Семья

Наступил 1998 год. Мы дали девочке имя – Эмма. Драгоценная Эмма. День нашего прибытия в дом Рэя запомнили, как её день рождения. Это уникальное создание – благородное, доброе, верное. Эмма немного странная, что-то происходит в её голове, чего нам не видно, складывается ощущение, что интуиция девочки развита гораздо лучше, чем у любого из нас. Её слабость – правда. А моя – она! Эмма не соврала ни разу за всю жизнь, даже в самых деликатных ситуациях говорила всё как есть. Девочка оказалась совсем одна, также как я, Джер и Рэй. Вот только теперь мы вместе, а значит, уже не одиноки. Мы стали настоящей семьёй, и я никому не позволю разрушить то, что мы так долго строили.

Рэй раздобыл для нас документы, официальные, внесённые во все необходимые реестры. Теперь мы полноценные граждане страны – Джерард, Марк и Эмма МакКолл. Со временем большинство проблем разрешилось. Рэй приобрёл протез на руку Эммы, девочка полноценно развивалась, как самый обычный ребёнок. Я так сильно полюбил её и привязался, что это просто не укладывалось в голове. Я так и не нашёл друзей в Хоупе кроме Джера, всё боялся подпускать к себе кого-то. А тут она… Я помню, как Эмма коснулась моего лица без всякого страха и отвращения, другие только пугливо обходили меня стороной. Тогда, перед побегом, мы с Джером долго спорили, что делать с девочкой. Нам не нужен был лишний груз, но мы просто не смогли оставить её там, тогда мы бы ничем не отличались от Эвана. Сраный говнюк мёртв. Больше я его не увижу, и он ничего мне не сделает. Гори в аду! Надеюсь, никто не узнает, что ты сделал со мной…

В семнадцать лет Эмма посещала колледж, получила права, работала в баре Джера и по большей степени старалась всего добиваться сама. Я видел, как сильно Джер обеспокоен её интересами, тем, что девочка уже совсем взрослая. Много времени они проводили вместе, Джер обожал автомобили, и естественно Эмма последовала этому примеру. Это как завести маленького котёнка, к которому ты привязываешься, и который начинает вырастать, становясь грациозным животным. Только моя любовь к Эмме оказалась платонической. Джер боялся, что однажды она встретит парня, поцелует его, а потом он обязательно разобьёт девочке сердце, как это обычно бывает. Но к большому удивлению, Эмма выросла сдержанной. Не была замкнутой, открытой в обществе, совмещала в себе осторожность и взвешенность всех поступков. Как-то рассказала мне, что видит во всём последствия. Эмме важно послевкусие каждого поступка. Она завораживала своим суждением о жизни, казалась мне взрослым сформированным человеком. Во всём этом я чувствовал долю своего воспитания. Всё-таки не зря, мы оберегаем девочку от любого непродуманного поступка.

С Рэем её связывали натянутые отношения. Эмма считала его отцом, спрашивала на всё разрешение, даже на поездку за рулём с Джером. Чувствовалось – ребёнку не хватает родительского внимания. Рэй был умным и начитанным человеком, Эмма иногда садилась рядом и наблюдала за его работой, никогда при этом, не вмешиваясь и не отвлекая.

Я дал девочке прозвище Принцесса, когда учил читать в детстве. Так оно и приелось на всю жизнь. Ещё Эмма не умела причёсываться, с её необычно длинными волосами нужно было что-то делать. С самого детства я пытался научить заплетать косы, но всё без толку, видимо, теперь мне придётся делать это всю жизнь. У Эммы есть маленький недостаток – на дню может материться десятки раз, когда злится, удивляется, многие эмоции оказались связаны с этими словами. Один раз девочка услышала ругательства от Джера, и отучать от этого теперь не имеет никакого смысла, слишком быстро всё схватывает. По воскресеньям мы, как и все ходим в церковь, празднуем День благодарения, Рождество и Хэллоуин.

