Путевой дневник. Том 1. Хозяйка демонов

Я залпом осушил кубок, и жизнь показалась веселей.

– Ох… снова со мной этот пьяница… я же просила не садить тебя подле меня! И вехи будет мало! – прокричала Мина, тыкая в меня пальцем.

Даже не заметил её. Вновь оказался между двумя женщинами… это судьба, наверное.

– Ты ведь опять напьёшься и будешь дышать на меня скверным воздухом! Ненавижу этот запах!

К принцессе вернулись её замашки, она точно так же «пела» в день нашего знакомства. Красивая, но нестерпимая.

– Да ладно тебе, Манназ, – отозвался я. – Ты на меня дышишь кровью и могильным холодом, а меня и от того, и от другого тошнит. Придётся как-то с этим мириться…

Мина недовольно хмыкнула и присосалась к бокалу на высокой, тонкой, витиеватой ножке. В Кален-Цопе всё витиеватое.

Металлия приступила к поеданию некой малопонятной жижи, а у меня от чего-то пропал интерес к угощениям. Ничего хорошего.

– Зря она это сделала… – пробубнила Мина, не отлипая от бокала.

– Что «это»? Кто «она»? Что ты там такое пьёшь, если оторваться не можешь?

Нет, я, разумеется, догадывался, что именно она пьёт…

– О, это – волшебный напиток… – прошептала Дамина.

Как-то раньше не приходилось видеть печальную дочь верховного вождя, наречённую принцессой, в столь восторженном состоянии.

– Зря она тебя привела, зря пригласила с собой, ещё и под руку вошла в длинный зал с таким недостойным.

Принцесса рассмеялась.

– Ты – высокомерная и заносчивая, – сердито выдавил я. – В целом, малоприятная особа.

Мина лишь продолжала лениво хихикать, никак не отвечая на мои выпады.

– Слушай, а где эта эльфийская певица, Зоркана? Она ведь будет петь? Я хотел сегодня поговорить с ней, но она сбежала, – решил сменить тему и не ссориться с вампиршей.

– Не надо с ней говорить, – отрезала Дамина.

– Это почему? – заискивающе улыбаясь, поинтересовался я.

– Ты такой любопытный! Суёшь свой нос куда не просят. Надеюсь, кто-нибудь тебе его откусит.

Я уныло взглянул на еду, так и не пожелав съесть хоть что-то, наполнил кубок.

В зал вошли прислужницы, неся перед собой громоздкие подносы. Одна из них, добравшись до нашего стола, убрала полуобъеденного кабана и вместо него водрузила в центре блюдо с коричнево-золотистым, ещё шкварчащим, мясом. Выглядело оно настолько привлекательно и пахло так заманчиво, что я всё-таки решился попробовать и угоститься хотя бы кусочком. И не пожалел… мясо оказалось настолько вкусным, сочным и мягким, что я чуть не подавился собственным удивлением и восторгом. Никогда не пробовал ничего подобного. Потрясающе!

Умяв порцию за мгновение, я быстренько стащил ещё одну. Потому что на поджарку набросился не единолично.

В зале затихло, разговоры прекратились, казалось, даже музыка стала играть спокойней и медленней. И виной всему – мясо! Его не ела лишь Мина (больше вампиров на празднике не наблюдалось), и та странная, белая и холодная Самирна.

Доев второй кусок, я устало отвалился на спинку стула.

– Вот это да… – умиротворённо произнёс сам для себя.

– Не сомневаюсь, – отозвалась Мина.

– Жаль, что ты не сможешь это попробовать, – язвительно выговорил я.

– Я тебя вполне понимаю, – необычным голосом откликнулась Манназ.

– А почему та белая не ест? – я указал поворотом головы на Самирну, дочь Онгуана, Повелителя чего-то там. – Она ведь не вампир?

– Она не ест себе подобных, – процедила сквозь зубы Мина. Точнее, сквозь бокал.

