Седьмое Солнце: сны на грани

– А это уже радость! – скривил лицо Нил. – Ты наконец перестанешь за ним бегать.

«Кап-Кап…» – девушка удивленно посмотрела на тыльную сторону ладоней, потом потрогала щеки. Она что, плачет? Когда она в последний раз вот так…

Лицо водителя окислилось еще больше:

– Терпеть не могу, когда девицы слезливые попадаются и тоску тут свою источают. В снег тебя выкинуть, что ли? Вон его сколько, до утра не откопаешься.

Катя уставилась в окно. Светало. Метель закончилась, но за ночь снега намело столько, что по обочинам сугробы доходили до пояса. И, неожиданно для самой себя, зарыдала навзрыд.

Машина остановилась, и она, закрыв лицо руками, заревела еще сильнее. Нил, наверно, сейчас выставит ее на улицу…

Хлопнула дверца – водитель куда-то вышел. Через десять минут вернулся и протянул откупоренную бутылку минералки и пачку сухих салфеток.

– Выпей водички, успокойся, – хмуро посмотрел на зареванное лицо и недовольно проворчал, – Если тебе будет легче, то Влад заметил меня еще в дверях, хоть я и применял способности. Возможно, то, что он нес дальше, был чистой воды блеф.

Катя протянула руку, сделала глоток; громко икнула, и машина тронулась с места. Они помолчали немного, а затем Нил выдал странную вещь:

– Ну что за мода обтягивать торчащий во все стороны жир черной кожей!?

– Ты сейчас о ком? – подняла голову и уставилась с удивлением.

– О той бабенции со скальпелем. Толстая, страшная тетка с когтищами и в парике. Б-р-р… Вот скажи мне, разве такое красиво?

– Э… – пока пыталась переварить услышанное, слезы успели высохнуть на щеках. Может, он таким образом просто пытается ее отвлечь? – А, по-моему, девушка ничего так. «Покрасивее меня, да и помоложе», – добавила уже про себя.

– Девушка!? – искренне возмутился староста. – В каком месте она девушка?! Это что, такая женская солидарность, да?

Катя совсем растерялась. Что он имеет в виду? Что она уже женщина? В ее сознании заскрипел мелок, выводя на доске надпись: «Патера плюс Влад равно сердечко». Тряхнула головой, и надпись исчезла. Но почему он решил обсудить такие деликатные вещи с ней? Ну хорошо, тогда у нее тоже найдутся вопросы. Прочистила горло и поинтересовалась:

– Саша говорит, что нужно уступить Владу, переспать с ним, что если парня долго динамить, то он…

Нил поперхнулся и принялся громко кашлять. Хотела похлопать по спине, но помешала твердая уверенность, что он будет против.

– Почему ты обсуждаешь это со мной? – просипел. – Я что, твоя подружка?! Или на героя-любовника похож? Бог мой, сколько тебе лет, чтобы не понимать таких простых вещей?

Катя закусила губу. Значит, говоря о «женщине», он имел ввиду нечто иное. Сейчас скажет какую-нибудь гадость небось.

– Ты уже должна уметь отличать любовь от влечения. А по поводу переспать – зачем это тебе, для самоутверждения? У меня вот до сих пор девушки не было, а Мила замуж пока не решается…

Катя поперхнулась собственной слюной. Не меньше спутника кашлем изошлась. Схватила минералку и сделала несколько спасительных глотков. Сдавленно выдохнула:

– Но Нил! Тебе ведь уже тридцать… в твоем возрасте…

– И что? – он привычно скривился. – Я должен поспешить, чтобы угодить обществу? Переспать с кем попало? Быть как все? Почему, вообще, меня должно волновать мнение чужих людей?

– Ну… – протянула и ляпнула, – Я-то точно до тридцати ждать не собираюсь… – и вдруг осознав, что выдала себя, поспешила перевести разговор, – Ты что, всегда носишь с собой ножи?! И где ты научился так мастерски их кидать?

