Русская философия. Анализ истории. Том 4

Также Нил Сорский настаивал, что с ересью жидовствующих следует бороться только лишь в богословской полемике, но никак не казнить сторонников её, ибо мир от этого не наступает, а война переходит в иные сферы и далее обретает иные масштабы. Почему? Потому, что ересь имеет много граней, но в любом случае сама причастность к ней делает человека разрушителем естественного, Богом откровенного порядка вещей в государственной литургии. Ересь сия – болезнь разумного, которой может заразиться любой и в любой момент своего бытия, независимо от своего положения в обществе и даже уровня святости. И с этим не борются с помощью меча и топора, если это не востребовано как самозащита, а делают её ещё одним дополнением, своей недостающей гранью в полноте исповеди Истины столь нужную в деле выживания.

«Слова, сказанные сто лет тому назад великим православным богословом митрополитом Филаретом Московским, прекрасно выражают именно это положение: "Необходимо, чтоб никакую, даже в тайне сокровенную премудрость (мы) не почитали для нас чуждою и до нас не принадлежащею, но со смирением устроили ум к божественному созерцанию и сердце к небесным ощущениям". Иначе говоря, догмат, выражающий богооткровенную истину, представляющуюся нам непостижимой тайной, должен переживаться нами в таком процессе, в котором вместо того, чтобы приспосабливать его к своему модусу восприятия, мы, наоборот, должны понуждать себя к глубокому изменению своего ума, к внутреннему его преобразованию, и таким образом становиться способным обрести мистический опыт» (В.Н.Лосский «Очерк мистического богословия», М., 1991, стр. 9)

(Следует сказать, что индусы, так-то мудро поступили с христианской мудростью, но нельзя ровнять по значимости голову и какой-то другой орган тела. Без чего-то человек ещё может жить, а без головы нет. Без мудрости философских доктрин прожить можно, но без подвига самопожертвования – никогда.)

Именно это так хорошо понимал замечательный святой старец Нил Сорский, когда призывал не казнить несущих ересь жидовствующих, но вести диспут с ними, ибо опыт побед в богословских прениях важен нам самим. Это нужно для того, чтобы заткнуть дыру или усилить слабое место в корабле от возможной пробоины. Еретики нам важны живыми, как носители заблуждений, которые могут возникнуть стихийно в любом из нас, что самопроизвольно выкидывает человека на «ту сторону баррикад», то есть делает союзником враждебному сообществу или стране. Причём происходит сие незаметно, при этом с некогда бывшими национальными героями, противостоявшими насмерть в своё время им. Таким образом, в любой момент врагом естественного порядка вещей может стать и начальник, и подчиненный, даже не ведая того, что он с такими мыслями и вопросами причастен к ереси жидовствующих. Всякий еретик в первую очередь человек и не может исповедовать что-либо инородное в первую очередь своему естеству, но только в границах жизненного пространства. То есть рано или поздно с этим столкнётся любой из нас и, не имея опыта, не сможет решить этот вопрос, также как и казнить самого себя на плахе. Спасая человека уязвлённого ересью, на самом деле спасаем самих себя.

Но вот семя плевел посеяно и уже великий император Николай Первый произносит речь: «Революция на пороге. Но, клянусь, она не проникнет в Россию, пока во мне сохранится дыхание жизни». Звучит трогательно и в то же время наивно надеяться на успех, решая такие вопросы методами, столь далёкими по природе вещей от сути. Меч, которым следовало отражать угрозу революции, должен был иметь такое же естество и сущность, как и сама революция – нужно идеологическое превосходство. Это значит, что революция была просто делом времени. Точно также ошибался до войны Иосиф Сталин.

