Стреноженная Россия: политико-экономический портрет ельцинизма

Казалось бы, инцидент исчерпан. Но не таков Б. Ельцин. Прошла команда не пускать Ю. Скуратова в Генпрокуратуру, сменить в ней охрану, опечатать кабинет. Как все это знакомо! И опять – ради удержания власти.

2 апреля 1999 г. в нарушение закона Указом Президента РФ (а фактически гражданина Б. Ельцина) Ю. Скуратов был отстранен от исполнения обязанности Генерального прокурора, хотя обвинение ему предъявили только через год, в конце января 2000 г.

«Дело» Скуратова теперь уже на конкретном примере высветило широкой общественности имя Ю. Чайки как «нашего прокурора». Оказалось, что постановление о возбуждении дела Ю. Скуратова, которое было реализовано со столь вопиющими нарушениями законодательства, как раз и было утверждено… Ю. Чайкой[651]. Другими словами, считает Ю. Скуратов, Ю. Чайка просто предал друга и бывшего покровителя. Именно после этого доказательства верноподданничества Ю. Чайка был назначен президентским указом и.о. Генпрокурора.

Однако и обстоятельства назначения, и политический расклад в Совете Федерации ставили его в трудное положение. Если становиться полностью «нашим», карманным прокурором, а первый шаг к этому Ю. Чайка уже совершил, то так и останешься «и.о.», не пройдя утверждения в верхней палате парламента; если продолжить линию Ю. Скуратова по расследованию громких коррупционных дел в «семье» Б. Ельцина, то даже «и.о.» долго не проработаешь.

Поэтому Ю. Чайка решил лавировать. С одной стороны, он продолжил уголовное дело против своего однокашника и попытался отстранить от следствия по основным громким делам сторонников бывшего Генпрокурора. С другой стороны, не стал прекращать скандальные дела, касающиеся «Атолла», Аэрофлота, «Мабетекса», начатые Ю. Скуратовым, правда, не очень форсируя их расследование.

Естественно, это не понравилось Кремлю, и теперь уже Ю. Чайку предпочли тихо удалить. Новоиспеченный и.о. в возрасте 48 лет был отправлен… на пенсию. Хотя и ненадолго. Буквально через две недели, в июле 1999 г., он был вновь востребован Кремлем, чтобы вести дела Министерства юстиции. Как представляется, эта комбинация была затеяна Кремлем, чтобы сохранить лояльного себе человека на одном из ключевых государственных постов.

На своей первой после назначения на министерскую должность пресс-конференции Ю. Чайка заявил, что на своей должности будет руководствоваться только законом и оставаться вне политики. Но почему-то у «наших» это не всегда получается.

«Семья» усиленно искала выход из тупиковой ситуации, искала «нашего». В начале июня состоялся весьма показательный для системы ельцинизма телефонный разговор двух членов «Семьи» – олигарха, в то время «серого кардинала» Кремля Бориса Абрамовича Березовского, и руководителя президентской администрации Александра Стальевича Волошина.

«Б.Б.: Скажи, пожалуйста, примешь того человека, который приехал, или нет?

А.В.: Какого?

Б.Б.: Который приехал – Устинов.

А.В.: Повстречаюсь… Единственное: черт его знает – он болтливый или не болтливый?

Б.Б.: Нет, он будет абсолютно лояльным, будет молчать»[652].

29 июня 1999 г. новым и.о. (опять и.о. и опять «юрист» согласился!) назначили В. Устинова.

Прокурорская карусель завертелась «по-нашему». Заместителя Генерального прокурора М. Катышева отстранили в качестве куратора от следствия по «громким» делам – ввиду особой неуправляемости и принципиальности. Был отстранен от дела по «Мабетексу» следователь Г. Чуглазов, который, видимо, «не сумел понять важности политического момента».

