знаю, как с Юлей сработаемся?

Удивительного для меня здесь ничего не было. Наверное, нашла что ни будь получше. Я и сам осенью уволюсь и уеду. Только как сказать ей об этом? Раза два пытался, но почему-то так и не смог. Решил, что пока не время и сейчас не стоит бередить душу. А Юлю, поставили потому что у неё железобетонная крыша. А может и Лерку подсидела сучка, чтобы место освободить. От таких людей всего можно ожидать.

Так в размеренной работе и вечерних встречах с Олесей, прошел май и наступил июнь. В начале месяца, мне позвонил Пашка. Он нашел покупателя на дедовскую «копейку». Мы поговорили о цене, договорились что деньги делим пятьдесят на пятьдесят. Пашка в неё хорошо вложился, да и сам все делал.

* * *

А потом, наступил, тот черный вторник, десятого июня. В этот день, я отлично выспался. Ополоснулся под душем и налил большую кружку чая. И вот только я отхлебнул первый глоток, как у меня сильно зачесался кончик носа. И только я поставил кружку, как зазудели ладони. С начала правая, потом левая. Не знаю, как у других, а у меня эти приметы работали на сто процентов. Значит, сегодня набухаюсь, получу бабки, скорее всего зарплата и кого-то увижу из старых знакомых. Странно было то, что сработало все одновременно. Никогда раньше такого не было. В запасе был ещё целый час и я, включив телек, лениво полистал каналы. На Украине, новый президент. Шоколадный король. Бла, бла, бла, бла. И так почти везде. Не на чём толком не сосредоточившись, оделся и поехал на дежурство. Как всегда, поставил байк на своё излюбленное место и пройдя к курилке, приготовился выкурить сигарету. Чтобы пройти напрямую, надо было пересечь газон. Некоторые так и делали, протоптав на траве тропинку, да и я не раз так грешил. Но сегодня я решил обойти его справа, и уже почти обошёл, когда увидел, как из дверей главного входа, вышли наш Чайковский и Геннадий Палыч. Я посмотрел на часы. Семь, сорок. Замедлил шаг и опять бросил взгляд на вход. Лысый Гена, размахивая правой рукой, что-то объяснял начальнику охраны. Неужели опять что-то произошло? Странно, что мне никто не звонил. Обычно, мы по телефону, сообщаем друг другу экстренные новости. Закурив, я все ещё думал над этим, когда из-за угла выплыл Гена. Увидев меня остановился и вытащив сигарету и не убирая взгляда, подошел прочти в притык. При его появлении, я хотел по привычке кивнуть головой, в знак приветствия, но от его взгляда, шею как будто заклинило.

– Куришь? – Задал он мне дебильный вопрос.

– Курю. – Наконец шею отпустило, и я кивнул.

– Ну и что вы там с Олесей намутили? – Он не прикуривал, а нервно мял сигарету в пальцах и все также не отрываясь смотрел на меня.

– Вы о чём? – Мелькнула мысль, что Гена опять поддал. Но нет, взгляд его был трезвый и вполне адекватный. Только с какой-то, ироничной хитринкой, типа «Я все знаю, и ты меня не наебёшь».

– Где Олеся твоя? – Опять спросил он, но все же один раз мигнул.

– Наверное дома. – Пожал я плечами. – Мы с ней сегодня не созванивались. Рано же ещё.

– В Следственном изоляторе она, понял. – Выпалил Гена. Поднес сигарету к толстым губам, но там было уже половина табака и он вышвырнул сигарету на газон. – В изоляторе, понял. – Зло повторил он.

Меня как по башке двинули. Первая мысль, Гена точно погнал. Может накурился или каких-нибудь анаболиков нажрался. Я тупо молчал, не зная, что ему сказать. Он отвернулся и прикурив другую сигарету, нервно затянулся.

– А за что? – Спросил я его в спину.

– Туда. – Он поднял правую руку с вытянутым указательным пальцем, в сторону условных дверей, которые отсюда были не видны. – Туда иди. Там тебе твой начальник, всё расскажет.