Меня охватил ужас.

– Ч…что? Я… я съел… человека? – в ужасе всплеснул руками.

– Ох, Валентор, не смеши, – устало выговорила Дамина, – какому здравомыслящему существу в голову придёт поедать людей? Это просто мясо зелёного дракона. То самое блюдо, о котором я тебе рассказывала в таверне. Помнишь? Самое вкусное и одухотворяющее кушанье среди всех земель.

– Дра…дракона? Я съел дракона… не может быть… это ещё хуже! Я буду вечно проклят… ужас… дракона… – запричитал я, впиваясь пальцами в голову.

– Проклят? Что за глупость? Зелёные драконы вполне глупы и пустоголовы. Гнусные вредители! И, между прочим, если бы вы с ним встретились при иных обстоятельствах, – говорила принцесса, тыкая изящным пальчиком в объедки, – он бы тебя первым слопал. Считай, что это была оборона.

– Я буду вечно проклят, – не слушая слов Мины, повторял я наговор.

– Да успокойся же! Зелёные драконы – вкусная штука! В Мирсварине их едят, – она подняла бокал, – их кровь вкуснее крови моих сестёр.

На этих словах Мина заливисто рассмеялась. Видно, драконья кровь дала ей в голову точно так же, как мне вино.

Упомянутые зелёные драконы и вправду оказались на редкость вкусными, и можно предположить, что проклятья не существует… но вот что странно. Мина сказала о той холодной, что она не ест себе подобных. То есть, девица – настоящий дракон?! Я чего-то не понимаю.

Возможно, конечно, она подозрительная. Необычно одевается, выглядит и всё прочее, но куда больше походит на человека, чем на дракона. Я драконов видел, знаю, о чём говорю.

– Мина… мне кажется, тебе пора завязывать с этой кровью, ты от неё дуреешь, – сердито прошипел я, вглядываясь в мутнеющие глаза принцессы.

Кто знает, что ей в голову взбредёт? Ещё вздумает меня соблазнить.

Я ухмыльнулся.

– Белая девица совершенно не похожа…

Мне не удалось закончить фразу, потому что Металлия наклонила спинку стула назад, выдернула меня с места и потащила куда-то, ухватившись за плащ. Сил у неё немерено.

– Пойдём, нам пора. Ну же, – она рыкнула на меня, видимо за то, что я никак не мог совладать с телом, и путался в собственных ногах.

Куда именно меня поволокла госпожа, я сразу понял, но так хотелось узнать о белой девушке и драконах… правда, ещё больше хотелось послушать, как поет эльфийка.

Металлия буквально вынесла меня за шиворот из зала, в коридоре же мне всё-таки удалось собратья и пойти самостоятельно.

– Металлия! Мы к Даннун?

Она только кивнула в знак согласия.

– Я пропущу пение эльфийской красавицы…

Дрейк недовольно хмыкнула и устремилась вперёд.

Из замка мы вышли не через главный ход, ведь Металлия пожелала «срезать». На первом этаже, в одной из комнат, располагалась огромная круглая пристройка с куполообразным потолком. Древние, как я заметил, любили обилие и нагромождение деталей – стены и свод помещения составляли кусочки цветного стекла, сплетённые в сложные растительные узоры. Всё это тонкое изящество поддерживали узкие серые колонны и перекладины. В конце пристройки находилась дверь, уводящая, как выяснилось, в сад.

– Запоминай, обратно я тебя не поведу, – бросила мне госпожа, не оборачиваясь.

Я решил не возражать.

Сад очутился очень густым, и в темноте его стало довольно трудно пробираться, особенно для кого-то, вроде меня. Дальше своего носа я вообще ничего не мог видеть. Хвала Всевышним, голова Металлии словно светилась, как и плащ, отороченный серым мехом… в него-то я и вцепился. Она лишь усмехнулась. Наконец, между веток что-то замаячило, раздался некий шум. Я попытался рассмотреть, что же там такое творится, заглядывая Металлии через плечо. Именно таким образом и врезался в ветку.

