Дочь от предателя

Как и в прошлом, я оказалась бессильна перед Лебедевым Станиславом Валерьевичем. Перед страстью, которая по щелчку пальцев смела все преграды. Злюсь, потому что Стас использует единственный козырь, который имеет против меня – мое несомненное влечение к нему.

Как только я вхожу в столовую, на меня обрушивается шквал звуков. Разговоры коллег, мерный стук вилок и ложек о тарелки… Судорожно ищу глазами Машу. Наконец-то нахожу уплетающую яичницу с салатом подругу за одним из столиков.

Завидев меня, Машка машет, а как только подхожу, приглашает по-свойски:

– Падай сюда! – показывает на занятый ее сумочкой стул. – Думала уже не придешь, – ворчит, убирая сумку, которую положила для того чтобы никто не посмел занять мое место. – Я пару минут назад столкнулась на лестнице с Ритой. Эта ведьма с метлой чуть меня не уронила! – жалуется, отправляя в рот очередную порцию салата.

Глава 29

Настя

С трудом отрываю взгляд от Стаса, который как будто удостоверившись, что я на месте и не сбегу, идет спокойно со стаканчиком кофе к выходу. Провожаю его украдкой глазами.

Аромат сырников дразнит обоняние, и я беру нож с вилкой. Персонал у нас кормят без изысков, но очень качественно. Супы, борщи, второе – в основном русская кухня. Морсы, квас, соки – все достойно. Шеф-повар хорошо подаёт блюда, красиво оформляет на чистых белых тарелках. Все вкусно – от хлеба до сырников. Тот случай, когда даже гурман не станет воротить нос.

– Настя, что-то случилось? – окликает Машка, внимательно всматриваясь мне в лицо. – Что-то грустная сегодня…

Отвожу взгляд, потому что мне безумно хочется ответить:

"Да, случилось. Меня повысили, а ведьма Марго ставит под сомнения мою компетенцию. А еще Стас… из-за него я не уверена, что достойна своего нового места».

Маше не понять, как мне плохо. Ведь после слов Риты, будто камень на душе. Не будь Стас боссом, было бы у меня повышение? Маша мне сейчас не советчик, потому что она не знает и половины обстоятельств.

Но, вместо того, чтобы пожаловаться на Марго, поморщившись, устало улыбаюсь:

– Нет, ничего, Маш. Просто я… – задумываюсь, подбирая слова. – Просто устала.

Становится грустно. Маша всегда была очень чуткой к моим проблемам. Я ей все рассказывала, доверяла ей свою душу. Она помогала мне, а я ей. Так было всегда.

В нашем маленьком городке нет никого, кто бы мог понять меня так, как она. И я благодарна ей за это.

С приездом Стаса все изменилось. Теперь у меня появились тайны.

На душе скребут кошки. Я смотрю на Машу, на ее улыбку, в ее глаза… Она даже не представляет, что мне приходится скрывать. Кажется, что может быть проще? Возьми, расскажи, поделись переживаниями. Но ведь тайна, которую знают двое – уже не тайна.

– Я знаю, ты очень устала за этот год, – Машка пододвигает ко мне поближе тарелку с сырниками. Как открытую книгу считывает с меня переживания. – Ты заслужила это повышение, как никто другой. И откуда у тебя только сомнения, подруга?

– Почему ты так думаешь? У нас здесь много кто и побольше моего работал…

Не успеваю продолжить, потому что Мария перебивает, не переставая жевать:

– Почему? Потому! – ворчит, пытаясь нанизать зеленый горошек на зубчики вилки. – Что ты, в самом деле?! Потому что ты такой же человек, как и все! Имеешь право за старания получить награду, – наконец, изловчившись, ловит строптивую горошинку и с победным блеском в глазах отправляет ее в рот. – Но это не значит, что ты должна работать сутками напролет, будто тебе мало жизни.

Ну, вот как ее не любить?!

Заметив мой благодарный взгляд, машет рукой.

– Ешь свои любимые сырники со сметаной, горе ты мое луковое, – кладет подбородок на руку, смотрит на меня добрыми серыми глазами. – Зря, что ли, с Дашкой из-за них воевала?

Мы сидим в столовой и пьем чай, в который добавляем мед, чтобы было слаще. Я улыбаюсь, вспоминая, как подруга ворчала, когда я первый раз принесла на работу мед, а после все время его поедала.

Прочитав мои мысли, Маша смеется.

– Да-да, я была не права!

Закончив обед, Машка тянется к сумочке на своем стуле.

