Загадка для авантюристов

Ардар потупил глаза и отвернул голову в сторону.

– Я получил от Странника бесценный дар, и теперь пришла пора отдать ему должное. Я сражусь со Сном, – тряхнув загривком, волкодраг гордо выпрямился и орлиным взглядом посмотрел на горизонт, – и всё вернётся на круги своя. В конце концов, я всего лишь монстр, призванный защитить эти земли…

– Кто-кто, но ты уж точно не монстр, – весело усмехнулась Айлин и, коснувшись рукой щеки зверя, повернула к себе его голову. – Ты можешь быть грозным и наводить на врагов ужас одним своим видом, но ты не монстр, Ардар. Ты удивительный и благородный зверь, который пленяет чистотой и добротой своей души, – девушка положила ладонь ему на сердце, а затем заглянула в искрящиеся глаза и прижалась своим лбом к его лбу, – и ты не обязан сражаться один.

Волкодраг бесшумно вздохнул и, стараясь отбросить тяжёлые мысли, решил в шутку пободать девушку головой. Их обоих это позабавило, вот только страннице потом пришлось причёсывать взлохмаченные волосы, которые вдобавок начали биться током. Ардар виновато вильнул хвостом.

– Спасибо, Айлин, за то, что стала для меня лучиком света в этой… – он огляделся по сторонам в поисках ответа, – тёмной ночи.

По спине девушки неожиданно пробежали мурашки, как бывает в чужом городе, когда окликнет знакомый голос. Похожее сочетание слов уже ей встречалось, и назвать это совпадением после всего услышанного язык не поворачивался.

– Эта фраза… откуда? – спросила Айлин, и зверь её понял.

– От тебя, – ласково улыбнулся он. – Твоё имя значит «лунный свет». Быть может, именно поэтому к тебе так тянутся… – улыбка плавно переросла в добрый оскал, – волки.

Ардар подмигнул немного удивлённой девушке, и ей пришлось снова задуматься о совпадениях. Ведь она сама выбрала себе это имя задолго до того, как получила дар и узнала о странствиях, и точно не планировала водить за собой стаю… «Ухажёров», – невольно напросилось в мысли, и с губ сорвался нервный смешок: если вспомнить всех, кто за ней бегал…

Чёрный зверь довольно прищурился, отметив, что теперь Айлин будет, о чём подумать на досуге.

– А теперь оставь меня, маленькая странница, – тихо попросил он и коснулся влажным носом её щеки. – Я правда хочу побыть один.

Девушка послушно кивнула, а затем, почесав волкодрага за ушами и в благодарность мягко чмокнув в лоб, поднялась и тихо ушла под арку.

Глава 37

– Значит, волки предписаны тебе судьбой, – раздался бархатный голос.

Айлин едва не подпрыгнула и, обернувшись, увидела Ульвура. Он стоял, вальяжно прислонившись к колонне, совсем рядом с аркой, и лукаво улыбался. Бесстыжая морда.

– И много ты слышал? – странница приблизилась к мужчине и, остановившись напротив, скрестила руки на груди.

Оборотень тихо хмыкнул, легко оттолкнулся от колонны и повёл плечами.

– Всего лишь несколько последних фраз. – Он помедлил, помня о том, какой девушка ушла к Ардару, однако протянул руку к её лицу, и она сама коснулась щекой его ладони. – Мой лунный свет… – улыбнулся волк уголками губ.

Айлин засияла и довольно зажмурилась, а затем шагнула вперёд, в раскрытые объятия Ульвура. Он тотчас притянул её к себе и уткнулся носом в золотистые волосы.

– Не покидай меня, – прошептал оборотень и сжал странницу так сильно, что у простого человека затрещали бы рёбра.

От этих слов девушка вздрогнула, а когда мужчина всё же позволил ей высвободиться, то взглянула на него с бесконечной нежностью, мягко взяла его лицо в свои ладони и, не удержавшись, поцеловала.