С другой стороны, святые Иосиф Волоцкий и Нил Сорский в своих поучениях дополняли друг друга, ибо их системы ценностей – части или стороны полноты Истины. По этой причине, общий жизненный цикл, который называют также богослужением, просто обязан отражать и эту сферу реальности по возможности каждого из нас. Тем более святой Иосиф Волоцкий утверждал, что выше Церкви и её власти нет ничего, то есть «идеал аскезы является нормой для всех». Произнося эти слова, он как бы сам свидетельствовал о том, чего он никогда своим образом богословия, выраженным в хозяйственной деятельности, достигнуть не мог. Ибо человек может быть выше всех только одним способом – как можно больше времени его жизни он смотрит на Небо в молитве. Хозяйственная, государственная и политическая деятельность – всегда второстепенное обеспечивающее всё необходимое для обеспечения возможности как можно больше времени смотреть на Небо в молитве. И если нет этого, то самопроизвольно начинается бесконечная борьба. Что и видим мы в истории русских междоусобных войн перед нашествием Золотой Орды и дворцовых переворотов, борьбой с влиянием Церкви и вообще уничижении оной. Таким образом, в этом смысле поучения святых Иосифа Волоцкого и Нила Сорского никак нельзя ставить вровень, на одну ступень, ибо это всё-таки разные в Божественной Субординации уровни и, в то же время, разлучать нельзя, ибо значимость имеют для мирного развития истории. Итак, мы пришли к выводу, что казнить за то, что человек обладает иным мировоззрением – один из признаков содомского греха, как преступного смешения при наведении порядка. Представьте себе кружка лежит на полу – это не означает, что её следует разбить, а просто помыть и поставить на место и оная ещё послужит. А так эти казни навели ещё больше смешений и бардака. Это зерно, выраженное в казни инакомыслящих без последующих поисков ответа на поставленные вопросы (как это было в Испании, где также боролись с этой же ересью), всё-таки имело место быть и без соответствующего покаяния, то оное проросло в течение последующих времён в этих странах. С другой стороны, больным, в любом случае, нужно сделать ограничение влияния на общественность, нужен карантин до тех пор, пока мы не разработаем противосредство, да и самим больным нужен труд в поте лица, при котором молитва воспринимается совсем иначе и вообще мир переворачивается. Но это должен быть карантин, а не то, что мы имеем ныне в тюрьмах. Надо постоянно разбираться в этом вопросе в течение всех веков, иначе мы натворим тут дел. Давайте любить друг друга! Надо сказать, что Иван третий так и поступил, ибо казнённых было не столько как в инквизиции, а остальные были разосланы, как говорят отцы.

Надо сказать ещё и по-другому. В каждом возрасте свои приоритеты в образе жертвенности в соответствии с возможностями человека, с его набором талантов в этом возрасте, но это только приоритеты, при которых молитва не исключается, а дополняется одно другим, то есть происходит одновременно. Спасение через тяжёлые труды только возможно, когда то самое перебирание узелков на чётках, трансформировано в деятельность физическую, а чисто молитва – делание, когда силы уже на исходе и когда нельзя отвлекать внимание на что-то иное. То есть, их учения приемлемы в большинстве случаев к разным возрастам верующих людей, что есть суть проявления одного и того же, Божественного, но в разное время его жизни. Есть исключения, но только для особо избранных.

Святые Нил Сорский и Иосиф Волоцкий строили государственность, точнее пытались организовать жертву Богу в форме государства.

Что такое демократия? Обсуждать эти вопросы, может быть, не имеет особого смысла. Ведь при любом раскладе вещей всё занимает своё место само по себе. При всей очевидности хаоса порядок в нём остаётся и он Божественный. Но это нужно нам самим, чтобы строить государственность, в котором бы не было противоречий и которое бы было максимально живучим. Мы исследуем эти вопросы, ибо нам нужно как можно сильнее вписаться естество Божественного устроения Вселенной.

Демократия предполагает выбор решения, при котором имеет место движения всех одновременно голосующих в одном направлении. Это когда каждый отстаивает только свою точку созерцания проблемы, открывающей человеку уникальные какие-то наиболее привлекательные в данной жизненной ситуации особенности по отношению к другим. Жизнь – вершина, на которой можно и надо только стоять, а не ходить. Ибо всякий шаг в сторону будет уже падением от вершины в бездну. Всякое движение на ней может быть только в одном направлении – вверх, к совершенствованию себя самих. Когда же большинством голосов принимается решение о движении в каком-то ином направлении в ущерб всему остальному, то это уже падение с высоты в пропасть, кругом окружающую. Тут не зависит от того, сколько там было голосов у тех или других. Таким образом, демократический путь решения задач становится в корне неверным, ибо всякая задача многогранная есть, и решать её также следует не однонаправленно.