– Чуть не забыла! – уголок подкрашенных коралловой помадой губ недовольно дергается. – Насть, а у тебя есть такие штучки…? – Машка щелкает пальцами, хмуря гладкий лоб. – Для степлера которые. Мешок надо один зафиксировать, а то все руки не доходят и…

– Да, есть, пойдем.

Пока мы едем в лифте, Маша то и дело сетует на своего Завертяева.

– А он, представляешь, – буквально захлебывается в эмоциях, – говорит: давай, съедемся? Ага, – кивает подруга, чей голос дрожит от негодования, – будто у меня времени полно, как еще его носки потом подбирать, где не попадя.

Искренне смеюсь – впервые за весь день.

– Да с чего ты взяла, что он будет носки раскидывать?

– Он вчера пришел в разных!

Да уж, железный аргумент.

Выходим из лифта. Смех замирает на губах, когда останавливаюсь возле своего места на ресепшн. У компьютера, прямо напротив стационарного телефона… шикарный букет.

Глава 30

Настя

Это точно не благодарный клиент. На столе. В вазе! Нежно-розовые пионы сорта Сара Бернар в прекрасном дуэте с кружевным лизиантусом. От волнения перехватывает дыхание. Это Он!

Только Стас знает, как я люблю пионы. Так и не поборов искушение, дотрагиваюсь подушечками пальцев до плотного упругого бутона. Букет роскошный, дорогой.

Изящные, чуть вытянутые лепестки, словно выточенные рукой искусного мастера. В этом совершенстве природы угадывается какая-то незавершённость. Опускаю пальцы ниже –шелковая лента молочного цвета – вот теперь идеально.

Неожиданно на миг окунаюсь в атмосферу прошлого, когда еще было в порядке вещей получать цветы и подарки от Стаса. Поездки за город, рестораны и круизы на роскошной яхте «Морская Нимфа» – все было…

Моргнув, замечаю небольшой конвертик с золотым тиснением. Отдергиваю пальцы от букета, будто обожглась. Но все же, решившись, аккуратно вынимаю записку из букета. Всего пара слов размашистым почерком, но эти слова заставляют улыбку спрятаться тенью в уголках рта.

«Это моя скромная попытка стать причиной твоего хорошего настроения».

– А можно я их понюхаю? – спрашивает Машка, которая уже почти с носом зарывается в пышный букет в моих руках. – Обалденные! – выносит вердикт, сканируя с неприкрытым любопытством записку.

Так и не получив от меня «зелёный свет», к моему облегчению, быстро отвлекается.

– Ой, Насть! – роется в бумажном пакете на стуле, который я почему-то совсем упустила из вида. – Здесь еще и конфетки есть.

Растерянно наблюдаю за тем, как уже через секунду Машка держит в руках коробку конфет «Reber Mozart Herz'l». Шоколадные с марципаном. Мои любимые… Как же я по ним соскучилась! Поднимаю крышку коробки. Внутри находится пластмассовый лоток золотистого цвета, в котором расположились ровно пятнадцать конфет. Каждая индивидуально завернута в алую блестящую фольгу с изображением известного композитора.

На секунду меня отбрасывает в прошлое.

…– в детстве я бы отдала МНОГОЕ за такой фантик.

Стас добродушно смеется над моей детской непосредственностью и искренней радостью.

– Солнышко, дай вытру, – утирает заботливо большим пальцем шоколадные крошки в уголках моего рта, а я, счастливая, беззаботно отправляю в рот очередную конфету в рот. Которую по счету? Не знаю. Сбилась…

Как это было давно. Когда-то наша история точно так же начиналась. Только теперь это совсем другая история. С другим концом. Опускаю взгляд на коробку. Но конфеты же ни в чем не виноваты?

Конфетки так и манят: разверни нас, получи эстетическое удовольствие!

Немного пошуршав фантиком (который я обязательно сохраню – уж больно красивый!), передо мной оказывается небольшая конфетка сердцеобразной формы, полностью политая горьким шоколадом.

Шоколад с благородным и глубоким вкусом. Закрываю от с наслаждения глаза. Он так чудесно сочетается с фисташковым марципаном, который, в свою очередь, играет мягкую ореховую роль. Но самое вкусное, на мой взгляд, – это трюфель…

Беру еще одну конфету и протягиваю ее Машке.

– Никогда не пробовала таких, – подозрительно щурит глаза подруга, разглядывая диковинку. – Дорогущие небось?