Древняя так неожиданно схватила меня за руку, что я испугался. Она подтащила меня ближе одним резким рывком и шёпотом заговорила, так, будто пытается утаить свои недостойные речи от всего Эль’Тариота.

– Мы сейчас выйдем в квартал поклонений, где нашли приют храмы многих богов и богинь местных жителей. Твоя вотчина. Когда всё закончишь, обратно той же дорогой. Нечего тебе по улицам разгуливать, среди теней и мрака.

– Да, но… предположим, что я смогу добраться до той круглой пристройки… но дальше-то как?

Покровительница недовольно нахмурилась, давая понять, что моё неумение быстро схватывать особенности местности ей не по душе.

– Расскажи мне об этой Даннун, – попросил я сопровождающую.

– Я не знаю Даннун, – улыбнулась она, и тёплый свет масляных фонарей, пришедший в сад издалека, озарял её довольное лицо. – О ней говорят, что та – розовокрылая, кристальносердная, перламутровая богиня, что объединяет все происхождения пылкой страстью. На самом деле, жрицы и жрецы Даннун попросту выставляют одноразовую «любовь» на продажу, за деньги, расположение, благосклонности. Накапливают богатства, а затем втискиваются на арену власти…

Если же Металлии не нравится это место, то зачем она меня туда повела?

– Я тоже не знаю Даннун. В Империи имеется похожая народная богиня, Черна́, владычица плотской любви, страсти и ворожбы, – заметил я. – Чёрной магии…

– Да. Сегодня познакомишься с Даннун, – выдала госпожа и ухватилась за мой локоть, потянув вперёд.

Запнувшись не понять обо что, я выкатился на мощёную дорожку. Нет, это была не просто дорожка, а одна из центральных улиц Эль’Тариота. И прямо за ней раскинулся огромный каменный храм, освещённый десятками круглых, исполинских жаровен, поддерживали которые мраморные изваяния в виде крылатых женщин. Между многочисленными колоннами фасада растягивались гирлянды из живых цветов и расшитые тканевые навесы.

Мы быстро пересекли дорогу и подошли к парадной двери храма. Вдоль длинной лестницы росла вереница гладких, узких колонн, служащих опорами для узорных перекладин. По бокам от обитых медными пластинами дверей, стоящих отрытыми, возвышались огромные горшки, в которых ютились непонятные маленькие деревца.

Мне уже нравилось это место.

Металлия первой вошла в святилище, я, как верный пёс, следом. В нос ударил горячий, приторно-сладкий аромат, распространяемый бесчисленными стеклянными курильницами, усыпающими стены и колонны. В отличие от Кален-Цопа, в убранстве храма использовались тёплые цвета и оттенки – красный, бардовый, коричневый, оранжевый, золотой. Мне стало жарко, захотелось скорей сбросить одежды.

Металлия направилась вперёд, оставляя на алом ковре после себя грязные следы. Вскоре нам навстречу вышла статная женщина, звенящая драгоценностями при каждом шаге, в длинном, ало-золотом балахоне с отогнутым воротом. В ушах пришедшей сверкали массивные золотые серьги. Её чёрные, блестящие волосы собирались на макушке в высокую, гладкую прическу, украшенную длинной спицей, с которой свисали бубенчики. Вот, что за звон…

– Великая Даннун приветствует усталых паломников, чего изволите? – пропела она.

– Чего мы изволим? – спросила Металлия, складывая руки на груди и обращаясь ко мне.

Мои глаза суматошно забегали из стороны в сторону, а язык словно онемел.

– Чего ты изволишь, не я, – добавила древняя, завидев мое замешательство.

Я опять-таки не сумел ответить, и тогда моя благодушная госпожа сама приняла решение, назвав некое имя прислужнице храма.

