Точка столкновения

– Иди, ложись, поспи, – Наур предложил Рою глядя на окружающие его глаза не проходящие почернения. – Я выспался уже на сто рядов, – отблагодарил улыбкой за заботу Роин. Глядя в глаза здоровые горящие жизнью вопреки проблемным теням, сгущающимся под ними, Наур смирился, вслед за опекаемым номаком обратив внимание на ночное опять чистое небо практически не заслоняемое светом синего огня, о красотах которого давно позабыл.

Лесами Северной Половины обжитая территория Арвлады осталась позади, колонна вошла в приграничные пустые пространства. На сотни километров здесь простирались в нынешнем преддверии лета, еще только покрывающиеся зеленью поля переходящие из горы в гору, перебивающиеся небольшими лиственными рощами, пестрящие торфяными озерами, журчащие ручьями. Поля на юге упирающиеся в Пограничное Отрожье от дикого людского мира отделяющее, на западе в аналогичное и названием тоже Отрожье Воронов. Роин ощутив неприступную мощь приближающихся когда-то ограничивавших мир ныне представших грозными гор, осознав близость тревожащего возвращения домой, естественно наполнился страхом. «А что если мои сородичи проявят агрессию и сразу нападут, а что если нас просто атакуют волки Таргнера, и мы даже до деревни не дойдем?» – главное что можно было выделить из потока в его поздно напугавшемся сознании проносящихся мыслей. Почему-то казавшаяся вполне реализуемой идея мирного вторжения в маленькую Страну Волка сейчас стала восприниматься как чистое безрассудство. Но выбора не было, зайдя настолько далеко поворачивать назад без серьезных оснований было глупо, поэтому оставалось только двигаться вперед, вопреки страху и нежеланию доделывать начатое.

Пугающей тенью заслонив дневное солнце, над колонной пронесся великанских размеров черный ворон, сделав несколько витков приземлившейся на ее пути в отдалении пары десятков метров, чудовищно громко каркнув пристально глядя настораживающим хищным взглядом. Повторяя за головным растерянно замершим, все мамонты образующие необычный караван по цепочке остановились, солдаты на их спинах растерялись от возникшей неожиданности. – Какого хрена он летает сам по себе? И что нам теперь делать?! – с переднего борта головного биотранспортера глядя на ворона, с недоумением произнес кто-то из безумцев вояк, озвучив мысли пронесшиеся в головах большинства своих товарищей. Огромная птица весом в несколько тонн, собой преградившая дорогу оглушительно каркнула еще раз, ощутимо агрессивно разведя в стороны крылья размахом метров в пятнадцать; солдаты, дежурящие вдоль бортов наспинной платформы первого транспортера, естественно положили стрелы на тетивы своих луков, но стрелять не торопились. Ситуацию разрешил Наур, взявший в руку частичку хранимого волшебного синего пламени, произнесением заклинания навесом из центра колонны запустивший ее в землю рядом с великанским пернатым. Синее пламя, получив свободу ставшее смертельным, быстро расползаясь, длинными языками стало обволакивать, пожирать здешнюю молодую траву и пару попавшихся кустарников, обращая все в пепел. Гигантский ворон, испугавшись смертоносного жара у себя под клювом, громогласно рявкнув взмахами своих крыльев создавая мини-ураган, взвился в небо и, с недовольным карканьем напоследок облетев высотный караван, двинулся на запад в сторону родных холмов. Разбушевавшееся на земле синее пламя, по воле ощущающего его расстоянии Наура угасло за секунду.

– Видел стража Страны Ворона? Здоровенный какой. И летает сам по себе, это он надо полагать на охоте, – пробравшийся в центр кузова к единственному доступному собеседнику спешил обсудить происшествие Роин. Огромных воронов он уже видел и даже на спине одного из них летал, чем хотел поделиться, поддавшись эмоциям. – Угу… Знаешь что сюда их для ловли беженцев выпускают, – в ответ быстро вернул его в мрачную действительность Вэйнон сидящий на выпирающем цоколе кабины-каземата в центре наспинного кузова. – То есть этот ворон летает здесь, ловит людей идущих с юга, и ест их? – уже привычный к состоянию стресса Роин, опять в него погрузившись, уселся рядом с темнокожим громилой. – Тут их несколько обычно летают. У нас сейчас видимо сил свободных для нормальной охраны границы нет, как и мест в миграционных лагерях, вот Людям Ворона и дали разрешение зверушек своих на охоту в эти земли выпускать, – обыденно озвучивал здоровяк. – Ну, так-то они охотятся не только на людей, вообще на все что можно, но в этом направлении их выпускают именно в расчете на ловлю беженцев, вкусить немного человечины. Это он просто видимо мамонтов испугался, молодой, наверное. Да и подобные колонны здесь редко ходят, вот он нас и не признал.