«Больше пяти тысяч…» – проносится мысль, но я не озвучиваю сумму, дабы совсем не шокировать и без того взволнованную моим презентом Машу. Она не поймет.

– А Лебедев-то не промах!

Замираю, так и не донеся конфету до губ.

Машка смотрит на меня своими серыми глазищами, в которых затаился восторг.

– Маша, перестань!

– Хочешь сказать, что ничего не понимаешь? – недоверчиво косится на меня подруга. Смотрит на меня так, словно пытается найти ответ на какой-то свой вопрос.

– Н-не понимаю… – растерянно хлопаю ресницами, не зная, что еще на это ответить.

На лице Марии такое выражением, что без труда читается между строчек: что взять с этой малохольной.? А я ведь все понимаю, от того и перед подругой чувствую себя такой виноватой.

– Станислав Валерьевич у нас писаный красавец, – неожиданно серьёзно произносит Мария. Она бросает короткий взгляд на меня, улыбаясь уголками губ – точь-в-точь, как Чеширский кот. – Видела? Девки с него глаз не сводят, а он никого не замечает. Одно скажу, подруга, Лебедев на примитивном уровне хочет тебя, – причмокнув конфетой, Машка шевелит с намеком бровями. – Ну, помнишь, как в том фильме, где герой платит миллион долларов за одну ночь с понравившейся ему девушкой? Хмурит гладкий лоб, припоминая. – Во, вспомнила! «Непристойное предложение».

Раздосадовано поджимаю губы. Началось!

– Маш, ну, что ты несешь? – непроизвольно оглядываюсь по сторонам. – Вдруг кто услышит.

Откладываю конфету обратно в коробку. Вот умеет же Машка отбить аппетит! Про себя же негодую. Во всем виноват Стас! Лебедев не мог не отдавать себе отчета в том, что подобный эксцентричный жест с цветами и дорогими конфетами вызовет вполне определенные пересуды.

– А что такого? – разводит руками подруга. – Страсть сильнее жажды, —подмигнув, Машка отправляет очередную конфетку в рот. – Я думаю, он в тебя влюбился, как мальчишка, – подруга окидывает мня взглядом с какой-то материнской гордостью. – Еще бы, такая куколка! Ухаживает и даже не скрывает. Это смело. Значит, все серьезно.

Отвожу глаза в сторону. Маша не права. В его почти тридцать лет в Стасе не осталось ничего мальчишеского. Он стопроцентно уверенный в себе зрелый мужчина. И, в отличии от Машки, я не питаю иллюзий. Опускаю машинально глаза на бумажный пакет, где лежат конфеты. Брови сходятся на переносице. Мне кажется или там есть что-то еще?

Запустив руку внутрь, вынимаю наружу… плюшевого зайца. Или это розовый кролик? Легкие, будто кипятком обжигает! Сердце грохочет, как молот. Отрешенно смотрю на мягкую игрушку в руках. Но почему именно этот зайчик? Не знаю, как это объяснить, но именно возле этой самой игрушки я пару раз останавливалась напротив витрины стильного бутика для детей. Даже открывала кошелек, но ценник слишком уж кусался.

Не сомневаюсь ни на секунду: Ксюше очень понравится зайка, которого купил ей… ее папа. Сердце предостерегающе замирает. В последнее время это становится привычным, будто какой-то рефлекс. Я уже не обращаю внимания на рванный стук в груди, но все равно чувствую, как внутри все переворачивается.

Зачем он это сделал? Не понимаю, почему не могу быть равнодушной! Горько усмехаюсь. Сердце не обманешь, оно знает все лучше меня. Как будто частички отрываются и улетают, как обожжённые крылья бабочки. Почти слышу, как в груди что-то ломается и это никогда не заживет, потому что я сама добровольно лишила своего ребенка отца.

Машинально прячу плюшевого зайца обратно в пакет. Я прекрасно понимаю, что это не просто подарок. Это – приглашение в игру. Я уже не просто наблюдатель, а участник. Словно кто-то невидимый дернул за незримую веревочку, и я оказалась внутри игры.

«Настя! – кричит внутренний голос, – НЕТ! У тебя есть все, чтобы быть счастливой! Ты же умная девочка. Не ведись!»

Только выбора нет. Маятник уже запущен, и я не в силах остановить его ход.

Стас… Зачем ты это делаешь? Что за игры с моим сердцем? Что же ты творишь?!

Глава 31

Настя

– Как же так, Маш?!