Дрейк протянула жрице странную монету, напоминающую местные деньги – ри и дайны – круглую, с отверстием посередине, только вырезанную из полупрозрачного зелёного камня. Смахивает на высококачественный, первоклассный нефрит. Женщина приняла подачку с почтенным видом и жестом пригласила нас проследовать за ней.

– Разве это не бесплатно? Не знал, что в храмах любви жрицы берут деньги за свои услуги, – с ужасом я обнаружил, что произнес эту мысль вслух, и отступать более было некуда. – Думал, они отдают себя задаром, это сродни благотворительности, восхвалению богини.

– Можно и задаром. Такие тебе нравятся? – усмехнулась Металлия, прищуривая левый глаз. – Желаешь получить загадочную болезнь как знак божественной благодати? Или затем принимать куда более «загадочное» лекарство, которым непременно примется потчевать тебя местный врачеватель?

– Ты неучтива к богам. Богохульница, – шутливо улыбнувшись, прошептал я.

Меня передёрнуло от одной мысли о подобных болезнях и многообещающем лечении.

Мы свернули в левое крыло. Женщина удалилась, я развалился на красной кушетке среди шёлковых подушек. Металлия опёрлась спиной о стену, сложа руки на груди. Интересно, зачем она всё это делает для меня?

Я поднялся на ноги и подошёл к госпоже, оглянулся по сторонам. Убедился, что за нами не наблюдают и произнёс, округляя глаза до предела:

– То, что ты делаешь – это так странно. Меня же не принесут там в жертву?

Я усмехнулся.

– Или ты продала меня этим богобоязненным и милым людям? – продолжил строить из себя остряка.

– Наслаждайся исследованием. Не оплошай, – наставляла меня Металлия, и я наморщился. – И не болтай лишнего.

Тем временем статная женщина вернулась. Следом за ней шла прелестница с тонкой талией, пышной, упругой грудью и широкими бёдрами… мечта! Не зря она выбрала путь жрицы любви. Из одежды на ней я приметил лишь набедренную полупрозрачную повязку, держащуюся на металлическом поясе и… всё. Правда, тело прекрасной особы покрывали татуировки, чуть темней цветом, чем её кожа. Её чёрные волосы, коротко остриженные, по скулы, и густая чёлка вызвали у меня лишь недоумение. В Империи дамы не стригутся коротко. Никогда. На голове жрицы возвышалось золотое украшение в виде звезды с длинными лучами, вздымающимися вверх. Глаза незнакомки обводила угольная, густая краска. Вся в браслетах и амулетах, как и полагается в Эль’Тариоте.

Металлия беззвучно удалилась. Статная женщина тоже куда-то испарилась. Остались только мы вдвоём – я и служительница Даннун.

– Эль’Деззар, сш’э Торра, – сказала она, чем привела меня в глубокое замешательство.

– Что? – переспросил я.

– Добрый вечер, господин. Пройдём со мной, – она взяла меня за руку и повела куда-то.

Мы поднялись по спиральной лестнице на этаж выше и вошли в комнату жрицы. Жаль, что я не женщина. Иначе тоже стал бы последовательницей Даннун – это же надо так жить! У чаровницы пол был выложен цветной мозаикой, резные окна, терраса, везде разложены расшитые подушки, стояли маленькие столики с серебряными кувшинами на них. Где-то в углу помещения покоилась клетка с птичкой, но и та казалась маленьким шедевром. Ровно посередине залы на небольшой возвышенности располагалась огромная кровать на золотых ножках, застеленная красным покрывалом.

Прислужница богини закрыла двустворчатую дверь и потянула свои тонкие пальцы к моей шее, приговаривая:

– Позволь.

Я отдал ей подранный, жалкий плащ, уже даже какой-то не зелёный вовсе, а болотный. Стыдно. Хожу в лохмотьях, одежда скоро гнить на мне начнёт.