Я уже докурил и бросив бычок в урну, повернулся и пошел к входу. Никакого волнения, я тогда не испытывал, а разговор с Геной, считал какой-то тупой хренью. Я зашел в вестибюль и по взгляду, которые бросили на меня ребята, сразу понял, что все не так как мне казалось. Все намного серьёзней. Чайковский даже не поднял на меня глаза. Он сидел за дежурным столом и когда я прошел парапет, он подвинул ко мне по столу, продолговатый лист бумаги.

– Это тебе. Просили передать и что бы не опаздывал. – Сказал он и наконец поднял на меня глаза.

Я взял лист бумаги. Это была повестка в Следственный Комитет, на 09:00 10.06.2014.

– А что это? – Спросил я. В голове мелькнула далёкая мысль, что может быть дело связано с теми воришками и дядей Гришей. Или Кнут с Шмелём, где-то засветились? Но причем здесь Олеся?

– А откуда я могу знать, что это? – Ответил мне Чайковский. В твоих данных о прописке, указан адрес какого-то Торопова Павла в Комли. Поэтому, они тебя нашли через нас и просили передать. Так что сейчас давай, не опаздывай. И ещё. Сам понимаешь, где работаешь. Нам эти проблемы не нужны. – Он убедительно покачал головой в разные стороны. – Давай, как хочешь, но разводи там, чтобы у тебя все было чисто. Или увольняйся. Другого ничего предложить не могу.

– Да хоть причину, можно узнать? – Спросил я. Во мне начал подниматься страшный ком бешенства. Я чувствовал это. Там, внутри. Я всегда его чувствовал в непонятных ситуациях или перед первым ударом. Я посмотрел на пацанов. Кирилл с Витьком стояли, опустив головы. Сашка смотрел на меня с вопросом в глазах, а взгляд Васи выражал упертое спокойствие – «не кипишуй братан, по любому разберёшься».

– Ну, знаешь, заменить мне тебя пока некем, так что сейчас дуй по адресу. – Чайковский ткнул указательным пальцем в повестку, которую я держал в руках. – И как освободишься. – Он посмотрел мне прямо в глаза. – Если освободишься, сразу на дежурство. – Сказал Чайковский. – Он поднялся и взяв в руки свою папочку направился на выход. Прошел парапет и остановившись, повернулся ко мне.

– Все, что знаю. – Сказал он как-то устало, – сегодня рано утром, арестована Олеся. Геннадию Павловичу, позвонила её мама и сказала, что её забрала полиция. – Он как-то тяжко вздохнул. – Ты вроде как с ней встречался? Значит знаешь что-то больше чем мы. – Он обвел ребят взглядом, как бы призывая в свидетели на свою сторону и вышел.

– Пойдем Вась, я тебе внутренние ворота сдам и дверь в столовку. – Сказал Кирилл.

– Угу. – Гукнул Вася и они тоже вышли.

Я стоял с повесткой в руках и ни черта не соображал. В голове крутилась всякая херня.

– Ну, я пойду обойду вестибюль? – Нехотя спросил Сашка.

Я махнул рукой. Мы доверяли друг другу и не имело смысла тратить его время.

– Тогда давай расписывайся. – Сказал он.

Я сел в кресло и расписался в журнале, все ещё держа повестку в руках.

– Ты это. Держись что ли. – Сказал Сашка. – Мы правда, ни хрена не знаем.

– Угу. – Я махнул рукой и даже не посмотрел на него. Он ушел к лифтам, и я остался один. Я никого не хотел видеть. Вообще никого. Я хотел остаться один. Мне необходимо было подумать. Только над чем думать я не знал… Какие проблемы могли быть у Олеси? Что она натворила? Что? Что? Что? Тысяча что. Вошел Вася. Обошел весь вестибюль и подошел к столу.

– Ты это, не переживай Серый. – Он положил мне тяжелую руку на плечо. – Рассосётся все потихоньку.

– Да, да – Сказал я, смотря в монитор, но ничего не видя. Мутные пятна квадратов с камер, не концентрировались в моей голове. – Ты Вася, садись. – Я поднялся. – Уже время, мне ехать надо.