Всеми этими перетрясками российская прокуратура была доведена до такого состояния, что она уже не могла беспрепятственно и безнаказанно для себя самой провести ни одного расследования, затрагивающего интересы кого-либо из высокопоставленных или даже просто известных личностей. «Наша прокуратура, – делает вывод Борис Погорелов – бывший следователь Генпрокуратуры по особо важным делам, расследовавший «громкие» дела по хищениям со стратегических объектов, – окривела на один глаз[653]1.

Выступая в Государственной Думе 25 апреля 2001 г., В. Устинов, с одной стороны, обнаружил понимание того, что прокуратура окажется неспособной «брать под козырек» перед властью, если в рамках намечаемой судебной реформы надзорные функции будут переданы судам. С другой стороны, он, понимая логику бурных процессов во власти, не дистанцировался от противников тупиковых реформ, подчеркнув, что наши сегодняшние реформаторы попросту переписывают западные образцы, что угрожает развалом всей юридической системы страны, как это уже случилось с другими государственными сферами. Одна часть высказываний была воспринята реформаторами, другая – левыми.

«Дело» Скуратова, постепенно терявшее политическую актуальность, утрачивало и судебную перспективу. В мае 2001 г. оно было прекращено за недоказанностью вины.

«Прокуратура якобы меня прощает, – заявил «Известиям» Ю. Скуратов. – Но мне их прощения не нужно. За мной нет вины. Это дело с самого начала было политическим».

Что касается А. Ильюшенко, дело которого было прекращено вместе с «делом» Ю. Скуратова, то последний дал такой комментарий: «Принесли мне документы (Ю. Скуратов был в то время Генеральным прокурором. – Примеч. авт.), из которых было ясно, что Ильюшенко действовал не в рамках закона… С такими материалами я не мог не возбудить дело. Думаю, что, прекратив это расследование, прокуратура поторопилась. Я признаю только одну ошибку: не нужно было сажать Ильюшенко в тюрьму»[654].

Владимир Устинов возглавлял Генпрокуратуру шесть лет, воспринимая это ведомство как силовое подразделение Администрации президента – «око государево».

Однако в июне 2006 г. он был внезапно – «по собственному желанию» – отправлен в отставку. Главной причиной якобы немотивированной отставки В. Устинова, по мнению экспертов, явилась та, что Генпрокурор в демонстрировании исключительной активности «выпал» из президентской вертикали, перестал быть в полную меру «нашим». А это в контексте президентской кампании 2008 г. и возможного ухода президента со своего поста весьма опасно. Требовался неординарный ход.

Действительно, выступая в мае 2006 г. на плановом координационном совещании руководителей правоохранительных органов, которое проходило в Генеральной прокуратуре, В. Устинов, с точки зрения «демократов», взял на себя лишнее и озвучил поистине сенсационные откровения.

«Какую часть экономики или другой части жизни ни возьми, – заявил В. Устинов, – везде у нас преступные формирования». Это прозвучало как разорвавшаяся бомба, явилось фактически констатаций полной беспомощности государства, и в частности прокуратуры, в борьбе с этим злом.

Преступники переигрывают государство по всем направлениям, звучит голос Генпрокурора. Например, если властная «путинская» вертикаль выстраивается в стране «со скрипом», к тому же возникают большие сомнения в ее действенности и эффективности, то у организованной преступности с 1991 г. мелкие и разрозненные преступные группировки трансформировались в «строго вертикальные системы», имеющие обширные региональные и международные связи, а потому способные поражать различные формы жизни общества: политическую, экономическую, социальную и духовную. Совсем не кажется преувеличением мнение прокурора, что оргпреступность представляет для России не меньшую угрозу, нежели терроризм или наркоторговля.

Таким образом, вывод напрашивается сам собой, что в последние 15 лет в России строилось отнюдь не демократическое, правовое, как утверждалось, а криминальное государство. Не удивительно, что подобное саморазоблачение и самобичевание вызвало недовольство Кремля.

Следует рокировочка, «загогулина» в духе Б. Ельцина и кадровой традиции секретной спецоперации в духе В. Путина: Ю. Чайка возвращается в прокуратуру, а В. Устинов – в Минюст.