В глубине зеленеющей молодой травой шумящей ветром равнины колонна остановилась на полноценный привал. Улегшимся на животы мамонтам медики батальона ввели помимо витаминных смесей мощное снотворное, дав уставшим животным расслабиться под покрывающей броней. Из своих капсул пробудились рулевые, все время дороги смотрящие на мир через управляемых животных, разумом находясь в их головах, бледные и уставшие долго неспособные открыть свои настоящие глаза, щурясь от боли света, хотя солнце было уже вечернее. Для них в первостепенном порядке специально была возведена отдельная палатка, наполненная всем необходимым для отдыха. Солдаты быстро развернули перед мордами шеренгой улегшихся транспортеров бивак, отправившись беспощадно рубить деревья в ближайшей роще, готовить дрова на ночь.

Когда лагерь осветился кострами, командир Калегром построил всех бойцов, принявшись, отпуская мерзкие остроты под нецензурную брань объяснять им порядок предстоящего «полноценного» отдыха. После армейского инструктажа какая-то часть солдат, выбрав первый из предложенных командиром вариантов, отправилась к кострам, просто отдыхать. Комбат Калегром велел таким ребятам съесть что-нибудь, поддержать в себе огонек жизнь, и они, усевшись, доставая из рюкзаков свои пайки, принялись изучать их содержимое. Перед командиром осталось превышающее собой половину от рядовой массы батальона скопище выбравших второй вариант отдыха – те, кто просто так мирно сидеть не желал. Едва Калегрому стоило смирившись удалиться, перестать собой стеснять солдат, как зазвучали пара барабанов, издающих быстрый будоражащий ритм. Несколько десятков рядовых бойцов под бой барабанов вооружившись копьями, луками и стрелами, радостные от того что им разрешили немного поохотиться, под дикарские воинственные вопли бегом двинулись к ближайшей роще. Обремененный не проходящими тенями вокруг глаз Роин оставаясь в кузове биотранспортера, пределы которого в целях безопасности в полевых условиях ему было запрещено покидать, сверху наблюдал за происходящим в лагере и в его близи. Вэйнон держа в руках футбольный мяч, тем временем вблизи лагеря уже собрал вокруг себя приличную толпу.

– Ну что ублюдки! Для чего вы здесь? – с предвкушением удовлетворения глядя в безумные глаза, кривя улыбку, спрашивал у столпившихся солдат громила Вэйнон.

– Убивать! Убивать! Убивать! – в безумии застыв, пугающе синхронно прокричали окружающие его рядовые. Раздался хриплый смех, аплодисменты самим себе.

– Прежде чем начать играть, я предлагаю выпустить пар. Кто чувствует, что не может больше? Кого безумие распирает так, что закладывает уши? – довольный, дальше разговаривал с рядовыми безумными псами Вэйнон. – Все кто хочет разрядиться, скинуть напряжение, «дети Малдорума», остаетесь со мной, а остальные идите пока отдохните. Кто со мной: оружие, броню снимаем. Никаких ножей или еще чего-то подобного. Убиваем только врагов, друг друга только калечим.

Вэйнон и несколько десятков обступивших его солдат с огнем запылавшей ярости в глазах, вызывая смех у наблюдающих со стороны офицеров, принялись снимать броню, оставаясь в нижних черных комбинезонах. Остальные бойцы усаживались по кругу, приготовляясь наблюдать что-то интересное. Разоружившиеся солдаты, на ходу разбившись на две части, по команде Вэйнона замершего посередине, бросились толпа на толпу, принявшись хаотично бить друг другу морды. Под подогревающие крики окружающих под возбуждающий бой барабанов огромная жестокая драка набирала обороты. Некоторые ее участники с разбитыми в кровь лицами без сознания падали на землю, дежурящие вокруг офицеры и медики старались по возможности вытаскивать таких, оказывать им первую помощь. Некоторые из-под ног дерущихся товарищей, получив свое, выползали сами. Громила Вэйнон с разбитым опять носом с удовольствием участвовал в происходящем, меся всех подряд своими кулачищами. Когда сумевших удержаться на ногах осталось чуть больше десятка и большая часть безумцев, получив свое, валялась на земле, прозвучал свисток, драка не сразу, но после взрыва пары шумовых гранат в своей близости прекратилась. Оставшиеся в сознании на ногах участники безумного веселья за исключением Вэйнона по громогласной команде майора Калегрома в целях профилактики приняли упор лежа, начав отжиматься установленную сотню раз. Медики, окружающие бойцы под шутки и смех принялись приводить в чувства избитых чокнутых товарищей, хоть немного остывших. После того как самые буйные выпустили пар, в руках бойцов оказался футбольный мяч и пока не опустилась темнота они получили возможность поиграть. Роину оставалось только поражаться тому, что ведь где-то там за стенами Армидеи это все тихие разумные и культурные артэоны.

