Альманах «Истоки». Выпуск 12

Фантазия зимней ночи

Какая погода – не видно ни зги!И всё ж эта ночь хороша.Но в вихре вальпургиевой пургиНе сгинет ли часом душа?Как жалко погибнуть в кружении зломОт силы безжалостных лап,Что скрутят мне руки морозным узлом,Из ветра состряпают кляп.Не проще ли лечь в ледяную постель?(О, милый, приди и согрей!)Я вижу, как в бешеной злобе метельОбмотана вкруг фонарей.Врасплох меня страх этой ночью застиг.«Прости!» – прорыдаю сквозь тьму.Пытает мороз миллионами игл(Тебя я не выдам ему).Нестройный оркестр – то гудят провода,То жалобно воют в дуду.Автобус сюда не придёт никогда,Напрасно надеюсь и жду.Помпезнее оперы эта пурга,Фальшивя, срывается вой.О, сгинет душа или вмёрзнет в снега,Иль вырвется, чудом, живой?Кромешная тьма, помраченье ума(Мой милый, я сплю или нет?),Дорога была, и темнели дома,Сиял электрический свет.Не поле, не шабаш над Лысой горой —Но ветер в моей голове.Иначе бы, как я декабрьской поройМогла потеряться в Москве?

Ночь

Ночь крадётся вдоль Арбата,Скинув башмаки.Снег блестит голубовато,Как мои белки.Темноглаза, смуглокожа,Хохот бубенцом,Удивительно похожаНа меня лицом.Снег полночный или голубьВьётся у стекла?Юной девушкою голойНочь к тебе пришла.Слышишь, волю дав смятенью,Как слова растут?Каждым шорохом и теньюПовторю: «Я тут».Вновь январь уступит скромноМесто февралю.Вырастает ночь, огромна,Как моё: «Люблю».Ночь всегда играет с нами,Сколько не лукавь.Я шепчусь с твоими снами,Я врываюсь в явь.Утром всё в лучах потонет,Всё исчезнет прочь.Ах, мой свет-святой Антоний,На дворе-то – ночь.А когда лицо осветитСолнца луч косой,Ты увидишь на паркетеСлед ноги босой.

Замёрзшие слова

А вот и март идёт звеня,Прощайте, лыжи и коньки!Зима измучила меня…И телефонные звонки.И в грубой трубке тишина(Как на премьере замер зал),Тревога свыше внушена —Твой голос в трубке замерзал.И это было сотни раз…Молчанье вяжет по рукам,Я раздарила столько фразИ воробьям, и облакам!А снежный ком обиды рос,И в горле рос рыданий ком,И заморочил нас мороз,И замораживал тайком.Не зря терзали провода,Как скрипка об одной струне.И так нужна была водаДуше во гневе и в огне.И так нужна была она,Чтоб потеплела, потекла,Чтобы разбилась тишинаНа счастье – вазой из стекла,Чтобы умытая МоскваЛовила в лужах облик мой,Чтобы оттаяли словаТвои, замёрзшие зимой.* * *Во мне всё нежно так и слабо,Ведь я ж не «каменная баба»,Не тот невозмутимый идол,Что людям тайн своих не выдал.Порой, закрыв лицо руками,Я разбиваюсь в кровь о камень,И, в душу ближних не пуская,Я камень на сердце таскаю.Из камня – вечная столица.Я вижу каменные лицаВеликих (или знаменитых?),Слова и мысли из гранита.И каменею, с жизнью споря,Порой от гордости и горя…Но, чувство миру отдавая,Болит душа моя живая.