Где-то полгода назад я повёз Эмму на прогулку в лес, мы любили там гулять. Но этот раз мне особенно запомнился. Тогда мы встретили лося-альбиноса. Прямо как в сказке, я не смог увидеть животное вблизи, а вот Эмма рассказала, что успела его погладить. Прекрасный тогда был день…

Сегодня вечером Эмма подошла ко мне и попросила разрешения уйти на ночь, на вечеринку. Сказала, что там будет весь колледж и, если она не придёт, её будут задевать. Девочка смотрела на меня таким же проникающим взглядом, как в тот день в приюте. Я не могу отказать, хотя знаю, что Джер будет недоволен. Сказал, что отпущу и не скажу ничего Джеру, чтобы не было неприятностей. Эмма запрыгнула на меня, начала целовать, оказалась очень довольна. Я научил её неплохо драться, поэтому был спокоен.

Весь вечер я сидел в ожидании, уже около часа ночи, и я знал, что вернётся она не скоро. Рэй, как всегда, работал в своём кабинете, а Джер пошёл в бар, чтобы в очередной раз, напиться до усрачки. Моим единственным ускорителем времени оказалась книга Майна Рида. Я услышал звук подъезжающей машины, фары осветили дом, и я увидел Эмму, выходящую из-за руля нашего Chevrolet Tahoe, вытаскивающую Джера с пассажирского сиденья. Брат в стельку пьян. Эмма закинула его руку на плечо и повела к дому.

– Вот, чёрт, а я думала сегодня, я напьюсь, первый раз в жизни! – она произнесла это с таким чувством, что Джер сразу усмехнулся.

Я помог донести братца до дивана, он плюхнулся как мешок с дерьмом. Я ушёл на кухню. Джер взял Эмму за руку и подтащил к себе ближе.

– Скажи мне, я плохой человек? – Джер еле волочил языком.

Эмма оглянулась на меня, закатила глаза и, улыбнувшись, ответила:

– Каким бы плохим человеком ты ни был, я всё равно буду тебя любить. Спи, Джерри.

Девочка накрыла его одеялом и подошла ко мне. Гулянки оказались недолгими. Эмма рассказала, что всей компанией они пошли в бар Джера.

– Ну не могла же я сказать всем, что это мой бар? – голос настойчив. – Он сидел за стойкой и развлекался с местной девкой, когда я зашла внутрь. Вроде не заметил меня сначала, я даже успела полчаса потанцевать, но вот когда один парень взял меня за руку и повёл на улицу, Джерри бросил бутылку прямо ему в голову, через весь бар, представляешь?! Я не понимаю, что он делает, держать меня возле себя хочет? Я уже не ребёнок, я и врезать могу, ты же знаешь!

– Что за парень? – спросил я спокойным тоном.

– Ничего особенного, просто он давно возле меня вьётся, а тут приглянулась возможность, а Джерри всё испортил. Хотя…

– Хотя что? – меня всё больше интересовали её мысли.

– Он мне даже не нравится, мне, если честно вообще никто не нравится, просто приятно, что на тебя обращают внимание.

– А, есть кто-то, кто тебе нравится?

– Не знаю, мне нравится Джерри.

– Тебе только так кажется, – я усмехнулся.

– Может быть, знаешь, у меня в голове много всего лишнего… девчонки тоже красивые.

Я слушал всё, что она говорит.

– Одно успокаивает, скоро учёба закончится, ненавижу учиться. Марк, я, наконец, буду заниматься тем, чем захочу. Мне ведь не нравятся все эти тусовки, понимаешь?! Я не хочу жить в этом обществе, терплю их из-за того, что ты мне сказал, что надо учиться. Мы с тобой можем жить гораздо интереснее, и ты это знаешь. Я помню того мужчину, что отпилил мне грёбаную руку, надеюсь он сдох. А ведь, сколько таких ублюдков ещё в этом городе, в стране, да в целом мире, – такой настрой пугал меня ещё больше, я понимал, что девочка полностью созрела для того, что мы задумали с братьями уже очень давно.