– Как твоё имя, чужестранец? – проговорила она тонко и томно.

И почему для каждого в Диких Землях очевидно то, что я не местный?

– Валентор, а твоё? – нехотя ответил я, вспомнив наказ Металлии не болтать лишнего.

– У меня нет имени, может, сам изберёшь подходящее?

В голове вертелось всего лишь два предположения, и с одним из них мне настрого запретили играть. Я позволил себе без разрешения присесть на кровать, но так и не ответил.

– Вина? – прошептала жрица.

Приняв из рук красавицы серебряный стакан, я решил обойтись им одним. Нельзя в таком месте оплошать, госпожа железно наказала.

– Желаешь, чтобы к нам присоединился кто-то ещё?

Я чуть не подавился. С одной бы справиться…

– Нет…не надо… лучше расскажи мне о Даннун. Кто она такая?

– О… – простонала девица, опускаясь на пол промеж моих ног и обвивая пальцами шею. – Даннун – это великая богиня, прекрасная, как звёздный свет, как лучезарный рассвет, как Дион и Цер. Щедрая и благосклонная к каждому прихожанину. Сегодня она будет ласкать и ублажать тебя, вовсе не я.

Я сглотнул.

Отставил стакан на ближайший столик, а жрица, звеня браслетами, опустилась ниже, ловко расстегнула мне штаны и приступила к «делу», или же просто к «вознесению хвалы богам» умелыми устами.

Это было великолепно, у меня глаза закатывались от удовольствия, но я всё же старался наблюдать, как извивается её змеиное тело, покрытое непонятными символами. Когда я почувствовал, что вот-вот не сдержусь, вырвался из объятий, сбросил с себя рубашку и штаны, и овладел ей.

Безымянная чародейка стонала от удовольствия не слишком громко, не слишком тихо, а именно так, как следует. Иногда она поворачивалась и игриво смотрела мне в глаза, разжигая пламя ещё сильней. Геройствовал я не долго, но и после того мне стало тяжело стоять даже на коленях, я плюхнулся на постель и забылся на некоторое время.

Потом пришла жалость. Было великолепно, и как я так быстро мог всё закончить?

Жрица, заметив поблёкший огонёк в глазах «паломника», быстро привела меня в чувства повторно, и мы продолжили «восхвалять Даннун». На этот раз всё действо продлилось дольше и на вкус очутилось слаще, затем мы долго обнимались, я водил руками по её безупречному телу, лицу, пальцам… и заметил, что ногти неизвестной выкрашены в чёрный цвет. Я впервые столкнулся с подобным, поэтому спросил:

– Почему у тебя ногти чёрные? Какой-то знак?

– Их цвет говорит окружающим о моём ранге, – безразличным голосом отвечала мне женщина, и я подумал, что пора покидать обитель Даннун, славного божества Мирсварина.

Натянув одежду, я отправился к выходу, а татуированная прелестница последовала за мной. Необходимо проводить гостя. Когда за моей спиной закрылись двери храма, я, отчего-то, вздохнул с облегчением. Не оплошал? Ничего не выболтал?

Обошёл величавое строение и пересёк дорогу без особого труда, но ведь дальше нужно лезть в тот непроглядный сад и красться между деревьями. Я пребывал совсем не в подходящем состоянии для такого рода забав. Тем более, много вероятно (я бы сказал: определённо), что я заблужусь там… не хочу проводить остаток ночи на холодной земле среди растений, и, возможно, животных. Или того хуже, птиц. Суллун, проведи меня своим светом.

Но другого выхода не имелось, ведь свободно разгуливать по улицам города мне было запрещено, и я неохотно подлез под одну из веток. Продвигаться решил ползком – так меньше шансов со всей силы вмазаться в какое-нибудь незаметное, но очень обидное дерево. Да… поведение, достойное настоящего пьяницы.