– Ты не поверишь, – вздыхает подруга. – Я даже не заметила, как это случилось. Просто проснулась, озноб, мигрень. Я думала, может пройдет… Потом – бац! Температура под сорок…

Слушаю сиплый голос Маши, а в голове никак не укладывается, что подруга загремела в больницу. Еще вчера все было хорошо! Расстроенно тянусь к блокноту. А что тут удивляться? Вирус – коварная штука. Машинально делаю пометку, что надо после работы заскочить в аптеку купить что-то противовирусное. Как-никак контактировали. Не дай бог свалиться. Кто же за Ксюшенькой присмотрит? Нет, болеть мне категорически запрещено!

– Да это все Завертяев, – говорит Машка, то и дело прерываясь на мучительный кашель. Голос подруги, становится почти едва слышным, превращаясь в шепот. Ужасный насморк, кажется, на каждом слове душит Соколову. – Пришел со своими бациллами! Теперь не понятно, когда из стационара выпустят, – сокрушается Маша. – Вот на диету посадили больничную.

– Ты и так на диете была, – машинально напоминаю подруге.

– Да ладно! Теперь хоть на двух буду сидеть, все равно на одной диете не наедаюсь, – даже в больнице Машка и то умудряется меня насмешить.

Перекинувшись еще парой слов, прощаемся. Упираю руки в бока, пытаясь собраться с мыслями. День впереди тяжелый. В выходные нагрузка на отель будь здоров!

В течении часа ношусь, как белка в колесе: миллион ключей, звонков, факсов, размещение гостей, заявок электрику, а еще нескончаемая бумажная волокита. Быстро разместив командированных из других городов, вношу в реестр данные иностранцев – швейцарцев, немцев и канадцев, приехавших покорять наши горы Лаго-Наки.

Как только заканчиваю с распределением, тут же поступает звонок на ресепшн. Жена одного из постояльцев попросила вызвать мужу скорую помощь. У него разболелось сердце. И вот со всей этой канителью я чуть не забыла заполнить в компьютере шахматку броней, но как только сажусь за компьютер, понимаю: закон подлости никто не отменял.

Новенькая горничная Дарья вся в слезах почти подбегает к ресепшен. Девушка выглядит взволнованной и с надеждой смотрит перепуганными глазами на Марго. Та изображает занятость, что-то активно вносит в таблицы “Excel”, намеренно не замечая Дашу. Скорее всего, тот самый отчет, из-за которого весь сыр-бор начался, доделать не может. Перекладывая больше полугода на меня документацию, Рита так и не удосужилась пройти обучение по новой программе.

Маню девушку пальцем к себе. Как только горничная оказывается напротив меня, принимается, запинаясь, рассказывать нервно теребя передник:

– Анастасия Викторовна, там в двадцать пятом номере гость себя некорректно ведет, – косится с опаской на Риту. – Маргарита Андреевна еще утром строго наказала, что в этом номере наш vip-гость, ни в чём ему не отказывать. Делать все, что он попросит, – понизив голос, девушка опасливо стреляет взглядом на Риту, прежде чем доверительно прошептать: – А он выпивши…

Судя по тому, как дрожит девушка, она нисколько не преувеличивает. Должно быть, этот vip-гость из тех, на кого можно смело повесить ярлычок “хамло”.

– Не переживай, Даша. Что произошло? – почти моментально нахожу в электронном бланке нужное имя. – Чем именно Кирилл Степанович не доволен? – вглядываюсь с сочувствием в заалевшее лицо горничной.

– Скандалит, требует сменить белье, а оно поменяно было только час назад, – голос девушки дрожит и становится совсем тихим. – Ругается, говорит, администратора зови, обзывается…

Киваю. Понятно. Кажется, я догадываюсь, про кого идет речь. Высокий мужчина со светлыми волосами в темно-синем классическом костюме. Заселился пару часов назад. Его можно было бы даже назвать симпатичным, если бы не это напыщенное выражение лица.

Почему я его запомнила? Все просто. Это тот самый мужчина, что сунул мне записку со своим номером телефона в бланк с регистрацией. Неприятный самовлюбленный тип, который считает обслуживающий персонал грязью под своими ботинками. Такое не впервые.

Принимаю решение, исключительно опираясь на опыт в работе с трудными клиентами:

– Сделаем так: ты займешься только что освободившийся номером, а я отнесу чистый комплект белья в двадцать пятый и сама поменяю постельное.

– Настя… ой, – тушуется Даша, по привычке обращаясь ко мне по имени. Заплаканные глаза блондинки проясняются. – Анастасия Викторовна, – прижимает ладонь к груди, – спасибо вам большое!