Однако староста проигнорировал вопрос. Лишь когда подъехали к Сашиному дому, неожиданно изрек:

– А ты не думала, что она, – кивнул на особняк, – вовсе тебе не подруга, раз в постель к Владу толкает. Ты же знаешь про ее патологическую любовь к Антону. Сдается мне, Александра просто пытается приблизить соперницу, узнать твои слабые стороны, чтобы устранить в дальнейшем.

Катя рассмеялась:

– Что за бред! К тому же, я ей не соперница!

– Это спорно… – сузил глаза, – но не важно. – У нее и без этого давно котелок течет…

– Извини, но это слишком! Саша хорошая, и сейчас лучшая моя подруга. И я даже немного завидую ее способностям, ведь она жизни спасает, да еще и денег за это не берет.

– Она-то!? Не преувеличивай. Это обычное внушение. Работает, конечно, но слабо. А ты? Что тебе мешает стать, к примеру, реаниматологом? Будешь людей с того света возвращать, по-настоящему, и тоже почти задаром. Это же Россия.

– Спасибо, пока! – Катя вышла, посильнее хлопнув дверью машины. Ладно, ему не нравится Саша, но зачем же придумывать небылицы на пустом месте? Она машинально перевела взгляд на окно подруги – в комнате горел свет. Затем колыхнулась штора, и силуэт человека растворился в глубине помещения. С Сашей столкнулась уже на пороге – та выбежала навстречу с расспросами.

А на другом конце города, в доме, который они только что покинули, Принц неслышно прошмыгнул в приоткрытую дверь комнаты. В нос ударил резкий запах лекарств. Влад сидел на полу и тихо беседовал с Пантерой в кресле, одновременно перебинтовывая ей руку:

– Уверена, что такое заживет само?

– Конечно, через пару дней и следа не останется.

– Что это на тебя нашло? Мы ведь избегаем прямых убийств.

– Меня вывела из себя твоя непоследовательность, – прошипела Олеся. – Сначала ты попросил нагнуть их Пашу, воздействуя на его одноклассников, и я их обработала так, что они затравили убогого хромоножку. А потом сам все и испортил… чтобы помочь ей.

– Так это ты поспособствовала тому, что Мастер явился вчера с запретом защищать Катю?

Олеся кивнула.

– Конечно же, я не собираюсь оспаривать его прямые приказы. Однако… так ли уж хорошо ты меня знаешь? – вкрадчиво поинтересовался парень.

Что-то сродни страху мелькнуло в расширенных зрачках девушки:

– Ты не посмеешь… – однако голос прозвучал неуверенно.

Уголки губ Влада медленно разъехались в кривую усмешку.

– Я не собиралась ее убивать! – резко выдохнула Пантера. – Просто хотела проверить: попытаешься спасти ее или нет. Ты ведь догадываешься о моих чувствах к тебе! Я…

– Конечно. Это банальная ревность. Но я ведь сразу сказал, что у нас ничего не выйдет. К тому же, мне известен твой истинный облик, – Парень встал и, взяв со столика нож Нила, сел в кресло напротив.

Пантера сверкнула глазами и перевела тему:

– Но Котовского-то можно убить? Из-за него Вонючка погиб…

– Твой дружок сам виноват – совсем с катушек слетел. Не вздумай вмешиваться, Нил не по зубам кому-то из нас, – Влад задумчиво вертел в руках лезвие, – здесь нужен другой подход. Ты же Ледышку не жалуешь? Вот и отомстим через него: очень скоро наш блондинчик приползет и сам попросит помощи…

– С чего бы!? Вы же конкуренты за звание Мастера.

– Очень-очень скоро… – парень держал нож за рукоять ровно так, как делал до этого староста. – Я через Сову закинул ему идею о сильном союзнике. Поэтому, он сначала сходит к Котовскому и попытается склонить его на свою сторону. Но тот слишком прямолинеен. Догадываюсь, что его отказ станет для Ледышки большим ударом. Вот тогда мы и возьмем его в оборот.