В июне 2006 г. Ю. Чайка был утвержден Генпрокурором России. Как «наш» прокурор Ю. Чайка «знаменит» не только лично[655], но и своими сыновьями. Сыновья Ю. Чайки являются фигурантами весьма скандальных историй.

Один сын, Артем Чайка, впервые прославился в 1999 г., когда сотрудники РУБОПа на его машине задержали двух ингушских вымогателей-бандитов с гранатой. Рэкетиров приговорили к шести годам лишения свободы каждого. Их связь с господином А. Чайкой не расследовалась, так как «к предъявленному обвинению отношения не имела». Фигурирует имя Артема Чайки и в скандале с крышеванием подмосковных казино. О бизнесе Артема Чайки СМИ часто писали как о бизнесе «решальщика от Генпрокуратуры».

Второй сын генпрокурора – тоже персонаж примечательный. В октябре 2010 г. журналистка П. Гвоздева не пропустила на трассе «Мерседес». Хозяин «Мерседеса», как две капли воды похожий на сына генпрокурора – Игоря Чайку, при виде такой «наглости» не поленился, поехал за ней до ее дома, представился сотрудником ФСО и угрожал неприятностями. Неприятности действительно были – к П. Гвоздевой нагрянули гаишники, обвинившие ее чуть ли не в нападении на представителя власти[656].

Как вы думаете, уважаемый читатель, что бы было в США с генеральным прокурором, если бы сын его упоминался в связи с делом о крышевании казино?

А в России все очень просто – кандидатуру Ю. Чайки, которому в мае

2011 г. исполнилось 60 лет и в соответствии с действующим законодательством он не может претендовать на должность государственного служащего, президент Д. Медведев внес в Совет Федерации для продления его полномочий на второй пятилетний срок. 22 июня Совет Федерации практически единогласно (128 сенаторов – «за», 5 – «против) вновь оставили в должности «нашего» прокурора.

В апреле 2012 г. Ассоциация депутатов России обратилась в Генеральную прокуратуру с Заявлением, в котором обращалось внимание на два вопроса.

Первый касался обоснования, что, начиная с 1990 г. и особенно после сентябрьско-октябрьского 1993 г. государственного переворота, для выборов на всех уровнях власти становится характерным подтасовывание результатов, фальсификация, одурачивание граждан России с помощью использования административного ресурса и грязных пиар-технологий.

Специальная комиссия Государственной Думы Федерального собрания Российской Федерации (май 1999 г.) по оценке соблюдения процедурных правил и фактической обоснованности обвинения, выдвинутого против Президента Российской Федерации, пришла к выводу, что действия Б.Н. Ельцина в сентябре – октябре 1993 г. являются «тягчайшим злодеянием против российского народа» и в соответствии с мировыми юридическими нормами не имеют срока давности.

По данному вопросу в Генпрокуратуру обратился также глава юридической службы КПРФ, требуя провести проверку легитимности выборов президента Российской Федерации 1996 г.

Второй вопрос касался уголовного дела по событиям сентября – октября 1993 г. В Обращении Ассоциации депутатов России обосновывалось, что уголовное дело № 18/12369–93 касалось лишь одной стороны – руководителей Верховного Совета РФ.

Ассоциация депутатов России полагает, что Генеральная прокуратура должна принять в свое производство дело по фактам, во-первых, «присвоения власти в Российской Федерации в 1993 и в 1996 гг., совершенным Б.Н. Ельциным», со всеми вытекающими юридическими последствиями и, во-вторых, особо выделить материалы, касающиеся виновников расстрела мирных граждан в событиях сентября – октября 1993 г.