Не знаю, сколько времени я там провёл, но, когда осознал, что окончательно заблудился, успел насобирать всякой грязи на одежду, вроде веток и сухих листьев. Правда, в конце концов мне повезло, и я заметил движущуюся фигуру между стволами деревьев. Женскую фигуру. Лучше бы это очутилась Мина, она уже хоть немного успела привыкнуть к моим выходкам…

Приблизившись, я разглядел длинные тёмные волосы и белую кожу. Неужели Мина? Пришлось подняться на ноги, а то предполагаемая спасительница ведь может до смерти напугаться меня – четвероногое существо, покрытое слоем листьев, веток, травы и Всевышние знают, чем ещё…

Не напугать прогуливающуюся даму у меня не вышло. Выбираясь из зарослей, я споткнулся об очередную ветку и буквально-таки вывалился на бедняжку. Теперь я понял, что, то была вовсе не Мина, а та самая вожделенная эльфийская певица. Она испуганно замахала руками, стараясь уклониться от меня, но не проронила и звука. В итоге я наступил на подол её платья, запутался, и повалился на землю, придавив несчастную своим телом. Она даже не пискнула, но всячески пыталась от меня освободиться. Вот и не повезло же ей…

– Спокойно, спокойно! – я старался казаться как можно более убедительным, держа тем временем эльфийку за руки. – Я ничего плохого тебе не сделаю. Я просто…заблудился тут, потом увидел тебя и подумал, что, возможно ты сможешь мне помочь.

Эльфийка продолжала молчать, но смотрела на меня уже не столь дикими и устрашёнными глазами, изумрудно-зелёными, с золотистой поволокой, прямо под цвет платья.

– Ты сможешь мне помочь? Меня зовут Валентор, помнишь, мы виделись на Мирн Касе?

Девица упорствовала в молчании, при этом схватившись за горло. Она вела себя так, будто была немой. Но я знал, что это не так… она ведь певица.

– Почему ты молчишь? Я ничего особенного не прошу, просто укажи мне дорогу, можешь даже не провожать меня. Я сразу же оставлю тебя в покое, – заверил я несчастную.

– Я… – чуть еле слышно прошептала эльфийка, – ты…

– Ты ведь та певица, да? – я уже начал думать, что обознался, и все эльфийские женщины на одно лицо.

– Да… – так же тихо ответила она, оглядываясь по сторонам, – я – Сорка́нна, хотя ты, наверняка, и это знаешь…

Она говорила так тихо, что даже ночные звуки проглатывали её слова и уносили в темноту. Сорканна?

– Зоркана? – переспросил я и собеседница кивнула в ответ.

– Зачем ты тут лазишь? – поинтересовалась она. – Мне не следует с тобой разговаривать.

– Почему? – я был удивлён.

– Мне ни с кем не следует разговаривать.

– Отчего же? Я ведь хотел тебя попросить ещё и спеть.

Зоркана улыбнулась. Я поднялся на ноги и помог встать ей.

– Ну хорошо, я провожу тебя до Кален-Цопа, – прошептала она, отряхиваясь.

– Я серьёзно, споёшь мне?

Она взглянула на меня так, будто я тыкал пальцем в лошадь и спрашивал, что же это за демоническое отродье.

– Больше я уже никому не спою, – мрачно выдавила из себя эльфийка.

Она пошла впереди, ловко и грациозно пробираясь сквозь дебри, я двигался следом, всё время цепляясь и запинаясь обо что-нибудь.

– Мирсварин – твой дом? Или где располагаются угодья эльфов? – поинтересовался я, великодушно оставляя тему песен позади.

– Я родом не из Мирсварина, – скованно ответила Зоркана.

– И как же ты здесь оказалась? Не скучаешь по родине? Наверное, там было много деревьев, прямо как здесь… что за сад такой нелепый? Это непроглядная чащоба, не сад вовсе! – возмущался я, отгоняя прилипчивые ветви от собственных плеч.

– Это было давно. Я мало что помню.

