О чём шепчет лес

«Пусть отец отдохнёт, он и так много работает», – думал Питер, стуча молотком так, что никому в доме уж точно было не до отдыха.

Наутро отец сказал, что ему нужно научиться выбирать правильное время для игр и что по ночам дети, как, впрочем, и все люди вообще, должны спать. И Питеру стало так грустно и обидно, что он вернулся в комнату, зарылся носом в подушку и беззвучно рыдал. Один только Айдан обратил на это внимание и, вспрыгнув на кровать, принялся тереться холодным носом о его щёку. Но маленького мальчика расстроило не только то, что его труд не оценили по достоинству, но и то, что оценивать было как-то и нечего – он до кровяных подтёков отбил себе два пальца, посадил полдюжины заноз, погнул десяток гвоздей, которые припрятал в карманах своих брюк, а рано утром, пока все ещё спали, надёжно закопал в лесу, но щели так и не забил. Стыдясь неудачи и детским умом понимая, что со своим решением молчать только он один будет нести ответственность за каждый съеденный грызунами корнеплод, Питер нашёл хворостину попрочнее и стал дежурить у кладовой по ночам. Он выбирался из-под одеяла в самые спокойные часы сумерек, здраво рассудив, что именно в такое время свои носы решатся показать мыши, садился на корточки у двери. Так он каждое своё дежурство проводил у кладовой по несколько часов, стараясь даже не дышать, и сжимал хворостину с крепким намерением покарать вредителей. Но как в первую ночь, так и во все последующие он не приметил ни одной мыши. И всё же Питер верил, что стоит ему пропустить хотя бы одну свою смену, как грызуны тут же налетят всем скопом и оставят его семью совсем без еды.

Мыши так и не показались, но совсем без пользы ночные дежурства не прошли, потому как ровно неделю спустя мальчик сделал для себя удивительное открытие, случайно заметив отца, вставшего посреди ночи. Тот, совсем голый, прошёл мимо кладовой и, не заметив Питера, встал у окна. Он замер там, вглядываясь в ночь и будто бы пытаясь что-то увидеть. Питер дождался, пока отец уйдёт, и, внемля своему детскому любопытству, также встал у окна. Он поначалу подумал, что раздеваться для странного обряда вовсе необязательно, но позднее, когда лес на протяжении уже нескольких минут так и оставался сплошным тёмно-зелёным пятном, решил, что без этого всё-таки никак. Он снял всю свою одежду и сложил рядом с окном в аккуратную стопку, а после снова вгляделся в горизонт. Тогда-то он и в самом деле стал что-то замечать: лица, движения, причудливые когтистые лапы огромных худотелых великанов. Он наблюдал за этим новым в ночном мире явлением, не понимания, что это просто бурное воображение, которым столь часто больны дети.

Зато Бетти, не первый день замечавшая непроходящие вялость и сонливость своего маленького сына, случайно застала его смотрящим на улицу без одежды, и придумала этому совсем иное объяснение. С привычной для любой матери тревогой она в который раз насела на мужа, объясняя и доказывая нужду привлечь городского доктора. С твёрдой уверенностью, что лишь она одна знает, что лучше для её детей, Бетти покорно блюла правила и каждое своё решение сначала доносила до мужа.

– У нас нет на то денег, женщина, – ответил Джордж привычно грубо и безучастно.

– Да ты так и будешь всё о своём, пока дети не помрут?! – Её муж в ту минуту колол дрова, но даже топор в его руках не испугал Бетти.

– Смотри за ними лучше, тогда и не помрут. А сейчас поди прочь – работать мешаешь!

От этих слов она ушла в состояние беззвучной ярости, хоть и заранее знала его ответ. Также она знала и то, что когда-нибудь всё-таки сможет найти в себе смелость сделать всё по-своему. Обида за каждый отказ множилась в её сердце и однажды рисковала либо вырваться наружу чудовищной силой, либо расколоть его на части, навсегда лишив женщину возможности чувствовать этот мир. В этот раз Бетти действительно пошла прочь – одна, в город. Денег у неё при себе не было, а последние монеты из их пожитков муж держал в ящичке под кроватью и каждый вечер пересчитывал. Таким образом, в своих скромных мольбах помочь сыну излечиться она могла надеяться только на людскую доброту. Сначала Бетти спрашивала всех вокруг о докторе, который, как быстро выяснилось, уехал по делам ещё несколько дней назад и до сих пор не вернулся. Потом прошлась по бабкам, продающим травы, но те при всей своей обыденной любезности даже говорить не стали с женщиной без денег. Наконец, в момент, граничащий с беспомощным отчаянием, ей встретилась знакомая девушка. Увидев рыжие кудри и светлое улыбчивое лицо, Бетти сразу узнала Янси – жену доброго человека Гастона, что напоил и накормил их по пути в город. Они беседовали мило, как обычно беседуют старые подруги, и даже обсудили последние дела – как свои, так и мужей. Потом Бетти перевела разговор на недуг своего сына Питера, и Янси, проникшись глубоким сочувствием, какое свойственно одним лишь матерям, доверила старый рецепт отвара из трав, какие растут буквально под ногами. Весь следующий вечер, едва вернувшись к семье, Бетти только тем и занималась, что ходила то перед домом, то по лесу, ища описанные травы. Она успокоилась только тогда, когда Питер выпил готовый отвар и с видом явного недомогания побежал на горшок. Он мучился несколько часов, но мать знала – это всё это ему только на благо. И действительно, после крепкого продолжительного сна ребёнок подскочил с кровати, будучи энергичным, бодрым и уже абсолютно здоровым. И теперь уже никогда, сколько помнила Бетти, не болел, так что очень скоро она заготовила ещё трав и решила напоить и Анну, едва у той покажутся первые признаки какого-нибудь недуга.

Сам же Питер отказался от своей затеи сторожить кладовую ещё в тот момент, когда осознал, что его ночные дежурства рассорили родителей. И всё же он без пререканий выпил странный отвар матери, а позднее стойко принял свою участь и провёл на горшке несколько часов подряд. Отец, то ли оказавшись человеком более проницательным, то ли случайно заметив его в одну из тех ночей, когда от бессонницы вставал посмотреть на лес, без труда раскрыл истинную причину негодования Питера. Не без участия отцовской строгости и поучительных наказов они обсудили и обнаруженные в кладовой мышиные норы, и ночные дежурства, и странные опасности, скрывающиеся в лесу.

Вскоре, когда недостаток мебели в доме оказался восполнен, изгородь починена, огород расчищен и засеян, кладовые наполнились едой, кухня утварью, а в шкафах даже появилось несколько книг, Джордж засел мастерить новую колыбельку – взамен той, что была брошена в старом доме. Он выпилил плотную крепкую дощечку для дна, четыре потоньше для стенок и отполировал каждую, а затем долго и тщательно вырезал ножки. Это станет его первым подарком для будущего сына. Или дочки. Он не знал и не имел привычки загадывать такие вещи. Даже если ребёнок окажется слабым и умрёт, они с Бетти рано или поздно заведут ещё одного. Джордж был уверен, что его труды не пропадут. Мастеря колыбельку, он вдруг заметил, что Анна играет со сплетёнными Бетти куклами, и вырезал несколько деревянных игрушек для Питера – большую и сильную лошадь, гордого офицера с прямой спиной и широкими плечами, толстую корову. Позднее он ещё планировал сделать карету, да такую, чтобы в неё можно было впрягать лошадь, но заметил, что играть с Айданом сыну много интереснее, чем с деревянными поделками, и это как-то само собою забылось.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.