В ответе Генеральной прокуратуры Российской Федерации (от 29 июня

2012 г. № 34п-60–93) информация по первому вопросу отсутствует. Что касается второго вопроса – возбуждения уголовного дела в отношении виновников расстрела мирных граждан в событиях сентября – октября 1993 г. сообщается, что «обстоятельства совершения массовых беспорядков в г. Москве 3–4 октября 1993 г. были предметом расследования уголовного дела № 18/12369–93… По результатам расследования 03.09.1995 г. вынесено постановление о прекращении указанного уголовного дела в соответствии с п. «в» постановления Государственной Думы Федерального собрания Российской Федерации № 65–1 от 23.02.1994 г. "Об объявлении политической и экономической амнистии" и п. 4 ч. 1 ст. 5 УПК РСФСР. Постановление является законным и обоснованным, оснований для его отмены не имеется».

Во-первых, никто, в том числе и Ассоциация депутатов России, не ставит под сомнение законность и не ставит вопрос об отмене постановления Генеральной прокуратуры от 03.09.1995 г. Речь идет о том, что уголовное дело № 18/12369–93 было возбуждено, а амнистия коснулась лишь одной, единственно «виновной стороны» стороны событий сентября – октября 1993 г. – арестованного руководства Верховного Совета Российской Федерации, расстрелянных соотечественников России, выступивших в защиту Конституции Российской Федерации и против государственного переворота, совершенного Б. Ельциным и группой лиц.

Другая сторона событий сентября – октября 1993 г., те, кто готовил известный указ № 1400 и исполнял его, кто приказывал опутать Дом Советов колючей проволокой «Бруно», расстреливать мирных граждан, не препятствовал вооруженной расправе над ними, получили высокие награды государства и до сих продолжают занимать ответственные государственные должности.

Борьба вокруг должности Генерального прокурора РФ в «эпоху ельцинизма» высвечивает многие грани общего кризиса в России. Это и кризис политический, и кризис морали, и кризис права, и кризис власти, и, в конечном счете, кризис государственности.

Сегодня Генпрокуратура и дальше работает «на благо государства» в строгом соответствии со спущенными сверху распоряжениями. И никого в Кремле не волнуют волны, идущие от «нашего» прокурора.

Раздел IV. От разрушения к созиданию: альтернатива экономическому курсу ельцинизма[657]

Пойдем на костер, будем гореть, но от своих убеждений не откажемся.

Н. Вавилов, 15 марта 1939 г.

Кризисные явления в мировой экономике обусловливают необходимость повышения устойчивости экономики России. Главными задачами предстоящего периода для Российской Федерации являются достижение высоких темпов качественного экономического роста, диверсификация производства в пользу высокотехнологичных отраслей с высокой вновь созданной стоимостью, существенное повышение инновационной активности, опережающий рост денежных доходов населения, и в первую очередь – малодоходных его слоев, преодоление на этой основе высокого уровня бедности и резкого разрыва в доходах богатых и бедных. Это предполагает переосмысление концептуальных подходов к построению модели экономической системы Российской Федерации применительно к новым политико-экономическим условиям развития мировой и российской экономики.

С момента «реформирования» российской экономики либерал-экономистами прошло 20 лет. Это временной период, который позволяет выявить тенденции развития экономических «реформ», оценить их результаты, выработать рекомендации по совершенствованию социально-экономического развития страны на новом историческом этапе.

Анализ показывает, что за 20 лет «реформ» в России уничтожена значительная часть промышленного и оборонного потенциала, сельскохозяйственное производство, потеряна лекарственная безопасность, процветают «теневой» сектор и коррупция, пропасть между бедными и богатыми достигла угрожающих масштабов. Россия устойчиво «сидит» на сырьевой игле, оставаясь сырьевым придатком развитых стран мира.

Президенты Российской Федерации в течение последних лет практически в каждом Послании Федеральному собранию Российской Федерации ставили задачу о необходимости модернизации и формировании инновационной экономики как условиях выживаемости страны на новом историческом этапе. Однако существенных сдвигов в решении этих проблем так и не произошло.

При анализе сложившейся социально-экономической ситуации в Российской Федерации следовало бы обратить внимание на ряд принципиальных теоретических аспектов.