О марте

А ты, как обычно, с утра озабочен.А в городе март – он мечтатель и мот!Рабочие трудятся возле обочин,Дороги решили отправить в ремонт.А ты не заметил в превратностях службыИ тягот домашних – ты дрязгах погряз,Что нынче шедевры копировать с луж бы,Что кто-то встревоженный город потряс,Что ввинчивал в небо блестящую лопастьВверху самолёт по дороге в Каир,И лопалась почка, и школьники глобусКрутили – прекрасный и синий, как мир.И не было выше желанья на светеГорячечным лбом окунуться в окно,С уроков сбежать, чтобы вестерна ветерВоздушной волною тянул из кино.Но всё это были пока полумеры…Сахарою сахарной стыла зимаВ лесу под Москвой. Но уже в полимерыБыл лёд превращён, заливая дома.И жизнь улыбалась, смывая помарки,Бросаясь обрывками черновиков…Ах, как мы с тобою мечтали о мартеВ ту зиму – подобие Средних веков.А в школах упорно снижались отметки,Писались стихи, разбивались сердца…И ветки деревьев, как будто креветки,Слегка шевелились в ладонях ловца.Ещё я не ведаю, как говорить мнеПро март (в эту жизнь он явился нагим),Но смею смеяться – и в праздничном ритме,И в радостном гимне мир станет другим.

Старый дом

Городской романс

За резным наличникомМутное стекло.Любовался личиком,Что белым-бело.Невзначай замечено,Сходу сгоряча.Зажигалась вечеромБледная свеча.Нежное и смутноеЗа окном цвело.Но окошко мутноеТайну берегло.Ни кивка, ни имени,Нежного словца,Не шептал ей: «Жди меня», —В полночь у крыльца.Ночью с крыши капнуло,Утром потекло.Всё куда-то кануло,Ветром унесло.Всюду строят здания,Дом идёт на слом.Было что когда-нибудьСкрыто за стеклом?Ни следа, ни имени,Ни лица в окне.И не скажешь: «Жди меня»Иль: «Приди ко мне».* * *Воздух мартовский стеклянный,Пряник каменный московский,Синий день, от солнца пьяный,Колесит, где Маяковский,Где редакция журнала,Где огромный зал концертный.А душе воскресшей малоОщущать себя бессмертной.И она желает страстноОщутить себя счастливой,Наполняясь мукой властнойДо восторга, до разрыва.В этом вареве кипящем,Городском водоворотеТрёт глаза царевной спящейВ ледяном прозрачном гроте.Белый сон на явь меняетИ встаёт, глотая слёзы.А беспутный день роняетЗолотую ветвь мимозы.Ах, душа, кто ты такая?Ты лишь гостья в вечном доме.Луч колеблется, сверкая,У эпохи на изломе.И дрожит душа живая,Ёжась в оболочке нежной,Жизни двери открывая,Неизвестной, неизбежной.

Безумный апрель

Стихотворная горячкаИ компьютерная скачка,Перевёрнут мир вверх дном,Нервы ходят ходуном.Ссоры, слёзы и сомненья,И ночные объясненья.Глушит вопль кошачьих бандСумасшедший музыкант.Как весенний воздух мучит!Каждый слёз сполна получит.Сердце ранит птичья трель —Так бесчинствует апрель.Что ж нам делать в это время?Капля ударяет в темя,Из-под ног земля летит,И потерян аппетит.Так тираном в город шумныйВторгся вдруг апрель безумный,Жить и слаще, и больнейВ круговерти ярких дней.Пусть любовь всегда дурачит,Но живёт лишь тот, кто плачет.И смешал нам явь и сныБеспокойный бег весны.

Песенка предместий

А сердце влюбленоБез всяческих причин.Поедем в ЛюблиноИ в Люберцы помчим.Нельзя прожить и дня,Не веря, не любя.И веришь ты в меня,И я люблю тебя.Как мир обнять легко,Как трудно долго ждать!Но я недалеко,И ты рукой подать.И сдвинуты мосты,И сомкнуты края.Всегда со мною ты,Всегда с тобою я.Ты мой без всяких «но»,Твоя – от лба до пят.И любят в Люблино,И в Люберцах не спят.