– Мне есть, что с тобой обсудить, – немного сбивчиво выдохнула Айлин, с трудом оторвавшись от Ульвура и увернувшись, пресекая его попытку перехватить инициативу.

Взбудораженная кровь, отзывавшаяся пульсацией в висках, не сразу позволила волку уловить смысл слов, и он успел только приподнять бровь, когда со стороны зарослей раздался восклик:

– Опа, сумка! – а затем на площадку выкатился Равен и с важностью породистой ищейки продемонстрировал присутствующим вещь странницы. – Нет бы в тюрьме появилась, а она тут валяется, бесполезная куча тряпок!

– Эй, – одёрнула друга Айлин и, в пару резвых шагов оказавшись рядом, выхватила у него сумку, – между прочим, эта куча тряпок в большинстве случаев выручает тебя из переделок, исправно кормит и греет по ночам!

Бандит тут же прикусил язык и примиряюще вскинул руки: одна только мысль о пище отозвалась в животе щекоткой, стремительно переходящей в ощущение, будто кто-то другой с аппетитом поедает тебя изнутри. Пришлось снова строить из себя паиньку в надежде сменить гнев девушки на милость, и это ему довольно быстро удалось. Айлин посмотрела на несчастные глаза Равена, возвела к небесам взор и со вздохом вернула страждущему сумку. Он наградил странницу широкой улыбкой и, трепетно обняв бездонную «кормилицу», вприпрыжку поспешил к костру.

На большой высоте гулял ветер, однако Шансу удалось отыскать место, которое с одной стороны было закрыто рухнувшей колонной, а с другой – сплошной стеной из сплетения лоз винограда. Отсохшие ветки горели размеренно и жарко, и вокруг костра, разбавляющего искрами холодный небесный свет, создавалась атмосфера почти домашнего уюта и покоя. Засвистевший чайник собрал четырёх авантюристов у огня, и настроение плавно перетекло в романтическое даже у тех, чьи мысли полнились тревогами.

Пока друзья заполняли пробелы их общего приключения, разделившегося в институте, маг воды достал из сумки тетрадь с заклинаниями, чтобы сделать заметку о зачарованной двери, положил её на колени и замер.

– То самое место? – задумчиво произнёс он и лишь потом поднял голову.

Его поняла только Айлин.

– Да, – девушка привычно поймала пальцами свой кулон-полумесяц, – именно здесь я могу делать привязку на предмет, сюда же они возвращаются по умолчанию.

Шанс с пониманием кивнул, коснулся кончиком карандаша бумаги, и тот резко съехал со страницы от громкого и нежданного:

– Моя прелесть! Ой… – Сидящий чуть поодаль Равен, который ещё мгновение назад спокойно копался в сумке, увидел, как все на него уставились, и с маниакальным выражением на лице прижал к груди фляжку. – Что? – он постарался защититься возмущением и повернулся боком, а затем спиной, чтобы ёмкость не отняли. – У меня стресс!

– Какой на этот раз, бедненький? – насмешливо вопросила Айлин.

Бандит помедлил, додумав себе, что это был отвлекающий манёвр, но никто не попытался отобрать драгоценное сорокаградусное лекарство.

– Последние несколько дней были самыми насыщенными в моей жизни, – заявил он и немного расслабился. – И опасными. И я только из тюрьмы вышел, это надо отпраздновать! И не надо на меня так смотреть, – Равен покосился на Шанса, настолько безразлично-сурового, что это читалось, как угроза, и проворчал: – Не подавлюсь, не надейся.

Маг воды смолчал лишь потому, что не хотел опускаться до нецензурной брани. Стоило бандиту узнать, что он не под заклятьем, и снова началась эта безумная тяга к попойке. Можно подумать, им других проблем не хватает…

Странница посмотрела на одного, на второго и подозрительно хитро улыбнулась.

– Не пил бы ты рядом с Шансом, Равен, ой не пил бы, – протянула она и, едва сдерживая подступающий смех, многозначительно выдала: – Для тебя это плохо заканчивается.

Бандит флегматично пожал плечами, откупоривая сосуд.