– Фух… ну вроде всё, выговорилась, – спокойным тоном произнесла Эмма. Пожелала мне спокойной ночи, обняла и поднялась наверх, в свою комнату.

Утром я проснулся от звука разбившегося стекла на кухне. Это Джер. Я спустился, и пока Эмма спала, решил поговорить с ним.

– Что ты творишь, брат?! Я думал, ты уже достаточно побуянил, когда был пацаном!

Джер осторожно повернулся.

– Посмотри, как она привязана к тебе, а какой пример ты подаёшь? Ты слышал, как она ругается, я таким словам точно не учил, – моё волнение передалось и ему. – Девочка самый драгоценный подарок для нас. Откуда-то она всё же свалилась на нашу голову! Раз уж мы взяли на себя такую ответственность, её нужно беречь. Переставай бухать, иначе Эмма повторит и это!

Джер был ужасно расстроен, ему и самому надоела такая жизнь. У нас есть постоянная работа и доход, вот только дальше никто не продвигается. И за стакан брат начал хвататься исключительно из-за этого. Нам всем хотелось большего! В тот момент на лестнице уже появился Рэй.

– Я ведь купил этот бар, чтобы заработать, а в итоге всё там пропиваю. Так не должно быть, – Джер схватил стакан и разбил о пол.

Эмма появилась незамедлительно вместе со спустившимся Рэем. Она подбежала к брату и обняла, сказала успокоиться. Джер изменился в лице.

– Прости детка, я напугал тебя, – он нежно обнял её.

Джер всегда реагировал на Эмму, как на объект своей слабости. С самого детства брат всегда рядом с ней. Воспитывал, учил вместе со мной говорить, а ведь ей так долго это не давалось. Я думаю, в момент разговора, Рэй понял, что пора что-то менять. Не знаю почему, но все идеи и любые наши поступки всегда начинались с его слов.

Через несколько дней Джер подошёл ко мне и предложил построить небольшой домик у нашего озера для Эммы. В детстве девочка читала книжку и увидела иллюстрацию с домиком на воде, оказалась под таким впечатлением, что всё время бегала и доставала всех этой картинкой. Особняк Рэя был огромным, и площадь всего участка позволяла построить ещё один маленький домик для отдыха. Мы потратили на строительство около месяца, я зарабатывал на своих боях и картинах достаточно, чтобы порадовать мою Принцессу. Джер работал преподавателем философии в маленьком колледже на окраине города, ну и вдобавок у него есть собственный бар. И пока Эмма на учёбе, мы втроём готовим сюрприз. Почти весь месяц мы отвлекали её от дальнего двора, чтобы девочка ни о чём не догадалась. И вот, наконец, закончили.

Был дождливый вечер. Джер искал ту самую книгу с изображением дома. Я сидел возле камина и рисовал сидящую напротив меня Принцессу. Этот набросок был одним из самых лучших в моём блокноте, прежде я ещё не рисовал её настолько красивой. Эмма готовилась к выпускному вечеру. Красила ресницы, расчёсывала свои длинные белые локоны. Всё же мне пришлось самому сделать причёску, иначе она не смогла бы выйти в свет. Я видел, как Джер боится её отпускать. Неизвестно чем всё может закончиться. Эмма поднялась наверх, чтобы надеть платье. Это первое попавшееся платье, которое подвернулось под руку – даже здесь девочка не стала долго думать и трепать всем нервы. Я всегда удивлялся такому спокойствию, хоть бы раз устроила обычную детскую истерику, видимо ей это абсолютно неинтересно.