Гроза над городом

О, грома громада и струи, как струны,В оранжевых перьях пируют Перуны.И в роще кошмары, и в море буруны —То в древние игры играют Перуны.Пронзят, пригвоздят ослепительным взором —И мир наш привычный разрушен и взорван,Расплавлен, раздавлен стихией природной —Вокруг нынче хаос царит первородный.Как вырваться нам из такой заварухи?Не место гармонии в царстве разрухи.Но смеха раскаты, но грома повторы!Потуплены очи, опущены шторы,И мы не разделим свирепой уморы.О, гибель Содома! О, гибель Гоморры!И окна закрыты, и заткнуты уши…Но грома раскаты всё дальше, всё глуше.Всё снова, как раньше, всё снова, как прежде.И только прохожие в мокрой одеждеНапомнят о том, как прекрасны и юныНад нами сегодня промчались Перуны.* * *Как всё изменяется в мире под вечер…О, солнцем оплавленный облачный глетчер,Сползающий тихо по склону небес!Над пыльной землёй золотое горенье.О, как удивительно мне повтореньеВсех ежевечерних бесплатных чудес.Без сил и без слов в золотой паутинеМы сами детали в великой картине.У всех знатоков вызывая слезу,Несутся в простор, вырываясь из рамы,Воздушные замки, небесные храмыИ две золотые фигурки внизу.Но всех занимают земные заботы,И люди бегут торопливо с работы.О, если бы знали сейчас москвичи,Что кто-то богатый капризно и щедроРаскрыл нам сокровищниц тайные недра,Вручил нам с тобой золотые ключи.Пусть каждый своею заботою занят,Но пальцем коснёшься – и золотом станетИ камень дорог, и деревьев листва.Из боли, из пыли, из грязи, из брани…А в окнах играют алмазные грани,А в сердце моём золотые слова.Как жалко, что праздник чудесный не вечен,И в ночь отступает увенчанный вечер,С улыбкой, короне, ликуя, лучась…И, в сердце храня дорогие секреты,Мы нынче алхимики, маги, поэтыИ в блеске заката калифы на час.* * *Что за птица поёт по утрам за окном,О каком неизвестном мне счастье земном,Отчего голосок серебрится?Видно вскормлена сказки жемчужным зерномНезнакомая странная птица.И как будто кругом не бензиновый чад,И как будто в окно мне глядит райский садВ окруженье московского лета,А нездешние песни звучат и звучат…Или, может быть, снится мне это?Что за дивная гостья в обычном дворе?Что ты мучишь мечтою меня на заре,Невидимка, вещунья, зарница?Нету слов в обедневшем моём словаре,Пусть мне песня и птица приснится.Гамаюн или Сирин, а вдруг Алконост?Меж каких ты летала полуночных звёздИ зачем ты сюда залетела?А с небес опускается радуги мост,И напев твой извечный прозрачен и прост,Как душа, что так рвётся из тела.

Сокольники

Сокольники, Сокольники,Мелодия простая,Как будто с колоколенкиВспорхнула птичья стая.Как будто сердце сызноваЗвенит колоколами,Внезапно в небо брызнулиИ вспыхнули крылами.И слышно рифм лепечущихГлухое бормотанье…И стая крыл трепещущих,Как сердца трепетанье.* * *Две девушки, словно с картины Гогена,Раскосость их глаз и жемчужная пенаЗубов, что в улыбке не прячут они,Богини среди городской толкотни.Из красок, из зарослей юго-восточныхИх лица и сладость имён их цветочных.В московском метро два шедевра живых,Дикарки в шуршанье плащей дождевых.Как блюда из риса без острой приправы,Как редкие камни без должной оправы,Как статуй обломки в высокой траве,Две смуглых фигурки в дождливой Москве.Известно мне: счастье и радость мгновенны.О, боль и восторг, как из вспоротой вены!Но гений хотел удержать неспростаДвижение жизни в пределах холста.Идут по Москве, на витрины глазея,И им неизвестно, что зале музеяПоймал их, забрал их в пленительный пленБеспутный художник, бессмертный Гоген.