Прежде чем отправиться в центральную бельевую, на всякий случай паролю свой компьютер. Извините, Маргарита Андреевна, свой лимит доверия вы уже давно исчерпали.

Держа в руках новый комплект постельного белья, негромко стучусь в дверь.

– Открыто.

Прежде чем успеваю коснуться ладонью двери, она отворяется. Мужчина лет тридцати пяти, взъерошенный, босиком… Увидев меня, расплывается в улыбке. Только вот голубых, как прозрачные кристаллы, глаз она совсем не касается.

– Надо же, какой сюрприз, – самодовольно ухмыляется постоялец. На нем все та же одежда, в которой я видела его первый раз. Темно-синяя рубашка с закатанными рукавами, джинсы. – Анастасия, вы здесь.

У меня не остается сомнений, что этот сноб все специально затеял.

– Вы просили замену белья, – констатирую факт прохладным, но вежливым тоном.

– Да, я помню, – он делает шаг назад и пропускает меня внутрь. – Проходите. Я рад, что вы здесь. Это так неожиданно!

Улыбка мужчины меркнет, так и не найдя отклика с моей стороны.

– Извините, я поменяю белье.

Он кивает, пожимая плечами, и я, пройдя внутрь, слышу, как за мной закрывается дверь в номер. Мужчина проводит рукой по волосам, наблюдая за тем, как я подхожу к кровати с белоснежным постельным бельем. Принимаюсь быстрыми отточенными до профессиональности движениями убирать простынь, а за ней и наволочки с подушек.

– Позвольте представиться? Кирилл, – он протягивает мне руку. – Я только что прилетел из Санкт- Петербурга. Не знаю, как вы, а я чувствую себя здесь, как на курорте.

– Рада, что вам нравится у нас, – отвечаю тактично, не отвлекаясь от дела.

Не удовлетворившись моим ответом, мужчина ищет новые темы для разговора.

– Та горничная… Она новенькая?

Киваю, соглашаясь.

– Понимаю, что вы не можете быть в курсе всех дел, Анастасия, но просто я не привык к такому сервису.

Сноб…

– У вас есть штопор и бокалы? – следующий вопрос Кирилла Александровича ставит меня в тупик.

Оборачиваюсь, держа в руках взбитую подушку. Успевая подловить мужчину за разглядыванием моей… юбки. Разглаживаю несуществующие складки на бедрах. Не знаю, что он там увидел, но чувствую себя не уютно. Становится не по себе.

– Извините, я не поняла, что вы сказали.

– Бокалы, – кивает головой, продолжая смотреть на мои ноги, а я все еще пребываю в замешательстве.

– Есть штопор, – убираю выбившуюся прядь ярко-рыжих волос за ухо. – А зачем вам бокалы, вы же один?

– А я, – говорит мужчина, как-то самодовольно ухмыляясь, – рассчитываю на то, что вы, Анастасия, составите мне компанию.

Настороженно наблюдаю за тем, как мужчина подходит к мини-бару, вынимает бутылку крепкого элитного алкоголя с красной этикеткой.

– Я заключил вчера сделку и вот думаю отметить это событие с прекрасной дамой. По такому случаю точно не помешает.

– Извините, – отказываю, как можно мягче, – но по регламенту мне не положено, – заметив недовольство в блеклых голубых глазах, добавляю твердо. – У меня будут проблемы. Вы всегда можете спустится в ресторан, – улыбаюсь профессиональной вежливой улыбкой. – Там обязательно найдете подходящую комп…

– Стерва! – выражение лица мужчины меняется, становится жестким и безжалостным.

Это резкое обидное ругательство заставляет судорожно сомкнуть пальцы на пододеяльнике. Стараясь сохранять хладнокровие, тушу в себе поднимающееся гадкое чувство задетой гордости. Только длится это не долго… Взгляд падает на журнальный столик. Ноутбук, ручка, пустая пепельница, кредитка, опустошенная до самого дна бутылка.

Господи! Это что же…? Он в одного столько?! Вдоль позвоночника бегут мурашки, будто за ворот блузки заползла ледяная змея. Пытаюсь взять себя в руки. Только сердце колотится в груди, как сумасшедшее. И руки дрожат. Так нельзя. Нельзя поддаваться панике!

Мужчина наклоняет голову набок, смотрит на меня презрительным взглядом.