Уже с наступлением темноты ушедшие на охоту солдаты стали возвращаться небольшими группами, редко таща в руках добычу. Здесь в этом мире, в пустых полу степях в частности добыча была скудной, как и ожидалось, это были птицы: несколько упитанных огарей с ближайшего болотистого озерца. Распалив несколько костров поярче, удачливые охотники принялись разделывать добытые пернатые тушки. Садистски желанно измазываясь в крови вынимая внутренности, жаря их на углях, вместе с окружающим скопом замирая в ожидании вкусить свежую плоть. Последние вернувшиеся несколько бойцов встреченные восторженными криками живьем приволокли с собой подобную чуду небольшую винторогую козу. Пойманное животное, специально оставленное живым, удерживалось арканами с двух сторон наброшенными на шею, веревки которых натягивались руками сразу нескольких безумцев. Блея от страха несчастное животное, пыталось дергаться, получая в ответ удары древками копий. У одного из костров оголивший торс исписанный узорами черных линий витиеватого тату, оставшись с болтающимся на шее военным жетоном озверевший рядовой, вооружившись тесаком, на глазах остальных себе подобных, обливаясь слюной наблюдающих, несколькими ударами отсек несчастному удерживаемому силой животному голову забрызгав себя освежающей кровью. Распоров брюхо дергающейся туши безумец вырвал вот только что остановившееся сердце, зубами отхватив от него кусок, передав его рядом стоящим маньякам, теплой кровью оставшейся на руках измазав себе лицо, погрузившись в оцепенение экстаза. Роин с высоты каземата в центре кузова с ужасом все это наблюдал, в очередной раз спрашивая себя: «какого черта я здесь делаю?» и не находя ответа. Едва стемнело повеселившийся расслабившийся Вэйнон, забравшись в кузов, как обычно завалился спать. Наур, из хранимого очага взяв в руку частичку его синего огня, перенес ее на факел, в руке с которым предложил перенапряженному от впечатлений Роину пойти прогуляться, немного размять ноги и успокоить нервы, свыкнуться со всем увиденным. Ведь что-либо изменить ему все равно было не по силам.

Сияющая на семьдесят пять процентов своих возможностей здешняя луна (также существующая циклами от полнолуния до почти полного затмения) приятным голубым светом озарив землю, всесторонним фонарем осветила космическое пространство позади себя тоже. В небе помимо дальних лун «близняшек» будто и, не сдвинувшись с места, все также нависал гигант Ноуян, а вдоль южных широт серебрясь своим льдом в лунном свете, проплывала белая небольшая планета-спутник Ичера. Ближняя галактика Кратон-1 отползла от западного края небосвода и теперь представала во всей своей красе внушительным сияющим облаком.

Лейтенант Марн замещающий командира батальона в плане работы с солдатами, увидев возвращающихся с прогулки за пределами лагеря бредущих под синим факелом Роина и Наура, подозвал их к своему «командирскому» костру. Предложив им по-людски перекусить, выпить горячего кофе. В отсутствии потребности в пище ее употребление воспринималось, как возможность почувствовать себя живым, напомнить себе о своей человеческой природе. Что было необходимостью для артэона, способом удержания себя от превращения в абстрактное нечто не живущее, а существующее. Армидейский солдатский паек включал в себя консервные банки: с салатами – овощными, фруктовыми, с добавлением круп, с приправленными пародией на тушеное мясо кашами и просто с тушеным якобы мясом. А также всякие приятные сердцу сладости, пакетированный чай, кофе, чего для формального вкушения пищи вполне хватало. У «командирского» костра комбат майор Калегром чуть в стороне от огня в крепком сне сопел завалившись поверх спального кокона, овитый запахом алкоголя, в нынешних условиях выступавшего снотворным. С ним рядом голова к голове аналогично расположился в аналогичном состоянии начальник медицинской службы батальона, тоже своего рода его заместитель. Артэонские бронекостюмы под наложенными чарами после одевания, сливались с телом носителя, становясь второй шкурой. Сияя с внутренней стороны магическими рунами, сталь волшебным образом теряла свой вес, и возможность износа пока носитель был цел. Поэтому облачаясь в свою неощущаемую броню, до конца боевого выхода солдаты ее без надобности не снимали, спали прямо в ней, залезая в специальные спальные коконы, обволакивая теплом и удобством к телу поджимающиеся. Ну, или просто заваливались поверх них.