Или вот такой пример. Беда демократии в том, что несущий в себе Истину и те, кто к ней имеет меньшее отношение уравнены в правах. Бог – Личность, но это не значит, что Он должен принимать участие в голосовании на равных со Своим же творением. То есть, это то самое смешение, выраженное в западном догматическом христианском богословии, от которого правильный выбор не будет сделан никогда, ибо Бог, как Личность, будет утверждать только то, что более всего несёт в себе страдание и даже мученичество. Ведь Он велик и у Него великие Цели вечности и нам приходится в мучениях расширять свою природу для постижения Его. То же самое делает или должен делать монарх, который призван вести свой народ на Голгофу, ибо для другого он даже и не нужен и неизбежно станет жертвой заговора. Это одно. Другое, каким бы большинством голосов решение ни было бы принято, оное сразу встаёт в оппозицию реальному положению дел в народе. Это первое начало гражданского противостояния, а потому такое решение имеет очень недолгую жизненность ввиду своей односторонности, и при первой же заминке, что неизбежно, прежние решения могут оказаться ошибочными. Это сильно подрывает авторитет собрания и расхолаживает общество. И главное даже не это, ибо мы разбираем здесь демократическое общество, состоящее из честных, порядочных людей и, как мы видим, даже при этом условии кристальной честности всех, оное обречено на провал. В жизни же, для прохиндеев, тут много простора действий и они воспользуются всеми возможностями данного политического образования для извлечения выгоды. Прохиндей пролезет всюду, кроме одного – на Голгофу, на которой государю суждено жить все время своего царствования. В противном случае, монархия теряет смысл, ибо оказывается в области досягаемости нечестивых людей.

Над общей проблемой государственности следует работать каждому участнику голосования в отдельности, именно в той грани, которая открывается ему, как мыслителю или по уникальности своего положения. Каждому следует работать и утверждать мир в своей сфере понимания, а не идти всей толпой в за одним, сея войну. На корабле для жизни всего коллектива важен труд каждого матроса и от каждого матроса зависит жизнь всех остальных и капитана в том же числе, но это не значит, что каждый матрос будет делать то, что ему нравится, лезть в рубку или на место повара. Делая хорошо свое малое дело, матрос утверждает общее дело в равной степени, как и капитан или кто другой из них.