– Так уж и плохо? – в тон девушке ухмыльнулся маг воды. На этот раз Равен поперхнулся, покраснел и, поморщившись от жжения в горле, уставился на друга, как на участника тайного за́говора, внезапно ставшего явным. – Здоровый образ жизни ещё никому не вредил, – беззаботно откликнулся тот.

Светловолосый парень глубоко вдохнул, неспешно закрутил крышку и отложил фляжку подальше.

– Ты, – выдавил из себя бандит, а в следующий миг налетел на Шанса и, свалив его в кучу листьев, потянул руки к горлу, – задолбал меня со своим образом жизни!..

Выслушивая прочие возмущения о проклятье, обмане, вечных приключениях, маг воды только посмеивался, лениво отбивался и деликатно напоминал другу по ментальной связи, чем обычно заканчиваются подобные драки, добавляя тому бешенства и нагоняя на лицо краску.

Айлин оставалось лишь умилиться на своих балбесов и воспользоваться удобным моментом: поднявшись с насиженного места, она незамеченной нырнула за колонны, и оборотень бесшумной тенью последовал за ней. Выбравшись на открытое пространство, девушка подошла к краю обрыва, приобняла себя за плечи, словно от ветра ей стало зябко, и обернулась на крадущегося к ней мужчину.

– Луна светит ярко, но тебе, должно быть, видно всё лучше, чем мне.

Стоило авантюристам приземлиться в храме, Ульвур тотчас понял, почему странница полюбила этот мир. Прежде ему доводилось бывать в горной местности, но с высоты, как здесь, открывался поистине немыслимый пейзаж. В бледном свете, там, внизу, змейками серебрились реки, мерцали озёра, на скалистых холмах у подножия скал чуть заметно качались деревья, а города, разбросанные в ночной синеве лесов и полей, будто являлись отражением звёзд. Сказочный край для юной мечтательницы, с первой же секунды пленённой им.

Оборотень не успел ответить, а волчьи глаза уже сверкнули золотом, однако странница не страшилась этого раньше и не испугалась теперь. Когда он приблизился к Айлин и мягко обвил руками её талию, она светло улыбнулась и подалась назад, чтобы прижаться ближе. Мужчина заурчал.

– Здесь очень красиво, – он долго посмотрел на горизонт, подставив лицо свежему ветерку, затем вдохнул полной грудью и улыбнулся, переведя взгляд на странницу.

Будто придумав какую-то шалость, девушка лукаво прищурилась.

– А ещё слишком тихо, – она высвободилась из объятий и прикусила губу, не решаясь действовать, а затем, поборов сомнения, воодушевлённо объявила: – Это надо исправить!

В следующий миг Айлин вдохнула поглубже, запрокинула голову и завыла, почти как настоящая волчица. Ульвур даже растерялся: будучи во власти бешенства, он всё равно запомнил смешную, по меркам серых хищников, попытку девушки призвать его воем и вроде сказал ей об этом после, а теперь она его изумила.

– Ты тренировалась весь год, чтобы это сделать? – тихо просмеялся мужчина, когда странница закончила своеобразную песню.

Айлин неопределённо повела плечами, однако по задорно блестящим глазам и лукавой улыбке оборотню всё стало ясно. Должно быть, она развлекалась в своём мире, иначе Равен успел бы привыкнуть.

– Вы что там делаете?! – раздался истошный вопль со стороны костра. – У меня чуть сердце в пятки не ушло!

Девушка азартно переглянулась с оборотнем, и на его губах заиграла коварная улыбка. Он ни за что бы не упустил возможности припугнуть бандита, однако его опередили. С подножия гор поднялся далёкий вой волчьей стаи, и Равену хватило чуткости слуха, чтобы его уловить.

– Вы там плодитесь что ли?! – не задумываясь, выпалил встревоженный парень.

Ульвур игриво притянул к себе Айлин, ощутил, как от неё повеяло жаром, и в этот раз сознательно спрятал хищную улыбку и жаждущий взгляд, чтобы не смущать её ещё больше. Девушка прекрасно понимала: стоит ей оказаться с оборотнем наедине, и слова Равена окажутся недалеко от истины.