Выделенный под командиров костер горел чуть в стороне от остальных, в глубине лагеря вблизи одного из спящих транспортных гигантов. Чередуясь с другими офицерскими присматривая за видимыми кострами уместившими вокруг себя рядовых бойцов, контролируя, что там возле них происходит.

– Мне спать пока рано, – отвечал на вопрос Роина лейтенант Марн. – У меня сейчас самая работа начинается. Проблемных бойцов у нас хватает, четыре только официальных меченых, ну это которые осужденные преступники, попавшиеся по дурости. Их лишают званий, метят красными линиями на погонах… – захрипел он с досадой. – Да знаю, – потягивающий обильно сдобренный сливками кофе из эмалированной железной кружки сказал Роин, на расстеленной плащ-палатке сидящий у огня рядом с Науром. – И среди них Джейсон Нотерн, – озвучил он с сожалением.

– Есть такой, в артэонстве твой лучший друг я так понимаю, но здесь держись от него подальше. Твой друг остался дома, здесь его заменяет конченый психопат, – стоя сбоку от спин усевшихся гостей, в паре метров от источающего осточертевший дым пламени походного костра, говорил лейтенант. – У нас здесь вообще полный комплект: и насильники, и ребята с голосами в голове, с которыми якобы темные силы да жертвы их разговаривают. Да, как и везде в пехоте. К нам сюда все отбросы сливают, а всех более или менее адекватных в погранцы забирают, для работы дома в пределах Калиссии. А там же ведь дикий юг, можно работать грубо. Конечно, как могу ребят покрываю, что могу, стараюсь от начальства утаить, зачем делать из солдат этих дебильных меченых, мучить только зря? Все мы тут грешники. Но где-то местные шум поднимают, где-то правозащитники вклиниваются, суды еще всякие устраивают. Эти ублюдки в своих кабинетах в Цитадели, многие из которых даже не представляют каково это, когда безумие накрывает с головой, сами нас убивать отправляют, а потом еще претензии предъявляют. Вот ты считаешь это правильным? – адресовал он Роину.

– По идее за рядовых должны отвечать офицеры, – втягивался в диалог Роин. Наур, губы скривив в недовольстве этим диалогом, смотрел в огонь, начав жалеть, что допустил их тут присутствие. – Согласно уставу да, – ожидал прозвучавшего ответа Марн. – Вот у меня в прошлой командировке один из ребят гуляя в патруле, зарубил мальчишку, просто так. От ненависти к людям. Малец замахнулся на него деревянным мечом, а тот в ответ рубанул настоящим. И что? Я в этом виноват? Они, выполняя свои обязанности, следовали по улице контролируемого нами населенного пункта, в патруле, и я что как тень за ними ходить должен? Выполняя свои обязанности, я слал психические характеристики данного бойца, предупреждал, что парень конкретно теряется и рано или поздно что-нибудь подобное выкинет. Так и кто в виноват в произошедшем? – я, что якобы не досмотрел за очередным безумцем, которых тут у меня десятки или руководство которое знало о дефективности данного солдата, но все равно оставило его… Потому как служить больше некому, – в раздражении Марн тяжко задышал.