Любовь толкает людей к подвигу, дарует важное качество – уверенность в себе. Благодать Божия наделяет нас этим качеством любви, от чего человек обретает твёрдую уверенность в самопожертвовании собой, ибо это важное условие счастья. Представьте себе, что у вас арбузное поле, на котором уродился хороший урожай этих замечательных ягод. И вот их такое множественное изобилие, что некуда их девать. Это можно назвать арбузное счастье, как бы узкая специфика радости жизни, которая толкает человека к подвигу – он раздает арбузы всем окружающим. Как бы это есть механизм того, какое влияние оказывает счастливый человек. Царствие Небесное бесконечно велико и приобщение к нему также делает человека счастливым, уверенным в себе, желающим служить окружающим людям. Отсутствие Благодати Божией стимулирует хождение толпой – это всегда от трусости, ибо такие люди любят сами себя каждый, а нести ответственность всем – это уйти от ответственности всем сразу. В рассматриваемом предмете истории России, сам царь снимает ответственность с себя и от неуверенности своей возлагает на других. Этот царь всегда тиран и всегда приведёт к кровавой жертве. Вот как это работает. Дума – орган, который может работать эффективно, лишь защищая и утверждая нравственный закон и самосовершенствование в духовной жизни, побуждая всех идти туда, где все станут победителями, где Благодать Божия обяжет каждого положить душу за други своя. Это первое. Второе: разумное всегда ищет именно то, что легче, ибо это считается правильным. Разум всегда отражает сущность только подобную по естеству самому себе, только то, что находится в области его возможности постижения природы. А реальное велико, и не всегда то, что легче, становится действительно легким, точнее, легче воспринимать малое, находящееся в границах желаемого, чем великое, которое раздвигая наши границы мировосприятия, ломает наш внутренний мир, потому нуждающееся в глубоком анализе и осмыслении, и, более того, отвергающее желаемое. Таким образом, чтобы воспринимать реальность, необходимо делать усилие над собой, ломать себя, идти на жертвы и иногда на огромные жертвы (это для ленивого всегда предел возможного). Реальное не может быть распознано природой разума даже в течение одной жизни, не говоря уже о сиюминутном. Например, человек прогуливается в жерле вулкана, который начнёт своё извержение через несколько часов. Опасность можно увидеть только духом, хотя логика говорит об отсутствии оной, и хочется верить в то, во что приятно верить. Надо иногда помнить, борьба за живое предполагает страдание и утраты, но именно борьба за утверждение живого становится безумием, становится противной всяким разумениям, приводящим к потерям. Жизнь требует стоять на вершине, в максимуме своего здоровья, хотя всё вокруг выводит человека из этого состояния равновесия. Разумное же, наоборот, всегда требует эту гору обходить стороной. Поэтому демократия, как инструмент решения судьбоносных для человечества проблем, – преступление против самого народа, в котором повинен сам народ, ибо есть утопия в принципе устроения общественного порядка и в исповедании Истины. То есть, для решения этих задач должны включаться совсем другие «механизмы». Хорошо этот момент отслежен в Священном Писании, когда пророк доверился сновидению, строя экономику государства в будущем. Патриарх Гермоген благословил на борьбу с польским присутствием. Хорошо повёл себя Пётр Аркадиевич Столыпин, испросив послушания у своего самого трудолюбивого народа. То есть вывод простой, демократия – инструмент разрушения государственной литургии, мифа народа, ответственность за которое несёт только сам народ. Демократия хороша только в той области, где ей естественно быть – там, где обсуждается не судьба народов, так как это в ведении Божьего Промысла, а там, где работает конструкторская мысль, что осознал гений русского космоса. Ибо члены Думы – это люди со стимулированной, хорошо развитой природой мысли, а жизнь – категория жертвенного духа. Смешение их в одном едином целом приводит к нарушению довольно тонкой границы – является формой содомского греха. Естество мысли может реализоваться только там, где нет подвига жертвы, что есть мертвый механизм, к примеру или когда речь идёт о научной конструкторской работе («Одна голова хорошо, а две и более – лучше», – вот где демократия становится движущей силой. Этим, к примеру, хорошо пользовался выдающийся советский конструктор С.П. Королёв.) Машина есть машина, оная мертвая, а люди имеют жизнь. Как можно путать живое и мёртвое? Именно по этой причине в России Государственная Дума, думается мне, была первым звонком грядущих трагедий.

Таким образом, мы вновь и вновь приходим к ясному пониманию о том, что государство – одна из множеств форм исповеди Истины, один из способов приобщения к Сущности Божественного, одна из важных граней аскетического делания, одна из форм жертвы самого себя во Имя Творца Вселенной, неотделимая часть единого целого литургического делания, исключающего всякую инородность жизни.

Вот почему Европа с навязыванием демократических принципов в своих странах и во всём мире, ныне стала жертвой собственной безграмотности. Демократия – утопия в самом её зародыше и не может нести созидающего начала.

1.4. Утопия коммунизма

Для того, чтобы более полно освятить этот вопрос следует рассмотреть некоторые важные моменты.