Мы втроём сделали Эмме подарок в виде серебряной цепочки с тремя висящими буквами R,J,M. Каждый кулон закреплён к цепи и не сдвигается в сторону, таким образом, мы показали значимость каждого из нас. А вот про домик на заднем дворе Эмма и не догадывалась. Девочке уже 17 лет, а она до сих пор ни с кем не встречается, меня это тревожит. Я начитался множества книг о воспитании ребёнка, ну, в общем, в этом возрасте девочки уже встречались со своими сверстниками. А тут она заикнулась про девочек, не нравится мне это. Эмма часто шутила, что её мужем будет Джер, и никто другой. Слишком много времени они проводили вместе. Других видимо не существовало.

В тот вечер я поднялся в комнату, чтобы поговорить о предстоящем событии. Как же она красива. Волосы аккуратно убраны назад и заколоты, два локона распущены с двух сторон. Длинное синее платье в пол. Я привык видеть её в чём угодно, только не в платье.

– Марк? – повернулась ко мне.

– Тебе очень идёт, Принцесса…

Она взглянула на меня, подошла ближе и дотронулась до моего обезображенного лица. Эмма вселяла в меня какое-то неизвестное чувство. Как будто придавала сил, давала некую защиту, когда касалась. Не могу это точно описать. Иногда она бывала странной…

– Что-то не так. Я очень странно себя чувствую. Не хочу идти туда, побыстрей бы всё закончилось. Не уходи от меня далеко, хорошо? – голос встревожен.

– Я всегда рядом, – я обнял её.

В комнату зашёл Джер. Рэй стоял на пороге.

– Мы сделали тебе эту вещь, на случай если ты вдруг о нас забудешь, – Джер подошёл ближе.

Эмма смотрела в зеркало, где отражались три наших фигуры. – Ну, неужели, я могу о вас забыть? – она улыбнулась и подняла часть волос, чтобы оголить шею.

Джер осторожно перекинул тонкую цепочку через шею и застегнул. Он долго смотрел в зеркало на неё, пока Рэй не позвал спуститься вниз. Мы отправились на выпускной бал вместе.

Рэй являлся официальным опекуном, поэтому все её сверстники считали его отцом Эммы. Девочку часто спрашивали о матери. Мы придумали легенду, что та умерла при родах. А мы с Джером якобы от её первого брака. Иначе никто бы не поверил в такую разницу в возрасте. Да, пару лет было много вопросов, но как только появляется новый объект, о тебе сразу забывают.

Выпускной бал сделали просто шикарным. В этом колледже учились детишки богатых людей Бостона, и Рэй постарался, чтобы наша девочка попала именно сюда. Молодёжь веселилась, а мы вместе с пафосными трудягами состряпали себе выпивку за отдельным большим столом. Эмма светилась от счастья. Танцевала весь вечер.

Примерно к одиннадцати часам, все уже были изрядно пьяны. Выпускники рассредоточились по углам, а самые стойкие начинали важно искать смысл жизни в своих долгих монологах. Никто из присутствующих, видимо и не предполагал, что может что-то случиться. Кроме Эммы. Девочка оглядывала весь зал, смотрела на лестницу и дверь на втором этаже, прямо напротив. Осторожно прищурившись, опускала глаза и снова поднимала их, как будто ожидая чего-то. Джер подошёл, спросив всё ли в порядке.

– Я видимо перебрала с алкоголем, – голос очень тихий. – Может быть, пойдём домой, Джерри?

Джер указал жестом мне на дверь, я подошёл к Рэю и дал понять, что мы уходим. Мы уже выходили, как вдруг раздался хлопок. Дверь на втором этаже распахнулась, высокий мужчина вытолкнул одноклассницу Эммы прямо на лестницу. Та рухнула на пол за мгновение до его исчезновения. Все побежали к девочке, из головы которой уже текла кровь.

Пока люди кричали, Эмма стояла возле выхода и молча, смотрела на свою одноклассницу. Джер взял её за руку и увёл на улицу, я пошёл за ними, а Рэй продвинулся к девочке, чтобы помочь.