Эльфийка говорила холодно, будто это её совершенно не касалось. Холодно, и тихо…

Мы выбрались из сада совсем не с той стороны, с которой я ожидал. Мощёная дорожка вела к большой белой лестнице – входу во дворец, а ответвление от неё – к маленькой беседке, состоящей из высоких колонн, поставленных в круг и покрытых куполообразной крышей. В беседке темнела массивная каменная скамья, наподобие той, что я видел в саду Эль’Кавре. Колонны сооружения обвивал желтеющий плющ.

Зоркана жестом указала на лестницу, а сама направилась к беседке. Я не пошёл в Кален-Цоп, решил ещё немного побыть рядом с этой странной, печальной женщиной. Незнакомкой. Вдруг она всё-таки споёт, или же расскажет что-нибудь такое, что я ни у кого другого не выведаю. Всевышние свели нас на пути, и, должно быть, не зря.

Я уселся рядом с эльфийкой. На востоке занимался рассвет, небо порозовело, а облака из тёмно-серых превратились в сиреневые. Неужели я не спал всю ночь? И вряд ли сейчас мне удастся выспаться. Скорее всего, по моему возвращению во дворец, мы покинем Эль’Тариот. Лично я, навсегда…

Минули почти две луны, как я оставил границы родных земель и шагнул на почву Мирсварина, как закончилось лето, и как наступил новый год… Очень странно, и не очень добро я встретил это начало – в месте, которое мне чуждо, и с лицами, которых не знаю. Наверное, ничего хорошего от зимы ожидать не стоит. И кому известно, вернусь ли я в Империю к следующей осени?..

– Я ведь тоже родом не из Диких Земель… – мрачно проговорил я.

Мне стало очень грустно, и хотелось поделиться с кем-то тоской по родине. С тем, кто в силах меня понять.

– По тебе видно, что ты не из Мирсварина, – как не странно, эльфийка решила поддержать разговор.

– Это почему же? – недовольно пробормотал я.

– Просто видно. Некоторые вещи ты просто знаешь, с самого начала. Они ясны с первого взгляда, как чистый, безоблачный день.

Порой, чистый и безоблачный день заканчивается ужасающей бурей, что разметает по округе и твою уверенность в будущем, и недобросовестно возведённые постройки.

– Жаль, Металлия не так прозрачна для меня, каким я для тебя оказался… – тихо и неосознанно прошептал я.

– Металлия? Ты с ней приехал в наш город? – удивлённо спросила Зоркана.

– Ну да… с ней, ещё с дочерью верховного вождя вампиров и её прислугой, если быть точным.

Эльфийка устремила взор в небо и о чём-то задумалась, скорее всего, не очень радужном.

– А ты откуда родом? – поинтересовался я.

– Ох… моя родина далеко на севере, там, где заснеженные горные пики встречаются с небесами…

– И ты не хочешь возвратиться? Я давно не был в Империи, и иногда страстно жажду вернуться. А иногда, наоборот, начинаю думать, что здесь – мне самое место…

– Вернуться… какая разница, хочу ли я вернуться? Я покинула земли отцов и матерей на заре этого мира, и какой смысл возвращаться туда на закате? Я ничего не помню о тех местах, они чужие мне, как и я для них теперь лишь иноземка.

Мы ещё недолго посидели молча, а потом прекрасная, но холодная, как затерянный во льдах край её предков, эльфийка встала и направилась в сторону Кален-Цопа.

– Прощай, Валентор, – тихо прошептала она.

Её голос, сладкий и приторный, звучал в моих ушах ещё долгое время. Я представлял, что это сама Империя Ривер-Немма вещает: «прощай, Валентор», не оставляя мне выбора, запрещая возвращаться домой. Домой. Где теперь мой дом? Имеется ли где-то и для меня столь притягательное место? Тихое, спокойное и щедрое, как воды Залива Змеи ранним утром прошлого дня.