– Товарищ лейтенант, оставьте, пожалуйста, его в покое… – пытался быть вежливым Наур, отгораживая Роя. – Он здесь такой же, как и мы, ничего не значащий, – не ощущая со стороны лейтенанта агрессии, добавил маг смягчительную спонтанность. – Вообще-то я просто отвечал на заданный вопрос, – переведя дыхание, лейтенант подошел к костру и с шуршанием стали сел рядом с приглашенными гостями. – Я просто хотел сказать, что не надо смотреть на солдат как на каких-то чудовищ, даже на меченых. Тем более на меченых. Ведь они в отличие от остальных грешников и так уже официально обвиненные. Во всем виновато, по сути, руководство или система хрен знает. Короче выбора у нас нет, полная безысходность, – высказался он, понурив голову. – Я все понимаю товарищ лейтенант. На примере Джейсона представляю как это все тяжело, – искренне изобразил отсутствие претензий Роин, чем вызвал натянутую улыбку рядом сидящего громилы Марна как бы говорящую спасибо. – И как вы выявляете дефективность? Или знаете уже всех проблемных? – в уравновесившейся атмосфере дальше интересовался Рой.

– Медики помогают, они же ведь кормят их таблетками – тех, у кого совсем крыша свистит, чтобы они совсем не отъезжали. Вот они все, – лейтенант откуда-то из подсумка на поясе достал свой блокнот, открыв который бегло продемонстрировал его исписанные страницы Роину. – Вот рядовой 583/1325, переведен к нам из погранцов пару месяцев назад, – читал он из блокнота. – «Суицидальная пассивность граничит с чудовищными вспышками гнева, поведение крайне нестабильно», почти полностью в Малдоре отсутствует сон. В возрасте уже мужик, ему два года до списания осталось. Его из погранцов перекинули, потому что он там одному молодому лейтенанту не понравился, а тут у него командир взвода тоже молодой, вот он в последнее время ходит и только и делает, что странно на своего офицера смотрит. Тронуть, конечно, не сможет, там наброситься, а как-нибудь напакостить вполне. Получается, надо будет сегодня пойти прояснить с высокой должности, что если этот «новичок» не успокоится, то глотку перережем, не задумываясь, и бросим подыхать, тут не пограничные войска, полевой трибунал по своим понятиям.

Вот рядовой… но тут понятно все как обычно: голоса, отсутствие сна, – листая блокнот глазами Марн бегал по его страницам. – Вот интересный пример – кличка «Святой», молодой совсем парень ворвался как-то в ихнюю церковь, принялся мечом махать, после пары трупов приставил лезвие к шее проповедника местного и паству его требовал от лживого бога отказаться. Короче у парня в Малдоре на религиозной почве крышу сносит, все людские религии для него ересь. Вот такие вот… кадры у нас в подразделении… Сейчас все нормальные ребята уснут и останутся у костров сидеть всякие странные личности в темноту пялиться… что делать? – пойду с ними беседовать, бред всякий слушать, прощупывать общий психологический фон подразделения. Заодно с офицерами поговорю, может помощь какая, в работе с личным составом нужна.

– Что самое жуткое… все эти психи долбанные ведь где-то там разумные артэоны, – высказал маг с сожалением, прервавшись долгим выдохом. – Да и не говори, все это очень сложно, – лицом уткнувшись в колени, согласился Рой вспоминающий Джейсона, дома постоянно мучимого совестью, уставшего от ночных кошмаров.

– Вопрос, – нарушил безмолвное смотрение в костер лейтенант Марн. – Создавая артэонов, Духи породили праведных способных существовать в покое и гармонии существ или же чистое абсолютное зло в его людском воплощении? – лейтенант развеселил Наура и улыбнулся сам, а вот Роин серьезно задумался.

– Думаю, вторая половина артэонской сущности возникла неконтролируемо, как ошибка или побочный эффект неучтенный Духами. Потому как в этом мире не может быть ничего идеального, – когда все уже забыли, озвучил итог своих раздумий Роин.

– Мне тоже хотелось бы верить, что Малдорум как и все из него вытекающее это большая ошибка, – ответил лейтенант Марн, разглядывая свою руку на фоне огня, в эти секунды задумчиво на себя со стороны глядя.

Утром колонна собиралась в путь. Солдаты складывали отдыхом раскиданные вещи в рюкзаки, одевали снятое на ночь снаряжение. Сладко выспавшиеся биотранспортеры зевали, выпрямляя свои протяженные хоботы, рулевые, залезая в свои капсулы над их огромными головами, занимали рабочие места. Роин пока шла вся эта суета, вместе с Науром стоял у третьего в колонне транспортера, ожидая приказа к погрузке. – Рой! – услышал он хриплый пугающий знакомыми нотками голос у себя за спиной. Обернувшись, с горечью от пронзившей сердце неожиданности, в нескольких метрах от себя нежеланно он увидел Джейсона. Забрало его шлема поднято, лицо помимо свежей гематомы растекшейся под глазом после вчерашнего «выплеска пара» фанатично размалевано такой же свежей боевой раскраской. Наплечники отмечены продольными красными линиями подчеркивающими статус осужденного грешника. – Иди, поговорим, – прорычав, он в ожидании поджал губы. Рой глянул на Наура, тот закрыв глаза, одобряюще кивнул, и на ногах вдруг ставших, будто ватными двинулся к приблизившемуся существу, которое где-то там является его другом.