– Ты всегда был невероятно изобретателен, Умник. Но все же… как бесит! Не хочу ждать! – прорычала, – Хочу сейчас! – и со злобой ударила по журнальному столику кулаком здоровой руки. Притаившийся под ним Принц подпрыгнул от неожиданности, и, стукнувшись об деревянную поверхность головой, заорал дурным кошачьим голосом. По лицу Пантеры растеклась хищная улыбка:

– Отдай мне этот кусочек меха… на шкурку…

– Олеся! Это питомец сестры. Держи себя в руках, ты в моем доме.

В.Д зашипел и в ужасе умчался в коридор. Через десять минут, внимательно оглядевшись и убедившись, что на него не смотрят, он лег на свою подстилку и мгновенно уснул. Затем осторожно выкатился из животного. Полежал так еще какое-то время, отдышался. Побегал на четвереньках по полу, потом, словно спохватившись, с трудом разогнулся… «Еще бы найти возможность следить и за Нилом, – пробормотал он, – но у того дома животных отродясь не водилось, да и не каждое тут подойдет… Схожу-ка до Кати», – и В.Д растворился в воздухе.

Глава 18. Если друг оказался вдруг

Через какое-то время…

– Солнышко, можно с тобой переговорить? – «женщина папы», как Саша называла свою неофициальную мачеху, остановила Катю в гостиной.

Девушка заискивающе улыбнулась и быстро закивала головой:

– Конечно-конечно, Вероника Сергеевна.

– Зайка, зови меня просто Вера, мы же теперь как одна семья, – и она ласково погладила по плечу, – давай пройдем в мою комнату.

– Да-да, как скажите… – покорно промямлила Катя и двинулась следом по коридору.

Пока подходили к апартаментам Веры Сергеевны, В.Д успел вдоволь потешиться над таким поведением. Он предстал хомячком: поднялся на задние лапы и, сложив перед собой передние, забегал туда-сюда, попутно пресмыкаясь и кланяясь. Его ушки слегка подрагивали, а мордочка неестественно широко растянулась в улыбку, обнажив острые зубки и позорно вывалив на бок розовый язычок. Вот же! Тоже мне, помощник. Где-то пропадает целыми днями, а потом появляется, дабы поиздеваться. Еще и обвиняет, что, мол, без выполнения практик она уже серьезно откатилась назад. И Катя начала мысленно вихлять и оправдываться, типа практики просто не получаются, а Сашина мачеха – хозяйка этого дома. На что В.Д добил окончательно: повернулся задом и продемонстрировал маленький хвостик, утопающий в коричневатой шерстке. Тот быстро-быстро, как у собачонки, вилял в разные стороны.

– Я хочу поговорить о Саше, – начала мачеха, когда они расположились на диване. – Мы с ее отцом уже десять лет вместе, а дружим пол жизни – еще в институте за одной партой сидели. Я помню Сашу совсем ребенком… после того, как ее бросила мать, девочка сильно изменилась.

– Бросила?! – Катя не поверила собственным ушам. – А я думала, что она умерла.

Собеседница отрицательно покачала головой:

– Они с Виктором развелись, когда ребенку было девять лет. Мать ушла к любовнику и создала новую семью. У нее даже дети от нового брака есть, но мы не общаемся. Саша и слышать не хочет о матери, да та и сама не стремится… – Вера немного помолчала, а затем, рассеянно взяв пачку сигарет со спинки дивана, продолжила, – Как раз ее прабабка умерла… неудачно все так сложилось. В итоге девочка замкнулась в себе, перестала общаться со сверстниками, ела все подряд и сильно располнела. Виктор нашел лучшего психотерапевта, и она постепенно вышла из депрессии, но проблема лишнего веса осталась. Ее начали дразнить одноклассники, вся в слезах домой приходила…

– В вашей группе хоть у кого-то было нормальное детство? – шепнул В.Д.

– «Нормальные» в такие группы не вступают, – отправила мысленный ответ.

– … особенно один мальчик издевался – сам из неблагополучной семьи, он постоянно кого-то задирал. Виктор по душам поговорил с его родителями, и тот вроде успокоился, – мачеха нервно теребила пачку, открывая и закрывая крышку. – Но затем начал издеваться более завуалированно: похрюкивал, как-то огромные шаровары под парту подкинул. Саша после этой выходки вся в слезах пришла, и мы ее в другую школу перевели, – женщина, наконец, достала сигарету и подошла к окну. – Солнышко, ты не обидишься, если я покурю у форточки?