Первый аспект. Курс рыночного фундаментализма, проводимый российскими либерал-экономистами через политических лидеров с начала 90-х гг., показал свою ущербность в форме Величайшей российской депрессии и как тупиковый курс должен быть отброшен. Исходным условием перестройки экономической системы Российской Федерации на качественно новой основе должно стать изменение курса социально-экономического развития, смена его модели.

Сердцевиной новой модели должно стать формирование общества подлинной социальной справедливости, возрождение и трансформация высокотехнологичного комплекса как базы инновационного обновления всех секторов российской экономики. Без радикального обновления сферы материального производства нельзя добиться того, чтобы Россия заняла достойное место в мире.

Как свидетельствует мировой опыт стран, совершивших экономический прорыв (Япония, Южная Корея, Китай, Тайвань), их качественный скачок был достигнут благодаря жесткому обновлению материальной базы экономики, реализации активной государственной структурной политики, суть которой заключалась в установлении государством приоритетных направлений экономического развития.

Чтобы Россия заняла достойное место в мировой экономике, развитие отечественного производства должно идти в направлении перестройки его структуры с преимущественно экспортной природно-сырьевой ориентации на преимущественное производство конечной продукции с высокой степенью добавленной стоимости, увеличение в объеме конечного продукта доли потребительских товаров и услуг. Другими словами, речь идет о переходе экономики в режим динамичного роста на базе роста органического строения капитала.

Второй аспект связан с пониманием экономических отношений как органической целостности, которая объективно определяет границы и эффективность реформирования отдельных сфер: бюджетной, налоговой, пенсионного обеспечения и других. Реформирование отдельных сфер может быть продуктивным и дать наибольший эффект только при условии, если преобразования в этих сферах осуществляются не частично, не обособленно, а являются, как подчеркивал Дж. Кейнс, составной частью реформирования экономической системы в целом.

В России в последнее десятилетие активная попытка реформирования отдельных сфер – бюджетной, налоговой, пенсионной, образования, здравоохранения – проводится в узких рамках самих этих сфер, зажатых границами тупиковой социально-экономической модели либерал-экономистов. Границы реформирования в этих условиях вступают в противоречие со своей основой – экономическими отношениями в обществе. «Ничто не реформируется» – все более становится рефреном при рассмотрении намерений и действий политической власти в области совершенствования экономических отношений в стране. Это еще более остро ставит проблему изменения курса либеральных реформ, проводимых в стране с 90-х гг.

Общая идеология российских реформ должна быть направлена на отторжение идей рыночного либерализма и большую активизацию государственности, политико-экономической демократии.

Третий аспект. Содержательным признаком экономических отношений является целевая направленность их функционирования. Для любого типа государства (для некоторых – по крайней мере, формально) целью развития его социально-экономической системы является конкретный человек со всем многообразием его материальных и духовных потребностей, формирование условий равного, свободного доступа к общественным благам при их бесконечном разнообразии.

Если в реформах, концепциях, программах не виден человек как смысл и цель преобразований, то все усилия, затраты, методы становятся неэффективными, поскольку без объекта – социального человека нет и предмета для преобразования общества. Этим определяется устойчивость (или неустойчивость) экономической системы, динамичность, интенсивность или затухание процессов жизнедеятельности и социально-экономического развития.

В России в 90-х гг. в связи с ошибочным «реформированием» экономической системы на основе идеологии рыночного фундаментализма осуществляется суженное воспроизводство на своей собственной экономической базе общественных благ и государственных услуг. В результате уровень обеспечения населения общественными благами и государственными услугами оказался в разы меньше, чем в развитых странах.