Музыкальный день

А день сегодня музыкальный:С утра шумит листва и кровь.Дождь на поверхности зеркальнойПруда с налёта выбил дробь.Звенят на дереве пичуги,Звенит трамвай, звенит в ушах…И ливень выплеснул в испугеВоды серебряной ушат.Плетётся звуков паутинкаВесь день из горлышка птенца,А за стеной поёт пластинкаОдно и то же без конца.Над крышей голубь крутит сальто,Аккомпанируют часыСкольженью солнечного альтаСквозь туч органные басы.И голос человека странноПлывет, вплетаясь в лес и плёсПод лепет лип, дождя сопрано —До дна, до облака, до слёз* * *Так приходит ко мне это чувство,Я назвать не сумею его,И сжимаются пальцы до хруста,И не вижу вокруг ничего…Так грозою смывается прозаС городской утомлённой листвы,Так срывается музыки розаСо смычков «Виртуозов Москвы».Это, может быть, вовсе не сладко,Это гибелью, может, грозит…Но таинственной жизни разгадкаВ душном мраке озоном сквозит.За предчувствие этого мигаДаже счастье не жалко отдать.Небо настежь раскрыто, как книга,В звёздных знаках вольготно блуждать.Только длится не дольше мгновеньяБеззаконно-свободный полёт,И земное ярмо вдохновеньяБорозду в скудной почве ведёт.И расплата придёт за паренье,Растворенье в пространстве хмельном…Но останется сердца прозреньеВ почве каменной звёздным зерном.

Цветной бульвар

Цветной бульвар,Где свой товарПредложит вам центральный рынок,Глаза и ноздри дразнит снедь,Но вовсе ни к чему краснетьЦветам из-за соседства крынок.Цветной бульвар,Блестящий шар.И пляшет девочка на шаре,Чтоб вниз сорваться с высоты.Рукоплесканья и цветыЦиркачке публика подарит.Цветной бульвар,Столь дивный дар,И хлеба нам, и зрелищ хватит.Так обаятельно нелеп —Циркачка добывает хлебТорговка в цирке деньги тратит.Цветной бульвар,И млад, и стар,Забыв об оболочке бренной,Следит, дыханье затаив,Как девочка, цветок схватив,Летит, пугая, над ареной.Но кончен бал,Пустеет зал.Домой циркачка с сумкой едетС любой хозяйкой наравне.И в нереально-чудном снеЦветочница полётом бредит.

Казанский вокзал

Вокзал, потонувший в чужих голосах,Вокзал – средоточие чуда и дряни.Вокзал, где встречают южан северяне,Где дух путешествий шумит за дверями,И знак Зодиака повис на часах.Вокзал, где король – бородач с рюкзакомСреди чемоданно-вагонно-багажныхОтчаянных слёз и решений отважных,Объятий прощальных, сигналов протяжных,И светится шпиль с золотым петушком.Вокзал… Так призывно гудят поезда,Что выбрать свой путь я должна непременно.Одна из дорог – для души перемена,И ждёт на другой меня злая измена,А третья ведёт неизвестно куда.Вокзал – это выход из всех тупиков —От страхов и крахов, любовных агоний,Мелькнуть в пролетающем мимо вагоне,Хотя бы на время уйти от погони,Хотя б на минуту лишиться оков.

Московская сказка

Московская старая сказка,Татарская странная пляска —Смешалось всё в доме ОблонскихНа стогнах почти вавилонских,Где властвовал деспот восточный,Не спавший порой полуночной,Великие планы лелея:Темницы, дворца, мавзолеяИ башни громадной до небаИз слёз да мякинного хлеба.Московская древняя маска,Дремучая страшная сказка,Но будучи прахом и пылью,Ту сказку мы делали былью,Где в замках трёхглавые Змеи,Во тьме кабинетов Кощеи,А мы остаёмся векамиВ той сказке всегда дураками.Любимая бабкина сказка,Развязка и тайны огласка,Идя нескончаемым краем:Куда и зачем – мы не знаем,И нам остаются в итогеВ погибель три разных дороги,Мечтанья, блужданья без толкаПо царствию серого волка.Пасхальная яркая краска,Московская вечная сказка,Где друг снова ищет подругу,Где чувства кочуют по кругу,Где сердце стучит одичало…А сказка плетётся сначала.

Грайвороновский проезд

Непрестижный проезд,Сколько крика окрест,Воровского вороньего грая,Словно горький протестТех продымленных местНад землею возник, замирая.И летит наугадВ Александровский сад,Где другой ему крик отзовётся,И разбудит АрбатЭтот грозный набат,И от страха душа встрепенётся.Тёмный старый подъезд,Безнадёжности жест

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Захарово – родовое поместье Ганнибалов в Подмосковье.

2

Хорхе Луис Борхес, знаменитый аргентинский писатель, был директором Национальной библиотеки в Буэнос-Айресе.