– Давай, давай. – Вася с готовностью опустился в кресло. – Удачи.

Это была самое дебильное утро в моей жизни. Хуже всего на свете, это неизвестность. Устав строить всякие, порой даже абсурдные предположения, я решил успокоится и выкинуть все из головы. Я посмотрел на адрес в повестке и перевел взгляд на циферблат своих часов. Ехать где-то минут пятнадцать. Успею. Пройдя в курилку вытащил сигарету и закурил. Не знаю, как у других, а у меня почему-то, всегда логические размышления, проявляются именно во время курения. Может никотин так на мозг влияет? Нужно собраться и ехать в Следственный Комитет. Вот это меня настораживало больше всего. Как мне было известно, мелкие дела, расследуются районными дознавателями. Более сложные, с убийством расследуются прокуратурой. А вот Следственный Комитет, берет дела очень серьезные. И что такого могла натворить Олеся, простая администратор ресепшен?

Я не много не рассчитал время. С восьми до девяти, на дорогах был полный коллапс, и я то и дело застревал в пробках. Мелькнула мысль срезать дворами, но я плохо знал этот район и боялся запутаться ещё больше. Поэтому, когда я подъехал к зданию Следственного Комитета, на часах было ровно 09:06. Я втиснул байк между белым «Лексусом» и полицейской «Шкодой», больше свободного места я не нашел. Вся стоянка была занята. Снял шлем и поднявшись по ступеням, открыл тяжелую, дубовую дверь. В полупустом вестибюле, гулко раздавались голоса и цокот каблуков по лестнице. На входе, справа, возле массивной тумбы с перекладиной, стоял молодой лейтенант. А прямо, располагались такие же, как и у нас турникеты.

– Вам к кому? – Вежливо спросил он.

Я вытащил из кармана куртки повестку и молча протянул ему. Летёха, посмотрел на неё и сел за компьютер. С минуту подвигав мышкой, он удовлетворительно кивнул головой и что-то отметив в журнале, поднял на меня глаза. – Ваш паспорт пожалуйста.

Я вытащил из другого кармана паспорт и так же молча вложил его ему в руку. Лейтенант сверился с повесткой, что-то отметил в компьютере и вернул мне мой документ с вложенной повесткой.

– Второй этаж, двадцать четвертый кабинет. – Он нажал что-то внизу тумбы, и никелированная перекладина поднялась вверх. Я прошел и направился к единственной лестнице, ведущей на второй этаж. Вверх и вниз сновали люди. В форме и в гражданском. Кто-то с кем-то переговаривался по телефону. Здесь царила такая активная жизнь, что я прямо охуел. Это же надо, сколько всяких бандитов у нас развелось, что они так рьяно работают. А время то всего пол десятого. Что же у них после обеда твориться. Я поднялся на второй этаж. В углу, стояли и разговаривали, две девушки в темно-синей форме. Стройные ножки. Черные туфельки. По длинному и довольно широкому коридору, так же сновали люди, и я пошел прямо, отмечая таблички на дверях. Слева первая дверь была с № 16. Справа № 43. Значит мне нужно идти где-то в середину коридора и дверь, судя по всему будет с левой стороны. Я прошел метров двадцать и увидел на желтой двери № 24. Здесь. Я открыл дверь и вошел. Терпеть не могу, предварительно стучаться. Однажды в армии, эта привычка подарила мне три дня гауптвахты, зато я видел кусочек секса, нашего начальника штаба и связистки. В полупустом кабинете, у окна, за простым офисным столом сидел молодой парень, лет двадцати пяти и в гражданке. А я уже настроился говорить с дядей в форме. Все же заведение соответствовало. Справа стоял еще один стол, но за ним никого не было. Парень поднял голову. У него были сальные редкие волосы, зачесанные назад, а чуть скошенный подбородок и вздернутый кверху нос, делал его похожим на мопса.

– Вот. – Я протянул ему повестку.

– Присаживайтесь. – Он взял повестку и изучив её небрежно посмотрел на меня.

Я сел на стул, стоявший с другой стороны стола и сняв шлем с руки, пристроил его на коленях.