Подумав, мужчина вскинул голову и наполнил лунную ночь своей песней. Его вой, сильный, громкий, переливистый, чуть дрогнул, стоило к нему присоединиться голосу странницы, и потеплел. Обменявшись взглядами, Ульвуру и Айлин неожиданно начали вторить парни.

Ардар показался из-за арки, и в его широко раскрывшихся глазах, а также на гладкой чешуе отразились языки пляшущего в костре пламени. Эта безумная компания снова и снова поражала волкодрага своей способностью творить весёлые глупости, даже если за рассветом их ждут смертельно-опасные испытания и туманное будущее. На губах появилась улыбка, и чёрный зверь, поколебавшись мгновение, сел и завыл вместе со всеми.

Взбудораженная присутствием чужаков стая под горой и так не умолкала, а теперь пришла в неистовство. Затихнув через пару минут, авантюристы услышали, как кто-то один – видать, возмущённый матёрый вожак, – послал нарушителям спокойствия «пламенный привет», и дружно расхохотались.

– Вот же люди, даже дракона выть заставили! – усмехнулся бандит, легонько ткнув подошедшего Ардара в бок.

Чёрный зверь рефлекторно обнажил кончики белых зубов, тихо хмыкнул, взглянув на Равена, и сложил из оскала улыбку.

– Смотрите! – раздался голос, полный восторга, и Шанс спешно указал наверх.

Все дружно подняли глаза и увидели, что падают звёзды. Одна за другой они срывались вниз, на мгновение оставляя за собой тонкую сверкающую линию, в таком количестве, что, казалось, сияющее веками небо вот-вот почернеет, но, словно очищенное и обновлённое, оно переливалось ярче прежнего. На горизонте, пеленая луну, собирались облака, а над разрушенным храмом опускался искрящийся звёздный купол.

– Загадывайте желание! – ликуя, как ребёнок, воскликнула Айлин.

Не теряя настроя, она обернулась на Ульвура, и по блеску в её лучезарных глазах он понял, что от участия в этой игре уже не отвертится. Впрочем, большой взрослый волк никогда не утверждал, что разучился веселиться. Оборотень мягко улыбнулся своей маленькой девочке и, сделав вид, что крепко задумался, притянул её ближе и начал легонько покачивать из стороны в сторону. Подходящая мысль пришла на ум почти сразу, однако мужчина собирался её не загадывать. Дождавшись, когда странница снова посмотрит в небо, он наклонился и прошептал:

– То единственное, что мне желанно больше всего на свете, стоит сейчас передо мной.

На мгновение у Айлин перехватило дыхание, щёки залились румянцем, а когда Ульвур нежно поцеловал её в шею, то по телу вместе со щекоткой пробежала дрожь. Девушка медленно повернулась в кольце рук мужчины, встретилась с ним взглядом, и звёзды померкли перед двумя золотыми солнцами, сияющими теплом и любовью.

– Я… Пойдём со мной, – попросила Айлин и, растерянно сморгнув, потупила глаза, – я хочу тебе кое-что показать…

Ульвур заинтересованно поднял бровь, а странница взяла его за руку и пошла вдоль края каменной плиты, за которой были лишь ветер и свободное падение. От одного только взгляда вниз в животе оборотня что-то обманчиво-сладко ёкало, и вдвойне от того, что девушка собиралась шагнуть за грань. Прыгать в пустоту не пришлось: под ногами появилась заросшая тёмным мхом лестница, которая поворачивала вдоль скалы и вела к тайному проходу под храм, искусно скрытому природой от посторонних глаз. Айлин раздвинула свисающие лозы винограда, игриво глянула на Ульвура и тут же исчезла за ними. Волк задумчиво улыбнулся и нырнул следом. С непривычки после ясного лунного света глаза перестали различать что-либо во мраке. Мужчина сделал всего несколько шагов и остановился, не решаясь искать дорогу наощупь, но, стоило Айлин его коснуться и потянуть за собой, он доверился без колебаний. Коридор оказался недлинным, и вскоре взору открылось большое заброшенное помещение. Ветер гонял по полу сухие листья, залетевшие через широкие арки, лунный свет падал на каменные плиты серебряным ковром. Вездесущий и явно необычный виноград добрался и сюда, украсив часть стены, а редкие дикие растения местами пробились и выросли из щелей в углу. Стройные колонны подпирали потолок; некоторые были скованы ржавыми кольцами, которые продолжались в держатели для факелов.