– Все вы такие… Строите из себя не пойми что! – цедит, кривя тонкие губы. – Цену набиваешь?! – оказавшись возле меня, обдает дыханием смешанным с парами алкоголя.

Непроизвольно отшатнувшись, морщусь.

Похоже, на мужчину это не производит совершенно никакого впечатления. Схватив меня за руку, тянет на себя, подавляет тяжелой неприятной аурой.

– Сколько?

– Пустите, – перепугавшись, почему-то вместо того, чтобы закричать, еле шепчу. Пытаясь вырваться из крепкого мужского захвата, тянусь к поясу на юбке, а там пусто…

Портативной тревожной кнопки нет! Оставила возле компьютера на ресепшн.

– Нет! – пытаюсь оттолкнуть его. – Уберите руки!

Его губы кривятся, складываясь в подобие улыбки.

Испуганно сглатываю ставшей вязкую слюну. Хватка мужчины вокруг моих саднящих от боли запястий усиливается, будто два железных обруча наручников.

– Пустите! Что вы себе позволяете?! – в отчаянии пытаюсь вырваться, но в ответ получаю жадные, похотливые поцелуи, от которых начинает мутить.

– Отпусти меня, ублюдок! – кричу я и тут же получаю пощёчину, которая обжигает лицо.

Глава 32

Настя

– Ну, что, детка? – елейным голосом говорит он, как только звон в моей голове становится тише. «Детка» – в его устах звучит, как издевка. – Стоило выпендриваться?

Заводит грубо мою руку за спину приподнимая, а второй толкая вперед, ведет к журнальному столику.

– Что ты, радость моя? – подонок проводит рукой по моим аккуратно собранным в “ракушку” волосам и пытается поцеловать в шею, но я уклоняюсь. – Не нравлюсь?

Хватает грубо за подбородок, заставляя смотреть в глаза. Меня будто окунули в отвратительную смесь его дыхания, запаха парфюма и алкоголя. Становится так страшно и противно, что, кажется, еще немного и потеряю сознание.

– Я же сказал, что тебе понравится мое общество, – издеваясь, ухмыляется “гость”. Он смотрит на меня холодным глазами блуждая безумным взглядом по телу.

Меня буквально передергивает от гадливости к происходящему.

– Оставьте меня в покое! – я не знаю, что он собирается делать, но мне страшно. Пытаюсь изловчиться из последних сил, чтобы выдернуть руку.

– Ну же, девочка, не сопротивляйся, – издевательски увещевает эта сволочь. – Тебе понравится, – голос становится раздраженным. – Не упирайся! Я хочу чтобы ты, напыщенная стерва, составила мне компанию.

Сердце, ударившись об ребра, бросается вскачь, словно перепуганный заяц. Прыгает то вниз, то вверх и никак не может остановиться. В голове ни одной мысли – как в колодце – темно и глухо.

Когда Кирилл хватает меня за аккуратно собранные волосы, шпильки, которыми зафиксирована прическа впиваются ему в руку. Меня же словно парализовало. Нет сил даже пошевелиться. Зашипев от боли, буйный постоялец с силой отводит руку в сторону, не разжимая пальцев. На секунду мне кажется, что он просто сейчас снимет с меня скальп – настолько больно. Волосы каскадом рассыпаются по плечам.

– Нос она воротит, – рычит, сузив глаза. – Все могло быть по-другому, если бы ты не смотрела на меня, как на пустое место!

Тянет за волосы так, что приходится запрокинуть голову. Лицо этой сволочи искажается злобной досадой, ведь в моих глазах написано все, что я о нем думаю. Отворачиваю лицо, чтобы не видеть зловещий оскал и взгляда, в котором плещется безумный огонь. От напряжения в шейных связках задыхаюсь, перед глазами появляется какая-то мутная пелена.

– Не хочешь по-хорошему? Будет по-плохому, – шипит он, наклоняясь ко мне. – Я долго тебя ждал, милая. Так что, не заставляй меня ждать еще дольше.

От страха под лопаткой начинает сосать и все мышцы от напряжения сводит. В голове одна лишь мысль: "Я должна выкарабкаться любым способом, ради Ксюши!"

– Еще можно решить вопрос без полиции, – вскидываю на него взгляд, стараюсь говорить спокойно. Достучаться не до его сердца, а до его разума. – Вы пьяны…

– Вовсе нет, – ухмыляется он, перебивая и только сейчас, вблизи, я замечаю насколько у него увеличены зрачки. В них, как будто в зеркале, отражается мое перепуганное до ужаса лицо.