– Так. – Голос у него был пронзительный и неприятный. – Вы Клычев Сергей Александрович?

– Да. – Кивнул я.

– Знаете ли вы Белорад Олесю Владимировну? – Спросил он и уставился на меня пристальным взглядом.

Вот тут я немного растерялся. Как-то за все время я даже не удосужился узнать ни её фамилию, ни тем более отчество и сейчас, как-то засомневался, может они её перепутали с другой Олесей? А фамилия мне понравилась.

– Не знаю о какой Олесе идет речь? – Произнес я. – Я знаком с Олесей, которая работает администратором на ресепшн в офисном центре «Компас», но к сожалению, не знаю её фамилии и отчества тоже.

– Понятно. – Он кивнул головой. – Могу вас заверить, что мы с вами говорим об одном и том же лице. – Он почесал нос и продолжил. – Вы поддерживали с ней отношения? И если да, то какие именно?

– Теплые и дружественные. – Уклонился я от прямого ответа.

– Хм. – Хмыкнул парень. – Вы не хотите сотрудничать со следствием? – Спросил он.

– Хочу. – Я кивнул головой. Этот напыщенный чудик, начал меня раздражать. Я посмотрел на его руки. Пальцы кистей он сплел между собой и положил на стол. Пальчики были тонкими и холеными. Может быть в голове у него что-то и было от образования, но мне казалось, что сидит он в этом кресле не заслужено. Скорее всего с чей-то протекции и, если глубже копнуть, наверняка у него окажется кто-то из родственников или в прокуратуре, или здесь.

– Давайте сотрудничать. – Повторил я. – С начала представьтесь пожалуйста.

С этими словами парень, выпрямился и разгладил воротник белой рубашки. Видно понял свой косяк.

– И второе. – Я увидел в нем искру подчинения. Есть такие люди, которые любят подчинятся. И не важно кому. У них это заложено на генном уровне. – В связи с чем вы меня вызвали и в качестве кого? – Уже твердо, чуть, чуть с наглецой спросил я.

– Младший следователь, Вершин Максим Игоревич. – Уже серьёзно ответил он.

– Вы вызваны в качестве свидетеля по делу о хищении с «ПромКартБанка» четырех миллиардов, двести четырнадцати миллионов, шестьдесят три тысячи рублей.

Вот тут уже подсел я.

– Каких миллиардов? Олеся? – Спросил я. – Я одного миллиона то никогда не в глаза не видел.

– Так вы можете ответить, в каких отношениях вы были с гражданкой Белорад? – Вершин вывел меня из ступора.

– Это моя девушка. – Сказал я. – Мы с ней встречались.

Он записал что-то на форменном бланке.

– Скажите пожалуйста, где вы были седьмого мая этого года? – Спросил он и опять уставился на меня.

И тут у него зазвонил телефон. Он поднес его к уху и поднял вверх указательный палец, призывая меня подождать с ответом. Открылась дверь, и кто-то вошел. Я невольно повернул голову и увидел Вику. Лапина Вика. Моя соседка и одноклассница. Раньше нас называли жених и невеста и я все время из-за этого дрался. А уже когда мы выросли, я дрался с теми, кто к ней приставал, а она мне жаловалась. Вика стояла в дверях в красивой темно-синей форме. Белой рубашке с синим галстуком. Две маленькие звездочки на погонах, говорили о самом начале её карьеры. Она смотрела на меня и улыбалась. Я до сих пор думаю об этом. Почему телефон зазвонил именно в тот момент. Не раньше и не позже. И почему, в кабинет зашла не другая сотрудница, а именно Вика, и зашла не раньше и не позже. Если бы кто-то и них опоздал, то все бы, наверное, закрутилось совсем по-другому.

Вершин положил трубку и посмотрел на Вику.

– Они уже здесь. Сейчас начнется. – Сказала она Вершину.

– Сказали же к одиннадцати? Я свидетеля вызвал. – Вершин был не доволен, но стал собирать бумаги на столе.

Вика, пожав плечами и ещё раз мне улыбнувшись вышла, закрыв за собой дверь.