Пока Ульвур с интересом осматривался по сторонам, Айлин уверенно прошла к ближайшему из углов, где стояли крепкий стол и стул. Только они не были покрыты вековым слоем песка и пыли и позволяли сказать, что здесь хоть кто-то когда-то бывает. На столе стояло несколько свечей, а над ним чернели три глубокие выемки, лишь одна из которых имела дверцу. Мужчина повернулся на скрип и увидел, как странница вытащила что-то из стены, положила перед собой, затем поглядела через плечо и кивнула, словно подзывая. Ульвур облизнулся и тихо подошёл к девушке со спины.

– Мои письма, – немного удивлённо выдохнул он, бегло просмотрев бумагу, исписанную его почерком.

Даже после того, как Айлин исчезла из реальной жизни оборотня, их связь не оборвалась до конца, а чувства, воплощённые в переписке без возможности снова побыть рядом, стали ещё теплее и нежнее. Переносившись сюда, в уединённое место почти на вершине мира, девушка садилась около арки и, вдохновляясь открывшимся видом, писала Ульвуру о путешествиях, приключениях, впечатлениях и забавных случаях, которые падали ей на голову, словно снег, когда приходилось спасать друзей или самой искать разгадку к тому, чтобы вернуться. Волшебный конверт, приобретённый почти случайно, улетал вместе с ветром и, как заверяла инструкция, мог найти адресата в любом месте. Оборотень же редко находил письма у дома, чаще они оказывались в самых невообразимых местах в лесу, а порой их отдавали встреченные на деревенских дорогах люди или приносили лесники. Девушке об этом мужчина никогда не рассказывал, ведь, несмотря на странности, получал всегда и всё, а тревожить Айлин возможно новым витком проклятья ему не хотелось. В ответе Ульвур описывал свои успехи относительно волчьей сущности, сообщал интересные новости, которые разносились по округе и всему Трёхгорью, давал советы и просто говорил, как сильно он скучает. Последнее в каждом из писем было взаимным.

– Ты хранишь их…

Коснувшись шершавой бумаги и погладив её кончиками пальцев, Айлин улыбнулась с пронзительной болью и одновременно нежностью.

– Я знаю их наизусть, – призналась девушка, обернувшись на Ульвура, который прижался к её спине и трепетно обнял за плечи.

– Как и я – твои, – ответил мужчина и коснулся щеки странницы горячими губами. – Из них вышла бы неплохая юмористическая книга.

Айлин насмешливо прыснула и заулыбалась: оборотень не раз грозился отдать её рукописи в печать, если она будет продолжать в том же духе, а она продолжала – с мальчиками никогда не бывало скучно. Теперь девушка всерьёз задумалась о подобной перспективе, и вдруг заметила, что одно из писем оказалось нераспечатанным.

– Хм. – Странница подтянула к себе конверт и, посмотрев на дату, задумчиво проговорила, как бы для себя: – Должно быть, пришло в тот же день, когда мы отправились в пещеры… – Немного оробев, она глянула на Ульвура: – Я прочту?

Ульвур улыбнулся снисходительно, мол, как можно что-то запретить, когда ты так смотришь, затем неохотно разжал объятия и отступил на шаг, позволив Айлин, вскрывшей конверт, свободно присесть на край стола и углубиться в чтение его последнего письма.

Милая Айлин,

Пишу тебе в который раз с надеждой на то, что мы скоро свидимся.