– Нет, конечно, курите, – Катя беспокойно елозила по дивану, пытаясь угадать, для чего ей это рассказывают.

– Так вот, – продолжила Вера, чиркнув зажигалкой и сделав первую затяжку, – этот мальчик… – она блаженно выпустила струйку дыма, – … примерно через месяц… – она опять затянулась сигаретой, – … в тот день был сильный ветер – дерево на него упало… сам-то живой, но вот позвоночник… – женщина задумчиво разглядывала внутренний двор за стеклом, щурясь от яркого солнца. Она стряхнула с сигареты пепел, и ее ухоженные пальцы слегка задрожали. – А потом еще Варечка была, через год… у Саши как раз подростковый возраст: гормоны, первая любовь… мы тогда в квартире в центре жили и были у нас соседи – хорошая семья, а у них единственный сын, ему шестнадцать только исполнилось… и начал он с Сашиной одноклассницей, этой самой Варечкой, встречаться. А та вся из себя девочка-конфетка: смазливое личико, стройная, уже грудь и попа оформились. А Сашу сосед прям зацепил, втрескалась по уши, хвостиком за ним бегала. Ну мальчик с той девочкой и посмеялись над ней, он сказал, мол, место твое в свинарнике под жирным хряком. Пацан-то неплохой был, да, видимо, захотел перед своей барышней повыделываться, – Вера затушила окурок в стеклянной пепельнице и закрыла форточку. – Девочку эту через несколько дней трое ублюдков в подворотню затащили и изнасиловали, а соседский парень… Когда Саше 15 лет стукнуло, она наконец за себя взялась: похудела, сделала завивку, краситься научилась, одежду изящную подобрала. И они встречаться начали – вот только ничего хорошего из этого не вышло: он наркоманить стал, воровать, вмешалась милиция, и родителям квартиру пришлось продать. А потом мы в этот дом переехали, из виду их потеряли… – и Вера замолчала.

Катя, хмурясь, пожевала нижнюю губу:

– Да, нехорошие совпадения.

– Если бы совпадения… – собеседница тяжело вздохнула и отошла от окна. – Знаешь, я всегда старалась быть с Сашей доброй и внимательной. У меня своих детей нет, думала, станет дочкой. Но, по правде сказать, я ее побаиваюсь, – женщина оперлась на спинку дивана и уставилась перед собой невидящим взором. – Саша ревнует отца и не хочет его ни с кем делить. Когда два года назад мы заговорили о свадьбе, она психанула, устроила скандал, кричала, что не бывать этому никогда. А на следующий день я под машину попала. Больше мы не касались этой темы, но сейчас… – Вера нервно сжала ткань обивки, ее пальцы побелели, – понимаешь, мы уже не молоды, мне – сорок шесть, Виктору – сорок семь. Врачи говорили, что я бесплодна, но вот чудо – я забеременела, – она бессознательно погладила свой еще плоский живот. – Как узнала, сразу курить бросила, – в ее речи засквозили виноватые нотки, – только сегодня сорвалась, две затяжки сделала. Мы через неделю распишемся, можно и втайне, конечно, но беременность ведь не скроешь, скоро живот видно будет. – Вера подсела поближе к Кате и, взяв ее руки в свои прохладные ладони, с надеждой заглянула в глаза. – Солнышко, ты сейчас для Саши самая близкая подруга, поговори с ней осторожно. Может, она повзрослела и не будет теперь сильно против? – руки женщины подрагивали. – Я опасаюсь за себя и ребенка, а Виктор в это не верит, – лицо собеседницы тронула печаль.

– Да, конечно, я поговорю с ней, – девушка легонько сжала пальцы в ответ. – Не волнуйтесь! Все будет хорошо!

– Спасибо, зайка! – Вера обняла и погладила по голове. – Ты такая отзывчивая.

В.Д воззрился на эту картину, скептически подняв одну бровь:

– Похвальбу в карман не положишь, а вот отработать придется, – проворчал он.