– Так, вы вот что. – Он взял мою повестку и расписался на ней. – Печать и время вам поставят внизу у входа. Пока никуда не выезжайте из города. Идет предварительное следствие, и мы вас ещё вызовем, завтра или послезавтра. – Он протянул мне повестку, давая понять, что аудиенция на сегодня закончена. Я взял повестку и вышел из кабинета. Все ещё ничего не понимая я прошел по коридору и возле лестницы, опять встретился с Викой.

Вика, Викуля, девочка с косулей. Коса у неё осталась, только была закручена в тугой блин на затылке. Вика, улыбаясь скосила глаза в сторону лестницы и чуть качнула головой. Я понял, что здесь разговаривать не место, да и ей, наверное, не положено болтать с кем попало на работе. Я заговорщитски подмигнул ей и стал спускаться, слыша за спиной стук её каблуков. Подойдя к лейтенанту, и протягивая ему повестку я чуть повернул голову. Вика, минуя меня пробила пропуск и вышла на улицу.

– Что-то быстро? – Лейтенант, посмотрев на часы, проставил время и шлепнул печать.

– Так я же законопослушный. – Произнес я и взял протянутую повестку.

– Иди уже. – Заулыбался летёха. – Законопослушный.

Вика ждала меня на улице, подальше от главного входа. Я подошел к ней и машинально хотел чмокнуть в щечку, но она, предугадав мои намерения, резко отстранилась. – Ты что? – Сказала она полушепотом. – Не здесь же.

– Понял, понял. – Я вздохнул и поправил на руке шлем. – Работа.

– Ты как здесь оказался? – Вика радостно волновалась. Я это видел. Не зная куда деть руки, она стала теребить пуговицу на рубашке. Я сразу отметил, как блеснуло кольцо на безымянном пальце.

– По бандитским делам. – Неумело пошутил я.

– Что-то серьезное? – Вика насторожилась.

– Да знаешь, сам не пойму. – Я опять вздохнул. – Прихожу сегодня на работу, а мне говорят, что моя девушка арестована. Ты вот меня не дождалась… – Опять я перевёл все в шутку и ткнул пальцем в её кольцо.

– Фу, перестань. – Заулыбалась Вика. – А фамилия у девушки есть?

– Благоо… – Начал я, почему-то забыв окончание.

– Белорад – Помогла мне Вика.

– Точно. – Ты извини, я с ней всего месяц встречаюсь, а фамилию узнал только сегодня и то от вашего следака.

– От Макса? – Она обнажила в улыбке великолепные, ровные зубки. – Нашел следака. Он стажер. Дело ведет Тимофей Сергеевич. А ему дали только предварительно опросить свидетелей.

– Стажер? – Переспросил я. – А понтов, как у генерала.

– А дело то очень серьёзное. – Погасила улыбку Вика. – Видно плохо ты знал свою девушку. Скорее она вела двойную жизнь. Работа, ты, это официально. А вот в другой жизни, она занималась совсем не законными делишками. Так что, если ты там не участвовал, не переживай. Девушек в нашем городе, ну очень много. Видел кого-то из наших?

– Угу. – Сказал я, и почему-то поверил Вике. Чем она занималась, до меня? Да и при мне тоже? Я же за ней не следил. Не следил. Следил. Нотариус. Вот кто есть в её второй жизни. – С Пашкой часто вижусь. Он в Комлях, у отца на СТО работает. Лерку видел, Никишину из параллельного. – Вернулся я к разговору.

– Леру? – Удивилась Вика.

– Ну да, – кивнул я, – она старшим администратором работала в «Компасе». Это офисный центр по Студенческой. Только она уволилась недавно.

– Не знаю, я в том районе не разу не была – Вика покачала головой. – Надо же, всё звезду из себя строила. Наташка рассказывала, когда она уезжала, говорит, вы обо мне ещё услышите и не раз. А тут на тебе, домой вернулась. Администратор. – Вика засмеялась. – Ну ладно, мне пора.

– Стой. Ты мне в двух словах скажи, что за дело то? – Спросил я.

– В общем афера с крупным хищением. Взяли какую-то тупую тётку. Всё на неё оформили, а денег нет. – Ответила Вика.