За окном стоит бабье лето, пропадаю почти весь день в лесу, гуляя среди золотых деревьев и вспоминая, как год назад это делали мы с тобой. Как бы мне хотелось показать тебе эту осень… Я безумно скучаю по тому времени, когда мы разговаривали часами напролёт, и мечтаю снова увидеть и обнять тебя. Коснуться, хотя бы на миг. Пусть даже не наяву…

У меня всё по-прежнему – тихо, спокойно и размеренно. Вывел из чащи несколько заплутавших селян, получил парочку новых прозвищ. «Уйди, дай помереть спокойно!» – пока что самое любимое, хотя в образе «лешего» меня видят чаще. Такими темпами во мне признают лесного духа и начнут приносить жертвы. Главное, чтобы не девами… – Айлин фыркнула, – я ж их не прокормлю! А вот от диковинных даров накануне зимы я бы не отказался.

Твои рукописи, если продолжишь в том же духе, скоро отдам в печать: из ваших приключений выйдет отличная юмористическая книжка. И не отговаривай, я их уже подшиваю.

Идея с пещерами интересная, но рискованная… Как раз по вкусу твоим друзьям, особенно Шансу, но, надеюсь, ты помнишь, что они-то не бессмертны? Да, да, отговаривать тебя бессмысленно, поэтому… будь осторожна. Я знаю, что говорю это каждый раз, что ты необыкновенная, странница… но поверь моему чутью. В лесу неспокойно, как и среди людей, хотя никто ни о чём и не говорит. Что-то надвигается, я это чувствую…

Буду ждать от тебя новостей и новых историй.

С любовью,

Твой волк.

Айлин прижала письмо груди и, опустив голову, прерывисто выдохнула. Она всегда глубоко погружалась в то, что читает, и теперь, мыслями переместившись в то время, когда была разлучена с Ульвуром, не могла сдерживать слёзы. Наблюдающему за девушкой оборотню вдруг отчётливо представилось, как она приходила сюда раньше, так же садилась на край стола, читала, а затем с трепетом прижимала к себе письмо – лист бумаги со знакомым почерком – единственную нить, ведущую к нему, и надеялась на то, что когда-нибудь они снова будут вместе. И теперь вот он, стоит перед ней и смотрит искрящимися золотом глазами.

Странница аккуратно сложила и убрала письмо вместе с остальными, раненым зверем взглянула на Ульвура и, качнувшись, шагнула в его объятия.

– Прости меня, – всхлипнула Айлин и мелко задрожала, уткнувшись лицом в воротник его куртки, – прости…

Мужчина растерялся, но, повинуясь наитию, обнял девушку крепче.

– Хей, – он постарался успокоить её голосом и лаской, – за что? За что, Айлин?

– После подземелья… Тебя чуть не убили… из-за меня. Я… не смогла тебя выбрать… Хотела, но не могла… А-а-арх, мне даже объяснить!.. – она со стоном уткнулась лбом в его плечо и осознала, что никогда не найдёт оправдания. Для неё не существовало решения верного и неправильного, всё представлялось одним большим злом.

Ульвур глубоко вздохнул и, прикрыв глаза, провёл ладонью по шелковистым волосам своей девочки. Он едва ли не лучше других понимал, что она тогда чувствовала, ведь сам испытал этот ужас, видел её взгляд.

– Не объясняй, – оборотень поморщился, прогоняя воспоминание о ночном разговоре с волкодрагом, и обронил: – Я тоже не смог…

Айлин затихла, медленно отстранилась и, качнув головой, отошла к залитой серебряным светом арке. Ветер приятно охладил лицо и распутал волосы.

– Выходит, мы друг друга не выбрали, – бесцветно произнесла девушка и обняла себя за плечи. Губы исказила кривая усмешка: всё вокруг было слишком странно, чтобы как-то оценить это и понять.

– Если бы мы выбрали, – чуть слышно отозвался Ульвур и, приблизившись, лёгким движением руки смахнул застывшую на щеке Айлин слезу, – это были бы не мы.