Вернувшись к себе, Катя глубоко задумалась. Не то чтобы она совсем не поверила Вере Сергеевне, но просто все эти случаи могли быть обычными совпадениями, а мачеха – элементарно наговаривать на падчерицу, ну, или надумала себе что-то – ведь беременность меняет гормональный фон, и женщины часто истерят по поводу и без. Да и не могла подруга так жестоко расправляться с людьми. И потом, как это возможно технически? Ведь она целительством владеет, а не гипнозом, к примеру.

Катя мерила шагами комнату: топ-топ-топ-топ. Хотя… если Саша лечить умеет, то и вредить, наверно, тоже. Но недруги ведь не от болезни зачахли, там все случаи разные. Топ-топ-топ-топ… Ровно под люстрой с размаху налетела на В.Д. Он мяукнул и пробормотал что-то о Ниле. Ну да, староста тоже о Саше нелестно отзывался. Но она же хорошая, ну не может такого быть. Однако червячок сомнений уже поселился внутри, маленький такой, но уж больно прожорливый. И девушка продолжила нарезать круги по комнате и размышлять. Топ-топ-топ…

Дверь резко распахнулась, и взъерошенная Саша раздраженно бросила с порога:

– Кать, да пойди уже переспи с ним! Я из-за твоего топота заснуть не могу! – и чуть тише добавила. – Вот увидишь, сразу полегчает!

– А… нет, я не о Владе думаю, – насупилась та в ответ.

– Да? – подозрительно покосилась вошедшая. – Что-то еще случилось? Рассказывай! – и она вольготно развалилась на кровати.

– Ну… – начала Катя осторожно, – а ты не замечала, что в последнее время Вера Сергеевна ведет себя странно?

– А… так ты об этой ведьме печешься? – и подруга заговорщицки сощурила глаза. – Знаю-знаю…

Катя опешила. Зря только нервничала, похоже, та и сама догадалась.

А Саша продолжила:

– Она раньше дымила, как паровоз, а теперь, как посмотрю, бросила курить, даже в новый год не пила ничего. Очевидно, болезнь-таки серьезная, – ее лицо озарила торжествующая улыбка. – Это она подослала тебя попросить за нее? – И пока девушка пыталась связать концы, укладывая в голове смысл сказанных слов, подруга совсем разошлась. – Вот только я не собираюсь эту подлюку лечить! И не надейся уговорить меня! Да ты хоть знаешь, что из-за нее папа с мамой развелись?! Эта гадина приходила к нам, вся такая белая и пушистая, а я видела, когда заболела, и температура ночью поднялась… мама в аптеку поехала, – она всхлипнула, а они… там, на кухне… прямо на столе… с громкими стонами и вздохами, – глаза подруги полыхнули ненавистью, – мне было семь… а эта тварь соблазнила папу… – злость в ее глазах оплавилась и потекла по лицу крупными солеными каплями.

Вот так дела! А Вера Сергеевна-то с сюрпризом оказалась! И у Саши, получается, имелся серьезный мотив, чтобы мстить мачехе. Червячок сомнений резко отъел бока и погрузнел.

– Но все же измена – это выбор двух человек, – дипломатично уточнила Катя.

Собеседница протестующе поджала губы:

– Женщина, если захочет, сможет любого развести на секс. Тем более, если крутится рядом много лет и ждет удобного случая…

– Чего ж она сама Антона-то не развела? – пробурчал на ухо В.Д.

– … мама была вынуждена уйти и оставить меня с папой. Эта ведьма выжила ее из дома. – И тут подруга выдала такое, от чего сердце ухнуло вниз, а кожа покрылась противными мурашками. – Жаль, я не умела тогда, еще не научили. Сейчас бы однозначно убила сучку, пожелала бы ей долгой и мучительной смерти.

– То есть, – Катины зрачки расширились, – ты что, можешь делать интенцию на людей?

Подруга дернулась, ее лицо напряглось. Замерла в нерешительности, облизнула губы, а потом расслабленно выдохнула:

– Не то чтобы это какой-то секрет. Просто ты вся такая наизнанку правильная, как эта сектантка Мила. Если расскажу, будешь потом мне мозги промывать.