Эпоха Просвещения. Что это такое? Для начала, в двух словах и самое существенное, скажу о религии Древней Греции. Православие утверждает Суд Божий после пребывания человека на земле. Каждый получает то, что он заслужил. Отсюда такое отношение к жизни, как к временной рабочей одежде. Греки же до Рождества Христова считали, что после смерти, какую бы святую жизнь человек не вёл, попадает в аид, то есть в ад. Были исключения, такие как зять бога Зевса, женившийся на прекрасной Елене и кое-кто из героев. Ну а раз так, то в обществе доминировала мысль о бессмысленности воздерживаться или упражняться в аскетике, если всё это напрасно, а значит, все радости жизни надо брать уже здесь, пока живой, пока есть эта возможность. Отсюда с течением многих веков пошли такие учения как у Эпикура, Демокрита, киренаики, дионисийские и орфические мистерии и так далее. Например, читаешь некоторые работы Платона и такая на душе грязь оседает, что хочется книгу вообще выбросить в окно и боле не возвращаться к ней. А ведь это наследие древних греков, сохраненное, переиздававшееся древними. «Бери от жизни все» трансформировалось в мерзости запустения, которые ими воспринимались обыденно. Педофилия, гомосексуализм, зоофилия и так далее. Для чего на этом акцентировал внимание? Для того, чтобы люди ясно понимали к каким истокам приобщались люди эпохи Просвещения. Что это на самом деле было такое, появившееся на выродившемся Христианстве, с языческой формой исповеди о Боге в догматике. За гениальностью мысли древних следовал весть спектр извращения человеческой природы автоматически. Почему? Потому, что мысль и долг перед жизнью – вещи диаметральные в той же степени, как смерть и жизнь.

Вновь представьте себе шарик на выпуклой гладкой поверхности. Если его отпустить, то по логике вещей он скатится и мы можем предвидеть где он окажется через какое-то время. В жизни все наоборот, шарик лезет на вершину выпуклости. Речь идёт о здоровье человека, которое постоянно что-то пытается вывести из строя: холод, болезни, опасности и случайности. Но здоровье постоянно восстанавливается. То есть в жизни как раз всё наоборот против всякой логики – «шарик» упорно лезет на вершину. Так ведёт себя организм любого живого существа, на здоровье которого покушается абсолютно всё вокруг, постоянно сталкивает из состояния равновесия. Но организм борется, восстанавливает гармонию и равновесие в прежнее положение. Таким образом, этот «шарик» как бы постоянно находится вверху, точнее колеблется вокруг этой вершины. Почему? Потому что он живой, то есть не шарик, организм живой. Как только наступает смерть, – да, организм «скатывается с вершины», то есть, начинает полностью разлагаться, то есть, жить по законам распада, а это и есть логика, согласно которой появляется предсказуемость в поведении. Таким образом, законы логики имеют значимость и включаются только после смерти организма. Жизнь же требует стоять на этой вершине бытия, что есть противное всякой логике. Точно также во всех сферах жизнедеятельности – мы постоянно восстанавливаем порядок общественных отношений, который постоянно нарушается, разрушается. Долг утверждает жизнь. То есть, привнося на европейскую почву эллинизм, европейцы автоматически привносили все сопутствующее извращение, как печать смерти. Так возникла Парижская коммуна, потом перешло на русскую почву под видом всякой научной нечисти. Поэтому коммунизм и демократия – чистой воды эллинизм, утверждающий, что после смерти жизни нет. Поэтому в окружении Ленина уже в первые дни СССР явно царили все формы разнузданности, как образы мышления нового времени.

Кто такой православный? Православный – раб ближнего своего. Да, смирение и послушание первому встречному есть основная тенденция православного видения своего образа и цели жизни, почему-то названной революционерами рабством. Например, можно ли называть Сына Божьего рабом Своему Отцу Небесному? Или можем ли мы называть самого Творца Небесного рабом у человека? Можно, конечно же, но какая-то слишком грубая трактовка. Но ведь Бог творил райский сад для человека, созидал Вселенную просто так от любви Своей, чтобы было хорошо. Бог соучаствует с таинстве святой Евхаристии. Он трансформирует Свою Сущность до такого Образа, который к нам наиболее адаптирован к возможности нашей природы Его воспринимать и познавать. То есть в каком-то ином проявлении сие могло бы стать физической погибелью. Также как мать, прежде чем положить в рот младенцу пищу, сама её разжёвывает и несёт послушание у своего младенца. Более того, Бог несёт послушание у молящегося человека, Он исполняет молитвенные просьбы, причем все до единой и всех одновременно. Единственное, что Он сильно велик и многогранен. А потому, решение вопросов отличается многогранностью, из-за чего мы Его не понимаем, ибо ждём чего-то другого. Далее Бог велик по отношению к природе людей, и мы не можем Его вместить сразу, но только кусочками, день за днём. Чтобы воспринять Его нужно время, а так как он велик бесконечно, то и время приобщения к Нему – вечность. Но это ведь жизнь.