Странница чуть наклонила голову, искоса глянула на мужчину, обдумывая его философию, и чистая, ясная улыбка тронула уголки её губ:

«Лунный волк, и кто из нас в непроглядной тьме становится светом?»

– Прости меня, – вздохнула Айлин, доставая из кармана платок, – нервы ни к чёрту, – замялась. – Жаль, что ты видишь меня такой…

Ульвур задумчиво хмыкнул, а глаза озорно прищурились и сверкнули.

– Да, – он насмешливо, но беззлобно оскалился, – без одежды смотрелась бы лучше, – и, посмеиваясь, обвил руками талию прибалдевшей странницы. – Мы квиты, маленькая проказница.

Девушка захлопнула рот, несильно ткнула оборотня локтем, и из-под маски её смущения прорвался весёлый смех. Айлин доверчиво прижалась к мужчине спиной, откинула на его плечо голову. Она знала, что он не удержится, и поцелуй приятно обожжёт шею. Теперь страннице, утонувшей в ощущении блаженства, не хотелось делать ничего, однако в памяти дрожали осенними листьями слова, которые она хотела сказать Ульвуру.

– После всего, что приключилось, – Айлин устало вздохнула, а её взгляд на мгновение затуманился, как у провидца, приоткрывшего завесу будущего, – у нас действительно появился шанс обрести друг друга. Таинственный дракон, который увлёк меня в междумирье, пообещал, что отныне запреты нас не коснутся. Будто бы, отказавшись от выбора, – в голосе девушки зазвенел металл, а следом появилась дрожь, – я доказала, что моя любовь к тебе не станет преградой… Мне позволено оставаться странницей и жить обычной жизнью, чтобы много лет спустя, если придётся, выполнить своё предназначение. Знаешь… я для себя решила… – Айлин внезапно поняла, что глазам снова становится жарко и удивилась, ведь уже давно привыкала к мысли… – что больше не вернусь в свой мир.

Лишь теперь девушка взглянула на оборотня, и то, что она увидела, пробрало её до дрожи. Только он умел смотреть так, чтобы перехватывало дыхание и земля уходила из-под ног, и каждый раз с неповторимым сочетанием чувств и их оттенков. Айлин даже не заметила, как Ульвур повернул её к себе, затем ощутила прикосновение его тёплых ладоней и замерла. Несколько мгновений он лихорадочно разглядывал её лицо, будто хотел что-то сказать, но в итоге все свои мысли, переживания и эмоции вложил в поцелуй.

Мир рухнул, рассыпавшись в хрустальном звоне. Проклятья больше не было, а вместе с ним развеялись страхи, державшие в узде желания и душившие возможности.

Оборотень и странница хотели быть вместе и, поддавшись внезапному порыву, решили начать прямо сейчас. Каменная стена и ветер приятно холодили спину, от всего прочего становилось жарко. Руки мужчины скользили под расстёгнутой курткой девушки, гладили тонкую талию и спускались ниже, а после властно притягивали ближе её стройное тело, казавшееся таким хрупким по сравнению с его сильным, поджарым и по-волчьи горячим. Айлин приоткрывала губы, чтобы углубить поцелуй, мягко скользила ладонями по плечам оборотня, который, казалось, сейчас её съест, и, пробегаясь пальцами по его шее, мягко зарывалась в седые волосы. Странница понимала, что Ульвура опасно понесло, но и сама была готова забыться и с головой отдаться этим ощущениям, чтобы прогнать дурные воспоминания и насладиться долгожданным моментом, когда их больше ничто не может разлучить. Сердце, готовое выпрыгнуть из груди, билось с волчьим в унисон. Пламенный, страстный, но вместе с тем сладостно-нежный поцелуй вкупе с прикосновениями опьяняли не хуже крепкого вина. По телу вместе с дрожью волнами заструилось удовольствие, однако какая-то часть сознания вдруг очнулась, и девушка с удивлением отметила, что действо переместилось к столу, а она сама оказалась на нём.