– Я видела, как она упадёт. Она должна была упасть. Что это было? Ох… чёрт! – Эмма схватилась за голову, – мне нужно домой.

Девочку спасли, отделалась сотрясением мозга и испугом. Того мужчину так и не нашли, никто даже лица не запомнил. Из-за чего всё произошло, никто не знал, а мы не стали вдаваться в подробности. Меня больше интересовало, что видела Эмма. В тот вечер дома она рассказала, что на миг увидела несчастный случай, как наяву, и уже через десять минут всё случилось. Это был первый случай проявления способностей Принцессы. Девочка попросила больше не спрашивать об этом.

Утром все пошли на задний двор, чтобы показать сюрприз, который так долго скрывался. Эмма счастлива. Мы построили маленький домик прямо со страниц её любимой детской книжки. На озере мы сделали небольшую крытую площадку, правда, опоры сами бы точно не поставили. В общем, все оказались довольны и следующую неделю мы наслаждались отдыхом.

Вечером Рэй собрал всех в зале. Сказал, что хочет поговорить, и начал незамедлительно:

– Ко мне вчера в очередной раз приходил один мальчик, рассказывал о своей депрессии, о том, что живёт с пьющим отцом, который его постоянно избивает. Мальчишка весь в синяках, но лицо нетронуто. Дени хочет жить с сестрой своей погибшей матери, а та в свою очередь не может добиться от суда, разрешения хотя бы видеться с ним, – Рэй на секунду замолчал.

– Это не единичный случай, но помощи от государства здесь точно ждать бессмысленно. Я предлагаю убрать причину бедствия этой семьи и позволить мальчику жить полноценно с любящим человеком. Я думаю, пришло время начинать подчищать мир от таких людей.

Эмма смотрела на Рэя с большим восхищением. Я долго ждал этого предложения именно от него. Мир наполнен напыщенными ублюдками, мешающими жить хорошим людям. Такими, как Эван… и если есть возможность помочь им, я думаю, стоит попробовать.

Рэй получил от всех согласие, и даже юный возраст Эммы не помешал сделать правильный выбор. У нас есть месяц на осуществление данного задания, ведь в сентябре папаша должен переехать в другое место, соответственно и Дени перестанет ходить на приём. Ему было столько же, сколько и нам, когда пришлось сделать трудный выбор и изменить жизнь. Рэй сказал, что разработает грамотный план, но на это нужно немного времени.

Мы осознавали, на что идём. Я хотел уничтожать таких людей ещё задолго до этого. Джер, Эмма и Рэй всегда шли со мной рядом, плечом к плечу. Принцесса загорелась от мысли о новой жизни. А я, наконец, дождался своего возмездия…

Глава 3. «Нерушимые препятствия»

«Человек – самое одинокое существо на планете. Никому не понять твоих чувств. Ты всегда будешь один на один со своими мыслями, будешь бороться, противостоять им, но никто не поймёт тебя так, как ты сам».

Рэй

Мне необходимо немного времени, чтобы всё обдумать. Мальчик напуган, он больше не в состоянии терпеть побои от отца. Сегодня вечером я снова с ним встречусь, только на этот раз мне нужно подготовить его к тому, что отца он всё-таки лишится. Как же долго я вынашивал эти мысли в своей голове, лет так двадцать уж точно. Сколько всего вижу, пока работаю в этой клинике. Самые отмороженные люди пытаются обдурить государство и у них это неплохо получается. Вот только я вижу их насквозь.

Как только я начал вести частные приёмы, помимо больницы, всё чаще сталкивался с абсолютной бесчеловечностью. В большинстве случаев, естественно, страдают дети. Некоторые из них годами терпят издевательства от собственных родителей. Пока я в состоянии помочь, нужно что-то делать. Мы не должны решать судьбу другого человека, ведь каждый живёт именно так, как хочет. Но в некоторых случаях, человеку просто необходима чужая помощь.