Иступленными глазами с застывшей ухмылкой здоровяк смотрел на маленький в сравнении с ним «ничтожный цивильный организм». Глядя на него, Джейсона в этом существе исказившийся горечью Роин узнавал с трудом. Выражение лица, даже отдельные его черты, взгляд, голос все это было чужое грубое и пугающее. – Здравствуй, – с жалостью глядя, первым начал Рой. – Ну, привет. Как тебе путешествие? – прохрипел он с ухмылкой. – Да нормально, – буркнул Роин в неудобстве под пристальным звериным взглядом. – Ты в курсе кто я здесь? – возбужденно дышащий прохрипел он, горделиво подняв подбородок. – Нет… в смысле это вообще не мое дело, – нахмурившись, Рой отвел глаза в сторону. – Ну, ты же в курсе кто такие меченые? – с жутким пугающим оскалом не менее чудовищным прямым взглядом не отставал здоровяк. – Тебе разве не интересно? – Нет, Джейсон… – замотал головой Роин. – Не зови меня так! – злобно рявкнул он. – Здесь я рядовой 583/2212, – кулаком в перчатке он стукнул по верхнему правому углу нагрудной бронепластины где черным шрифтом был указан соответствующий номер. – Твой Джейсон ничтожество, скулящее по ночам ноющее своей телке жалкое дерьмо. Мне стыдно быть с ним одним целым…

– Позвал меня, чтобы сказать это? – глядя громиле в ноги, в отвращении нахмурившийся перебил Роин, теряющий над собой контроль. – К слову здесь я насильник, осужденный убийца, – спешил поведать он. – Дал себе свободу: отодрал ту сучку по полной, а после удушил… – издевательски с удовольствием разрушал он остатки самоконтроля в Роине. – Заткнись! – не выдержав сорвался Рой, тут же ощутивший себя виноватым, с трудом задышавший из-за разогнавшегося сердца, жуткое чудовище такой своей реакцией обрадовав. – По бумагам я «насильник-убийца» одним словом, то есть меня обвиняют в смерти той вони, и только. Только той вонючей сучки, – не переставая удивляться, и сейчас усмехнулся он. – А все остальное, чем мы по службе занимаемся, как бы ни в счет! – глумясь над Роином, поделился он осознаваемой глубиной созданной вокруг них катастрофы.

– Мне очень жаль Джейсон, что у тебя нет выбора. Очень жаль, что ты должен быть таким, – искажающийся страшным переживанием за невольно загубленную душу друга глядя в застывшие в свирепости нынешние его глаза Роин, обращался к осколкам его истинной сущности. Лишь убедившись в полной безрезультатности – в прямом стеклянном взгляде с расширенными зрачками ничего не шелохнулось. – Прекращай это не смешно. Я вот что хотел спросить… – басовитым хрипом изъясняясь, животно облизнулся он. – Ты в курсе, что изначально по разнарядке для сопровождения твоей «миссии» был выбран какой-то другой батальон, но ходят слухи, что командующий Кэлос, вернее стоящий за ним Дух лично распорядился, чтобы отправили именно наше подразделение. И о чем это говорит? Дух что захотел, чтобы мы здесь встретились, чтобы преподать тебе или этой тряпке Джейсону какой-то урок? Зачем? Ведь он и так мучается, несчастный теперь вообще с ума сойдет, в глаза твои взглянуть не сможет, – выражая свою самостоятельность, смеялось над сложившимися обстоятельствами данное жуткое чудовище. – Быть может, Дух устроил эту встречу, чтобы я помог своему другу Джейсону? Сказал ему потом, глядя в истинные глаза, что настоящий он только в артэонстве, только дома среди любимых и друзей. А ты просто ничто, всего лишь набор психических дефектов вдруг возомнивших себя личностью, – заставил его убрать тупую улыбку Роин.