Четвертый аспект. Экономический рост – это не просто увеличение стоимостной составляющей ВВП. Если ВВП увеличивается за счет варварского использования невосполнимых природных ресурсов – нефти, газа, рудных богатств, – а тем более за счет занижения качества жизни, как это имеет место в Российской Федерации на протяжении двадцатилетнего периода «реформирования» экономики по рецептам либерал-экономистов, что соответствует уменьшению удельной потребительной стоимости, то такой рост общественно эффективным признать трудно. С помощью бедного человека, дешевой рабочей силы рывок к этапу информационно-индустриальной технологии и качественному экономическому росту не совершить. В повестку дня остро встает вопрос о достижении в Российской Федерации качественного экономического роста, что объективно ставит вопрос об изменении курса социально-экономического развития, смене модели развития российского государства.

Наконец, пятый аспект. Для реализации стратегической цели – вхождения России в среднесрочной перспективе «в число пяти стран-лидеров по объему ВВП, а также достижения необходимого уровня национальной безопасности в экономической и технологической сферах»[658] – нужна политическая воля (!). Она, к сожалению, пока едва просматривается, нужна более активная ее реализация.

Конечной целью экономической реформы, как известно, является повышение уровня и улучшение качества жизни граждан, обеспечение их безопасности. Коррумпированная политико-экономическая система, сформированная в Российской Федерации, этой цели ни в прошлом, ни в настоящем не достигла и при продолжении курса либерал-экономистов – не достигнет. Подсчитано, что сознательное «реформирование» нанесло России ущерб гораздо больший, чем немецкий фашизм в годы минувшей войны. Дальнейшая ориентация и продолжение даже с определенными модификациями курса «реформ», начатого в 1991 г., – это прямой путь к катастрофе.

Принципиальные политико-экономические вопросы, от решения которых в полной мере будет зависеть будущее России и которые должно осознать политическое руководство страны, без решения которых невозможен выход из Величайшей российской депрессии и нового мирового кризиса, достаточно ясны, – это смена нынешнего социально-экономического курса, ликвидация тех механизмов, которые были запущены в 1990-е гг., восстановление управляемости экономикой на научной основе, формирование нового облика, конфигурации российской экономики.

Ведущие научные институты страны, общественно-политические объединения обосновывают возможность эффективных путей выхода из кризиса и вывода экономики на траекторию устойчивого качественного экономического роста[659]. Относительно изменения экономического курса автору доводилось неоднократно выступать с обоснованием ряда предложений концептуального характера[660].

В чем суть смены социально-экономического курса?

Исходным моментом, действительно характеризующим смену социально-экономического курса России, является формирование государственной идеологии развития общества, определение того, какой социально-экономический облик страны мы хотим иметь через 15–20–30 лет. Вспомните М.Е. Салтыкова-Щедрина: «Если существует способ проверить степень развития общества или, по крайней мере, его способность к развитию, то, конечно, этот способ заключается в уяснении тех идеалов, которыми общество руководствуется в данный исторический момент».

О необходимости восстановления утраченной за годы «реформ» долгосрочной стратегии социально-экономического развития Российской Федерации высшее политическое руководство страны заявляет постоянно, начиная с 1999 г. И что же? Разработанные экспертным сообществом «Основные направления социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2010 г.» с такими ключевыми составляющими, как «сделать из России несырьевую, развитую европейскую страну», «удвоение за десять лет ВВП», «резкое повышение уровня жизни населения», так и не были реализованы. «Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 г.» («Концепция-2020»)[661], утвержденная Правительством Российской Федерации в 2008 г., опирающаяся на ложные теории рыночного фундаментализма, также вскоре была передана на коренную переработку. Не меньшими недостатками страдает и Прогноз долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2030 г. («Прогноз-2030»)[662], представленный Минэкономразвития России и утвержденный 25 марта 2013 г. Даже один из патриархов «либерал-демократии» профессор Е. Ясин, оценивая результаты стратегического развития России, был вынужден признать, что «2000-е гг. мы просто профукали».

Вторым принципиальным моментом при смене социально-экономического курса является тот, что опора на либерально-монетаристскую концепцию, которой придерживается до настоящего времени политическое руководство страны и которая показала свою ущербность в форме Величайшей российской депрессии, бесперспективна вообще, а в кризисных условиях в особенности.