Мой кабинет находился в самом центре Бостона, из окна открывался блестящий вид на город, моим пациентам было приятно посещать это место, хотя их проблемы оказались не самыми простыми. Я сидел в кабинете в ожидании Дени, для него сегодня должен состояться последний приём. В 18:00 мальчик уже стоял на пороге.

– Присаживайся, Дени.

– Здравствуйте, мистер Миллер. Я промок. Там дождь идёт. Я думал, что не успею к Вам, – мальчик тяжело дышал и был взволнован.

– Заварить тебе чай?

– О, да, спасибо. Я бы не отказался.

Я направился к кухонному столу, чтобы заварить чай, пока мальчик грел руки возле камина. Через десять минут мы сели друг напротив друга, начав беседу.

– Дени, я хочу спросить тебя, готов ли ты поменять что-то в своей жизни? Это касается твоего отца.

Мальчик опустил голову и заплакал. Я ждал, пока он успокоится, ребёнок должен всё осознать.

– Да, мистер Миллер. Я, правда, больше не могу. Вчера он снова напился. Отец толкнул меня, и я ударился головой. Сказал, что из-за меня погибла мама, что я обуза. Потом выставил меня, я всю ночь провёл на улице.

Я не мог это слушать, меня переполняла злость.

– Почему ты не позвонил мне, Дени? Ты ведь знаешь мой номер.

– Я не знаю… Вы, наверное, были заняты.

– Какие глупости, ты можешь звонить мне всегда.

– Спасибо.

– Дени, я говорил с твоей тётей, она готова взять тебя к себе. Она очень тебя любит.

– Знаю, я так скучаю, она очень похожа на маму.

На секунду я замолчал, представлял, как этот ублюдок избивает беззащитного ребёнка.

– Ты любишь отца, Дени? – осторожно спросил я.

Мальчик посмотрел на меня абсолютно пустыми глазами.

– Нет! – ответ был внушительным, без слёз и жалости. – Отец – это препятствие, которое не даёт мне нормально жить!

– Я понимаю. Человек – самое одинокое существо на планете. Никому не понять твоих чувств. Ты всегда будешь один на один со своими мыслями, будешь бороться, противостоять им, но никто не поймёт тебя так, как ты сам. Если ты понимаешь, что отец больше не должен тебе мешать, если ты, действительно, сможешь жить без него, тогда я смогу тебе помочь.

Я подготовил мальчика к самому худшему – к смерти родного отца. Дени понимал, на что идёт, понимал, что никто не должен знать об этом.

– Завтра вечером твоя тётя заберёт тебя, но ты должен уйти незаметно, и оставить дверь открытой. Хорошо?

– Да, мистер Миллер, я всё сделаю.

– Ты точно всё обдумал?

– Да, – мальчик посмотрел на меня глазами взрослого человека, осознающего свой поступок.

Почти полгода я слушал эти рассказы, поддерживал в беседе, но одними разговорами делу не помочь. Было ясно, что Дени никому не говорил о наших разговорах, я полностью ему доверял, так же, как и его тёте.

Мы с Дени попрощались, и я пообещал, что следующий раз мы увидимся уже не в этом кабинете, а у него дома вместе с тётей. Мальчик ушёл с улыбкой на лице.

Я поспешил домой к семье, чтобы рассказать всё, что успел обдумать за это время. Они уже ждали меня. Я зашёл в дом и сел возле камина.

– Я договорился на завтрашний вечер, Дени оставит заднюю дверь открытой. Отец обычно спит на втором этаже в комнате слева. После двенадцати всё начнётся. Я не хочу отравлять его газом или подсыпать таблетки. Нужно сделать так, чтобы все поверили, что он умер вследствие несчастного случая. Мы зайдём в комнату, Джерард будет держать ноги, Марк руки, а я натяну пакет на голову, но, чтобы на шее не осталось следов, нужно подложить что-то вроде полотенца, это сделает Эмма.