– Ну, раз уже проговорилась, то выкладывай, – мрачно выплюнула Катя.

– Ну, хорошо-хорошо. Не будь такой суровой. Мы ведь не в вакууме живем, а связаны с окружающими людьми и постоянно используем друг друга, осознанно или нет. Это вполне нормально. Вот взять хотя бы твой ноут, – она кивнула на черный Asus на столе. Ты использовала интенцию, а она ненамеренно сработала через меня. Не задумывалась об этом?

Катя нахмурилась: а ведь и правда. То, как она получила этот компьютер…

Нужен он был уже позарез. Если с небольшими докладами еще кое-как справлялась, набирая их в интернет-кафе, то предстоящее выступление на кружке по педиатрии требовало кропотливой работы. Тогда она и попробовала интенцию снова. Особой веры в успех не питала, скорее так, ради интереса. А тут через неделю – заходит Саша, а под мышкой – подарочек.

– Вот, Толечка презентовал, забирай себе, – и кладет коробку на стол.

– Кто!? – недоуменно переспросила.

– Ну, твой знакомый, тот парень, что на костылях был в больнице. Вспомнила? Я его за месяц неплохо подлечила – и все оказалось не так печально, как заявляли врачи.

Катя потянулась и раскрыла коробку. Глазам не поверила – там был новенький Asus.

– Предки у него не простые оказались, – как ни в чем не бывало продолжила целительница, – сетью магазинов электроники владеют. Вот и подарили, а у меня, сама знаешь, уже «яблоко» есть! – Саша широко улыбнулась. – Так что тебе передариваю, пользуйся.

Девушка просто дара речи лишилась – ведь не говорила же никому про свое желание! А оно сработало, причем так просто…

– Ну так что? – оторвала от воспоминаний Саша. – Ты хотела новый компьютер, а я, ничего не подозревая, доставила его, как посыльный.

– Одно дело, желая какой-то предмет, неосознанно вовлечь кого-то, а другое – специально вредить людям! Вера Сергеевна рассказала мне про твоего одноклассника, про соседа и его подружку…

– Но ведь они это заслужили! – вспылила Саша, невольно сжав кулаки. В ее глазах вновь плескался гнев. – Я еще в детстве поняла, что мне никто не поможет: это жестокий мир, и за зло нужно наказывать самостоятельно. Божий суд, – ее губы презрительно скривились, – это иллюзия для слабаков, глупые мечты…

– Но… постой! Ты ведь сама утверждала, что некоторые болезни кармические. Значит…

– Карма-то, конечно, есть, но вот когда она сработает, когда!? Через год, в конце жизни, в следующей жизни!? Я, вообще, застану этот момент!? Людям проще тешить себя надеждой, что их мучителям воздаст по заслугам кто-то другой и когда-то потом, чем взять месть на себя, – она сложила руки крест-накрест и прошептала, – Я всегда наказываю своих обидчиков…

– А если я ненароком тоже тебя обижу, ты и мне отомстишь подобным образом? – Катя и сама не поверила, что выдала это в лоб.

Подруга резко побледнела, подбородок задрожал, а глаза лихорадочно забегали:

– Я… нет… к тому же… если человек осознан… сложно навредить…

– По ходу, она так и поступит, – прошелестел В.Д. – Что теперь будешь делать?

– Сгинь, только твоих подколок мне не хватало, – бесцветно отмахнулась Катя.

После того, как Саша ушла к себе, девушка еще долго сидела и потрясенно обдумывала сложившееся положение. Не зря, ох, не зря мачеха опасается за свою жизнь. Кто знает, что подруга выкинет, узнав о ее беременности и свадьбе. И как теперь действовать дальше?

В.Д, исчезнув из одного дома, переместился в другой. Принц спал, и он уже привычно перехватил контроль. А на следующий день застал диалог Влада с Гипножабой.