От коммунистов мы слышим: «Мы – не рабы, рабы – не мы. Где ваша гордость?», – и так далее. Пришло время, и те, кто были рабами (будучи колониями европейских держав), ныне вытеснили почти всё европейское население на ту сторону бытия и при этом, сохранив свои жизненные позиции, уверенно идут далее. Но они были колонизированы, то есть, рабами по принуждению. Русский размножался, исповедуя рабство добровольное. То есть, как раб коренных народов, имел тот же эффект – уверенно заселял просторы Сибири, Дальнего Востока и Америки; сильно обрусели многие коренные народности страны. Ведь рабство – это основа всего и семьи, и общественной стабильности. Добровольное рабство – образ человека со здоровой психикой вне зависимости от социального или иного другого положения в обществе. Иными словами, русский человек наводил везде тот порядок, который способствовал процветанию народа, максимальному высвобождению его созидательных составляющих внутреннего мира. Ведь все покорённые русскими народы до присоединения к Российской империи находились под колпаком страшной необузданности баев, работорговли и греха, который инороден любой живой душе. С приходом православного воина беспредел ликвидировался, ибо порабощение терпели и завоеватели, и завоеванные на тех же принципах сотрудничества Бога и человека во время святой Евхаристии. Точнее святая Евхаристия – это семя, нашедшее отражение во всех сферах человеческих отношений на приемлемых условиях без покушения на жизненный, традиционно сложившийся порядок. Православного за это любили все и боялись потерять русское присутствие на своей земле. Не исключением являются народы России, исповедующие иудаизм (современный в том же числе). Хороший пример хочется привести с одной еврейской девушкой, от которой отреклись родители, точнее, заочно закопали её, как усопшую. Они знали положение вещей, но легче всего отречься от неудачного, чем пытаться исправить случившееся. Поступили они, как праведные ревнители иудейской веры. Подобрал горемычную молодой русский парень, будущий маршал Советского Союза Климент Ворошилов. Хороша та лишь вера, которая утверждает жизнь в любой её форме, то есть, борется за Богом откровенный порядок вещей, в противном случае сие не может быть жизнью. Другой пример: Хазарский каганат с иудейской верхушкой был разгромлен почти 1000 лет назад, но, как мы видим, попыток возродить былое не возникало до сих пор. Почему? Потому что не востребовано было, так как устраивало всех православное положение дел. Просто в Православии нет даже малого ушка иглы, даже лазеечки для самооправдания самодурства, вседозволенности и безнаказанности.

Но нести послушание тоже нужно знать, у кого. Повторюсь, что существует Богом откровенный порядок вещей, нарушение которого нагнетает революционную ситуацию. Всякое общество делится на начальников и подчинённых, и то, насколько это соответствует субординации Божественной Сущности, настолько государственное образование устойчиво к каким-то воздействиям. Устойчивость общества предопределяется работой руководства по наведению этого Божественного порядка вещей. О чём идёт здесь речь, о каком порядке? Как мной уже сказано, что Сам Бог является в рабстве у человека, причём каждая фибра души была создана Творцом и сам акт творения уже есть служение. Поэтому начальник по образу Божьему сам должен находится в рабстве у своих подчиненных. Таким образом, если человек в рабстве или подчинении у Бога, то жизнь его в раю уже на Земле. Если человек в рабстве у дьявола, то уже при земном бытии человек в аду и начинает стремиться вырваться из своего положения, тем самым делает революцию. Таким образом, если начальник – святой или стремится к святости, то подчинённые будут счастливы и будут отстаивать этот порядок вещей, даже если оный (порядок вещей) будет откровенно несовершенный и несправедливый. Если начальник приносит жертву дьяволу, то революция будет бесконечной даже при самой совершенной форме правления. От сюда следует, что крепостное право при светской власти является утопией. Крепостное право может иметь естественное свое утверждение лишь в Православных монастырях.