Утром я не мог найти себе места, Эмма не спала всю ночь, всё ходила по дому. Джерард с Марком крайне спокойны, я примерно предполагал, что братья справятся, ведь они смогли однажды убить. Ещё долго мы говорили о Дени, и ни одного из нас ничего не смущало.

Вечером мы вместе уехали на пять миль от города в Медфорт. Долго сидели в машине, дожидаясь пока Дени уйдёт. Около полуночи мальчик распахнул заднюю дверь и осторожно (на корточках) продвинулся к машине своей тёти. Как только автомобиль скрылся из вида, мы переглянулись.

– Мы ещё можем отказаться от этого, вы же понимаете? – я с тревогой задал им вопрос.

– Мы уже всё решили, нужно с чего-то начинать, ведь так?! – Марк открыл дверь и вышел из машины. Джерард отправился следом.

– Ты идёшь? – за ними вышла и Эмма.

Я оставил машину недалеко от заднего двора возле деревьев, где никто её не заметит. Мы не могли идти через улицу, есть риск, что нас всё-таки обнаружат.

Марк огляделся по сторонам, указав нам, что поблизости никого нет. Джерард открыл дверь и придерживал, пока все не зашли внутрь. Двое из нас осторожно обошли первый этаж дома, Эмма стояла на лестнице и смотрела вверх. Как только мы убедились, что больше здесь никого нет, все осторожно поднялись по лестнице. В доме стоял смачный запах алкоголя и сигарет, дешёвым виски тянуло даже с улицы. Как только мы зашли в комнату, стало понятно, что незачем так красться, мужчина в полной отключке. Напротив кровати шумел телевизор, а на полу валялись обугленные окурки и пустые бутылки. Я достал плотный пакет, подошёл ближе к кровати. Джерард затянул шторы на окне, а Марк присел рядом с мужчиной и сжал его руки. В руке Эммы уже находилось плотное полотенце, девочка положила его на шею ублюдка, а я резко натянул пакет на его голову. Он начал брыкаться, как баран, которого вот-вот пустят на фарш. Мужчина оказался достаточно сильным, братья с большим трудом сдерживали его, пока тот захлебывался в собственной слюне. Эмма смотрела прямо в его глаза с ненавистью и злостью, но рука не прекращала трястись. Всё продолжалось около минуты и вот, наконец, жертва перестала дышать. Хватка ослаблялась, и мы отпустили мёртвое тело. Я убрал пакет с лица, проверил пульс. Мужчина мёртв. Дело сделано. Теперь осталось только осторожно уйти.

Мы убрали полотенце. На шее не было ни малейшего следа. Джерард повернул тело на бок и вложил в руку сигарету. Эмма закрыла его рот. Шторы снова раздвинуты, Эмма достала какое-то средство и протёрла пол от наших следов. Мы сняли перчатки и по одному выходили из дома. Эмма добралась до машины первой, завела и как только последняя дверь закрылась, дала газу.

Мы вошли на порог дома с прекрасным чувством свободы. Я держался за голову, находясь в шоковом состоянии. Марк налил стакан любимого виски и выпил залпом:

– О, чёрт.… вот это адреналин!

– Да… оно того стоило, – устроившись на диване сказала Эмма.

– Ну, брат, начало положено, я надеюсь, ты ни о чём не жалеешь, – Джерард лёг рядом с Эммой и положил голову на её колени. – Пока ты сидел в своём кабинете, мы всё думали, когда ты решишься? Значит, не прогадали, Рэй. Без твоего пинка ничего бы не было.

Марк допивал виски и протянул по стакану каждому из нас:

– Ну что, отметим нашу первую победу! Я хочу выпить за вас, друзья мои! За наше взаимопонимание и верность друг другу. Хочу, чтобы впереди нас ожидало только светлое будущее!