– Объясни мне, в какую ерунду ты играешь? Ведь задание вполне конкретное: вынудить их Учителя проявить себя. Их задохлик был уже в наших руках. Не узнаю тебя, Умник, и начинаю в тебе сомневаться. – Влад криво улыбнулся и проигнорировал, и психиатр продолжил, уже более примирительно, – Ты же знаешь, что я твой лучший друг и хочу, чтобы Мастером стал ты.

– А сам-то? Разве не участвуешь гонке за преемственность?

– Мы все участвуем, все надеются стать его главными учениками. Но я уже провалил задание: ведь Мастер хотел, чтобы я убил Катю там, на дороге и, знаешь, я тогда чувствовал, что она в моих руках, четко вел ее под газель, а водителя заставил уснуть. Однако она резко вырвалась, вообще без каких-либо предпосылок. Со мной раньше не случалось подобного, и здесь может быть только одно объяснение: у нее тоже есть способности. Не подскажешь случайно, какие?

Влад молчал и о чем-то напряженно думал.

– Ну, как хочешь. Честно говоря, когда не получилось, я не особо расстроился, заранее понимал, что Мастером мне не быть.

– Да? – удивился Влад. – И почему же?

– До меня дошли слухи, что новым Мастером на протяжении многих сотен лет становился ученик со способностью, как у тебя: копировать чужие способности. Не думаю, что на этот раз будет иначе.

– Как интересно… и почему подобные слухи не дошли до меня?

– Не знаю, а ты разве интересовался этим вопросом?

Влад нахмурился и медленно покачал головой. Потом спохватился:

– Дим, давай лучше определимся, что будем делать дальше. Нужно нащупать, где слабое звено, надавить на самого эмоционально неустойчивого. Если кто-то будет на пороге смерти, Учитель наверняка вмешается.

– Хорошо… а если под ударом окажется Замухрышка? – с подвохом поинтересовался Гипножаба.

– Любой из группы подойдет. Только Святошу с Котовским не трогай, у меня на них свои планы.

Когда гость ушел, В.Д засеменил к Лине, где долго и требовательно мяукал, выпрашивая еду. Он всеми силами старался вжиться в образ, и предварительно покопался в кошачьей голове, выискивая особенности поведения животного. Но там все было так перемешано… Лишь из обрывков фраз стало ясно, что Принц всегда ел без меры, и в определенный момент ветеринар посадил кота на диету. К несчастью, на этот раз хозяйка сжалилась и насыпала добавки. Пришлось, давясь, проглотить все, и потом благодарно урчать на ее коленках. Нужно было срочно предупредить об опасности Катю, но следом такая лень навалилась…

Глава 19. Пятнашки со смертью

День свадьбы.

Утро пятницы выдалось пасмурным. Катя всю ночь проворочалась в кровати – ее терзали дурные предчувствия. Они зародились неделю назад и, по мере приближения к назначенной дате, как снежный ком, обрастали тревожными мыслями. Она всем своим существом понимала, что ехать на свадьбу нельзя. Спрятаться, переждать, притвориться больной, придумать что угодно, но не появляться там! Ощущение близкой беды пропитало воздух, густыми тенями залегло под мебелью, шагами и шорохами притаилось за дверью, вязкой мглой сковало сердце. Даже утренний свет, проникший в комнату вслед за откинутой шторой, и шум оживающего города не смогли разбавить эту надвигающуюся тьму. Она чувствовала – сегодня может случиться нечто ужасное и непоправимое, событие, которое перечеркнет всю ее жизнь. Но, даже понимая это предельно четко, не могла сопротивляться. Словно зажатую в бурлящем речном потоке, ее стремительно влекло вперед, в губительный водоворот, не давая возможности хоть на мгновение уцепиться за берег. Она отстраненно наблюдала, как собственное тело натягивает взятое у Саши красивое платье, красится и укладывает волосы в прическу. И вот каблуки уже послушно цокают по паркету, а руки ловко открывают входную дверь. Будто непреодолимая сила тянула ее в ЗАГС, заставляя игнорировать сирену тревоги и мигающие красным в сознании огоньки опасности. Катя поняла происхождение этой силы, лишь когда пристегнулась и вытянула ноги на переднем сиденье машины – это была ее собственная интенция.